Я бродила по комнате туда-сюда, наверное, с полчаса, а потом устала. Только на минуточку прилегла на кровать и незаметно для себя уснула. Сон был тревожным и не слишком крепким. От легкого стука в дверь я быстро проснулась и подскочила. В голове мгновенно пронеслись все последние события.
– Элис! – Я едва сдержалась и не выругалась, такое облегчение накатило. – Тебя все ищут, где ты была?!
– Вил, – подруга подняла на меня испуганные глаза, – я сделала кое-что нехорошее…
Я неслась по коридору, не особенно заботясь о том, что на меня кто-то оглядывается или я кому-то мешаю. Посторонятся! Ярость внутри буквально бурлила, грозила вот-вот выплеснуться, и еще неизвестно, как. Хотелось стать драконом, эта сущность рвалась во мне наружу изо всех драконьих сил!
Мужчину я увидела издалека. Мне с радостью подсказали, где Дамиан любит бывать по утрам. И сегодня охотник себе не изменил. Он медленно потягивал кофе, крепкий, судя по запаху, и выглядел довольным жизнью.
– Вы скотина, Дамиан! – рявкнула я так громко, что немногочисленные посетители таверны начали на нас поглядывать.
– Леди-дракон, – усмехнулся охотник, – что привело вас ко мне в столь ранний час? Неужто решили извиниться за своего не в меру горячего женишка?
– Жаль, что он не выбил из тебя дурь. Что ж, будет шанс у меня.
– Полагаю, – голос охотника стал жестким, – ты пришла из-за своей любвеобильной подружки. Что ж, советую убраться, пока я не разозлился. Она сама прыгнула ко мне в постель, а я не привык отказывать дамам. Да и ничего я ей не сделал, подумаешь, выставил вон. Свое она получила, будь уверена.
– Это низко – пользоваться чужими неприятностями, чтобы весело провести ночь!
– Какая высокая нашлась. – Дамиан хмыкнул. – Девочка, иди отсюда, я ведь не только добровольно вешающихся девиц пробую, от таких, как ты, тоже не отказываюсь.
– А придется некоторое время приостановить согласия.
Я уже справилась с праведным возмущением, поняв, что ничего не добьюсь воззванием к совести. Что ж, магия все равно рвалась наружу, так почему нет? И пусть Дамиан обозлится окончательно, плевать. Я выстояла против Георга, выстою и против охотника.
Он поздно заметил прохладу и мою выставленную вперед руку. Магию уже было не остановить, будь ты хоть трижды охотник. Дамиан взглянул мне в глаза и… ох, как мне понравилась эта смесь злобы и паники! Весь его… скажем так, низ живота, сковал холод. Очень надеюсь, лекари не смогут восстановить кровообращение и отрежут ему что-нибудь шибко ценное.
Кто сказал, что ледяная магия – ерунда? Пусть повторит в лицо ледяному дракону!
После посадки все разделились. Элис поехала к родителям по моему совету, отвлечься и отдохнуть. Она, конечно, сделала глупость, улегшись в постель Дамиана, но катастрофы никакой не случилось. Все же она взрослая девушка. Будет ей уроком, как мне показалось, достаточно хорошим.
Клэй все еще дулся и, как любезно сообщил еще в кабине дракона, тоже поехал к родителям. Дэн, естественно, домой. Я же не спеша направилась на постоялый двор. Осень уже вовсю хозяйничала в Лесном, и больше нельзя было ходить в платьях и открытых туфлях. Народ переодевался в теплые пальто, а иные уже и в шубы. Зима, как мне рассказывали, здесь хоть и была мягкой, все же длилась достаточно долго и была снежной. Только я, как мне казалось, с нетерпением ждала этой самой зимы. Снег так напоминал о доме! И можно будет полетать во время снегопада, ночью, когда так красиво и снежинки кружатся в свете огромных фонарей.
Я брела по широким улицам, улыбалась редким знакомым из академии и уже чувствовала начало чего-то нехорошего. Бывает такое ощущение грядущих неприятностей. И оно только усилилось, когда я увидела Георга выходящим из постоялого двора.
