— Надеюсь, дальше будет меньше дерьма с когтями.
Когда Дайнира закончила, Аскел уже ждал, собранный, как всегда. Трое снова двинулись вперёд, оставляя за спиной пепел и тишину.
33.
— Они близко, - наконец, проговорила Дайнира. – Очень близко.
Но путь был намертво перегорожен завалом. Аскел провел ладонью по одному из камней, будто прислушиваясь, и крошечные осколки посыпались вниз.
— Пятнадцать метров, — произнес он, отряхивая пальцы. — Не меньше.
— Они сами это сделали, - понял Вильнор.
Дайнира тоже приложила руку к камням. Где-то за этой грудой, в темноте, теплилась жизнь.
— Они в ловушке.
Аскел кивнул, отошел на шаг и жестом указал Вильнору на разбросанные по полу булыжники.
— Выложи мне десять штук – вон у той стены. Примерно одинаковых. В ряд.
Эльф даже не задал вопросов – просто начал методично работать. Его тонкие руки, казалось бы, созданные для изящных жестов, без усилия поднимали тяжесть. Аскел наблюдал, прислонившись к стене. Его лицо было спокойным, но Дайнира видела — за этим покоем идет работа. Он думал. Взвешивал варианты.
Наконец, Вильнор выложил последний камень и отряхнул ладони.
— Готово.
Аскел подошел к импровизированному полигону.
Первый камень.
Темная энергия сгустилась в ладони мага, затем ударила в булыжник черной молнией. Камень треснул, но не рассыпался — лишь покрылся паутиной тонких трещин.
— Недостаточно.
Второй камень.
На этот раз магия земли — тяжелая, глухая волна, вдавившая глыбу в пол, как молот. Камень раскололся пополам, но осколки остались крупными, непригодными для расчистки.
Третий.
Сочетание — тьма, проникающая в трещины, и земля, разрывающая их изнутри.
— Слишком рискованно. Если ошибусь с расчетами, похороню их заживо.
Потом Аскел щелкнул пальцами, и четвертый булыжник вспыхнул ослепительным светом. Дайнира зажмурилась — когда она открыла глаза, от камня осталась лишь горстка песка.
—Энергозатратно, — пробормотал Аскел, уже переходя к пятому.
Что-то неопознанное.
Магия, которую Дайнира даже не смогла классифицировать — не тьма, не свет, не стихия. Просто... изменение. Камень на миг стал прозрачным, как стекло, затем рассыпался на тысячи идеально круглых шариков, покатившихся по полу.
— Интересно, — сказал Аскел без эмоций.
Он перешел к шестому.
Седьмому.
К девятому он нашел баланс — сочетание магии земли и того странного, безымянного воздействия. Камень дрожал, затем рассыпался на мелкий гравий, почти пыль.
— Вот, — Аскел кивнул своим мыслям. — Будем так.
Вильнор, молчавший все это время, поинтересовался:
— А почему не Свет? Эффектно.
— Потому что там, за завалом, — Аскел ткнул пальцем в каменную стену, — сидят полумертвые от усталости люди. И если я начну палить в их сторону чистым светом девятого уровня, они решат, что это не спасение, а карающий лик божества.
— Не так уж далеко от истины, - фыркнул Вильнор.
Аскел развернулся к завалу - руки уже светились сочетанием энергий - и начал работать.
Когда последние камни рухнули, открыв узкий проход, Дайнира протиснулась первой — чтобы её узнали и не бросились на них с клинками.
В слабом свете фонарей, прижавшись к стене, сидели десять человек. Их серые плаща были в пыли, лица — бледные, с потрескавшимися губами. Но глаза — живые.
— Ди Ренли? — хрипло произнес Талрен, первым вскочив на ноги. В его голосе смешались недоверие и надежда.
— Мы пришли вас вывести, — просто сказала она, протянула руку мужчине, позволила почувствовать тепло и реальность своих пальцев. Напряжённое лицо Талрена озарилось улыбкой, и он хлопнул девушку по спине.
— Это и впрямь ты!
— Я не одна. - За ней из тени выступили двое.
— Это Аскел. И Вильнор, - коротко представила Дайнира, не желая давать больше пояснений, чем это было нужно. Но саэдиры насторожились — вновь развернувшаяся аура северянина давила даже на не-магов, не говоря уже о бесшумно двигающемся эльфе в боевом доспехе. Люди сбились в кучу, ладони на рукоятях мечей, в глазах – страх и усталая готовность.
