— Хозяйка заведения самолично принимает заказы? – не сдержала удивления я.
— Она очень деловая женщина и привыкла, чтобы все было под контролем. Даже такая мелочь как заказы. И кстати, по утрам я пью молочный улун с соленым крекером. Ты уверена, что хочешь тоже самое?
Упс. Абсолютно точно это был не мой вариант. А соленые крекеры я вообще на дух не выношу со времен студенческой жизни в кампусе. Наелась ими так, что до конца жизни они мне поперек горла встали. Но неужели я признаюсь в этом самодовольному типу, который сидит напротив меня и ехидно улыбается.
В моей сумке раздался характерный писк. Телефон наконец-то поймал сеть и связь с миром возобновилась. Со вчерашнего дня она отсутствовала полностью.
Я тут же схватилась за мобильное устройство, наверняка сейчас придет куча голосовых и уведомлений о пропущенных вызовов. Возможно даже от Эндрю, если он одумался…
Минута, две. Тишина.
Лишь пара писем на элеткронку с работы. Ну эти, конечно, трясутся за выполнение плана и своевременную сдачу статей в журнал.
И все.
А что я хотела? По большому счету, я улетела только вчера ранним утром. И здесь в Кюхенгассе оказалась в обед. «Не так уж много времени и прошло», - утешила я себя.
— Здесь проблемы со связью, - скучающим тоном заметил Хенрик.
— Я заметила, - буркнула в ответ «мистеру очевидность».
— В кондитерской еще как-то ловит, но вообще, мобильная связь в нашем городе такая же непостоянная как все женщины.
Ба-а-а. Кто же тебя так обидел? Мне же сейчас не показалось и огромный булыжник просвистел только что в чей-то огород?
— А ты женат? – полюбопытствовала я.
— Был.
— Очень любопытно.
— Любопытство сгубило кошку.
Я так и поняла, что на этой фразе мы закончили. Судя по залегшей между бровей хмурой складке на лбу моего собеседника, тема личной жизни и брака в целом ему была неприятна. Впрочем, я тоже болезненно реагировала, спроси меня вдруг о несостоявшейся свадьбе. Хорошо, что здесь никто не знает меня и какое событие послужило моему приезду в этот милый городок.
— Ваши заказы, - на наш стол был выставлен большой пузатый чайник, две чашки и вазочка, доверху наполненная небольшими резными кругляшами, обсыпанными солью.
Уже не хозяйка кондитерской, совсем молоденькая девчушка, аккуратно разложив перед нами заказ, спросила:
— Может быть что-то еще?
Мой взгляд зацепился за угрюмого мужчину, сидевшего за соседним столом, который так же как и мы, только что получил свой заказ. Одетый во все черное, с белой колораткой на шее – никаких сомнений в том, что передо мной находился священник. Его взгляд был задумчив и как будто печален, он разглядывал перед собой пирожное, которое заказал. На корзиночке из песочного теста возвышались два слоя воздушного крема, а самую вершину кондитерского изделия венчала вишенка.
— Мне такое же, - я ткнула пальцем в то пирожное. – Даже два. Хотя, лучше три.
Официантка оглянулась посмотреть, куда указывал мой палец, а затем извиняющимся тоном сообщила:
— Сожалею, но именно такого нет. Могу принести похожее, оно конечно будет отличаться, в нем будут не ягоды, а орехи.
Я махнула рукой. Да несите уже что-нибудь! Ягоды-орехи, ой, не все ли равно.
— Это наш пастор – отец Николаус, - заметив мой интерес к священнослужителю отозвался Хенрик, при этом смачно хрустнув крекером. - На протяжении последних пятнадцати лет, ходит в это кафе и каждое утро перед службой заказывает это пирожное. Его давно нет в меню и Иоланта готовит его специально для него.
— Судя по его лицу, пятнадцать лет назад с ним приключилась какая-то грустная история?
