- Как я погляжу, мой предшественник обошёлся с тобой не слишком-то вежливо, - заметил он.
Надо же, какой сострадательный попался. Ну, прямо принц на белом коне!
- Я умею быть более ласковым. Могу заодно еды и питья подкинуть. Кстати, выпить хочешь?
И он кивнул в сторону своего стола с бутылью.
Я мотнула головой, не размыкая губ. Вот ещё, не хватало мне пить из его кружки! Кто его знает, чем он болеет, с таким-то образом жизни. Да и к содержимому бутыли у меня, признаться, доверия нет. Яда туда, конечно, не подсыпали, но вот само пойло наверняка низкосортное.
- Вот, значит, как?
Офицер нехорошо прищурился, приняв мой отказ за признак неуважения. В общем-то, был недалёк от истины.
- Ну что ж, тогда придётся поговорить по-другому, - угрожающе протянул он и двинулся мне навстречу.
Я чуть не прослезилась. Человека, можно сказать, обидели в лучших чувствах. Он к заключённой со всей душой: собирался не просто так её изнасиловать, а за пару глотков дешёвого вина! А она не оценила.
Офицер подошёл совсем близко. Рука легла мне на плечо, а я скривилась, почувствовав запах перегара.
- Сейчас будешь делать то, что я захочу, - сообщил он, склонившись к самому моему уху.
- Угу, - неопределённо промычала я.
И позволила кандалам слететь с рук.
Офицер взвыл, поскольку нелёгкое, в общем-то, железо приземлилось на его правую ногу. Пока он не успел опомниться, я продолжила действовать. Сначала со всей силы наступила ему на левую ногу, для симметрии. Потом ударила коленом в паховую зону. Запрещённый, нечестный приём, зато какое удовольствие он мне доставил! Офицер согнулся, чертыхаясь (к сожалению, не фальцетом), а я, сцепив пальцы рук в замок, с силой ударила его правым локтем по спине.
Блондин упал на пол. Я позволила себе ещё пару раз его ударить: для профилактики, чтобы урок запомнил. Причём вела себя в высшей степени гуманно: била по почкам, а не по тому месту, по которому больше всего хотелось.
- Вот это да-а-а, - протянули со стороны двери.
Я обернулась. Нарцисс стоял, вольготно облокотившись о косяк, а у него за спиной виднелся запыхавшийся стражник.
- Я тут мчусь через целый квартал, чтобы её спасать, перепрыгиваю на лестницах по десять ступеней, а она здесь, оказывается, над людьми издевается, - с наигранной укоризной покачал головой агент.
- Не над людьми, - ответила я, показательно врезав стонущему офицеру ещё пару раз.
Нарцисс подошёл поближе, с профессиональным интересом оглядывая жертву моего профессионального же произвола.
- Пожалуй, - согласился он. – Но меня-то подождать можно было? Мне же тоже пар надо выпустить! Что у тебя за манера совершенно не заботиться о напарнике?
- Прости, обстоятельства не располагали, - отозвалась я без малейшего чувства раскаяния.
Мне выпустить пар нужнее.
- Что здесь происходит? – без тени недавнего высокомерия простонал блондин.
- Происходит то, - сообщил Нарцисс, присаживаясь возле него на корточки, - что тебе сегодня чрезвычайно повезло.
Стоит ли удивляться, что в глазах офицера промелькнул, скажем так, лёгкий намёк на недоверие? Однако Нарцисс объяснил смысл своих слов, продолжив:
- Тебе очень повезло, что тебя побила эта милая девушка. Если бы ей не удалось освободиться, и я застал здесь другую картину, так легко ты бы не отделался. У меня рука тяжелее.
Он продемонстрировал эту самую руку, что заставило офицера в испуге отстраниться, насколько это было возможно в его положении.
- Лучше больше его не трогай, - предупредил меня Нарцисс, видимо, заметив, что моё лицо ещё не утратило кровожадного выражения. – Надо, чтобы он до суда дожил.
- А будут его судить? – мрачно возразила я. – За заключённую-то?
