- На которой написано «Незабудка»?
- Нет, я имею в виду ту, что рядом с ней.
- А, ты про «Пышечную»? Которая с большим овальным окном?
- Да нет же, Макс! Посмотри внимательнее. Видишь, между ними узкую дверь? На ней еще написано «Кофе с собой».
- Не вижу... Погоди. Да, увидел. Надо же, как тесно она притулилась! Сразу не разглядишь.
- А между тем, за этой дверью находится «Элефант» - самый модный и дорогой магический ресторан нашего города.
- Да ты что? – удивился Ивушкин. – Там же почти нет места!
- Ошибаешься. У «Элефанта» имеются четыре огромных зала, открытая терраса и своя автомобильная парковка.
- Правда? И где же все это? С другой стороны здания?
- В том числе. На ресторан наложены мощные чары. Таким, какой он есть, его могут видеть только маги и люди, посвященные в их тайну.
- Вот это да! – Ивушкин покачал головой. – Это как с «Жар-птицей», верно? На нее тоже наложены чары, чтобы обычные туристы обходили ее стороной?
- Именно.
- Слушай, Ульяна, сколько же здесь живет колдунов? Больше, чем обычных горожан, или меньше?
- Конечно, меньше. Примерно одна треть всего населения.
- А две оставшиеся трети в курсе, что рядом с ними находится столько волшебников?
- Кто-то в курсе, кто-то нет. Вообще, посвященных тут много. Большинство из них – жены и мужья чародеев.
- О! – Макс улыбнулся. – Наверное, это прикольно – когда в твоей семье есть настоящий волшебник.
- Многие бы с тобой не согласились, - усмехнулась я. – Магия дает нам удивительные способности, но уберечь от ссор, обид и непонимания она не может. Далеко не все люди готовы принять супруга-чародея таким, каков он есть, да и сами чародеи зачастую ведут себя не очень порядочно. Взять, к примеру, нашу «Жар-птицу». Горничная Таня и повариха Милолика Петровна замужем за обычными мужчинами. Мужья их очень любят и гордятся, что у них такие прекрасные замечательные жены. Мне кажется, если бы у Тани и тети Милы магии не было, их любили бы ничуть не меньше. А нашей Варваре с мужем не повезло. Он тоже является обычным человеком, однако принять ее чародейскую сущность не смог. Два года они портили друг другу нервы и, в конце концов, разошлись.
У портальщика Семена Николаевича супруга, как и он, была волшебницей. Они проживали в другом городе, поэтому подробностей их семейной жизни я не знаю. Он рассказывал, что у них было двое сыновей, и в целом их брак считался удачным. Однако потом в голове Семена Николаевича что-то перемкнуло, и он сходил от жены налево. Жена об этом узнала и выгнала его из дома. С тех пор прошло много лет, а он до сих пор живет один. Если ты заглянешь к нему в гости, то непременно прослушаешь лекцию о том, как важно сдерживать внезапные порывы и соблюдать брачные обеты.
Игорь со своей женой-магичкой тоже развелся, а через год снова женился на волшебнице, и с тех пор живет с ней в любви и согласии.
Подобные истории тебе расскажут в любом городе мира, вне зависимости, есть там колдуны или нет. Судьбы магов ничем не отличаются от судеб обычных людей. Понимаешь? Магия может сделать нас особенными, но счастливыми мы должны делать себя сами. Хотя, знаешь, у нашего Ярослава два года назад был такой случай – врагу не пожелаешь. Он тебе о нем не рассказывал?
- Нет.
- Странно. Ярик превратил его в анекдот, и теперь рассказывает всем. Два года назад он встретил очаровательную девушку. Она приехала в наш город из соседнего региона и устроилась на работу в ветеринарную клинику. Ярик как раз водил в эту клинику свою собаку. Там они познакомились.
- Надо полагать, девушка о волшебном мире не знала.
