Но начальник разведки был не так нежен. Он наклонился, чтобы якобы поцеловать мне руку, и тихо произнес:
– Если запоешь, если вступишь с ними в сговор, если предашь королевскую семью, я найду тебя, где бы ты не была и заживо освежую.
Я вырвала руку, которую он все еще крепко держал в своей. Он был заядлым охотником. Каждый выходные королевская свита выезжала в лес бить кабана или оленя. Я не сомневалась, что начальник разведки легко выследит меня – это его работа. Не сомневалась, что смерть моя не будет легкой. Однако я его не боялась, потому что у меня не было ни одного повода для предательства.
– Я в долгу перед ней. Поэтому нет причин меня запугивать.
Крист подал мне руку и я, зардевшись, ее приняла. Он помог мне сесть в дорожную карету, запряженную шестеркой белых лошадей. Я увидела, что в ней уже сидит моя компаньонка – робкая и маленькая, будто дитя.
– Повеселимся, – шепнул Крист. – Относись к этому, как к маленькому приключению, – он искренне улыбнулся, сверкнув милыми ямочками на щеках. И я на мгновение позволила себе представить дорожное приключение, которое мы организовали, чтобы побыть вдвоем.
Ох, если бы это было правдой!
Лорд Рэйдан отдал команду воинам занять позиции. Мы выдвинулись в путь.
Компаньонка подбила подушки и приоткрыла форточку, чтобы мы не задохнулись в духоте повозки. У меня чуть не вырвалось “спасибо, я сама”. Я разучилась принимать чужую заботу. Я осмотрела карету изнутри, скрывая смущение. Здесь мне предстояло провести много времени.
– Как тебя зовут?
Она отбросила вуаль. Первое впечатление не оправдалось: девушка была старше меня на несколько лет. Северянка с розоватой кожей, веснушками на носу и песочными волосами. Она открыла рот, и я не увидела языка. Кого же еще советник мог подобрать мне в компаньонки? Только ту, что не способна выболтать отряду всю правду обо мне.
Мои размышления прервал поравнявшийся с каретой лорд Рэйдан. Он подъехал со стороны компаньонки и обратился к ней, а не ко мне:
– Нас ждет тяжелый путь, подготовь для госпожи подобающий наряд.
Я зря переживала, что Рэйдан вспомнит случай на конюшне и узнает меня. За платьем принцессы он не видели или не хотел видеть человека.
– Госпожа в подобающем наряде, – я наклонилась к окошку и помахала Рэйдану, напоминая, что я не глухая. – Так как моя служанка немая, я разрешаю вам говорить со мной напрямую, лорд Рэйдан. Не бойтесь, – подбодрила я его. – Смотреть тоже можно. Так и быть.
– Я бы просил вас переодеться в неброскую одежду. Заменить ваши перья на удобную ткань. Вы слишком выделяетесь.
Он принял меня за набитую дуру, которая не понимает, что является живой мишенью? Что за высокомерный нахал!
Я разозлилась:
– Если вы привыкли одеваться, как конюх, я вам этого запретить не могу. Но я принцесса, а не крестьянка. Захочу – прикажу и вам одеваться в шелка и перья. Не раздражайте меня, – властно сказала я и со щелчком распахнула веер, показывая, что последнее слово останется за мной.
Лорд Рэйдан стиснул поводья до скрипа и умчался вперед. Мы с ним точно общий язык не найдем. Может оно и к лучшему. Есть свои, а есть чужие.
Мы все дальше уезжали от дворца. При виде королевского кортежа крестьяне выходили на улицу, провожали нас взглядами. Свистели, кричали пожелания, осеняли себя знамением. Мальчишки бежали за повозкой. Женщины выносили на руках детей и приподнимали их над головой, чтобы я благословила их.
Вскоре повозка остановилась.
– Что происходит? – я окликнула Стэвиса и выглянула вперед.
Впереди собралась толпа крестьян, перекрыв дорогу всадникам. Вирнейцы гарцевали перед ними, берясь за плети. Приказывали уйти, но люди не двигались с места.
– Старцы нироха просят принять свадебные дары, – сказал Нодд вместо Стэвиса.
