А глава воров очень не любил, когда подрастающему поколению мешали оттачивать навыки. Поэтому, чтобы проснуться на следующий день в своей кровати, а не на окраине родной деревни, торговцу пришлось отдавать Кьюму все по тому же списку. Правда, в двойном размере.
Когда ты живешь на рынке, нужно следовать его законам. Не обращать внимания на мелкое воровство детьми, молча провожать взглядом товар, что берут с прилавка стекты и жандармы. А также не забывать делать вкусные скидки на разные редкости напуганным до трясучки магам. Чтобы те на свой страх и риск, в сопровождении подкормленных гидов, опять возвращались сюда: на жаркий и опасный Юрхам.
Мьен, перегнувшись через деревянный прилавок, достала одну пимту из шапки, которую Тахфи уже заботливо положил на скамью. Наблюдая за толпой, она принялась обтирать фрукт о свои шорты цвета куркумы с очень короткими штанинами. Настолько короткими, что оборачивались на ее смуглые ноги не только неизбалованные такими видами хлыщи с Рефстана, но и их верные спутницы. По взгляду красавиц с беленой, будто эверинская бумага, кожей сложно было понять, возмущаются они или завидуют. Покинув заснеженные города, они попали туда, где сейчас дикое пекло. А у них эти платья до земли.
Мьен нравилось нагло пялиться в ответ, наблюдая, как туристки поспешно отворачивались, делая вид, что изучали товар на узких рыночных улочках. Каким бы сильным магом красотка ни была за Щитом, здесь, в лишенных силы землях, она обычная девчонка. И ей легко может накостылять каждая местная жительница. По совершенно любой причине. Долгий пристальный взгляд - веское основание. А темнокожая поедательница пимты, с этими еле заметными черными татуировками на руках и заостренными от недомогания чертами лица казалась самой опасной юрхамкой. По крайней мере в этом рыночном ряду. В соседнем можно встретиться с кем и посерьезнее.
- Зря ты вышла сегодня, - сказал Тахфи, пристально рассматривая побледневшую Мьен, насколько может бледнеть девушка с внешностью жительницы фтонской деревушки. – Капитана прислали прямиком с Товера. Ясно же, что сильный маг. Любая заряженная побрякушка из его кармана подойдет для твоего восстановления. Грохнешься еще в обморок на такой жаре.
Жара действительно стояла ужасная. Уже дней сорок ни дождинки. Местные тайком начали в Дом Сеймалы** бегать, просить о милости. Бояться видать, что богиня окончательно испепелит их материк.
*Дом Сеймалы – храм богини Сеймалы, богини жизни, света и целительства. Обычно в крупных городах строились дома для каждого бога. В поселениях поменьше, только для тех, кому в основном поклонялись жители.
Мьен в такой жаре становилось еще хуже. После того, как она вернулась живой из Савьеша, пришлось почти два месяца валятся в постели. Сначала срастались ребра, затем стекты пытались восполнить ее магический резерв, чтобы она могла хотя бы вставать с кровати. Друзья обворовывали каждого второго туриста с Рефстана, в надежде найти в их карманах сильные накопители. Только благодаря им Мьен удавалось стоять на ногах.
- В прошлый раз Флон чуть не попался, когда придворного мага щупал, и что толку? -буркнула девушка, зайдя за прилавок и расстегивая верхнюю пуговицу своей короткой желтой рубашки, не прикрывающей толком живот. – Не тошнило до вечера – вот и весь эффект от того кольца. Надо самой идти. Там, может, смысла нет шевелится, а кого-то загребут.
Огрызок, брошенный Мьен, загрохотал в пустом железном ведре. Девушка глубоко вдохнула и протяжно выдохнула, пытаясь унять надоевшую тошноту. Похоже, желудок начал отказываться еще и от фруктов. Таким темпом, она останется на одной воде да лепешках.
