Я уже давно отпустила плетение, когда вдали послышался грозный рёв.
-Саот! Неужели этот мстительный хищник всё же пошёл по следу?- подпрыгнув от неожиданности, воскликнула я.
-Нет, это сафхар,- опасливо оглянувшись, уверенно заявил Данфи. Он не ест мясо, но лучше ему на глаза не попадаться. Особенно сейчас, когда они дерутся за самок. Пойдём быстрее, как бы не откликнулся другой самец. Поди знай откуда он может ответить. И мы рванули по направлению к своему пристанищу с удвоенной скоростью. Вскоре рёв повторился, и, на этот раз, загадочному сафхару ответили. И совсем недалеко от нас. Чуть в стороне от нашей цели, но и это не радовало.
-Лучше найти место среди самых колючих деревьев и накинуть морок,- заявил плакальщик,- сафхар сейчас на запахи отвлекаться не будет. Хоть тут сотней лирров вонять будет. Пойдёт на зов соперника. А, вот, если заметит, стопчет только, чтоб гонор показать, силой похвастаться.
Мы сбились в треугольнике шипастых толстенных монстров, которые плакальщик, вполне предсказуемо, назвал смертельным деревом и прикрылись мороком из таких же жутких страхолюдин. Сюда ни одно живое существо не сунется, хоть за ним сам Тёмный бог, в порыве гнева, гнаться будет. Но для нас морок был вполне прозрачен и мы смогли, в достаточной мере, ознакомиться с самцом сафхара в момент гона. Зрелище, скажу я вам, то ещё. Не думаю, что тому громадному лирру в голодный год аппетита хватит, чтоб стать у такого на дороге.
Коричнево-зеленоватая лоснящаяся шкура, более светлая к животу и со светло-жёлтой манишкой на груди. Рост, как у очень крупного таймаха. Но к тому ещё огромные толстые рога, начинающиеся от мощной роговой пластины на лбу и загибающиеся назад крутым полукольцом. Косящий, налитый кровью взгляд и рёв, вырывающийся на бегу, в перемешку с хрипом и брызгающей слюной. Все признаки половой принадлежности в состоянии полной готовности, как будто он собрался противника не только забодать, но и надругаться над поверженным собратом по несчастью. Буйство гормонов в наглядной иллюстрации. Когда его возбуждённое царственное величество всех скотов пролетело мимо, я подумала... Впрочем вру, думать, когда мозги снесло одним завихрением воздушной струи, за этой махиной, готовой к убийству, было проблематично.
Дёрнулась, сбитая с ног, всё таки, больше испытанным страхом, чем воздушным ударом, я бы приземлилась на землю, если бы Лами не подхватил меня, прижав к себе обеими руками. А хитрюга Данфи, заранее забился за его спину, ещё и за ногу обхватил. Я вывернулась из его объятий, потому что уткнулась чуть ли не носом в его живот.
От резкого рывка, пуговки на моей рубахе отлетели и в прорехе показалось моё обнажённое тело, в самом стратегически важном месте. Из-за жары, я не стала ничего больше поддевать под рубашку и, нахальный плакальщик пялился на мою грудь с таким благоговейным восторгом, как будто увидел свящённую реликвию. Не успела я возмутиться, как он ещё и пальцем потянулся к телу. Я было открыла рот, чтоб высказаться на тему нелюдей-извращенцев, как поняла, что привлекли его не мои прелести, а медальон с именем Саота - знак его посмертной невесты.
До сих пор, я так и не сподобилась рассказать Лами о данном мной слове. Не могла собраться с силами, найти нужные слова, хотя скрывать, в конце концов, этого не собиралась.
Лами же, видимо, вообще не понял состояние плакальщика и, собственническим жестом, стянул полы рубахи на моей груди. Я покраснела и быстро ухватилась за концы полочек и, подкатав край, плотно завязала рубашку под грудью. Этого вполне хватило для того, чтоб придать моему наряду более или менее приличный вид. В конце концов, я девушка хрупкая и далеко не такая полногрудая, как хотелось бы. Мне не раз удавалось заметить, как реагируют солдатики на пышные формы служанок. Мне всегда казалось, что меня в этом месте несколько маловато, чтоб понравиться мужчине. Да мало ли детских комплексов, по поводу женской красоты, могло появиться у девочки, выросшей без матери.