— Угадала, - следующий соленый крекер на пару секунд погрузился в чашу с чаем, а потом был безжалостно съеден герром Хенриком. Фу-у-у, какая мерзость. – Пятнадцать лет назад у него умерла дочь от сердечного приступа, а еще раньше жена, но та скончалась еще при родах. Эрика – так звали дочь, любила эти самые пирожные и каждые выходные они с отцом приходили сюда. Поэтому в память о ней отец Николаус так и продолжает приходить сюда и заказывать их.
— Как жаль малышку, - честно призналась я.
Какое же это горе для любого родителя —потерять ребенка.
— Ну, по факту она была не такой уж и маленькой - молодая девушка восемнадцати лет. Но да, смерть дочери сильно подкосила его.
Я молча смотрела на удаляющуюся фигуру отца Николауса. Он уже покинул кондитерскую, а я все думала - каково это, терять близких.
— Ваши корзиночки, фроляйн.
Передо мной появилось долгожданное лакомство. Ну, наконец-то!
Было действительно вкусно. Причем, вкусным оказался даже соленый крекер, не говоря уж о корзиночках с кремом. Что-то подобное я пробовала в модном «Бланш» на Клайвхэттене. Кажется, что это было очень-очень давно, в прошлой жизни.
— Ваш счет, пожалуйста.
Официантка протянула Хенрику и мне два разных счета. Я раскрыла кошелек и достала оттуда банковскую карту, желая расплатиться.
— Нет, нет, фроляйн, - замахала руками девица, - У нас только наличные деньги.
Хм. Я так давно не держала в руках бумажные купюры, что забыла как они выглядят и каков их хруст наощупь. А учитывая, что в Кюхенгассе имелась местная валюта, то возникала проблема - мне срочно нужен был обменник.
Герр Хенрик, кажется, понял мою проблему и деликатно перехватил счет из моих рук. Мельком глянув на него, он полез в задний карман джинсов и вытащил пару смятых купюр.
— Идемте в городскую ратушу, единственный банкомат на весь Кюхенгасс находится там.
Ратушу? Я не ослышалась? Я как будто попала в средневековье. Хотя уклад местных жителей и их порядки – средневековье и есть. Надо же, у них нет банковского терминала для оплаты, плохо ловит телефонная сеть, в городе одна единственная улица и та главная, со слов герра Хенрика в городе нет никакой преступности, а полицейские на досуге от нечего делать пекут оладьи.
Жалею ли я о своем переезде сюда?
Время покажет. Но дело сделано и это мой выбор.
Городской ратушей оказался двухэтажное здание с башенной надстройкой – островерхим бельведером, на крыше которого сложно было не разглядеть флюгер в виде…белки, сжимающей в лапах то ли орех, то ли желудь. И судя по тому, что эти вездесущие создания оставили в моей кухне в качестве улики, речь шла о последнем.
Перед ратушей был разбит небольшой сквер, если можно так назвать то место, в центре которого возвышался неработающий осенью фонтан, пара скамеек и несколько клумб с красно-бордовыми астрами и огненной, как языки пламени, настурцией. Местечко было живописным. Представлю, как здесь красиво летом.
— Банкомат сразу у входа слева, фроляйн Браун. Я буду здесь, а вы поторопитесь, - и закинув ногу на ногу, герр Хенрик уселся на скамейку окидывая скучающим взглядом окрестности.
Долго меня упрашивать не пришлось. Раз в этом городе такая напряженка с оплатой по безналу, то нужно было срочно снять приличную сумму с карты, тем более впереди предстояли серьезные закупки. И да, вернуть долг Хенрику за кондитерскую. Не люблю оставаться в долгу перед кем-либо. Особенно перед заносчивыми полицейскими.
В холле городской ратуши было прохладно и пустынно. Если бы я сейчас задумала крикнуть, то гулкое эхо наполнило сводчатые коридоры здания. Проверять я это е стала, а просто подошла к банкомату.
— Простите, фрау? Вы неместная? – глубокий бархатный голос раздался откуда-то из-за спины. А так как я не ожидала никого услышать, то «ойкнула» и чуть не выронила внушительную пачку наличных, которую только что выплюнул обменник.
