Сидеть вот так возле нее можно было вечность, но Брэнд чувствовал, что еще чуть-чуть - и начнет сходить с ума. Нервы в последнее время были на пределе. За Джен присматривают и, если звездам угодно, чтобы девушка вышла из комы, она выйдет. Брэнд вышел, тихо затворив за собой двери, будто их грохот мог заставить Джен проснуться. Будто нужно было сохранить ее сон.
В палате Миранды все было куда оптимистичнее. Она слабо улыбалась, лежа на кровати. Грант стоял у экранов, настраивая приборы, а Артен держал сестру за руку. Брэнд подошел ближе и с облегчением увидел, что к дочери постепенно возвращается сознание.
- Привет, - шепнул он и наклонился, чтобы ее поцеловать.
- Папа. - Миранда вздохнула.
В ее палате тоже было прохладно, но за дочь Брэнд не волновался: благодаря программе "Амбивалент", Миранда невосприимчива к таким температурам. Чтобы нанести вред ее здоровью, нужен мороз посильнее.
- Как Джен? - тут же спросила девушка.
- Все будет хорошо.
Брэндон отчаянно надеялся, что после наркоза дочь еще недостаточно пришла в себя и откровенную ложь не заметит. Впрочем... может, и правда все будет хорошо?
- Ты умница, теперь ты будешь здорова.
- Когда меня выпишут? Когда я смогу пойти в школу?
- Через месяц, - ответил Брэнд.
Дочка надулась:
- Месяц? Меня выгонят!
- Не выгонят, не волнуйся. Возьмешь репетитора и догонишь. Не думай пока о школе. Через пару дней сможешь гулять, потом - отдых. Считай, дополнительные каникулы.
Она кивнула и перевела взгляд на Артена. Тот корчил ей смешные рожи, чем вызывал довольную, хоть и усталую, улыбку.
- Тебе не холодно, милая? Хочешь, я принесу тебе теплые вещи? - спросил Брэнд.
- Нет, нормально. Только Джен, наверное, холодно. Принеси ей одеяло, ладно? И скажи от меня спасибо.
Дальше Грант оттеснил их и начал ставить Миранде поддерживающие капельницы и задавать программу приборам. На Брэнда разом навалилась усталость, которая в последние дни отходила на второй план. Он чувствовал, что ему просто необходимо поспать, теперь, когда Миранда в безопасности и выздоравливает.
- Знаешь, я домой, - сказал он сыну. - Надо переодеться и поспать. Тебе советую сделать то же самое. И еще разобраться с подачей документов.
Артен даже не стал спорить. Широко зевнул и направился вслед за отцом к выходу.
***
Одеяло для Джен он принес - так получилось - только через три дня, и за это время состояние леди Ламбэр не изменилось.
Брэнд держал связь с Артеном, который находился в больнице едва ли не круглосуточно, и с Мирандой, которая быстро шла на поправку. Ежедневно мужчина разговаривал с детьми по голосвязи и ежедневно получал отчеты о состоянии обеих девушек. Миранда, благодаря улучшенной способности к регенерации, быстро восстанавливалась. А Джен хотя бы не становилось хуже, что уже радовало.
Ему пришлось выйти на работу: накопились дела, которые без его личного одобрения решить не удалось. Все самое тяжелое было позади, и следовало как можно скорее влиться в работу, если он не хотел профукать с таким трудом созданную компанию. А еще Брэнд старательно искал оправдания тому, что не заходит к Джен. Конечно, среди этих оправданий не было реальных причин, но каждый раз, когда мужчина понимал, что время для посещений истекло, у него будто камень с души падал. Хоть это было и не очень хорошо.
В госпитале он оказался, когда зашел проведать Миранду. Она уже могла ходить в уборную и ела нормальную диетическую пищу. Читала, слушала музыку и играла с Артеном в настольные игры. Брэнду нравилось видеть ее такой, нравилось знать, что теперь у нее есть шанс на жизнь.