Табличка «У Домашних» раскачивалась под воздействием несильного осеннего ветра. Ее скрип действовал на нервы. Я медленно вошла в главный зал. Госпожа Домашняя протирала посуду после помывки. Как раз недавно закончился завтрак.
– Здравствуйте, – произнесла я, – что хотел Георг? Он спрашивал меня?
Женщина подняла голову и все мои подозрения укрепились.
– Он приходил поговорить. О тебе, Вил. И осмотреть твою комнату.
– Вы пустили его в мою комнату?!
Машинально я схватилась за кулон, который взяла с собой. Но что, если бы я оставила его в комнате?
– Как вы могли! Это моя комната, я за нее плачу!
Первым же порывом было бежать и проверить деньги. К счастью, я была не такой дурой, чтобы хранить все сбережения в комнате. Несколько украшений, которые я еще не успела продать, хранились там, но вряд ли они интересовали Георга. Еще часть я спрятала в тайник. А деньги и особенно дорогие вещи хранились в местном отделении банка, в одном из самых дорогих сейфов. Туда Георг точно не доберется.
Опасности, как таковой, не было, я предвидела то, что герцог Снежный попытается такое провернуть. Но чтобы его добровольно пустили в мою комнату?! По какому праву?!
– Ты врала нам, Вил. Подделала письмо матери. Господин Снежный рассказал, кто ты такая. А также то, что твоя мать умерла. Знаешь, я была о тебе лучшего мнения. Врать всем в лицо и пользоваться чужой добротой… Собирай свои вещи.
Она отвернулась, явно не справившись не то с разочарованием, не то со злостью. Обалдеть! Просто нет слов… никаких, ни приличных, не ругательных.
– Знаете, что, госпожа Домашняя, – едва сдерживая голос, произнесла я, – по документам я Вил Инеевая, совершеннолетняя студентка Драконьей Академии. Да, у меня нет иных родственников, да, моя мать умерла. Но Георг Снежный не мой опекун. Вы могли попросить у меня документы. Попросить все рассказать. Спросить, почему я сменила фамилию и что за человек этот Георг, но вы предпочли пустить в мою комнату человека, который продержал меня год в больнице только потому что я отказывалась отдать ему мамины украшения! Вы не имели права пускать в мою комнату постороннего человека. А сейчас не имеете права меня выгонять. Но ваше счастье – я здесь больше не останусь. Очень жаль, что у такого хорошего парня, как Эйд, такие родители. У меня даже слов нет, я не могу ни одного слова подобрать, чтобы описать то, что вы сделали. Я обращусь к господину Сероглазому. Если из моей комнаты хоть что-нибудь пропало, вы возместите мне каждый золотой. И заодно вернете те деньги, что я вам уже заплатила. И знаете, что? У меня даже хватит духу сделать так, чтобы у вас никто больше не останавливался. И лишь потому что ваши дети не виноваты в том, что вы не знаете законов города, в котором живете, я не стану этого делать.
У меня не было сил даже оценить эффект, который произвели мои слова. От злости и обиды дрожали руки. Как эти люди, бывшие такими добрыми, могли так поступить со мной? Доверься я им чуть больше, я могла потерять все. И лишь по счастливой случайности этого не произошло.
На комнату было больно смотреть. Постарался Георг на славу: перевернул все вверх дном. Ящики, шкаф, вещи, кровать. Я сразу же проверила шкатулку и, естественно, обнаружила ее пустой. Он надеялся, эти украшения – все, что у меня осталось, а я не хотела хранить их в банке из-за памяти, которую они собой несли. И стоили все эти побрякушки меньше, чем мое вечернее платье. Но были особенно дорогими.
Я устала. Просто устала бороться со всем миром и получать такое отношение в ответ от тех, кто мне нравился. Слезы сами выступили, и в кои-то веки я не стала заставлять себя подниматься и двигаться дальше. Сидеть и реветь было проще.
– Карту Лесного, пожалуйста, – сказала я мальчику-газетчику.