Аскел окинул взглядом группу.
— Раненые есть? – спросил он.
— Двое тяжёлых, - отозвался Талрен. – У остальных царапины.
— Я помогу, - его ладонь вспыхнула исцеляющим Светом.
Талрен помедлил мгновение, но затем коротко кивнул. Двое лежали, прислонившись к стене. Один — молодой парень с перебинтованной ногой, уже начавшей чернеть. Вторая — женщина, державшая руку у груди, где темное пятно расползалось по ткани. Аскел подошел к ним без лишних слов и начал работать.
— Светлый маг? — пробормотал один из саэдиров.
— Нет, — коротко ответил Аскел, даже не глядя на него.
Мясо и кожа на ноге парня начали срастаться, чернота отступала. Женщина застонала, когда его магия коснулась ее раны — но через мгновение боль ушла. Тем временем Дайнира присела рядом с Талреном.
— Рейн ждёт наверху. И поверь, он не лучшего мнения о вашей выходке.
— Проклятье… — Талрен провел рукой по лицу, оставляя грязные полосы. — Мы думали, пройдем быстро — у нас были карты, артефакты, да и мы же лучшие, к демонам! Думали, заберём клинок – а с ним выйдем обратно, как по телеранскому бульвару…
Он горько рассмеялся.
— Но катакомбы… они живые. Мы шли по одному коридору — а выходили в другом. Стены сдвигались. Лестницы вели в никуда. Карты оказались бесполезны.
Он замолчал, глядя в темноту.
— А потом пришли они.
— Нежить?
— Да. - Талрен стиснул зубы. — Они не просто нападали. Они играли. Заманивали. Разделяли нас. Мы кружили несколько часов, пока не оказались в этом тупике. И тут эти твари в панцирях…
— Киритхи, - поняла Дайнира.
— Хрен знает, как называются. Но быстрые, как удар молнии. Это они подрали Марка и Сану – Талрен кивнул на раненых. - Мы угрохали на них все заряды артефактов, что у нас были, и это за полминуты. Но их ничего не брало. Как будто у нас не магия, а ярмарочные фокусы.
— И вы завалили проход?
— Да. Последние заряды. Думали, хоть так отгородимся… Но этот зал оказался тупиком. Мы бы сгнили здесь заживо, если бы вы не нашли нас.
Он посмотрел на Аскела, который заканчивал исцелять раненую женщину.
— А он… он же целитель, а не стихийник? Как он проделал дыру сквозь камень?..
— Не надо вопросов, Тал, - попросила Дайнира. – Лучше вставайте. Пора уходить.
Аскел повернулся к саэдирам:
— Готовы убраться отсюда?
Талрен, бледный, но собранный, шагнул вперёд:
— Идём за вами.
— Тогда пошли. Пока катакомбы не передумали нас отпускать.
И трое — маг, эльф и девушка между ними — повели группу наверх, к свету и к жизни.
34.
Первым шёл Аскел, и туннель, освещенный светом его магии, казался уже не таким угрожающим. Но напряжение в воздухе не исчезло — оно лишь сменило форму. Талрен шагал рядом с Дайнирой, его пальцы нервно постукивали по рукояти меча.
— Ты даже представить не можешь, что тут творилось, — начал он, голос срывался, будто он никак не мог решить, то ли смеяться, то ли кричать. — Мы думали, что сдохнем. Честно. Уже прощались. А потом — бах! — стена рушится, и ты стоишь там, как какое-то проклятое видение. С мечом. С этими... Он махнул рукой в сторону Аскела и Вильнора. — Ну, с ними.
Дайнира знала эту болтливость — после долгого стресса слова рвались наружу, как вода из прорванной плотины, смывая все барьеры.
— Ты устал, Тал, — сказала Дайнира.
— Да, к демонам, устал! — он хохотнул. — Но я не настолько устал, чтобы не понять, что с тобой пришёл Гарант. А про тебя, между прочим, в Ордене говорят... — Талрен понизил голос, хотя это было бессмысленно — в тишине катакомб их и так слышали все. — Что ты предала Орден. Что сбежала к тёмным. Что... - Он запнулся, осознавая, что говорит это ей в лицо. — Ну, в общем, всякое болтали.
