— Нельзя исключать вероятность, что кто то следит за нами и все это время прятался неподалеку. Но зачем похищать тебя и так пугать?
— Чтобы вернуть часы. Там была новая гравировка «Достаточно оригинально?».
— Значит, кто то слышал наш разговор на пирсе. — Кайла закусила губу. — Невозможно, рядом никого не было! Если только в воде… или он прятался внизу, рядом с лодками.
Мы с Ким вздрогнули.
— Прекрати, иначе я сорвусь и побегу обратно в Кордеро холл, — прохрипела я. — И умру где нибудь по дороге.
Очередной приступ кашля на некоторое время выбил меня из разговора.
— Я не верю, что Тай или Диналия могли такое сделать, — наконец отдышавшись, сказала я. — Диналия слишком слабая, чтобы без шума оттащить меня к лодке и отвезти ее на середину озера. Тай… если он хочет поквитаться, то мог сделать это, когда встретил меня на пляже. Да и странности начались задолго до того, как у него появился мотив.
— Значит, Герберт, — подытожила Кайла. — Уволим его?
— Нет, — Ким покачала головой, — нельзя. Сейчас, когда он на нас работает, Герберт вынужден действовать осторожно и не выдавать себя. Если мы его уволим, дадим полную свободу. Он знает о нашей семье все, он изучил дом вдоль и поперек. Нельзя показывать, что мы догадались, до тех пор, пока не выведем его на чистую воду. Помните, отец всегда налаживал контакты с теми, кого хотел уничтожить?
— Согласна, — кивнула я. — Чем ближе он к нам, тем проще понять, что происходит. Но какой мотив?
— У Герберта полно причин ненавидеть нашу семью, — сказала Кайла. — Он всегда был на вторых ролях, вроде и друг, но ниже по статусу, вроде и компаньон, но подчиненный, вроде и опекун, но…
— Что? — Я поперхнулась чаем. — Чей?!
— Ким, вообще то. Сюрприз, Кортни! Если бы ты хоть раз ответила на наши письма, то знала бы, что опекунами Ким были Герберт и Кристалл. Но я веду к тому, что Герберт вполне может ненавидеть нас и мечтать избавиться.
— Хорошо. Давайте обсудим все дома, ладно? — сказала я, устало откинувшись на подушки. — Я сегодня отлежусь, а завтра вернемся.
— Ты не боишься, что он снова что то сделает?
— Нет, но постарайтесь держаться вместе. Сомневаюсь, что случится что то еще. Мы достаточно напуганы и настороже.
— Отдыхай. — Ким поднялась с постели. — Я пойду к Таю, попрошу его поставить охранные заклятия.
Когда Ким ушла, Кайла тоже засобиралась досыпать положенное. Вторая половина ночи вышла какой то сумбурной и напряженной.
— Погоди, — остановила я сестру. — Я не верю, что это делает Герберт.
— Почему? — Кайла тут же поняла, что без достаточных оснований я не стану делать подобные заявления.
— Его единственная цель — затащить меня в постель, а не свести с ума и запугать.
— Что?! Кортни, ты с ума сошла? Он встречался с Кристалл!
— А еще раньше спал со мной. Я уехала сразу после смерти отца, потому что не хотела продолжать с ним отношения и не знала, как от него избавиться. Разумеется, это задело его самолюбие, и сейчас он делает все, чтобы затащить меня в постель снова. Но пугать… Герберт сволочь, ты правильно сказала, но чтобы напугать меня, ему не обязательно так рисковать.
Кайла нахмурилась.
— Это ты о чем?
Глубоко вздохнув, я выложила наконец все, что давно скрывала:
— Дело в том, что наш… роман, назовем это так, был не совсем добровольным с моей стороны.
— Он… — Кайла округлила глаза и, кажется, потеряла дар речи.
— Он меня не насиловал, если ты об этом. Не пугайся так. Я всегда ненавидела этот дом и это озеро, а вы постоянно сюда ездили. И как то Герберт уговорил отца не брать меня с собой, он пообещал, что поднатаскает меня по истории и праву. Отец ведь хотел, чтобы я учила именно право, так что разрешил. Герберт действительно исправил мои оценки. Но еще и оказывал слишком много внимания.