Он вместе с отцом держал лоток с книгами и газетами, что находился на середине пути меж Домашними и академией. Я часто брала там что-то почитать, или небольшие блокноты для записей. Сейчас мне нужна была одна из тех карт, где отмечают постоялые дворы и гостиницы. Нужно было искать новое жилье.
А где его искать? Теоретически, в огромном Лесном не существует проблемы под названием «негде жить», если у тебя есть деньги и документы. Так что я брала карту, преисполненная относительным, но оптимизмом.
От Домашних я уходила с гордо поднятой головой, замаскировав следы слез. Что ж, и не такое бывает в жизни. Потеряла мамины украшения, и ладно, память заключается не в вещах. Георг еще ответит за каждую гадость, сделанную мне.
Разумеется, я не стану обращаться к отцу Клэя, тем более что все деньги за проживание мне вернули. Даже не взяв из них ничего за тот период, что я уже пробыла у Домашних. А я не стала разбираться. Мне кажется, они все равно должны за то, что сделали.
На минуточку – я Вил Инеевая, а герцог Снежный является опекуном совершенно другой девушки. И пусть еще докажет, что имеет право вламываться в мою комнату. Но не сейчас, позже.
Сейчас мне нужно место, где можно жить и где хорошая охрана. Посмотрим…
Я неосмотрительно выбрала место, где расположилась с чемоданами. Проходимость была очень хорошей, а лавочка хоть и располагалась в тени деревьев, отлично просматривалась с дороги. Так меня и заметил Дэн. Наверное, он шел к Клэю, или просто по делам. Но, завидев меня, свернул и уселся рядом.
– Привет, Вил! Я тут подумал – надо с Элис поговорить, извиниться. Я правда не хотел ее обижать, просто знаешь, одно дело – когда ты любишь безответно и мучаешься. А другое – когда тебя любят, а ты не можешь ответить. И второе тяжелее.
Тут он заметил мои чемоданы и, наверное, с минуту на них смотрел.
– Погоди, что это? Ты уехала от Домашних?
– Меня выгнали, – призналась я.
И на глаза опять напросились слезы!
– Что? Погоди, Вил, как выгнали? За что?
Я качала головой, чтобы не разреветься.
– Иди к Элис, потом поговорим, мне надо найти жилье.
– Да подождет Элис! Вил, что случилось, почему тебя выгнали?
– Да так. Приходил Георг, кое-что обо мне рассказал. И Домашние решили, что имеют право пустить его в мою комнату! Он там все перевернул и… и забрал мамины украшения.
– Погоди, я ничего не понимаю! Вил, расскажи все по порядку. Что он им рассказал?
– Что я им вру, – со вздохом сказала я. – Нет у меня никаких родителей, Дэн. Я сбежала от отчима и сменила фамилию, чтобы он не смог добраться до меня. Поступила в академию, чтобы найти потом работу, когда деньги закончатся, и было на что жить. Ну и еще чтобы Георг опять же не добрался. Домашние просили записку от мамы, что она будет оплачивать все счета, и я ее подделала. Георг им это рассказал.
Глаза Дэна были полны совершенной растерянности. Он смотрел на меня, словно я только что обратилась енотом, вместо дракона и теперь выдыхаю пламя.
– Ладно, давай по порядку, – вздохнула я. – Только обещай, что не расскажешь Клэю! Он и так чувствует вседозволенность, а узнает, что мне даже некому пожаловаться, совсем озвереет.
Дэн скептически покачал головой, но ничего не сказал. Наверное, у него о Клэе было несколько другое мнение. Но хоть спорить не стал, и на том спасибо.
Дэн уселся на скамейку и обнял меня, то ли грея, то ли просто поддерживая. За это его можно только благодарить. Приятно знать, что ты не один, когда наваливаются неприятности.
– Мама вышла замуж, когда мне было четырнадцать. Георг тогда был… ну, магом он был, сильным, лекарем вроде как. Но у мамы был титул и замок. Он, правда, разваливался, а во владении – пара деревень, но титул – это серьезно. Георг казался всем обаятельным и красивым мужчиной, он хорошо относился ко мне и любил маму. Я не очень хотела пускать его в нашу жизнь, но они выглядели такими счастливыми. Разве я могла быть против?