Передо мной стоял представительный мужчина средних лет, заинтересованно рассматривал меня прищурившись, отчего в уголках глаз расходились тонкие лучики морщин. Он был одет в модный деловой костюм стального цвета от него пахло дорогим парфюмом, и зуб даю, даже на Клайвхэттане в любом из офисных центров он выглядел бы как «конфетка», мужчина-мечта. Что уж говорить про захолустный Кюхенгасс.
— Э…э, герр, не знаю как вас по имени. Да, можно сказать уже местная, - почему-то начала оправдываться я. – Поживу у вас какое-то время. Дом вот купила…
— Я так понимаю, дом Селмы Майер? – все еще разглядывал меня этот тип и задавал вопросы, будто вел допрос.
— Я не знала ее имени, но вероятно, что так. А вы…?
— Бургомистр Кюхенгасса – мэр, проще говоря. Йохан Хаас, - и мужчина внезапно взял мою руку и галантно поцеловал ее.
Вот это было сейчас неожиданно.
Вроде и приятно, что сам мэр города, проявил ко мне такую учтивость, а с другой стороны что-то в нем было отталкивающее. В его присутствии я чувствовала себя крайне скованно и неловко. Хотя может потому, что он мэр? Много ли я общалась с мэрами других городов?
До этого, ни разу.
— У вас тут очень мило. Все такие приветливые, - вот сейчас ему надо рассказать про маньяка! И про разбойниц-белок. Или не надо? – Очень красивый город, тихий спокойный. После шумного мегаполиса просто рай для души.
— Не льстите мне, фроляйн, которая так и не представилась. Здесь обычная дыра, - усмехнулся герр Хаас.
Вот тебе и бургомистр города.
Но это совсем не мое дело.
Извинившись перед мэром и сославшись, что меня ждут на улице, я поспешила выйти из городской ратуши, которая произвела на меня не самое приятное впечатление. Надо сделать так, чтобы пореже приходить сюда.
— Вы совсем не торопились. Или пришлось долго снимать ваши миллионы?
Язва. Ну какая же он язва.
Герр Хенрик сидя на скамейке уже даже не делал вид, что смотрит по сторонам, он просто зажмурил глаза, подставляя лицо гипотетическим лучам солнца, которого в общем-то не было с самого утра.
— Да, вы правы. Я сняла все свои миллионы и готова их спустить в ваших супермаркетах.
— Супермаркете.
— Что?
Это еще один сюрприз?
— А то, у нас в Кюхенгассе только один супермаркет. Зато там есть все, - я чувствую и в этих словах кроется подвох. – Продукты, техника, шмотки, всякая домашняя утварь, - перечислял Хенрик.
Очень и очень подозрительно все это. Но посмотрим.
Конечно, никаких миллионов у меня не было и быть не могло, но я решила подыграть герру Хенрику, пусть думает, что хочет.
Про встречу с бургомистром города я решила тактично умолчать. Не к чему Хенрику знать о моих волнениях, все-таки герр Хаас был не абы кто, а сам мэр города. Не хватало еще в первые дни проживания в Кюхенгассе прослыть сплетницей или девицей склонной к паранойе.
При воспоминании о герре Хаасе, у меня пробежал холодок между лопаток. А это дурной знак как ни крути. Просто буду держаться от него подальше, не думаю, что это составит большую сложность для меня.
Проходя мимо одного из домов, кто-то выкрикнул с балкона:
— Хенрик, ты торчишь мне двадцать шиллингов за вчерашний шнапс. И не прикрывайся Петером, за свой он расплатился.
Ни один мускул не дрогнул на лице полицейского, оп продолжал идти не останавливаясь, только неопределенно махнул рукой и выкрикнул в ответ:
— Как-нибудь занесу. От моих двадцати ты не разоришься.
Но голос не унимался:
— Какая цыпочка рядом с тобой, познакомишь?
— Пошел к черту, Карл.
Да, высокие отношения. А шнапс – это…?
— Не обращайте внимания, фроляйн, - бросил Хенрик мне. – У Толстого Карла язык без костей, ему лишь бы поболтать с кем.
До супермаркета с оригинальным названием «Пчелка», странно, что не «Белка», мы дошли, преодолев два поворота улицы и с десяток домов. Вот что значит «находиться в шаговой доступности»: куда не пойди, всегда придешь туда, куда нужно. Заблудиться невозможно. Это очень непривычно после безумной жизни в мегаполисе.