Нироха. Я слышала об этом народе. Они одни из последних бежали с севера от цицианцев. Всё надеялись, что боги спустятся с небес и спасут нас. Не спасли.
– Разгоним их и двинемся дальше, – Рэйдан уже был тут как тут. Вездесущий, как воздух.
Какие дары могли вынести эти бедняки? Что они успели нажить тяжелым трудом в чужой стране? Мое сердце наполнилось состраданием. Жаль, Набира не видела на что способен ее народ. Она бы приняла с благодарностью любые дары от нироха. А сейчас я была Набирой.
– Я выйду к ним, – сказала я. – Так они разойдутся быстрее. К тому же мне надо пройтись.
– Это опасно, – возразил Рэйдан.
– Позволю себе согласиться, – вторил Нодд.
Я открыла дверь. Рэйдан склонился с коня, как чертов акробат, и захлопнул ее.
– А если это ловушка?
Я толкнула дверь, но она не поддалась. Держал он крепко.
– Это всего лишь старики и дети.
– Старики и дети убивают не хуже воинов.
– Мы еще в Жахарии, а не в Вирне. Мы не даем детям в руки оружие, – осадила я его.
Вирнейцы прекрасно владели и кнутом и ножом с детства, а на коня их сажали раньше, чем учили говорить. Поэтому мы так нуждались в их коннице. Только вместе с боевыми навыками в придачу шло ослиное упрямство.
Мои доводы не убедили Рэйдана. Поэтому я сцепила руки на груди и сделала вид, что отступилась от своей затеи. Он обрадовался своей победе и отъехал переговариваться с Ноддом.
Рэйдан плохо знал Набиру, а уж меня и подавно. Я хмыкнула и выскользнула из кареты, как угорь. Приподняла подол платья и направилась в гущу толпы. Я преследовала не только цель угодить людям, но и быть видимой. Если кто-то хотел напасть на принцессу, то вот она я.
– Ваши капризы могут привести к гибели ваших же людей, принцесса, – процедил Рэйдан, догоняя меня на коне.
При слове «принцесса» Рэйдан кривился так, будто вместо вина ему достался уксус.
– Вы здесь за тем, чтобы этого не допустить, – высокомерно ответила я. – Делайте свою работу, лорд Рэйдан.
«Принцесса! Принцесса Набира! Принцесса!» – закричали люди, протягивая ко мне руки. В их устах это слово звучало радостно, с любовью.
Я услышала щелчок кнута. Вздрогнула и обернулась. Неужели Рэйдан решил поторопить меня, как нерасторопного мула? Нет, не он. В его руках свободно лежали поводья. Раздался второй свист, а следом вскрик. Крик испуга, а не боли. Я увидела горца с ожогом на лице, который отогнал любопытного мальчишку от своей лошади.
– За один удар ребенка вернется десять, – сказала я и обратилась к лорду Рэйдану. – Предупредите своих людей.
– Вы суровы, ваше высочеством, – услышала я голоса Криста. Он спешился. Вручил вожжи Стэвису и пошел со мной по правую руку.
В его компании мне стало веселее, а вот от слов бросило в жар. Он был выше меня по происхождению, но продолжал обращаться ко мне по титулу, которого у меня отродясь не было.
Следующая его реплика досталась уже не принцессе, а мне.
– Как тебе лорд Рэйдан? Само обаяние, правда? – хохотнул Крист.
Я цокнула недовольно.
– Невыносим. Он смотрит на меня как на безмозглую дуру, – прошипела я. – Надеюсь, ночью его удавят змеи.
– В этой местности нет ползучих змей, принцесса. Только болотные. А, как известно вам будет, люди спят на земле, а не в воде, – съязвил Рэйдан. Он подал знак, и меня окружили воины.
Мне стало стыдно за собственную неосторожность – нельзя болтать, что вздумается, не оглядевшись вокруг. Впредь буду умнее.
– Я не дам тебя в обиду, – шепнул Крист, склонившись к самому уху.
Я перевела взгляд с Криста на Рэйдана: один напоминал красочный рассвет, а другой – густые сумерки. Один должен был меня предать, а другой защитить.
