- Почему?
Он аккуратно взял мою ладонь и растер между пальцами несколько светлых крупиц. Руку окутало тепло, и ссадина начала медленно затягиваться.
- Светлая магия не подчиняется законам. Она во многом зависит от того, кто ее применяет.
- Как и темная.
- Да, но темная – сильная магия. Она питается из хаоса, принимает тысячи разных форм, уничтожает носителей, если вовремя их не обучить. А светлая – это искусство, лекарское дело и предсказания.
- Нельзя принижать лекарское дело. Оно только что спасло меня от столбняка.
- Но мы сейчас не о лекарском деле.
- О предсказаниях, верно.
Кейман вдруг наклонился, обхватил мои лодыжки и, сбросив туфли, закинул их на диван, да с такой силой, что я грохнулась прямо в подушки и почему-то чихнула.
- Предсказания можно трактовать тысячей способов. Представь, что мы оба видим картинку. Ну… например, устав Высшей Школы Темных. Что вижу я, человек, который его создал? Свод жестких правил, которых обязаны придерживаться все адепты. Что видишь ты? Какие-то досадные помехи на пути к настоящему веселью. Понимаешь, к чему я клоню?
- К тому, что титул королевы школы в этом году мне не светит?
- К тому, что предсказание проходит через столько фильтров, что превращается в нечто вроде легенды о Тааре. Что-то было, что-то правда, но в целом получился какой-то бред. Именно этому я хочу вас научить на занятиях по предсказаниям. Ты ведь делала предсказания, так? Они сбылись?
- Да! Они у меня за спиной!
- Хорошо. Они сбылись так, как ты подумала, когда их увидела?
- Ну… технически… нет.
- Тебе еще нужен мой совет на тему прогнозов на будущее?
- Честно? Я не боюсь того, что предсказанное сбудется. Теперь от этого никуда не сбежать, однажды я провожу за грань Аннабет, Брину, Бастиана. Если их не убьет Акорион, они все равно однажды умрут, и спрятаться от последней встречи с ними не выйдет. Я просто не была готова все это услышать.
- Иногда так приятно кого-то повоспитывать, - улыбнулся Кейман. – Поспи. Ночь выдастся нелегкой.
- Не могу. Боюсь проснуться и понять, что Брина уже мертва.
- Тебе пора начать мне доверять. Я разбужу тебя.
Навалилась вдруг такая усталость, что я устроила крылья поудобнее и свернулась клубочком, спрятав замерзшие ноги в подушках. На губах еще чувствовалось тепло, а запах кофе с апельсином преследовал каждый раз, стоило закрыть глаза.
Что с ним сейчас? Справился ли с взрывом магии, обуздал ли внутренний огонь? Если бы только он не оттолкнул, я бы смогла помочь.
- Перед тем, как я умерла, Бастиан сказал, что ему не больно, когда я его целую.
- Деллин, я не все тебе сказал. На заседании Брина очнулась в самом конце, когда зачитали приговор. Она впала в истерику, умоляла брата ей помочь, просила не убивать ее и… даже мне было тяжело. Ненавижу эту фразу, но дай ему время.
- Я понимаю. Сестра важнее всего. Я ною.
- А лучше поспи. Я разбужу тебя за два часа до встречи.
- Я вряд ли сейчас усну, - сказала я.
И тут же уснула.
На этот раз без снов и видений, свет будто выключили, а затем включили вновь – когда кто-то осторожно потряс меня за плечо. Резко вскочив, я посмотрела на часы, ожидая увидеть глубокую ночь.
- Тихо, тихо, Деллин, еще два с половиной часа.
В поле зрения попал Кейман, затем я все же сумела осознать время, и снова опустилась на подушки, тяжело дыша.
- Видишь? Все в порядке. У нас куча времени.
- А у меня плохое предчувствие.
- Это все предсказания. Ты умная. А если это не сработает, то сильная.
- Намекаешь, что если не получится взять холодным расчетом, брать тюрьму штурмом?
- Говорю прямо: если ты считаешь, что жизнь Брины нужна тебе для того, чтобы оставаться собой, то спаси ее любой ценой.