Он принес ей игрушку. Еду приносить запрещалось, лэптоп и планшет у нее были, иную технику Брэнд детям иметь запрещал. Оставались только игрушки, которые Миранда любила. В сущности, она была еще ребенком. Но ее порадовал огромный нежно-лиловый меховой шар, изображавший обитателя планеты системы Бетельгейзе. Она минут десять хохотала над фырчащими звуками, которые издавала игрушка.
- Ты принес теплые вещи для Джен?
Брэнд кивнул. Грант сказал, что это не обязательно. Она если и простудится, то не сильно, а когда очнется, любую простуду можно будет вылечить в два счета. Но все равно у него в спортивном черном рюкзаке лежало туго свернутое одеяло из мягчайшей шкуры антареского кролика. И еще - зачем он ее купил, вряд ли мог сказать - мягкая игрушка киланга - существа из его родной системы, внешне напоминавшего огромное лупоглазое насекомое.
Волей-неволей пришлось зайти к Джен, ибо оправдания даже перед самим собой закончились, и надо было уже проявить внимание к девушке, спасшей его дочь, возможно, ценой собственной жизни. Хотя об этом думать не хотелось.
Сразу же, едва Брэнд оказался в палате, его обдало холодом. Где-то в углах шумели установки, качающие целебный газ в палату. Джен перевели из операционной в специальную палату, и теперь места было немного меньше, а ее кровать - ниже, чтобы посетители могли сесть в ногах. Аппаратура тоже не пугала сложностью и масштабом, в основном все ограничивалось несколькими датчиками. Которые, тем не менее, передавали полную информацию о состоянии здоровья Джен на компьютеры Гранта.
- Привет, - тяжело вздохнул Брэнд. - Упрямая до ужаса. Так и не хочешь просыпаться.
Он достал из рюкзака одеяло и отложил его в сторону. Затем вытащил плюшевого киланга. Глаза у игрушки смешно болтались над головой.
- Принес тебе зверя. Давай, пока никто не видит, я скажу, что в качестве извинений за то, что накричал на тебя. Хотя ты тоже хороша. Но я - больше, конечно. Ладно, лови травоядное.
Он уложил киланга рядом, придавив его рукой девушки. Картина получилась очень забавная и трогательная. Потом же ему вдруг пришло в голову, что если он хочет укутать Джен, придется ее приподнять немного, и игрушка наверняка свалится. Он пробормотал сквозь зубы, где видел Гранта с его лечебными мероприятиями, отбросил рюкзак и приподнял Джен за плечи, чтобы заодно поправить подушку.
Она была очень легкая и хрупкая. И будто бы спала. Волосы ей распустили, синяки под глазами убрало лечение. В целом Джен выглядела куда здоровее, чем когда приехала на станцию. За исключением того, что она спала. Губы были сухие и бледные.
От Джен пахло лекарствами, но запах был едва уловимый и даже в чем-то приятный. А кожа только казалась ледяной, и мгновенно грелась под его руками. Брэнд взбил подушку и принялся укладывать девушку на кровать. Хорошо, что нет больше этих громоздких трубок, с которыми лежали ранее все подобные больные. Ее можно без опасений переносить и двигать.
Он на пару секунд замер, чтобы потрогать шелковые русые волосы. И неожиданно даже для самого себя потянулся к губам девушки. Согрел дыханием и осторожно поцеловал, чувствуя, как переворачивается все внутри от вспыхнувшего желания, чтобы она очнулась и ответила. Или хотя бы просто очнулась... и он бы поцеловал ее снова уже только за это. Ей нельзя вот так уйти, оставив его наедине со всем, что произошло.
Брэнд отстранился. Отвращение к себе достигло предела. Лапать бесчувственную девушку... да, люди меняются. И мать Артена вряд ли могла предположить, во что превратится ее муж через восемь лет после ее смерти.