Она усмехнулась:
— А теперь что думаешь?
— Думаю, — Талрен фыркнул, — что Рейн обосрался, когда узнал, кого ты нашла вместо нас.
Впереди Вильнор слегка повернул голову — Дайнира поймала алый отсвет в его глазах. Аскел же шёл, не реагируя, но она знала: он тоже слышит каждое слово. Талрен, не замечая этого, продолжал:
— Они... - Он кивнул на двоих впереди. — Они же не люди. Ну, ты поняла. Он, — взгляд на Аскела, — взмахнёт ладонью – и стены рушатся. А этот — на Вильнора, — мелькает, как проклятый, и смотрит на нас, как на говно под сапогом. Как ты с ними вообще...
— Тал, хватит.
Но стресс и адреналин перевешивали осторожность.
— Скажи честно, — он хрипло рассмеялся. — Каково это — спать с полубогом?..
— Талрен.
Голос Аскела был спокоен. Совершенно, ледяно спокоен.
— Ещё вопрос про неё или про эльфа — и я оставлю тебя здесь, с нежитью и твоим любопытством. Понял?
Талрен побледнел.
Бесшумно возникший рядом с ним Вильнор лениво проронил:
— Да ладно, Барс, я не прочь показать ему, что именно эльф может сделать с человеком.
Он чувственно провёл языком по лезвию кинжала и улыбнулся.
Талрен молчал до самого выхода.
35.
Когда они вырвались на поверхность, воздух ударил в лицо, холодный и невероятно свежий после спёртой мглы катакомб. Слепящее зимнее солнце висело уже в зените, заливая светом заснеженные деревья и группу саэдиров, бросившихся вперёд.
— Они здесь! Живые!
— Быстрее, носилки! Воды!
Началась суета. Десятки людей в серых плащах подхватывали своих, передавали фляги, укутывали в тёплый мех. Рейн Лар стоял впереди всех, неподвижный, как каменный идол. Его острый взгляд скользнул по Дайнире, выцепил Вильнора, чьи руки и клинки были в чёрной, засохшей крови... и наконец впился в Аскела.
Аскел сделал последний шаг из тени скалы — и вдруг покачнулся, удерживая равновесие. Совсем чуть-чуть. Почти незаметно. Но Дайнира почувствовала, как Вильнор мгновенно напрягся – и тут же расслабился, уловив игру. И быстро опустил голову, скрывая усмешку, демонстрируя людям лишь своё щедро залитое кровью предплечье, хрупкие на вид эльфийские запястья, иссечённые старыми шрамами, дрожащие от усталости пальцы… он теперь тоже выглядел идеально измотанным.
Вот ведь демоны… оба.
Дайнира увидела цепкий взгляд командора и поняла, что было целью игры.
Пальцы мага между тем сжали каменный выступ, его плечи сгорбились, и он глубоко вдохнул зимний воздух, будто собираясь с силами. Рейн замер напротив, его глаза пристально изучали мага. Дайнира читала то, что было в этих глазах - расчёт, ненависть… возможность, которой больше не представится.
Аскел поднял голову, его взгляд встретился с Рейном.
— Твои люди живы, командор, — сказал он чуть хрипло. — Как я и обещал.
— Вы выглядите уставшим, высокий лэр, — медленно произнёс Рейн.
— Не самая приятная прогулка, - согласился маг.
Понимание повисло между ними: слабость.
Тёмный маг был слаб и уязвим сейчас. А у саэдиров были свои методы против тёмных. Командор выпрямился, его пальцы сжались, потом разжались. В его глазах промелькнуло что-то глубокое, ненавидящее. Он поднял руку — и сделал знак. Серые плащи начали окружать их, брать в кольцо, и даже те, кто только что суетился вокруг раненых, теперь осторожно развернулись. Их руки скользнули к поясам — к заговорённым клинкам, к артефактам подавления магии. Дайнира знала, что это значит. Она застыла, чувствуя, как лёд прорастает у неё внутри. Она не боялась за себя — она с ужасом смотрела на людей, которых они только что спасали, и видела в их глазах готовность убивать.
Вильнор едва заметно коснулся её запястья, призывая не вмешиваться. Дайнира и не собиралась. Она уже знала Силу Аскела, знала, что он способен раздавить всех на этой поляне. И ей самой сейчас было важно и нужно увидеть, какой выбор сделает командор.
