-- А вы считаете, что смотреть в глаза Бессмертному одно из самых лёгких занятий?
-- Нет, не считаю, но в глаза моего товарища и Тьера, ты хотя бы пытаешься смотреть. Пересиливаешь себя, но смотришь. В мои нет, - в этот момент он протянул к её лицу руку, взял её за подбородок и повернул к себе. Он чувствовал, как она тихо вздрогнула, как хотела его остановить, но все-таки позволила ему себя коснуться. –В чем дело, Тисса?
Он пытливо смотрел ей в глаза, пытаясь в глубине насыщенной зелени отыскать ответ. Они больше не снились ему в кошмарах, теперь они являлись ему во сне совсем по другой причине, и он был готов часами смотреть в эти бездонные омуты глаз. Они завораживали, манили к себе, затягивали в свою пропасть. И он поддавался их зову, такому мягкому, ненавязчивому и желанному. Эти сны он принимал с благодарностью и с каждым прожитым днём ждал их ещё больше. Но то, только сны, а сейчас он смотрел в оригинал своего наваждения, и с трудом мог удержаться, чтобы не потерять себя. Даже мелькнувший на дне зелени страх, не портит их красоты.
-- Это вас не касается, лорд Шеран, - сдавленно произнесла она, когда смогла взять себя в руки и вынырнуть из самой черной воронки тьмы, которую ей только доводилась видеть. Вернув полный контроль над собой, она уверенно добавила: -- Я считаю, что вы не имеете никакого права задавать мне такие странные вопросы.
Он проигнорировал её слова, мягко погладил подушечкой большого пальца её щеку, наклонился чуть в перед и шепотом спросил:
-- Чего ты боишься? От чего бежишь? Или правильней сказать, от кого?
От его шепота по телу пробежала волнующая дрожь, ещё никогда она не слышала его голоса в такой вариации. Он был приятен и кружил голову, вот только слова из его уст вылетали не те, от которых ощущают эйфорию. Нельзя терять себя. Ему не нужно знать, как близко он к ней подобрался, как легко может сломить её броню. Пусть будет скрыто от него, и то, дочерью, какой мерзости она является. Ей впервые в жизни стало страшно. Страшно от правды, которую он может узнать, и тогда вряд ли он будет так упорно искать с ней встреч, его взгляд не будет блуждать по ней в поисках разгадки её души. И этого чарующего шепота она больше не услышит, только, если ненавистное шипение Бездны. В этот миг девушка поняла, что ни она одна такая искорёженная, он такой же, и ей не хотелось все это терять, не хотелось быть одной. Желание и дальше смотреть украдкой в его уставшие глаза. Сколько горя они перенесли? Знать, что не у неё одной обезображена душа, ни она одна блуждает во тьме, в поисках света. Разве может она его потерять?
-- У вас очень сильно развито воображение, лорд Шеран, - ее вежливый голос резал его слух, отдаваясь раздражением в его голове. Ему ненавистна была и её не менее вежливая улыбка, она не была настоящей, не отражала её суть. Хотелось стереть её, измять, выбросить, чтоб больше никогда не смела появляться на её губах. Он отпустил её подбородок, в боязни, что не сможет содержаться, от того, чтобы не попытаться очистить её лицо от этой вежливости. «Что ж зайдем с другой стороны» - решил он.
-- Где вы пропадаете ночами, - задал он другой вопрос, зная, что выдаёт себя. Что она подумает о нем? Что он следит за ней? Маньяк?
Странно, её совсем не взволновал этот вопрос, в отличии от предыдущего, энергетический фон, даже не всколыхнулся хотя бы на краткий миг, как-будто он спросил о каком-то пустяке, а не обвинил её в нарушении правил университета.
-- Чисто теоретически, лорд Шеран, как вы думаете, куда, или к кому может пойти девушка моего возраста, которой, по вашему же мнению в такие юные годы скучать не положено? - задала она встречный вопрос и поднялась, стряхивая с себя мусор, ощущая его пристальный взгляд на себе, и увеличивающийся поток тьмы, исходящий от него.