Проблема была лишь в том, что никто не торопился назначать эту цену. Брина была удобна как инструмент сведения счетов, вариант, в котором она оставалась жива, никем не рассматривался, потому что не нес в себе выгоды. Не сумев обменять ее на капитуляцию Бастиана, король просто избавился от досадной помехи. Потому что мог. И потому что в страшном сне не мог увидеть, как признает, что был неправ.
- Поделишься планом? – когда я собиралась, спросил Кейман.
- Какой может быть план? Встречусь с палачом, возьму его под контроль, он даст Брине снотворное и хочется верить, что Бастиан знает, как получить ее тело. Главное проверить, что зелье нужное, ну и не потерять магию в самый ответственный момент. А если демон не придет на место встречи, то пойду к нему и как следует вломлю.
Тут я заметила, что Кейман тоже накидывает плащ, и нахмурилась.
- Он может отказаться, если увидит тебя.
- Я должен встретиться с Бастианом. На всякий случай. И заодно незаметно присмотрю за тобой. Нельзя забывать, что палач темный. Он может как находиться под контролем Акориона, так и просто по старой памяти ему помогать.
- Ладно, - со вздохом я махнула рукой.
Если уж быть честной, то с Кейманом в засаде и правда было спокойнее. И почему у него нет власти одним мановением руки унять внутри дикую панику, от которой волнами накатывает тошнота? Я чувствовала себя так, словно иду на экзамен, от которого зависит все и к которому я совершенно не готова! Хотя последствия этого провала будут куда страшнее, чем от невыученных билетов. Но я больше всего на свете ненавижу вот это липкое чувство страха, от которого хочется спрятаться в какое-нибудь темное место и никогда не высовывать нос.
Мы расстались на середине пути, на случай, если демон окажется где-то рядом. Пороховая башня виднелась почти из любой точки города и слегка выбивалась из общего ансамбля лощеной и сверкающей магией столицы. Она была слишком темная, слишком старая, а еще прогнившая внутри – ледяной замок надежно хранил опасное нутро от любителей заброшенных зданий. Это вообще был какой-то излишне мрачный для центра Флеймгорда островок.
Я остановилась в тени, чтобы случайные прохожие не слишком пялились на крылья, и принялась ждать. До восьми оставались считанные минуты. У нас будет не так много времени, чтобы передать зелье и дойти до здания суда. Я надеялась, что найду там какой-нибудь уголок, где можно будет спрятаться и посидеть в тишине, чтобы как следует проконтролировать демона. Но пожалела, что не догадалась попросить у Кроста экипаж. За стенами кареты я была бы скрыта от всего мира. Но теперь жалеть об упущенной возможности было поздно.
От нетерпения я постукивала каблуком по брусчатке, кусала губу и постоянно смотрела на часы. Казалось, минутная стрелка вообще не двигалась! Будто время для меня замедлилось, словно нарочно хотело помучить. Я все порывалась вознести кому-нибудь молитву, но каждый раз вспоминала Кейманово «все наши здесь», оброненное почти случайно в подземельях под школой.
Все наши не здесь. Но молиться тем, кто отсутствует, точно не стоит.
Все так же мучительно медленно время перевалило за восемь, и я напряглась. Если демон предал… я сначала вытащу Брину, пусть даже снеся половину дворца и раскрыв явление богини Штормхолду, а потом перекручу эту скотину на котлеты. Противные черные котлеты, которые даже нечисть из Бавигора жрать не будет.
- Ну давай… ну где ты! – хныкнула я себе под нос.
Крылья подрагивали в нетерпении, как будто части меня уже хотелось подняться в небо и устремиться к зданию суда, за которым в неприметном одноэтажном строении последние часы доживала Брина.
Когда я услышала шаги за спиной, то выдохнула раньше, чем обернулась. Почему-то уверенность в том, что это палач, была непоколебимой. Может, поэтому я отшатнулась, увидев Кроста.
- Кейман? Ты зря показался. Он придет. Слушай, я уверена, что придет, он просил о помощи. Он…
Я осеклась, вдруг подумав, что если тьма в палаче победила, то сейчас он буквально сгорает от нетерпения перед убийством.