Но, когда плакальщик опустился на землю и приник щёчкой к моим ногам, мой сидхе вообще впал в ступор.
-Так,- быстро оборвала я совершенно неуместный обряд преклонения,- а давайте быстренько уберёмся отсюда, пока на эти вопли сюда ещё кто-то чересчур озабоченный не пожаловал. Дома во всём разбираться будем.
Фраза прозвучала двусмысленно. Я не сразу это поняла. Но потом подумала, что, может, Лами спишет всё как шутку и не додумается устраивать сцен ревности плакальщику. И можно будет ещё чуток оттянуть неприятное объяснение. Поэтому быстро подхватила вещи и, ступив сквозь морок, даже не озаботившись его развеять, рванула к бывшему храму Веледа.
Наше жильё было уже совсем недалеко, но я, поглощённая своими заботами, совсем утратила внимание. Поэтому, когда почувствовала резкую боль в ноге, подумала, что меня ударила в икру, сломавшаяся под ногой, палка. Я ойкнула, посмотрела вниз и побледнела от ужаса. В заросли уползала огромная коричнево-сизая змея. Я с испугом оглянулась на плакальщика и сидхе. Лица у обоих были перекошены от страха.
Мгновенная слабость в ногах заставила меня осесть на землю. В глазах всё стало ослепительно ярким, почти белым, и меня начало трясти. Липкий пот пополз крупными каплями. Лицо у Лами скривилось, как будто во рту расползлась страшная горечь. Такая, какую я чувствовала сейчас, уже потихоньку теряя связное мышление. Успела увидеть как Лами лезет в свою котомку и хватается то за одну, то за другую склянку и малыша, который бросился бежать со всех ног.
-Испугался, маленький,- подумала я,- испугался, что сидхе обвинит его, что он не усмотрел за мной.
А после этого, сознание, медленно и как-то вяло, уплыло в искрящуюся, как будто залитую солнцем, иную реальность.
Глава 6.
Открывать глаза не хотелось. Особенно тогда, когда я поняла о чём шепчутся голоса рядом с моей кроватью. Разницу между жёсткой травой, на которую я свалилась в лесу, и прохладной чистой простынёй я уловила легко.
-То, что она посмертная невеста Саота,- говорил, пришепётывая, предатель плакальщик,- не значит, что он всеми силами будет стараться побыстрее прибрать её к рукам. Мало того, дети Тёмного обязаны приложить все усилия, даже пожертвовать собственной жизнью, чтоб оберегать её, защищать и помогать во всех её делах.
-Это не слишком логично, тебе не кажется?- с горечью возразил сидхе.
-Боги ревнивы к возвышению смертных и Хранитель Равновесия может не согласиться на посмертие в статусе Равной Богам. Но есть люди, которым на роду написано брать на себя большие свершения. Ты говорил, что она стремится вернуть души саткарам. Это та цель, достигнув которой, можно заслужить право посмертной невесты бога.
-Саткары? Это имя народа Саота? Она называет их саламандрами. Да, собственно, все их так называют. Говорят, то, во что превратил их собственный создатель, похоже на картинки в древних книгах хомо. Такие твари водились на их прародине. Их считали духами огня.
-Интересно. А ты знаешь, что Саот создавал саткаров из своей огненной крови. И души их - огненные элементали. Мы, плакальщики, присутствовали при рождении саткаров, так как Тёмный бог создал нас раньше, чтоб служить им и напоминать их Хранителям Традиций о слове Саота. Только нас постепенно перестали слушать. И чем это кончилось, сам видишь. Когда боги отбирают благословение у собственных созданий, уходят и их души. А тело становится таким, чтоб любой мог понять их истинную суть.