- Совершенно верно, но для Сенина это значения не имело. Любовь у них была, как в кино. Дело уверенно шло к свадьбе, и в какой-то момент Ярик решил рассказать возлюбленной, что является чародеем. Сам понимаешь, всю жизнь хранить такой секрет не возможно. К тому же, чтобы получить разрешение на брак, его невеста должна была пройти Ритуал молчания. Представь разочарование Ярика, когда оказалось, что девушке эта тайна не по нраву. Сначала она решила, что Сенин пошутил, а когда он продемонстрировал несколько фокусов, жутко испугалась. Ярик говорил, она кричала и швырялась в него всем, что попадалось ей под руку. Когда же он попытался ее успокоить, выбежала на улицу и стала звать на помощь.
- Кошмар.
- Не то слово. В итоге Ярославу пришлось вызвать ребят из магуправления. Они стерли девушке память, а ему выписали штраф за раскрытие магической сути непосвященному человеку.
- Ничего себе! – удивился Максим. – А если бы девушка восприняла его магическую суть адекватно?
- Тогда бы платить штраф не пришлось. А так Сенину не повезло дважды: он остался и без невесты, и без денег.
Мимо нас прошла шумная компания молодых людей. Двое парней и две девушки громко и на удивление мелодично распевали какую-то песенку на иностранном языке, а еще один парень аккомпанировал им на губной гармошке. Мы с Максом проводили их взглядом.
- Ты права, на магию можно реагировать по-разному, - задумчиво произнес Ивушкин. – Мы живем в мире, где властвуют физика и искусственный интеллект, а в колдовство верят только мечтатели, вроде меня. Знаешь, в моей семье тоже был случай, связанный волшебным миром. По крайне мере, мне так кажется. Мои родители и братья, конечно, с этим не согласятся, но... – парень вздохнул. – Короче. У моего отца была дальняя родственница. Седьмая вода на киселе - десятиюродная сестра или что-то вроде того. С ее семейством папино семейство почти не общалось. Считалось, что эти люди ведут недостойный образ жизни, поэтому родня их стыдилась.
Честно говоря, те ребята и правда были не слишком благополучными. Половина из них померла от цирроза печени, а вторая половина сгинула неизвестно где. Та десятиюродная сестра относилась ко второй половине. Отец говорил, она была классной. Веселой, доброй, очень красивой. Умела шить, вышивать гладью, плести из бисера разные украшения. А еще любила компании, шумные вечеринки и спонтанные поездки.
В какой-то момент она отправилась с друзьями на курорт и познакомилась там с парнишкой лет на десять моложе себя. Друзья, с которыми потом разговаривали ее родственники, сказали, что парень показался им странным. С одной стороны, он производил впечатление мальчика-отличника из приличной семьи: умный, серьезный, воспитанный. С другой, было в нем что-то непонятное. Те ребята клялись, будто парень мог читать мысли и двигать взглядом предметы. У папиной родственницы с ним случился роман. Ее приятели не понимали, что она в нем нашла, и даже уговаривали прогнать его прочь. Но моя тетка влюбилась в него по уши и никого не слушала.
Кончилось тем, что парнишка сбежал с ней из дома. Его отец пытался вернуть сына обратно, но тот отказался от этого наотрез. Через несколько дней после побега эти двое встретились и так круто поругались, что в воздухе натурально летали искры.
Дальше теткины следы обрываются. Папа говорил, ей нравилось гулять по новым городам и переезжать с места на место, поэтому возвращаться домой она не собиралась. Ее компания постепенно становилась меньше – приятели один за другим уезжали на родину, поэтому ее дальнейшая судьба осталась неизвестной. Ходил слух, будто она давно умерла. Но это не точно.
Знаешь, Уля, я думаю, парень, в которого влюбилась папина сестра, действительно был магом. Возможно, она принесла эту вашу Клятву молчания, вышла за него замуж и теперь живет в какой-нибудь магической деревушке, шьет сумасшедшие наряды и плетет из бисера амулеты и обереги.
Максим говорил, а меня бросало то в жар, то в холод. Дыхание перехватывало, а сердце стучало, как сумасшедшее.
- Ты знаешь, как звали эту десятиюродную родственницу? – негромко спросила я у него.
- Знаю, - кивнул Ивушкин. – Ее звали Снежана. Снежана Каплина. А что?