- Позволю себе вмешаться, но будут, - напомнил о себе стражник. – У нас с такими вещами строго. Это он сейчас себе позволил, потому что думал, что вы первым полномочия превысили, - объяснил он Нарциссу, - и потому спрос, в случае чего, тоже с вас.
- Вот и хорошо, - заключил Нарцисс. – У вас свободная камера для него найдётся? Только не такая, как у неё, - махнул он рукой в мою сторону. – А более закрытая, чтобы нельзя было ни с кем переговариваться.
- Найдём, - заверил стражник.
- Вот и хорошо, - кивнул Нарцисс. – И до окончания дела его оттуда не выпускать. Когда всё закончится, мы вас известим. Да, и по поводу ареста старшего по званию не беспокойтесь. У меня есть полномочия отдать вам такой приказ.
Я тихонько фыркнула, полуотвернувшись. Такие полномочия были у меня, а вовсе не у Нарцисса, представлявшего здесь другое государство и не имевшего никакого отношения к эрталийским властям. Но говорить этого вслух я не стала.
Я сидела в камере в уже привычной позе – обхватив руками колени, то пряча лицо, то поднимая голову, чтобы сверкнуть болезненно блестящими глазами и продемонстрировать залегшие под ними круги.
Сперва мой сосед справа просто переместился поближе и опустился на пол, прислонившись спиной к ближайшей решётке. И лишь спустя несколько минут повернул в мою сторону голову и тихо позвал:
- Эй, циркачка!
Я перевела на него отрешённый взгляд, и то лишь на долю секунды.
Однако же подобное отсутствие заинтересованности Вильяма Таггарта не отпугнуло.
- Хочешь отсюда выйти? – всё так же тихо спросила он.
Я гневно скривилась, демонстрируя тем самым, что воспринимаю его слова как издёвку.
- А ты бы не хотел? – передразнила я.
Он загадочно усмехнулся.
- Я – да.
Раскрывать карты он пока не стал.
Я пожала плечами. Мол, к чему обсуждать то, что и так очевидно.
- А что бы ты сделала, если бы вышла на волю? – продолжал допытываться он.
- Слушай, у тебя что, приступ болтливости прорезался? – недовольно прошипела в ответ я. – Не знаю, что бы сделала. Вернулась бы сюда и зарезала пару человек.
Последние слова я вроде как пробурчала несерьёзно, чтобы сосед отвязался, но такой ответ явно его удовлетворил. Больше мы в тот день не разговаривали.
Побег состоялся точно в срок. Просто в один прекрасный момент погасли оба факела, до тех пор потихоньку чадивших в коридоре. И без того тёмный этаж погрузился в кромешную темноту. Заключённых это не переполошило: не в первый раз. Порой стража забывала вовремя сменить факел. Так что к одному дополнительному неудобству, временно добавившемуся в придачу ко всем прочим, узники отнеслись с философским спокойствием. И мало кто обратил внимание на то, что факелы вовсе не успели догореть. И погасли вовсе не по естественным причинам. А потому, что кто-то, скрывавшийся в конце коридора, воспользовался гасителем.
Теперь этот кто-то крадучись приближался к нам. Я внутренне подобралась, но внешне никак не выдала своего напряжения, невзирая на то, что в воцарившейся кругом темноте меня вряд ли могли увидеть. Но как-то ведь неизвестный мне человек передвигался по коридору. И как-то, судя по раздавшемуся рядом щелчку, сумел открыть камеру моего соседа. Быть может, просто был хорошо натренирован. А может быть, задействовал магию, позволяющую видеть в темноте. Кто знает? На всякий случай лучше не рисковать.
Дверь соседней камеры открылась практически бесшумно. Даже я бы вряд ли бы обратила внимание, если бы не знала, что должно произойти, и не прислушивалась специально. Хорошая работа. Правда, последовавшее за этим перешёптывание смазало впечатление.
- Эй, циркачка! – тихо раздалось у самой моей двери.
Я выждала секунду для верности, после чего перебралась поближе к решётке и прошептала:
- Кто это?
- Твой бывший сосед, - последовал весьма содержательный, если вдуматься, ответ. – Я ухожу. Идёшь со мной?
- Как?.. Да! – выдохнула я.