Мы подошли к старцам. Крестьяне расступались перед вирнейцами, непрерывно касаясь уголков глаз в молитве. Юркие дети пытались прошмыгнуть ко мне, но их отталкивали.
Старцы нироха, склонившись в поклоне, держали на вытянутых руках подносы с разными угощениями и подарками. Сушеные ягоды, кувшины с вином, плетеные корзины, вырезанные из дерева шкатулки, бусы…
Белые бороды старцев по северным обычаям заплетались в две косы. На безбородых вирнейцев они поглядывали неодобрительно, словно те щеголяли голыми. Каждый жахарец еще будучи мальчишкой, начинал отращивать бороду, подражая деду и отцу.
– Мы всегда будем помнить, что сделал для нас король на Маковом поле, – сказал старец и дрожащей рукой протянул мне кувшин с вином. – Местные виноградники не сравнятся с сожжёнными садами, но вино сделано той же рукой. Смею надеяться, что мастерство мое с годами не угасло, как красота. Сделайте глоток, чтобы убедиться в этом, моя госпожа.
Я помнила, что это может быть лишь представление, но поддержала его шутку смехом.
Рука Рэйдана лежала на рукояти, готовая в одно мгновение достать из ножен кинжал. Я не должна была позволить ему обнажить сталь, не должна была оскорбить старцев нироха и не должна была пить вино. Как бы выкрутилась Набира?
– Не пей, – предостерег меня Крист.
Думай, думай, Алия!
– Правду ли говорят, что нироханское вино такое крепкое, что может свалить с ног даже взрослого мужчину? – спросила я.
– Правду, – подтвердил старец, довольный моими знаниями.
– Раз уж красота винодела сохранилась, то могу предположить, что и мастерство тоже, – старец усмехнулся на мою лесть. – Тогда что сделает один глоток с юной девушкой? Я оставлю это вино на случай, когда ночи в горах мне покажутся особо холодным, а мои спутники – несговорчивыми, – пообещала я.
Я велела жахарцам забрать дары, чтобы проверить их на наличие ядов и непредвиденных сюрпризов. Друг всегда может стать врагом. А благодарный друг тем более.
– Я бы лучше не сказал, девочка, – похвалил меня Нодд.
Иногда учителя позволяли мне присутствовать на занятиях, чтобы Набира меньше сбегала с уроков. Но я почти ничего не смыслила в дипломатии, и никогда не могла похвастаться идеальной памятью. Рано или поздно я скажу или сделаю что-то не то. И тогда меч лорда Рэйдана обратится в мою сторону.
Перед нами, словно кошки, выскочили три женщины и упали на колени. Мужчины рванули вперед и каждый постарался загородить меня. Они едва не столкнулись лбами за право охранять меня. Женщины замерли, завесившись тусклыми волосами вместо вуалей. Нечистые. С метками на руках и испещренными морщинами лицами. Они тянули в мою сторону раскрытые ладони, умоляя дать им слово.
– Пропустите меня, – потребовала я, протискиваясь между Кристом и Рэйданом.
– Госпожа, солнце уже садится, – напомнил Крист, брезгливо отворачиваясь от нечистых.
На лице Рэйдана не было неприязни или любопытства, только настороженность.
– Пусть подойдет, – встал на мою сторону Нодд, хлопнув Криста по спине. – Держать слово в Жахарии может каждый.
Крист процедил что-то бранное. Он не знал, что мое место было среди этих женщин, а не рядом с ним. Я должна была сохранять свою тайну от него любой ценой.
Я сделала шаг вперед. Одна из женщин достала из-за пазухи холщовый мешочек без вышивки и лент. Я учуяла знакомый земляной запах, и меня прошиб озноб узнавания.
– Там, где ветер колючий, а солнце неласковое, растет этот цветок. Корни его в изобилие расползаются по земле, но достать их сложнее, чем пересечь Сухое море.
Корни морской львянки. Мама делала из них примочки от ожогов, от воспалений и гнойников. Корни выкапывали во время Туманного Бога, когда ветер с моря уже жалил щеки и гнал такие высокие волны, что детям больше не давали играть на черных берегах.
Я вгляделась в лицо женщин, пытаясь узнать их. Вдруг они жили в Северной Юдоли? Увы нет. Имена на их руках тоже не навевали воспоминаний.