- Ты не поверишь, - я грустно улыбнулась, - дальнейшая судьба этой женщины мне известна. К сожалению, ты ошибся. Ее действительно нет в живых. Она умерла во время родов через полтора года после событий, которые ты описал, и была похоронена в далеком южном городке.
- Откуда ты это знаешь?
Я подняла на него глаза.
- Снежана Каплина была моей матерью. А ее возлюбленный чародей – моим отцом.
Недоеденное мороженое выпало из руки Максима и шлепнулось на асфальт. Щеки Ивушкина побледнели, а взгляд стал таким же потрясенным, как при встрече с шипохвостым драконом.
Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, а потом слева от нас раздался голос, радостный и удивленный:
- Вот так встреча! Привет, ребята!
Мы вздрогнули и обернулись. Возле нашей скамейки стоял Гриша Ковалев.
Он выглядел немного уставшим, однако улыбался и явно был доволен нашей неожиданной встречей.
Из моей груди вырвался вздох.
По правде сказать, встреча неожиданной не была. Я нарочно привела Ивушкина к «Элефанту», чтобы повидаться с Ковалевым. Это заведение принадлежало его отцу, и именно здесь располагался кабинет, в котором Гриша занимался маркетингом на благо семейного бизнеса.
Несмотря на желание дедушки дождаться, когда рестораторы нанесут по «Жар-птице» следующий удар, я решила действовать уже сейчас. Плана как такового у меня не было. Я просто хотела поговорить с Гришей и в процессе разговора выяснить что-нибудь, связанное с намерениями его коварной семейки.
Позвонить Ковалеву или явиться к нему в гости я не могла – мы по-прежнему находились не в тех отношениях, чтобы это выглядело естественно и не вызывало подозрений. Когда Макс пригласил меня на прогулку, я придумала, что приведу его под окна Гришкиного кабинета, и тот, увидев фотографа, выйдет к нам сам. Ковалев часто засиживался на работе допоздна, поэтому шанс встретиться с ним у ресторана был очень высок.
Мои надежды полностью оправдались – Гриша действительно нас заметил и подошел поздороваться. Но, боже мой, как же теперь это было не вовремя!
- Привет, Гриша, - натянуто улыбнулась я. Ивушкин смерил его отсутствующим взглядом и молча кивнул. – Ты с работы?
- С нее, - охотно ответил он. – А вы, ребята, гуляете?
- Да, - я кивнула и немного подвинулась, чтобы Ковалев тоже мог сесть на скамейку. – Вот, показываю Максу ночной город.
- Ночью у нас еще лучше, чем днем, - заметил Григорий, усаживаясь рядом. – Как считаете, Максим?
Взгляд Ивушкина стал неприязненным. Ему явно хотелось продолжить прерванную беседу, но в присутствии моего «приятеля» об этом не могло быть и речи.
- Согласен, - проскрежетал он сквозь зубы.
- А ты, Ульяна, стало быть, подрабатываешь гидом? – хитро улыбнулся «приятель».
- Как видишь, - мне ужасно хотелось, чтобы маркетолог поскорее отправился домой, но пообщаться с ним все-таки было необходимо. – Что поделать, других экскурсоводов мы в «Жар-птице» не держим. Хотя, наверное, стоило бы.
Ковалев усмехнулся и пожал плечами.
- А что, Гриша, правду ли говорят, будто вы с отцом планируете открыть свой отель? – невинно поинтересовалась у него, решив сразу перевести разговор в нужное русло.
- Правду, - парень поморщился. – Только отец занимается этим один. Без меня.
- Почему?
- Потому что у меня нет желания тратить время и деньги на ерунду.
- А... в каком смысле – на ерунду?
Ковалев закатил глаза.
- Ульяна, уж ты-то хотя бы не делай вид, будто ничего не понимаешь. Новая гостиница городу не нужна, а значит эта идея изначально проигрышная. Мой отец считает по-другому, поэтому я в его стартапе участия не принимаю.
Эта тема явно вызывала у Гриши раздражение, причем, настолько искреннее и сильное, что он был не прочь обсудить ее со случайными собеседниками.
