Пролог
— Нина Егоровна, вы уволены, — слова шефа набатом звучали в ушах.
Стоило увидеть на его столе свои эскизы, я еще было обрадовалась. Но, приглядевшись, едва не отшатнулась: на них стояла размашистая подпись нашего лицемера Славика.
— Это же… Мое, — сглотнула я, некультурно ткнув пальцем в эскизы.
Шеф разозлился. Именно за клевету на ведущего дизайнера меня и уволили.
Я шла по коридору, глотая слезы обиды. Ноги принесли меня в кабинет Людочки, именно ей я вчера оставила папку для передачи шефу. Но не успела взяться за ручку, как услышала голоса:
— Жаль, Нинулю уволили, теперь придется искать другую дуру, — сокрушался Славик.
— Как уволили? За что? — всполошилась Людочка. — Эй! Мы так не договаривались. Нина отличный дизайнер, и ты об этом прекрасно осведомлен. К тому же, разве увольняют за несданный проект? Максимум премии лишают.
— Она сама виновата, — мне даже показалось, я воочию вижу досадливо искривленную физиономию Славика. — Нечего было тыкать в мои проекты и называть их своими.
— Хм… А ничего, что это действительно ее проекты, которые я тебе и предоставила, — заявила Людочка. До меня донесся звук упавшего стула. А после злой голос девушки: — В общем так, сейчас ты пойдешь к шефу и сделаешь что угодно, чтобы Нину не увольняли. В противном случае…
— …Все узнают, что ты шпионишь для Владлены. И все наши проекты первыми попадают к ней, — слишком ласково продолжил фразу Славик.
Входить в кабинет желание отпало. Слезы высохли. На мгновение я еще пыталась думать — да, иногда страдаю такой болезнью — как вообще могла три года работать в этом ужатнике, где каждый так и норовит украсть, обмануть, подсидеть. Просто раньше я ни на что не обращала внимания, работала, не вникая в дрязги, и не слушала сплетни. Погружаясь в работу, не до чужих проблем, со своими бы разобраться. Поздним умом мы все умны. И сейчас я понимаю, надо было прислушиваться и присматриваться, сейчас бы не оказалась в такой ситуации.
Может и хорошо, что меня уволили? Хотя с другой стороны: я ничего больше не умею. И дорога мне теперь могла бы быть только в бюро Владлены, если бы не одно, но громадное «но»: не возьмут.
Три года назад, когда я сначала пришла работать к Владлене, замужней женщине за сорок, но с хваткой акулы, познакомилась со Стасом, своим нынешним гражданским мужем. Мы встречались, ходили в кино, театр, ресторан. А через два месяца, стоило нам съехаться и всем объявить о нашем новом статусе: семейной пары, как Владлена рассвирепела.
Тогда-то я и узнала, что непроизвольно увела постоянного любовника женщины. Но какими остались их отношения, мне не суждено было узнать, я перешла в другое агентство.
Иногда Стас пропадал ночами, но я предпочла верить мужу. Рассписываться мы не стали. Штамп в паспорте — не показатель брака. Да и нам было хорошо вместе. Уже через год мы взяли ипотеку, Стас выбрал и автомобиль в кредит. Я все оформила на себя, так как у него оказались проблемы с документами, он не был прописан не то что в нашем городе, но даже в нашей стране. Мой супруг оказался из ближнего зарубежья.
Кажется, я настолько глубоко ушла в себя, что едва не попалась с подслушиванием. Только приближающиеся к двери шаги заставили быстро отпрянуть и сделать вид, будто только подошла. Вовремя.
В следующую секунду прямо на меня вылетел Славик. На его лице застыла ехидная усмешка. Оглядев его, потом взглянув на застывшую в дверях Людочку, кивнула сама себе.
— Теперь все встало на свои места. Но это уже неважно. Надеюсь, закон бумеранга и вас найдет в самое неподходящее время, — ровно произнесла я и отправилась собирать вещи.
— Нина, я правда не думала, что так получится, — едва слышно прошептала Людочка.
Я не удостоила ее даже взглядом, только помахала рукой, не оборачиваясь.