Магическое истощение – опасное явление. Если бы оно не вело за собой скорую кончину, Мьен бы так сильно не переживала. Юрхам вытягивал магию с бешенной скоростью из всего, что попадало на его земли. Накопители и артефакты разряжались буквально на глазах, а маги падали в обморок, не успевая толком выйти из портала. Артефакторам с Рефстана пришлось изрядно потрудится, чтобы создать действенную систему защиты от истощения. А у Мьен такой не было. Да и смысла в ней она не видела: заряжать всю эту кучу накопителей, что с собой таскали маги, ей все равно негде.
Благо, ее дар Кхетуша не давал терять магические силы так быстро, и ворованных накопителей хватало, чтобы опять не посетить Савьеш. Правда, приходилось мириться с неприятными симптомами. Тошнота, слабость и головокружение стали ее верными спутниками на каждый день.
- Задание в Везории - последнее? – спросил торговец, присаживаясь на покосившуюся скамейку и пробуя очередную пимту.
- От Кьюма, да. У Гарстарца на меня большие планы.
- На нас у всех большие планы, - как-то грустно сказал Тахфи и, за раз откусив оставшуюся половину фрукта, бросил остатки в то же ведро. – Но уж лучше прожить эту жизнь так, как мы, чем вообще ее не прожить, да?
Было бы странно не услышать от него подобное. Его желание подбодрить – главная причина, почему она так часто приходила сюда. Тахфи коренной хунши* – вдобавок старший сын торговца. Как и все будущие одаренные на Юрхаме, первые двенадцать лет был прикован к постели и боролся со смертью. Но в отличии от других к Кхаатара он отправился намного раньше. Его отец изрядно потратился, чтобы сына как можно раньше начали готовить к проявлению дара Бога Смерти. И вот, друг Мьен - торговец в пятом поколении, со своим домом, семьей, даром и отличным здоровьем. С таким набором легче смотреть на жизнь.
*Хунши – жители рынка. Первые этажи их домов – торговые прилавки, а вторые для жизни. Старший ребенок наследует дом и торговое дело, остальные дети являются его работниками и живут за пределами рынка.
Мьен, чтобы выжить, предстояло вновь бросить налаженный быт, друзей и отправиться в неизвестность. Магия внутри нее требовала проявления. А на Юрхаме сколько не подпитывай себя накопителями – только отодвигаешь конец. Нужно отправляться за Щит. Но осталось последнее задание.
Мьен подошла к ведру с водой и зачерпнула немного ржавым ковшом. За весь день вода нагрелась настолько, что можно заваривать травы. Недавно в их с Вел комнату поставили холодильный шкаф, и они узнали, какое блаженство - пить холодные напитки. Мьен отпила немного и, положив пустой ковш обратно, вдруг резко пошатнулась. Пытаясь устоять на ногах, она оперлась рукой о дверь, что оказалась не заперта, и чуть не вывалилась в кладовую. Хорошо, что Тахфи успел схватить ее за руку. Высокий и тощий, будто оборванец с окраин, он был на удивление силен и без труда удерживал подругу в вертикальном положении.
- Не пойму, чего сейчас не отправиться на Рефстан? Тебе с каждым днем хуже. Стала уже страшнее нашего бохши, - пробурчал он, отводя девушку на лавку и присаживаясь напротив на корточки. - Помрешь ведь здесь. Джену в Савьеше уже некого будет искать.
Брату действительно не впервой ходить за ней во владения Кхетуша. Обучение у Кхаатара было довольно опасным мероприятием. Но одно дело, умирать с артефактом переноса в руке, другое истратив магию до последней капли. Некроманты не боги, они не умеют воскрешать умерших. Души, что попали в Савьеш либо питают местных монстров, либо сами превращаются в них. Но маги счастливчики – у них есть шанс выжить. Если в опасный момент воспользоваться артефактом переноса, маг исчезнет из этого мира и появится в обители Кхетуша в физической оболочке. Некроманту остается быстро найти человека, отбить от монстров, желающих все-таки вытрясти из мага душу, и вернуть его обратно. С этим у Джена проблем никогда не было.