- Ладно, идем к нему. Или нет… останься здесь на случай, если он придет. Дай мне знак, я…
- Деллин, - Кейман оборвал мой поток сознания, - он не придет. Бастиан прислал сообщение. Они заменили палача.
Невольно или специально, он бросил взгляд наверх, и мое сердце пропустило сразу несколько ударов, когда на прежде спокойном лице появилась гримаса… нет, не отвращения, а скорее недоверия, щедро приправленного ненавистью. Я не хотела оборачиваться, не хотела смотреть на серо-синее небо с грубыми мазками туч. И показалось, что висящую над площадью мужскую фигуру я увидела прежде всего в воображении, а уж потом реальность подтвердила худшие фантазии.
Как там было? Так выглядит одержимость бога.
- Я даже не узнала, как его имя.
И не успела помочь. Он просил хоть немного побыть свободным от тьмы, и не получил ни минуты.
- Мне жаль. Прости, я должен был подумать о вероятности такого исхода.
Исхода? Нет уж, ничего еще не кончилось. Все только начинается, и если Акорион хотел таким образом остановить меня, то братик теряет хватку, потому что я готова была сжечь весь Флеймгорд – такая ярость бурлила внутри.
- Он любит такие игры. Посмотри, что привязано к руке.
Кейман прищурился, всматриваясь в качающуюся на толстой веревке фигуру палача.
- Цветы? Ему пора лечиться.
- Лечиться уже поздно. Хорошо. Палач мертв. Они заменили палача. Значит, я успею.
Я расправила крылья, разминаясь.
- Ты уверена, что это хорошая идея?
- Она единственная.
- Постарайся не терять голову. – Крост вздохнул. – Не заходи за черту, к которой он тебя подталкивает.
Из-за ветра капли черной крови убитого демона попадали на светлую стену соседнего дома, превращая вполне милую пекарню в жуткую декорацию к триллеру. Поморщившись и раздумывая всего пару секунд, я взмахнула рукой. Пламя хаоса ласково лизнуло тело, затем притихло, а после, осмелев, разгулялось вволю, пожирая массивную фигуру.
- Деллин…
- Ему бы понравилось. Точно. Он не заслужил пустую строчку в братской могиле Флеймгорда. А меня ждет Брина.
- Стой! Почему они заменили палача, если о том, что он мертв, стало известно только что?
Но я сделала вид, что не расслышала вопрос. Стремительно взмыла в воздух, пока никто не увидел, и спряталась в низких облаках. И от Кеймана, и от пылающего тела демона, и от страха, который пришлось оставить на земле.
Полет до здания суда занял всего несколько минут. Я вышла из облаков, когда позади остался высокий забор, скрывавший от посторонних глаз изнанку правосудия Штормхолда. Опустилась на землю, с минуту постояла, привыкая к равновесию, а потом медленно двинулась к залу исполнения наказаний. Я могла бы найти его с закрытыми глазами – выучила наизусть карту всех здешних строений.
И что-то было не так. Слишком тихо? Слишком холодно? Нет.
В чем именно заключалось «не так», я поняла, когда вошла в здание, не встретив на своем пути ровным счетом никого. Ни одного стражника. Ни одной сотрудницы в форменном платье и с растянутыми в идиотской улыбке губами. Ни-ко-го.
Шаги эхом отдавались в пустом холле. Из него вели всего три двери: в камеру для смертника, ожидающего казни, в комнату палача и непосредственно в зал, где и проходили процедуры. Я замерла, вслушиваясь в звеняющую тревожную тишину, но ничего, кроме собственного частого дыхания, не услышала.
Разве стража не должна дежурить у входа? Разве тело не передадут им для захоронения?
За массивными двустворчатыми дверями кто-то был, я слышала отдаленно звучащие неторопливые шаги. Все это напоминало один из снов, когда время становилось тягучим. Я положила ладони на холодное, почти ледяное, дерево, и глубоко вдохнула, толкая створки.
- Брина!
