— Ну, если зомби, то да. Сразу видно, почему зомби во всех фильмах жрут мозги. Своих нет, тут у половины героинь отсутствие интеллекта на лице написано.
— Ревнуешь? Сфоткайся так же.
— Стой, не закрывай!
— Не все рассмотрела?
Я оттеснила некроманта от компьютера и развернула на весь экран окно с пометкой «Новости». Там в очередной раз проехались по службе безопасности аэропорта, которая перепутала спящего в зале ожидания пассажира с мертвецом. Больше статья не содержала ничего интересного, кроме язвительных комментариев про то, что в зале ожидания реально можно умереть от старости. Но, к счастью, нашелся один очевидец, выложивший фото, на котором я опознала Джереми.
— О! Какие люди... — Макс расположил подбородок на моем плече, чтобы было удобнее смотреть на экран. — Решил рвануть, где холоднее? Там он подольше за живого сойдет.
Но тут информацию об инциденте закрыло очередное всплывающее окно, гласившее: «Вы просматривали данный товар. Эротический костюм героини франшизы про охотницу на зомби. Успейте купить со скидкой!».
— Ма-а-а-акс…
— Это не я, — поспешил откреститься некромант. — Она все фильмы крошит людей в фарш. Меня подобные ролевые игры пугают. Это ты, наверное, не туда кликнула.
Я с недовольством покосилась на невозмутимого некрогада. Еще и на меня все сваливает!
Как я была хороша... Волосы развеваются, глаза горят, а балахон напоминает черные крылья за спиной, когда я в образе смерти несусь по коридору аэропорта. Уверена, что если бы меня в тот момент увидел какой-нибудь писатель-фантаст, то взял бы прообразом ангела мщения. Но увы... меня видел только некромант, который не только не проникся моим грозным видом, а еще и гнусно подхихикивал, называя не иначе как «Черный плащ».
А дело было так... У входа в здание аэровокзала я ушла в невидимый режим, вызвала косу и стремглав помчалась в зал ожидания. Макс не отставал и шел со мной «ноздря в ноздрю». Линию сканера мы прошли почти одновременно. До сих пор не понимаю, почему, но сканер заорал. Макса затормозила охрана, а я, заинтересовавшись феноменом, сунула косу под луч. И надо же было некроманту именно в этот момент опять сунуться в сканер! Устройство истерично завизжало, а охрана поспешила увести Макса в отдельный кабинет.
— Упс, — пробормотала я, поняв, что после доскональной проверки Макс устроит как минимум такую же мне. Где бы спрятаться, где бы спрятаться и переждать лет восемьдесят, пока он не помрет...
Ждать его я, разумеется, не стала. Знакомые ощущения вели в зал ожидания. А вот и Джереми. Сидит, голубчик. Уже на входе меня нагнал недовольный некромант в кое-как застегнутой рубашке.
— Экспериментаторша фигова! Меня там облапали с ног до головы. Хорошо хоть, что охранница была симпатичная, а после того как прощупала, номерок дала.
— Фу! — скривилась я.
Наконец мы оказались позади кресла, в котором сидел зомби. Я уже замахнулась косой, но внезапно Макс буквально сгреб меня в охапку, оттаскивая на безопасное расстояние.
— Сдурела? Он дышит!
Что? Я аккуратно высвободилась из объятий Макса и обошла ряд кресел, чтобы взглянуть в лицо жертве. Уставшее лицо, круги под глазами — почти мертвец. Но это был не Джереми!
Коса с оглушительным, но слышным только нам с некромантом звоном, полетела на пол. Ушел! Теперь его по всему миру можно искать! Тысячи рейсов! Миллион возможностей затеряться.
Я плюхнулась на соседнее сидение и запустила пальцы в волосы. Это конец! Такое Смерть мне не спустит.
Мое самобичевание прервал яростный собачий лай. Псина чуть ли не бросалась на место, где сидела я. Охранник, державший ее на поводке, сделал попытку успокоить, но куда там. А поскольку меня он не видел, несчастного, занявшего место Джереми, постигла участь Макса. Все же есть плюсы в том, что ты можешь становиться невидимой. В комнату допроса вечно отводят посторонних мужиков.