Пострадавший обычно возвращается с залеченными ранами, но истощенный магически. И если на Рефстане маги быстро приходили в норму и ходили здоровее всех живых, то у Мьен дела обстояли намного хуже. На Юрхаме приходить в себя после возвращения с Савьеша – отдельный вид издевательства.
Тахфи поднялся на ноги. В этой ярко-синей майке и красных штанах он выглядел забавно, но его осуждающий взгляд чувствовался кожей. Ему тяжело снова видеть Мьен такой. Пять лет назад он помогал выхаживать маленькую девочку, что еле живая прибыла на Юрхам. И вот, она вновь может умереть, потому что без капли магии артефакт переноса не активировать.
Но Кхетуш решил подарить Мьен самый ценный для вора дар, который в связке магией делал девушку настоящей реликвией стектов. Поэтому люди Кьюма достанут любые накопители, лишь бы она была в состоянии выполнять поручения.
Жаль, что этот великий дар кхафа* плохо подчинялся Мьен на магическом материке. Чем дольше она там находилась, тем хуже она с ним справлялась. Дар начинал выдавать не то, что требовалось, работал не в полную силу, или еще хуже пропадал в самый неподходящий момент. А предстоящее задание в Везории было невероятно важным.
*Кхаф – одаренный силой Бога Кхетуша житель Юрхама. Появились не так давно и сразу же стали секретным оружием кланов в борьбе за влияние и ресурсы. Их существование неизвестно остальному миру.
- Не смотри на меня так, - сказала девушка, закатив глаза от нравоучений друга. - Ты же знаешь, на Рефстане маг внутри меня берет верх. Кьюм боится, что магия вовсе истребит кхафа во мне. А пробраться в святыню везорцев незамеченной могу только я. Вот и сижу пока тут.
Ударил гонг. Закудахтали куры в клетках соседней лавки, завизжали сармины* нахохлившись, пунми** ринулись к хозяевам, виляя пушистыми белоснежными хвостами, предчувствуя толпу. Местные мужики с довольной ухмылкой, потягиваясь, направились в сторону площади, а чересчур сладко улыбающиеся гиды начали нашептывать клиентам о предстоящем представлении, на которое никак нельзя опоздать. Как и Мьен.
*Сармины – крупные ящерицы, мясо которых очень ценится среди местных.
**Пунми – домашние животные, похожие на небольших пушистых обезьян с роскошным хвостом. Очень смышленые, используются, как доставщики писем или небольших грузов на рынке
Она встала, опираясь на руку друга. На площади будет легче. Здесь на душных улочках рынка, где между домами натянуты простыни, спасающие покупателей и торговцев от палящего солнца, совсем нечем дышать. Запахи гниющих фруктов, пряных трав и потных прохожих бьют в нос даже ко всему привыкшим местным.
- Если капитан не пустышка, а действительно сильный маг – мне хватит одного его накопителя. Заполучу и сяду дома. Буду смиренно ждать отправки в Везорию, — сказала Мьен, подходя к двери, в которую чуть не вывалилась недавно. – Увидимся, когда вернусь.
Подмигнув обеспокоенному торговцу, она зашла в темное помещение с небольшими окнами без стекол над потолком. За каменными стенами было куда прохладнее, чем на улице. Наверху заплакал ребенок. Первенец Тахфи родился здоровым карапузом. Вот и напились они тогда, конечно.
Пройдя мимо ящиков с камнями и бусинами, Мьен открыла дверь напротив. Там расположился второй прилавок, где торговал младший брат Тахфи - Сараф. Он работал с покупателями, что, скорее всего, прибыли с Тены, если судить по рыжим косам женщины с пышными формами. Ее спутник с роскошными усами того же цвета явно успел опробовать местный алкоголь и теперь отчаянно торговался с юным продавцом. Сараф бойко спорил с покупателем несмотря на то, что только пару дней, как получил свою торговую печать. Разрешение торговать висело в качестве медальона на его шее и похоже придавала ему смелости. Хотя внешне, будучи таким же тощим, как и Тахфи, он казался совсем ребенком рядом с тучным тенцем. Мьен молча кивнула парню и направилась в сторону площади, куда вместе с ней шла большая часть покупателей.