Лежащая на небольшом возвышении (назвать его подиумом или сценой не повернулся бы язык) девушка не шевелилась, а золотые неровно обрезанные волосы рассыпались по пыльному серому полу.
Я не могла опоздать! Не могла!
Подскочила к ней, опустившись на колени, прикоснулась к шее, но в панике и суете никак не удавалось нащупать пульс. Это только в фильмах все круто и герой, едва коснувшись кожи, безошибочно определяет, есть ли в бездыханном теле еще хоть капелька жизни.
- Она жива, - услышала я равнодушное и слегка усталое. – Пока жива. Леди ди Файр приговорили к смерти. Она заслужила покой, любовь моя, правда?
Я рассматривала Акориона, которого не видела с того самого вечера в Спаркхарде, со странным удовольствием отмечая, что магия оставила следы. Эксперименты с тьмой не проходят бесследно, и в идеально аристократическом облике Акориона проступали черты его истинной сущности: психа с черными кругами под глазами, извечной гримасой на лице и синюшной кожей из-за густой черной крови, текущей по венам.
Но вот он вышел на залитый светом пятачок – и наваждение пропало, передо мной стоял все тот же идеальный Дэвид Даркхолд. Мужчина, некогда показавшийся даже притягательным.
- А ты постарел. Тяжело жить в мире, где нет ботокса, спа и такси, верно?
- А вот я надеялся, ты уже остыла, - закатил глаза брат. – Неужели все еще злишься за тот нож? Таара, я ведь говорил, это был единственный способ вернуть тебя. Почему тебе обязательно нужно усложнять? В чем провинился этот несчастный демон? Почему я должен залить Флеймгорд кровью, чтобы ты пришла?
- То есть это еще я виновата?! – у меня почти пропал дар речи.
Впрочем, тут же вернулся.
- Знаешь, я хотела простить тебя, пригласить на выходные на Силбрис, поваляться на пляже, вспомнить юность, пропустить по паре коктейльчиков. И представляешь, совершенно случайно наткнулась на старого друга. Ну и слово за слово, как-то не успела тебе написать. Сложно, знаешь ли общаться, когда твой друг может только выть, рычать и стрекотать!
На последней фразе я сорвалась на хриплый крик.
- А… Баон. – Акорион помрачнел. – Так и знал, что еще поимею проблем из-за этого придурка. Детка, это было так давно! И он меня раздражал. Ты не можешь меня винить, ты делала то же самое. Тебя раздражали девки, которых трахал Крост, а я поиграл немного с глупеньким огневиком. Если хочешь мое мнение, я оказал ему услугу.
- Не хочу, - отрезала я. – Твое мнение – последнее, что меня сейчас интересует. Что ты сделал с Бриной?
- Ничего. – Он пожал плечами. – Поиграл в палача и дал девочке снотворное. Бедняжка так плакала и звала братика. Кстати, просила у вас с ним прощения. Честно, я чуть было не разрыдался.
Я едва ужержалась, чтобы не съежиться, когда пространство вдруг наполнилось рыданиями и голосом Брины, повторяющей имя брата. Волна чистой магии снесла не ожидавшего такой реакции Акориона и протащила несколько метров по полу, изрядно испачкав светло-серый камзол.
- Ладно-ладно, извини. Я просто хотел, чтобы ты прочувствовала, так сказать, атмосферу момента. В общем, наша огненная принцесса ничего не заподозрила и послушно выпила зелье. Это ведь был твой план, так? Усыпить ее и вывезти? Смотри, я все значительно упростил. Охрана устранена, путь свободен. Брина пригодна для транспортировки. Кстати, ты не сильно заревнуешь, если я скажу, что она очень горяча в постели? В прошлом году мы… хорошо, малыш, я не стану рассказывать, по глазам вижу, что с твоей ревностью все еще опасно играть.
Жаль, что он не видел там картину, как я сжимаю пальцы на его горле, пережимая артерию, как его глаза закатываются, а изо рта вырываются невнятные хрипы. И жаль, что в реальности придушить Акориона не выйдет. Он вообще вряд ли дышит.
Яйца ему что ли оторвать. Надо думать, это единственное, что он будет оплакивать.