Некромант плюхнулся на освободившееся место и достал смартфон.
— Инвентарь подбери, пока кто-нибудь не споткнулся. Ты на каком сайте новости смотрела?
— Не помню.
— Толку от тебя... Вот смотри, — мне ткнули телефоном в лицо, — новость появилась в сети три часа назад. Теперь смотрим расписание вылетов. С тех пор в рейс ушло десять самолетов. Круг поиска сузился. Смотрим дальше. Перед тем, как загреметь на больничную койку, он был в тропиках. Ты ведь помнишь, где он подцепил заразу? А теперь смотри рейс номер пятьсот шестнадцать.
— Думаешь, он там?
— Ставлю голову на отсечение. Фигурально выражаясь, не смотри так на косу! Только вот... Рейс туда будет завтра вечером.
— А если с пересадками?
— Больше времени потеряем. Поэтому я пошел покупать себе место.
— А я?
Он собрался лететь без меня?
— А документы? На коленях у меня посидишь. Или займешь свободное место, невидимая.
Последнее слово прозвучало как ругательство, и я даже задумалась о том, чтобы обидеться.
Обратно шли не торопясь и в молчании. О чем говорить? Размах поисков начал пугать. Если раньше я воспринимала их как приключение, то теперь...
Другие страны, еще больше незнакомых смертей. Было страшно, учитывая, что я только неделю как в мире смертных.
Макс тоже цедил колу и отмалчивался. Еще бы! Он повезет смерть зайцем в самолете.
— Держи его! Куда! Вот тебе! Ха-ха-ха! Смотри, смотри!
Дети на площадке явно чем-то были увлечены. Их крики и смех разносились по двору. Я бы прошла мимо, но тут сквозь вопли и улюлюканье услышала жалобный писк. Макс тоже прислушался, затем швырнул стаканчик на землю и пошел к группке подростков, которая чем-то была занята, собравшись в круг.
А я, как дура, кинулась за ним, беспокоясь, как бы злой от вынужденной трезвости мужик не причинил вред детям. Но когда я увидела занятие поганцев, уже некроманту пришлось меня успокаивать. Эти зверята где-то раздобыли одноразовую бритву и, держа за хвост маленького котенка, брили его.
— Лучше б ты себе усы сбрил, — сообщила я ближайшему малолетнему садюге.
Тот меня, естественно, не услышал, но усики у него и впрямь были до ужаса мерзкие.
Когда я была маленькой, то всегда считала, особенно после наказаний отца, что бить детей непедагогично. Сейчас мнение изменилось в противоположную сторону, и я с нескрываемым удовольствием наблюдала, как Макс хватает за ухо цирюльника-недоучку. Тот, что держал котенка, словил подзатыльник уже от меня.
Животинка, обретя наконец долгожданную свободу, стремглав кинулась под водосточную трубу, оглашая окрестности жалобным мяуканьем. Я сразу полезла ее выковыривать. Макс тем временем проводил воспитательную беседу с мучителями. Немного подумав, я направилась туда.
Подростки как-то шустро и даже, я бы сказала, поспешно ретировались. К моему удивлению, не попытавшись качать права.
— Что ты им сказал? — поинтересовалась я.
Котенок возмущенно заворчал и начал царапаться.
— То, что они сделали один шаг из трех к тому, чтобы закончить дни в одиночной камере. И спросил, не проще ли мне прямо сейчас сберечь расходы государства на их содержание.
— Что?
— Головы обещал оторвать. Дай глянуть, как котенок.
При ближайшем рассмотрении котенок оказался относительно здоровым, но явно нуждающимся в уходе и еде. Истощенный, грязный, со слезящимися глазами и парой порезов. Едва я попыталась поднести к нему руку, как тот зашипел и выпустил крошечные коготки, который укололи меня даже сквозь ткань.
— Давай, завтра в два часа, жду тебя с вещами.
— А зверь?
Я протянула ему страдальца.
— Оставь себе, мне только блох в квартире не хватало.
— Я не могу!
— С чего это?
— Ну... если в трех словах: собака!
