- Но не противозаконное, - торжественно отметила Эльза.
С противоестественным спорить, кстати сказать, не стала.
Я, со своей стороны, вынуждена была признать, что противозаконного ничего нет. Тёмная магия, как и светлая, сама по себе не запрещена. А тут всё по взаимному согласию и никакого вреда подвергающемуся воздействию.
Скривившись, будто меня напоили кислым-прекислым соком, я махнула рукой и плюхнулась обратно в кресло.
- Что-то не так? – проницательно заметила Эльза. – У тебя какие-то проблемы?
Я вздохнула, не видя причин хранить молчание.
- Да так, начальник новый… - Я закатила глаза. – В общем, отношения с самого начала не заладились. Боюсь, что выкинут меня со службы. И будет вам счастье: пришлют-таки вместо меня мужчину. Будете на него вон магией воздействовать.
Я снова вздохнула.
- Брось! – подбодрила Эльза. – Ты отличный работник, а если с отношениями что-то не так, это всегда исправить можно. Начальник ведь, как я понимаю, мужчина?
Я кивнула.
- Так в чём тогда сложность? – фыркнула хозяйка. – Соблазни его один раз, или два, - и всё: отношения в порядке, работой не заваливают, на уступки идут. Решишь все проблемы.
- Ты за кого меня принимаешь? – рассердилась я.
Когда на такой поступок намекал Дик, я не отреагировала, но когда одно и то же начинают повторять раз за разом, это раздражает.
Эльза равнодушно понаблюдала за моим возмущением, потом повела плечиком и печально постановила:
- Глупая ты баба, Тиана!
- Знаешь, на что-на что, а на интеллект не жалуюсь, - огрызнулась я.
- А я и не спорю, - удивила меня Эльза. – Ты очень умный страж. А баба глупая.
Я закатила глаза, но всё-таки решила не обижаться. Нашла тоже место, чтобы отстаивать свой моральный облик. К тому же, возможно, Эльза в чём-то права. Отношения с мужчинами у меня не клеились. Я пыталась их строить лишь трижды - один раз в посёлке, из которого была родом, дважды – в Тель-Рее, - и все три случая закончились ничем. Так что вполне вероятно, что баба из меня действительно глупая. Зато страж хороший.
- Ладно, не переживай, - подбодрила Эльза. – Никто тебя не уволит. А если вдруг уволят, приходи ко мне. Я возьму тебя на работу.
- Меня? – Я даже не знала, что делать в первую очередь – удивляться или смеяться. – А чем я заслужила такое предложение, не подскажешь?
- Я же вижу: ты старательная и работаешь на совесть, - откликнулась Эльза. – А это в любой работе ценно. И потом, как не пойти навстречу по старой дружбе?
Я лишь покачала головой, даже не пытаясь гадать, всерьёз она говорит или шутит. А вообще вот ведь несправедливость: собственное начальство мою старательность не ценит - да что там, даже о ней не догадывается! – а вот мадам из дома свиданий – пожалуйста, готова взять на работу хоть прямо сейчас!
- Вот только, Тиана, - голос Эльзы стал жёстким, - чтобы я больше не слышала, как ты ведёшь с моими девочками душеспасительные беседы о новой профессии, о том, что женщина может сама пробить себе дорогу в жизни, и всё такое прочее.
- А я со всеми их и не веду, - откликнулась я, не испытывая ни капли стыда. – А с Корнелией разговорилась потому, что она цветы любит и отлично умеет их выращивать. С её талантом святое дело собственную оранжерею завести.
- Тиана! – угрожающе нахмурилась Эльза.
- Нет, если ты настаиваешь, я могу всех твоих девочек пригласить в участок на, как ты это называешь, душеспасительную беседу, - елейным голосом предложила я.
Эльза поджала губы, а потом вдруг расхохоталась.
- То-то начальник твой порадуется! – объяснила она причину своего веселья.
Теперь мы уже смеялись дуэтом.