— Собственно, вот, - герр Хенрик указал на длинное здание, которое я и без него идентифицировала как супермаркет. – Дальше у меня работа, а вы, - посмотрел многозначительно на меня, - наслаждайтесь покупками, фроляйн.
Не то чтобы я рассчитывала на дальнейшее сопровождение Хенрика, но как же обещанная экскурсия? Обзор достопримечательностей? Хотя, полицейский мне не нянька, и на том спасибо. Дальше я сама.
Супермаркет оказался вполне сносным местом. Это конечно не любимый «Лакшфеллер Плаза», но как говориться, на безрыбье…
— Фроляйн, вам с подсветкой внутри или более старую модель, без нее?
Я выбирала холодильник. Да, это первое, что я поставила в список своих покупок. Продавец-консультант отдела техники предлагал мне допотопный «Ледник» с одной морозильной камерой или такой же допотопный «СуперЛедник» так же с одной морозильной камерой, но подсветкой внутри. Никакого тебе ледогенератора и встроенного кулера, а про функцию защиты холодильника от распространения вредоносных бактерий здесь и не слышали.
Выбор невелик.
— Беру с подсветкой.
— Исключительно правильно решение, фроляйн!
— Что-то будете еще смотреть?
— Да, мне нужен домашний текстиль, некоторые продукты, - стала перечислять я. - Но все это подождет, так как в первую очередь мне нужна кофемашина.
Скрестила пальцы за спиной. Только бы она продавалась здесь, хоть какая-нибудь, без всяких наворотов, просто с одной единственной функцией – варкой кофе.
Консультант сделал загадочное лицо, улыбнулся и жестом изобразил, чтобы я следовала за ним. Он повел меня между стеллажами и отделами, куда-то вглубь магазина. Внезапно мы остановились у небольшой стойки, здесь я разглядела фены разных форм и моделей, электробритвы, кажется, ручной миксер и еще какую-то допотопную штуковину с проводом и вилкой, отдаленно напоминающую вафельницу. И тут бы мне насторожиться…
— Турка, электрическая! – торжественно произнес консультант. – Новинка, с пылу с жару. Привезли в прошлом месяце всего в двух экземплярах. Одну сразу же купили, а вторая, как чувствовала, дожидалась вас.
Улыбка сползла с моего лица. Все-таки надежда умирает последней. Надежда умерла.
С другой стороны, Вселенная меня как будто услышала: у электрической турки одна единственная функция – варка кофе. Вывод один: формулируйте четче свои желания для Вселенной.
Кажется, парень ждал моих восторгов или хотя бы эмоции радости на лице.
— Здорово, конечно, это именно то, что я и хотела, - скорчила подобие улыбки и не стала разочаровывать его. – Осталось дело за малым, купить сам кофе и сварить его в этой прекрасной турке.
— Да, именно так! Но чтобы кофе получился особенно вкусным, он должен быть ручного помола. Уж поверьте мне. Поэтому, вот, - и продавец-консультант тут же достал что-то странное – небольшой металлический бочонок с длинной ручкой на крышке. – Ручная мельница.
Прекрасно. Вот именно ее мне и не хватало до полного счастья.
— Пакуйте все, вместе с холодильником, чего уж. Надеюсь только хоть доставка у вас до дома имеется?
— Обижаете, фроляйн. Доставим все до самого порога в целости и сохранности.
Ну, хотя бы что-то.
И мне ничего другого не оставалось, как отправиться в соседние отделы на «шоппинг». На самом деле, все оказалось не так плохо. Домашний текстиль здесь был просто великолепный: фолк-занавески в нежный цветочек, разноцветные покрывала в технике пэчворк, какие-то плетеные из цветных шнурков ковры, постельное белье с огуречным орнаментом «пейсли». В общем мило и душевно. Просто находка для журнала, где я работала. Сделать бы фотосессию под названием: «Стильный Кюхенгасс, затерявшийся в холмах».