— И почему в трех?
— Потому что у моей собаки три головы, с полным набором зубов каждая.
— А у меня договор аренды, где четко прописано «никаких животных». И Джабба Хатт7 в юбке на страже каждого пункта.
Ну вот! Бросить несчастного котика не позволяла совесть, а взять его домой не позволит опасение за жизнь этого же котика.
Но прежде чем отправиться пристраивать кота, я потащилась домой, переодеваться и выполнять свою часть договора с Офелией. Если родители вернутся и увидят бардак, влетит всем, включая соседа. Да и за право сплавить надоедливую сестричку к бабушке стоит побороться.
Чтобы Цербер не кидался на котенка, пришлось выпустить его побегать в саду. Надеюсь, папа заделал дырку в заборе, иначе в скором времени улица превратится в место боевых действий, а соседи начнут отстреливаться от псины из подвалов.
Если есть мотивация и силы, уборка проходит быстро и незаметно. А если вдобавок никого нет дома, то еще и весело. Можно петь, плясать, нецензурно ругаться и трескать по пути бутерброды. Котенку мое настроение, похоже, передалось, и он принял активное участие в погроме квартиры. Пришлось запереть его в родительской комнате, ибо зверь громил все, что я только что убрала.
Куда же тебя пристроить, чудо пушистое? Подружек у меня нет, из друзей только Вячеслав, но ему я и дождевого червя не доверю. Бабушка постоянно мотается по миру смертных, он у нее просто с голоду помрет.
— Куда же тебя девать... — задумчиво пробормотала я.
— Мяу! — глубокомысленно изрек зверь и полез штурмовать мамин комод.
По дороге уронил лампу и кипу бумажек. Прямо на чистый пол!
— Вот ты катастрофа! Шило у тебя под хвостом, что ли? Собирай теперь!
— Мя-я-ау-у!
— Резонно.
Пришлось собирать самой. В основном это были рисунки, заметки и имена — мама, как всегда, составляла списки гостей, дел, заданий и покупок. Она их просто обожала. Но внимание привлек небольшой листок, неровно оторванный с левого края. На нем аккуратным маминым почерком было выведено: «На выходных Морис уезжает, а девочки поедут к бабушке. Может, придумаем, как провести это время?».
Я застыла над запиской. То, что это писала мама, было несомненно, но кому предназначалось послание? И вовсе я не собиралась к бабушке, это Офелия уезжает! Папа да, на денек куда-то собирался, но кому назначала встречу мама?
И где вообще ее мозги — хранить такое на видном месте?
А такое... это какое?
Я всегда думала, что моя семья — образцовая. Суровый папа, преподаватель, всадник, друг Смерти. Красивая мама, домохозяйка и объект для зависти всех соседей. Старшая дочь — студентка (пусть и непутевая, но сразу-то не видно). Младшая дочь... ну, просто младшая. Плюс собака, большой дом и шумные пикники на дни рождения. А то, что мы смерти — так кто на такие мелочи обращает внимание? Ерунда.
Представить, что родители ссорятся, лгут или... изменяют, я не могла.
Сама не знаю, зачем, но я спрятала листочек во внутренний карман джинсовки. Подхватила котенка и вздохнула, уткнувшись носом в мягкую шерстку.
— Надо выяснить, кому она назначала встречу.
Вот только, что делать потом с этим знанием, я не понимала.
— И надо найти тебе дом. Пошли, расклеим объявления о том, что ты нашелся. Может, кто и заберет.
Котенок не обращал внимания на мои слова, ибо был занят тем, что пробовал на вкус мои волосы.
— И никому не говори про записку. Кстати... Интересно, где Смерть живет?
— Тук-тук, — осторожно прокомментировала я ситуацию, когда сонный Смерть открыл дверь собственного дома и увидел на пороге меня и серое мяукающее недоразумение.
— Здравствуйте, магистр Смерть, — как хорошая девочка поздоровалась я.
— Мяу!
— Ты издеваешься? — спросил магистр.
— Почему?
— Ты принесла мне кота.
— Котеночка, — поправила я. — Ма-а-аленького. Милого. Он почти не ест!