Эльза вышла меня проводить. Совсем опустевшим дом не был, хотя здесь и находилось куда меньше народу, чем в вечерние часы. Внезапно один клиент, сильно нетрезвый (то ли не просыхал всю ночь, то ли принял на грудь прямо с утра) радостно посмотрел на меня и, вытянув руку, объявил:
- Хочу вот эту! Да-да, её! – повторил он, обращаясь к Эльзе. – Эту, в костюме стражницы!
И, не считая нужным дождаться чьего-либо ответа, обхватил меня своими ручищами и прижал к стене.
Тут следует кое-что уточнить. Мне очень далеко до великого воина. Мои физические силы ограничены, светлой магией я не обладаю, да и вообще я хоть и страж, но работаю в следственном отделе, а не в группе захвата или отряде охраны. Моя функция заключается совершенно в другом. Тем не менее, кое-какие средства самозащиты мне доступны, и этих средств более чем достаточно, чтобы справиться с недоразумениями вроде нынешнего. Я даже самозарядный арбалет (очень удобное наполовину механическое, наполовину магическое оружие) не собиралась вытаскивать. Хватило бы пары хорошо заученных приёмов, чтобы мужчина раз и навсегда научился грамотно выбирать себе девиц. Я уже нацелилась на одну весьма болезненную точку, но, высунувшись из-за плеча верзилы, поймала умоляющий взгляд Эльзы. Та даже руки в молитвенном жесте сложила: дескать, не калечь мне клиента!
Я решила пойти навстречу. Как-никак, я здесь в гостях, приняли меня в целом хорошо, сотрудничать не отказывались, даже работу предложили. Так что я ограничилась парой движений, заставивших мужчину согнуться пополам. Обойдя его, вежливо попрощалась с Эльзой и покинула гостеприимный дом.
Путь в участок лежал через рыночную площадь. Стуча каблуками ботфорт по булыжникам мостовой, я шла и с удовольствием вслушивалась в извечно царящий здесь гомон. Я любила это место. Не потому, что здесь можно было делать покупки. Лишних денег у меня не водилось: жалованье у сержантов скромное, и после оплаты съёмного жилья оставалось совсем немного. Просто рынок являлся одним из тех трёх-четырёх мест, которые олицетворяли для меня город. Не столько собственно Тель-Рей, сколько Город вообще. А я любила городскую жизнь и ни за что не согласилась бы променять её на однообразные будни посёлка, из которого была родом.
Я нырнула в узкую улочку, разогнав широкими шагами голубей – ещё один верный признак оживлённого города. Впрочем, голуби, громко хлопая крыльями, слетелись обратно, стоило мне сделать ещё несколько шагов. Район, прилегавший к площади с северной стороны, был бедным и непрезентабельным. Не трущобы, но и глаз не радует. Улочки местами такие узкие, что двоим не разойтись. Грязно, душно. Между окнами тянутся бельевые верёвки, увешанные сохнущей одеждой. Вообще-то бельё положено сушить лишь под окнами, выходящими во внутренний двор, дабы не портить вид улиц. Но в таких районах, как этот, на подобные нарушения как правило закрывали глаза.
Подняв голову, я обнаружила на стене неприличное слово, любовно выведенное яркой зелёной краской. Судя по тому, каким крупным оно было и как высоко расположилось, дело не обошлось без магии. Пожав плечами, продолжила шагать дальше. Пускай светлый отдел во главе с Белобрысым разбирается.
Выбравшись на улицу пошире, заметила нескольких местных жителей. Люди никуда не спешили и, кажется, просто вышли подышать свежим воздухом да поговорить. Максимум – сходить в ближайшую лавку. Поздоровалась с Тэмом, здешним сапожником, миновала пару домов, а возле стены третьего увидела человека, сидящего прямо на голой земле.
Такое здесь принято не было. Район пусть и небогатый, но скамейки имеются, да и в крайнем случае на ступеньку можно присесть. А этот словно не замечал, насколько неудобно устроился. Наоборот, сидел, прикрыв глаза, с блаженной улыбкой на лице и ритмично покачивался из стороны в сторону. Зрелище мне откровенно не понравилось, и я подошла поближе. Это было куда более серьёзно, чем незаконно разукрашенные стены, так что проходить мимо не было ни малейшего желания.