Среди привычных глазу хунши снующих туда-сюда за товаром, что отличались от местных лиртеков только яркой одеждой, можно легко рассмотреть приезжих. Вот высокие темнокожие фтонцы высматривают на прилавках лечебные травы. В их краях мало что растет, поэтому они здесь частые гости. Кожа выходцев с Фтонских островов такая же темная, как и у Мьен, поэтому головы в их сторону туристы с севера поворачивали в разы чаще, чем на трюки акробатов.
Афари ходили группами. Переселенцы с Эверина уже давно обосновались на Юрхаме, но до сих пор покидают свой город у океана только толпой и с охраной. Громко разговаривая на никому здесь неизвестном языке, они занимали практический весь торговый ряд. Из-за этого остальным приходилось тереться о стены домов, чтобы их обойти.
Бринсторцы с белоснежными волосами и небольшими зонтами из тонкой светло-зеленой ткани чинно прошли мимо Мьен под охраной двух краснолобиков. Эти маги в красных беретах и коричневой форме, командированные на Юрхам приставлялись ко всем прибывшим на материк туристам.
Обвешавшись артефактами, они были призваны оказывать хоть какое-то сопротивление при встрече с выходцами из местных банд. Тех, кстати, легко определить в толпе по татуировкам и наглым взглядам.
Именно поэтому охранники аккуратно оттеснили парочку беловолосых от Мьен. Она хоть и выглядела неважно, но ее рисунки на теле кричали о том, что она работает на Кьюма. А конфликт с человеком, что управляет рынком, никому не нужен. Да и до площади, где расположено ближайшее место силы, ещё далеко. Только там все маги смелые, а чуть вглубь торговых рядов – начинают оглядываться.
Не то что наримцы. Именно на их территории расположен Коршат, где находился знаменитый Квартал Стектов. Поэтому туристы с этих земель сразу нанимали охрану из местных банд и чувствовли себя на Юрхаме вполне уверенно. Да и внешне, отличаясь от местных только светлой кожей, они особо не привлекали внимание.
*Наримцы – жители Наримии, западной области страны Тенария.
Единственные, кого вряд ли можно увидеть на самом большом рынке Эрдеса* – везорцев. Из-за давней вражды они чувствуют всю прелесть радушного приема уже на пограничном пункте. Так что сюда они ни ногой, как и юрхамцы в Везорию.
От изучения разношерстной толпы ее отвлек Тиш. Мальчишка, из чьей шапки они с Тахфи уже съели несколько пимт, дернул ее за руку. Мелкий в заляпанной соком розовых фруктов майке уже где-то раздобыл серый платок вместо шапки. По его виду было понятно, что он явно чем-то недоволен. Раздался второй удар в гонг. Теперь понятно, чем именно: Мьен шла слишком медленно.
- Эй, не куксись. Я буду вовремя, – поддела его девушка.
Тиш прищурился, глядя на нее снизу вверх, не доверяя бодрым заявлениям. Затем показал пару фигур пальцами, объясняя, что он будет ждать ее у помоста, и побежал в толпу. Мальчишка не заметил ухмылки девушки, что пошла за ним, ускорив шаг. И хорошо, а то обиделся бы. Смешно наблюдать, как Тиш строит из себя взрослого.
Разрушенные каменные дорожки вскоре сменила ровная брусчатка, а узкие проулки между каменными домами в два этажа превратились в широкие проходы. Народу стало в разы больше. Люди стекались на главную улицу, выводящую потоки покупателей с рынка на площадь. Дышать, как и передвигать ноги стало тяжелее. Вдобавок серебряный медальон на цепочке, благодаря которому она выбралась из дома артефактора, успел накалиться под лучами Сеймалы и теперь неприятно жег кожу. Мьен радовалась, что ее, как прокаженную старались обходить стороной, боясь неприятностей. Не хотелось постоянно натыкаться на чьи-то локти и отдавливать пальцы на ногах всем вокруг.