Потом мама умерла. Мне очень хочется верить, что он не причем. И я выяснила, что Георгу на самом деле нужен фамильный артефакт. Не знаю, зачем, и что эта штука может, но я ее спрятала. Георг догадался и договорился со старым знакомым, чтобы он поместил меня в лекарский дом для душевнобольных. Там я провела почти год, а потом сбежала. Пробралась в замок, украла все мамины украшения, забрала кулон и ушла в город. Там продала украшения, купила новые документы, сменила фамилию, потратила кучу денег, но получила именно законные документы, чтобы Георг не смог их оспорить. И улетела в Лесной уже под другим именем. А остальное ты знаешь. Поступила, заселилась. Георг, понятное дело, нашел меня и вот…
– Он забрал артефакт?
– Нет, я ношу его с собой. Его никто не может с меня снять. Для этого придется меня убить, а это Георг почему-то не делает. Может, боится, что все поймут. Это ведь не Плато, там проще простого убить человека. В снегах его не найдут еще долго. А здесь жизнь кипит, правосудие работает.
– Дела-а-а, – протянул Дэн. – И он забрал все твои украшения? Тебе негде жить?
– Нет, деньги у меня есть, не совсем же я наивная. Все в банке, так что я могу снять дом, если захочу. Документы-то на украшения у меня тоже есть, за них дают полную цену. Георг забрал то, что я не стала бы продавать. У мамы было много драгоценностей, но лишь некоторые она любила. Их я хотела сохранить. А Георг забрал, и Домашние ему это позволили. Вот так вот.
Я не стала упоминать о черном драконе, который спас меня от возвращения на Плато. Никто не должен связать меня с убийством ледяного.
– Слушай, а давай мы с ним побеседуем?
Дэн предупредил мои возражения тирадой:
– Вил, я никому ничего не скажу. Ни Клэю, ни Эйду, ни парням. Мы просто с ним побеседуем, так сказать, в тесном контакте.
– Нет, Дэн, он очень опасен. Георг – это не однокурсник, который пристает к девушкам в раздевалке. Это колдун, и колдун сильный. Не надо с ним связываться, а особенно не надо подставлять Клэя. Я буду с ним бороться законными методами, схожу к Сероглазому, спрошу, можно ли вернуть мои украшения.
– Хорошо, – с легким сомнением отозвался Дэн.
Оставалось только надеяться, что он не станет действовать самостоятельно и не нарвется на Георга. Это только моя проблема. И я ее решу.
– А пока мне просто нужно где-то жить. Я хочу просмотреть все постоялые дома. Ты не знаешь, в котором из них охрана лучше?
Дэн обворожительно улыбнулся.
– Есть у меня две отличные идеи!
– Излагай!
Хорошо, что я его встретила. С кем-то гораздо легче решать проблему, чем одной. Уже довольно давно я не чувствовала поддержки и не могла ни с кем поделиться. Хотя бы просто поговорить. Оказывается, это очень приятное чувство.
– Это, – Дэн махнул в сторону, где располагался постоялый двор Домашних, – старая часть города. За Академией есть новая, там недавно построили новую хорошую гостиницу. Там нет такой атмосферы, как в мелких тавернах, но зато охрана на уровне и очень красивые комнаты. А стоит, кстати, немногим дороже, они ведь только открылись. Если ты оплатишь, как и у Домашних, несколько месяцев, то сможешь сэкономить.
– Покажи на карте, – попросила я, – интересно.
– Пойдем, провожу, сама посмотришь. И заодно помогу отнести сумку.
Парень резво подскочил со скамейки и взялся за два моих больших чемодана. Ему тяжесть совсем не казалась неподъемной.
– Погоди, а вторая идея? Ты же сказал, их две!
– А, точно. Купи себе шапку, Инеевая, у тебя уши замерзли! Кстати, а как тебя на самом деле зовут?
– Звали, Дэн. Это имя со мной навсегда. И фамилия тоже.
Но сдаваться он категорически не желал. Пришлось сказать:
– Виленея Снежная.