— Это мерзко. — Кайла поморщилась.
— Не знаю. Первое время мне это льстило, потом я немного устала. Но ты ведь помнишь Герберта… да он и не сильно изменился. Ему легко соблазнить девушку. Мной двигало скорее любопытство. А еще он как будто защищал меня от папы. Для Герберта нет границ и запретных развлечений. Мы переступили черту, использовали алхимию. Не могу сказать, что я не понимала неправильность наших отношений, но, если честно, пока болел отец, встречи с Гербертом были единственными часами, в которые можно было не притворяться. Все продолжалось ровно до той ночи, когда папа умер. Тогда Герберт ждал меня в спальне, а я собрала вещи и сбежала. Иначе я не порвала бы с этим. Отношения с ним — это та жизнь, которая меня пугала. Такая же, как была у мамы. Но Герберт не стал бы так издеваться и рисковать, разбрасывая по озеру игрушки, у него есть рычаг мощнее. И он им наверняка воспользуется.
— Ненавижу его! — процедила Кайла.
— Да, я тоже, но все же Герберт не убийца и не наш анонимный маг. Не говори Ким, пожалуйста. Она сейчас в таком возрасте… не хочу, чтобы она на него злилась. Ким он защитит, если вдруг что. А я разберусь.
— Не скажу, а ты за нее не волнуешься? Если Герберт…
Я покачала головой, не дав сестре закончить.
— Нет, он не тронет ее. Уж в этом я уверена, Кайла. Герберт повернут на мне, Ким для него — подружка сестры, и не больше.
— Как знаешь. Но я бы на твоем месте не доверяла Герберту.
— Я и не доверяю, — слабо улыбнулась я. — Иди спать. Завтра поедем домой.
К счастью, остаток времени, что мы провели у озера, прошел без происшествий. За одним только исключением: осматривая окрестности, Тай и Герберт нашли в лесу неподалеку остатки чьего то лагеря. Так появилась версия, что наш загадочный маг ждал подходящего момента в лесу, а не был кем-то из своих. Мы не знали, чему верить, так что просто быстро собрали вещи и вернулись в Кордеро холл.
Я разболелась не на шутку, нос совсем не ощущал запахи, от жара раскалывалась голова. Половину дня я просто сидела и смотрела в одну точку. В комнате уже наступила кромешная тьма, а я все еще не могла собраться и спуститься, чтобы хоть что-то съесть, и в голове была абсолютная пустота.
— Тук тук.
В проеме появился Герберт, правда, я узнала его лишь по силуэту. Он впустил с собой немного света из коридора, и я поморщилась.
— Как ты, Кортни?
— Как несостоявшаяся утопленница, — вяло огрызнулась я.
— Рад, что ты не растеряла колючки. Ого, да ты вся горишь, — сказал он, прикоснувшись к моему лбу. — А я принес тебе ужин.
— Не хочу, — поморщилась я.
— А фруктовое пюре со сливками?
В руках он держал хрустальную креманку с аппетитным розовым пюре, щедро сдобренным взбитыми сливками.
— Давай. Надеюсь, там исключительно немагические ингредиенты.
Герберт тихо рассмеялся, протянул руку и взъерошил мои кудри. Я вяло дернула головой, но, в общем то, не хотела сейчас сражаться.
— Может, поговорим? Или ты так и будешь от меня бегать?
— Я не хочу с тобой говорить. Я хочу вернуться в Даркфелл. Разобраться с этим гадом и вернуться в Даркфелл.
— Ты думаешь, что это я, так?
— Нет, я не думаю, что это ты. Если бы это был ты, я бы проснулась не в лодке, а в твоей комнате. Но это лишь значит, что в моей жизни не один беспринципный подонок.
— Кортни, — Герберт опустился на постель у меня в ногах, — у нас с тобой есть прошлое, частью которого я не горжусь. Отчасти ты права: я не имел права с тобой играть. Я был старше, опытнее. Солгу, если скажу, что не давил на больные точки, манипулируя тобой, чтобы заполучить. Это меня не красит. Но я никогда бы не причинил тебе или сестрам вред. Если бы ты так не старалась забыть наш роман, ты бы помнила, как тебе было хорошо со мной. Ты пряталась от отца в моих объятиях, знаю, но я не мог увезти тебя до его смерти. А потом ты уехала сама.