Он аккуратно взял мою ладонь и растер между пальцами несколько светлых крупиц. Руку окутало тепло, и ссадина начала медленно затягиваться.
- Светлая магия не подчиняется законам. Она во многом зависит от того, кто ее применяет.
- Как и темная.
- Да, но темная – сильная магия. Она питается из хаоса, принимает тысячи разных форм, уничтожает носителей, если вовремя их не обучить. А светлая – это искусство, лекарское дело и предсказания.
- Нельзя принижать лекарское дело. Оно только что спасло меня от столбняка.
- Но мы сейчас не о лекарском деле.
- О предсказаниях, верно.
Кейман вдруг наклонился, обхватил мои лодыжки и, сбросив туфли, закинул их на диван, да с такой силой, что я грохнулась прямо в подушки и почему-то чихнула.
- Предсказания можно трактовать тысячей способов. Представь, что мы оба видим картинку. Ну… например, устав Высшей Школы Темных. Что вижу я, человек, который его создал? Свод жестких правил, которых обязаны придерживаться все адепты. Что видишь ты? Какие-то досадные помехи на пути к настоящему веселью. Понимаешь, к чему я клоню?
- К тому, что титул королевы школы в этом году мне не светит?
- К тому, что предсказание проходит через столько фильтров, что превращается в нечто вроде легенды о Тааре. Что-то было, что-то правда, но в целом получился какой-то бред. Именно этому я хочу вас научить на занятиях по предсказаниям. Ты ведь делала предсказания, так? Они сбылись?
- Да! Они у меня за спиной!
- Хорошо. Они сбылись так, как ты подумала, когда их увидела?
- Ну… технически… нет.
- Тебе еще нужен мой совет на тему прогнозов на будущее?
- Честно? Я не боюсь того, что предсказанное сбудется. Теперь от этого никуда не сбежать, однажды я провожу за грань Аннабет, Брину, Бастиана. Если их не убьет Акорион, они все равно однажды умрут, и спрятаться от последней встречи с ними не выйдет. Я просто не была готова все это услышать.
- Иногда так приятно кого-то повоспитывать, - улыбнулся Кейман. – Поспи. Ночь выдастся нелегкой.
- Не могу. Боюсь проснуться и понять, что Брина уже мертва.
- Тебе пора начать мне доверять. Я разбужу тебя.
Навалилась вдруг такая усталость, что я устроила крылья поудобнее и свернулась клубочком, спрятав замерзшие ноги в подушках. На губах еще чувствовалось тепло, а запах кофе с апельсином преследовал каждый раз, стоило закрыть глаза.
Что с ним сейчас? Справился ли с взрывом магии, обуздал ли внутренний огонь? Если бы только он не оттолкнул, я бы смогла помочь.
- Перед тем, как я умерла, Бастиан сказал, что ему не больно, когда я его целую.
- Деллин, я не все тебе сказал. На заседании Брина очнулась в самом конце, когда зачитали приговор. Она впала в истерику, умоляла брата ей помочь, просила не убивать ее и… даже мне было тяжело. Ненавижу эту фразу, но дай ему время.
- Я понимаю. Сестра важнее всего. Я ною.
- А лучше поспи. Я разбужу тебя за два часа до встречи.
- Я вряд ли сейчас усну, - сказала я.
И тут же уснула.
На этот раз без снов и видений, свет будто выключили, а затем включили вновь – когда кто-то осторожно потряс меня за плечо. Резко вскочив, я посмотрела на часы, ожидая увидеть глубокую ночь.
- Тихо, тихо, Деллин, еще два с половиной часа.
В поле зрения попал Кейман, затем я все же сумела осознать время, и снова опустилась на подушки, тяжело дыша.
- Видишь? Все в порядке. У нас куча времени.
- А у меня плохое предчувствие.
- Это все предсказания. Ты умная. А если это не сработает, то сильная.
- Намекаешь, что если не получится взять холодным расчетом, брать тюрьму штурмом?
- Говорю прямо: если ты считаешь, что жизнь Брины нужна тебе для того, чтобы оставаться собой, то спаси ее любой ценой.