— Мор, сначала люди женятся, потом заводят детей, котов и фикусы. А ты как-то не с того начала, тебе не кажется?
— Мы спасли его от живодеров. И теперь ему негде жить, а я подумала, вы один живете и... и вообще.
— Что вообще?
— Все вообще, — честно призналась я.
Котенок укусил меня за ухо, и от вялой защиты я перешла в нападение.
— Вы мне должны! Из-за вас я поссорилась с новой группой.
— Из-за меня? — Смерть, казалось, был поражен до глубины души. — Причем тут я, Мор?!
— А кто раздал задания и даже не проверил, как их выполняют? Не отпирайтесь! И вообще, если бы вы не взяли Нину на работу, я бы ни с кем не ссорилась. А теперь меня ненавидит вся группа. И как мне учиться?
— И что, — Смерть усмехнулся, — если я возьму кота, это тебе как-то поможет?
— Да. Я буду спокойна за его судьбу и остаток времени посвящу погрызению в гранит науки.
— Погружению, — поправил Смерть.
— Ну, это как пойдет. Так что, возьмете?
— Давай, — закатив глаза, магистр протянул руку. — Как его зовут?
— А это бонус! Возьми котенка и получи имя на выбор. Можете назвать его, как вам хочется.
— Назову его Джульеттом, — хмыкнул Смерть, удостоверившись, что котенок мужского пола.
— Так нечестно, — надулась я. — Нельзя называть животных именами людей.
— А подкидывать преподавателям этих животных можно?
Тут я поняла, что надо сматываться, пока Смерть добр и спокоен. Оставляем живность в крепких мужских руках и даем деру, а там война план покажет. Надо было сбегать к Максу и переделать кучу дел — разобраться, как перемещаться домой из других стран, если вдруг нас занесет слишком далеко, выяснить природу маминой записки и не облажаться в очередной раз.
— Чаю хочешь? — донеслось мне вслед.
Не успел. Мы, смерти, быстро бегаем.
Но на следующее утро никто никуда не уехал. У папы отменилась командировка — в мире смертных снова продлили какой-то древний календарь, и апокалипсиса не случилось, Офелия решила выспаться перед отбытием к бабушке. Я все утро следила за мамой, но та вела себя как обычно. Разве что была в приподнятом настроении и приготовила на завтрак потрясающие черничные оладьи. Постепенно я успокаивалась.
Наверное, она писала записку подруге. Иначе не стала бы оставлять ее на видном месте, да и сегодня была бы не такой радостной. О том, что мама, возможно, оставила ее на комоде случайно, я как-то не подумала.
И даже исчезнувший зомбяк не мог испортить это утро. Утро отбытия Фели к бабушке. Да ради этого я готова еще раз все окна вымыть! Завтрак мне казался бесконечным, ведь впереди ожидались два дня счастья, когда никто не будет брать мою косметику, украшения и обувь.
В будние дни мы не собирались всей семьей ради приема пищи. Гораздо проще было каждому поесть быстренько и помыть одну-две тарелки, чем кому-то одному перемывать потом всю посуду. Но в выходные все было иначе. Хоть в лепешку расшибись, но к девяти ты обязана сидеть за столом в приличном виде.
Я всю ночь проворочалась, вспоминая, откуда мне знакомо место, в которое свалил Джереми, что с маминой запиской и как теперь учиться в академии. Поэтому сидела, кромсала ножом яблоко и клевала носом. Есть не хотелось по двум причинам: недосып и незнание того, как поведет себя мой желудок в самолете.
Изредка я кидала завистливый взгляд на сестру, с удовольствием трескавшую бутерброды с красной рыбой и запивавшую все это сладким чаем. Сама Фели ничего не замечала, погруженная в подаренную бабушкой электронную книгу.
— Офелия, — наконец не выдержала мама, — обрати внимание на нас. Что ты там такое читаешь?
— Ничего, — поспешно Фели отложила книгу в сторону. Слишком поспешно, так что мне тут же захотелось сунуть туда свой нос.
Поэтому когда в дверь позвонили, я проявила невиданное до этого рвение и кинулась открывать дверь. А там стоял Голод. Мало радости видеть потенциального свекра и своего преподавателя утром в выходной.