Когда ты живешь на рынке, нужно следовать его законам. Не обращать внимания на мелкое воровство детьми, молча провожать взглядом товар, что берут с прилавка стекты и жандармы. А также не забывать делать вкусные скидки на разные редкости напуганным до трясучки магам. Чтобы те на свой страх и риск, в сопровождении подкормленных гидов, опять возвращались сюда: на жаркий и опасный Юрхам.
Мьен, перегнувшись через деревянный прилавок, достала одну пимту из шапки, которую Тахфи уже заботливо положил на скамью. Наблюдая за толпой, она принялась обтирать фрукт о свои шорты цвета куркумы с очень короткими штанинами. Настолько короткими, что оборачивались на ее смуглые ноги не только неизбалованные такими видами хлыщи с Рефстана, но и их верные спутницы. По взгляду красавиц с беленой, будто эверинская бумага, кожей сложно было понять, возмущаются они или завидуют. Покинув заснеженные города, они попали туда, где сейчас дикое пекло. А у них эти платья до земли.
Мьен нравилось нагло пялиться в ответ, наблюдая, как туристки поспешно отворачивались, делая вид, что изучали товар на узких рыночных улочках. Каким бы сильным магом красотка ни была за Щитом, здесь, в лишенных силы землях, она обычная девчонка. И ей легко может накостылять каждая местная жительница. По совершенно любой причине. Долгий пристальный взгляд - веское основание. А темнокожая поедательница пимты, с этими еле заметными черными татуировками на руках и заостренными от недомогания чертами лица казалась самой опасной юрхамкой. По крайней мере в этом рыночном ряду. В соседнем можно встретиться с кем и посерьезнее.
- Зря ты вышла сегодня, - сказал Тахфи, пристально рассматривая побледневшую Мьен, насколько может бледнеть девушка с внешностью жительницы фтонской деревушки. – Капитана прислали прямиком с Товера. Ясно же, что сильный маг. Любая заряженная побрякушка из его кармана подойдет для твоего восстановления. Грохнешься еще в обморок на такой жаре.
Жара действительно стояла ужасная. Уже дней сорок ни дождинки. Местные тайком начали в Дом Сеймалы** бегать, просить о милости. Бояться видать, что богиня окончательно испепелит их материк.
*Дом Сеймалы – храм богини Сеймалы, богини жизни, света и целительства. Обычно в крупных городах строились дома для каждого бога. В поселениях поменьше, только для тех, кому в основном поклонялись жители.
Мьен в такой жаре становилось еще хуже. После того, как она вернулась живой из Савьеша, пришлось почти два месяца валятся в постели. Сначала срастались ребра, затем стекты пытались восполнить ее магический резерв, чтобы она могла хотя бы вставать с кровати. Друзья обворовывали каждого второго туриста с Рефстана, в надежде найти в их карманах сильные накопители. Только благодаря им Мьен удавалось стоять на ногах.
- В прошлый раз Флон чуть не попался, когда придворного мага щупал, и что толку? -буркнула девушка, зайдя за прилавок и расстегивая верхнюю пуговицу своей короткой желтой рубашки, не прикрывающей толком живот. – Не тошнило до вечера – вот и весь эффект от того кольца. Надо самой идти. Там, может, смысла нет шевелится, а кого-то загребут.
Огрызок, брошенный Мьен, загрохотал в пустом железном ведре. Девушка глубоко вдохнула и протяжно выдохнула, пытаясь унять надоевшую тошноту. Похоже, желудок начал отказываться еще и от фруктов. Таким темпом, она останется на одной воде да лепешках.