Мои вещи вместились в одну коробку. Именно с ней я и покинула бывшее место работы, успев получить расчет. Раз уж сегодня я богатый Буратино, можно расщедриться и на такси. Именно оно с ветерком доставило меня до дома.
Стаса еще не было. А вот почты оказалось слишком много. Как давно я не заглядывала в почтовый ящик? Вроде обычно этим Стас занимался.
Оставив неразобранную коробку на столе, начала вскрывать конверты с печатями банка. И тут… Второе потрясение за день настигло меня. Я присела на стул. Ноги отказывались держать.
Не отрываясь от письма трехмесячной давности, нашарила телефон, набрала номер мужа.
— Проверьте номер, который вы набрали… — донеслось до меня.
Я проверила, Стаса ли набирала, а то с меня станется ошибиться. Номер его.
— Странно, что с его номером? — процедила я, отключаясь.
Вскрыла остальные конверты, во всех одно и то же: «Платеж просрочен. Проценты возросли. Начисляется пеня».
— Этого не может быть. Ведья же каждый месяц отдавала Стасу деньги, чтобы платить по кредитам.
В голову пришла мысль поискать квитанции. Он ведь наверняка должен был их сохранить. Открыв буфет, начала рыться в документах. К своему ужасу не нашла документов на квартиру и автомобиль мужа. Хотя конкретно их не искала, просто отметила их отсутствие. Сердце кольнуло ужасное предчувствие. Я огляделась. Выдохнула, сразу же глубоко вдохнула. И тут только заметила, что исчез его любимый портсигар, мои золотые украшения и… Деньги из заначки.
С дрожью в ногах открыла шкаф. Вещей супруга тоже не оказалось, так же, как и моей норковой шубы, купленной еще родителями перед смертью, мехового панто и много чего, что представляло ценность.
Осев на пол, схватилась за голову, раскачиваясь из стороны в сторону. Меня не просто бросили, а еще и обокрали. Подчистую. Более того, еще и кредиты на меня повесили. За что? Почему я? Чем же так прогневила бога, что он меня так наказал. Меня накрыла лавина полного самобичевания. Видимо все проблемы во мне: вон, и Славик без зазрения совести присвоил мои проекты, а Стас унес все деньги из дома, а там была приличная сумма — деньги, оставшиеся от родителей, их я держала на черный день.
Трель напоминания на телефоне в пустой квартире заставила вздрогнуть. Хотя сначала робкая надежда подняла голову, вдруг это звонок? Но нет, все-таки напоминалка. Подняла голову. Попыталась вспомнить, что сегодня за день. Ага, моего увольнения и крушения всех надежд. Больше ничего другого не не шло на ум. Я начала перебирать варианты праздников, памятных дат, но память подводила. Пришлось вставать.
«Восточные танцы», — гласила надпись в напоминании.
Я горько усмехнулась. Вспомнила. Я записывалась на них уже четвертый курс подряд. Мне хотелось похудеть, стать стройнее, но даже занятия не смогли сбросить лишних килограмм десять.
Пышечкой я не была, но жировые складки на боках и бедрах не желали убираться. В свои двадцать семь я выглядела старше. Пепельные волосы больше напоминали седину и жутко раздражали. Блеклые голубые глаза заставляли многих отводить взгляд. Н-да, красавицей я себя назвать определенно не смогу.
Снова дернулась, когда ожил телефон. На этот раз это был входящий вызов. Я досадливо скривилась. Почему меня не хотят оставить в покое? Мне плохо, душа болит, сердце словно в тисках. Трубку снимать не хотелось, так же, как и видеть, и слышать кого-то. Но, глянув на дисплей, поняла, эта особа не отстанет.
— Нина, ты идешь или нет? — раздался голос в трубке, как только я ответила.
— Нет, Эль, езжай без меня, — сама скривилась от своего хриплого и едва слышного голоса.
— Нинок, что случилось? — тут же забеспокоилась подруга.
Я поняла: не отвяжется. Да и мне самой вдруг захотелось ей все рассказать.
— Сейчас спущусь, — вздохнула я, собирая сумку для танцев.