Он уложил Джен на кровать, укутав одеялом по самый нос. Снаружи торчали только голова девушки, да башка плюшевого киланга.
- Не скучайте, - голос был хриплый и тихий.
Мужчина поднялся. Бросил последний взгляд на эту странную девушку, и вышел, намереваясь прийти домой и снова напиться.
И уже когда он был дома, допивал третий стакан виски и чувствовал, как хмель уносит его куда-то далеко-далеко, в счастливое место, где не было отвратительного ощущения собственных ошибок, получил сообщение от Гранта.
"Джен очнулась".
Джен
- Ну и ерунда мне снилась, - пробормотала я, все еще слабо соображая после пробуждения.
Потом увидела Гранта, склонившегося надо мной. И Артена.
- Как прошла операция?
Артен так счастливо улыбнулся, что я все поняла, и тоже попыталась порадоваться. Получилось не очень хорошо. Едва я пошевелилась, острая боль пронзила позвоночник, и я охнула.
- Что за...
- Джен, ты четвертые сутки была в коме, не шевелись так резко.
В коме?! Что такого случилось, что я четыре дня провалялась овощем?
- Мы не знаем, что стало причиной, но очень рады, что ты очнулась, - сказал Грант.
Уже в следующую минуту на меня навешали кучу разных датчиков, приборов, проводов, экранов. И врач принялся снимать показания.
- Холодно. - Я поежилась.
- Папа принес тебе одеяло. Холод необходим для восстановления. О, кто это?
Он достал из-под кровати какое-то плюшевое... нечто, напоминающее лупоглазого богомола. Странного красно-зеленого цвета.
- Это киланг, - пояснил Грант. - Травоядное с планеты под названием Клария. Ездовое, между прочим. Милая игрушка, Брэнд принес?
- Не знаю, - пробормотала я, снова вспомнив странный сон.
Там точно был Брэндон Эко, а еще... еще дождь, и люди, и какое-то странное ощущение, ни с чем не сравнимое. Словно приятная дрожь вкупе с зарождающимся где-то внизу живота напряжением. К сожалению, я не успела обо всем этом подумать. С меня сняли все датчики и заставили выполнять какие-то задания. Я дотягивалась пальцами до кончика носа, называла цвета фигур на экране, указывала руками то вправо, то влево, то вверх, то вниз. И все это продолжалось, наверное, с час, на протяжении которого Артен не покидал мою палату.
- Где Миранда? Как она? - спросила я, когда Грант дал небольшую передышку на еду.
- Все хорошо, выздоравливает. Спасибо тебе, Джен. Огромное.
Я улыбнулась этому славному парню, который таки спас свою сестру. И поняла, что, помимо самой спасенной, не хватает минимум одного. И почему я так удивилась отсутствию Брэнда?
- Где твой отец? Все еще злится на то, что я плохо влияю на тебя?
Артен побледнел и отвел глаза.
- Он... кхм... понимаешь... в общем, на него столько всего свалилось, что он немного расслабился, выпил. Потом пришло сообщение, что ты очнулась, он рванул к флаеру, а система учуяла алкоголь в его крови и заблокировалась. Теперь ему надо пролежать минимум семь часов во флаере, дыша вытрезвляющим газом. И тогда система безопасности разблокирует двери. Так что он спит.
Я не сдержалась и фыркнула, живо представив себе картину. Потом принялась осматривать киланга, который, после тщательного изучения был сочтен милым. Я никогда не спала с игрушками, да и в доме их не водилось. Но эту сохраню, как подарок, пусть даже и Брэнда.
На обед (или завтрак?) мне дали нечто жидкое и слабосоленое. Я скривилась, но разжалобить Гранта не вышло.
- Мы будем ежесекундно наблюдать тебя и кормить так, чтобы постепенно вывести на нормальный режим. Я не исключаю повторения комы. Потому что не знаю, что стало причиной. Не спорь, Джен!