-- Хорошая попытка, Тисса, - он с усмешкой глядел на нее, а внутри горело ревностное пламя. Ответ не пришелся ему по-вкусу, как и маленькому чудовищу, что живёт в каждом истинном темном. С трудом удерживая в себе тьму, он дождался пока она посмотрит на него, потом чуть улыбнувшись ей, он сказал: -- Думаю вы прекрасно осознаете, что узнать правду мне не составит труда, так почему бы вам не упростить мне задачу?
-- Мне нечего вам упрощать, - голос её звучал спокойно, а вот внутри разрасталась злость на себя, за то, что боится его тьмы и в тоже время хотела бы её ощутить на кончиках своих пальцев, узнать какая она, отличается ли от той, что волею Бездны ей приходилась чувствовать и осязать?
Не дожидаясь от него какого-либо ответа, она развернулась в сторону еле заметной петляющей тропинки, и зашагала прочь. Да, она позорно сбегала, чтоб не поддаться манящему чувству, охватившему её так внезапно, что даже страх пред его тьмой, тьмой Бессмертного, не смог бы её остановить.
Капли застоявшейся воды медленно срывались вниз. Их приземление эхом отдавалось в коридорах подземного лабиринта. Периодически слышались завывные звуки непонятного происхождения. Кромешная тьма застилала глаза, не помогали ни магические шары-огоньки, ни факелы с настоящим огнём. Все гасло. Свет здесь не имел право на существование. В хитросплетенных проемах, коридорах и многочисленных уголках с разнообразными ловушками царствовала тьма. Лишь она решала кто достоин разгадать ее загадки, кому позволить немного прикоснуться к себе, а кто никогда не найдёт к ней путь. Тех, кто смог одолеть её, обуздать и подчинить, доказать свои силу, слиться с ней, она ревностно оберегала и хранила, как мать своё дитя. Для них были открыты все скрытые двери и закоулки.
Молодые люди неслышными тенями передвигались по лабиринту, ни на мгновенье не нарушая гармонию звуков царивших здесь, словно они сами были частью их. Дойдя до очередной развилки, ребята свернули в левый проход, после чего к абсолютно ровной стене один из них, прикоснулся ладонью, только ему к ведомой точке. Тотчас образовался тёмный проем, куда поспешили зайти все остальные, открывавший зашёл последним, после чего, так неожиданно появившийся, проем исчез.
-- Тиса, ты как? - спросила взволнованным шепотом Шайра, не решаясь подойти к подруге ближе. Запах крови чистокровного человека туманил ей разум, заполняя собой все пространство вокруг, пробираясь ей под кожу, и только наличие огненной крови тёмных в её собственных венах, останавливало, её изголодавшуюся, от последнего шага.
-- Нормально, - послышался хриплый голос. –Жить буду, – возле хрупкой фигурки девушки, лежащей на принесённым сюда четыре года назад, матрасе, склонились двое молодых человек, осматривая рану на её боку живота. Пока один из них обрабатывал края раны заживляющей настройкой, другой покапавшись возле матраса достал из стоящего рядом ящика кусок белого материала, и оторвав от него ровную широкую полоску, протянул её товарищу.
-- Жизненно важных органов он не задел, - сказал тёмный, осторожно перевязывая рану чистым куском ткани, стараясь, как можно меньше причинять девушке боли.
-- Но, если бы ты и дальше глазела на того Бессмертного, могла бы остаться без левой почки, - саркастично добавил дракон. –Люди вообще могут жить с одной почкой?
-- Могут, и заткнись уже, - посоветовал ему хмурый Тирак, стоящий рядом с Шайрой и полностью заслоняя собой ей весь обзор.