– Хм… нет, Вил Инеевая лучше. Все, пошли, время искать тебе жилье!
– Элис! – Я едва сдержалась и не выругалась, такое облегчение накатило. – Тебя все ищут, где ты была?!
– Вил, – подруга подняла на меня испуганные глаза, – я сделала кое-что нехорошее…
Я неслась по коридору, не особенно заботясь о том, что на меня кто-то оглядывается или я кому-то мешаю. Посторонятся! Ярость внутри буквально бурлила, грозила вот-вот выплеснуться, и еще неизвестно, как. Хотелось стать драконом, эта сущность рвалась во мне наружу изо всех драконьих сил!
Мужчину я увидела издалека. Мне с радостью подсказали, где Дамиан любит бывать по утрам. И сегодня охотник себе не изменил. Он медленно потягивал кофе, крепкий, судя по запаху, и выглядел довольным жизнью.
– Вы скотина, Дамиан! – рявкнула я так громко, что немногочисленные посетители таверны начали на нас поглядывать.
– Леди-дракон, – усмехнулся охотник, – что привело вас ко мне в столь ранний час? Неужто решили извиниться за своего не в меру горячего женишка?
– Жаль, что он не выбил из тебя дурь. Что ж, будет шанс у меня.
– Полагаю, – голос охотника стал жестким, – ты пришла из-за своей любвеобильной подружки. Что ж, советую убраться, пока я не разозлился. Она сама прыгнула ко мне в постель, а я не привык отказывать дамам. Да и ничего я ей не сделал, подумаешь, выставил вон. Свое она получила, будь уверена.
– Это низко – пользоваться чужими неприятностями, чтобы весело провести ночь!
– Какая высокая нашлась. – Дамиан хмыкнул. – Девочка, иди отсюда, я ведь не только добровольно вешающихся девиц пробую, от таких, как ты, тоже не отказываюсь.
– А придется некоторое время приостановить согласия.
Я уже справилась с праведным возмущением, поняв, что ничего не добьюсь воззванием к совести. Что ж, магия все равно рвалась наружу, так почему нет? И пусть Дамиан обозлится окончательно, плевать. Я выстояла против Георга, выстою и против охотника.
Он поздно заметил прохладу и мою выставленную вперед руку. Магию уже было не остановить, будь ты хоть трижды охотник. Дамиан взглянул мне в глаза и… ох, как мне понравилась эта смесь злобы и паники! Весь его… скажем так, низ живота, сковал холод. Очень надеюсь, лекари не смогут восстановить кровообращение и отрежут ему что-нибудь шибко ценное.
Кто сказал, что ледяная магия – ерунда? Пусть повторит в лицо ледяному дракону!
Глава тринадцатая. Первое высотное здание Лесного
После посадки все разделились. Элис поехала к родителям по моему совету, отвлечься и отдохнуть. Она, конечно, сделала глупость, улегшись в постель Дамиана, но катастрофы никакой не случилось. Все же она взрослая девушка. Будет ей уроком, как мне показалось, достаточно хорошим.
Клэй все еще дулся и, как любезно сообщил еще в кабине дракона, тоже поехал к родителям. Дэн, естественно, домой. Я же не спеша направилась на постоялый двор. Осень уже вовсю хозяйничала в Лесном, и больше нельзя было ходить в платьях и открытых туфлях. Народ переодевался в теплые пальто, а иные уже и в шубы. Зима, как мне рассказывали, здесь хоть и была мягкой, все же длилась достаточно долго и была снежной. Только я, как мне казалось, с нетерпением ждала этой самой зимы. Снег так напоминал о доме! И можно будет полетать во время снегопада, ночью, когда так красиво и снежинки кружатся в свете огромных фонарей.
Я брела по широким улицам, улыбалась редким знакомым из академии и уже чувствовала начало чего-то нехорошего. Бывает такое ощущение грядущих неприятностей. И оно только усилилось, когда я увидела Георга выходящим из постоялого двора.