Но дверь уже отворяли, не дожидаясь моего ответа.
Четверть часа спустя, благополучно миновав все посты, мы с Таггартом оказались за тюремной стеной. Первая часть задания была благополучно выполнена.
- Сможешь попасть вон в ту зелёную шишку? – спросил Таггарт, вытягивая руку, дабы указать мне на новую мишень.
- Смогу, - равнодушно отозвалась я.
Пригляделась к длинной, незрелой сосновой шишке, прикинула расстояние, и метнула очередной кинжал, выданный мне специально для этой цели. Попала. Шишка полетела с ветки вниз. Простенькая рукоять почти целиком утонула в устилавшей землю хвое.
Таггарт кивнул нашему третьему спутнику, Альфредо, и тот пошёл поднимать оружие.
Очередной порыв ветра заставил невольно поёжиться. Здесь, посреди соснового бора, было не слишком светло даже в полдень, однако сейчас тени сгустились, и в сочетании с похолоданием свидетельствовали о приближении вечера.
- Скоро пора будет возвращаться, - заметил Альфредо, предварительно продемонстрировав Таггарту пронзённую клинком шишку.
Имелось в виду возвращение в лагерь, который мы втроём покинули около часа назад. Таггарт, считавшийся здесь кем-то вроде главаря, явно не хотел, чтобы все были в курсе нашего разговора, или наблюдали демонстрацию моих способностей.
Он кивнул, но уходить пока не спешил, вместо этого продолжил прервавшиеся ненадолго расспросы.
- Через трёхметровый забор перелезть сумеешь? Если без посторонней помощи?
- Сумею, - всё так же хладнокровно ответила я, пожав плечами.
С тех пор, как два дня назад мы добрались до лесного лагеря, я вообще практически не проявляла никаких эмоций, якобы пребывая в некоем «замороженном» состоянии духа.
- А если по стене дома подняться? На второй этаж, на третий?
- Стена гладкая? – уточнила я.
- Обычная. Кое-где неровности, карнизы, местами плющ. Но не более того.
- Если карнизы и местами плющ, точно смогу, - отмахнулась я, нисколько не кривя душой.
Таггарт с Альфредо многозначительно переглянулись. Я сделала вид, что не заметила. Готовят меня потихоньку к заданию, точно готовят, хоть и не посвящают пока в детали. Но я и без их помощи догадываюсь, к какому именно. Не зря меня сюда заслали, не зря я предварительно продемонстрировала на главной городской площади таланты определённого рода.
Ещё с десяток подобных вопросов – и мы двинулись-таки обратно.
Лагерь разбили на поляне, со всех сторон окружённой густым приграничным лесом. Хорошее место. Вроде бы и до города добираться каких-нибудь пару часов, а шансов, что какой-нибудь путник или, того хуже, стражник случайно обнаружит подозрительную компанию из десяти человек - почти никаких. Пара невысоких шатров, куда в случае необходимости можно было набиться вдесятером, дабы спрятаться от дождя, несколько валявшихся на траве одеял, кострище, несколько оставленных тут и там фляг. Особенному комфорту здесь взяться было неоткуда, но собравшиеся в лагери люди, все сплошь эркландцы, к комфорту и не привыкли.
Раздобыв в одном из шатров оселок, я уселась прямо на траву неподалёку от кострища и принялась точить один из своих новых метательных ночей. Он и без того был остро заточен, но я доводила клинок до идеального состояния. Не столько из чувства необходимости, сколько потому, что это казалось идеальным занятием для человека в моём положении. Общаться с окружающими желания нет, любоваться красотами – тем более. Вышивание крестиком – не тот метод успокоения нервной системы, какой естественно смотрелся бы в данной обстановке. Да и сомневаюсь я в том, что среди припасённых в шатрах вещей обнаружатся пяльцы. А вот возиться со своим оружием – дело другое. Здесь многие проводят кучу времени за этим занятием.
Пристальный, неприязненный взгляд Неда, молодого долговязого парня в коричневой шляпе, прикрывавшей неухоженные волосы, я почувствовала ещё прежде, чем он заговорил:
- Смотрите-ка, до нас Таггарт, как из тюрьмы вернулся, почти не снисходит, даже «здрасте» от него не услышишь. А эта здесь всего-то два дня, и прямо-таки в любимчиках. С чего бы это?