Я покачала головой. Герберт — юрист, врать — в его крови. Уехать, начать новую жизнь, это все я слышала, об этом мы говорили в шутку, рассуждая о том, что могло бы быть. Если бы не моя фамилия, если бы не отец, если бы не сестра Герберта. Это все фантазии, не имеющие ничего общего с реальностью.
Мне хватило духу понять, что для их воплощения Герберт вовсе не нужен.
— Я лишь хочу сказать, что, несмотря на очень спорную мораль, я никогда не причинял вам зла. И если ты решишь, что я виновен, пожалуйста, не предпринимай ничего без доказательств. Ты представляешь объем бумаг, которыми занимаются мои люди для вашей семьи? Сколько налогов на имущество вы платите? Ты лично сможешь управиться с ценными бумагами, обязательствами, отчетами, письмами? Найти нового поверенного в Хейзенвилле не так-то просто. Хочешь ты или нет, тебе придется взять ответственность за сестер. По крайней мере, временно.
Я действительно не представляла, сколько работы делает для нас Герберт. За ним стоял целый штат юристов, представителей и помощников, а для нас он был другом отца, изредка захаживающим с какими-то бумажными вопросами.
— Не думаю, что это ты, — призналась я. — Ты можешь мстить мне, но никогда не обидел бы Ким.
— Я никогда бы не обидел тебя, — поправил Герберт.
Но прежде, чем я ответила, сменил тему:
— Что ж, возможно, ты будешь любить меня чуточку больше, если я скажу, что нашел, где купили кукол.
— Где? — Я тут же забыла и о головной боли, и о температуре.
— В Даркфелле. Там есть небольшой магазин игрушек «Астори». Когда то он был широко известен, но потом конкуренты его сожрали, и сейчас они распродают ассортимент себе в убыток. Крупный заказ пришел им на следующий день после похорон Кристалл.
— То есть кто то знал, что мы поедем в летний домик и я так крепко усну, что не замечу, как окажусь посреди озера? Бред!
— Согласен, но поставь себя на место анонима. Я думаю, у него в запасе много идей, а по ходу пьесы он удачно импровизирует. Не хочешь прокатиться до Даркфелла и выяснить, на кого оформили заказ?
— Хочу, — кивнула я, — немного приду в себя, и поедем. Вот только я почти уверена, что заказ будет оформлен на К. Кордеро. Я нашла запись в журнале Белами. Тот, кто купил книги и прислал их, подписался моим именем.
— Странно… знаешь, я тут прикидывал, кому вы успели насолить и кто может желать вам зла. Список получился огромный.
— Утешил, — хмыкнула я.
И поняла, что больше разговоров не выдержу. Зелье от простуды начинало действовать: накатила слабость и сонливость. Поставив креманку с недоеденным ужином, я легла и закрыла глаза.
— Посидеть с тобой?
— Упасите боги. Последнее место, где я хочу тебя видеть, — моя постель.
Герберт тихо рассмеялся и наклонился, чтобы мимолетно коснуться губами моего лба.
— Маленькая лгунья.
Я сложила из пальцев известную комбинацию и с головой укрылась одеялом.
— Еще и невоспитанная, — хмыкнул Герберт.
Но, к счастью, ушел.
Пять лет назад
Он нашел Кортни в малой гостиной, у камина. Солнце уже село, Кордеро холл затих. Слуги отправились к себе, дабы не мешать молодой хозяйке. У Герберта был ключ, так что он бесшумно прошел через холл и замер в дверях гостиной.
Некоторое время он стоял в тени, наблюдая. Учебник небрежно валялся на полу, пара страничек помялась, а Кортни с увлечением читала какую то книгу. И, что больше всего удивило Герберта, рядом на небольшом столике стоял бокал виски со льдом.
— История, вижу, кажется тебе слишком скучной для выходного вечера, — усмехнулся он.
Кортни совершенно спокойно подняла голову, и не подумав пугаться или прятать алкоголь, как полагалось юной порядочной девушке из высшего общества. В отблеске свечей ее лицо казалось еще красивее.