- Эй! – окликнула я сидящего мужчину.
Никакой реакции. Он не только не ответил, но и вообще никак не отреагировал на моё приближение. Не открыл глаз – даже ресницы не дрогнули, - и продолжил покачиваться, будто в такт ему одному слышной музыке.
- Уважаемый, вы не замёрзнете? – громче спросила я, склонившись над незнакомцем.
И вновь меня будто не замечали.
- Без толку, - сообщил подошедший тем временем Тэм. – Когда он вот так вот усядется, ни на что не реагирует часа по три.
Разогнув спину, я обнаружила, что и остальные местные подошли поближе, с любопытством следя за развитием событий.
- И часто он так «усаживается»? – осведомилась я.
- Да в последнее время частенько, - ответил Тэм. – Вчера так сидел, и третьего дня тоже…
- Третьего дня он к матери ездил, - возразила какая-то бабка в сером переднике. – Четыре дня назад – вот тогда сидел.
Тэм почесал затылок, сдвинув набок шапку.
- Может, и четыре, - согласился он.
- Ну, понятно, - проворчала я.
Присела перед обсуждаемым парнем на корточки, бесцеремонно взяла за руку и первым делом задрала рукав, намеренная взглянуть на вены. Его поведение было вполне характерным для человека, принимающего ронаин – наркотик, который обычно вводили в организм через кровь.
Ничего не обнаружив на правой руке, я проверила левую. Однако и там не было ни синяков, ни других признаков уколов. Непонимающе нахмурившись, я приподняла парню голову – он так и не открыл глаз, даже раскачиваться по мере возможности продолжал – и посмотрела в лицо. Приподняла веко, затем второе. Странно. Никаких признаков воздействия ронаина. Глазные белки не желтоватые, веки не покраснели, зрачки не крохотные, а совершенно нормального размера. Симптомов нет, а вот поведение совершенно классическое. Я попыталась растормошить сидящего, но не преуспела.
Встала и повернулась к ожидающим продолжения соседям.
- Давно это началось?
- У Мэла вроде как недавно, - не вполне уверенно протянул Тэм.
- Недавно, да, - подтвердила бабка, но меня уже интересовало другое.
- Стоп! Что значит «у Мэла»? - быстро спросила я. – Подобное что, и с другими происходит?
- Да есть ещё пара-тройка человек, - заметил присоединившийся к нам старичок. – Вот, например, Мартин, молочницы нашей старший сын. Я его пять минут назад видел: вышел из дома Кверта, к стене прислонился, а на лице улыбка до ушей. Потом сполз по стене, да так и остался на земле сидеть. Срамота!
- Кверта, Кверта… - задумалась я. – Это Остин Кверт, который привратником в гостинице «Лунный луч» работает?
- Тот самый, - подтвердил старичок.
- А ну-ка пошли к нему, - решительно распорядилась я.
И первой зашагала в нужную сторону. Точного адреса я не знала, но направление себе представляла, а дальше присоединившиеся горожане не дали бы заблудиться. Пропустить представление никто не желал.
Пожалуй, в помощи спутников с указанием нужного дома потребности и не возникло бы. Место легко было определить по сидевшему у стены человеку. Молодому парню было, наверное, не более восемнадцати. Сидел он так же, как и предыдущий, закрыв глаза, блаженно улыбаясь и раскачиваясь из стороны в сторону. Только у этого ещё и пальцы рук подрагивали.
Поморщившись: никакого удовольствия такое зрелище не доставляло, я вновь присела на корточки и осмотрела Мартина на предмет симптомов приёма ронаина.
Ситуация идентична той, что я наблюдала несколько минут назад. Поведение наркомана при полном отсутствии соответствующих физиологических симптомов.
Поджав губы, я запрокинула голову, и тут мои брови поползли вверх. Ибо я почувствовала энергетические колебания, сопутствующие применению тёмной магии. И исходили они из дома, у стены которого я стояла.