— Она очень деловая женщина и привыкла, чтобы все было под контролем. Даже такая мелочь как заказы. И кстати, по утрам я пью молочный улун с соленым крекером. Ты уверена, что хочешь тоже самое?
Упс. Абсолютно точно это был не мой вариант. А соленые крекеры я вообще на дух не выношу со времен студенческой жизни в кампусе. Наелась ими так, что до конца жизни они мне поперек горла встали. Но неужели я признаюсь в этом самодовольному типу, который сидит напротив меня и ехидно улыбается.
В моей сумке раздался характерный писк. Телефон наконец-то поймал сеть и связь с миром возобновилась. Со вчерашнего дня она отсутствовала полностью.
Я тут же схватилась за мобильное устройство, наверняка сейчас придет куча голосовых и уведомлений о пропущенных вызовов. Возможно даже от Эндрю, если он одумался…
Минута, две. Тишина.
Лишь пара писем на элеткронку с работы. Ну эти, конечно, трясутся за выполнение плана и своевременную сдачу статей в журнал.
И все.
А что я хотела? По большому счету, я улетела только вчера ранним утром. И здесь в Кюхенгассе оказалась в обед. «Не так уж много времени и прошло», - утешила я себя.
— Здесь проблемы со связью, - скучающим тоном заметил Хенрик.
— Я заметила, - буркнула в ответ «мистеру очевидность».
— В кондитерской еще как-то ловит, но вообще, мобильная связь в нашем городе такая же непостоянная как все женщины.
Ба-а-а. Кто же тебя так обидел? Мне же сейчас не показалось и огромный булыжник просвистел только что в чей-то огород?
— А ты женат? – полюбопытствовала я.
— Был.
— Очень любопытно.
— Любопытство сгубило кошку.
Я так и поняла, что на этой фразе мы закончили. Судя по залегшей между бровей хмурой складке на лбу моего собеседника, тема личной жизни и брака в целом ему была неприятна. Впрочем, я тоже болезненно реагировала, спроси меня вдруг о несостоявшейся свадьбе. Хорошо, что здесь никто не знает меня и какое событие послужило моему приезду в этот милый городок.
— Ваши заказы, - на наш стол был выставлен большой пузатый чайник, две чашки и вазочка, доверху наполненная небольшими резными кругляшами, обсыпанными солью.
Уже не хозяйка кондитерской, совсем молоденькая девчушка, аккуратно разложив перед нами заказ, спросила:
— Может быть что-то еще?
Мой взгляд зацепился за угрюмого мужчину, сидевшего за соседним столом, который так же как и мы, только что получил свой заказ. Одетый во все черное, с белой колораткой на шее – никаких сомнений в том, что передо мной находился священник. Его взгляд был задумчив и как будто печален, он разглядывал перед собой пирожное, которое заказал. На корзиночке из песочного теста возвышались два слоя воздушного крема, а самую вершину кондитерского изделия венчала вишенка.
— Мне такое же, - я ткнула пальцем в то пирожное. – Даже два. Хотя, лучше три.
Официантка оглянулась посмотреть, куда указывал мой палец, а затем извиняющимся тоном сообщила:
— Сожалею, но именно такого нет. Могу принести похожее, оно конечно будет отличаться, в нем будут не ягоды, а орехи.
Я махнула рукой. Да несите уже что-нибудь! Ягоды-орехи, ой, не все ли равно.
— Это наш пастор – отец Николаус, - заметив мой интерес к священнослужителю отозвался Хенрик, при этом смачно хрустнув крекером. - На протяжении последних пятнадцати лет, ходит в это кафе и каждое утро перед службой заказывает это пирожное. Его давно нет в меню и Иоланта готовит его специально для него.
— Судя по его лицу, пятнадцать лет назад с ним приключилась какая-то грустная история?
— Угадала, - следующий соленый крекер на пару секунд погрузился в чашу с чаем, а потом был безжалостно съеден герром Хенриком. Фу-у-у, какая мерзость. – Пятнадцать лет назад у него умерла дочь от сердечного приступа, а еще раньше жена, но та скончалась еще при родах. Эрика – так звали дочь, любила эти самые пирожные и каждые выходные они с отцом приходили сюда. Поэтому в память о ней отец Николаус так и продолжает приходить сюда и заказывать их.