— Ревнуешь? Сфоткайся так же.
— Стой, не закрывай!
— Не все рассмотрела?
Я оттеснила некроманта от компьютера и развернула на весь экран окно с пометкой «Новости». Там в очередной раз проехались по службе безопасности аэропорта, которая перепутала спящего в зале ожидания пассажира с мертвецом. Больше статья не содержала ничего интересного, кроме язвительных комментариев про то, что в зале ожидания реально можно умереть от старости. Но, к счастью, нашелся один очевидец, выложивший фото, на котором я опознала Джереми.
— О! Какие люди... — Макс расположил подбородок на моем плече, чтобы было удобнее смотреть на экран. — Решил рвануть, где холоднее? Там он подольше за живого сойдет.
Но тут информацию об инциденте закрыло очередное всплывающее окно, гласившее: «Вы просматривали данный товар. Эротический костюм героини франшизы про охотницу на зомби. Успейте купить со скидкой!».
— Ма-а-а-акс…
— Это не я, — поспешил откреститься некромант. — Она все фильмы крошит людей в фарш. Меня подобные ролевые игры пугают. Это ты, наверное, не туда кликнула.
Я с недовольством покосилась на невозмутимого некрогада. Еще и на меня все сваливает!
***
Как я была хороша... Волосы развеваются, глаза горят, а балахон напоминает черные крылья за спиной, когда я в образе смерти несусь по коридору аэропорта. Уверена, что если бы меня в тот момент увидел какой-нибудь писатель-фантаст, то взял бы прообразом ангела мщения. Но увы... меня видел только некромант, который не только не проникся моим грозным видом, а еще и гнусно подхихикивал, называя не иначе как «Черный плащ».
А дело было так... У входа в здание аэровокзала я ушла в невидимый режим, вызвала косу и стремглав помчалась в зал ожидания. Макс не отставал и шел со мной «ноздря в ноздрю». Линию сканера мы прошли почти одновременно. До сих пор не понимаю, почему, но сканер заорал. Макса затормозила охрана, а я, заинтересовавшись феноменом, сунула косу под луч. И надо же было некроманту именно в этот момент опять сунуться в сканер! Устройство истерично завизжало, а охрана поспешила увести Макса в отдельный кабинет.
— Упс, — пробормотала я, поняв, что после доскональной проверки Макс устроит как минимум такую же мне. Где бы спрятаться, где бы спрятаться и переждать лет восемьдесят, пока он не помрет...
Ждать его я, разумеется, не стала. Знакомые ощущения вели в зал ожидания. А вот и Джереми. Сидит, голубчик. Уже на входе меня нагнал недовольный некромант в кое-как застегнутой рубашке.
— Экспериментаторша фигова! Меня там облапали с ног до головы. Хорошо хоть, что охранница была симпатичная, а после того как прощупала, номерок дала.
— Фу! — скривилась я.
Наконец мы оказались позади кресла, в котором сидел зомби. Я уже замахнулась косой, но внезапно Макс буквально сгреб меня в охапку, оттаскивая на безопасное расстояние.
— Сдурела? Он дышит!
Что? Я аккуратно высвободилась из объятий Макса и обошла ряд кресел, чтобы взглянуть в лицо жертве. Уставшее лицо, круги под глазами — почти мертвец. Но это был не Джереми!
Коса с оглушительным, но слышным только нам с некромантом звоном, полетела на пол. Ушел! Теперь его по всему миру можно искать! Тысячи рейсов! Миллион возможностей затеряться.
Я плюхнулась на соседнее сидение и запустила пальцы в волосы. Это конец! Такое Смерть мне не спустит.
Мое самобичевание прервал яростный собачий лай. Псина чуть ли не бросалась на место, где сидела я. Охранник, державший ее на поводке, сделал попытку успокоить, но куда там. А поскольку меня он не видел, несчастного, занявшего место Джереми, постигла участь Макса. Все же есть плюсы в том, что ты можешь становиться невидимой. В комнату допроса вечно отводят посторонних мужиков.