Спешно извлекла из сумки «зеркало», с которого уже успела стереть полученную в борделе диаграмму. Направила на закрытое окно первого этажа. Слева направо сразу же побежала новая кривая. Уткнулась в проявившееся с правой стороны изображение человеческого мозга. Я удовлетворённо кивнула – злое такое было удовлетворение, - поскольку на сей раз хорошо знала, что означает отмеченный на диаграмме участок. Да и всё остальное было теперь понятно.
Об одной такой истории мне уже доводилось слышать, хотя широкой огласки она не получила, а преступнику удалось избежать наказания. Некий тёмный маг умел оказывать на мозг то же воздействие, что и ронаин. То есть благодаря его работе, человек находился «под кайфом» без того, чтобы принимать какие-либо наркотики. Вместо того чтобы применить свой дар, к примеру, в работе анестезиолога, тот тёмный предпочёл подсаживать людей на «безвредное» воздействие – естественно, за материальное вознаграждение. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: сейчас мы имеем дело с тем же самым явлением.
Удостоверившись в том, что изображение на «зеркале» будет сохранено, и, следовательно, сможет впоследствии послужить уликой, я прикинула, насколько опасно провести задержание в одиночку. По всему выходило, что не слишком. Кверт, вероятнее всего, работает один. Сам он ни физической силой, ни особой ловкостью не отличается. Да и свидетелей уже собралось порядочно. На всякий случай я всё-таки приготовила самозарядный арбалет – руки пока предпочитала не занимать, но удостоверилась в том, что в случае необходимости извлечь его и выстрелить будет секундным делом.
Собиралась войти в дом, но тут мне повезло. Дверь отворилась. Первым появился, пошатываясь, очередной счастливо улыбающийся мужчина. А вот следом, чуть-чуть поддержав клиента на ступеньках, на порог вышел и сам хозяин дома. На вид – невысокий безобидный дядечка лет сорока, обременённый десятком лишних килограммов.
Когда производишь задержание в одиночку, главный козырь – внезапность. Поэтому Кверт не успел сообразить, что происходит, а на его запястьях уже защёлкнулись наручники.
- Господин Остин Кверт, вы арестованы по обвинению в злоупотреблении магией тёмных. – Давно заученные слова отскакивали от зубов. - Вы имеете право хранить молчание. Арест произведён сержантом Рейс, второй округ тель-рейской стражи, в присутствии свидетелей.
Свидетели громко зашушукались. Причём перешёптывания доносились теперь с разных сторон, в том числе и сверху: обитатели близлежащих домов высунулись из окон.
- О каком злоупотреблении вы говорите? – попытался изобразить недоумение Кверт.
- Воздействие на мозг жертвы с целью вызова состояния, аналогичного наркотическому опьянению, - лишённым эмоций голосом отчеканила я.
- А почему вы решили, что я причастен к чему-либо подобному?
Я продемонстрировала ему «зеркало».
- Полагаю, вам известно, что любой эксперт без труда определит, вами ли было произведено зафиксированное здесь воздействие. Если окажется, что оно произведено не вами, мы тотчас же отпустим вас и непременно принесём свои извинения, - пообещала я.
- Ну хорошо. – Кверт понял, что откреститься не удастся, и подошёл к делу с совершенно другой стороны. – Допустим, я действительно применил магию тёмных. И что в этом преступного?
- То же самое, что и в распространении наркотических средств, - отрезала я.
Число зрителей быстро возрастало.
- Вовсе нет, - протянул Кверт довольным тоном спорщика, уверенного, что вот-вот разгромит оппонента в пух и прах. – Я не распространяю наркотики. Моё воздействие не наносит вреда здоровью. Можно сказать, я предоставляю своим клиентам плюсы наркотического опьянения, полностью освобождая их от минусов. Можно считать, что я спасаю их тем самым от использования настоящих наркотических средств, вроде ронаина. При этом они приходят ко мне по доброй воле. Как с медицинской, так и с юридической точки зрения моё воздействие совершенно легитимно.