-- Надо же, две недели он следил за нами, потом пару дней затишья и в самый ненужный момент решил его прекратить. Хорошо хоть задание выполнили, - не хотел следовать совету друга Артисс, продолжая болтать.—Что ему вообще нужно? Эй, страдалица, неужто ты его так зацепила, что он за тобой слежку орга…
-- Артисс, сейчас не время, -- перебил его Сайрус, заканчивая налаживать повязку на рану. Завязав маленький узелок, он принялся осматривать девушку на счёт других повреждений.—Тебя нигде больше не ранили? - Тисса отрицательно помахала головой.
-- Нет, только пару незначительных ссадин на бедре, но это потом, в комнате, сейчас нужно расходиться, - сказала она при поднимаясь с матраса. Её тут же подхватили с двух сторон, помогая встать.
-- Потерпи немного, сама знаешь, пока мы в лабиринте я ничем тебе помочь не смогу. Сегодня останешься у меня.
Она махнула согласно головой, застегнула порванную куртку, прикрывая рану. За её действиями следили четыре пары глаз, обладатели которых, были готовы в любую минуту ей помочь. Обернувшись на них, она с благодарностью им улыбнулась и уверенно сказала:
-- Я справляюсь. Не впервой ведь.
-- Вот именно, не впервой. Почему всегда везёт нашему темному, у него всегда девушки ночуят, - был возмущен дракон.
-- Бездна, да закрой уже свой рот, - прошипела сквозь клыки Шайра. – Просто удивительно каким иногда ты становишься разговорчивым.
Они вышли из тайной комнаты и снова неслышными тенями двинулись к выходу, у последней развилки они разделились: двое повернули на право, а трое двинулись вперёд.
--Ну вот и все, как новенькая, даже и шрама не осталось. Теперь можешь сходить в ванну и баиньки. Завтра ещё поболит, так что осторожно на тренировках, тем более завтра их ведёт лорд Шеран.
Встав с кровати, она послушалась друга и отправилась в ванную. Сняв с себя одежду, открыла кран с горячей водой и стала под её спасительные струи. Все пошло не так, как они рассчитывали, изменилось в последний момент, и все из-за неё. Отвлеклась на него. Две недели он не скрывал, что следит за ними, действуя едва ли не в открытую, каждую ночь он следовал за ними по пятам, а после исчез, сколько бы раз они не пытались его обнаружить, его нигде не было. Поверили, расслабились и вот результат. Появился так же внезапно, как и пропал. Она просто почувствовала его присутствие во время схватки. Он видел, как они гнали тех тварей через весь лес, видел, как она хладнокровно убивала, она же в ответ видела его тьму, развивающуюся вокруг, буквально вибрирующую в прохладном ночном воздухе, чувствовала его ярость, растекающеюся по венам. А его чёрные глаза затягивали ее в воронку такой манящей тьмы, что лишь окрик Тирака, привёл её в чувство и дал шанс отделаться лишь раной на боку, да царапинами. После последнего убитого, Сайрус молниеносно перенес их в город, в один из проулков недалеко от университета, куда они добирались буквально бегом. Она видела, как в последний момент лорд Шеран рванул к ним, в попытке остановить их побег, как чёрные набухшие вены покрывавшие лицо разгневано метались испуская свою тьму. Она боялась, сама не зная чего, то ли, того, что после увиденного не будет больше спонтанных встреч с ним, не ощутит больше его острого, пробирающегося под кожу, взгляда, то ли опасалась самой встречи. И пусть все они были в масках, для него вряд ли осталось неизвестным, кто скрывался под ними. Что думает он теперь?
Тихо вздохнув, она закрыла кран, вытерлась полотенцем, одела запасной халат, всегда висящий в ванне у Сайруса и вернулась в комнату. Предусмотрительный друг уже расстелил матрас на полу.
-- Ты будешь спать на кровати, я на полу, а сейчас я в ванную, - твёрдо сказал он. Зная друга она не решилась с ним спорить и говорить, что уйдёт на рассвете. Его принципы, было сложно поколебать, особенно касающиеся обращения с противоположным полом. Улегшись в кровать, она быстро заснула, а уже на рассвете покинула покои товарища, но открыв двери своей комнаты совсем не ожидала услышать холодный голос:
--Тёмных вам, адептка Оссир, наконец-то вы явились.