Табличка «У Домашних» раскачивалась под воздействием несильного осеннего ветра. Ее скрип действовал на нервы. Я медленно вошла в главный зал. Госпожа Домашняя протирала посуду после помывки. Как раз недавно закончился завтрак.
– Здравствуйте, – произнесла я, – что хотел Георг? Он спрашивал меня?
Женщина подняла голову и все мои подозрения укрепились.
– Он приходил поговорить. О тебе, Вил. И осмотреть твою комнату.
– Вы пустили его в мою комнату?!
Машинально я схватилась за кулон, который взяла с собой. Но что, если бы я оставила его в комнате?
– Как вы могли! Это моя комната, я за нее плачу!
Первым же порывом было бежать и проверить деньги. К счастью, я была не такой дурой, чтобы хранить все сбережения в комнате. Несколько украшений, которые я еще не успела продать, хранились там, но вряд ли они интересовали Георга. Еще часть я спрятала в тайник. А деньги и особенно дорогие вещи хранились в местном отделении банка, в одном из самых дорогих сейфов. Туда Георг точно не доберется.
Опасности, как таковой, не было, я предвидела то, что герцог Снежный попытается такое провернуть. Но чтобы его добровольно пустили в мою комнату?! По какому праву?!
– Ты врала нам, Вил. Подделала письмо матери. Господин Снежный рассказал, кто ты такая. А также то, что твоя мать умерла. Знаешь, я была о тебе лучшего мнения. Врать всем в лицо и пользоваться чужой добротой… Собирай свои вещи.
Она отвернулась, явно не справившись не то с разочарованием, не то со злостью. Обалдеть! Просто нет слов… никаких, ни приличных, не ругательных.
– Знаете, что, госпожа Домашняя, – едва сдерживая голос, произнесла я, – по документам я Вил Инеевая, совершеннолетняя студентка Драконьей Академии. Да, у меня нет иных родственников, да, моя мать умерла. Но Георг Снежный не мой опекун. Вы могли попросить у меня документы. Попросить все рассказать. Спросить, почему я сменила фамилию и что за человек этот Георг, но вы предпочли пустить в мою комнату человека, который продержал меня год в больнице только потому что я отказывалась отдать ему мамины украшения! Вы не имели права пускать в мою комнату постороннего человека. А сейчас не имеете права меня выгонять. Но ваше счастье – я здесь больше не останусь. Очень жаль, что у такого хорошего парня, как Эйд, такие родители. У меня даже слов нет, я не могу ни одного слова подобрать, чтобы описать то, что вы сделали. Я обращусь к господину Сероглазому. Если из моей комнаты хоть что-нибудь пропало, вы возместите мне каждый золотой. И заодно вернете те деньги, что я вам уже заплатила. И знаете, что? У меня даже хватит духу сделать так, чтобы у вас никто больше не останавливался. И лишь потому что ваши дети не виноваты в том, что вы не знаете законов города, в котором живете, я не стану этого делать.
У меня не было сил даже оценить эффект, который произвели мои слова. От злости и обиды дрожали руки. Как эти люди, бывшие такими добрыми, могли так поступить со мной? Доверься я им чуть больше, я могла потерять все. И лишь по счастливой случайности этого не произошло.
На комнату было больно смотреть. Постарался Георг на славу: перевернул все вверх дном. Ящики, шкаф, вещи, кровать. Я сразу же проверила шкатулку и, естественно, обнаружила ее пустой. Он надеялся, эти украшения – все, что у меня осталось, а я не хотела хранить их в банке из-за памяти, которую они собой несли. И стоили все эти побрякушки меньше, чем мое вечернее платье. Но были особенно дорогими.
Я устала. Просто устала бороться со всем миром и получать такое отношение в ответ от тех, кто мне нравился. Слезы сами выступили, и в кои-то веки я не стала заставлять себя подниматься и двигаться дальше. Сидеть и реветь было проще.
– Карту Лесного, пожалуйста, – сказала я мальчику-газетчику.
Он вместе с отцом держал лоток с книгами и газетами, что находился на середине пути меж Домашними и академией. Я часто брала там что-то почитать, или небольшие блокноты для записей. Сейчас мне нужна была одна из тех карт, где отмечают постоялые дворы и гостиницы. Нужно было искать новое жилье.