- Это была его мечта, - недовольно продолжал Ковалев. – Огромный отель, хрустальные люстры, красные ковры, горничные в форменных платьях... Но папа являлся умным человеком и понимал, что прибыли такое дело не принесет. Здесь нет столько туристов, чтобы хватило и вашим, и нашим. Но вот наступила старость, и отец сошел с ума. Он два года уговаривал меня поработать с ним над бизнес-планом, еще раз изучить рынок, придумать какую-нибудь отпадную фишку, чтобы его отель все-таки приносил прибыль. А я два года объяснял, что все это не имеет смысла. К тому же, в гостиницу будет вложено так много денег, что она наверняка нас разорит. Но отец же самый умный, понимаешь? Самый грамотный, самый прозорливый, а я – так, вошь на палочке. В итоге мы разругались, и теперь почти не разговариваем.
- Я слышала, отель откроется в следующем году, - осторожно сказала я. – Значит, Николай Илларионович все-таки решил рискнуть.
- Если бы не тетка, он бы в это дело не ввязался.
- У тебя есть тетя?
- Есть. Двоюродная сестра отца. Помнишь выражение «Кто не рискует, тот не отмечает победу каким-нибудь алкогольным пойлом»? Это про нее. Она вечно ввязывается в сомнительные истории, хотя с виду вылитая учительница английского языка.
- Стало быть, тетя идею твоего отца поддержала?
- Еще как! Аж глазки заблестели и ладошки захлопали. «Не сомневайся, - говорит, - Коленька, все у тебя получится. Это идея на миллион, от нее отказываться нельзя. А Гришку не слушай. Он молодой и ничего в жизни и бизнесе не понимает». Отец ее поддержке обрадовался, как ребенок. Скажи, Уля, твой дед тоже так чудит или он все-таки адекватный?
- У моего деда порой бывают сумасбродные идеи, - честно призналась я, – но они не настолько серьезные. А что, Гриша, твоя тетя тоже маркетолог?
- Моя тетя – старая авантюристка, из-за которой мы пойдем по миру. А по профессии она бухгалтер. Я договорился с отцом, чтобы он переоформил на меня одно из наших кафе. Чтобы у нас осталось хоть что-нибудь, когда он с сестрицей спустит свои накопления в унитаз.
Он усмехнулся и покачал головой.
Я же вдруг поняла – отчетливо и с удивлением – что к истории, происходящей сейчас в «Жар-птице» Ковалев отношения не имеет. Возможно, даже не знает, что именно сейчас с ней происходит.
И да, выглядел Гриша не очень. Он явно был подавлен ссорой с отцом, волновался за сохранность семейных капиталов, и с печальным смирением наблюдал, как его родственники совершают большую серьезную ошибку. К физической усталости, сквозившей в его грустном взгляде, примешивалась усталость внутренняя, копившаяся в течение долгих месяцев, пока велись сложные разговоры о рисках и новых бизнес-идеях.
Я ободряюще похлопала Ковалева по плечу.
- Все образуется, Гриш, - негромко сказала ему. – Ты же знаешь, сложности не могут быть вечными. А пока иди домой. Уже поздно. Нам всем надо отдохнуть.
- Это точно, - невесело улыбнулся он. – Ладно. Спокойно вам ночи.
Домой мы с Максимом возвращались молча. Ивушкин напряженно о чем-то размышлял. Я же уверенно гнала от себя всякие мысли, понимая, что если начнут прокручивать в голове события нынешнего вечера, эмоции разорвут мою голову на части.
Этот вечер следовало отложить в сторону, забыть о нем на несколько часов, и только утром, выспавшись и отдохнув, разобрать его на отдельные эпизоды и каждый хорошенько обмозговать.
С Максимом мы расстались на перекрестке, так и не сказав ни слова. Перед тем как разойтись в разные стороны, почти минуту стояли друг напротив друга, не имея ни малейшего понятия, что должны друг другу сказать. Дабы как-то сгладить возникшее напряжение, я протянула руку, чтобы поправить воротник его рубашки, однако Максим тут же ее перехватил и крепко сжал в своей ладони.
