- Мамочка, - прошептала она, - как бы я хотела быть с тобой. Мне так плохо здесь.
И вздрогнула, когда хлопнула дверь.
Аламар был в привычном халате, судя по всему, на голое тело. В вырезе видно мускулистую грудь, поросшую редкими черными волосками. Лицо казалось вырезанным из камня, ничего не прочтешь. Глаза блестят жидким серебром.
- Ложись и раздвигай ноги, - приказал он, - я желаю заполучить себе наследника, и я его заполучу.
Она молча забралась в середину кровати, легла.
- Ноги, - насмешливо напомнил Аламар.
Дани зажмурилась и подчинилась.
Теперь… придется потерпеть. Больно, отвратительно и неприятно.
Она почувствовала, как его руки медленно смыкаются на лодыжках и начинают свой путь наверх, под тонкую сорочку. Одной ноге было горячо, а другой холодно от прикосновения металла.
Прохладный воздух коснулся живота – Аламар попросту задрал ей рубашку. Теплые пальцы скользнули по внутренней поверхности бедра, замерли у промежности.
Всхлипнув, Дани вцепилась в простыню.
Она потерпит, как бы больно не было.
- Что мне с тобой делать, жена? – тихо спросил Аламар, - ты до безобразия зажата.
Она дернулась, ощутив прикосновение у самого входа в лоно.
Прошептала, не открывая глаз:
- Пожалуйста… уйдите потом… сразу…
Он усмехнулся.
- Все о принце грезишь, мм? Если бы он хотел, то уже вернулся бы за тобой, курица ты несчастная.
- Нет, - и это было правдой, - пожалуйста, делайте, что хотите, и… уходите…
- Что хочу? – негромко переспросил Аламар, - ты очень плохо представляешь себе границы моих фантазий, Дани. Но, как я уже говорил, могу не брать тебя силой. Возможно, тебе понравится, и сама придешь.
- Никогда, - выдохнула она сквозь слезы.
И задохнулась от ужаса вперемешку с отвращением, когда его рука совершенно по-хозяйски расположилась там.
- Откуда тебе знать, что будет дальше, а? – насмешка в голосе, - жизнь очень забавная штука, Данивьен. Вчера ты оборванка, а сегодня ужинаешь с Его Величеством. Все может перевернуться с нога на голову… за считанные мгновения…
Она стиснула челюсти, чтобы не разрыдаться в голос.
Его пальцы неторопливо хозяйничали там, дразнили, оглаживали.
Как же это унизительно. Вот уж и правда, делает с ней, что хочет.
Внезапно Аламар нащупал очень чувствительную точку, помассировал ее легкими круговыми движениями.
- Твоя обязанность, жена, слушаться мужа, - продолжил он, - и если будешь вести себя хорошо… как, например, сегодня на ужине… то, возможно, у тебя еще сложится вполне приличная жизнь…
Дани не понимала, что происходит.
То, что он делал, казалось совершенно неприемлемым и отвратительным. Уж тетушка обязательно бы высказалась на этот счет, но… при этом по телу разливалось приятное тепло. Грудь стала чувствительной, и Дани вдруг захотелось, чтобы он коснулся ее. Невозможно!
Пальцы Аламара продолжали завораживающий танец, внизу живота стало горячо.
Неужели это ее стон?
Ну невозможно ведь… не так…
Дани замерла, вслушиваясь в то, как глубоко внутри скручивается тугая пружина. Она понятия не имела, что это, и что с этим делать.
Но все решили за нее.
Последнее, резкое нажатие на чувствительную точку – и внутри как будто взорвалось солнце, распадаясь на ослепительные осколки.
Она невольно выгнулась и вскрикнула. Обжигающая волна удовольствия захлестнула целиком, скатываясь в восхитительную пульсацию внизу живота.
- Вот так, - равнодушно заметил Аламар, - представь себе, так тоже бывает.
Дани почувствовала, как жар заливает щеки.
Стыдно-то как, Всеблагий. Невыносимо.
И в то же время тело кажется невесомым, и мыслей… их просто нет, до того хорошо.
Дани боязливо приоткрыла глаза, но Аламара уже не было в комнате. Тогда она перевернулась на живот, уткнулась носом в подушку и разрыдалась.
То, что он только что с ней сделал… Что это? Очередное издевательство? Демонстрация собственной власти? Что?!!
Отголоски удовольствия еще гуляли по разгоряченному телу.
Это было странно.
Ей было приятно, то, что делал Аламар, и при этом она совершенно не могла принять тот факт, что все это дал человек, которого должна была ненавидеть.