Вопрос, по-видимому, был адресован мне, но отвечать я, ясное дело, нужным не сочла. Даже глаза на Неда не подняла, просто молча продолжила своё занятие.
- Ещё одна до нас не снисходит, - со злой иронией констатировал парень. – И кто? Всего-то навсего жандармская подстилка. Может, ты и меня развлечёшь? А то скука здесь смертная.
А вот и ещё одно доказательство эркландского происхождения моих «сотоварищей», или как минимум конкретно этого. Слово «жандарм» ни в Эрталии, ни в Ристонии не используется, а вот в Эркландии именно так именуют стражников всех мастей, в том числе и тюремных.
Я прикидывала, пора уже реагировать, или ещё немного стоит подождать, когда поток словесных излияний Неда оборвал глухой голос другого обитателя лагеря:
- Нед, заткнись. Человеку и без тебя досталось.
Я искоса посмотрела на Волка, сидевшего особняком рядом со сваленным в кучу хворостом, и до сих пор возившегося с тетивой своего арбалета. Имени этого парня никто не знал, только прозвище – «Волк», иначе к нему никогда не обращались. Высокий, крепкого телосложения, наверняка сильный, он обладал одним физическим недостатком: левую сторону его лица уродовали следы давних ожогов. Судя по крупным пятнам, глаз его в своё время уцелел каким-то чудом. Роковых последствий для здоровья тогдашний пожар, похоже, не возымел, но вот внешность своей жертве загубил основательно. При том, что, насколько я могла судить на данный момент, черты лица у Волка были правильные.
- А что сразу «заткнись»? – огрызнулся Нед. – Сидим здесь, как проклятые, в этой проклятой стране, ждём не пойми чего. Не просто так же с таким трудом сюда перебирались. Ладно, Таггарта почти сразу сцапали, понятное дело, всё прочее пришлось отложить. Ну, а сейчас-то?
Взвинченный, он встал и принялся мерить шагами поляну и даже шляпу, похоже, снял только для того, чтобы раздражённо повертеть в руках.
- Сколько можно здесь торчать? И вообще, так, что ли, сложно, сказать, в чём будет суть дела?
- Ты же знаешь, Таггарт не любит болтать о заданиях прежде времени, - хладнокровно пожал плечами Волк.
- Смотря с кем, как я погляжу.
Короткий неприязненный взгляд в мою сторону, и Нед сделал ещё пару шагов, чтобы остановиться около тонкого ствола одинокой берёзки. И вскрикнул, когда брошенный мною нож выбил шляпу у него из рук.
- Ты что, ненормальная? – рявкнул он затем.
- Следующий – тебе в глаз, - чётко сказала я.
После чего развернулась и ушла с поляны, предоставив Неду и дальше бубнить о том, что так поступают только умалишённые.
Не слишком серьёзно отдалившись от лагеря, я остановилась и уселась на ствол давно сваленного непогодой дерева. После чего собралась продолжить прерванное занятие, благо, что прихватила с собой оселок и очередной метательный нож, коих у меня теперь было в избытке. Чем-чем, а оружием меня в лагере обеспечили.
Шуршание хвои под чьими-то ногами заставило меня пусть не вскочить, но резко обернуться. Оставшийся без внимания оселок соскользнул со ствола на землю, зато рукоять ножа я перехватила крепко.
- Это я, - примирительно сказал Волк, заметивший мою готовность к любому развитию событий.
Я опустила нож клинком вниз, предварительно прокрутив его в пальцах, и наклонилась за оселком.
- Просто хотел сказать… - Волк чуть замялся, переступил с ноги на ногу, - не обращай внимания на Неда. У него норов ещё тот, конечно, но всерьёз против Таггарта он не пойдёт. Так что и тебя не тронет. Но если вдруг что, дай мне знать. Я с ним разберусь. Хотя ты, вижу, и сама справишься.
Он ухмыльнулся здоровой стороной лица, покосившись на мой кинжал. Я утвердительно кивнула, дескать, справлюсь.