— Не люблю думать о прошлом. Мне кажется, это лишает будущего.
— Без знаний о прошлом будущего не построишь.
Он сел рядом, протянул, поддавшись внезапному порыву, руку и убрал с ее лица непослушную кудряшку.
— Постоянно будешь совершать одни и те же ошибки. Есть хоть один период в истории, который тебе нравится?
— Да. Домагическая эпоха. Когда люди не умели ничего, кроме как добывать еду. Они не плели интриг. Не устраивали кровопролитных войн. И не носили дикие сложносоставные имена. Прелесть, а не время. Но этот экзамен я сдала еще на седьмом году обучения.
— Я так понимаю, — усмехнулся Герберт, — сдала не слишком хорошо, раз не знаешь ничего о войнах домагической эпохи.
— Ты прав, — фыркнула Кортни. — Я знаю лишь то, что, когда появилась магия, люди резко возомнили себя богами.
Несколько свечей погасло. В комнате будто бы не стало темнее, но атмосфера неуловимо изменилась. Герберт чувствовал на себе изучающий взгляд Кортни. И в один момент словно начал действовать по наитию. Послушай он разум, пожелай спокойной ночи и уйди — все было бы проще. Но он поднял с пола учебник и подхватил свободной рукой выпавший из него лист, исписанный мелким убористым почерком.
— Я обычно так не делаю. Но твои знания оскорбляют меня как юриста. И просто как образованного человека.
— Даже если ты прочтешь вслух этот учебник трижды, знаний у меня больше не станет. Боюсь, просто усну на третьей строчке.
— О нет, подвергать тебя такому испытанию было бы жестоко. Что тебе задали? Эссе?
В ее глазах зажегся любопытный огонек. Теперь Кортни заинтересовалась. В хорошенькой головке уже сложились все элементы пазла… кроме одного.
— И что же я буду тебе должна за эту неоценимую помощь, которая, конечно, приведет отца в бешенство?
— Если он о ней узнает — возможно. Для начала принеси мне кофе. С коньяком.
Она тут же поднялась. С колен упал мягкий красный плед и так и остался лежать на полу у трещащего камина.
Герберт проводил Кортни взглядом и в этот момент отчетливо понял: она будет принадлежать ему во что бы то ни стало.
В Даркфелл мы выбрались, когда мне окончательно полегчало, а это случилось еще через сутки после возвращения в Кордеро холл. Поехали мы с Гербертом, хоть такой расклад мне и не понравился. Но Кайла изъявила желание остаться с Ким. Я подозревала, что ею двигала не только забота о младшей сестре, но и усталость: арест не добавил ей жизнелюбия. Вообще в доме царила атмосфера напряженности и постоянного ожидания неприятностей. Кайла взяла недельный отпуск в колледже, Ким стала очень редко выходить из дома, а если и выходила, то в сопровождении Тая.
Даже Герберт опасался оставлять Диналию одну, и его сестра практически жила у нас. Впрочем, никто не был против: Диналия, в отличие от брата, была чудесным человеком.
Я сидела в карете, глядя на унылые серые пейзажи за окном. Дождь то заканчивался, то начинался снова. Иногда едва уловимые капли противно капали из месива серых туч, иногда вода лилась стеной. Из под колес омнибусов и экипажей то и дело разлеталась грязь. Я еще не отошла от простуды и хотела лишь оказаться в тепле, но до Даркфелла оставалось несколько часов.
Украдкой я бросала взгляды на Герберта, но тот сидел, погрузившись в чтение каких то бумаг, и не обращал на меня внимания. Как все усложнилось с моим приездом…
Герберт отвлекся от бумаг и переключил внимание на меня. Под его взглядом стало немного неуютно, и я продолжила смотреть в окно. Но Герберт так просто не сдавался. Его рука легла мне на колено, потом продвинулась вверх, собирая плотную ткань юбки. От прикосновения горячей руки к внутренней стороне бедра я вздрогнула и осознала, как замерзла. На несколько секунд мной овладела слабость, но почти сразу я стряхнула оцепенение и сбросила его руку.
Герберт не сдавался. Его губы коснулись шеи, я отстранилась, но отсаживаться было некуда. Дрожь, прокатившуюся по телу, я обозвала предательской и на пару секунд возненавидела себя за нее.
