- Но свежую кровь клиента теоретически можно раздобыть, - схватился за зацепку ботаник.
- Можно, - повёл плечом Рэй. – В любой системе, даже самой надёжной, найдётся лазейка. Конечно, можно ударить человека по темечку, оттащить в тёмный переулок и там взять у него немного крови. Но при таких обстоятельствах украсть ключ или выпытать секретный код тоже не составило бы труда. И даже отрезать палец, чтобы предоставить нужный отпечаток.
Не знаю, сказал ли он это без задней мысли или специально поддразнил Джекки, но последний заметно побледнел. Я даже испугалась, не понадобится ли парню в срочном порядке какой-нибудь тазик, и неодобрительно посмотрела на Рэя, но тот моего взгляда не заметил.
- Но если всё так серьёзно, - вновь подала голос Гайка, - как вы собираетесь открыть ячейку Линды? Вы ведь именно это планируете сделать?
- Если один способ. – Капитан улыбнулся уголками губ. – Но о нём я скажу только тогда, когда мы доберёмся до сейфа.
И он снова устремил полный недоверия взгляд в сторону хакера. Тот пренебрежительно пожал плечами, мол, если хотите, держите свои тайны при себе.
- И как мы туда доберёмся? – поинтересовалась я. – А главное, дадут ли нам доступ к сейфу Линды, даже если у нас есть средство его открыть?
- У Брэна здесь есть хорошая знакомая, - сообщил Рэй. – Она – заместитель директора того самого зала хранения.
- Вот это совпадение! – уважительно присвистнула Гайка.
- Я бы не назвал это совпадением, - возразил капитан. – Нам приходилось много летать по обитаемым планетам, в том числе помогать местному населению решать всевозможные, скажем так, сложные ситуации. Не так уж удивительно, что на Дуэлле одна из них оказалась связана с камерами хранения. А то, что между доктором и замом с тех пор завязалась дружба… - Он усмехнулся. – Это уже вопрос личного обаяния дока.
Гайка одобрительно хихикнула, я улыбнулась, а вот Джекки покосился на капитана в высшей степени непонимающе. Обаятельным он Брэна Уолкса явно не считал.
В скором времени за нами действительно приехала упомянутая капитаном замдиректора, и разговор пришлось отложить.
Да-да, она именно приехала, а не прилетела. Её флаер передвигался исключительно по земле. Вообще на протяжении пути к хранилищу я почти не видела воздушного транспорта. Перевозивший наш аппарат оказался достаточно длинным, чтобы мы поместились всемером, усевшись в несколько рядов, и всё-таки совсем не походил на флаербус.
Встретившую нас дуэллийку звали Зэоклейя Миакронос. Выглядела она как типичная представительница своего вида – высокая, изящная, женственная. Песочного цвета волосы подстрижены по местной моде, над ушами кокетливо торчат мелкие завитушки. Узкие синие брюки и красная обтягивающая блуза подчёркивают худобу, то и дело заставляя пугаться, что их обладательница вот-вот сломается на ветру.
Однако такая внешняя хрупкость совершенно не соответствовала характеру нашей сопровождающей. Обменявшись со всеми приветствиями и расспросив Брэна, как его дела, она стала непринуждённо болтать, рассказывая о местах, которые мы проезжали, и то и дело отпуская ехидные замечания. Женщиной она явно была самостоятельной и уверенной в себе. И флаер вела виртуозно. Честно говоря, ехать по земле было поначалу жутковато. Дома, машины, остальной транспорт, иногда – идущие прямо поперёк нашего пути дуэллийцы… Казалось, мы неминуемо попадём в аварию. Но Зэоклейя виртуозно лавировала среди всего этого хаоса, и мы умудрялись постоянно выходить сухими из воды.
- А куда вы подевали всех своих мужчин? – полюбопытствовала Гайка, когда водительница закончила рассказ о круглом семиэтажном здании, выкрашенном в сочно-красный цвет.
Действительно, по улицам, по которым мы проезжали, ходили исключительно женщины всех возможных возрастов и дети, да и за рулём встречавшихся по пути флаеров сидели сугубо представительницы прекрасного пола.