Рейн... колебался.
На его скулах заплясали жёсткие желваки. Тишина длилась вечность, разрываемая лишь хрустом снега под сапогами нервно переминающихся саэдиров. Он смотрел на бесстрастного Гаранта, на эльфа, который изучал людей в ответ с ленивым, хищным любопытством, словно выбирая точку для первого удара.
И на Дайниру. На её лицо, на котором читался не страх, а разочарование.
Командор резко, почти срываясь, выдохнул:
— Отставить. Освободить проход.
Напряжение спало, как подрезанная струна. Саэдиры расступились.
Аскел выпрямился во весь рост. Усталость с него слетела как плащ — он снова был собран, опасен и абсолютно невозмутим. Он не стал насмехаться. Он просто кивнул, и в этом кивке было больше презрения, чем в любой насмешке.
— Хороший выбор, командор.
Рейн понял, и его лицо исказилось от ярости.
— Это была проверка?!
— И ты почти провалился. А она, – он указал на Дайниру, - это видела.
Дайнира стояла, сжав губы. Ветер трепал её волосы, бросал в лицо колючие снежинки, но она не отводила взгляда от Рейна.
— Береги своих людей, командор, — усмехнулся Аскел. – И не лезь больше к моим.
И он шагнул прочь, игнорируя окружающих, как тех, кто больше не стоит ни капли его внимания. Вильнор рассмеялся — дерзко, с эльфийской надменностью, и грациозной тенью скользнул следом.
Дайнира задержалась на мгновение. Она посмотрела на Рейна, на этих людей в серых плащах, когда-то бывших её семьёй. Теперь их разделяла вся бездна того выбора, который только что готов был сделать Рейн.
— Прощай, — сказала она тихо, но так, чтобы он услышал. И в этом прощании не было ни злобы, ни обиды — лишь окончательность.
Потом развернулась и пошла догонять своих.
Аскел уже ждал её у края леса, протянув руку. Она вложила свои пальцы в его — тёплые, твёрдые, живые. Они слегка сжали её руку, будто ища опору уже по-настоящему.
— Демоны, — тихо выдохнул он. — Это было близко.
— Ты и вправду истощён, — с тревогой поняла она.
— До предела, — признался маг, слабо улыбнувшись. — Но он не должен был этого знать.
— Спасибо, что не убил его, - сказала девушка.
— Я рад, что не пришлось, - ровно отозвался Аскел.
— Да ладно, Барс, в прошлый раз после Смирана ты выглядел куда хуже, - заметил Вильнор.
— Боюсь даже представить, как выгляжу я, - Дайнира подняла руку, поправляя растрёпанные волосы.
Аскел повернулся к ней, и в его глазах вспыхнула теплота и нежность.
— Ты прекрасна, — сказал он просто. – И с клинками, и в платьях.
— Льстец.
— Он прав, - заметил Вильнор, и Дайнира замерла, не ожидая от него таких слов.
Но эльф невозмутимо продолжил:
— А вот запах…
Дайнира рассмеялась.
— Пошли в Ланкай, - предложил Аскел. – Это быстро, там есть водопровод, кровать...
— И никаких скелетов под ней?
— Ну, может, парочка невезучих ассасинов - но они обычно ведут себя тихо.
36.
Ланкайский особняк встретил их тишиной и прохладой. Слуг не было, но комнаты были в идеальном порядке. Через полчаса все трое, чистые и в свежей одежде, собрались на кухне. Аскел ленивым движением пальцев разжёг огонь — и комната наполнилась уютом.
— Я не кухарка, — заявил Вильнор, развалившись на стуле и закинув ноги на соседний. — Давайте закажем что-нибудь в таверне.
— Я слишком устал, чтобы идти куда-то, — признался Аскел, тяжело опускаясь на стул.
— И я, — отозвалась Дайнира, уже роясь в шкафах. — Но есть хочется.
Она нашла яйца, сыр, немного вяленого мяса и зелени — достаточно для простого, но сытного ужина.
— Могу помочь, — предложил Аскел, но Дайнира лишь покачала головой:
— Ты и так сегодня сделал больше всех.
Она ловко разбила яйца на сковороду, добавила тонко нарезанное мясо и сыр. Запах тут же разнёсся по кухне, тёплый и уютный. Вильнор следил за её движениями — быстрыми, уверенными.