И вздрогнула, когда хлопнула дверь.
Аламар был в привычном халате, судя по всему, на голое тело. В вырезе видно мускулистую грудь, поросшую редкими черными волосками. Лицо казалось вырезанным из камня, ничего не прочтешь. Глаза блестят жидким серебром.
- Ложись и раздвигай ноги, - приказал он, - я желаю заполучить себе наследника, и я его заполучу.
Она молча забралась в середину кровати, легла.
- Ноги, - насмешливо напомнил Аламар.
Дани зажмурилась и подчинилась.
Теперь… придется потерпеть. Больно, отвратительно и неприятно.
Она почувствовала, как его руки медленно смыкаются на лодыжках и начинают свой путь наверх, под тонкую сорочку. Одной ноге было горячо, а другой холодно от прикосновения металла.
Прохладный воздух коснулся живота – Аламар попросту задрал ей рубашку. Теплые пальцы скользнули по внутренней поверхности бедра, замерли у промежности.
Всхлипнув, Дани вцепилась в простыню.
Она потерпит, как бы больно не было.
- Что мне с тобой делать, жена? – тихо спросил Аламар, - ты до безобразия зажата.
Она дернулась, ощутив прикосновение у самого входа в лоно.
Прошептала, не открывая глаз:
- Пожалуйста… уйдите потом… сразу…
Он усмехнулся.
- Все о принце грезишь, мм? Если бы он хотел, то уже вернулся бы за тобой, курица ты несчастная.
- Нет, - и это было правдой, - пожалуйста, делайте, что хотите, и… уходите…
- Что хочу? – негромко переспросил Аламар, - ты очень плохо представляешь себе границы моих фантазий, Дани. Но, как я уже говорил, могу не брать тебя силой. Возможно, тебе понравится, и сама придешь.
- Никогда, - выдохнула она сквозь слезы.
И задохнулась от ужаса вперемешку с отвращением, когда его рука совершенно по-хозяйски расположилась там.
- Откуда тебе знать, что будет дальше, а? – насмешка в голосе, - жизнь очень забавная штука, Данивьен. Вчера ты оборванка, а сегодня ужинаешь с Его Величеством. Все может перевернуться с нога на голову… за считанные мгновения…
Она стиснула челюсти, чтобы не разрыдаться в голос.
Его пальцы неторопливо хозяйничали там, дразнили, оглаживали.
Как же это унизительно. Вот уж и правда, делает с ней, что хочет.
Внезапно Аламар нащупал очень чувствительную точку, помассировал ее легкими круговыми движениями.
- Твоя обязанность, жена, слушаться мужа, - продолжил он, - и если будешь вести себя хорошо… как, например, сегодня на ужине… то, возможно, у тебя еще сложится вполне приличная жизнь…
Дани не понимала, что происходит.
То, что он делал, казалось совершенно неприемлемым и отвратительным. Уж тетушка обязательно бы высказалась на этот счет, но… при этом по телу разливалось приятное тепло. Грудь стала чувствительной, и Дани вдруг захотелось, чтобы он коснулся ее. Невозможно!
Пальцы Аламара продолжали завораживающий танец, внизу живота стало горячо.
Неужели это ее стон?
Ну невозможно ведь… не так…
Дани замерла, вслушиваясь в то, как глубоко внутри скручивается тугая пружина. Она понятия не имела, что это, и что с этим делать.
Но все решили за нее.
Последнее, резкое нажатие на чувствительную точку – и внутри как будто взорвалось солнце, распадаясь на ослепительные осколки.
Она невольно выгнулась и вскрикнула. Обжигающая волна удовольствия захлестнула целиком, скатываясь в восхитительную пульсацию внизу живота.
- Вот так, - равнодушно заметил Аламар, - представь себе, так тоже бывает.
Дани почувствовала, как жар заливает щеки.
Стыдно-то как, Всеблагий. Невыносимо.
И в то же время тело кажется невесомым, и мыслей… их просто нет, до того хорошо.
Дани боязливо приоткрыла глаза, но Аламара уже не было в комнате. Тогда она перевернулась на живот, уткнулась носом в подушку и разрыдалась.
То, что он только что с ней сделал… Что это? Очередное издевательство? Демонстрация собственной власти? Что?!!
Отголоски удовольствия еще гуляли по разгоряченному телу.
Это было странно.
Ей было приятно, то, что делал Аламар, и при этом она совершенно не могла принять тот факт, что все это дал человек, которого должна была ненавидеть.