- Никуда не подевали, - удивилась вопросу дуэллийка. – Они в мужских кварталах.
- В мужских кварталах? – изумилась Гайка. – У вас что же, отдельные районы для женщин и для мужчин?
- Конечно, - откликнулась та, взглянув на собеседницу в зеркало заднего вида. – А разве может быть иначе? Хотя да, я, кажется, слышала. На вашей планете селятся смешанно, ведь так? Нелегко, наверное, вам приходится.
- Кому именно, им или нам? – озорно полюбопытствовал док.
Зэоклейя рассмеялась.
- Да и тем, и другим, - заверила она. – Мужчина всегда лучше поймёт мужчину, а женщина – женщину.
- Нет, ну а как быть с семьями? – не сдавалась Гайка. – Семьи-то вместе живут?
- Ах, вы про семьи! – воскликнула замдиректора. – Конечно! Дети живут с нами.
Девушка-механик тряхнула головой, пытаясь найти правильный подход.
- А мужья?
- Кто такие «мужья»? Это сокращённо «мужчины»? Наш диалект немного отличается от вашего, - повинилась Зэоклейя.
Гайка сделала большие глаза и обернулась к капитану в поисках поддержки.
- Сэм, - попросил тот, - можешь организовать нашему механику небольшой ликбез по устройству дуэллийского общества?
- Мужчины живут здесь отдельно от женщин, - принялась объяснять я. – Понятие семьи принципиально отличается от нашего. Женщины живут большими семьями – мать, дочь, близкие родственницы и подруги, а также их дети. Девочки, когда подрастают, остаются в той же семье. А мальчики по достижении двенадцатилетнего возраста переезжают в мужские кварталы.
Я вопросительно посмотрела на Зэоклейю: всё-таки теоретические знания – это одно, а реальная жизнь на планете – другое. Но она одобрительно кивнула, и я продолжила:
- Дальше мальчики идут в гимназии и постепенно обзаводятся собственными семьями. У мужчин семьи меньше, обычно они состоят из двух человек. Иногда из трёх.
- Они что, все геи? – изумилась Гайка.
- Да нет. – Я покосилась на водительницу, надеясь, что её не обидело такое предположение. – Здесь просто в понятие «семья» вкладывается совсем другой смысл. Эти мужчины – скорее как хорошие друзья.
- Ну хорошо, а дети-то откуда тогда берутся? – не унималась девушка. – Из пробирки?
- Да нет, - рассмеялась Зэоклейя. – Дети берутся самым обычным способом. Но семья-то тут причём?
- Мужчины и женщины встречаются в специальных местах, чтобы… - Я запнулась. – Чтобы сделать детей.
- Чтобы заняться сексом, - назвала вещи своими именами замдиректора и весело подмигнула. – Это называется кадорфэ. Такие специальные кафе для встреч. Мужчины и женщины знакомятся, выбирают понравившихся партнёров и уединяются в отдельных номерах. Мужчины часто ищут девушку не по одиночке, а семьёй.
Она в очередной раз виртуозно вписалась между двумя другими транспортными средствами и вывернула на соседнюю улицу.
- Но это же…разврат! – воскликнул, не удержавшись, Джекки.
- Почему?! – Зэоклейя даже выпучила глаза от удивления. – Денег никто за это не берёт, всё происходит по взаимному согласию, а в итоге рождаются дети. Как бы иначе мы производили на свет потомство? И правда, что ли, из пробирки?
Ботаник лишь открывал и закрывал рот, не в силах выразить словами зашкаливавшие эмоции. Гайка сидела, задумчиво подперев пальцами подбородок. Явно прикидывала, понравилось бы ей в подобном кафе или всё-таки не очень.
- Не забывай, что они - не люди, а, значит, мы принадлежим к разным видам, - шёпотом напомнила я.
- Это как раз ерунда, - отмахнулась девушка. – Люди и дуэллийцы сексуально совместимы, хотя у нас не может быть общих детей. Но это же даже лучше: о предохранении не надо заботиться!