– Дар, которым я не хочу воспользоваться, но буду рада иметь его при себе, – ответила я, вспоминая старый северный говор. Набира ему обучалась, а я знала с рождения. И оказывается, не забыла. – Благодарю.
Лорд Рэйдан протянул руку, но я не отдала ему мешочек. Я крепко сжала его, будто там была частичка жизни. Моей прошлой жизни.
– Что это? – спросил он, нахмурив брови.
– Это лекарство от мышечных спазмов. Будете принимать его три раза в день после еды, – усмехнулась я. – И быть может ваше лицо снова научится улыбаться.
Несмотря на упреки Рэйдана, до постоялого двора мы добрались засветло. Моя компаньонка Сата помогла обустроить покои, умыться и сменить одежду. Ее имя я узнала у Нодда; девушка не умела писать. Затем мы сытно поужинали. Повару даже удалось сервировать стол и приготовить лучшие блюда. От аромата у меня неподобающим образом забурчало в животе, но я заставила себя растянуть удовольствие и есть медленно.
До следующего города было много дней пути. Самое время сменить парадное платье на дорожную одежду и порадовать Рэйдана. Хотя вряд ли он заметит разницу – Набира никогда не носила черных и однотонных одежд, а я не собиралась изменять ее стилю.
От долгой неподвижной позы в карете я ощущала скованность в мышцах. Мне хотелось пройтись или пробежаться, вместо того, чтобы сидеть безвылазно в комнате. Конечно, велико было искушение упасть в кровать и закрыть глаза до следующего утра, но я понимала, что не засну. Я не привыкла так рано ложиться и спать на мягкой перине.
В дверь постучали, и компаньонка впустила Криста.
– Хочешь прогуляться?
– О боги, да! – я вскочила со стула.
Прогулка с ним после столь изнурительного дня? Что может быть лучше! Сердце забилось в предвкушении от возможности побыть наедине.
Крист предупредил стражника, и мы спустились по лестнице. Вышли во двор. Воины чистили лошадей, кормили и расседлывали. Мы обошли постоялый двор и вышли к маленькому заросшему саду. Внутри цвел неухоженный жасмин и гибискус, цветы которого можно было отличить по розовому ореолу вокруг пестиков. Пахло свежо и сладко. Жужжали труженицы-пчелы. Я встала под раскидистую крону в тень. Жаль, тут не было деревянных качелей, как во дворце.
Крист любовался двумя маленькими птичками, устроившими семейную перебранку. Он улыбался, словно дитя, впервые увидевшее дождь. Я смотрела на его профиль, подсвеченный уходящими лучами солнца: прямой нос, четко очерченная челюсть, тронутая ровной линией бородки. На затылке чуть отросшие волосы норовили закрутиться в локоны.
– Наверное, у тебя были дела поважнее, чем сопровождать меня.
– Я вызвался сам. Не хотел, чтобы ты справлялась с этой ситуацией одна. Я хотел помочь.
Где бы я не была, я всегда оставалась сама по себе. С самого детства. У меня встал ком в горле.
– Я не стою твоих усилий, – напомнила я себе и ему. – Ты забываешь, что я не принцесса, а служанка. Тебе стоило сопровождать Набиру.
Крист развернулся ко мне всем телом и взял за руку. Перчатки мешали почувствовать тепло его кожи, но я не могла их снять. Он никогда не должен был увидеть, что скрывается под ними. Его, как и любого дворянина, воспитывали в презрении к касте нечистых.
– Ты задумывалась о будущем? Что будет, когда мы приедем в Вирну? – спросил Крист.
Ветер покачивал ветви жасмина на разросшихся кустах. Запах цветов дурманил.
– Думать о будущем – дело господ.
Мыслями я была не в Вирне, а здесь. Вся целиком в этом скромном невинном прикосновении к моим рукам.
– Когда мы прибудем во дворец, ты будешь вольна делать все, что захочется. Король наградит тебя. Возможно, дарует земли, титул.
Что мне эти земли, если там некому жить? Вся моя семья – это Набира. Если я покину ее, то останусь совсем одна в этом мире. Я перестану быть хоть кому-то нужной.