Надо же, какой сострадательный попался. Ну, прямо принц на белом коне!
- Я умею быть более ласковым. Могу заодно еды и питья подкинуть. Кстати, выпить хочешь?
И он кивнул в сторону своего стола с бутылью.
Я мотнула головой, не размыкая губ. Вот ещё, не хватало мне пить из его кружки! Кто его знает, чем он болеет, с таким-то образом жизни. Да и к содержимому бутыли у меня, признаться, доверия нет. Яда туда, конечно, не подсыпали, но вот само пойло наверняка низкосортное.
- Вот, значит, как?
Офицер нехорошо прищурился, приняв мой отказ за признак неуважения. В общем-то, был недалёк от истины.
- Ну что ж, тогда придётся поговорить по-другому, - угрожающе протянул он и двинулся мне навстречу.
Я чуть не прослезилась. Человека, можно сказать, обидели в лучших чувствах. Он к заключённой со всей душой: собирался не просто так её изнасиловать, а за пару глотков дешёвого вина! А она не оценила.
Офицер подошёл совсем близко. Рука легла мне на плечо, а я скривилась, почувствовав запах перегара.
- Сейчас будешь делать то, что я захочу, - сообщил он, склонившись к самому моему уху.
- Угу, - неопределённо промычала я.
И позволила кандалам слететь с рук.
Офицер взвыл, поскольку нелёгкое, в общем-то, железо приземлилось на его правую ногу. Пока он не успел опомниться, я продолжила действовать. Сначала со всей силы наступила ему на левую ногу, для симметрии. Потом ударила коленом в паховую зону. Запрещённый, нечестный приём, зато какое удовольствие он мне доставил! Офицер согнулся, чертыхаясь (к сожалению, не фальцетом), а я, сцепив пальцы рук в замок, с силой ударила его правым локтем по спине.
Блондин упал на пол. Я позволила себе ещё пару раз его ударить: для профилактики, чтобы урок запомнил. Причём вела себя в высшей степени гуманно: била по почкам, а не по тому месту, по которому больше всего хотелось.
- Вот это да-а-а, - протянули со стороны двери.
Я обернулась. Нарцисс стоял, вольготно облокотившись о косяк, а у него за спиной виднелся запыхавшийся стражник.
- Я тут мчусь через целый квартал, чтобы её спасать, перепрыгиваю на лестницах по десять ступеней, а она здесь, оказывается, над людьми издевается, - с наигранной укоризной покачал головой агент.
- Не над людьми, - ответила я, показательно врезав стонущему офицеру ещё пару раз.
Нарцисс подошёл поближе, с профессиональным интересом оглядывая жертву моего профессионального же произвола.
- Пожалуй, - согласился он. – Но меня-то подождать можно было? Мне же тоже пар надо выпустить! Что у тебя за манера совершенно не заботиться о напарнике?
- Прости, обстоятельства не располагали, - отозвалась я без малейшего чувства раскаяния.
Мне выпустить пар нужнее.
- Что здесь происходит? – без тени недавнего высокомерия простонал блондин.
- Происходит то, - сообщил Нарцисс, присаживаясь возле него на корточки, - что тебе сегодня чрезвычайно повезло.
Стоит ли удивляться, что в глазах офицера промелькнул, скажем так, лёгкий намёк на недоверие? Однако Нарцисс объяснил смысл своих слов, продолжив:
- Тебе очень повезло, что тебя побила эта милая девушка. Если бы ей не удалось освободиться, и я застал здесь другую картину, так легко ты бы не отделался. У меня рука тяжелее.
Он продемонстрировал эту самую руку, что заставило офицера в испуге отстраниться, насколько это было возможно в его положении.
- Лучше больше его не трогай, - предупредил меня Нарцисс, видимо, заметив, что моё лицо ещё не утратило кровожадного выражения. – Надо, чтобы он до суда дожил.
- А будут его судить? – мрачно возразила я. – За заключённую-то?
- Позволю себе вмешаться, но будут, - напомнил о себе стражник. – У нас с такими вещами строго. Это он сейчас себе позволил, потому что думал, что вы первым полномочия превысили, - объяснил он Нарциссу, - и потому спрос, в случае чего, тоже с вас.