Эля ждала меня в автомобиле, на который копила три года. И сейчас ухаживала за ним, как за ребенком, что вызывало смешки у всех наших знакомых.
Прыгнув в салон, оглядела подругу, как всегда вздохнула с завистью. И было от чего: эффектная брюнетка с потрясающей фигурой. Ноги от ушей, грудь четвертого размера. Ей всегда вслед оборачивались мужчины. Тогда как на меня даже не смотрели.
— Итак, рассказывай, — потребовала подруга, глянув на меня и осуждающе покачав головой. Знаю, выгляжу ужасно, но мне простительно: столько бед сразу, у любого нервы сдадут.
И я начала говорить о свалившихся на меня несчастьях. Надо отдать Эле должное, она ни разу не перебила, только ее глаза все больше сужались от злости, да руки сильнее впивались в руль.
— И что ты намерена делать? — задала вопрос Элька. — Спустишь все на тормозах?
— Да сейчас! Я похожа на святую, подставляющую вторую щеку? — вспылила я. В груди начала подниматься волна ярости. — Душа требует мщения. Но месть должна быть продуманной, чтобы все на себе смогли ее прочувствовать. Особенно Стас.
— Не переживай, подруга, придумаем. И Славик с Людочкой, и твой ненаглядный свое получат, — пообещала подруга.
— Единственное, о чем я жалею, что сразу не могла рассмотреть эту сволочь, — досадливо скривилась я.
— Все мужики гады и сволочи, — зашипела подруга, пытаясь поддержать меня. Заметив, как по моим щекам катятся слезы, скомандовала: — Прекрати ныть. Слезами горю не поможешь — житейская мудрость. Сейчас едем на занятия, надо снять напряжение, а потом…
Что должно было произойти потом мы так и не узнали. Перед нами затормозило необычное транспортное средство: вроде старинной кареты, только сверху с лопастями, как у вертолета, а спереди морда не то медведя, не то тигра, на которой находилась панель управления.
Из странного автомобиля выскочили двое парней и бросились к нам. Мы ни испугаться, ни возмутиться так и не успели. Рывком открыв дверь с двух сторон, на нас сыпанули каким-то порошком. Веки мгновенно потяжелели, словно свинцом налились, и я вместе с подругой провалилась в темноту.
***
Просыпаться оказалось тяжело. В голове словно сотня молотков стучала. Я застонала. Ужасно хотелось пить. Губы пересохли, во рту пустыня Сахара. С трудом разомкнув глаза, попыталась сесть. Тело будто под катком побывало, меня скручивало от боли при малейшем движении.
— Элька, ты здесь? — хриплым голосом, который и сама не узнала, спросила я. Внутри оказалось темно. Воздух спертый. Пахло потом. Да так нестерпимо, что меня затошнило. А когда меня за руку схватила сильная и явно не женская ладонь, чуть не взвизгнула.
— Тихо, не шуми, — зашептал парень, судя по голосу, молодой. — Это какой мир?
— Чт-т-то? — не поняла я. Мотнула головой. — Что значит, какой мир?
— Тебя из какого мира похитили? — терпеливо поинтересовался юноша.
— Земля, — решив отвечать на вопросы сумасшедшего спокойно, я все-таки пыталась отстраниться. Кто его знает, вдруг сумасшествие заразно? В этот момент, прислушавшись к себе, с ужасом осознала: мои чувства будто выключили. Ни испуга, ни удивления не было. Я словно смотрела кино, жаль, себя со стороны не видела. Может на меня так порошок повлиял? И скоро все вернется?
— Значит, теперь в пункт назначения. Вот драный шнарп, даже сбежать не получилось, — стукнул по полу юноша. Но руку мою отпустил. И тут же на его ладони заплясал светящийся шарик. — Снова магия работает. Мы больше не в техногенном мире.
От его слов я свела глаза в кучку. Магия. Другой мир. На этом месте мне полагалось испугаться и попытаться сообразить, не сон ли это. Но где-то внутри сквозила уверенность: не сон, меня действительно похитили и везут неизвестно куда. Я стала попаданкой обыкновенной. А что в таких случаях полагается делать? Визжать, топать ногами, проситься домой? А смысл? Вряд ли меня послушают. Не для того же похищали.