Магическое истощение – опасное явление. Если бы оно не вело за собой скорую кончину, Мьен бы так сильно не переживала. Юрхам вытягивал магию с бешенной скоростью из всего, что попадало на его земли. Накопители и артефакты разряжались буквально на глазах, а маги падали в обморок, не успевая толком выйти из портала. Артефакторам с Рефстана пришлось изрядно потрудится, чтобы создать действенную систему защиты от истощения. А у Мьен такой не было. Да и смысла в ней она не видела: заряжать всю эту кучу накопителей, что с собой таскали маги, ей все равно негде.
Благо, ее дар Кхетуша не давал терять магические силы так быстро, и ворованных накопителей хватало, чтобы опять не посетить Савьеш. Правда, приходилось мириться с неприятными симптомами. Тошнота, слабость и головокружение стали ее верными спутниками на каждый день.
- Задание в Везории - последнее? – спросил торговец, присаживаясь на покосившуюся скамейку и пробуя очередную пимту.
- От Кьюма, да. У Гарстарца на меня большие планы.
- На нас у всех большие планы, - как-то грустно сказал Тахфи и, за раз откусив оставшуюся половину фрукта, бросил остатки в то же ведро. – Но уж лучше прожить эту жизнь так, как мы, чем вообще ее не прожить, да?
Было бы странно не услышать от него подобное. Его желание подбодрить – главная причина, почему она так часто приходила сюда. Тахфи коренной хунши* – вдобавок старший сын торговца. Как и все будущие одаренные на Юрхаме, первые двенадцать лет был прикован к постели и боролся со смертью. Но в отличии от других к Кхаатара он отправился намного раньше. Его отец изрядно потратился, чтобы сына как можно раньше начали готовить к проявлению дара Бога Смерти. И вот, друг Мьен - торговец в пятом поколении, со своим домом, семьей, даром и отличным здоровьем. С таким набором легче смотреть на жизнь.
*Хунши – жители рынка. Первые этажи их домов – торговые прилавки, а вторые для жизни. Старший ребенок наследует дом и торговое дело, остальные дети являются его работниками и живут за пределами рынка.
Мьен, чтобы выжить, предстояло вновь бросить налаженный быт, друзей и отправиться в неизвестность. Магия внутри нее требовала проявления. А на Юрхаме сколько не подпитывай себя накопителями – только отодвигаешь конец. Нужно отправляться за Щит. Но осталось последнее задание.
Мьен подошла к ведру с водой и зачерпнула немного ржавым ковшом. За весь день вода нагрелась настолько, что можно заваривать травы. Недавно в их с Вел комнату поставили холодильный шкаф, и они узнали, какое блаженство - пить холодные напитки. Мьен отпила немного и, положив пустой ковш обратно, вдруг резко пошатнулась. Пытаясь устоять на ногах, она оперлась рукой о дверь, что оказалась не заперта, и чуть не вывалилась в кладовую. Хорошо, что Тахфи успел схватить ее за руку. Высокий и тощий, будто оборванец с окраин, он был на удивление силен и без труда удерживал подругу в вертикальном положении.
- Не пойму, чего сейчас не отправиться на Рефстан? Тебе с каждым днем хуже. Стала уже страшнее нашего бохши, - пробурчал он, отводя девушку на лавку и присаживаясь напротив на корточки. - Помрешь ведь здесь. Джену в Савьеше уже некого будет искать.
Брату действительно не впервой ходить за ней во владения Кхетуша. Обучение у Кхаатара было довольно опасным мероприятием. Но одно дело, умирать с артефактом переноса в руке, другое истратив магию до последней капли. Некроманты не боги, они не умеют воскрешать умерших. Души, что попали в Савьеш либо питают местных монстров, либо сами превращаются в них. Но маги счастливчики – у них есть шанс выжить. Если в опасный момент воспользоваться артефактом переноса, маг исчезнет из этого мира и появится в обители Кхетуша в физической оболочке. Некроманту остается быстро найти человека, отбить от монстров, желающих все-таки вытрясти из мага душу, и вернуть его обратно. С этим у Джена проблем никогда не было.
Пострадавший обычно возвращается с залеченными ранами, но истощенный магически. И если на Рефстане маги быстро приходили в норму и ходили здоровее всех живых, то у Мьен дела обстояли намного хуже. На Юрхаме приходить в себя после возвращения с Савьеша – отдельный вид издевательства.