- Откуда ты всё это знаешь? – изумилась я.
- У меня на ридере книжка одна есть, дам тебе потом посмотреть, - щедро пообещала Гайка. – Такая…вроде как Камасутра, но там про все известные разумные виды. Кто с кем сочетается, кто с кем – нет, и тому подобное.
Я округлила глаза, сглотнула, но высказываться не стала.
- А флаеры у вас совсем не используют?
Хендрейк, похоже, был солидарен со мной в желании соскочить со скользкой темы.
- Почему, используют, - улыбнулась Зэоклейя. – Но главным образом мужчины. Это они – большие любители всех новомодных технологий. А мы предпочитаем машины, по старинке. Зато к земле ближе.
- Но ведь на флаерах летать безопаснее, - вмешалась я, припомнив разговор, свидетельницей которого стала когда-то в ожидании лифта. – Вроде бы на таких…- я споткнулась на непривычном в данном значении слове, - …машинах было больше аварий?
- Ну, у нас всё-таки современные модели, с автоводителем для желающих, - заметила замдиректора. – И потом, аварий было больше у мужчин. Они водят агрессивнее. Ещё одна причина, по которым их районы перешли на флаеры. Вот и пилотов среди мужчин больше: они с отрочества приучены гонять по воздуху. У каждого своя стихия.
- А женщины-механики у вас есть? – воодушевлённо спросила Гайка.
- Конечно! Но тоже всё больше по машинам. О! Вот мы и приехали.
Высоченная автоматическая дверь поднялась вверх, впуская нас в крупный ангар, где с лёгкостью разместилось бы несколько флаербусов или космических катеров.
- Выход из гаража вон там. – Зэоклейя указала в сторону лифтовой кабины. – Идёмте.
В лифт уместились с трудом: кажется, он был рассчитан только на шестерых, но, к счастью, не застряли. Замдиректора надавила на кнопку второго этажа, предварительно приложив подушечку пальца к панели авторизации. Помещение, куда мы направлялись, было открыто не для всех.
Выйдя из кабины, мы сразу оказались в просторном зале, в центре которого зияла большая круглая дыра. В целях безопасности по краю тянулись металлические перегородки. Задрав голову вверх, я обнаружила люстру, закреплённую непосредственно над проёмом. Следуя за Зэоклейей, словно туристы за гидом, мы приблизились к ограждению и посмотрели вниз.
Нашим взорам предстал огромный шар, слегка напоминающий макет луны или планеты. Точнее сказать, сначала мы увидели лишь верхнюю его часть. Металл пересекали многочисленные линии, словно отмечавшие параллели и меридианы, однако, присмотревшись, можно было понять, что предмет просто разделён на ячейки.
Я не успела заметить, что за кнопки нажала Зэоклейя, но её действия привели конструкцию в движение. Шар медленно поднялся и завис перед нами, весьма внушительный и по-своему красивый, а затем стал медленно поворачиваться вокруг своей оси. И правда как будто макет космического тела.
- Линда Макнэлл! – звонко произнесла дуэллийка.
Шар на долю секунды замер, затем продолжил движение, но уже иначе, постепенно поворачиваясь к нам «южным полюсом». Наконец он остановился, и одна из ячеек выдвинулась в нашу сторону, словно узкий прямоугольный ящик. Вот только увидеть его содержимое оказалось невозможно, поскольку он был герметично закрыт со всех сторон.
С видом человека (точнее, существа), сделавшего своё дело, Зэоклейя повернулась к Брэну.
- Я обещала провести вас в хранилище и показать камеру Линды Макнэлл, несмотря на то, что самой её с вами нет. Это небольшое нарушение, но в присутствии члена её семьи и учитывая услугу, которую ты в своё время нам оказал, - простительное. Однако открыть ячейку я, как ты знаешь, не смогу даже при желании.
Она отступила от ограждения и сложила руки на груди. Этот жест выглядел очень по-человечески, словно в очередной раз подчёркивая, что мы с дуэллийцами пусть дальние, но всё-таки родственники.