- Нет, я имею в виду ту, что рядом с ней.
- А, ты про «Пышечную»? Которая с большим овальным окном?
- Да нет же, Макс! Посмотри внимательнее. Видишь, между ними узкую дверь? На ней еще написано «Кофе с собой».
- Не вижу... Погоди. Да, увидел. Надо же, как тесно она притулилась! Сразу не разглядишь.
- А между тем, за этой дверью находится «Элефант» - самый модный и дорогой магический ресторан нашего города.
- Да ты что? – удивился Ивушкин. – Там же почти нет места!
- Ошибаешься. У «Элефанта» имеются четыре огромных зала, открытая терраса и своя автомобильная парковка.
- Правда? И где же все это? С другой стороны здания?
- В том числе. На ресторан наложены мощные чары. Таким, какой он есть, его могут видеть только маги и люди, посвященные в их тайну.
- Вот это да! – Ивушкин покачал головой. – Это как с «Жар-птицей», верно? На нее тоже наложены чары, чтобы обычные туристы обходили ее стороной?
- Именно.
- Слушай, Ульяна, сколько же здесь живет колдунов? Больше, чем обычных горожан, или меньше?
- Конечно, меньше. Примерно одна треть всего населения.
- А две оставшиеся трети в курсе, что рядом с ними находится столько волшебников?
- Кто-то в курсе, кто-то нет. Вообще, посвященных тут много. Большинство из них – жены и мужья чародеев.
- О! – Макс улыбнулся. – Наверное, это прикольно – когда в твоей семье есть настоящий волшебник.
- Многие бы с тобой не согласились, - усмехнулась я. – Магия дает нам удивительные способности, но уберечь от ссор, обид и непонимания она не может. Далеко не все люди готовы принять супруга-чародея таким, каков он есть, да и сами чародеи зачастую ведут себя не очень порядочно. Взять, к примеру, нашу «Жар-птицу». Горничная Таня и повариха Милолика Петровна замужем за обычными мужчинами. Мужья их очень любят и гордятся, что у них такие прекрасные замечательные жены. Мне кажется, если бы у Тани и тети Милы магии не было, их любили бы ничуть не меньше. А нашей Варваре с мужем не повезло. Он тоже является обычным человеком, однако принять ее чародейскую сущность не смог. Два года они портили друг другу нервы и, в конце концов, разошлись.
У портальщика Семена Николаевича супруга, как и он, была волшебницей. Они проживали в другом городе, поэтому подробностей их семейной жизни я не знаю. Он рассказывал, что у них было двое сыновей, и в целом их брак считался удачным. Однако потом в голове Семена Николаевича что-то перемкнуло, и он сходил от жены налево. Жена об этом узнала и выгнала его из дома. С тех пор прошло много лет, а он до сих пор живет один. Если ты заглянешь к нему в гости, то непременно прослушаешь лекцию о том, как важно сдерживать внезапные порывы и соблюдать брачные обеты.
Игорь со своей женой-магичкой тоже развелся, а через год снова женился на волшебнице, и с тех пор живет с ней в любви и согласии.
Подобные истории тебе расскажут в любом городе мира, вне зависимости, есть там колдуны или нет. Судьбы магов ничем не отличаются от судеб обычных людей. Понимаешь? Магия может сделать нас особенными, но счастливыми мы должны делать себя сами. Хотя, знаешь, у нашего Ярослава два года назад был такой случай – врагу не пожелаешь. Он тебе о нем не рассказывал?
- Нет.
- Странно. Ярик превратил его в анекдот, и теперь рассказывает всем. Два года назад он встретил очаровательную девушку. Она приехала в наш город из соседнего региона и устроилась на работу в ветеринарную клинику. Ярик как раз водил в эту клинику свою собаку. Там они познакомились.
- Надо полагать, девушка о волшебном мире не знала.