Я и не спорила. Уже тот факт, что я очнулась здоровой, относительно бодрой и веселой, говорил о том, как мне повезло. И повторения я не хотела, пусть и не помнила течения комы. Мне гораздо больше нравился этот мир, яркий, цветной. Даже при отсутствии сильных эмоций он был мне дорог.
- Миранда знает? - спросила я, укладываясь обратно под одеяло.
- Да, мы ей сказали днем. Сейчас она спит, но кричала - ужас. Поговоришь с ней, как окрепнешь, ладно?
- Конечно. Что ж, хорошо то, что хорошо кончается. Не надо на меня так смотреть, я не собираюсь опять отключаться. По крайней мере, осознанно.
На лице Артена появилась улыбка, а Грант был с головой погружен в свои исследования и меня не слишком-то слушал.
- Пойду, загляну к Миранде. - Парень поднялся. - Потом выковыряю отца из флаера. Вообще тот был трезвый, ты не думай, но запах машинка учуяла.
- Погоди! - Я вдруг поняла, что... ничего не поняла. - А какие флаеры внутри станции?
- Джен, уровни огромны. Ходить везде пешком нереально. Есть специальные коридоры и лифты, которые помогают быстро преодолевать большие расстояния, скажем, из дома на работу. Отец был на работе как раз, дел много навалилось. В общем, пойду, вытащу его из флаера. Думаю, он к тебе зайдет.
- Ожидаю с нетерпением, - скривилась я.
Но при взгляде на забавную моську киланга сразу стало смешно. И мы улеглись спать. Я и киланг. Надо бы дать ему имя...
Брэнд пришел вечером, когда я поужинала. На этот раз мне дали что-то вроде йогурта. Хоть и жидкое, но сладкое и горячее, что в атмосфере палаты было просто спасением. Я жутко мерзла, спасаясь только под одеялом и удивляясь, как вообще выжила, валяясь здесь без сознания, и не заработала воспаление легких. Правда, Артен обещал, что на утро, если все будет хорошо, меня переведут в нормальную палату. И я наконец-то высплюсь, не просыпаясь каждый час от того, что одеяло свалилось, и я замерзла.
После ужина я проснулась и увидела Брэнда, который сидел неподвижно, глядя на меня. Он сменил стиль одежды: теперь на мужчине была явно спортивная черная куртка с множеством карманов и ботинки на шнуровке. Словно он собирался на охоту или куда-то в поход.
- И давно вы здесь сидите?
- Минут десять. Я как раз собирался тебя будить.
Врет? Не врет? И если врет, то зачем?
- Заказать тебе чаю?
- Давайте. - Чай мне уже было можно. А учитывая холод - нужно!
Я украдкой поглядывала на Брэнла и зачем-то прятала киланга под одеялом. Глупо, наверное, я смотрелась с игрушкой. Но спать с ним было забавно, и хоть не так скучно. Можно было подбрасывать игрушку и ловить. И изучать, как представителя внеземной фауны.
- Как дела? Как ты себя чувствуешь? - спросил Брэнд.
- Нормально, только холодно.
- Да, это необходимо. Принести тебе еще одеяло? Или какую-нибудь теплую одежду?
Я, если честно, сидела и поражалась. Брэнд, которого я буквально ненавидела накануне операции, сидел и спрашивал, не нужны ли мне теплые вещи. С чего такая забота?
- Завтра меня переведут в обычную палату. Не нужно, спасибо. Одеяла хватает.
Он несколько раз кивнул. Словно не знал, что еще сказать. Похоже, этот визит, напоминающий вынужденный, напрягал и меня, и его. Он не интересовался мной, а мне не нужна была его забота. Но мы оба упорно делали вид. Я - что рада визиту, он - что беспокоится.
Пока я размышляла над тем, как бы все это выразить и уже остаться одной, Брэндон задал вопрос, которого я никак не ожидала.
- Грант рассказал мне о твоей... особенности. Почему ты не хочешь, чтобы он попытался тебе помочь?