-Лиира,- вдруг строго, как бывало отец, сказал Лами, прерывая рассказ плакальщика,- хватит уже делать вид, что ты нас не слушаешь. Я вижу, как у тебя дрожат ресницы. И мордаха любопытная и хитрющая, чисто Труми перед какой-нибудь проказой.
Я тяжело вздохнула и открыла глаза. Мне было жутко стыдно.
-Да,- укоризненно качнул головой Лами,- я сержусь. А как ты думала? Ты могла бы сама сказать мне об этом.
И он положил руку на медальон Саота. А я почувствовала, как меня просто забила дрожь и горячая волна пробежала по телу. Кожа была настолько чувствительна к прикосновениям, что я не выдержала. Застонала и изогнулась, потянувшись ему навстречу. Лами настолько удивился моей реакции, что у него округлились глаза и он непроизвольно отдёрнул руку. Обычно я бывала довольно сдержанной и закрытой в проявлении чувственных реакций.
-Ой, я забыл тебе сказать,- вмешался плакальщик,- ты постарайся поменьше прикасаться к ней. Хотя бы ещё с неделю. Она будет очень.. ну, очень, чувствительной к любым касаниям. И вообще.. В общем, эта травка, она нейтрализует яд хатанги, но.. ещё.. у неё есть другие особенности. Наши самки едят её, когда встречают пару. Понимаешь, они несколько холодны к телесным утехам, а "любовный корень" или "счастливая травка" помогают делать нашу близость одинаково приятной и желанной для обоих полов. Извини, но я должен был высосать яд, прежде чем нажевать травки для примочки на рану. Вот и почувствовал кровь нашего создателя в её теле. Смешиваясь с ней, эта трава действует, на твою самку, как на наших.
-Эй,- заливаясь краской до самых ушей, зашипела я,- а ничего, что я тоже здесь?
-А что такого?- вдруг с лукавым выражением лица заявил сидхе,- полезная травка..
-А то, что и я здесь, тоже ничего?- услышала я голос Комэра.
Оказывается он сидел за моей спиной с другой стороны кровати и, когда я обернулась, цвет его лица не сильно отличался от моего.
-Давайте поближе к истории, примечательные возможности местных трав обсудим позднее,- постарался он вернуть разговор в прежнее русло. У нас тут возникли естественные вопросы.
-Да-да,- поспешила я сменить тему,- мы видели и слышали историю саткаров, когда попали в храм Саота, а потом и к источнику Мундру. Но тогда не подумали спросить обо всём подробнее. Для нас и так впечатлений хватило, на тот момент. А потом мы подумали, что на месте последнего боя, где погибли создания Светлого бога и сам он умер, были только воины. А как же женщины, дети? Они ведь ни в чём не виноваты. Да и не было их там. Что случилось с ними?
-А я в принципе не понимаю, как можно лишить жизни бога,- задумчиво добавил Комэр,- он же бессмертный..
-Бога убить можно, когда он воплощён в смертном теле,- объяснил Данфи,- а в своём божественном воплощении он не может быть рядом со смертными, потому что они этого не выдержат. Когда Мундру решил помочь своим детям в битве, то вынужден был перейти в то воплощение, в котором боги посещают свои миры и встречаются со своими созданиями. Поэтому его ментальное тело сохранилось вблизи источника его силы, а остальная часть была уничтожена.
А по поводу того, что случилось с женщинами и детьми саткаров.. Саот был очень рассержен. Более того, он горевал по брату. И несколько.. не соизмерял свои силы в тот момент. На Чесмене тогда бушевала стихия. Землетрясения уничтожили все города. Даже часть горной цепи была разрушена. На том месте потом образовалась пустыня. Там были залежи одного особенного камня. Он способен собирать ману из эфира. Но, разрушаясь, превращаясь в песок пустыни, он приобрёл очень неприятные особенности. В том месте иногда возникают магические бури. Любой, у кого есть магические способности, попадая в такую бурю, может лишиться своей силы.
-Каким образом?- Лами серьёзно задумался, потому что способностью накапливать ману обладал именно портальный камень, и для тех, кто решит его добывать, такие сведенья безусловно важны.