- Совершенно верно, но для Сенина это значения не имело. Любовь у них была, как в кино. Дело уверенно шло к свадьбе, и в какой-то момент Ярик решил рассказать возлюбленной, что является чародеем. Сам понимаешь, всю жизнь хранить такой секрет не возможно. К тому же, чтобы получить разрешение на брак, его невеста должна была пройти Ритуал молчания. Представь разочарование Ярика, когда оказалось, что девушке эта тайна не по нраву. Сначала она решила, что Сенин пошутил, а когда он продемонстрировал несколько фокусов, жутко испугалась. Ярик говорил, она кричала и швырялась в него всем, что попадалось ей под руку. Когда же он попытался ее успокоить, выбежала на улицу и стала звать на помощь.
- Кошмар.
- Не то слово. В итоге Ярославу пришлось вызвать ребят из магуправления. Они стерли девушке память, а ему выписали штраф за раскрытие магической сути непосвященному человеку.
- Ничего себе! – удивился Максим. – А если бы девушка восприняла его магическую суть адекватно?
- Тогда бы платить штраф не пришлось. А так Сенину не повезло дважды: он остался и без невесты, и без денег.
Мимо нас прошла шумная компания молодых людей. Двое парней и две девушки громко и на удивление мелодично распевали какую-то песенку на иностранном языке, а еще один парень аккомпанировал им на губной гармошке. Мы с Максом проводили их взглядом.
- Ты права, на магию можно реагировать по-разному, - задумчиво произнес Ивушкин. – Мы живем в мире, где властвуют физика и искусственный интеллект, а в колдовство верят только мечтатели, вроде меня. Знаешь, в моей семье тоже был случай, связанный волшебным миром. По крайне мере, мне так кажется. Мои родители и братья, конечно, с этим не согласятся, но... – парень вздохнул. – Короче. У моего отца была дальняя родственница. Седьмая вода на киселе - десятиюродная сестра или что-то вроде того. С ее семейством папино семейство почти не общалось. Считалось, что эти люди ведут недостойный образ жизни, поэтому родня их стыдилась.
Честно говоря, те ребята и правда были не слишком благополучными. Половина из них померла от цирроза печени, а вторая половина сгинула неизвестно где. Та десятиюродная сестра относилась ко второй половине. Отец говорил, она была классной. Веселой, доброй, очень красивой. Умела шить, вышивать гладью, плести из бисера разные украшения. А еще любила компании, шумные вечеринки и спонтанные поездки.
В какой-то момент она отправилась с друзьями на курорт и познакомилась там с парнишкой лет на десять моложе себя. Друзья, с которыми потом разговаривали ее родственники, сказали, что парень показался им странным. С одной стороны, он производил впечатление мальчика-отличника из приличной семьи: умный, серьезный, воспитанный. С другой, было в нем что-то непонятное. Те ребята клялись, будто парень мог читать мысли и двигать взглядом предметы. У папиной родственницы с ним случился роман. Ее приятели не понимали, что она в нем нашла, и даже уговаривали прогнать его прочь. Но моя тетка влюбилась в него по уши и никого не слушала.
Кончилось тем, что парнишка сбежал с ней из дома. Его отец пытался вернуть сына обратно, но тот отказался от этого наотрез. Через несколько дней после побега эти двое встретились и так круто поругались, что в воздухе натурально летали искры.
Дальше теткины следы обрываются. Папа говорил, ей нравилось гулять по новым городам и переезжать с места на место, поэтому возвращаться домой она не собиралась. Ее компания постепенно становилась меньше – приятели один за другим уезжали на родину, поэтому ее дальнейшая судьба осталась неизвестной. Ходил слух, будто она давно умерла. Но это не точно.
Знаешь, Уля, я думаю, парень, в которого влюбилась папина сестра, действительно был магом. Возможно, она принесла эту вашу Клятву молчания, вышла за него замуж и теперь живет в какой-нибудь магической деревушке, шьет сумасшедшие наряды и плетет из бисера амулеты и обереги.
Максим говорил, а меня бросало то в жар, то в холод. Дыхание перехватывало, а сердце стучало, как сумасшедшее.
- Ты знаешь, как звали эту десятиюродную родственницу? – негромко спросила я у него.
- Знаю, - кивнул Ивушкин. – Ее звали Снежана. Снежана Каплина. А что?