- Вот и хорошо, - заключил Нарцисс. – У вас свободная камера для него найдётся? Только не такая, как у неё, - махнул он рукой в мою сторону. – А более закрытая, чтобы нельзя было ни с кем переговариваться.
- Найдём, - заверил стражник.
- Вот и хорошо, - кивнул Нарцисс. – И до окончания дела его оттуда не выпускать. Когда всё закончится, мы вас известим. Да, и по поводу ареста старшего по званию не беспокойтесь. У меня есть полномочия отдать вам такой приказ.
Я тихонько фыркнула, полуотвернувшись. Такие полномочия были у меня, а вовсе не у Нарцисса, представлявшего здесь другое государство и не имевшего никакого отношения к эрталийским властям. Но говорить этого вслух я не стала.
Я сидела в камере в уже привычной позе – обхватив руками колени, то пряча лицо, то поднимая голову, чтобы сверкнуть болезненно блестящими глазами и продемонстрировать залегшие под ними круги.
Сперва мой сосед справа просто переместился поближе и опустился на пол, прислонившись спиной к ближайшей решётке. И лишь спустя несколько минут повернул в мою сторону голову и тихо позвал:
- Эй, циркачка!
Я перевела на него отрешённый взгляд, и то лишь на долю секунды.
Однако же подобное отсутствие заинтересованности Вильяма Таггарта не отпугнуло.
- Хочешь отсюда выйти? – всё так же тихо спросила он.
Я гневно скривилась, демонстрируя тем самым, что воспринимаю его слова как издёвку.
- А ты бы не хотел? – передразнила я.
Он загадочно усмехнулся.
- Я – да.
Раскрывать карты он пока не стал.
Я пожала плечами. Мол, к чему обсуждать то, что и так очевидно.
- А что бы ты сделала, если бы вышла на волю? – продолжал допытываться он.
- Слушай, у тебя что, приступ болтливости прорезался? – недовольно прошипела в ответ я. – Не знаю, что бы сделала. Вернулась бы сюда и зарезала пару человек.
Последние слова я вроде как пробурчала несерьёзно, чтобы сосед отвязался, но такой ответ явно его удовлетворил. Больше мы в тот день не разговаривали.
Побег состоялся точно в срок. Просто в один прекрасный момент погасли оба факела, до тех пор потихоньку чадивших в коридоре. И без того тёмный этаж погрузился в кромешную темноту. Заключённых это не переполошило: не в первый раз. Порой стража забывала вовремя сменить факел. Так что к одному дополнительному неудобству, временно добавившемуся в придачу ко всем прочим, узники отнеслись с философским спокойствием. И мало кто обратил внимание на то, что факелы вовсе не успели догореть. И погасли вовсе не по естественным причинам. А потому, что кто-то, скрывавшийся в конце коридора, воспользовался гасителем.
Теперь этот кто-то крадучись приближался к нам. Я внутренне подобралась, но внешне никак не выдала своего напряжения, невзирая на то, что в воцарившейся кругом темноте меня вряд ли могли увидеть. Но как-то ведь неизвестный мне человек передвигался по коридору. И как-то, судя по раздавшемуся рядом щелчку, сумел открыть камеру моего соседа. Быть может, просто был хорошо натренирован. А может быть, задействовал магию, позволяющую видеть в темноте. Кто знает? На всякий случай лучше не рисковать.
Дверь соседней камеры открылась практически бесшумно. Даже я бы вряд ли бы обратила внимание, если бы не знала, что должно произойти, и не прислушивалась специально. Хорошая работа. Правда, последовавшее за этим перешёптывание смазало впечатление.
- Эй, циркачка! – тихо раздалось у самой моей двери.
Я выждала секунду для верности, после чего перебралась поближе к решётке и прошептала:
- Кто это?
- Твой бывший сосед, - последовал весьма содержательный, если вдуматься, ответ. – Я ухожу. Идёшь со мной?
- Как?.. Да! – выдохнула я.
Но дверь уже отворяли, не дожидаясь моего ответа.