Он следил за ними, идя следом в полнейшей темноте, так же бесшумно как и они, и несмотря на покровительство самой тьмы, этого оказалась недостаточно, чтобы скрыться от него. Видимо и его тьма возвела в ряд особенных любимчиков, раз не мешала ему. Он мог бы присоединиться к ним, когда бы они вышли на поверхность, или в самом городе, но предпочел не рисковать. За две недели наблюдения за ними, он понял, что они кого-то разыскивают, выуживая информацию постепенно и очень аккуратно у тех, кто ею располагал. Неделя попоек в низкопробных тавернах и пивных города закончилась попойкой в районе проживания оборотней. Следующая неделя прошла там же. Ему было интересно наблюдать за их работой, за тем, как слаженно без слов они понимают друг друга. Всегда молчаливые и собранные в университете, на прогулках по ночному городу они открылись для него с другой стороны. Хоть и немного, но это помогало ему ещё на шаг приблизиться к той, кто в последнее время прочно поселилась в его сумбурных мыслях.
Серьёзный и ответственный Сайрус, временами даже казался суровым , мрачный и замкнутый Тирак, предпочитающий открывать рот лишь по делу, Артисс, оказавшийся тем ещё шутником и проказником, и если первый привлекал внимание своим тёмным величественным обонянием, другой молчаливостью, то дракон покорял сердца, особенно у дам, и завоёвывал доверие своей неутомимой энергией, обаятельной улыбкой с ямочками на щеках, при виде которых, ему всегда хотелось скривить губы в усмешке, и хорошо подвешенным языком. Шайра была порывиста, умела играть много ролей, от законченной стервы до жизнью побитой бедной сироты, но всегда старалась держаться возле Тарика. Тисса. Она казалась не менее ответственной чем Сайрус, да и вместе с ним он видел её намного чаще, чем с другими ребятами. Спокойна, безразлична к окружающим и немногословна, все то, что он и так знал о ней, но оставшись наедине с ребятами охотно вступала в разговор, иногда подшучивала над драконом. В эти моменты её покидали безостановочное напряжение и усталость, на лице появлялись умиротворение и лёгкая довольная улыбка, иногда ему казалась, что в ней сквозит оттенок благодарности друзьям. Он любил это ее состояние, оно делало её мягкой, не такой замкнутой в себе, а движения становились более частые и живые. Он любовался ею в эти редкие мгновения её искренности, подмечал малейшее изменения в лице, теле, походке. Безумно хотел оказаться рядом, чтобы не упустить не одного мига её перевоплощения, взгляда, улыбки.
«Нельзя. Нельзя. Нельзя.» -стучало у него в голове, а руки сжимались в кулаки.
Он подметил, что всех их объединяли, такие качества, как сообразительность, рассудительность, твердость характера, спокойствие и как потом оказалось, непоколебимое хладнокровие.
В этот раз они не стали ходить по всевозможным пийным и тавернам, к его огромному облегчению. В последние три месяца по городу бродила неизвестного свойства эпидемия, уносящая сотни жизней, и обещавшая распространиться за его пределы. Люди и нелюди умирали в жестоких муках, буквально сгнивая за считанные дни. Чаще всего умирали бедняки и завсегдатаи таких вот таверн, с подозрительной клиентурой, далее по смертности шли те, кто посещал заведения на ранг повыше и вот в последний месяц начали умирать и те, кто посещает привилегированные и солидные ресторации. По сведением ордена умерло два тёмных лорда, их молоденькие любовницы, и четыре аристократов из местных. Он волновался за неё, особенно, когда запах кровоточащих гнойных ран все усиливался и неизменно витал над городам, а она находилась в первоначальном очаге распространения заразы, от которой пока нет лекарства, и даже присланные императорские лекари разводят руками, и вот уж, как месяц бьются над противоядием. После безрезультатного расследования Дневной Стражи по нахождению
-- Нет, не считаю, но в глаза моего товарища и Тьера, ты хотя бы пытаешься смотреть. Пересиливаешь себя, но смотришь. В мои нет, - в этот момент он протянул к её лицу руку, взял её за подбородок и повернул к себе. Он чувствовал, как она тихо вздрогнула, как хотела его остановить, но все-таки позволила ему себя коснуться. –В чем дело, Тисса?