Вопрос будто дубиной ударил по голове, и все заранее приготовленные слова куда-то испарились. Я открыла рот. Потом закрыла. Потом снова открыла, набрав в грудь воздуха.
В палате Миранды все было куда оптимистичнее. Она слабо улыбалась, лежа на кровати. Грант стоял у экранов, настраивая приборы, а Артен держал сестру за руку. Брэнд подошел ближе и с облегчением увидел, что к дочери постепенно возвращается сознание.
- Привет, - шепнул он и наклонился, чтобы ее поцеловать.
- Папа. - Миранда вздохнула.
В ее палате тоже было прохладно, но за дочь Брэнд не волновался: благодаря программе "Амбивалент", Миранда невосприимчива к таким температурам. Чтобы нанести вред ее здоровью, нужен мороз посильнее.
- Как Джен? - тут же спросила девушка.
- Все будет хорошо.
Брэндон отчаянно надеялся, что после наркоза дочь еще недостаточно пришла в себя и откровенную ложь не заметит. Впрочем... может, и правда все будет хорошо?
- Ты умница, теперь ты будешь здорова.
- Когда меня выпишут? Когда я смогу пойти в школу?
- Через месяц, - ответил Брэнд.
Дочка надулась:
- Месяц? Меня выгонят!
- Не выгонят, не волнуйся. Возьмешь репетитора и догонишь. Не думай пока о школе. Через пару дней сможешь гулять, потом - отдых. Считай, дополнительные каникулы.
Она кивнула и перевела взгляд на Артена. Тот корчил ей смешные рожи, чем вызывал довольную, хоть и усталую, улыбку.
- Тебе не холодно, милая? Хочешь, я принесу тебе теплые вещи? - спросил Брэнд.
- Нет, нормально. Только Джен, наверное, холодно. Принеси ей одеяло, ладно? И скажи от меня спасибо.
Дальше Грант оттеснил их и начал ставить Миранде поддерживающие капельницы и задавать программу приборам. На Брэнда разом навалилась усталость, которая в последние дни отходила на второй план. Он чувствовал, что ему просто необходимо поспать, теперь, когда Миранда в безопасности и выздоравливает.
- Знаешь, я домой, - сказал он сыну. - Надо переодеться и поспать. Тебе советую сделать то же самое. И еще разобраться с подачей документов.
Артен даже не стал спорить. Широко зевнул и направился вслед за отцом к выходу.
***
Одеяло для Джен он принес - так получилось - только через три дня, и за это время состояние леди Ламбэр не изменилось.
Брэнд держал связь с Артеном, который находился в больнице едва ли не круглосуточно, и с Мирандой, которая быстро шла на поправку. Ежедневно мужчина разговаривал с детьми по голосвязи и ежедневно получал отчеты о состоянии обеих девушек. Миранда, благодаря улучшенной способности к регенерации, быстро восстанавливалась. А Джен хотя бы не становилось хуже, что уже радовало.
Ему пришлось выйти на работу: накопились дела, которые без его личного одобрения решить не удалось. Все самое тяжелое было позади, и следовало как можно скорее влиться в работу, если он не хотел профукать с таким трудом созданную компанию. А еще Брэнд старательно искал оправдания тому, что не заходит к Джен. Конечно, среди этих оправданий не было реальных причин, но каждый раз, когда мужчина понимал, что время для посещений истекло, у него будто камень с души падал. Хоть это было и не очень хорошо.
В госпитале он оказался, когда зашел проведать Миранду. Она уже могла ходить в уборную и ела нормальную диетическую пищу. Читала, слушала музыку и играла с Артеном в настольные игры. Брэнду нравилось видеть ее такой, нравилось знать, что теперь у нее есть шанс на жизнь.