— Как жаль малышку, - честно призналась я.
Какое же это горе для любого родителя —потерять ребенка.
— Ну, по факту она была не такой уж и маленькой - молодая девушка восемнадцати лет. Но да, смерть дочери сильно подкосила его.
Я молча смотрела на удаляющуюся фигуру отца Николауса. Он уже покинул кондитерскую, а я все думала - каково это, терять близких.
— Ваши корзиночки, фроляйн.
Передо мной появилось долгожданное лакомство. Ну, наконец-то!
ГЛАВА 4
Было действительно вкусно. Причем, вкусным оказался даже соленый крекер, не говоря уж о корзиночках с кремом. Что-то подобное я пробовала в модном «Бланш» на Клайвхэттене. Кажется, что это было очень-очень давно, в прошлой жизни.
— Ваш счет, пожалуйста.
Официантка протянула Хенрику и мне два разных счета. Я раскрыла кошелек и достала оттуда банковскую карту, желая расплатиться.
— Нет, нет, фроляйн, - замахала руками девица, - У нас только наличные деньги.
Хм. Я так давно не держала в руках бумажные купюры, что забыла как они выглядят и каков их хруст наощупь. А учитывая, что в Кюхенгассе имелась местная валюта, то возникала проблема - мне срочно нужен был обменник.
Герр Хенрик, кажется, понял мою проблему и деликатно перехватил счет из моих рук. Мельком глянув на него, он полез в задний карман джинсов и вытащил пару смятых купюр.
— Идемте в городскую ратушу, единственный банкомат на весь Кюхенгасс находится там.
Ратушу? Я не ослышалась? Я как будто попала в средневековье. Хотя уклад местных жителей и их порядки – средневековье и есть. Надо же, у них нет банковского терминала для оплаты, плохо ловит телефонная сеть, в городе одна единственная улица и та главная, со слов герра Хенрика в городе нет никакой преступности, а полицейские на досуге от нечего делать пекут оладьи.
Жалею ли я о своем переезде сюда?
Время покажет. Но дело сделано и это мой выбор.
***
Городской ратушей оказался двухэтажное здание с башенной надстройкой – островерхим бельведером, на крыше которого сложно было не разглядеть флюгер в виде…белки, сжимающей в лапах то ли орех, то ли желудь. И судя по тому, что эти вездесущие создания оставили в моей кухне в качестве улики, речь шла о последнем.
Перед ратушей был разбит небольшой сквер, если можно так назвать то место, в центре которого возвышался неработающий осенью фонтан, пара скамеек и несколько клумб с красно-бордовыми астрами и огненной, как языки пламени, настурцией. Местечко было живописным. Представлю, как здесь красиво летом.
— Банкомат сразу у входа слева, фроляйн Браун. Я буду здесь, а вы поторопитесь, - и закинув ногу на ногу, герр Хенрик уселся на скамейку окидывая скучающим взглядом окрестности.
Долго меня упрашивать не пришлось. Раз в этом городе такая напряженка с оплатой по безналу, то нужно было срочно снять приличную сумму с карты, тем более впереди предстояли серьезные закупки. И да, вернуть долг Хенрику за кондитерскую. Не люблю оставаться в долгу перед кем-либо. Особенно перед заносчивыми полицейскими.
В холле городской ратуши было прохладно и пустынно. Если бы я сейчас задумала крикнуть, то гулкое эхо наполнило сводчатые коридоры здания. Проверять я это е стала, а просто подошла к банкомату.
— Простите, фрау? Вы неместная? – глубокий бархатный голос раздался откуда-то из-за спины. А так как я не ожидала никого услышать, то «ойкнула» и чуть не выронила внушительную пачку наличных, которую только что выплюнул обменник.
Передо мной стоял представительный мужчина средних лет, заинтересованно рассматривал меня прищурившись, отчего в уголках глаз расходились тонкие лучики морщин. Он был одет в модный деловой костюм стального цвета от него пахло дорогим парфюмом, и зуб даю, даже на Клайвхэттане в любом из офисных центров он выглядел бы как «конфетка», мужчина-мечта. Что уж говорить про захолустный Кюхенгасс.