Тахфи поднялся на ноги. В этой ярко-синей майке и красных штанах он выглядел забавно, но его осуждающий взгляд чувствовался кожей. Ему тяжело снова видеть Мьен такой. Пять лет назад он помогал выхаживать маленькую девочку, что еле живая прибыла на Юрхам. И вот, она вновь может умереть, потому что без капли магии артефакт переноса не активировать.
Но Кхетуш решил подарить Мьен самый ценный для вора дар, который в связке магией делал девушку настоящей реликвией стектов. Поэтому люди Кьюма достанут любые накопители, лишь бы она была в состоянии выполнять поручения.
Жаль, что этот великий дар кхафа* плохо подчинялся Мьен на магическом материке. Чем дольше она там находилась, тем хуже она с ним справлялась. Дар начинал выдавать не то, что требовалось, работал не в полную силу, или еще хуже пропадал в самый неподходящий момент. А предстоящее задание в Везории было невероятно важным.
*Кхаф – одаренный силой Бога Кхетуша житель Юрхама. Появились не так давно и сразу же стали секретным оружием кланов в борьбе за влияние и ресурсы. Их существование неизвестно остальному миру.
- Не смотри на меня так, - сказала девушка, закатив глаза от нравоучений друга. - Ты же знаешь, на Рефстане маг внутри меня берет верх. Кьюм боится, что магия вовсе истребит кхафа во мне. А пробраться в святыню везорцев незамеченной могу только я. Вот и сижу пока тут.
Ударил гонг. Закудахтали куры в клетках соседней лавки, завизжали сармины* нахохлившись, пунми** ринулись к хозяевам, виляя пушистыми белоснежными хвостами, предчувствуя толпу. Местные мужики с довольной ухмылкой, потягиваясь, направились в сторону площади, а чересчур сладко улыбающиеся гиды начали нашептывать клиентам о предстоящем представлении, на которое никак нельзя опоздать. Как и Мьен.
*Сармины – крупные ящерицы, мясо которых очень ценится среди местных.
**Пунми – домашние животные, похожие на небольших пушистых обезьян с роскошным хвостом. Очень смышленые, используются, как доставщики писем или небольших грузов на рынке
Она встала, опираясь на руку друга. На площади будет легче. Здесь на душных улочках рынка, где между домами натянуты простыни, спасающие покупателей и торговцев от палящего солнца, совсем нечем дышать. Запахи гниющих фруктов, пряных трав и потных прохожих бьют в нос даже ко всему привыкшим местным.
- Если капитан не пустышка, а действительно сильный маг – мне хватит одного его накопителя. Заполучу и сяду дома. Буду смиренно ждать отправки в Везорию, — сказала Мьен, подходя к двери, в которую чуть не вывалилась недавно. – Увидимся, когда вернусь.
Подмигнув обеспокоенному торговцу, она зашла в темное помещение с небольшими окнами без стекол над потолком. За каменными стенами было куда прохладнее, чем на улице. Наверху заплакал ребенок. Первенец Тахфи родился здоровым карапузом. Вот и напились они тогда, конечно.
Пройдя мимо ящиков с камнями и бусинами, Мьен открыла дверь напротив. Там расположился второй прилавок, где торговал младший брат Тахфи - Сараф. Он работал с покупателями, что, скорее всего, прибыли с Тены, если судить по рыжим косам женщины с пышными формами. Ее спутник с роскошными усами того же цвета явно успел опробовать местный алкоголь и теперь отчаянно торговался с юным продавцом. Сараф бойко спорил с покупателем несмотря на то, что только пару дней, как получил свою торговую печать. Разрешение торговать висело в качестве медальона на его шее и похоже придавала ему смелости. Хотя внешне, будучи таким же тощим, как и Тахфи, он казался совсем ребенком рядом с тучным тенцем. Мьен молча кивнула парню и направилась в сторону площади, куда вместе с ней шла большая часть покупателей.