Странные мысли в голове. Из горла вырвался истерический смешок. Хоть какая-то реакция на происходящее. Но не от страха, а от адреналина в крови. Как много раз, читая книги, я представляла себя на месте героини-попаданки. А как только это все-таки случилось со мной, ничего не испытываю. Что за несправедливость?
Мысли прервались, я сообразила оглядеться. Внутри пространство оказалось много больше, чем казалось снаружи. И на полу вперемешку лежали парни и девушки, они все еще спали. Бодрствовали только мы с незнакомцем. Всего я насчитала десять парней и десять девушек. Эли среди них не обнаружила. Повернулась к парню. Оглядела его.
Короткие белые волосы зачесаны назад. Одна прядь выбилась и норовила попасть в глаза. Он ее все время сдувал. Тело спортивное, лицо приятное. Волевой подбородок и упрямо сжатые губы в совокупности с цепким взглядом ясно дали понять — юноша наверняка не из простых людей. Скорее его можно отнести к «золотой молодежи».
— Почему они спят? — задала я первый интересующий меня вопрос.
— Это же очевидно: их усыпили, — пожал плечами собеседник. В глазах мелькнули искры смеха.
— Серьезно? — с сарказмом поинтересовалась я. — И как же я не догадалась? — даже руками всплеснула. На меня накатило беспокойство за подругу. — Вообще-то меня интересовало другое. Почему они до сих пор спят? Мы же проснулись.
— Меня тоже интересует, как смогла сама проснуться ты? Ведь магию кнархов сложно побороть. Тебе это удалось, — протянул молодой человек.
— Кого? Кто такие кнархи? — все-таки сумасшествие заразно. К такому выводу я пришла, когда на меня посмотрели, словно на чудовище, слишком недоуменно и выразительно. Ага, он бы еще пальцем у виска покрутил, хотя это впору делать мне.
— Тебя по голове не били? — участливо поинтересовался юноша. — Хотя нет, кнархи не применяют физического насилия, они действуют ментально.
— Слушай, умник, ни удары по голове, ни ментальные вмешательства не могут восполнить пробел в том, чего я по определению знать не могу. В моем мире одни люди и никаких кнархов-шмархов нет и быть не может, — спокойно и почти хладнокровно произнесла я.
— Как это — одни люди? И ваш мир еще не погиб? — столько неподдельного изумления в голосе.
— С чего ему гибнуть? Странные у тебя понятия. Мы прекрасно живем, у нас высоко развитые технологии, — начала перечислять я.
— Угу-угу, а еще подлость, подставы, интриги и прочие мелкие и крупные пакости тоже наверняка на должном уровне, — поддел меня собеседник. Только я попыталась возразить, как впервые за все время сердце кольнуло болью. Он прав, но сейчас я сожалела только об одном: мне не удалось отомстить ни Славику и Людочкой, ни Стасу. И почему-то я могла с уверенностью сказать: вряд ли получится.
— Ты так хорошо знаешь психологию людей? Откуда? Частый гость в нашем мире? — я старалась придать голосу ехидства, но на последних словах он сорвался.
— Хочешь сказать, я не прав? — насмешливо отозвался парень. — Люди во всех мирах одинаковы. Тут не надо быть знатоком.
— Ладно, каждый останется при своем мнении, — пошла я на попятный, решив не портить настроение. Да и смысла что-то доказывать и убеждать я не видела.
— А как ты здесь оказалась? — округлил глаза собеседник. — С чего вдруг кнархи вздумали связаться с человеком?
— Обыкновенно. Сидели с Элей в машине, никого не трогали, беседовали. Тут эта штука зависла прямо перед нами, оттуда выскочили двое, обсыпали порошком и все, дальше темнота. Я волнуюсь за подругу, ее здесь нет, — последние слова я прошептала едва ли не с надрывом.
— Ты человек! — обвиняюще тыкая в меня пальцем, воскликнул юноша.
— Приплыли! Ты об этом сколько раз еще повторять намерен? — покачала я головой, окончательно уверившись, что передо мной псих обыкновенный — одна штука.