— Чтобы вернуть часы. Там была новая гравировка «Достаточно оригинально?».
— Значит, кто то слышал наш разговор на пирсе. — Кайла закусила губу. — Невозможно, рядом никого не было! Если только в воде… или он прятался внизу, рядом с лодками.
Мы с Ким вздрогнули.
— Прекрати, иначе я сорвусь и побегу обратно в Кордеро холл, — прохрипела я. — И умру где нибудь по дороге.
Очередной приступ кашля на некоторое время выбил меня из разговора.
— Я не верю, что Тай или Диналия могли такое сделать, — наконец отдышавшись, сказала я. — Диналия слишком слабая, чтобы без шума оттащить меня к лодке и отвезти ее на середину озера. Тай… если он хочет поквитаться, то мог сделать это, когда встретил меня на пляже. Да и странности начались задолго до того, как у него появился мотив.
— Значит, Герберт, — подытожила Кайла. — Уволим его?
— Нет, — Ким покачала головой, — нельзя. Сейчас, когда он на нас работает, Герберт вынужден действовать осторожно и не выдавать себя. Если мы его уволим, дадим полную свободу. Он знает о нашей семье все, он изучил дом вдоль и поперек. Нельзя показывать, что мы догадались, до тех пор, пока не выведем его на чистую воду. Помните, отец всегда налаживал контакты с теми, кого хотел уничтожить?
— Согласна, — кивнула я. — Чем ближе он к нам, тем проще понять, что происходит. Но какой мотив?
— У Герберта полно причин ненавидеть нашу семью, — сказала Кайла. — Он всегда был на вторых ролях, вроде и друг, но ниже по статусу, вроде и компаньон, но подчиненный, вроде и опекун, но…
— Что? — Я поперхнулась чаем. — Чей?!
— Ким, вообще то. Сюрприз, Кортни! Если бы ты хоть раз ответила на наши письма, то знала бы, что опекунами Ким были Герберт и Кристалл. Но я веду к тому, что Герберт вполне может ненавидеть нас и мечтать избавиться.
— Хорошо. Давайте обсудим все дома, ладно? — сказала я, устало откинувшись на подушки. — Я сегодня отлежусь, а завтра вернемся.
— Ты не боишься, что он снова что то сделает?
— Нет, но постарайтесь держаться вместе. Сомневаюсь, что случится что то еще. Мы достаточно напуганы и настороже.
— Отдыхай. — Ким поднялась с постели. — Я пойду к Таю, попрошу его поставить охранные заклятия.
Когда Ким ушла, Кайла тоже засобиралась досыпать положенное. Вторая половина ночи вышла какой то сумбурной и напряженной.
— Погоди, — остановила я сестру. — Я не верю, что это делает Герберт.
— Почему? — Кайла тут же поняла, что без достаточных оснований я не стану делать подобные заявления.
— Его единственная цель — затащить меня в постель, а не свести с ума и запугать.
— Что?! Кортни, ты с ума сошла? Он встречался с Кристалл!
— А еще раньше спал со мной. Я уехала сразу после смерти отца, потому что не хотела продолжать с ним отношения и не знала, как от него избавиться. Разумеется, это задело его самолюбие, и сейчас он делает все, чтобы затащить меня в постель снова. Но пугать… Герберт сволочь, ты правильно сказала, но чтобы напугать меня, ему не обязательно так рисковать.
Кайла нахмурилась.
— Это ты о чем?
Глубоко вздохнув, я выложила наконец все, что давно скрывала:
— Дело в том, что наш… роман, назовем это так, был не совсем добровольным с моей стороны.
— Он… — Кайла округлила глаза и, кажется, потеряла дар речи.
— Он меня не насиловал, если ты об этом. Не пугайся так. Я всегда ненавидела этот дом и это озеро, а вы постоянно сюда ездили. И как то Герберт уговорил отца не брать меня с собой, он пообещал, что поднатаскает меня по истории и праву. Отец ведь хотел, чтобы я учила именно право, так что разрешил. Герберт действительно исправил мои оценки. Но еще и оказывал слишком много внимания.
— Это мерзко. — Кайла поморщилась.