С противоестественным спорить, кстати сказать, не стала.
Я, со своей стороны, вынуждена была признать, что противозаконного ничего нет. Тёмная магия, как и светлая, сама по себе не запрещена. А тут всё по взаимному согласию и никакого вреда подвергающемуся воздействию.
Скривившись, будто меня напоили кислым-прекислым соком, я махнула рукой и плюхнулась обратно в кресло.
- Что-то не так? – проницательно заметила Эльза. – У тебя какие-то проблемы?
Я вздохнула, не видя причин хранить молчание.
- Да так, начальник новый… - Я закатила глаза. – В общем, отношения с самого начала не заладились. Боюсь, что выкинут меня со службы. И будет вам счастье: пришлют-таки вместо меня мужчину. Будете на него вон магией воздействовать.
Я снова вздохнула.
- Брось! – подбодрила Эльза. – Ты отличный работник, а если с отношениями что-то не так, это всегда исправить можно. Начальник ведь, как я понимаю, мужчина?
Я кивнула.
- Так в чём тогда сложность? – фыркнула хозяйка. – Соблазни его один раз, или два, - и всё: отношения в порядке, работой не заваливают, на уступки идут. Решишь все проблемы.
- Ты за кого меня принимаешь? – рассердилась я.
Когда на такой поступок намекал Дик, я не отреагировала, но когда одно и то же начинают повторять раз за разом, это раздражает.
Эльза равнодушно понаблюдала за моим возмущением, потом повела плечиком и печально постановила:
- Глупая ты баба, Тиана!
- Знаешь, на что-на что, а на интеллект не жалуюсь, - огрызнулась я.
- А я и не спорю, - удивила меня Эльза. – Ты очень умный страж. А баба глупая.
Я закатила глаза, но всё-таки решила не обижаться. Нашла тоже место, чтобы отстаивать свой моральный облик. К тому же, возможно, Эльза в чём-то права. Отношения с мужчинами у меня не клеились. Я пыталась их строить лишь трижды - один раз в посёлке, из которого была родом, дважды – в Тель-Рее, - и все три случая закончились ничем. Так что вполне вероятно, что баба из меня действительно глупая. Зато страж хороший.
- Ладно, не переживай, - подбодрила Эльза. – Никто тебя не уволит. А если вдруг уволят, приходи ко мне. Я возьму тебя на работу.
- Меня? – Я даже не знала, что делать в первую очередь – удивляться или смеяться. – А чем я заслужила такое предложение, не подскажешь?
- Я же вижу: ты старательная и работаешь на совесть, - откликнулась Эльза. – А это в любой работе ценно. И потом, как не пойти навстречу по старой дружбе?
Я лишь покачала головой, даже не пытаясь гадать, всерьёз она говорит или шутит. А вообще вот ведь несправедливость: собственное начальство мою старательность не ценит - да что там, даже о ней не догадывается! – а вот мадам из дома свиданий – пожалуйста, готова взять на работу хоть прямо сейчас!
- Вот только, Тиана, - голос Эльзы стал жёстким, - чтобы я больше не слышала, как ты ведёшь с моими девочками душеспасительные беседы о новой профессии, о том, что женщина может сама пробить себе дорогу в жизни, и всё такое прочее.
- А я со всеми их и не веду, - откликнулась я, не испытывая ни капли стыда. – А с Корнелией разговорилась потому, что она цветы любит и отлично умеет их выращивать. С её талантом святое дело собственную оранжерею завести.
- Тиана! – угрожающе нахмурилась Эльза.
- Нет, если ты настаиваешь, я могу всех твоих девочек пригласить в участок на, как ты это называешь, душеспасительную беседу, - елейным голосом предложила я.
Эльза поджала губы, а потом вдруг расхохоталась.
- То-то начальник твой порадуется! – объяснила она причину своего веселья.
Теперь мы уже смеялись дуэтом.