Он пытливо смотрел ей в глаза, пытаясь в глубине насыщенной зелени отыскать ответ. Они больше не снились ему в кошмарах, теперь они являлись ему во сне совсем по другой причине, и он был готов часами смотреть в эти бездонные омуты глаз. Они завораживали, манили к себе, затягивали в свою пропасть. И он поддавался их зову, такому мягкому, ненавязчивому и желанному. Эти сны он принимал с благодарностью и с каждым прожитым днём ждал их ещё больше. Но то, только сны, а сейчас он смотрел в оригинал своего наваждения, и с трудом мог удержаться, чтобы не потерять себя. Даже мелькнувший на дне зелени страх, не портит их красоты.
-- Это вас не касается, лорд Шеран, - сдавленно произнесла она, когда смогла взять себя в руки и вынырнуть из самой черной воронки тьмы, которую ей только доводилась видеть. Вернув полный контроль над собой, она уверенно добавила: -- Я считаю, что вы не имеете никакого права задавать мне такие странные вопросы.
Он проигнорировал её слова, мягко погладил подушечкой большого пальца её щеку, наклонился чуть в перед и шепотом спросил:
-- Чего ты боишься? От чего бежишь? Или правильней сказать, от кого?
От его шепота по телу пробежала волнующая дрожь, ещё никогда она не слышала его голоса в такой вариации. Он был приятен и кружил голову, вот только слова из его уст вылетали не те, от которых ощущают эйфорию. Нельзя терять себя. Ему не нужно знать, как близко он к ней подобрался, как легко может сломить её броню. Пусть будет скрыто от него, и то, дочерью, какой мерзости она является. Ей впервые в жизни стало страшно. Страшно от правды, которую он может узнать, и тогда вряд ли он будет так упорно искать с ней встреч, его взгляд не будет блуждать по ней в поисках разгадки её души. И этого чарующего шепота она больше не услышит, только, если ненавистное шипение Бездны. В этот миг девушка поняла, что ни она одна такая искорёженная, он такой же, и ей не хотелось все это терять, не хотелось быть одной. Желание и дальше смотреть украдкой в его уставшие глаза. Сколько горя они перенесли? Знать, что не у неё одной обезображена душа, ни она одна блуждает во тьме, в поисках света. Разве может она его потерять?
-- У вас очень сильно развито воображение, лорд Шеран, - ее вежливый голос резал его слух, отдаваясь раздражением в его голове. Ему ненавистна была и её не менее вежливая улыбка, она не была настоящей, не отражала её суть. Хотелось стереть её, измять, выбросить, чтоб больше никогда не смела появляться на её губах. Он отпустил её подбородок, в боязни, что не сможет содержаться, от того, чтобы не попытаться очистить её лицо от этой вежливости. «Что ж зайдем с другой стороны» - решил он.
-- Где вы пропадаете ночами, - задал он другой вопрос, зная, что выдаёт себя. Что она подумает о нем? Что он следит за ней? Маньяк?
Странно, её совсем не взволновал этот вопрос, в отличии от предыдущего, энергетический фон, даже не всколыхнулся хотя бы на краткий миг, как-будто он спросил о каком-то пустяке, а не обвинил её в нарушении правил университета.
-- Чисто теоретически, лорд Шеран, как вы думаете, куда, или к кому может пойти девушка моего возраста, которой, по вашему же мнению в такие юные годы скучать не положено? - задала она встречный вопрос и поднялась, стряхивая с себя мусор, ощущая его пристальный взгляд на себе, и увеличивающийся поток тьмы, исходящий от него.