Теперь место Зэоклейи возле ожидающего своего часа ящика занял капитан. Снял с безымянного пальца обручальное кольцо и с выражением лёгкого превосходства покосился на Хендрейка.
- Точно! – Я хлопнула себя рукой по лбу.
- Ну конечно! Обручалка старого типа! – выдохнула рядом Гайка.
Зэоклейя смотрела по-прежнему непонимающе, но мы, новоземцы, знали, о чём речь. Рэй с Линдой поженились достаточно давно, больше десятилетия назад. В то время ещё были в ходу, хотя и не у всех, особые обручальные кольца, так сказать, старого образца, отдававшие дань как полурелигиозной традиции, так и прагматическим соображениям. На вид самые обыкновенные печатки, они в действительности являлись миниатюрными холодильниками, в которых с момента бракосочетания хранилась капля крови супруга. Мистический смысл такого обряда подразумевал соединение плоти и душ, но и практическое применение могло теоретически найтись. К примеру, хранящаяся в кольце капля крови могла понадобиться для опознания, а в некоторых случаях – для максимально быстрого определения группы крови пострадавшего.
Однако подобная необходимость возникала всё реже, мистическая же составляющая привлекала лишь наиболее религиозных людей. Поэтому использование подобных печаток постепенно сошло на нет. И даже десять лет назад считалась пусть не редкостью, но и далеко не самой популярной опцией.
- Капитан, а почему вы поженились таким образом? – не удержалась от вопроса я.
Эх, жаль, некому было своевременно стукнуть меня по руке.
Рэй пожал плечами.
- Линда уже тогда изучала химию и биологию, для неё это была игрушка, в принципе работы которой хотелось разобраться. А я ничего не имел против, к тому же считал, что лишнее средство безопасности не помешает.
Я молча кивнула. Что ж, у этого решения действительно оказался впечатляющий результат.
Мы все машинально подошли поближе, обступив капитана со всех сторон и облепив бортик ограждения в ближайшей к ячейке части. Держа кольцо большим и указательным пальцами левой руки, капитан поднёс его совсем близко к глазам и начал работать с миниатюрным замочком, используя для этой цели правую руку. Не без труда, но он подцепил крошечный рычажок, потянул на себя и быстро вытянул руку с кольцом так, чтобы освободившаяся капля крови упала на панель ячейки.
Панель засветилась, переливаясь всеми цветами радуги. Несколько равномерных гудков оповестили нас о том, что система запустила процесс идентификации. А потом всё стихло. Панель погасла. Ящик не открылся.
Секунд десять мы просто молча ждали, затем все постепенно обернулись к Зэоклейе.
- Что это значит? – озвучил всеобщий вопрос Рэй.
- Что кровь не совпала с образцом, - развела руками та, нисколько не обескураженная.
По-моему, замдиректора была даже довольна, что не вполне законное открытие сейфа не состоялось.
- Но это абсолютно точно кровь Линды Макнэлл, - возразил капитан, повыше приподняв руку с кольцом.
Зэоклейя лишь пожала плечами, дескать, ничего не ведаю, но компьютер не ошибается.
- Какова вероятность, что камеру арендовал другой человек? – настаивал Рэй.
- Весьма низкая. Документы проверяются у нас очень тщательно.
- К тому же Зэоклейя опознала Линду по фотографии, - добавил док, потирая так, будто у него болела голова. – Чертовщина какая-то получается.
- Ну, почему чертовщина? – вмешался Джекки. – Видимо, эта Линда использовала не свою кровь, а чужую.
Мы разом уставились на ботаника, о присутствии которого успели даже забыть.
- Рэй, - вкрадчиво обратилась к капитану я. – Попробуй-ка капнуть туда своей крови.
- Моей? – переспросил он, пристально глядя мне в глаза.
- Ну да. Если у тебя было кольцо с образцом Линды, то и у неё…
Я не стала продолжать, поскольку продолжение было очевидно. Тянуть резину Рэй не стал. Вытащил нож, покоившийся в кожаном чехле, поморщившись, протёр его спиртовой салфеткой, которую успел откуда-то извлечь и сунуть ему под нос Уолкс, и уколол остриём палец.