Эльза вышла меня проводить. Совсем опустевшим дом не был, хотя здесь и находилось куда меньше народу, чем в вечерние часы. Внезапно один клиент, сильно нетрезвый (то ли не просыхал всю ночь, то ли принял на грудь прямо с утра) радостно посмотрел на меня и, вытянув руку, объявил:
- Хочу вот эту! Да-да, её! – повторил он, обращаясь к Эльзе. – Эту, в костюме стражницы!
И, не считая нужным дождаться чьего-либо ответа, обхватил меня своими ручищами и прижал к стене.
Тут следует кое-что уточнить. Мне очень далеко до великого воина. Мои физические силы ограничены, светлой магией я не обладаю, да и вообще я хоть и страж, но работаю в следственном отделе, а не в группе захвата или отряде охраны. Моя функция заключается совершенно в другом. Тем не менее, кое-какие средства самозащиты мне доступны, и этих средств более чем достаточно, чтобы справиться с недоразумениями вроде нынешнего. Я даже самозарядный арбалет (очень удобное наполовину механическое, наполовину магическое оружие) не собиралась вытаскивать. Хватило бы пары хорошо заученных приёмов, чтобы мужчина раз и навсегда научился грамотно выбирать себе девиц. Я уже нацелилась на одну весьма болезненную точку, но, высунувшись из-за плеча верзилы, поймала умоляющий взгляд Эльзы. Та даже руки в молитвенном жесте сложила: дескать, не калечь мне клиента!
Я решила пойти навстречу. Как-никак, я здесь в гостях, приняли меня в целом хорошо, сотрудничать не отказывались, даже работу предложили. Так что я ограничилась парой движений, заставивших мужчину согнуться пополам. Обойдя его, вежливо попрощалась с Эльзой и покинула гостеприимный дом.
Путь в участок лежал через рыночную площадь. Стуча каблуками ботфорт по булыжникам мостовой, я шла и с удовольствием вслушивалась в извечно царящий здесь гомон. Я любила это место. Не потому, что здесь можно было делать покупки. Лишних денег у меня не водилось: жалованье у сержантов скромное, и после оплаты съёмного жилья оставалось совсем немного. Просто рынок являлся одним из тех трёх-четырёх мест, которые олицетворяли для меня город. Не столько собственно Тель-Рей, сколько Город вообще. А я любила городскую жизнь и ни за что не согласилась бы променять её на однообразные будни посёлка, из которого была родом.
Я нырнула в узкую улочку, разогнав широкими шагами голубей – ещё один верный признак оживлённого города. Впрочем, голуби, громко хлопая крыльями, слетелись обратно, стоило мне сделать ещё несколько шагов. Район, прилегавший к площади с северной стороны, был бедным и непрезентабельным. Не трущобы, но и глаз не радует. Улочки местами такие узкие, что двоим не разойтись. Грязно, душно. Между окнами тянутся бельевые верёвки, увешанные сохнущей одеждой. Вообще-то бельё положено сушить лишь под окнами, выходящими во внутренний двор, дабы не портить вид улиц. Но в таких районах, как этот, на подобные нарушения как правило закрывали глаза.
Подняв голову, я обнаружила на стене неприличное слово, любовно выведенное яркой зелёной краской. Судя по тому, каким крупным оно было и как высоко расположилось, дело не обошлось без магии. Пожав плечами, продолжила шагать дальше. Пускай светлый отдел во главе с Белобрысым разбирается.
Выбравшись на улицу пошире, заметила нескольких местных жителей. Люди никуда не спешили и, кажется, просто вышли подышать свежим воздухом да поговорить. Максимум – сходить в ближайшую лавку. Поздоровалась с Тэмом, здешним сапожником, миновала пару домов, а возле стены третьего увидела человека, сидящего прямо на голой земле.
Такое здесь принято не было. Район пусть и небогатый, но скамейки имеются, да и в крайнем случае на ступеньку можно присесть. А этот словно не замечал, насколько неудобно устроился. Наоборот, сидел, прикрыв глаза, с блаженной улыбкой на лице и ритмично покачивался из стороны в сторону. Зрелище мне откровенно не понравилось, и я подошла поближе. Это было куда более серьёзно, чем незаконно разукрашенные стены, так что проходить мимо не было ни малейшего желания.