-- Хорошая попытка, Тисса, - он с усмешкой глядел на нее, а внутри горело ревностное пламя. Ответ не пришелся ему по-вкусу, как и маленькому чудовищу, что живёт в каждом истинном темном. С трудом удерживая в себе тьму, он дождался пока она посмотрит на него, потом чуть улыбнувшись ей, он сказал: -- Думаю вы прекрасно осознаете, что узнать правду мне не составит труда, так почему бы вам не упростить мне задачу?
-- Мне нечего вам упрощать, - голос её звучал спокойно, а вот внутри разрасталась злость на себя, за то, что боится его тьмы и в тоже время хотела бы её ощутить на кончиках своих пальцев, узнать какая она, отличается ли от той, что волею Бездны ей приходилась чувствовать и осязать?
Не дожидаясь от него какого-либо ответа, она развернулась в сторону еле заметной петляющей тропинки, и зашагала прочь. Да, она позорно сбегала, чтоб не поддаться манящему чувству, охватившему её так внезапно, что даже страх пред его тьмой, тьмой Бессмертного, не смог бы её остановить.
Глава4
Капли застоявшейся воды медленно срывались вниз. Их приземление эхом отдавалось в коридорах подземного лабиринта. Периодически слышались завывные звуки непонятного происхождения. Кромешная тьма застилала глаза, не помогали ни магические шары-огоньки, ни факелы с настоящим огнём. Все гасло. Свет здесь не имел право на существование. В хитросплетенных проемах, коридорах и многочисленных уголках с разнообразными ловушками царствовала тьма. Лишь она решала кто достоин разгадать ее загадки, кому позволить немного прикоснуться к себе, а кто никогда не найдёт к ней путь. Тех, кто смог одолеть её, обуздать и подчинить, доказать свои силу, слиться с ней, она ревностно оберегала и хранила, как мать своё дитя. Для них были открыты все скрытые двери и закоулки.
Молодые люди неслышными тенями передвигались по лабиринту, ни на мгновенье не нарушая гармонию звуков царивших здесь, словно они сами были частью их. Дойдя до очередной развилки, ребята свернули в левый проход, после чего к абсолютно ровной стене один из них, прикоснулся ладонью, только ему к ведомой точке. Тотчас образовался тёмный проем, куда поспешили зайти все остальные, открывавший зашёл последним, после чего, так неожиданно появившийся, проем исчез.
-- Тиса, ты как? - спросила взволнованным шепотом Шайра, не решаясь подойти к подруге ближе. Запах крови чистокровного человека туманил ей разум, заполняя собой все пространство вокруг, пробираясь ей под кожу, и только наличие огненной крови тёмных в её собственных венах, останавливало, её изголодавшуюся, от последнего шага.
-- Нормально, - послышался хриплый голос. –Жить буду, – возле хрупкой фигурки девушки, лежащей на принесённым сюда четыре года назад, матрасе, склонились двое молодых человек, осматривая рану на её боку живота. Пока один из них обрабатывал края раны заживляющей настройкой, другой покапавшись возле матраса достал из стоящего рядом ящика кусок белого материала, и оторвав от него ровную широкую полоску, протянул её товарищу.
-- Жизненно важных органов он не задел, - сказал тёмный, осторожно перевязывая рану чистым куском ткани, стараясь, как можно меньше причинять девушке боли.
-- Но, если бы ты и дальше глазела на того Бессмертного, могла бы остаться без левой почки, - саркастично добавил дракон. –Люди вообще могут жить с одной почкой?
-- Могут, и заткнись уже, - посоветовал ему хмурый Тирак, стоящий рядом с Шайрой и полностью заслоняя собой ей весь обзор.