Среди привычных глазу хунши снующих туда-сюда за товаром, что отличались от местных лиртеков только яркой одеждой, можно легко рассмотреть приезжих. Вот высокие темнокожие фтонцы высматривают на прилавках лечебные травы. В их краях мало что растет, поэтому они здесь частые гости. Кожа выходцев с Фтонских островов такая же темная, как и у Мьен, поэтому головы в их сторону туристы с севера поворачивали в разы чаще, чем на трюки акробатов.
Афари ходили группами. Переселенцы с Эверина уже давно обосновались на Юрхаме, но до сих пор покидают свой город у океана только толпой и с охраной. Громко разговаривая на никому здесь неизвестном языке, они занимали практический весь торговый ряд. Из-за этого остальным приходилось тереться о стены домов, чтобы их обойти.
Бринсторцы с белоснежными волосами и небольшими зонтами из тонкой светло-зеленой ткани чинно прошли мимо Мьен под охраной двух краснолобиков. Эти маги в красных беретах и коричневой форме, командированные на Юрхам приставлялись ко всем прибывшим на материк туристам.
Обвешавшись артефактами, они были призваны оказывать хоть какое-то сопротивление при встрече с выходцами из местных банд. Тех, кстати, легко определить в толпе по татуировкам и наглым взглядам.
Именно поэтому охранники аккуратно оттеснили парочку беловолосых от Мьен. Она хоть и выглядела неважно, но ее рисунки на теле кричали о том, что она работает на Кьюма. А конфликт с человеком, что управляет рынком, никому не нужен. Да и до площади, где расположено ближайшее место силы, ещё далеко. Только там все маги смелые, а чуть вглубь торговых рядов – начинают оглядываться.
Не то что наримцы. Именно на их территории расположен Коршат, где находился знаменитый Квартал Стектов. Поэтому туристы с этих земель сразу нанимали охрану из местных банд и чувствовли себя на Юрхаме вполне уверенно. Да и внешне, отличаясь от местных только светлой кожей, они особо не привлекали внимание.
*Наримцы – жители Наримии, западной области страны Тенария.
Единственные, кого вряд ли можно увидеть на самом большом рынке Эрдеса* – везорцев. Из-за давней вражды они чувствуют всю прелесть радушного приема уже на пограничном пункте. Так что сюда они ни ногой, как и юрхамцы в Везорию.
От изучения разношерстной толпы ее отвлек Тиш. Мальчишка, из чьей шапки они с Тахфи уже съели несколько пимт, дернул ее за руку. Мелкий в заляпанной соком розовых фруктов майке уже где-то раздобыл серый платок вместо шапки. По его виду было понятно, что он явно чем-то недоволен. Раздался второй удар в гонг. Теперь понятно, чем именно: Мьен шла слишком медленно.
- Эй, не куксись. Я буду вовремя, – поддела его девушка.
Тиш прищурился, глядя на нее снизу вверх, не доверяя бодрым заявлениям. Затем показал пару фигур пальцами, объясняя, что он будет ждать ее у помоста, и побежал в толпу. Мальчишка не заметил ухмылки девушки, что пошла за ним, ускорив шаг. И хорошо, а то обиделся бы. Смешно наблюдать, как Тиш строит из себя взрослого.
Разрушенные каменные дорожки вскоре сменила ровная брусчатка, а узкие проулки между каменными домами в два этажа превратились в широкие проходы. Народу стало в разы больше. Люди стекались на главную улицу, выводящую потоки покупателей с рынка на площадь. Дышать, как и передвигать ноги стало тяжелее. Вдобавок серебряный медальон на цепочке, благодаря которому она выбралась из дома артефактора, успел накалиться под лучами Сеймалы и теперь неприятно жег кожу. Мьен радовалась, что ее, как прокаженную старались обходить стороной, боясь неприятностей. Не хотелось постоянно натыкаться на чьи-то локти и отдавливать пальцы на ногах всем вокруг.