- Эй! – окликнула я сидящего мужчину.
Никакой реакции. Он не только не ответил, но и вообще никак не отреагировал на моё приближение. Не открыл глаз – даже ресницы не дрогнули, - и продолжил покачиваться, будто в такт ему одному слышной музыке.
- Уважаемый, вы не замёрзнете? – громче спросила я, склонившись над незнакомцем.
И вновь меня будто не замечали.
- Без толку, - сообщил подошедший тем временем Тэм. – Когда он вот так вот усядется, ни на что не реагирует часа по три.
Разогнув спину, я обнаружила, что и остальные местные подошли поближе, с любопытством следя за развитием событий.
- И часто он так «усаживается»? – осведомилась я.
- Да в последнее время частенько, - ответил Тэм. – Вчера так сидел, и третьего дня тоже…
- Третьего дня он к матери ездил, - возразила какая-то бабка в сером переднике. – Четыре дня назад – вот тогда сидел.
Тэм почесал затылок, сдвинув набок шапку.
- Может, и четыре, - согласился он.
- Ну, понятно, - проворчала я.
Присела перед обсуждаемым парнем на корточки, бесцеремонно взяла за руку и первым делом задрала рукав, намеренная взглянуть на вены. Его поведение было вполне характерным для человека, принимающего ронаин – наркотик, который обычно вводили в организм через кровь.
Ничего не обнаружив на правой руке, я проверила левую. Однако и там не было ни синяков, ни других признаков уколов. Непонимающе нахмурившись, я приподняла парню голову – он так и не открыл глаз, даже раскачиваться по мере возможности продолжал – и посмотрела в лицо. Приподняла веко, затем второе. Странно. Никаких признаков воздействия ронаина. Глазные белки не желтоватые, веки не покраснели, зрачки не крохотные, а совершенно нормального размера. Симптомов нет, а вот поведение совершенно классическое. Я попыталась растормошить сидящего, но не преуспела.
Встала и повернулась к ожидающим продолжения соседям.
- Давно это началось?
- У Мэла вроде как недавно, - не вполне уверенно протянул Тэм.
- Недавно, да, - подтвердила бабка, но меня уже интересовало другое.
- Стоп! Что значит «у Мэла»? - быстро спросила я. – Подобное что, и с другими происходит?
- Да есть ещё пара-тройка человек, - заметил присоединившийся к нам старичок. – Вот, например, Мартин, молочницы нашей старший сын. Я его пять минут назад видел: вышел из дома Кверта, к стене прислонился, а на лице улыбка до ушей. Потом сполз по стене, да так и остался на земле сидеть. Срамота!
- Кверта, Кверта… - задумалась я. – Это Остин Кверт, который привратником в гостинице «Лунный луч» работает?
- Тот самый, - подтвердил старичок.
- А ну-ка пошли к нему, - решительно распорядилась я.
И первой зашагала в нужную сторону. Точного адреса я не знала, но направление себе представляла, а дальше присоединившиеся горожане не дали бы заблудиться. Пропустить представление никто не желал.
Пожалуй, в помощи спутников с указанием нужного дома потребности и не возникло бы. Место легко было определить по сидевшему у стены человеку. Молодому парню было, наверное, не более восемнадцати. Сидел он так же, как и предыдущий, закрыв глаза, блаженно улыбаясь и раскачиваясь из стороны в сторону. Только у этого ещё и пальцы рук подрагивали.
Поморщившись: никакого удовольствия такое зрелище не доставляло, я вновь присела на корточки и осмотрела Мартина на предмет симптомов приёма ронаина.
Ситуация идентична той, что я наблюдала несколько минут назад. Поведение наркомана при полном отсутствии соответствующих физиологических симптомов.
Поджав губы, я запрокинула голову, и тут мои брови поползли вверх. Ибо я почувствовала энергетические колебания, сопутствующие применению тёмной магии. И исходили они из дома, у стены которого я стояла.