- Можно, - повёл плечом Рэй. – В любой системе, даже самой надёжной, найдётся лазейка. Конечно, можно ударить человека по темечку, оттащить в тёмный переулок и там взять у него немного крови. Но при таких обстоятельствах украсть ключ или выпытать секретный код тоже не составило бы труда. И даже отрезать палец, чтобы предоставить нужный отпечаток.
Не знаю, сказал ли он это без задней мысли или специально поддразнил Джекки, но последний заметно побледнел. Я даже испугалась, не понадобится ли парню в срочном порядке какой-нибудь тазик, и неодобрительно посмотрела на Рэя, но тот моего взгляда не заметил.
- Но если всё так серьёзно, - вновь подала голос Гайка, - как вы собираетесь открыть ячейку Линды? Вы ведь именно это планируете сделать?
- Если один способ. – Капитан улыбнулся уголками губ. – Но о нём я скажу только тогда, когда мы доберёмся до сейфа.
И он снова устремил полный недоверия взгляд в сторону хакера. Тот пренебрежительно пожал плечами, мол, если хотите, держите свои тайны при себе.
- И как мы туда доберёмся? – поинтересовалась я. – А главное, дадут ли нам доступ к сейфу Линды, даже если у нас есть средство его открыть?
- У Брэна здесь есть хорошая знакомая, - сообщил Рэй. – Она – заместитель директора того самого зала хранения.
- Вот это совпадение! – уважительно присвистнула Гайка.
- Я бы не назвал это совпадением, - возразил капитан. – Нам приходилось много летать по обитаемым планетам, в том числе помогать местному населению решать всевозможные, скажем так, сложные ситуации. Не так уж удивительно, что на Дуэлле одна из них оказалась связана с камерами хранения. А то, что между доктором и замом с тех пор завязалась дружба… - Он усмехнулся. – Это уже вопрос личного обаяния дока.
Гайка одобрительно хихикнула, я улыбнулась, а вот Джекки покосился на капитана в высшей степени непонимающе. Обаятельным он Брэна Уолкса явно не считал.
В скором времени за нами действительно приехала упомянутая капитаном замдиректора, и разговор пришлось отложить.
Да-да, она именно приехала, а не прилетела. Её флаер передвигался исключительно по земле. Вообще на протяжении пути к хранилищу я почти не видела воздушного транспорта. Перевозивший наш аппарат оказался достаточно длинным, чтобы мы поместились всемером, усевшись в несколько рядов, и всё-таки совсем не походил на флаербус.
Встретившую нас дуэллийку звали Зэоклейя Миакронос. Выглядела она как типичная представительница своего вида – высокая, изящная, женственная. Песочного цвета волосы подстрижены по местной моде, над ушами кокетливо торчат мелкие завитушки. Узкие синие брюки и красная обтягивающая блуза подчёркивают худобу, то и дело заставляя пугаться, что их обладательница вот-вот сломается на ветру.
Однако такая внешняя хрупкость совершенно не соответствовала характеру нашей сопровождающей. Обменявшись со всеми приветствиями и расспросив Брэна, как его дела, она стала непринуждённо болтать, рассказывая о местах, которые мы проезжали, и то и дело отпуская ехидные замечания. Женщиной она явно была самостоятельной и уверенной в себе. И флаер вела виртуозно. Честно говоря, ехать по земле было поначалу жутковато. Дома, машины, остальной транспорт, иногда – идущие прямо поперёк нашего пути дуэллийцы… Казалось, мы неминуемо попадём в аварию. Но Зэоклейя виртуозно лавировала среди всего этого хаоса, и мы умудрялись постоянно выходить сухими из воды.
- А куда вы подевали всех своих мужчин? – полюбопытствовала Гайка, когда водительница закончила рассказ о круглом семиэтажном здании, выкрашенном в сочно-красный цвет.
Действительно, по улицам, по которым мы проезжали, ходили исключительно женщины всех возможных возрастов и дети, да и за рулём встречавшихся по пути флаеров сидели сугубо представительницы прекрасного пола.