— Э…э, герр, не знаю как вас по имени. Да, можно сказать уже местная, - почему-то начала оправдываться я. – Поживу у вас какое-то время. Дом вот купила…
— Я так понимаю, дом Селмы Майер? – все еще разглядывал меня этот тип и задавал вопросы, будто вел допрос.
— Я не знала ее имени, но вероятно, что так. А вы…?
— Бургомистр Кюхенгасса – мэр, проще говоря. Йохан Хаас, - и мужчина внезапно взял мою руку и галантно поцеловал ее.
Вот это было сейчас неожиданно.
Вроде и приятно, что сам мэр города, проявил ко мне такую учтивость, а с другой стороны что-то в нем было отталкивающее. В его присутствии я чувствовала себя крайне скованно и неловко. Хотя может потому, что он мэр? Много ли я общалась с мэрами других городов?
До этого, ни разу.
— У вас тут очень мило. Все такие приветливые, - вот сейчас ему надо рассказать про маньяка! И про разбойниц-белок. Или не надо? – Очень красивый город, тихий спокойный. После шумного мегаполиса просто рай для души.
— Не льстите мне, фроляйн, которая так и не представилась. Здесь обычная дыра, - усмехнулся герр Хаас.
Вот тебе и бургомистр города.
Но это совсем не мое дело.
Извинившись перед мэром и сославшись, что меня ждут на улице, я поспешила выйти из городской ратуши, которая произвела на меня не самое приятное впечатление. Надо сделать так, чтобы пореже приходить сюда.
— Вы совсем не торопились. Или пришлось долго снимать ваши миллионы?
Язва. Ну какая же он язва.
Герр Хенрик сидя на скамейке уже даже не делал вид, что смотрит по сторонам, он просто зажмурил глаза, подставляя лицо гипотетическим лучам солнца, которого в общем-то не было с самого утра.
— Да, вы правы. Я сняла все свои миллионы и готова их спустить в ваших супермаркетах.
— Супермаркете.
— Что?
Это еще один сюрприз?
— А то, у нас в Кюхенгассе только один супермаркет. Зато там есть все, - я чувствую и в этих словах кроется подвох. – Продукты, техника, шмотки, всякая домашняя утварь, - перечислял Хенрик.
Очень и очень подозрительно все это. Но посмотрим.
Конечно, никаких миллионов у меня не было и быть не могло, но я решила подыграть герру Хенрику, пусть думает, что хочет.
Про встречу с бургомистром города я решила тактично умолчать. Не к чему Хенрику знать о моих волнениях, все-таки герр Хаас был не абы кто, а сам мэр города. Не хватало еще в первые дни проживания в Кюхенгассе прослыть сплетницей или девицей склонной к паранойе.
При воспоминании о герре Хаасе, у меня пробежал холодок между лопаток. А это дурной знак как ни крути. Просто буду держаться от него подальше, не думаю, что это составит большую сложность для меня.
Проходя мимо одного из домов, кто-то выкрикнул с балкона:
— Хенрик, ты торчишь мне двадцать шиллингов за вчерашний шнапс. И не прикрывайся Петером, за свой он расплатился.
Ни один мускул не дрогнул на лице полицейского, оп продолжал идти не останавливаясь, только неопределенно махнул рукой и выкрикнул в ответ:
— Как-нибудь занесу. От моих двадцати ты не разоришься.
Но голос не унимался:
— Какая цыпочка рядом с тобой, познакомишь?
— Пошел к черту, Карл.
Да, высокие отношения. А шнапс – это…?
— Не обращайте внимания, фроляйн, - бросил Хенрик мне. – У Толстого Карла язык без костей, ему лишь бы поболтать с кем.
До супермаркета с оригинальным названием «Пчелка», странно, что не «Белка», мы дошли, преодолев два поворота улицы и с десяток домов. Вот что значит «находиться в шаговой доступности»: куда не пойди, всегда придешь туда, куда нужно. Заблудиться невозможно. Это очень непривычно после безумной жизни в мегаполисе.
