Кузня Ферира, несмотря на то, что он жил только со своей внучкой, была намного больше. Только выходящий в сторону леса склад угля и дров на первом этаже занимал площадь в половину от обычного дома. За ним шла просторная кухня, из которой две двери вели в комнаты, и еще одна начинала длинный коридор, в конце которого располагалась обращенная к дороге лавка. Туда приходили деревенские, чтобы купить инструменты или заказать ремонт.
Из комнаты Ферира вниз вела лестница; туда же, в подвал, вел узкий пологий спуск, начинающийся на улице возле склада угля, и именно там находилась главная гордость бывшего военного — его кузница. Будучи солдатом по призванию и классу, Ферир сумел освоить кузнечное дело. И хотя его навыки не могли сравниться с таковыми у обладателей класса кузнец, солдат в отставке прекрасно управлялся с молотом и превращал металлолом в инструменты и оружие, которыми не стыдно было пользоваться.
Скинув дерево в подготовленную заранее угольную яму, мужчина забрал стоявшее возле двери ведро полное воды и с удовольствием ополоснул руки, а следом лицо. Сегодня у него был хороший день, и Ферир был бесконечно рад этому. Заметив движение возле спуска в подвал, мужчина замер, но тут же с облечением выдохнул и провел мощными пальцами по короткому ежику седых волос.
— Ну чем тебе так кузня понравилась? — обратился он к высунувшей на поверхность кобыле.
Та в ответ лишь фыркнула и спустилась обратно в подвал.
К моменту возвращения кузнеца, его внучка закончила готовить обед из оставшихся запасов копченого мяса и первых созревших корнеплодов, и тот наполнил своим густым ароматом кухню. Черпнув суп большой деревянной ложкой, Ферир отправил суп в рот и расплылся в довольной улыбке. Мягкая разваренная в бульоне с молоком тыква обволакивала рот своей сливочной сладостью, за которой тут же шли едва острые, слегка терпкие нотки редьки. Но и они не долго задерживались на языке, уступая место густому насыщенному вкусу копченого кабана, подчеркнутого кислинкой базилика.
— Что, старик, понравилось? — вызывающе спросила Стота своим звонким голосом.
— Я тебе не старик, мелкая! — прикрикнул Ферир на свою внучку.
— Ага, ага, — с нескрываемым сарказмом отозвалась девушка, поставив на стол еще одну деревянную миску, в которой дымился суп.
— Будешь дерзить, оставлю без обеда, — кузнец нахмурился, сведя вместе густые черные брови.
— Скорее ты сам останешься без обеда, если я перестану его готовить, — парировала Стота, поправляя свои длинные золотые волосы.
— Ух я тебе сегодня всыплю! — пообещал Ферир. — Ничего, не доходит словами, что надо уважать старших, донесу мечом.
— Ага, если найдешь его, — хихикнула внучка.
— Ты опять убиралась в моей кузне! — в ужасе воскликнул мужчина.
— Зачем мне это, ты все тренировочное оружие вчера разбросал по складу.
— Не разбросал, а приготовил ремонтировать, — попытался оправдаться кузнец.
— Ты лучше отремонтируй Сайне ножи и тяпку, — ехидно улыбнулась Стота, — бедняжка уже неделю ждет, и сегодня опять зайти обещала. Или ты специально тянешь, чтобы почаще ее видеть?
— Да что ты себе напридумывала? — возмутился Ферир.
— Ой да ладно тебе, старик, — продолжила давить девушка, — только слепой не заметит, как вы друг на друга смотрите. Или ты уже настолько стар, что даже таких очевидных вещей не замечаешь? Она же одинокая, соскучившаяся по вниманию и заботе...
— Напрашиваешься, мелкая! — мужчина с силой опустил миску на стол. — Без тебя разберусь, на кого и как смотреть.
— Конечно, конечно, лет через пятнадцать или перед смертью? — Стота выделила первую часть фразы, демонстрируя уверенность в несостоятельности своего деда на личном фронте.
— Ах ты! — начал было Ферир, но внучка его перебила.
— Ладно, ладно, справишься сам, так справишься сам, — примирительно протянула девушка, добавив шепотом, но так, чтобы старик услышал, — все равно придется тебе помочь, — и уже обычным голосом без каких-либо издевок продолжила. — Сегодня заходил старейшина, ему нужны гвозди, вилы и пара топоров. А насчет лома, его должны привезти со следующим патрулем.