-- Надо же, две недели он следил за нами, потом пару дней затишья и в самый ненужный момент решил его прекратить. Хорошо хоть задание выполнили, - не хотел следовать совету друга Артисс, продолжая болтать.—Что ему вообще нужно? Эй, страдалица, неужто ты его так зацепила, что он за тобой слежку орга…
-- Артисс, сейчас не время, -- перебил его Сайрус, заканчивая налаживать повязку на рану. Завязав маленький узелок, он принялся осматривать девушку на счёт других повреждений.—Тебя нигде больше не ранили? - Тисса отрицательно помахала головой.
-- Нет, только пару незначительных ссадин на бедре, но это потом, в комнате, сейчас нужно расходиться, - сказала она при поднимаясь с матраса. Её тут же подхватили с двух сторон, помогая встать.
-- Потерпи немного, сама знаешь, пока мы в лабиринте я ничем тебе помочь не смогу. Сегодня останешься у меня.
Она махнула согласно головой, застегнула порванную куртку, прикрывая рану. За её действиями следили четыре пары глаз, обладатели которых, были готовы в любую минуту ей помочь. Обернувшись на них, она с благодарностью им улыбнулась и уверенно сказала:
-- Я справляюсь. Не впервой ведь.
-- Вот именно, не впервой. Почему всегда везёт нашему темному, у него всегда девушки ночуят, - был возмущен дракон.
-- Бездна, да закрой уже свой рот, - прошипела сквозь клыки Шайра. – Просто удивительно каким иногда ты становишься разговорчивым.
Они вышли из тайной комнаты и снова неслышными тенями двинулись к выходу, у последней развилки они разделились: двое повернули на право, а трое двинулись вперёд.
--Ну вот и все, как новенькая, даже и шрама не осталось. Теперь можешь сходить в ванну и баиньки. Завтра ещё поболит, так что осторожно на тренировках, тем более завтра их ведёт лорд Шеран.
Встав с кровати, она послушалась друга и отправилась в ванную. Сняв с себя одежду, открыла кран с горячей водой и стала под её спасительные струи. Все пошло не так, как они рассчитывали, изменилось в последний момент, и все из-за неё. Отвлеклась на него. Две недели он не скрывал, что следит за ними, действуя едва ли не в открытую, каждую ночь он следовал за ними по пятам, а после исчез, сколько бы раз они не пытались его обнаружить, его нигде не было. Поверили, расслабились и вот результат. Появился так же внезапно, как и пропал. Она просто почувствовала его присутствие во время схватки. Он видел, как они гнали тех тварей через весь лес, видел, как она хладнокровно убивала, она же в ответ видела его тьму, развивающуюся вокруг, буквально вибрирующую в прохладном ночном воздухе, чувствовала его ярость, растекающеюся по венам. А его чёрные глаза затягивали ее в воронку такой манящей тьмы, что лишь окрик Тирака, привёл её в чувство и дал шанс отделаться лишь раной на боку, да царапинами. После последнего убитого, Сайрус молниеносно перенес их в город, в один из проулков недалеко от университета, куда они добирались буквально бегом. Она видела, как в последний момент лорд Шеран рванул к ним, в попытке остановить их побег, как чёрные набухшие вены покрывавшие лицо разгневано метались испуская свою тьму. Она боялась, сама не зная чего, то ли, того, что после увиденного не будет больше спонтанных встреч с ним, не ощутит больше его острого, пробирающегося под кожу, взгляда, то ли опасалась самой встречи. И пусть все они были в масках, для него вряд ли осталось неизвестным, кто скрывался под ними. Что думает он теперь?
Тихо вздохнув, она закрыла кран, вытерлась полотенцем, одела запасной халат, всегда висящий в ванне у Сайруса и вернулась в комнату. Предусмотрительный друг уже расстелил матрас на полу.
-- Ты будешь спать на кровати, я на полу, а сейчас я в ванную, - твёрдо сказал он. Зная друга она не решилась с ним спорить и говорить, что уйдёт на рассвете. Его принципы, было сложно поколебать, особенно касающиеся обращения с противоположным полом. Улегшись в кровать, она быстро заснула, а уже на рассвете покинула покои товарища, но открыв двери своей комнаты совсем не ожидала услышать холодный голос:
--Тёмных вам, адептка Оссир, наконец-то вы явились.