А где его искать? Теоретически, в огромном Лесном не существует проблемы под названием «негде жить», если у тебя есть деньги и документы. Так что я брала карту, преисполненная относительным, но оптимизмом.
От Домашних я уходила с гордо поднятой головой, замаскировав следы слез. Что ж, и не такое бывает в жизни. Потеряла мамины украшения, и ладно, память заключается не в вещах. Георг еще ответит за каждую гадость, сделанную мне.
Разумеется, я не стану обращаться к отцу Клэя, тем более что все деньги за проживание мне вернули. Даже не взяв из них ничего за тот период, что я уже пробыла у Домашних. А я не стала разбираться. Мне кажется, они все равно должны за то, что сделали.
На минуточку – я Вил Инеевая, а герцог Снежный является опекуном совершенно другой девушки. И пусть еще докажет, что имеет право вламываться в мою комнату. Но не сейчас, позже.
Сейчас мне нужно место, где можно жить и где хорошая охрана. Посмотрим…
Я неосмотрительно выбрала место, где расположилась с чемоданами. Проходимость была очень хорошей, а лавочка хоть и располагалась в тени деревьев, отлично просматривалась с дороги. Так меня и заметил Дэн. Наверное, он шел к Клэю, или просто по делам. Но, завидев меня, свернул и уселся рядом.
– Привет, Вил! Я тут подумал – надо с Элис поговорить, извиниться. Я правда не хотел ее обижать, просто знаешь, одно дело – когда ты любишь безответно и мучаешься. А другое – когда тебя любят, а ты не можешь ответить. И второе тяжелее.
Тут он заметил мои чемоданы и, наверное, с минуту на них смотрел.
– Погоди, что это? Ты уехала от Домашних?
– Меня выгнали, – призналась я.
И на глаза опять напросились слезы!
– Что? Погоди, Вил, как выгнали? За что?
Я качала головой, чтобы не разреветься.
– Иди к Элис, потом поговорим, мне надо найти жилье.
– Да подождет Элис! Вил, что случилось, почему тебя выгнали?
– Да так. Приходил Георг, кое-что обо мне рассказал. И Домашние решили, что имеют право пустить его в мою комнату! Он там все перевернул и… и забрал мамины украшения.
– Погоди, я ничего не понимаю! Вил, расскажи все по порядку. Что он им рассказал?
– Что я им вру, – со вздохом сказала я. – Нет у меня никаких родителей, Дэн. Я сбежала от отчима и сменила фамилию, чтобы он не смог добраться до меня. Поступила в академию, чтобы найти потом работу, когда деньги закончатся, и было на что жить. Ну и еще чтобы Георг опять же не добрался. Домашние просили записку от мамы, что она будет оплачивать все счета, и я ее подделала. Георг им это рассказал.
Глаза Дэна были полны совершенной растерянности. Он смотрел на меня, словно я только что обратилась енотом, вместо дракона и теперь выдыхаю пламя.
– Ладно, давай по порядку, – вздохнула я. – Только обещай, что не расскажешь Клэю! Он и так чувствует вседозволенность, а узнает, что мне даже некому пожаловаться, совсем озвереет.
Дэн скептически покачал головой, но ничего не сказал. Наверное, у него о Клэе было несколько другое мнение. Но хоть спорить не стал, и на том спасибо.
Дэн уселся на скамейку и обнял меня, то ли грея, то ли просто поддерживая. За это его можно только благодарить. Приятно знать, что ты не один, когда наваливаются неприятности.
– Мама вышла замуж, когда мне было четырнадцать. Георг тогда был… ну, магом он был, сильным, лекарем вроде как. Но у мамы был титул и замок. Он, правда, разваливался, а во владении – пара деревень, но титул – это серьезно. Георг казался всем обаятельным и красивым мужчиной, он хорошо относился ко мне и любил маму. Я не очень хотела пускать его в нашу жизнь, но они выглядели такими счастливыми. Разве я могла быть против?