Он принес ей игрушку. Еду приносить запрещалось, лэптоп и планшет у нее были, иную технику Брэнд детям иметь запрещал. Оставались только игрушки, которые Миранда любила. В сущности, она была еще ребенком. Но ее порадовал огромный нежно-лиловый меховой шар, изображавший обитателя планеты системы Бетельгейзе. Она минут десять хохотала над фырчащими звуками, которые издавала игрушка.
- Ты принес теплые вещи для Джен?
Брэнд кивнул. Грант сказал, что это не обязательно. Она если и простудится, то не сильно, а когда очнется, любую простуду можно будет вылечить в два счета. Но все равно у него в спортивном черном рюкзаке лежало туго свернутое одеяло из мягчайшей шкуры антареского кролика. И еще - зачем он ее купил, вряд ли мог сказать - мягкая игрушка киланга - существа из его родной системы, внешне напоминавшего огромное лупоглазое насекомое.
Волей-неволей пришлось зайти к Джен, ибо оправдания даже перед самим собой закончились, и надо было уже проявить внимание к девушке, спасшей его дочь, возможно, ценой собственной жизни. Хотя об этом думать не хотелось.
Сразу же, едва Брэнд оказался в палате, его обдало холодом. Где-то в углах шумели установки, качающие целебный газ в палату. Джен перевели из операционной в специальную палату, и теперь места было немного меньше, а ее кровать - ниже, чтобы посетители могли сесть в ногах. Аппаратура тоже не пугала сложностью и масштабом, в основном все ограничивалось несколькими датчиками. Которые, тем не менее, передавали полную информацию о состоянии здоровья Джен на компьютеры Гранта.
- Привет, - тяжело вздохнул Брэнд. - Упрямая до ужаса. Так и не хочешь просыпаться.
Он достал из рюкзака одеяло и отложил его в сторону. Затем вытащил плюшевого киланга. Глаза у игрушки смешно болтались над головой.
- Принес тебе зверя. Давай, пока никто не видит, я скажу, что в качестве извинений за то, что накричал на тебя. Хотя ты тоже хороша. Но я - больше, конечно. Ладно, лови травоядное.
Он уложил киланга рядом, придавив его рукой девушки. Картина получилась очень забавная и трогательная. Потом же ему вдруг пришло в голову, что если он хочет укутать Джен, придется ее приподнять немного, и игрушка наверняка свалится. Он пробормотал сквозь зубы, где видел Гранта с его лечебными мероприятиями, отбросил рюкзак и приподнял Джен за плечи, чтобы заодно поправить подушку.
Она была очень легкая и хрупкая. И будто бы спала. Волосы ей распустили, синяки под глазами убрало лечение. В целом Джен выглядела куда здоровее, чем когда приехала на станцию. За исключением того, что она спала. Губы были сухие и бледные.
От Джен пахло лекарствами, но запах был едва уловимый и даже в чем-то приятный. А кожа только казалась ледяной, и мгновенно грелась под его руками. Брэнд взбил подушку и принялся укладывать девушку на кровать. Хорошо, что нет больше этих громоздких трубок, с которыми лежали ранее все подобные больные. Ее можно без опасений переносить и двигать.
Он на пару секунд замер, чтобы потрогать шелковые русые волосы. И неожиданно даже для самого себя потянулся к губам девушки. Согрел дыханием и осторожно поцеловал, чувствуя, как переворачивается все внутри от вспыхнувшего желания, чтобы она очнулась и ответила. Или хотя бы просто очнулась... и он бы поцеловал ее снова уже только за это. Ей нельзя вот так уйти, оставив его наедине со всем, что произошло.
Брэнд отстранился. Отвращение к себе достигло предела. Лапать бесчувственную девушку... да, люди меняются. И мать Артена вряд ли могла предположить, во что превратится ее муж через восемь лет после ее смерти.
Он уложил Джен на кровать, укутав одеялом по самый нос. Снаружи торчали только голова девушки, да башка плюшевого киланга.
- Не скучайте, - голос был хриплый и тихий.
Мужчина поднялся. Бросил последний взгляд на эту странную девушку, и вышел, намереваясь прийти домой и снова напиться.