Когда Дайнира закончила, Аскел уже ждал, собранный, как всегда. Трое снова двинулись вперёд, оставляя за спиной пепел и тишину.
33.
— Они близко, - наконец, проговорила Дайнира. – Очень близко.
Но путь был намертво перегорожен завалом. Аскел провел ладонью по одному из камней, будто прислушиваясь, и крошечные осколки посыпались вниз.
— Пятнадцать метров, — произнес он, отряхивая пальцы. — Не меньше.
— Они сами это сделали, - понял Вильнор.
Дайнира тоже приложила руку к камням. Где-то за этой грудой, в темноте, теплилась жизнь.
— Они в ловушке.
Аскел кивнул, отошел на шаг и жестом указал Вильнору на разбросанные по полу булыжники.
— Выложи мне десять штук – вон у той стены. Примерно одинаковых. В ряд.
Эльф даже не задал вопросов – просто начал методично работать. Его тонкие руки, казалось бы, созданные для изящных жестов, без усилия поднимали тяжесть. Аскел наблюдал, прислонившись к стене. Его лицо было спокойным, но Дайнира видела — за этим покоем идет работа. Он думал. Взвешивал варианты.
Наконец, Вильнор выложил последний камень и отряхнул ладони.
— Готово.
Аскел подошел к импровизированному полигону.
Первый камень.
Темная энергия сгустилась в ладони мага, затем ударила в булыжник черной молнией. Камень треснул, но не рассыпался — лишь покрылся паутиной тонких трещин.
— Недостаточно.
Второй камень.
На этот раз магия земли — тяжелая, глухая волна, вдавившая глыбу в пол, как молот. Камень раскололся пополам, но осколки остались крупными, непригодными для расчистки.
Третий.
Сочетание — тьма, проникающая в трещины, и земля, разрывающая их изнутри.
— Слишком рискованно. Если ошибусь с расчетами, похороню их заживо.
Потом Аскел щелкнул пальцами, и четвертый булыжник вспыхнул ослепительным светом. Дайнира зажмурилась — когда она открыла глаза, от камня осталась лишь горстка песка.
—Энергозатратно, — пробормотал Аскел, уже переходя к пятому.
Что-то неопознанное.
Магия, которую Дайнира даже не смогла классифицировать — не тьма, не свет, не стихия. Просто... изменение. Камень на миг стал прозрачным, как стекло, затем рассыпался на тысячи идеально круглых шариков, покатившихся по полу.
— Интересно, — сказал Аскел без эмоций.
Он перешел к шестому.
Седьмому.
К девятому он нашел баланс — сочетание магии земли и того странного, безымянного воздействия. Камень дрожал, затем рассыпался на мелкий гравий, почти пыль.
— Вот, — Аскел кивнул своим мыслям. — Будем так.
Вильнор, молчавший все это время, поинтересовался:
— А почему не Свет? Эффектно.
— Потому что там, за завалом, — Аскел ткнул пальцем в каменную стену, — сидят полумертвые от усталости люди. И если я начну палить в их сторону чистым светом девятого уровня, они решат, что это не спасение, а карающий лик божества.
— Не так уж далеко от истины, - фыркнул Вильнор.
Аскел развернулся к завалу - руки уже светились сочетанием энергий - и начал работать.
Когда последние камни рухнули, открыв узкий проход, Дайнира протиснулась первой — чтобы её узнали и не бросились на них с клинками.
В слабом свете фонарей, прижавшись к стене, сидели десять человек. Их серые плаща были в пыли, лица — бледные, с потрескавшимися губами. Но глаза — живые.
— Ди Ренли? — хрипло произнес Талрен, первым вскочив на ноги. В его голосе смешались недоверие и надежда.
— Мы пришли вас вывести, — просто сказала она, протянула руку мужчине, позволила почувствовать тепло и реальность своих пальцев. Напряжённое лицо Талрена озарилось улыбкой, и он хлопнул девушку по спине.
— Это и впрямь ты!
— Я не одна. - За ней из тени выступили двое.
— Это Аскел. И Вильнор, - коротко представила Дайнира, не желая давать больше пояснений, чем это было нужно. Но саэдиры насторожились — вновь развернувшаяся аура северянина давила даже на не-магов, не говоря уже о бесшумно двигающемся эльфе в боевом доспехе. Люди сбились в кучу, ладони на рукоятях мечей, в глазах – страх и усталая готовность.