– Если запоешь, если вступишь с ними в сговор, если предашь королевскую семью, я найду тебя, где бы ты не была и заживо освежую.
Я вырвала руку, которую он все еще крепко держал в своей. Он был заядлым охотником. Каждый выходные королевская свита выезжала в лес бить кабана или оленя. Я не сомневалась, что начальник разведки легко выследит меня – это его работа. Не сомневалась, что смерть моя не будет легкой. Однако я его не боялась, потому что у меня не было ни одного повода для предательства.
– Я в долгу перед ней. Поэтому нет причин меня запугивать.
Крист подал мне руку и я, зардевшись, ее приняла. Он помог мне сесть в дорожную карету, запряженную шестеркой белых лошадей. Я увидела, что в ней уже сидит моя компаньонка – робкая и маленькая, будто дитя.
– Повеселимся, – шепнул Крист. – Относись к этому, как к маленькому приключению, – он искренне улыбнулся, сверкнув милыми ямочками на щеках. И я на мгновение позволила себе представить дорожное приключение, которое мы организовали, чтобы побыть вдвоем.
Ох, если бы это было правдой!
Лорд Рэйдан отдал команду воинам занять позиции. Мы выдвинулись в путь.
Прода от 30.05.2022, 07:12
Глава 4
Компаньонка подбила подушки и приоткрыла форточку, чтобы мы не задохнулись в духоте повозки. У меня чуть не вырвалось “спасибо, я сама”. Я разучилась принимать чужую заботу. Я осмотрела карету изнутри, скрывая смущение. Здесь мне предстояло провести много времени.
– Как тебя зовут?
Она отбросила вуаль. Первое впечатление не оправдалось: девушка была старше меня на несколько лет. Северянка с розоватой кожей, веснушками на носу и песочными волосами. Она открыла рот, и я не увидела языка. Кого же еще советник мог подобрать мне в компаньонки? Только ту, что не способна выболтать отряду всю правду обо мне.
Мои размышления прервал поравнявшийся с каретой лорд Рэйдан. Он подъехал со стороны компаньонки и обратился к ней, а не ко мне:
– Нас ждет тяжелый путь, подготовь для госпожи подобающий наряд.
Я зря переживала, что Рэйдан вспомнит случай на конюшне и узнает меня. За платьем принцессы он не видели или не хотел видеть человека.
– Госпожа в подобающем наряде, – я наклонилась к окошку и помахала Рэйдану, напоминая, что я не глухая. – Так как моя служанка немая, я разрешаю вам говорить со мной напрямую, лорд Рэйдан. Не бойтесь, – подбодрила я его. – Смотреть тоже можно. Так и быть.
– Я бы просил вас переодеться в неброскую одежду. Заменить ваши перья на удобную ткань. Вы слишком выделяетесь.
Он принял меня за набитую дуру, которая не понимает, что является живой мишенью? Что за высокомерный нахал!
Я разозлилась:
– Если вы привыкли одеваться, как конюх, я вам этого запретить не могу. Но я принцесса, а не крестьянка. Захочу – прикажу и вам одеваться в шелка и перья. Не раздражайте меня, – властно сказала я и со щелчком распахнула веер, показывая, что последнее слово останется за мной.
Лорд Рэйдан стиснул поводья до скрипа и умчался вперед. Мы с ним точно общий язык не найдем. Может оно и к лучшему. Есть свои, а есть чужие.
Мы все дальше уезжали от дворца. При виде королевского кортежа крестьяне выходили на улицу, провожали нас взглядами. Свистели, кричали пожелания, осеняли себя знамением. Мальчишки бежали за повозкой. Женщины выносили на руках детей и приподнимали их над головой, чтобы я благословила их.
Вскоре повозка остановилась.
– Что происходит? – я окликнула Стэвиса и выглянула вперед.
Впереди собралась толпа крестьян, перекрыв дорогу всадникам. Вирнейцы гарцевали перед ними, берясь за плети. Приказывали уйти, но люди не двигались с места.
– Старцы нироха просят принять свадебные дары, – сказал Нодд вместо Стэвиса.
Нироха. Я слышала об этом народе. Они одни из последних бежали с севера от цицианцев. Всё надеялись, что боги спустятся с небес и спасут нас. Не спасли.