И уже когда он был дома, допивал третий стакан виски и чувствовал, как хмель уносит его куда-то далеко-далеко, в счастливое место, где не было отвратительного ощущения собственных ошибок, получил сообщение от Гранта.
"Джен очнулась".
Глава шестая. Путь к выздоровлению
Джен
- Ну и ерунда мне снилась, - пробормотала я, все еще слабо соображая после пробуждения.
Потом увидела Гранта, склонившегося надо мной. И Артена.
- Как прошла операция?
Артен так счастливо улыбнулся, что я все поняла, и тоже попыталась порадоваться. Получилось не очень хорошо. Едва я пошевелилась, острая боль пронзила позвоночник, и я охнула.
- Что за...
- Джен, ты четвертые сутки была в коме, не шевелись так резко.
В коме?! Что такого случилось, что я четыре дня провалялась овощем?
- Мы не знаем, что стало причиной, но очень рады, что ты очнулась, - сказал Грант.
Уже в следующую минуту на меня навешали кучу разных датчиков, приборов, проводов, экранов. И врач принялся снимать показания.
- Холодно. - Я поежилась.
- Папа принес тебе одеяло. Холод необходим для восстановления. О, кто это?
Он достал из-под кровати какое-то плюшевое... нечто, напоминающее лупоглазого богомола. Странного красно-зеленого цвета.
- Это киланг, - пояснил Грант. - Травоядное с планеты под названием Клария. Ездовое, между прочим. Милая игрушка, Брэнд принес?
- Не знаю, - пробормотала я, снова вспомнив странный сон.
Там точно был Брэндон Эко, а еще... еще дождь, и люди, и какое-то странное ощущение, ни с чем не сравнимое. Словно приятная дрожь вкупе с зарождающимся где-то внизу живота напряжением. К сожалению, я не успела обо всем этом подумать. С меня сняли все датчики и заставили выполнять какие-то задания. Я дотягивалась пальцами до кончика носа, называла цвета фигур на экране, указывала руками то вправо, то влево, то вверх, то вниз. И все это продолжалось, наверное, с час, на протяжении которого Артен не покидал мою палату.
- Где Миранда? Как она? - спросила я, когда Грант дал небольшую передышку на еду.
- Все хорошо, выздоравливает. Спасибо тебе, Джен. Огромное.
Я улыбнулась этому славному парню, который таки спас свою сестру. И поняла, что, помимо самой спасенной, не хватает минимум одного. И почему я так удивилась отсутствию Брэнда?
- Где твой отец? Все еще злится на то, что я плохо влияю на тебя?
Артен побледнел и отвел глаза.
- Он... кхм... понимаешь... в общем, на него столько всего свалилось, что он немного расслабился, выпил. Потом пришло сообщение, что ты очнулась, он рванул к флаеру, а система учуяла алкоголь в его крови и заблокировалась. Теперь ему надо пролежать минимум семь часов во флаере, дыша вытрезвляющим газом. И тогда система безопасности разблокирует двери. Так что он спит.
Я не сдержалась и фыркнула, живо представив себе картину. Потом принялась осматривать киланга, который, после тщательного изучения был сочтен милым. Я никогда не спала с игрушками, да и в доме их не водилось. Но эту сохраню, как подарок, пусть даже и Брэнда.
На обед (или завтрак?) мне дали нечто жидкое и слабосоленое. Я скривилась, но разжалобить Гранта не вышло.
- Мы будем ежесекундно наблюдать тебя и кормить так, чтобы постепенно вывести на нормальный режим. Я не исключаю повторения комы. Потому что не знаю, что стало причиной. Не спорь, Джен!
Я и не спорила. Уже тот факт, что я очнулась здоровой, относительно бодрой и веселой, говорил о том, как мне повезло. И повторения я не хотела, пусть и не помнила течения комы. Мне гораздо больше нравился этот мир, яркий, цветной. Даже при отсутствии сильных эмоций он был мне дорог.