— Ох уж этот пустозвон, — недовольно вздохнул Ферир, — каждый раз ему должны привезти со следующим патрулем, а за очередной бутылкой выдаст, что забыл подать запрос или заплатить ему нечем. Чтоб на него ядро из белого камня свалилось!
Снаружи раздался оглушающий грохот, словно небеса действительно услышали возмущение бывшего солдата и отправили на голову старейшины огромный валун. От испуга Стота подпрыгнула, едва не разлив оставшийся в миске суп.
— Во! — довольно протянул мужчина, но через секунду осознал, что произошло нечто совершенно неправильное, и тут же выскочил из-за стола.
В мгновение ока преодолев расстояние от кухни до выхода из лавки, Ферир быстро распахнул дверь и замер в тот же момент, когда очередной оглушающий грохот тяжелой волной раскатился по деревне. Огромная тварь высотой не меньше двух метров и длиной ближе к пяти лежала на спине среди каменных и деревянных обломков там, где когда-то находился дом старейшины. Вонзая свои изогнутые массивные когти в землю и извиваясь, она пыталась встать на длинные тонкие лапы, когда еще одно такое же существо с вытянутой тонкой мордой и таким же змеиным телом с короткой серой шерстью, покрытой темно-бордовым слоем крови, разинуло свою гигантскую пасть и в одно движение перекусило первую тварь пополам.
— Стота, в подвал, живо! — завопил перепуганный Ферир, кинувшись обратно к кухне.
Вбежав в комнату кузнеца, девушка остановилась, услышав скрежет и хруст ломающихся бревен совсем рядом, словно чудовище ломало стены дома. Солдат в отставке среагировал быстрее. Он прыгнул на остолбеневшую внучку и повалил ее на землю ровно в тот момент, когда крыша кузни исчезла. Тварь со змеиным телом в одно движение снесла соломенное покрытие и деревянные балки, выискивая свою добычу. Монстр заметил лежащих на полу людей, разинул бордовую пасть чуть выгибая длинную толстую шею вверх и назад, готовясь к молниеносному броску. Ферир же не стал медлить, со всей силы он толкнул внучку к ведущей в подвал лестнице, и тут же кинул в монстра упавший рядом осколок доски.
Монстр растерялся. Он видел, как одна из жертв пролетела несколько метров и, врезавшись в перила, скатилась по лестнице вниз, ее еще можно было достать, но тварь тут же отвлек прилетевший в морду кусок дерева, и инстинкты подсказывали, что в первую очередь необходимо расправиться с той добычей, которая пытается оказать сопротивление.
Воспользовавшись замешательством чудовища, Ферир успел подняться на ноги с делать шаг назад, уходя под уцелевшую над кухней крышу. На большее у него не хватило времени. Не издав ни звука, монстр сделал короткий рывок к кузнецу, готовясь проглотить мужчину. Длинные ряды белоснежных острых клыков сомкнулись вместе.
Прошла секунда. Ферир стоял в ступоре, не понимая что произошло. Перед ним, в считанных сантиметрах от лица, зависла покрытая кровью, жутко воняющая гнилью и железом морда твари. А он все еще был жив. Мужчина сделал шаг в сторону, но монстр не отреагировал. Борясь со страхом, Ферир сделал пару осторожных движений, медленно пробираясь между тварью и остатками стены своей комнаты, и, почувствовав, что монстр не собирается атаковать, уже быстрее направился в подвал.
Стота лежала на лестнице в самом начале, но тварь не смогла задеть ее. Осторожно подняв внучку, Ферир взглянул вверх, пытаясь понять, что могло остановить атаку твари. Кузнец коротко выругался — увиденное его совершенно не радовало.
Бросившись в атаку, монстр не заметил обломанного куска балки и насадил себя на острый край толстой доски, да настолько удачно, что убил себя. И этот факт не мог не радовать Ферира. Сложно было огорчаться тому, что твари из проклятых земель не понимают, какая опасность им грозит в человеческом доме. Вот только сейчас куда большая опасность грозила обитателям этого дома. Кровь проклятого хищника быстро разъедала древесину, и ослабленная балка уже трещала под весом огромной туши.
В подвал Ферир буквально втолкнул внучку, которая еще не пришла в сознание, и тут же за его спиной раздался треск ломающегося дерева и глухой удар. Мужчина зашипел, но не остановился. Подхватив Стоту за талию и подняв ее на руки, благо пространство в подвале позволяло, кузнец направился к ведущему на улицу пологому подъему.