– Разгоним их и двинемся дальше, – Рэйдан уже был тут как тут. Вездесущий, как воздух.
Какие дары могли вынести эти бедняки? Что они успели нажить тяжелым трудом в чужой стране? Мое сердце наполнилось состраданием. Жаль, Набира не видела на что способен ее народ. Она бы приняла с благодарностью любые дары от нироха. А сейчас я была Набирой.
– Я выйду к ним, – сказала я. – Так они разойдутся быстрее. К тому же мне надо пройтись.
– Это опасно, – возразил Рэйдан.
– Позволю себе согласиться, – вторил Нодд.
Я открыла дверь. Рэйдан склонился с коня, как чертов акробат, и захлопнул ее.
– А если это ловушка?
Я толкнула дверь, но она не поддалась. Держал он крепко.
– Это всего лишь старики и дети.
– Старики и дети убивают не хуже воинов.
– Мы еще в Жахарии, а не в Вирне. Мы не даем детям в руки оружие, – осадила я его.
Вирнейцы прекрасно владели и кнутом и ножом с детства, а на коня их сажали раньше, чем учили говорить. Поэтому мы так нуждались в их коннице. Только вместе с боевыми навыками в придачу шло ослиное упрямство.
Мои доводы не убедили Рэйдана. Поэтому я сцепила руки на груди и сделала вид, что отступилась от своей затеи. Он обрадовался своей победе и отъехал переговариваться с Ноддом.
Рэйдан плохо знал Набиру, а уж меня и подавно. Я хмыкнула и выскользнула из кареты, как угорь. Приподняла подол платья и направилась в гущу толпы. Я преследовала не только цель угодить людям, но и быть видимой. Если кто-то хотел напасть на принцессу, то вот она я.
– Ваши капризы могут привести к гибели ваших же людей, принцесса, – процедил Рэйдан, догоняя меня на коне.
При слове «принцесса» Рэйдан кривился так, будто вместо вина ему достался уксус.
– Вы здесь за тем, чтобы этого не допустить, – высокомерно ответила я. – Делайте свою работу, лорд Рэйдан.
«Принцесса! Принцесса Набира! Принцесса!» – закричали люди, протягивая ко мне руки. В их устах это слово звучало радостно, с любовью.
Я услышала щелчок кнута. Вздрогнула и обернулась. Неужели Рэйдан решил поторопить меня, как нерасторопного мула? Нет, не он. В его руках свободно лежали поводья. Раздался второй свист, а следом вскрик. Крик испуга, а не боли. Я увидела горца с ожогом на лице, который отогнал любопытного мальчишку от своей лошади.
– За один удар ребенка вернется десять, – сказала я и обратилась к лорду Рэйдану. – Предупредите своих людей.
– Вы суровы, ваше высочеством, – услышала я голоса Криста. Он спешился. Вручил вожжи Стэвису и пошел со мной по правую руку.
В его компании мне стало веселее, а вот от слов бросило в жар. Он был выше меня по происхождению, но продолжал обращаться ко мне по титулу, которого у меня отродясь не было.
Следующая его реплика досталась уже не принцессе, а мне.
– Как тебе лорд Рэйдан? Само обаяние, правда? – хохотнул Крист.
Я цокнула недовольно.
– Невыносим. Он смотрит на меня как на безмозглую дуру, – прошипела я. – Надеюсь, ночью его удавят змеи.
– В этой местности нет ползучих змей, принцесса. Только болотные. А, как известно вам будет, люди спят на земле, а не в воде, – съязвил Рэйдан. Он подал знак, и меня окружили воины.
Мне стало стыдно за собственную неосторожность – нельзя болтать, что вздумается, не оглядевшись вокруг. Впредь буду умнее.
– Я не дам тебя в обиду, – шепнул Крист, склонившись к самому уху.
Я перевела взгляд с Криста на Рэйдана: один напоминал красочный рассвет, а другой – густые сумерки. Один должен был меня предать, а другой защитить.
***
Прода от 31.05.2022, 05:45
Мы подошли к старцам. Крестьяне расступались перед вирнейцами, непрерывно касаясь уголков глаз в молитве. Юркие дети пытались прошмыгнуть ко мне, но их отталкивали.