Некромант плюхнулся на освободившееся место и достал смартфон.
— Инвентарь подбери, пока кто-нибудь не споткнулся. Ты на каком сайте новости смотрела?
— Не помню.
— Толку от тебя... Вот смотри, — мне ткнули телефоном в лицо, — новость появилась в сети три часа назад. Теперь смотрим расписание вылетов. С тех пор в рейс ушло десять самолетов. Круг поиска сузился. Смотрим дальше. Перед тем, как загреметь на больничную койку, он был в тропиках. Ты ведь помнишь, где он подцепил заразу? А теперь смотри рейс номер пятьсот шестнадцать.
— Думаешь, он там?
— Ставлю голову на отсечение. Фигурально выражаясь, не смотри так на косу! Только вот... Рейс туда будет завтра вечером.
— А если с пересадками?
— Больше времени потеряем. Поэтому я пошел покупать себе место.
— А я?
Он собрался лететь без меня?
— А документы? На коленях у меня посидишь. Или займешь свободное место, невидимая.
Последнее слово прозвучало как ругательство, и я даже задумалась о том, чтобы обидеться.
Обратно шли не торопясь и в молчании. О чем говорить? Размах поисков начал пугать. Если раньше я воспринимала их как приключение, то теперь...
Другие страны, еще больше незнакомых смертей. Было страшно, учитывая, что я только неделю как в мире смертных.
Макс тоже цедил колу и отмалчивался. Еще бы! Он повезет смерть зайцем в самолете.
— Держи его! Куда! Вот тебе! Ха-ха-ха! Смотри, смотри!
Дети на площадке явно чем-то были увлечены. Их крики и смех разносились по двору. Я бы прошла мимо, но тут сквозь вопли и улюлюканье услышала жалобный писк. Макс тоже прислушался, затем швырнул стаканчик на землю и пошел к группке подростков, которая чем-то была занята, собравшись в круг.
А я, как дура, кинулась за ним, беспокоясь, как бы злой от вынужденной трезвости мужик не причинил вред детям. Но когда я увидела занятие поганцев, уже некроманту пришлось меня успокаивать. Эти зверята где-то раздобыли одноразовую бритву и, держа за хвост маленького котенка, брили его.
— Лучше б ты себе усы сбрил, — сообщила я ближайшему малолетнему садюге.
Тот меня, естественно, не услышал, но усики у него и впрямь были до ужаса мерзкие.
Когда я была маленькой, то всегда считала, особенно после наказаний отца, что бить детей непедагогично. Сейчас мнение изменилось в противоположную сторону, и я с нескрываемым удовольствием наблюдала, как Макс хватает за ухо цирюльника-недоучку. Тот, что держал котенка, словил подзатыльник уже от меня.
Животинка, обретя наконец долгожданную свободу, стремглав кинулась под водосточную трубу, оглашая окрестности жалобным мяуканьем. Я сразу полезла ее выковыривать. Макс тем временем проводил воспитательную беседу с мучителями. Немного подумав, я направилась туда.
Подростки как-то шустро и даже, я бы сказала, поспешно ретировались. К моему удивлению, не попытавшись качать права.
— Что ты им сказал? — поинтересовалась я.
Котенок возмущенно заворчал и начал царапаться.
— То, что они сделали один шаг из трех к тому, чтобы закончить дни в одиночной камере. И спросил, не проще ли мне прямо сейчас сберечь расходы государства на их содержание.
— Что?
— Головы обещал оторвать. Дай глянуть, как котенок.
При ближайшем рассмотрении котенок оказался относительно здоровым, но явно нуждающимся в уходе и еде. Истощенный, грязный, со слезящимися глазами и парой порезов. Едва я попыталась поднести к нему руку, как тот зашипел и выпустил крошечные коготки, который укололи меня даже сквозь ткань.
— Давай, завтра в два часа, жду тебя с вещами.
— А зверь?
Я протянула ему страдальца.
— Оставь себе, мне только блох в квартире не хватало.
— Я не могу!
— С чего это?
— Ну... если в трех словах: собака!
— И почему в трех?
— Потому что у моей собаки три головы, с полным набором зубов каждая.