Он не смотрел по сторонам и не оглядывался. Покрытое шрамами тело не чувствовало, не думало, оно знало, что нужно делать: схватить обезумевшую лошадь, силой заставить ее подчиниться, положить ей на спину внучку, сесть самому и заставить животное бежать прочь отсюда.
К концу второй недели полуразрушенный и практически заброшенный трактир, называвшийся «Конюшни Мирлена», потерял львиную долю своей обветшалости. И заслуга в этом целиком лежала на плечах детей и их профессора.
Будучи алхимиком Банья редко занималась приготовлением зелий. В Академии у нее не было собственной лаборатории и даже минимального набора инвентаря, который бы позволял наполнять склянки полезным варевом. А если бы и был, то спрос на ее зелья все равно отсутствовал, поскольку Белая Академия закупала все необходимое у одного единственного поставщика — известной на всю столицу семьи, которая прославилась созданием зелья бессмертия. Правда, до сих пор никто так и не сумел отыскать выпившего это самое зелье, но такая мелочь не могла заглушить громкий титул, о котором кричали даже дворовые собаки этой великой семейки. Несмотря на довольно посредственное качество их варева, Банья была уверена, что создавала куда более эффективные смеси еще во времена своей учебы, Академия не могла отказаться от поставок. И дело было вовсе не в титулах производителя, заключенный во время войны с некромантами договор обязывал учебное заведение полностью отказаться от производства зелий на своей территории.
Последняя часть контракта доставляла наибольшее количество проблем для профессора-алхимика. И сейчас она была счастлива. В сравнении с возможностью варить зелья, регулярное отсутствие Эсона выглядело незаметной мелочью. Так еще и молодой профессор подсказал, что дети могут развивать свои навыки, направляя ману в какие-нибудь настои или соединяющий раствор. Это добавило Банье помощников, а вместе с этим обеспечило детей практическими занятиями. Конечно, мальчишки и Терна предпочитали тренироваться, напитывая свое тело магией, но вот Елима, когда узнала, что может научиться варить зелья, чуть не испепелила свою наставницу прожигающим от нетерпения взглядом своих алых глаз.
Конечно, Банья не могла передать своей златовласой ученице сами навыки, но ей не составило труда объяснить, как именно движется мана в компонентах, и как происходит реакция. В качестве обучающего материала был выбран скрепляющий состав, который обычно использовали при возведении стен. Сам состав был до ужаса прост, в нем смешивался крахмал с известью, которые разводились водой и перемешивались с глиной. Такой раствор неплохо показывал себя даже без воздействия магией, а потому его получится использовать даже в том случае, если Елима не сможет правильно вливать ману.
После нескольких дней проб и ошибок, златовласая девчонка получила повод ходить с высоко поднятой головой. Через три дня после того, как все ученики получили навык управления маной, Эсон выдал новое задание, суть которого заключалась в самостоятельном направлении потока магии и собиранием этой магии из окружающего пространства. Вторая часть была легкой, для этого было достаточно глубоко дышать и вместе с воздухом втягивать в себя окружающую энергию. А вот первая доставила хлопот. Дети быстро поняли, что даже если просто заставить ману циркулировать по телу, организм получает заметное усиление, что хотя бы немного повышает навык контроля, но справиться с направлением этой энергии в одну точку получалось только у девчонок. Мальчишки же сколько ни пытались, за две недели так и не смогли даже сосредоточить ману в руках или ногах, та беспрепятственно растекалась по телу, совершенно игнорируя волю своих носителей. Елима же, потренировавшись в наполнении магией раствора, сумела не только выпустить магию из организма, но и научилась управлять простейшими реакциями. Вливая ману в котел с ингредиентами, она добилась быстрого сплавления компонентов в единую густую массу, заставив смесь стать гораздо более податливой и прочной.
С появлением надежного строительного раствора дети начали возвращать выпавшие из основания трактира камни, залили расползшиеся по старой кладке трещины. Гордая своими достижениями подруга стала Терне соперницей. Не сумевшая даже немного освоить работу с магией вне собственного тела девушка старалась не выказывать своей зависти, но все свободное время посвящала развитию своей единственной способности. А когда была возможность, она наблюдала за пылающей восторгом Елимой.