Он следил за ними, идя следом в полнейшей темноте, так же бесшумно как и они, и несмотря на покровительство самой тьмы, этого оказалась недостаточно, чтобы скрыться от него. Видимо и его тьма возвела в ряд особенных любимчиков, раз не мешала ему. Он мог бы присоединиться к ним, когда бы они вышли на поверхность, или в самом городе, но предпочел не рисковать. За две недели наблюдения за ними, он понял, что они кого-то разыскивают, выуживая информацию постепенно и очень аккуратно у тех, кто ею располагал. Неделя попоек в низкопробных тавернах и пивных города закончилась попойкой в районе проживания оборотней. Следующая неделя прошла там же. Ему было интересно наблюдать за их работой, за тем, как слаженно без слов они понимают друг друга. Всегда молчаливые и собранные в университете, на прогулках по ночному городу они открылись для него с другой стороны. Хоть и немного, но это помогало ему ещё на шаг приблизиться к той, кто в последнее время прочно поселилась в его сумбурных мыслях.
Серьёзный и ответственный Сайрус, временами даже казался суровым , мрачный и замкнутый Тирак, предпочитающий открывать рот лишь по делу, Артисс, оказавшийся тем ещё шутником и проказником, и если первый привлекал внимание своим тёмным величественным обонянием, другой молчаливостью, то дракон покорял сердца, особенно у дам, и завоёвывал доверие своей неутомимой энергией, обаятельной улыбкой с ямочками на щеках, при виде которых, ему всегда хотелось скривить губы в усмешке, и хорошо подвешенным языком. Шайра была порывиста, умела играть много ролей, от законченной стервы до жизнью побитой бедной сироты, но всегда старалась держаться возле Тарика. Тисса. Она казалась не менее ответственной чем Сайрус, да и вместе с ним он видел её намного чаще, чем с другими ребятами. Спокойна, безразлична к окружающим и немногословна, все то, что он и так знал о ней, но оставшись наедине с ребятами охотно вступала в разговор, иногда подшучивала над драконом. В эти моменты её покидали безостановочное напряжение и усталость, на лице появлялись умиротворение и лёгкая довольная улыбка, иногда ему казалась, что в ней сквозит оттенок благодарности друзьям. Он любил это ее состояние, оно делало её мягкой, не такой замкнутой в себе, а движения становились более частые и живые. Он любовался ею в эти редкие мгновения её искренности, подмечал малейшее изменения в лице, теле, походке. Безумно хотел оказаться рядом, чтобы не упустить не одного мига её перевоплощения, взгляда, улыбки.
«Нельзя. Нельзя. Нельзя.» -стучало у него в голове, а руки сжимались в кулаки.
Он подметил, что всех их объединяли, такие качества, как сообразительность, рассудительность, твердость характера, спокойствие и как потом оказалось, непоколебимое хладнокровие.
В этот раз они не стали ходить по всевозможным пийным и тавернам, к его огромному облегчению. В последние три месяца по городу бродила неизвестного свойства эпидемия, уносящая сотни жизней, и обещавшая распространиться за его пределы. Люди и нелюди умирали в жестоких муках, буквально сгнивая за считанные дни. Чаще всего умирали бедняки и завсегдатаи таких вот таверн, с подозрительной клиентурой, далее по смертности шли те, кто посещал заведения на ранг повыше и вот в последний месяц начали умирать и те, кто посещает привилегированные и солидные ресторации. По сведением ордена умерло два тёмных лорда, их молоденькие любовницы, и четыре аристократов из местных. Он волновался за неё, особенно, когда запах кровоточащих гнойных ран все усиливался и неизменно витал над городам, а она находилась в первоначальном очаге распространения заразы, от которой пока нет лекарства, и даже присланные императорские лекари разводят руками, и вот уж, как месяц бьются над противоядием. После безрезультатного расследования Дневной Стражи по нахождению