Проблема была лишь в том, что никто не торопился назначать эту цену. Брина была удобна как инструмент сведения счетов, вариант, в котором она оставалась жива, никем не рассматривался, потому что не нес в себе выгоды. Не сумев обменять ее на капитуляцию Бастиана, король просто избавился от досадной помехи. Потому что мог. И потому что в страшном сне не мог увидеть, как признает, что был неправ.
- Поделишься планом? – когда я собиралась, спросил Кейман.
- Какой может быть план? Встречусь с палачом, возьму его под контроль, он даст Брине снотворное и хочется верить, что Бастиан знает, как получить ее тело. Главное проверить, что зелье нужное, ну и не потерять магию в самый ответственный момент. А если демон не придет на место встречи, то пойду к нему и как следует вломлю.
Тут я заметила, что Кейман тоже накидывает плащ, и нахмурилась.
- Он может отказаться, если увидит тебя.
- Я должен встретиться с Бастианом. На всякий случай. И заодно незаметно присмотрю за тобой. Нельзя забывать, что палач темный. Он может как находиться под контролем Акориона, так и просто по старой памяти ему помогать.
- Ладно, - со вздохом я махнула рукой.
Если уж быть честной, то с Кейманом в засаде и правда было спокойнее. И почему у него нет власти одним мановением руки унять внутри дикую панику, от которой волнами накатывает тошнота? Я чувствовала себя так, словно иду на экзамен, от которого зависит все и к которому я совершенно не готова! Хотя последствия этого провала будут куда страшнее, чем от невыученных билетов. Но я больше всего на свете ненавижу вот это липкое чувство страха, от которого хочется спрятаться в какое-нибудь темное место и никогда не высовывать нос.
Мы расстались на середине пути, на случай, если демон окажется где-то рядом. Пороховая башня виднелась почти из любой точки города и слегка выбивалась из общего ансамбля лощеной и сверкающей магией столицы. Она была слишком темная, слишком старая, а еще прогнившая внутри – ледяной замок надежно хранил опасное нутро от любителей заброшенных зданий. Это вообще был какой-то излишне мрачный для центра Флеймгорда островок.
Я остановилась в тени, чтобы случайные прохожие не слишком пялились на крылья, и принялась ждать. До восьми оставались считанные минуты. У нас будет не так много времени, чтобы передать зелье и дойти до здания суда. Я надеялась, что найду там какой-нибудь уголок, где можно будет спрятаться и посидеть в тишине, чтобы как следует проконтролировать демона. Но пожалела, что не догадалась попросить у Кроста экипаж. За стенами кареты я была бы скрыта от всего мира. Но теперь жалеть об упущенной возможности было поздно.
От нетерпения я постукивала каблуком по брусчатке, кусала губу и постоянно смотрела на часы. Казалось, минутная стрелка вообще не двигалась! Будто время для меня замедлилось, словно нарочно хотело помучить. Я все порывалась вознести кому-нибудь молитву, но каждый раз вспоминала Кейманово «все наши здесь», оброненное почти случайно в подземельях под школой.
Все наши не здесь. Но молиться тем, кто отсутствует, точно не стоит.
Все так же мучительно медленно время перевалило за восемь, и я напряглась. Если демон предал… я сначала вытащу Брину, пусть даже снеся половину дворца и раскрыв явление богини Штормхолду, а потом перекручу эту скотину на котлеты. Противные черные котлеты, которые даже нечисть из Бавигора жрать не будет.
- Ну давай… ну где ты! – хныкнула я себе под нос.
Крылья подрагивали в нетерпении, как будто части меня уже хотелось подняться в небо и устремиться к зданию суда, за которым в неприметном одноэтажном строении последние часы доживала Брина.
Когда я услышала шаги за спиной, то выдохнула раньше, чем обернулась. Почему-то уверенность в том, что это палач, была непоколебимой. Может, поэтому я отшатнулась, увидев Кроста.
- Кейман? Ты зря показался. Он придет. Слушай, я уверена, что придет, он просил о помощи. Он…
Я осеклась, вдруг подумав, что если тьма в палаче победила, то сейчас он буквально сгорает от нетерпения перед убийством.