Аскел окинул взглядом группу.
— Раненые есть? – спросил он.
— Двое тяжёлых, - отозвался Талрен. – У остальных царапины.
— Я помогу, - его ладонь вспыхнула исцеляющим Светом.
Талрен помедлил мгновение, но затем коротко кивнул. Двое лежали, прислонившись к стене. Один — молодой парень с перебинтованной ногой, уже начавшей чернеть. Вторая — женщина, державшая руку у груди, где темное пятно расползалось по ткани. Аскел подошел к ним без лишних слов и начал работать.
— Светлый маг? — пробормотал один из саэдиров.
— Нет, — коротко ответил Аскел, даже не глядя на него.
Мясо и кожа на ноге парня начали срастаться, чернота отступала. Женщина застонала, когда его магия коснулась ее раны — но через мгновение боль ушла. Тем временем Дайнира присела рядом с Талреном.
— Рейн ждёт наверху. И поверь, он не лучшего мнения о вашей выходке.
— Проклятье… — Талрен провел рукой по лицу, оставляя грязные полосы. — Мы думали, пройдем быстро — у нас были карты, артефакты, да и мы же лучшие, к демонам! Думали, заберём клинок – а с ним выйдем обратно, как по телеранскому бульвару…
Он горько рассмеялся.
— Но катакомбы… они живые. Мы шли по одному коридору — а выходили в другом. Стены сдвигались. Лестницы вели в никуда. Карты оказались бесполезны.
Он замолчал, глядя в темноту.
— А потом пришли они.
— Нежить?
— Да. - Талрен стиснул зубы. — Они не просто нападали. Они играли. Заманивали. Разделяли нас. Мы кружили несколько часов, пока не оказались в этом тупике. И тут эти твари в панцирях…
— Киритхи, - поняла Дайнира.
— Хрен знает, как называются. Но быстрые, как удар молнии. Это они подрали Марка и Сану – Талрен кивнул на раненых. - Мы угрохали на них все заряды артефактов, что у нас были, и это за полминуты. Но их ничего не брало. Как будто у нас не магия, а ярмарочные фокусы.
— И вы завалили проход?
— Да. Последние заряды. Думали, хоть так отгородимся… Но этот зал оказался тупиком. Мы бы сгнили здесь заживо, если бы вы не нашли нас.
Он посмотрел на Аскела, который заканчивал исцелять раненую женщину.
— А он… он же целитель, а не стихийник? Как он проделал дыру сквозь камень?..
— Не надо вопросов, Тал, - попросила Дайнира. – Лучше вставайте. Пора уходить.
Аскел повернулся к саэдирам:
— Готовы убраться отсюда?
Талрен, бледный, но собранный, шагнул вперёд:
— Идём за вами.
— Тогда пошли. Пока катакомбы не передумали нас отпускать.
И трое — маг, эльф и девушка между ними — повели группу наверх, к свету и к жизни.
34.
Первым шёл Аскел, и туннель, освещенный светом его магии, казался уже не таким угрожающим. Но напряжение в воздухе не исчезло — оно лишь сменило форму. Талрен шагал рядом с Дайнирой, его пальцы нервно постукивали по рукояти меча.
— Ты даже представить не можешь, что тут творилось, — начал он, голос срывался, будто он никак не мог решить, то ли смеяться, то ли кричать. — Мы думали, что сдохнем. Честно. Уже прощались. А потом — бах! — стена рушится, и ты стоишь там, как какое-то проклятое видение. С мечом. С этими... Он махнул рукой в сторону Аскела и Вильнора. — Ну, с ними.
Дайнира знала эту болтливость — после долгого стресса слова рвались наружу, как вода из прорванной плотины, смывая все барьеры.
— Ты устал, Тал, — сказала Дайнира.
— Да, к демонам, устал! — он хохотнул. — Но я не настолько устал, чтобы не понять, что с тобой пришёл Гарант. А про тебя, между прочим, в Ордене говорят... — Талрен понизил голос, хотя это было бессмысленно — в тишине катакомб их и так слышали все. — Что ты предала Орден. Что сбежала к тёмным. Что... - Он запнулся, осознавая, что говорит это ей в лицо. — Ну, в общем, всякое болтали.