— Не знаю. Первое время мне это льстило, потом я немного устала. Но ты ведь помнишь Герберта… да он и не сильно изменился. Ему легко соблазнить девушку. Мной двигало скорее любопытство. А еще он как будто защищал меня от папы. Для Герберта нет границ и запретных развлечений. Мы переступили черту, использовали алхимию. Не могу сказать, что я не понимала неправильность наших отношений, но, если честно, пока болел отец, встречи с Гербертом были единственными часами, в которые можно было не притворяться. Все продолжалось ровно до той ночи, когда папа умер. Тогда Герберт ждал меня в спальне, а я собрала вещи и сбежала. Иначе я не порвала бы с этим. Отношения с ним — это та жизнь, которая меня пугала. Такая же, как была у мамы. Но Герберт не стал бы так издеваться и рисковать, разбрасывая по озеру игрушки, у него есть рычаг мощнее. И он им наверняка воспользуется.
— Ненавижу его! — процедила Кайла.
— Да, я тоже, но все же Герберт не убийца и не наш анонимный маг. Не говори Ким, пожалуйста. Она сейчас в таком возрасте… не хочу, чтобы она на него злилась. Ким он защитит, если вдруг что. А я разберусь.
— Не скажу, а ты за нее не волнуешься? Если Герберт…
Я покачала головой, не дав сестре закончить.
— Нет, он не тронет ее. Уж в этом я уверена, Кайла. Герберт повернут на мне, Ким для него — подружка сестры, и не больше.
— Как знаешь. Но я бы на твоем месте не доверяла Герберту.
— Я и не доверяю, — слабо улыбнулась я. — Иди спать. Завтра поедем домой.
К счастью, остаток времени, что мы провели у озера, прошел без происшествий. За одним только исключением: осматривая окрестности, Тай и Герберт нашли в лесу неподалеку остатки чьего то лагеря. Так появилась версия, что наш загадочный маг ждал подходящего момента в лесу, а не был кем-то из своих. Мы не знали, чему верить, так что просто быстро собрали вещи и вернулись в Кордеро холл.
Я разболелась не на шутку, нос совсем не ощущал запахи, от жара раскалывалась голова. Половину дня я просто сидела и смотрела в одну точку. В комнате уже наступила кромешная тьма, а я все еще не могла собраться и спуститься, чтобы хоть что-то съесть, и в голове была абсолютная пустота.
— Тук тук.
В проеме появился Герберт, правда, я узнала его лишь по силуэту. Он впустил с собой немного света из коридора, и я поморщилась.
— Как ты, Кортни?
— Как несостоявшаяся утопленница, — вяло огрызнулась я.
— Рад, что ты не растеряла колючки. Ого, да ты вся горишь, — сказал он, прикоснувшись к моему лбу. — А я принес тебе ужин.
— Не хочу, — поморщилась я.
— А фруктовое пюре со сливками?
В руках он держал хрустальную креманку с аппетитным розовым пюре, щедро сдобренным взбитыми сливками.
— Давай. Надеюсь, там исключительно немагические ингредиенты.
Герберт тихо рассмеялся, протянул руку и взъерошил мои кудри. Я вяло дернула головой, но, в общем то, не хотела сейчас сражаться.
— Может, поговорим? Или ты так и будешь от меня бегать?
— Я не хочу с тобой говорить. Я хочу вернуться в Даркфелл. Разобраться с этим гадом и вернуться в Даркфелл.
— Ты думаешь, что это я, так?
— Нет, я не думаю, что это ты. Если бы это был ты, я бы проснулась не в лодке, а в твоей комнате. Но это лишь значит, что в моей жизни не один беспринципный подонок.
— Кортни, — Герберт опустился на постель у меня в ногах, — у нас с тобой есть прошлое, частью которого я не горжусь. Отчасти ты права: я не имел права с тобой играть. Я был старше, опытнее. Солгу, если скажу, что не давил на больные точки, манипулируя тобой, чтобы заполучить. Это меня не красит. Но я никогда бы не причинил тебе или сестрам вред. Если бы ты так не старалась забыть наш роман, ты бы помнила, как тебе было хорошо со мной. Ты пряталась от отца в моих объятиях, знаю, но я не мог увезти тебя до его смерти. А потом ты уехала сама.