- Миранда знает? - спросила я, укладываясь обратно под одеяло.
- Да, мы ей сказали днем. Сейчас она спит, но кричала - ужас. Поговоришь с ней, как окрепнешь, ладно?
- Конечно. Что ж, хорошо то, что хорошо кончается. Не надо на меня так смотреть, я не собираюсь опять отключаться. По крайней мере, осознанно.
На лице Артена появилась улыбка, а Грант был с головой погружен в свои исследования и меня не слишком-то слушал.
- Пойду, загляну к Миранде. - Парень поднялся. - Потом выковыряю отца из флаера. Вообще тот был трезвый, ты не думай, но запах машинка учуяла.
- Погоди! - Я вдруг поняла, что... ничего не поняла. - А какие флаеры внутри станции?
- Джен, уровни огромны. Ходить везде пешком нереально. Есть специальные коридоры и лифты, которые помогают быстро преодолевать большие расстояния, скажем, из дома на работу. Отец был на работе как раз, дел много навалилось. В общем, пойду, вытащу его из флаера. Думаю, он к тебе зайдет.
- Ожидаю с нетерпением, - скривилась я.
Но при взгляде на забавную моську киланга сразу стало смешно. И мы улеглись спать. Я и киланг. Надо бы дать ему имя...
Брэнд пришел вечером, когда я поужинала. На этот раз мне дали что-то вроде йогурта. Хоть и жидкое, но сладкое и горячее, что в атмосфере палаты было просто спасением. Я жутко мерзла, спасаясь только под одеялом и удивляясь, как вообще выжила, валяясь здесь без сознания, и не заработала воспаление легких. Правда, Артен обещал, что на утро, если все будет хорошо, меня переведут в нормальную палату. И я наконец-то высплюсь, не просыпаясь каждый час от того, что одеяло свалилось, и я замерзла.
После ужина я проснулась и увидела Брэнда, который сидел неподвижно, глядя на меня. Он сменил стиль одежды: теперь на мужчине была явно спортивная черная куртка с множеством карманов и ботинки на шнуровке. Словно он собирался на охоту или куда-то в поход.
- И давно вы здесь сидите?
- Минут десять. Я как раз собирался тебя будить.
Врет? Не врет? И если врет, то зачем?
- Заказать тебе чаю?
- Давайте. - Чай мне уже было можно. А учитывая холод - нужно!
Я украдкой поглядывала на Брэнла и зачем-то прятала киланга под одеялом. Глупо, наверное, я смотрелась с игрушкой. Но спать с ним было забавно, и хоть не так скучно. Можно было подбрасывать игрушку и ловить. И изучать, как представителя внеземной фауны.
- Как дела? Как ты себя чувствуешь? - спросил Брэнд.
- Нормально, только холодно.
- Да, это необходимо. Принести тебе еще одеяло? Или какую-нибудь теплую одежду?
Я, если честно, сидела и поражалась. Брэнд, которого я буквально ненавидела накануне операции, сидел и спрашивал, не нужны ли мне теплые вещи. С чего такая забота?
- Завтра меня переведут в обычную палату. Не нужно, спасибо. Одеяла хватает.
Он несколько раз кивнул. Словно не знал, что еще сказать. Похоже, этот визит, напоминающий вынужденный, напрягал и меня, и его. Он не интересовался мной, а мне не нужна была его забота. Но мы оба упорно делали вид. Я - что рада визиту, он - что беспокоится.
Пока я размышляла над тем, как бы все это выразить и уже остаться одной, Брэндон задал вопрос, которого я никак не ожидала.
- Грант рассказал мне о твоей... особенности. Почему ты не хочешь, чтобы он попытался тебе помочь?
Вопрос будто дубиной ударил по голове, и все заранее приготовленные слова куда-то испарились. Я открыла рот. Потом закрыла. Потом снова открыла, набрав в грудь воздуха.