- Ладно, идем к нему. Или нет… останься здесь на случай, если он придет. Дай мне знак, я…
- Деллин, - Кейман оборвал мой поток сознания, - он не придет. Бастиан прислал сообщение. Они заменили палача.
Невольно или специально, он бросил взгляд наверх, и мое сердце пропустило сразу несколько ударов, когда на прежде спокойном лице появилась гримаса… нет, не отвращения, а скорее недоверия, щедро приправленного ненавистью. Я не хотела оборачиваться, не хотела смотреть на серо-синее небо с грубыми мазками туч. И показалось, что висящую над площадью мужскую фигуру я увидела прежде всего в воображении, а уж потом реальность подтвердила худшие фантазии.
Как там было? Так выглядит одержимость бога.
- Я даже не узнала, как его имя.
И не успела помочь. Он просил хоть немного побыть свободным от тьмы, и не получил ни минуты.
- Мне жаль. Прости, я должен был подумать о вероятности такого исхода.
Исхода? Нет уж, ничего еще не кончилось. Все только начинается, и если Акорион хотел таким образом остановить меня, то братик теряет хватку, потому что я готова была сжечь весь Флеймгорд – такая ярость бурлила внутри.
- Он любит такие игры. Посмотри, что привязано к руке.
Кейман прищурился, всматриваясь в качающуюся на толстой веревке фигуру палача.
- Цветы? Ему пора лечиться.
- Лечиться уже поздно. Хорошо. Палач мертв. Они заменили палача. Значит, я успею.
Я расправила крылья, разминаясь.
- Ты уверена, что это хорошая идея?
- Она единственная.
- Постарайся не терять голову. – Крост вздохнул. – Не заходи за черту, к которой он тебя подталкивает.
Из-за ветра капли черной крови убитого демона попадали на светлую стену соседнего дома, превращая вполне милую пекарню в жуткую декорацию к триллеру. Поморщившись и раздумывая всего пару секунд, я взмахнула рукой. Пламя хаоса ласково лизнуло тело, затем притихло, а после, осмелев, разгулялось вволю, пожирая массивную фигуру.
- Деллин…
- Ему бы понравилось. Точно. Он не заслужил пустую строчку в братской могиле Флеймгорда. А меня ждет Брина.
- Стой! Почему они заменили палача, если о том, что он мертв, стало известно только что?
Но я сделала вид, что не расслышала вопрос. Стремительно взмыла в воздух, пока никто не увидел, и спряталась в низких облаках. И от Кеймана, и от пылающего тела демона, и от страха, который пришлось оставить на земле.
Полет до здания суда занял всего несколько минут. Я вышла из облаков, когда позади остался высокий забор, скрывавший от посторонних глаз изнанку правосудия Штормхолда. Опустилась на землю, с минуту постояла, привыкая к равновесию, а потом медленно двинулась к залу исполнения наказаний. Я могла бы найти его с закрытыми глазами – выучила наизусть карту всех здешних строений.
И что-то было не так. Слишком тихо? Слишком холодно? Нет.
В чем именно заключалось «не так», я поняла, когда вошла в здание, не встретив на своем пути ровным счетом никого. Ни одного стражника. Ни одной сотрудницы в форменном платье и с растянутыми в идиотской улыбке губами. Ни-ко-го.
Шаги эхом отдавались в пустом холле. Из него вели всего три двери: в камеру для смертника, ожидающего казни, в комнату палача и непосредственно в зал, где и проходили процедуры. Я замерла, вслушиваясь в звеняющую тревожную тишину, но ничего, кроме собственного частого дыхания, не услышала.
Разве стража не должна дежурить у входа? Разве тело не передадут им для захоронения?
За массивными двустворчатыми дверями кто-то был, я слышала отдаленно звучащие неторопливые шаги. Все это напоминало один из снов, когда время становилось тягучим. Я положила ладони на холодное, почти ледяное, дерево, и глубоко вдохнула, толкая створки.
- Брина!