- Ты не поверишь, - я грустно улыбнулась, - дальнейшая судьба этой женщины мне известна. К сожалению, ты ошибся. Ее действительно нет в живых. Она умерла во время родов через полтора года после событий, которые ты описал, и была похоронена в далеком южном городке.
- Откуда ты это знаешь?
Я подняла на него глаза.
- Снежана Каплина была моей матерью. А ее возлюбленный чародей – моим отцом.
Недоеденное мороженое выпало из руки Максима и шлепнулось на асфальт. Щеки Ивушкина побледнели, а взгляд стал таким же потрясенным, как при встрече с шипохвостым драконом.
Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, а потом слева от нас раздался голос, радостный и удивленный:
- Вот так встреча! Привет, ребята!
Мы вздрогнули и обернулись. Возле нашей скамейки стоял Гриша Ковалев.
Прода от 12.09.2025, 12:50
Он выглядел немного уставшим, однако улыбался и явно был доволен нашей неожиданной встречей.
Из моей груди вырвался вздох.
По правде сказать, встреча неожиданной не была. Я нарочно привела Ивушкина к «Элефанту», чтобы повидаться с Ковалевым. Это заведение принадлежало его отцу, и именно здесь располагался кабинет, в котором Гриша занимался маркетингом на благо семейного бизнеса.
Несмотря на желание дедушки дождаться, когда рестораторы нанесут по «Жар-птице» следующий удар, я решила действовать уже сейчас. Плана как такового у меня не было. Я просто хотела поговорить с Гришей и в процессе разговора выяснить что-нибудь, связанное с намерениями его коварной семейки.
Позвонить Ковалеву или явиться к нему в гости я не могла – мы по-прежнему находились не в тех отношениях, чтобы это выглядело естественно и не вызывало подозрений. Когда Макс пригласил меня на прогулку, я придумала, что приведу его под окна Гришкиного кабинета, и тот, увидев фотографа, выйдет к нам сам. Ковалев часто засиживался на работе допоздна, поэтому шанс встретиться с ним у ресторана был очень высок.
Мои надежды полностью оправдались – Гриша действительно нас заметил и подошел поздороваться. Но, боже мой, как же теперь это было не вовремя!
- Привет, Гриша, - натянуто улыбнулась я. Ивушкин смерил его отсутствующим взглядом и молча кивнул. – Ты с работы?
- С нее, - охотно ответил он. – А вы, ребята, гуляете?
- Да, - я кивнула и немного подвинулась, чтобы Ковалев тоже мог сесть на скамейку. – Вот, показываю Максу ночной город.
- Ночью у нас еще лучше, чем днем, - заметил Григорий, усаживаясь рядом. – Как считаете, Максим?
Взгляд Ивушкина стал неприязненным. Ему явно хотелось продолжить прерванную беседу, но в присутствии моего «приятеля» об этом не могло быть и речи.
- Согласен, - проскрежетал он сквозь зубы.
- А ты, Ульяна, стало быть, подрабатываешь гидом? – хитро улыбнулся «приятель».
- Как видишь, - мне ужасно хотелось, чтобы маркетолог поскорее отправился домой, но пообщаться с ним все-таки было необходимо. – Что поделать, других экскурсоводов мы в «Жар-птице» не держим. Хотя, наверное, стоило бы.
Ковалев усмехнулся и пожал плечами.
- А что, Гриша, правду ли говорят, будто вы с отцом планируете открыть свой отель? – невинно поинтересовалась у него, решив сразу перевести разговор в нужное русло.
- Правду, - парень поморщился. – Только отец занимается этим один. Без меня.
- Почему?
- Потому что у меня нет желания тратить время и деньги на ерунду.
- А... в каком смысле – на ерунду?
Ковалев закатил глаза.
- Ульяна, уж ты-то хотя бы не делай вид, будто ничего не понимаешь. Новая гостиница городу не нужна, а значит эта идея изначально проигрышная. Мой отец считает по-другому, поэтому я в его стартапе участия не принимаю.
Эта тема явно вызывала у Гриши раздражение, причем, настолько искреннее и сильное, что он был не прочь обсудить ее со случайными собеседниками.