— Собственно, вот, - герр Хенрик указал на длинное здание, которое я и без него идентифицировала как супермаркет. – Дальше у меня работа, а вы, - посмотрел многозначительно на меня, - наслаждайтесь покупками, фроляйн.
Не то чтобы я рассчитывала на дальнейшее сопровождение Хенрика, но как же обещанная экскурсия? Обзор достопримечательностей? Хотя, полицейский мне не нянька, и на том спасибо. Дальше я сама.
Супермаркет оказался вполне сносным местом. Это конечно не любимый «Лакшфеллер Плаза», но как говориться, на безрыбье…
— Фроляйн, вам с подсветкой внутри или более старую модель, без нее?
Я выбирала холодильник. Да, это первое, что я поставила в список своих покупок. Продавец-консультант отдела техники предлагал мне допотопный «Ледник» с одной морозильной камерой или такой же допотопный «СуперЛедник» так же с одной морозильной камерой, но подсветкой внутри. Никакого тебе ледогенератора и встроенного кулера, а про функцию защиты холодильника от распространения вредоносных бактерий здесь и не слышали.
Выбор невелик.
— Беру с подсветкой.
— Исключительно правильно решение, фроляйн!
Продавец вился вокруг меня ужом, парень очень старался угодить. Сдается мне, что последний раз холодильник здесь покупали несколько лет назад.
— Что-то будете еще смотреть?
— Да, мне нужен домашний текстиль, некоторые продукты, - стала перечислять я. - Но все это подождет, так как в первую очередь мне нужна кофемашина.
Скрестила пальцы за спиной. Только бы она продавалась здесь, хоть какая-нибудь, без всяких наворотов, просто с одной единственной функцией – варкой кофе.
Консультант сделал загадочное лицо, улыбнулся и жестом изобразил, чтобы я следовала за ним. Он повел меня между стеллажами и отделами, куда-то вглубь магазина. Внезапно мы остановились у небольшой стойки, здесь я разглядела фены разных форм и моделей, электробритвы, кажется, ручной миксер и еще какую-то допотопную штуковину с проводом и вилкой, отдаленно напоминающую вафельницу. И тут бы мне насторожиться…
— Турка, электрическая! – торжественно произнес консультант. – Новинка, с пылу с жару. Привезли в прошлом месяце всего в двух экземплярах. Одну сразу же купили, а вторая, как чувствовала, дожидалась вас.
Улыбка сползла с моего лица. Все-таки надежда умирает последней. Надежда умерла.
С другой стороны, Вселенная меня как будто услышала: у электрической турки одна единственная функция – варка кофе. Вывод один: формулируйте четче свои желания для Вселенной.
Кажется, парень ждал моих восторгов или хотя бы эмоции радости на лице.
— Здорово, конечно, это именно то, что я и хотела, - скорчила подобие улыбки и не стала разочаровывать его. – Осталось дело за малым, купить сам кофе и сварить его в этой прекрасной турке.
— Да, именно так! Но чтобы кофе получился особенно вкусным, он должен быть ручного помола. Уж поверьте мне. Поэтому, вот, - и продавец-консультант тут же достал что-то странное – небольшой металлический бочонок с длинной ручкой на крышке. – Ручная мельница.
Прекрасно. Вот именно ее мне и не хватало до полного счастья.
— Пакуйте все, вместе с холодильником, чего уж. Надеюсь только хоть доставка у вас до дома имеется?
— Обижаете, фроляйн. Доставим все до самого порога в целости и сохранности.
Ну, хотя бы что-то.
И мне ничего другого не оставалось, как отправиться в соседние отделы на «шоппинг». На самом деле, все оказалось не так плохо. Домашний текстиль здесь был просто великолепный: фолк-занавески в нежный цветочек, разноцветные покрывала в технике пэчворк, какие-то плетеные из цветных шнурков ковры, постельное белье с огуречным орнаментом «пейсли». В общем мило и душевно. Просто находка для журнала, где я работала. Сделать бы фотосессию под названием: «Стильный Кюхенгасс, затерявшийся в холмах».