- Никуда не подевали, - удивилась вопросу дуэллийка. – Они в мужских кварталах.
- В мужских кварталах? – изумилась Гайка. – У вас что же, отдельные районы для женщин и для мужчин?
- Конечно, - откликнулась та, взглянув на собеседницу в зеркало заднего вида. – А разве может быть иначе? Хотя да, я, кажется, слышала. На вашей планете селятся смешанно, ведь так? Нелегко, наверное, вам приходится.
- Кому именно, им или нам? – озорно полюбопытствовал док.
Зэоклейя рассмеялась.
- Да и тем, и другим, - заверила она. – Мужчина всегда лучше поймёт мужчину, а женщина – женщину.
- Нет, ну а как быть с семьями? – не сдавалась Гайка. – Семьи-то вместе живут?
- Ах, вы про семьи! – воскликнула замдиректора. – Конечно! Дети живут с нами.
Девушка-механик тряхнула головой, пытаясь найти правильный подход.
- А мужья?
- Кто такие «мужья»? Это сокращённо «мужчины»? Наш диалект немного отличается от вашего, - повинилась Зэоклейя.
Гайка сделала большие глаза и обернулась к капитану в поисках поддержки.
- Сэм, - попросил тот, - можешь организовать нашему механику небольшой ликбез по устройству дуэллийского общества?
- Мужчины живут здесь отдельно от женщин, - принялась объяснять я. – Понятие семьи принципиально отличается от нашего. Женщины живут большими семьями – мать, дочь, близкие родственницы и подруги, а также их дети. Девочки, когда подрастают, остаются в той же семье. А мальчики по достижении двенадцатилетнего возраста переезжают в мужские кварталы.
Я вопросительно посмотрела на Зэоклейю: всё-таки теоретические знания – это одно, а реальная жизнь на планете – другое. Но она одобрительно кивнула, и я продолжила:
- Дальше мальчики идут в гимназии и постепенно обзаводятся собственными семьями. У мужчин семьи меньше, обычно они состоят из двух человек. Иногда из трёх.
- Они что, все геи? – изумилась Гайка.
- Да нет. – Я покосилась на водительницу, надеясь, что её не обидело такое предположение. – Здесь просто в понятие «семья» вкладывается совсем другой смысл. Эти мужчины – скорее как хорошие друзья.
- Ну хорошо, а дети-то откуда тогда берутся? – не унималась девушка. – Из пробирки?
- Да нет, - рассмеялась Зэоклейя. – Дети берутся самым обычным способом. Но семья-то тут причём?
- Мужчины и женщины встречаются в специальных местах, чтобы… - Я запнулась. – Чтобы сделать детей.
- Чтобы заняться сексом, - назвала вещи своими именами замдиректора и весело подмигнула. – Это называется кадорфэ. Такие специальные кафе для встреч. Мужчины и женщины знакомятся, выбирают понравившихся партнёров и уединяются в отдельных номерах. Мужчины часто ищут девушку не по одиночке, а семьёй.
Она в очередной раз виртуозно вписалась между двумя другими транспортными средствами и вывернула на соседнюю улицу.
- Но это же…разврат! – воскликнул, не удержавшись, Джекки.
- Почему?! – Зэоклейя даже выпучила глаза от удивления. – Денег никто за это не берёт, всё происходит по взаимному согласию, а в итоге рождаются дети. Как бы иначе мы производили на свет потомство? И правда, что ли, из пробирки?
Ботаник лишь открывал и закрывал рот, не в силах выразить словами зашкаливавшие эмоции. Гайка сидела, задумчиво подперев пальцами подбородок. Явно прикидывала, понравилось бы ей в подобном кафе или всё-таки не очень.
- Не забывай, что они - не люди, а, значит, мы принадлежим к разным видам, - шёпотом напомнила я.
- Это как раз ерунда, - отмахнулась девушка. – Люди и дуэллийцы сексуально совместимы, хотя у нас не может быть общих детей. Но это же даже лучше: о предохранении не надо заботиться!
- Откуда ты всё это знаешь? – изумилась я.