Четверть часа спустя, благополучно миновав все посты, мы с Таггартом оказались за тюремной стеной. Первая часть задания была благополучно выполнена.
Глава 14
- Сможешь попасть вон в ту зелёную шишку? – спросил Таггарт, вытягивая руку, дабы указать мне на новую мишень.
- Смогу, - равнодушно отозвалась я.
Пригляделась к длинной, незрелой сосновой шишке, прикинула расстояние, и метнула очередной кинжал, выданный мне специально для этой цели. Попала. Шишка полетела с ветки вниз. Простенькая рукоять почти целиком утонула в устилавшей землю хвое.
Таггарт кивнул нашему третьему спутнику, Альфредо, и тот пошёл поднимать оружие.
Очередной порыв ветра заставил невольно поёжиться. Здесь, посреди соснового бора, было не слишком светло даже в полдень, однако сейчас тени сгустились, и в сочетании с похолоданием свидетельствовали о приближении вечера.
- Скоро пора будет возвращаться, - заметил Альфредо, предварительно продемонстрировав Таггарту пронзённую клинком шишку.
Имелось в виду возвращение в лагерь, который мы втроём покинули около часа назад. Таггарт, считавшийся здесь кем-то вроде главаря, явно не хотел, чтобы все были в курсе нашего разговора, или наблюдали демонстрацию моих способностей.
Он кивнул, но уходить пока не спешил, вместо этого продолжил прервавшиеся ненадолго расспросы.
- Через трёхметровый забор перелезть сумеешь? Если без посторонней помощи?
- Сумею, - всё так же хладнокровно ответила я, пожав плечами.
С тех пор, как два дня назад мы добрались до лесного лагеря, я вообще практически не проявляла никаких эмоций, якобы пребывая в некоем «замороженном» состоянии духа.
- А если по стене дома подняться? На второй этаж, на третий?
- Стена гладкая? – уточнила я.
- Обычная. Кое-где неровности, карнизы, местами плющ. Но не более того.
- Если карнизы и местами плющ, точно смогу, - отмахнулась я, нисколько не кривя душой.
Таггарт с Альфредо многозначительно переглянулись. Я сделала вид, что не заметила. Готовят меня потихоньку к заданию, точно готовят, хоть и не посвящают пока в детали. Но я и без их помощи догадываюсь, к какому именно. Не зря меня сюда заслали, не зря я предварительно продемонстрировала на главной городской площади таланты определённого рода.
Ещё с десяток подобных вопросов – и мы двинулись-таки обратно.
Лагерь разбили на поляне, со всех сторон окружённой густым приграничным лесом. Хорошее место. Вроде бы и до города добираться каких-нибудь пару часов, а шансов, что какой-нибудь путник или, того хуже, стражник случайно обнаружит подозрительную компанию из десяти человек - почти никаких. Пара невысоких шатров, куда в случае необходимости можно было набиться вдесятером, дабы спрятаться от дождя, несколько валявшихся на траве одеял, кострище, несколько оставленных тут и там фляг. Особенному комфорту здесь взяться было неоткуда, но собравшиеся в лагери люди, все сплошь эркландцы, к комфорту и не привыкли.
Раздобыв в одном из шатров оселок, я уселась прямо на траву неподалёку от кострища и принялась точить один из своих новых метательных ночей. Он и без того был остро заточен, но я доводила клинок до идеального состояния. Не столько из чувства необходимости, сколько потому, что это казалось идеальным занятием для человека в моём положении. Общаться с окружающими желания нет, любоваться красотами – тем более. Вышивание крестиком – не тот метод успокоения нервной системы, какой естественно смотрелся бы в данной обстановке. Да и сомневаюсь я в том, что среди припасённых в шатрах вещей обнаружатся пяльцы. А вот возиться со своим оружием – дело другое. Здесь многие проводят кучу времени за этим занятием.
Пристальный, неприязненный взгляд Неда, молодого долговязого парня в коричневой шляпе, прикрывавшей неухоженные волосы, я почувствовала ещё прежде, чем он заговорил:
- Смотрите-ка, до нас Таггарт, как из тюрьмы вернулся, почти не снисходит, даже «здрасте» от него не услышишь. А эта здесь всего-то два дня, и прямо-таки в любимчиках. С чего бы это?