Я покачала головой. Герберт — юрист, врать — в его крови. Уехать, начать новую жизнь, это все я слышала, об этом мы говорили в шутку, рассуждая о том, что могло бы быть. Если бы не моя фамилия, если бы не отец, если бы не сестра Герберта. Это все фантазии, не имеющие ничего общего с реальностью.
Мне хватило духу понять, что для их воплощения Герберт вовсе не нужен.
— Я лишь хочу сказать, что, несмотря на очень спорную мораль, я никогда не причинял вам зла. И если ты решишь, что я виновен, пожалуйста, не предпринимай ничего без доказательств. Ты представляешь объем бумаг, которыми занимаются мои люди для вашей семьи? Сколько налогов на имущество вы платите? Ты лично сможешь управиться с ценными бумагами, обязательствами, отчетами, письмами? Найти нового поверенного в Хейзенвилле не так-то просто. Хочешь ты или нет, тебе придется взять ответственность за сестер. По крайней мере, временно.
Я действительно не представляла, сколько работы делает для нас Герберт. За ним стоял целый штат юристов, представителей и помощников, а для нас он был другом отца, изредка захаживающим с какими-то бумажными вопросами.
— Не думаю, что это ты, — призналась я. — Ты можешь мстить мне, но никогда не обидел бы Ким.
— Я никогда бы не обидел тебя, — поправил Герберт.
Но прежде, чем я ответила, сменил тему:
— Что ж, возможно, ты будешь любить меня чуточку больше, если я скажу, что нашел, где купили кукол.
— Где? — Я тут же забыла и о головной боли, и о температуре.
— В Даркфелле. Там есть небольшой магазин игрушек «Астори». Когда то он был широко известен, но потом конкуренты его сожрали, и сейчас они распродают ассортимент себе в убыток. Крупный заказ пришел им на следующий день после похорон Кристалл.
— То есть кто то знал, что мы поедем в летний домик и я так крепко усну, что не замечу, как окажусь посреди озера? Бред!
— Согласен, но поставь себя на место анонима. Я думаю, у него в запасе много идей, а по ходу пьесы он удачно импровизирует. Не хочешь прокатиться до Даркфелла и выяснить, на кого оформили заказ?
— Хочу, — кивнула я, — немного приду в себя, и поедем. Вот только я почти уверена, что заказ будет оформлен на К. Кордеро. Я нашла запись в журнале Белами. Тот, кто купил книги и прислал их, подписался моим именем.
— Странно… знаешь, я тут прикидывал, кому вы успели насолить и кто может желать вам зла. Список получился огромный.
— Утешил, — хмыкнула я.
И поняла, что больше разговоров не выдержу. Зелье от простуды начинало действовать: накатила слабость и сонливость. Поставив креманку с недоеденным ужином, я легла и закрыла глаза.
— Посидеть с тобой?
— Упасите боги. Последнее место, где я хочу тебя видеть, — моя постель.
Герберт тихо рассмеялся и наклонился, чтобы мимолетно коснуться губами моего лба.
— Маленькая лгунья.
Я сложила из пальцев известную комбинацию и с головой укрылась одеялом.
— Еще и невоспитанная, — хмыкнул Герберт.
Но, к счастью, ушел.
Пять лет назад
Он нашел Кортни в малой гостиной, у камина. Солнце уже село, Кордеро холл затих. Слуги отправились к себе, дабы не мешать молодой хозяйке. У Герберта был ключ, так что он бесшумно прошел через холл и замер в дверях гостиной.
Некоторое время он стоял в тени, наблюдая. Учебник небрежно валялся на полу, пара страничек помялась, а Кортни с увлечением читала какую то книгу. И, что больше всего удивило Герберта, рядом на небольшом столике стоял бокал виски со льдом.
— История, вижу, кажется тебе слишком скучной для выходного вечера, — усмехнулся он.
Кортни совершенно спокойно подняла голову, и не подумав пугаться или прятать алкоголь, как полагалось юной порядочной девушке из высшего общества. В отблеске свечей ее лицо казалось еще красивее.
— Не люблю думать о прошлом. Мне кажется, это лишает будущего.