— А у меня договор аренды, где четко прописано «никаких животных». И Джабба Хатт7 в юбке на страже каждого пункта.
Ну вот! Бросить несчастного котика не позволяла совесть, а взять его домой не позволит опасение за жизнь этого же котика.
Но прежде чем отправиться пристраивать кота, я потащилась домой, переодеваться и выполнять свою часть договора с Офелией. Если родители вернутся и увидят бардак, влетит всем, включая соседа. Да и за право сплавить надоедливую сестричку к бабушке стоит побороться.
Чтобы Цербер не кидался на котенка, пришлось выпустить его побегать в саду. Надеюсь, папа заделал дырку в заборе, иначе в скором времени улица превратится в место боевых действий, а соседи начнут отстреливаться от псины из подвалов.
Если есть мотивация и силы, уборка проходит быстро и незаметно. А если вдобавок никого нет дома, то еще и весело. Можно петь, плясать, нецензурно ругаться и трескать по пути бутерброды. Котенку мое настроение, похоже, передалось, и он принял активное участие в погроме квартиры. Пришлось запереть его в родительской комнате, ибо зверь громил все, что я только что убрала.
Куда же тебя пристроить, чудо пушистое? Подружек у меня нет, из друзей только Вячеслав, но ему я и дождевого червя не доверю. Бабушка постоянно мотается по миру смертных, он у нее просто с голоду помрет.
— Куда же тебя девать... — задумчиво пробормотала я.
— Мяу! — глубокомысленно изрек зверь и полез штурмовать мамин комод.
По дороге уронил лампу и кипу бумажек. Прямо на чистый пол!
— Вот ты катастрофа! Шило у тебя под хвостом, что ли? Собирай теперь!
— Мя-я-ау-у!
— Резонно.
Пришлось собирать самой. В основном это были рисунки, заметки и имена — мама, как всегда, составляла списки гостей, дел, заданий и покупок. Она их просто обожала. Но внимание привлек небольшой листок, неровно оторванный с левого края. На нем аккуратным маминым почерком было выведено: «На выходных Морис уезжает, а девочки поедут к бабушке. Может, придумаем, как провести это время?».
Я застыла над запиской. То, что это писала мама, было несомненно, но кому предназначалось послание? И вовсе я не собиралась к бабушке, это Офелия уезжает! Папа да, на денек куда-то собирался, но кому назначала встречу мама?
И где вообще ее мозги — хранить такое на видном месте?
А такое... это какое?
Я всегда думала, что моя семья — образцовая. Суровый папа, преподаватель, всадник, друг Смерти. Красивая мама, домохозяйка и объект для зависти всех соседей. Старшая дочь — студентка (пусть и непутевая, но сразу-то не видно). Младшая дочь... ну, просто младшая. Плюс собака, большой дом и шумные пикники на дни рождения. А то, что мы смерти — так кто на такие мелочи обращает внимание? Ерунда.
Представить, что родители ссорятся, лгут или... изменяют, я не могла.
Сама не знаю, зачем, но я спрятала листочек во внутренний карман джинсовки. Подхватила котенка и вздохнула, уткнувшись носом в мягкую шерстку.
— Надо выяснить, кому она назначала встречу.
Вот только, что делать потом с этим знанием, я не понимала.
— И надо найти тебе дом. Пошли, расклеим объявления о том, что ты нашелся. Может, кто и заберет.
Котенок не обращал внимания на мои слова, ибо был занят тем, что пробовал на вкус мои волосы.
— И никому не говори про записку. Кстати... Интересно, где Смерть живет?
***
— Тук-тук, — осторожно прокомментировала я ситуацию, когда сонный Смерть открыл дверь собственного дома и увидел на пороге меня и серое мяукающее недоразумение.
— Здравствуйте, магистр Смерть, — как хорошая девочка поздоровалась я.
— Мяу!
— Ты издеваешься? — спросил магистр.
— Почему?
— Ты принесла мне кота.
— Котеночка, — поправила я. — Ма-а-аленького. Милого. Он почти не ест!
— Мор, сначала люди женятся, потом заводят детей, котов и фикусы. А ты как-то не с того начала, тебе не кажется?