Спешно извлекла из сумки «зеркало», с которого уже успела стереть полученную в борделе диаграмму. Направила на закрытое окно первого этажа. Слева направо сразу же побежала новая кривая. Уткнулась в проявившееся с правой стороны изображение человеческого мозга. Я удовлетворённо кивнула – злое такое было удовлетворение, - поскольку на сей раз хорошо знала, что означает отмеченный на диаграмме участок. Да и всё остальное было теперь понятно.
Об одной такой истории мне уже доводилось слышать, хотя широкой огласки она не получила, а преступнику удалось избежать наказания. Некий тёмный маг умел оказывать на мозг то же воздействие, что и ронаин. То есть благодаря его работе, человек находился «под кайфом» без того, чтобы принимать какие-либо наркотики. Вместо того чтобы применить свой дар, к примеру, в работе анестезиолога, тот тёмный предпочёл подсаживать людей на «безвредное» воздействие – естественно, за материальное вознаграждение. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: сейчас мы имеем дело с тем же самым явлением.
Удостоверившись в том, что изображение на «зеркале» будет сохранено, и, следовательно, сможет впоследствии послужить уликой, я прикинула, насколько опасно провести задержание в одиночку. По всему выходило, что не слишком. Кверт, вероятнее всего, работает один. Сам он ни физической силой, ни особой ловкостью не отличается. Да и свидетелей уже собралось порядочно. На всякий случай я всё-таки приготовила самозарядный арбалет – руки пока предпочитала не занимать, но удостоверилась в том, что в случае необходимости извлечь его и выстрелить будет секундным делом.
Собиралась войти в дом, но тут мне повезло. Дверь отворилась. Первым появился, пошатываясь, очередной счастливо улыбающийся мужчина. А вот следом, чуть-чуть поддержав клиента на ступеньках, на порог вышел и сам хозяин дома. На вид – невысокий безобидный дядечка лет сорока, обременённый десятком лишних килограммов.
Когда производишь задержание в одиночку, главный козырь – внезапность. Поэтому Кверт не успел сообразить, что происходит, а на его запястьях уже защёлкнулись наручники.
- Господин Остин Кверт, вы арестованы по обвинению в злоупотреблении магией тёмных. – Давно заученные слова отскакивали от зубов. - Вы имеете право хранить молчание. Арест произведён сержантом Рейс, второй округ тель-рейской стражи, в присутствии свидетелей.
Свидетели громко зашушукались. Причём перешёптывания доносились теперь с разных сторон, в том числе и сверху: обитатели близлежащих домов высунулись из окон.
- О каком злоупотреблении вы говорите? – попытался изобразить недоумение Кверт.
- Воздействие на мозг жертвы с целью вызова состояния, аналогичного наркотическому опьянению, - лишённым эмоций голосом отчеканила я.
- А почему вы решили, что я причастен к чему-либо подобному?
Я продемонстрировала ему «зеркало».
- Полагаю, вам известно, что любой эксперт без труда определит, вами ли было произведено зафиксированное здесь воздействие. Если окажется, что оно произведено не вами, мы тотчас же отпустим вас и непременно принесём свои извинения, - пообещала я.
- Ну хорошо. – Кверт понял, что откреститься не удастся, и подошёл к делу с совершенно другой стороны. – Допустим, я действительно применил магию тёмных. И что в этом преступного?
- То же самое, что и в распространении наркотических средств, - отрезала я.
Число зрителей быстро возрастало.
- Вовсе нет, - протянул Кверт довольным тоном спорщика, уверенного, что вот-вот разгромит оппонента в пух и прах. – Я не распространяю наркотики. Моё воздействие не наносит вреда здоровью. Можно сказать, я предоставляю своим клиентам плюсы наркотического опьянения, полностью освобождая их от минусов. Можно считать, что я спасаю их тем самым от использования настоящих наркотических средств, вроде ронаина. При этом они приходят ко мне по доброй воле. Как с медицинской, так и с юридической точки зрения моё воздействие совершенно легитимно.