— Без знаний о прошлом будущего не построишь.
Он сел рядом, протянул, поддавшись внезапному порыву, руку и убрал с ее лица непослушную кудряшку.
— Постоянно будешь совершать одни и те же ошибки. Есть хоть один период в истории, который тебе нравится?
— Да. Домагическая эпоха. Когда люди не умели ничего, кроме как добывать еду. Они не плели интриг. Не устраивали кровопролитных войн. И не носили дикие сложносоставные имена. Прелесть, а не время. Но этот экзамен я сдала еще на седьмом году обучения.
— Я так понимаю, — усмехнулся Герберт, — сдала не слишком хорошо, раз не знаешь ничего о войнах домагической эпохи.
— Ты прав, — фыркнула Кортни. — Я знаю лишь то, что, когда появилась магия, люди резко возомнили себя богами.
Несколько свечей погасло. В комнате будто бы не стало темнее, но атмосфера неуловимо изменилась. Герберт чувствовал на себе изучающий взгляд Кортни. И в один момент словно начал действовать по наитию. Послушай он разум, пожелай спокойной ночи и уйди — все было бы проще. Но он поднял с пола учебник и подхватил свободной рукой выпавший из него лист, исписанный мелким убористым почерком.
— Я обычно так не делаю. Но твои знания оскорбляют меня как юриста. И просто как образованного человека.
— Даже если ты прочтешь вслух этот учебник трижды, знаний у меня больше не станет. Боюсь, просто усну на третьей строчке.
— О нет, подвергать тебя такому испытанию было бы жестоко. Что тебе задали? Эссе?
В ее глазах зажегся любопытный огонек. Теперь Кортни заинтересовалась. В хорошенькой головке уже сложились все элементы пазла… кроме одного.
— И что же я буду тебе должна за эту неоценимую помощь, которая, конечно, приведет отца в бешенство?
— Если он о ней узнает — возможно. Для начала принеси мне кофе. С коньяком.
Она тут же поднялась. С колен упал мягкий красный плед и так и остался лежать на полу у трещащего камина.
Герберт проводил Кортни взглядом и в этот момент отчетливо понял: она будет принадлежать ему во что бы то ни стало.
Глава 6
В Даркфелл мы выбрались, когда мне окончательно полегчало, а это случилось еще через сутки после возвращения в Кордеро холл. Поехали мы с Гербертом, хоть такой расклад мне и не понравился. Но Кайла изъявила желание остаться с Ким. Я подозревала, что ею двигала не только забота о младшей сестре, но и усталость: арест не добавил ей жизнелюбия. Вообще в доме царила атмосфера напряженности и постоянного ожидания неприятностей. Кайла взяла недельный отпуск в колледже, Ким стала очень редко выходить из дома, а если и выходила, то в сопровождении Тая.
Даже Герберт опасался оставлять Диналию одну, и его сестра практически жила у нас. Впрочем, никто не был против: Диналия, в отличие от брата, была чудесным человеком.
Я сидела в карете, глядя на унылые серые пейзажи за окном. Дождь то заканчивался, то начинался снова. Иногда едва уловимые капли противно капали из месива серых туч, иногда вода лилась стеной. Из под колес омнибусов и экипажей то и дело разлеталась грязь. Я еще не отошла от простуды и хотела лишь оказаться в тепле, но до Даркфелла оставалось несколько часов.
Украдкой я бросала взгляды на Герберта, но тот сидел, погрузившись в чтение каких то бумаг, и не обращал на меня внимания. Как все усложнилось с моим приездом…
Герберт отвлекся от бумаг и переключил внимание на меня. Под его взглядом стало немного неуютно, и я продолжила смотреть в окно. Но Герберт так просто не сдавался. Его рука легла мне на колено, потом продвинулась вверх, собирая плотную ткань юбки. От прикосновения горячей руки к внутренней стороне бедра я вздрогнула и осознала, как замерзла. На несколько секунд мной овладела слабость, но почти сразу я стряхнула оцепенение и сбросила его руку.
Герберт не сдавался. Его губы коснулись шеи, я отстранилась, но отсаживаться было некуда. Дрожь, прокатившуюся по телу, я обозвала предательской и на пару секунд возненавидела себя за нее.