— Мы спасли его от живодеров. И теперь ему негде жить, а я подумала, вы один живете и... и вообще.
— Что вообще?
— Все вообще, — честно призналась я.
Котенок укусил меня за ухо, и от вялой защиты я перешла в нападение.
— Вы мне должны! Из-за вас я поссорилась с новой группой.
— Из-за меня? — Смерть, казалось, был поражен до глубины души. — Причем тут я, Мор?!
— А кто раздал задания и даже не проверил, как их выполняют? Не отпирайтесь! И вообще, если бы вы не взяли Нину на работу, я бы ни с кем не ссорилась. А теперь меня ненавидит вся группа. И как мне учиться?
— И что, — Смерть усмехнулся, — если я возьму кота, это тебе как-то поможет?
— Да. Я буду спокойна за его судьбу и остаток времени посвящу погрызению в гранит науки.
— Погружению, — поправил Смерть.
— Ну, это как пойдет. Так что, возьмете?
— Давай, — закатив глаза, магистр протянул руку. — Как его зовут?
— А это бонус! Возьми котенка и получи имя на выбор. Можете назвать его, как вам хочется.
— Назову его Джульеттом, — хмыкнул Смерть, удостоверившись, что котенок мужского пола.
— Так нечестно, — надулась я. — Нельзя называть животных именами людей.
— А подкидывать преподавателям этих животных можно?
Тут я поняла, что надо сматываться, пока Смерть добр и спокоен. Оставляем живность в крепких мужских руках и даем деру, а там война план покажет. Надо было сбегать к Максу и переделать кучу дел — разобраться, как перемещаться домой из других стран, если вдруг нас занесет слишком далеко, выяснить природу маминой записки и не облажаться в очередной раз.
— Чаю хочешь? — донеслось мне вслед.
Не успел. Мы, смерти, быстро бегаем.
***
Но на следующее утро никто никуда не уехал. У папы отменилась командировка — в мире смертных снова продлили какой-то древний календарь, и апокалипсиса не случилось, Офелия решила выспаться перед отбытием к бабушке. Я все утро следила за мамой, но та вела себя как обычно. Разве что была в приподнятом настроении и приготовила на завтрак потрясающие черничные оладьи. Постепенно я успокаивалась.
Наверное, она писала записку подруге. Иначе не стала бы оставлять ее на видном месте, да и сегодня была бы не такой радостной. О том, что мама, возможно, оставила ее на комоде случайно, я как-то не подумала.
И даже исчезнувший зомбяк не мог испортить это утро. Утро отбытия Фели к бабушке. Да ради этого я готова еще раз все окна вымыть! Завтрак мне казался бесконечным, ведь впереди ожидались два дня счастья, когда никто не будет брать мою косметику, украшения и обувь.
В будние дни мы не собирались всей семьей ради приема пищи. Гораздо проще было каждому поесть быстренько и помыть одну-две тарелки, чем кому-то одному перемывать потом всю посуду. Но в выходные все было иначе. Хоть в лепешку расшибись, но к девяти ты обязана сидеть за столом в приличном виде.
Я всю ночь проворочалась, вспоминая, откуда мне знакомо место, в которое свалил Джереми, что с маминой запиской и как теперь учиться в академии. Поэтому сидела, кромсала ножом яблоко и клевала носом. Есть не хотелось по двум причинам: недосып и незнание того, как поведет себя мой желудок в самолете.
Изредка я кидала завистливый взгляд на сестру, с удовольствием трескавшую бутерброды с красной рыбой и запивавшую все это сладким чаем. Сама Фели ничего не замечала, погруженная в подаренную бабушкой электронную книгу.
— Офелия, — наконец не выдержала мама, — обрати внимание на нас. Что ты там такое читаешь?
— Ничего, — поспешно Фели отложила книгу в сторону. Слишком поспешно, так что мне тут же захотелось сунуть туда свой нос.
Поэтому когда в дверь позвонили, я проявила невиданное до этого рвение и кинулась открывать дверь. А там стоял Голод. Мало радости видеть потенциального свекра и своего преподавателя утром в выходной.