Старцы нироха, склонившись в поклоне, держали на вытянутых руках подносы с разными угощениями и подарками. Сушеные ягоды, кувшины с вином, плетеные корзины, вырезанные из дерева шкатулки, бусы…
Белые бороды старцев по северным обычаям заплетались в две косы. На безбородых вирнейцев они поглядывали неодобрительно, словно те щеголяли голыми. Каждый жахарец еще будучи мальчишкой, начинал отращивать бороду, подражая деду и отцу.
– Мы всегда будем помнить, что сделал для нас король на Маковом поле, – сказал старец и дрожащей рукой протянул мне кувшин с вином. – Местные виноградники не сравнятся с сожжёнными садами, но вино сделано той же рукой. Смею надеяться, что мастерство мое с годами не угасло, как красота. Сделайте глоток, чтобы убедиться в этом, моя госпожа.
Я помнила, что это может быть лишь представление, но поддержала его шутку смехом.
Рука Рэйдана лежала на рукояти, готовая в одно мгновение достать из ножен кинжал. Я не должна была позволить ему обнажить сталь, не должна была оскорбить старцев нироха и не должна была пить вино. Как бы выкрутилась Набира?
– Не пей, – предостерег меня Крист.
Думай, думай, Алия!
– Правду ли говорят, что нироханское вино такое крепкое, что может свалить с ног даже взрослого мужчину? – спросила я.
– Правду, – подтвердил старец, довольный моими знаниями.
– Раз уж красота винодела сохранилась, то могу предположить, что и мастерство тоже, – старец усмехнулся на мою лесть. – Тогда что сделает один глоток с юной девушкой? Я оставлю это вино на случай, когда ночи в горах мне покажутся особо холодным, а мои спутники – несговорчивыми, – пообещала я.
Я велела жахарцам забрать дары, чтобы проверить их на наличие ядов и непредвиденных сюрпризов. Друг всегда может стать врагом. А благодарный друг тем более.
– Я бы лучше не сказал, девочка, – похвалил меня Нодд.
Иногда учителя позволяли мне присутствовать на занятиях, чтобы Набира меньше сбегала с уроков. Но я почти ничего не смыслила в дипломатии, и никогда не могла похвастаться идеальной памятью. Рано или поздно я скажу или сделаю что-то не то. И тогда меч лорда Рэйдана обратится в мою сторону.
Перед нами, словно кошки, выскочили три женщины и упали на колени. Мужчины рванули вперед и каждый постарался загородить меня. Они едва не столкнулись лбами за право охранять меня. Женщины замерли, завесившись тусклыми волосами вместо вуалей. Нечистые. С метками на руках и испещренными морщинами лицами. Они тянули в мою сторону раскрытые ладони, умоляя дать им слово.
– Пропустите меня, – потребовала я, протискиваясь между Кристом и Рэйданом.
– Госпожа, солнце уже садится, – напомнил Крист, брезгливо отворачиваясь от нечистых.
На лице Рэйдана не было неприязни или любопытства, только настороженность.
– Пусть подойдет, – встал на мою сторону Нодд, хлопнув Криста по спине. – Держать слово в Жахарии может каждый.
Крист процедил что-то бранное. Он не знал, что мое место было среди этих женщин, а не рядом с ним. Я должна была сохранять свою тайну от него любой ценой.
Я сделала шаг вперед. Одна из женщин достала из-за пазухи холщовый мешочек без вышивки и лент. Я учуяла знакомый земляной запах, и меня прошиб озноб узнавания.
– Там, где ветер колючий, а солнце неласковое, растет этот цветок. Корни его в изобилие расползаются по земле, но достать их сложнее, чем пересечь Сухое море.
Корни морской львянки. Мама делала из них примочки от ожогов, от воспалений и гнойников. Корни выкапывали во время Туманного Бога, когда ветер с моря уже жалил щеки и гнал такие высокие волны, что детям больше не давали играть на черных берегах.
Я вгляделась в лицо женщин, пытаясь узнать их. Вдруг они жили в Северной Юдоли? Увы нет. Имена на их руках тоже не навевали воспоминаний.