Она усмехнулась:
— А теперь что думаешь?
— Думаю, — Талрен фыркнул, — что Рейн обосрался, когда узнал, кого ты нашла вместо нас.
Впереди Вильнор слегка повернул голову — Дайнира поймала алый отсвет в его глазах. Аскел же шёл, не реагируя, но она знала: он тоже слышит каждое слово. Талрен, не замечая этого, продолжал:
— Они... - Он кивнул на двоих впереди. — Они же не люди. Ну, ты поняла. Он, — взгляд на Аскела, — взмахнёт ладонью – и стены рушатся. А этот — на Вильнора, — мелькает, как проклятый, и смотрит на нас, как на говно под сапогом. Как ты с ними вообще...
— Тал, хватит.
Но стресс и адреналин перевешивали осторожность.
— Скажи честно, — он хрипло рассмеялся. — Каково это — спать с полубогом?..
— Талрен.
Голос Аскела был спокоен. Совершенно, ледяно спокоен.
— Ещё вопрос про неё или про эльфа — и я оставлю тебя здесь, с нежитью и твоим любопытством. Понял?
Талрен побледнел.
Бесшумно возникший рядом с ним Вильнор лениво проронил:
— Да ладно, Барс, я не прочь показать ему, что именно эльф может сделать с человеком.
Он чувственно провёл языком по лезвию кинжала и улыбнулся.
Талрен молчал до самого выхода.
35.
Когда они вырвались на поверхность, воздух ударил в лицо, холодный и невероятно свежий после спёртой мглы катакомб. Слепящее зимнее солнце висело уже в зените, заливая светом заснеженные деревья и группу саэдиров, бросившихся вперёд.
— Они здесь! Живые!
— Быстрее, носилки! Воды!
Началась суета. Десятки людей в серых плащах подхватывали своих, передавали фляги, укутывали в тёплый мех. Рейн Лар стоял впереди всех, неподвижный, как каменный идол. Его острый взгляд скользнул по Дайнире, выцепил Вильнора, чьи руки и клинки были в чёрной, засохшей крови... и наконец впился в Аскела.
Аскел сделал последний шаг из тени скалы — и вдруг покачнулся, удерживая равновесие. Совсем чуть-чуть. Почти незаметно. Но Дайнира почувствовала, как Вильнор мгновенно напрягся – и тут же расслабился, уловив игру. И быстро опустил голову, скрывая усмешку, демонстрируя людям лишь своё щедро залитое кровью предплечье, хрупкие на вид эльфийские запястья, иссечённые старыми шрамами, дрожащие от усталости пальцы… он теперь тоже выглядел идеально измотанным.
Вот ведь демоны… оба.
Дайнира увидела цепкий взгляд командора и поняла, что было целью игры.
Пальцы мага между тем сжали каменный выступ, его плечи сгорбились, и он глубоко вдохнул зимний воздух, будто собираясь с силами. Рейн замер напротив, его глаза пристально изучали мага. Дайнира читала то, что было в этих глазах - расчёт, ненависть… возможность, которой больше не представится.
Аскел поднял голову, его взгляд встретился с Рейном.
— Твои люди живы, командор, — сказал он чуть хрипло. — Как я и обещал.
— Вы выглядите уставшим, высокий лэр, — медленно произнёс Рейн.
— Не самая приятная прогулка, - согласился маг.
Понимание повисло между ними: слабость.
Тёмный маг был слаб и уязвим сейчас. А у саэдиров были свои методы против тёмных. Командор выпрямился, его пальцы сжались, потом разжались. В его глазах промелькнуло что-то глубокое, ненавидящее. Он поднял руку — и сделал знак. Серые плащи начали окружать их, брать в кольцо, и даже те, кто только что суетился вокруг раненых, теперь осторожно развернулись. Их руки скользнули к поясам — к заговорённым клинкам, к артефактам подавления магии. Дайнира знала, что это значит. Она застыла, чувствуя, как лёд прорастает у неё внутри. Она не боялась за себя — она с ужасом смотрела на людей, которых они только что спасали, и видела в их глазах готовность убивать.
Вильнор едва заметно коснулся её запястья, призывая не вмешиваться. Дайнира и не собиралась. Она уже знала Силу Аскела, знала, что он способен раздавить всех на этой поляне. И ей самой сейчас было важно и нужно увидеть, какой выбор сделает командор.