- У меня на ридере книжка одна есть, дам тебе потом посмотреть, - щедро пообещала Гайка. – Такая…вроде как Камасутра, но там про все известные разумные виды. Кто с кем сочетается, кто с кем – нет, и тому подобное.
Я округлила глаза, сглотнула, но высказываться не стала.
- А флаеры у вас совсем не используют?
Хендрейк, похоже, был солидарен со мной в желании соскочить со скользкой темы.
- Почему, используют, - улыбнулась Зэоклейя. – Но главным образом мужчины. Это они – большие любители всех новомодных технологий. А мы предпочитаем машины, по старинке. Зато к земле ближе.
- Но ведь на флаерах летать безопаснее, - вмешалась я, припомнив разговор, свидетельницей которого стала когда-то в ожидании лифта. – Вроде бы на таких…- я споткнулась на непривычном в данном значении слове, - …машинах было больше аварий?
- Ну, у нас всё-таки современные модели, с автоводителем для желающих, - заметила замдиректора. – И потом, аварий было больше у мужчин. Они водят агрессивнее. Ещё одна причина, по которым их районы перешли на флаеры. Вот и пилотов среди мужчин больше: они с отрочества приучены гонять по воздуху. У каждого своя стихия.
- А женщины-механики у вас есть? – воодушевлённо спросила Гайка.
- Конечно! Но тоже всё больше по машинам. О! Вот мы и приехали.
Высоченная автоматическая дверь поднялась вверх, впуская нас в крупный ангар, где с лёгкостью разместилось бы несколько флаербусов или космических катеров.
- Выход из гаража вон там. – Зэоклейя указала в сторону лифтовой кабины. – Идёмте.
В лифт уместились с трудом: кажется, он был рассчитан только на шестерых, но, к счастью, не застряли. Замдиректора надавила на кнопку второго этажа, предварительно приложив подушечку пальца к панели авторизации. Помещение, куда мы направлялись, было открыто не для всех.
Выйдя из кабины, мы сразу оказались в просторном зале, в центре которого зияла большая круглая дыра. В целях безопасности по краю тянулись металлические перегородки. Задрав голову вверх, я обнаружила люстру, закреплённую непосредственно над проёмом. Следуя за Зэоклейей, словно туристы за гидом, мы приблизились к ограждению и посмотрели вниз.
Нашим взорам предстал огромный шар, слегка напоминающий макет луны или планеты. Точнее сказать, сначала мы увидели лишь верхнюю его часть. Металл пересекали многочисленные линии, словно отмечавшие параллели и меридианы, однако, присмотревшись, можно было понять, что предмет просто разделён на ячейки.
Я не успела заметить, что за кнопки нажала Зэоклейя, но её действия привели конструкцию в движение. Шар медленно поднялся и завис перед нами, весьма внушительный и по-своему красивый, а затем стал медленно поворачиваться вокруг своей оси. И правда как будто макет космического тела.
- Линда Макнэлл! – звонко произнесла дуэллийка.
Шар на долю секунды замер, затем продолжил движение, но уже иначе, постепенно поворачиваясь к нам «южным полюсом». Наконец он остановился, и одна из ячеек выдвинулась в нашу сторону, словно узкий прямоугольный ящик. Вот только увидеть его содержимое оказалось невозможно, поскольку он был герметично закрыт со всех сторон.
С видом человека (точнее, существа), сделавшего своё дело, Зэоклейя повернулась к Брэну.
- Я обещала провести вас в хранилище и показать камеру Линды Макнэлл, несмотря на то, что самой её с вами нет. Это небольшое нарушение, но в присутствии члена её семьи и учитывая услугу, которую ты в своё время нам оказал, - простительное. Однако открыть ячейку я, как ты знаешь, не смогу даже при желании.
Она отступила от ограждения и сложила руки на груди. Этот жест выглядел очень по-человечески, словно в очередной раз подчёркивая, что мы с дуэллийцами пусть дальние, но всё-таки родственники.
Теперь место Зэоклейи возле ожидающего своего часа ящика занял капитан. Снял с безымянного пальца обручальное кольцо и с выражением лёгкого превосходства покосился на Хендрейка.