- Это была его мечта, - недовольно продолжал Ковалев. – Огромный отель, хрустальные люстры, красные ковры, горничные в форменных платьях... Но папа являлся умным человеком и понимал, что прибыли такое дело не принесет. Здесь нет столько туристов, чтобы хватило и вашим, и нашим. Но вот наступила старость, и отец сошел с ума. Он два года уговаривал меня поработать с ним над бизнес-планом, еще раз изучить рынок, придумать какую-нибудь отпадную фишку, чтобы его отель все-таки приносил прибыль. А я два года объяснял, что все это не имеет смысла. К тому же, в гостиницу будет вложено так много денег, что она наверняка нас разорит. Но отец же самый умный, понимаешь? Самый грамотный, самый прозорливый, а я – так, вошь на палочке. В итоге мы разругались, и теперь почти не разговариваем.
- Я слышала, отель откроется в следующем году, - осторожно сказала я. – Значит, Николай Илларионович все-таки решил рискнуть.
- Если бы не тетка, он бы в это дело не ввязался.
- У тебя есть тетя?
- Есть. Двоюродная сестра отца. Помнишь выражение «Кто не рискует, тот не отмечает победу каким-нибудь алкогольным пойлом»? Это про нее. Она вечно ввязывается в сомнительные истории, хотя с виду вылитая учительница английского языка.
- Стало быть, тетя идею твоего отца поддержала?
- Еще как! Аж глазки заблестели и ладошки захлопали. «Не сомневайся, - говорит, - Коленька, все у тебя получится. Это идея на миллион, от нее отказываться нельзя. А Гришку не слушай. Он молодой и ничего в жизни и бизнесе не понимает». Отец ее поддержке обрадовался, как ребенок. Скажи, Уля, твой дед тоже так чудит или он все-таки адекватный?
- У моего деда порой бывают сумасбродные идеи, - честно призналась я, – но они не настолько серьезные. А что, Гриша, твоя тетя тоже маркетолог?
- Моя тетя – старая авантюристка, из-за которой мы пойдем по миру. А по профессии она бухгалтер. Я договорился с отцом, чтобы он переоформил на меня одно из наших кафе. Чтобы у нас осталось хоть что-нибудь, когда он с сестрицей спустит свои накопления в унитаз.
Он усмехнулся и покачал головой.
Я же вдруг поняла – отчетливо и с удивлением – что к истории, происходящей сейчас в «Жар-птице» Ковалев отношения не имеет. Возможно, даже не знает, что именно сейчас с ней происходит.
И да, выглядел Гриша не очень. Он явно был подавлен ссорой с отцом, волновался за сохранность семейных капиталов, и с печальным смирением наблюдал, как его родственники совершают большую серьезную ошибку. К физической усталости, сквозившей в его грустном взгляде, примешивалась усталость внутренняя, копившаяся в течение долгих месяцев, пока велись сложные разговоры о рисках и новых бизнес-идеях.
Я ободряюще похлопала Ковалева по плечу.
- Все образуется, Гриш, - негромко сказала ему. – Ты же знаешь, сложности не могут быть вечными. А пока иди домой. Уже поздно. Нам всем надо отдохнуть.
- Это точно, - невесело улыбнулся он. – Ладно. Спокойно вам ночи.
Домой мы с Максимом возвращались молча. Ивушкин напряженно о чем-то размышлял. Я же уверенно гнала от себя всякие мысли, понимая, что если начнут прокручивать в голове события нынешнего вечера, эмоции разорвут мою голову на части.
Этот вечер следовало отложить в сторону, забыть о нем на несколько часов, и только утром, выспавшись и отдохнув, разобрать его на отдельные эпизоды и каждый хорошенько обмозговать.
С Максимом мы расстались на перекрестке, так и не сказав ни слова. Перед тем как разойтись в разные стороны, почти минуту стояли друг напротив друга, не имея ни малейшего понятия, что должны друг другу сказать. Дабы как-то сгладить возникшее напряжение, я протянула руку, чтобы поправить воротник его рубашки, однако Максим тут же ее перехватил и крепко сжал в своей ладони.