Потом мама умерла. Мне очень хочется верить, что он не причем. И я выяснила, что Георгу на самом деле нужен фамильный артефакт. Не знаю, зачем, и что эта штука может, но я ее спрятала. Георг догадался и договорился со старым знакомым, чтобы он поместил меня в лекарский дом для душевнобольных. Там я провела почти год, а потом сбежала. Пробралась в замок, украла все мамины украшения, забрала кулон и ушла в город. Там продала украшения, купила новые документы, сменила фамилию, потратила кучу денег, но получила именно законные документы, чтобы Георг не смог их оспорить. И улетела в Лесной уже под другим именем. А остальное ты знаешь. Поступила, заселилась. Георг, понятное дело, нашел меня и вот…
– Он забрал артефакт?
– Нет, я ношу его с собой. Его никто не может с меня снять. Для этого придется меня убить, а это Георг почему-то не делает. Может, боится, что все поймут. Это ведь не Плато, там проще простого убить человека. В снегах его не найдут еще долго. А здесь жизнь кипит, правосудие работает.
– Дела-а-а, – протянул Дэн. – И он забрал все твои украшения? Тебе негде жить?
– Нет, деньги у меня есть, не совсем же я наивная. Все в банке, так что я могу снять дом, если захочу. Документы-то на украшения у меня тоже есть, за них дают полную цену. Георг забрал то, что я не стала бы продавать. У мамы было много драгоценностей, но лишь некоторые она любила. Их я хотела сохранить. А Георг забрал, и Домашние ему это позволили. Вот так вот.
Я не стала упоминать о черном драконе, который спас меня от возвращения на Плато. Никто не должен связать меня с убийством ледяного.
– Слушай, а давай мы с ним побеседуем?
Дэн предупредил мои возражения тирадой:
– Вил, я никому ничего не скажу. Ни Клэю, ни Эйду, ни парням. Мы просто с ним побеседуем, так сказать, в тесном контакте.
– Нет, Дэн, он очень опасен. Георг – это не однокурсник, который пристает к девушкам в раздевалке. Это колдун, и колдун сильный. Не надо с ним связываться, а особенно не надо подставлять Клэя. Я буду с ним бороться законными методами, схожу к Сероглазому, спрошу, можно ли вернуть мои украшения.
– Хорошо, – с легким сомнением отозвался Дэн.
Оставалось только надеяться, что он не станет действовать самостоятельно и не нарвется на Георга. Это только моя проблема. И я ее решу.
– А пока мне просто нужно где-то жить. Я хочу просмотреть все постоялые дома. Ты не знаешь, в котором из них охрана лучше?
Дэн обворожительно улыбнулся.
– Есть у меня две отличные идеи!
– Излагай!
Хорошо, что я его встретила. С кем-то гораздо легче решать проблему, чем одной. Уже довольно давно я не чувствовала поддержки и не могла ни с кем поделиться. Хотя бы просто поговорить. Оказывается, это очень приятное чувство.
– Это, – Дэн махнул в сторону, где располагался постоялый двор Домашних, – старая часть города. За Академией есть новая, там недавно построили новую хорошую гостиницу. Там нет такой атмосферы, как в мелких тавернах, но зато охрана на уровне и очень красивые комнаты. А стоит, кстати, немногим дороже, они ведь только открылись. Если ты оплатишь, как и у Домашних, несколько месяцев, то сможешь сэкономить.
– Покажи на карте, – попросила я, – интересно.
– Пойдем, провожу, сама посмотришь. И заодно помогу отнести сумку.
Парень резво подскочил со скамейки и взялся за два моих больших чемодана. Ему тяжесть совсем не казалась неподъемной.
– Погоди, а вторая идея? Ты же сказал, их две!
– А, точно. Купи себе шапку, Инеевая, у тебя уши замерзли! Кстати, а как тебя на самом деле зовут?
– Звали, Дэн. Это имя со мной навсегда. И фамилия тоже.
Но сдаваться он категорически не желал. Пришлось сказать:
– Виленея Снежная.
– Хм… нет, Вил Инеевая лучше. Все, пошли, время искать тебе жилье!