- Точно! – Я хлопнула себя рукой по лбу.
- Ну конечно! Обручалка старого типа! – выдохнула рядом Гайка.
Зэоклейя смотрела по-прежнему непонимающе, но мы, новоземцы, знали, о чём речь. Рэй с Линдой поженились достаточно давно, больше десятилетия назад. В то время ещё были в ходу, хотя и не у всех, особые обручальные кольца, так сказать, старого образца, отдававшие дань как полурелигиозной традиции, так и прагматическим соображениям. На вид самые обыкновенные печатки, они в действительности являлись миниатюрными холодильниками, в которых с момента бракосочетания хранилась капля крови супруга. Мистический смысл такого обряда подразумевал соединение плоти и душ, но и практическое применение могло теоретически найтись. К примеру, хранящаяся в кольце капля крови могла понадобиться для опознания, а в некоторых случаях – для максимально быстрого определения группы крови пострадавшего.
Однако подобная необходимость возникала всё реже, мистическая же составляющая привлекала лишь наиболее религиозных людей. Поэтому использование подобных печаток постепенно сошло на нет. И даже десять лет назад считалась пусть не редкостью, но и далеко не самой популярной опцией.
- Капитан, а почему вы поженились таким образом? – не удержалась от вопроса я.
Эх, жаль, некому было своевременно стукнуть меня по руке.
Рэй пожал плечами.
- Линда уже тогда изучала химию и биологию, для неё это была игрушка, в принципе работы которой хотелось разобраться. А я ничего не имел против, к тому же считал, что лишнее средство безопасности не помешает.
Я молча кивнула. Что ж, у этого решения действительно оказался впечатляющий результат.
Мы все машинально подошли поближе, обступив капитана со всех сторон и облепив бортик ограждения в ближайшей к ячейке части. Держа кольцо большим и указательным пальцами левой руки, капитан поднёс его совсем близко к глазам и начал работать с миниатюрным замочком, используя для этой цели правую руку. Не без труда, но он подцепил крошечный рычажок, потянул на себя и быстро вытянул руку с кольцом так, чтобы освободившаяся капля крови упала на панель ячейки.
Панель засветилась, переливаясь всеми цветами радуги. Несколько равномерных гудков оповестили нас о том, что система запустила процесс идентификации. А потом всё стихло. Панель погасла. Ящик не открылся.
Секунд десять мы просто молча ждали, затем все постепенно обернулись к Зэоклейе.
- Что это значит? – озвучил всеобщий вопрос Рэй.
- Что кровь не совпала с образцом, - развела руками та, нисколько не обескураженная.
По-моему, замдиректора была даже довольна, что не вполне законное открытие сейфа не состоялось.
- Но это абсолютно точно кровь Линды Макнэлл, - возразил капитан, повыше приподняв руку с кольцом.
Зэоклейя лишь пожала плечами, дескать, ничего не ведаю, но компьютер не ошибается.
- Какова вероятность, что камеру арендовал другой человек? – настаивал Рэй.
- Весьма низкая. Документы проверяются у нас очень тщательно.
- К тому же Зэоклейя опознала Линду по фотографии, - добавил док, потирая так, будто у него болела голова. – Чертовщина какая-то получается.
- Ну, почему чертовщина? – вмешался Джекки. – Видимо, эта Линда использовала не свою кровь, а чужую.
Мы разом уставились на ботаника, о присутствии которого успели даже забыть.
- Рэй, - вкрадчиво обратилась к капитану я. – Попробуй-ка капнуть туда своей крови.
- Моей? – переспросил он, пристально глядя мне в глаза.
- Ну да. Если у тебя было кольцо с образцом Линды, то и у неё…
Я не стала продолжать, поскольку продолжение было очевидно. Тянуть резину Рэй не стал. Вытащил нож, покоившийся в кожаном чехле, поморщившись, протёр его спиртовой салфеткой, которую успел откуда-то извлечь и сунуть ему под нос Уолкс, и уколол остриём палец.