Лежащая на небольшом возвышении (назвать его подиумом или сценой не повернулся бы язык) девушка не шевелилась, а золотые неровно обрезанные волосы рассыпались по пыльному серому полу.
Я не могла опоздать! Не могла!
Подскочила к ней, опустившись на колени, прикоснулась к шее, но в панике и суете никак не удавалось нащупать пульс. Это только в фильмах все круто и герой, едва коснувшись кожи, безошибочно определяет, есть ли в бездыханном теле еще хоть капелька жизни.
- Она жива, - услышала я равнодушное и слегка усталое. – Пока жива. Леди ди Файр приговорили к смерти. Она заслужила покой, любовь моя, правда?
Я рассматривала Акориона, которого не видела с того самого вечера в Спаркхарде, со странным удовольствием отмечая, что магия оставила следы. Эксперименты с тьмой не проходят бесследно, и в идеально аристократическом облике Акориона проступали черты его истинной сущности: психа с черными кругами под глазами, извечной гримасой на лице и синюшной кожей из-за густой черной крови, текущей по венам.
Но вот он вышел на залитый светом пятачок – и наваждение пропало, передо мной стоял все тот же идеальный Дэвид Даркхолд. Мужчина, некогда показавшийся даже притягательным.
- А ты постарел. Тяжело жить в мире, где нет ботокса, спа и такси, верно?
- А вот я надеялся, ты уже остыла, - закатил глаза брат. – Неужели все еще злишься за тот нож? Таара, я ведь говорил, это был единственный способ вернуть тебя. Почему тебе обязательно нужно усложнять? В чем провинился этот несчастный демон? Почему я должен залить Флеймгорд кровью, чтобы ты пришла?
- То есть это еще я виновата?! – у меня почти пропал дар речи.
Впрочем, тут же вернулся.
- Знаешь, я хотела простить тебя, пригласить на выходные на Силбрис, поваляться на пляже, вспомнить юность, пропустить по паре коктейльчиков. И представляешь, совершенно случайно наткнулась на старого друга. Ну и слово за слово, как-то не успела тебе написать. Сложно, знаешь ли общаться, когда твой друг может только выть, рычать и стрекотать!
На последней фразе я сорвалась на хриплый крик.
- А… Баон. – Акорион помрачнел. – Так и знал, что еще поимею проблем из-за этого придурка. Детка, это было так давно! И он меня раздражал. Ты не можешь меня винить, ты делала то же самое. Тебя раздражали девки, которых трахал Крост, а я поиграл немного с глупеньким огневиком. Если хочешь мое мнение, я оказал ему услугу.
- Не хочу, - отрезала я. – Твое мнение – последнее, что меня сейчас интересует. Что ты сделал с Бриной?
- Ничего. – Он пожал плечами. – Поиграл в палача и дал девочке снотворное. Бедняжка так плакала и звала братика. Кстати, просила у вас с ним прощения. Честно, я чуть было не разрыдался.
Я едва ужержалась, чтобы не съежиться, когда пространство вдруг наполнилось рыданиями и голосом Брины, повторяющей имя брата. Волна чистой магии снесла не ожидавшего такой реакции Акориона и протащила несколько метров по полу, изрядно испачкав светло-серый камзол.
- Ладно-ладно, извини. Я просто хотел, чтобы ты прочувствовала, так сказать, атмосферу момента. В общем, наша огненная принцесса ничего не заподозрила и послушно выпила зелье. Это ведь был твой план, так? Усыпить ее и вывезти? Смотри, я все значительно упростил. Охрана устранена, путь свободен. Брина пригодна для транспортировки. Кстати, ты не сильно заревнуешь, если я скажу, что она очень горяча в постели? В прошлом году мы… хорошо, малыш, я не стану рассказывать, по глазам вижу, что с твоей ревностью все еще опасно играть.
Жаль, что он не видел там картину, как я сжимаю пальцы на его горле, пережимая артерию, как его глаза закатываются, а изо рта вырываются невнятные хрипы. И жаль, что в реальности придушить Акориона не выйдет. Он вообще вряд ли дышит.
Яйца ему что ли оторвать. Надо думать, это единственное, что он будет оплакивать.