-Мелкие частички камня, превращаются под действием ветров в песчанные смерчи, касаясь тела эти песчинки вытягивают из него всю ману. Маг получает что-то вроде полного магического истощения.
-Ну, ладно,- вмешалась я,- многие могли погибнуть в катаклизмах природы, но кто-то же мог остаться.. Неужели они погибли все? Или выродились в дикарей и живут где-то в этих лесах?
-О-о-о!- протянул плакальщик, голосом певца-сказителя,- это красивая и поучительная история. У нас её рассказывают матери маленьким детям. Понимаешь, наша госпожа, взрослых осталось очень мало. Матери спасали своих детей и гибли вместе с ними. Старикам, само собой, было тяжелее выжить в таких потрясениях. Начался голод, болезни. Охотиться было некому. Да и ещё перед тем, как начала трястись земля, на поверхность вышли все змеи. Они были очень агрессивны и кидались на всех, кто приближался к ним. Из стариков остался только Хранитель Традиций. Он и сказал, что надо идти к Храму Саота. В горы. Мы тогда сторонились проклятых детей нашего бога. Но наблюдали за ними издали.. Они ушли в Храм и не вернулись.
-А после вы не узнали что с ними стало. Ведь плакальщики приходят к Храму в определённые дни, Труми рассказывал.
-Нам не положено спускаться в Храм Тёмного. Мы собираемся возле него и рассказываем хозяину, что помним его, чтим традиции. Хотя у нас и нет Хранителей, как у саткаров. Мы ведь одиночки.
-А нас ты сможешь отвести к Храму?- спросила я, чувствуя, что смогу узнать там важные вещи.
-Могу, но позже, сейчас время ветров. Ты же не хочешь попасть в магическую бурю, госпожа?
Меня передёрнуло. Самое страшное для мага, лишиться дара.
-А ты не знаешь,- вдруг спросил Лами,- порталы Храма могут переместить нас туда, куда мы попросим? Или это решает сам Храм.. или Саот?
-Я никогда не был в Храме. Говорю же, нам туда одним нельзя. Только, если возьмёт кто-то из тех, кому мы служим.
-Но нам же вы не служите? Саот вас создавал, чтоб служить своим детям.
-Чтоб служить разумным. Людям. Им передавать слово бога. А мы нелюди.
-Вот уж глупости,- фыркнула я,- Труми бывал порой разумней, чем я. И ты тоже вполне себе разумный.
-Не знаю почему, но на территориях хомо плакальщиков не осталось,- грустно покачал головой Лами,- у сидхе их не трогают, не обижают. Даже договариваются иногда о совместной охоте.
-Это правда,- загрустила и я,- Труми говорил, что первые поселенцы, находя их ловушки, приписали им чуть не все исчезновения детей в лесу. Их уничтожали, как и других хищников. Даже с большим азартом. Людей злило, что они подманивают добычу на иллюзию. Да и ментальное воздействие.. Даже не маги его чувствуют. Только сопротивляться ему могут люди с даром. А другие нет. Посчитали, что плакальщики специально завлекают детишек в свои сети. А на самом деле в лесах хватает и других хищников и нежити с нелюдью. Думаю, что нашли одного из погибших рядом с плакальщиком и пошли слухи и сплетни. Люди любят верить в страшилки. Да и маленького плакальщика убить проще, чем хищника или нежить. Удовлетворённая месть, как некоторым кажется, болит меньше.
-В общем, Данфи,- спросил Лами,- ты как насчёт того, чтоб остаться с нами?
-А я что? Я не против. И госпожа здесь..- и малявка потащил с тарелки на столе тушку солёненькой рыбки.
Глава 7.
Выздоравливала я тяжело. Сразу, когда очнулась, показалось, что я совсем здорова. Кроме, весьма неудобного и смущающего побочного явления от счастливой травки. Лами, шутливо посмущать меня не стеснялся, но пользоваться таким состоянием не хотел. Такое ощущение, что он боялся моего разочарования в последствии. А я с ума сходила от желания. И к концу заявленой, моим неожиданным целителем, недели чуть не соблазнила своего жениха сама.