Рейн... колебался.
На его скулах заплясали жёсткие желваки. Тишина длилась вечность, разрываемая лишь хрустом снега под сапогами нервно переминающихся саэдиров. Он смотрел на бесстрастного Гаранта, на эльфа, который изучал людей в ответ с ленивым, хищным любопытством, словно выбирая точку для первого удара.
И на Дайниру. На её лицо, на котором читался не страх, а разочарование.
Командор резко, почти срываясь, выдохнул:
— Отставить. Освободить проход.
Напряжение спало, как подрезанная струна. Саэдиры расступились.
Аскел выпрямился во весь рост. Усталость с него слетела как плащ — он снова был собран, опасен и абсолютно невозмутим. Он не стал насмехаться. Он просто кивнул, и в этом кивке было больше презрения, чем в любой насмешке.
— Хороший выбор, командор.
Рейн понял, и его лицо исказилось от ярости.
— Это была проверка?!
— И ты почти провалился. А она, – он указал на Дайниру, - это видела.
Дайнира стояла, сжав губы. Ветер трепал её волосы, бросал в лицо колючие снежинки, но она не отводила взгляда от Рейна.
— Береги своих людей, командор, — усмехнулся Аскел. – И не лезь больше к моим.
И он шагнул прочь, игнорируя окружающих, как тех, кто больше не стоит ни капли его внимания. Вильнор рассмеялся — дерзко, с эльфийской надменностью, и грациозной тенью скользнул следом.
Дайнира задержалась на мгновение. Она посмотрела на Рейна, на этих людей в серых плащах, когда-то бывших её семьёй. Теперь их разделяла вся бездна того выбора, который только что готов был сделать Рейн.
— Прощай, — сказала она тихо, но так, чтобы он услышал. И в этом прощании не было ни злобы, ни обиды — лишь окончательность.
Потом развернулась и пошла догонять своих.
Аскел уже ждал её у края леса, протянув руку. Она вложила свои пальцы в его — тёплые, твёрдые, живые. Они слегка сжали её руку, будто ища опору уже по-настоящему.
— Демоны, — тихо выдохнул он. — Это было близко.
— Ты и вправду истощён, — с тревогой поняла она.
— До предела, — признался маг, слабо улыбнувшись. — Но он не должен был этого знать.
— Спасибо, что не убил его, - сказала девушка.
— Я рад, что не пришлось, - ровно отозвался Аскел.
— Да ладно, Барс, в прошлый раз после Смирана ты выглядел куда хуже, - заметил Вильнор.
— Боюсь даже представить, как выгляжу я, - Дайнира подняла руку, поправляя растрёпанные волосы.
Аскел повернулся к ней, и в его глазах вспыхнула теплота и нежность.
— Ты прекрасна, — сказал он просто. – И с клинками, и в платьях.
— Льстец.
— Он прав, - заметил Вильнор, и Дайнира замерла, не ожидая от него таких слов.
Но эльф невозмутимо продолжил:
— А вот запах…
Дайнира рассмеялась.
— Пошли в Ланкай, - предложил Аскел. – Это быстро, там есть водопровод, кровать...
— И никаких скелетов под ней?
— Ну, может, парочка невезучих ассасинов - но они обычно ведут себя тихо.
36.
Ланкайский особняк встретил их тишиной и прохладой. Слуг не было, но комнаты были в идеальном порядке. Через полчаса все трое, чистые и в свежей одежде, собрались на кухне. Аскел ленивым движением пальцев разжёг огонь — и комната наполнилась уютом.
— Я не кухарка, — заявил Вильнор, развалившись на стуле и закинув ноги на соседний. — Давайте закажем что-нибудь в таверне.
— Я слишком устал, чтобы идти куда-то, — признался Аскел, тяжело опускаясь на стул.
— И я, — отозвалась Дайнира, уже роясь в шкафах. — Но есть хочется.
Она нашла яйца, сыр, немного вяленого мяса и зелени — достаточно для простого, но сытного ужина.
— Могу помочь, — предложил Аскел, но Дайнира лишь покачала головой:
— Ты и так сегодня сделал больше всех.
Она ловко разбила яйца на сковороду, добавила тонко нарезанное мясо и сыр. Запах тут же разнёсся по кухне, тёплый и уютный. Вильнор следил за её движениями — быстрыми, уверенными.