– Дар, которым я не хочу воспользоваться, но буду рада иметь его при себе, – ответила я, вспоминая старый северный говор. Набира ему обучалась, а я знала с рождения. И оказывается, не забыла. – Благодарю.
Лорд Рэйдан протянул руку, но я не отдала ему мешочек. Я крепко сжала его, будто там была частичка жизни. Моей прошлой жизни.
– Что это? – спросил он, нахмурив брови.
– Это лекарство от мышечных спазмов. Будете принимать его три раза в день после еды, – усмехнулась я. – И быть может ваше лицо снова научится улыбаться.
Прода от 01.06.2022, 12:25
Глава 5
Несмотря на упреки Рэйдана, до постоялого двора мы добрались засветло. Моя компаньонка Сата помогла обустроить покои, умыться и сменить одежду. Ее имя я узнала у Нодда; девушка не умела писать. Затем мы сытно поужинали. Повару даже удалось сервировать стол и приготовить лучшие блюда. От аромата у меня неподобающим образом забурчало в животе, но я заставила себя растянуть удовольствие и есть медленно.
До следующего города было много дней пути. Самое время сменить парадное платье на дорожную одежду и порадовать Рэйдана. Хотя вряд ли он заметит разницу – Набира никогда не носила черных и однотонных одежд, а я не собиралась изменять ее стилю.
От долгой неподвижной позы в карете я ощущала скованность в мышцах. Мне хотелось пройтись или пробежаться, вместо того, чтобы сидеть безвылазно в комнате. Конечно, велико было искушение упасть в кровать и закрыть глаза до следующего утра, но я понимала, что не засну. Я не привыкла так рано ложиться и спать на мягкой перине.
В дверь постучали, и компаньонка впустила Криста.
– Хочешь прогуляться?
– О боги, да! – я вскочила со стула.
Прогулка с ним после столь изнурительного дня? Что может быть лучше! Сердце забилось в предвкушении от возможности побыть наедине.
Крист предупредил стражника, и мы спустились по лестнице. Вышли во двор. Воины чистили лошадей, кормили и расседлывали. Мы обошли постоялый двор и вышли к маленькому заросшему саду. Внутри цвел неухоженный жасмин и гибискус, цветы которого можно было отличить по розовому ореолу вокруг пестиков. Пахло свежо и сладко. Жужжали труженицы-пчелы. Я встала под раскидистую крону в тень. Жаль, тут не было деревянных качелей, как во дворце.
Крист любовался двумя маленькими птичками, устроившими семейную перебранку. Он улыбался, словно дитя, впервые увидевшее дождь. Я смотрела на его профиль, подсвеченный уходящими лучами солнца: прямой нос, четко очерченная челюсть, тронутая ровной линией бородки. На затылке чуть отросшие волосы норовили закрутиться в локоны.
– Наверное, у тебя были дела поважнее, чем сопровождать меня.
– Я вызвался сам. Не хотел, чтобы ты справлялась с этой ситуацией одна. Я хотел помочь.
Где бы я не была, я всегда оставалась сама по себе. С самого детства. У меня встал ком в горле.
– Я не стою твоих усилий, – напомнила я себе и ему. – Ты забываешь, что я не принцесса, а служанка. Тебе стоило сопровождать Набиру.
Крист развернулся ко мне всем телом и взял за руку. Перчатки мешали почувствовать тепло его кожи, но я не могла их снять. Он никогда не должен был увидеть, что скрывается под ними. Его, как и любого дворянина, воспитывали в презрении к касте нечистых.
– Ты задумывалась о будущем? Что будет, когда мы приедем в Вирну? – спросил Крист.
Ветер покачивал ветви жасмина на разросшихся кустах. Запах цветов дурманил.
– Думать о будущем – дело господ.
Мыслями я была не в Вирне, а здесь. Вся целиком в этом скромном невинном прикосновении к моим рукам.
– Когда мы прибудем во дворец, ты будешь вольна делать все, что захочется. Король наградит тебя. Возможно, дарует земли, титул.
Что мне эти земли, если там некому жить? Вся моя семья – это Набира. Если я покину ее, то останусь совсем одна в этом мире. Я перестану быть хоть кому-то нужной.