Вопрос, по-видимому, был адресован мне, но отвечать я, ясное дело, нужным не сочла. Даже глаза на Неда не подняла, просто молча продолжила своё занятие.
- Ещё одна до нас не снисходит, - со злой иронией констатировал парень. – И кто? Всего-то навсего жандармская подстилка. Может, ты и меня развлечёшь? А то скука здесь смертная.
А вот и ещё одно доказательство эркландского происхождения моих «сотоварищей», или как минимум конкретно этого. Слово «жандарм» ни в Эрталии, ни в Ристонии не используется, а вот в Эркландии именно так именуют стражников всех мастей, в том числе и тюремных.
Я прикидывала, пора уже реагировать, или ещё немного стоит подождать, когда поток словесных излияний Неда оборвал глухой голос другого обитателя лагеря:
- Нед, заткнись. Человеку и без тебя досталось.
Я искоса посмотрела на Волка, сидевшего особняком рядом со сваленным в кучу хворостом, и до сих пор возившегося с тетивой своего арбалета. Имени этого парня никто не знал, только прозвище – «Волк», иначе к нему никогда не обращались. Высокий, крепкого телосложения, наверняка сильный, он обладал одним физическим недостатком: левую сторону его лица уродовали следы давних ожогов. Судя по крупным пятнам, глаз его в своё время уцелел каким-то чудом. Роковых последствий для здоровья тогдашний пожар, похоже, не возымел, но вот внешность своей жертве загубил основательно. При том, что, насколько я могла судить на данный момент, черты лица у Волка были правильные.
- А что сразу «заткнись»? – огрызнулся Нед. – Сидим здесь, как проклятые, в этой проклятой стране, ждём не пойми чего. Не просто так же с таким трудом сюда перебирались. Ладно, Таггарта почти сразу сцапали, понятное дело, всё прочее пришлось отложить. Ну, а сейчас-то?
Взвинченный, он встал и принялся мерить шагами поляну и даже шляпу, похоже, снял только для того, чтобы раздражённо повертеть в руках.
- Сколько можно здесь торчать? И вообще, так, что ли, сложно, сказать, в чём будет суть дела?
- Ты же знаешь, Таггарт не любит болтать о заданиях прежде времени, - хладнокровно пожал плечами Волк.
- Смотря с кем, как я погляжу.
Короткий неприязненный взгляд в мою сторону, и Нед сделал ещё пару шагов, чтобы остановиться около тонкого ствола одинокой берёзки. И вскрикнул, когда брошенный мною нож выбил шляпу у него из рук.
- Ты что, ненормальная? – рявкнул он затем.
- Следующий – тебе в глаз, - чётко сказала я.
После чего развернулась и ушла с поляны, предоставив Неду и дальше бубнить о том, что так поступают только умалишённые.
Не слишком серьёзно отдалившись от лагеря, я остановилась и уселась на ствол давно сваленного непогодой дерева. После чего собралась продолжить прерванное занятие, благо, что прихватила с собой оселок и очередной метательный нож, коих у меня теперь было в избытке. Чем-чем, а оружием меня в лагере обеспечили.
Шуршание хвои под чьими-то ногами заставило меня пусть не вскочить, но резко обернуться. Оставшийся без внимания оселок соскользнул со ствола на землю, зато рукоять ножа я перехватила крепко.
- Это я, - примирительно сказал Волк, заметивший мою готовность к любому развитию событий.
Я опустила нож клинком вниз, предварительно прокрутив его в пальцах, и наклонилась за оселком.
- Просто хотел сказать… - Волк чуть замялся, переступил с ноги на ногу, - не обращай внимания на Неда. У него норов ещё тот, конечно, но всерьёз против Таггарта он не пойдёт. Так что и тебя не тронет. Но если вдруг что, дай мне знать. Я с ним разберусь. Хотя ты, вижу, и сама справишься.
Он ухмыльнулся здоровой стороной лица, покосившись на мой кинжал. Я утвердительно кивнула, дескать, справлюсь.