Страх остаться позади подруги и упустить шанс обрести настоящую способность гнал Терну вперед, заставлял тренироваться во время приемов пищи и даже вместо сна. Девчонка тратила каждое свободное мгновение на тренировки, пытаясь направить ману за границы тела, но безуспешно.
— Я приготовила еще раствора, — задорно прокричала Елима.
Ее веселый звонкий голосок больно резанул по ушам Терны. Не сумевшая ничему толком научиться девочка с разочарованием посмотрела на ведро с раствором, зачерпнула его рукой и безразлично кинула на стену, вжимая раскрытую ладонь в камень. В кожу уперся десяток небольших кругляшек.
— Ай! — воскликнула Терна от неожиданности.
Она оторвала руку от каменной кладки и с удивлением посмотрела на ладонь. Страх был первым, что испытала девочка. Она никак не могла поверить в происходящее и боялась, что стоит ей хоть на мгновение отвести глаза от руки, как выросшие из строительного раствора небольшие конусы исчезнут с ее ладони. Так она и замерла, разглядывая небольшие острые наросты, поднимающиеся от кожи вверх.
— У тебя все в порядке? — подошедшая первой Елима не сразу обратила внимание на то, что разглядывала ее подруга. — Эй! Терна, очнись! Ого! — только сейчас она заметила неестественные выступы на руке Терны. — У тебя получилось!
— Что получилось? — с любопытством спросила, вышедшая на крики детей, Банья.
— Профессор, посмотрите! — радостно подпрыгнула Елима. — Теперь Терна тоже сможет изучать алхимию!
Огнеглазая девчонка искренне радовалась за свою подругу. Как бы сильно ей не нравилось быть первой, готовить строительную смесь одной под присмотром профессора Елиму расстраивало гораздо сильнее.
— Терна, — как можно более спокойно обратилась к ученице Банья, — сможешь повторить?
— Что? — только сейчас девочка оторвала взгляд от ладони и пришла в себя.
Стоило ей потерять концентрацию, как строительный раствор начал терять форму, растекся, превращаясь в лужу. Терна с ужасом наблюдала за этим. Все, чего она смогла добиться усердными тренировками, в один момент было разрушено. И виной тому была ее назойливая, вечно лезущая куда не просят, подруга! Кто вообще просил ее подходить и звать профессора? Почему она не оставила Терну в покое, не дала самой разобраться в происходящем! Эта Елима только и делает, что все портит! Но за что именно ей?
Из комнаты Ферира вниз вела лестница; туда же, в подвал, вел узкий пологий спуск, начинающийся на улице возле склада угля, и именно там находилась главная гордость бывшего военного — его кузница. Будучи солдатом по призванию и классу, Ферир сумел освоить кузнечное дело. И хотя его навыки не могли сравниться с таковыми у обладателей класса кузнец, солдат в отставке прекрасно управлялся с молотом и превращал металлолом в инструменты и оружие, которыми не стыдно было пользоваться.
Скинув дерево в подготовленную заранее угольную яму, мужчина забрал стоявшее возле двери ведро полное воды и с удовольствием ополоснул руки, а следом лицо. Сегодня у него был хороший день, и Ферир был бесконечно рад этому. Заметив движение возле спуска в подвал, мужчина замер, но тут же с облечением выдохнул и провел мощными пальцами по короткому ежику седых волос.
— Ну чем тебе так кузня понравилась? — обратился он к высунувшей на поверхность кобыле.
Та в ответ лишь фыркнула и спустилась обратно в подвал.
К моменту возвращения кузнеца, его внучка закончила готовить обед из оставшихся запасов копченого мяса и первых созревших корнеплодов, и тот наполнил своим густым ароматом кухню. Черпнув суп большой деревянной ложкой, Ферир отправил суп в рот и расплылся в довольной улыбке. Мягкая разваренная в бульоне с молоком тыква обволакивала рот своей сливочной сладостью, за которой тут же шли едва острые, слегка терпкие нотки редьки. Но и они не долго задерживались на языке, уступая место густому насыщенному вкусу копченого кабана, подчеркнутого кислинкой базилика.
— Что, старик, понравилось? — вызывающе спросила Стота своим звонким голосом.
— Я тебе не старик, мелкая! — прикрикнул Ферир на свою внучку.
— Ага, ага, — с нескрываемым сарказмом отозвалась девушка, поставив на стол еще одну деревянную миску, в которой дымился суп.
— Будешь дерзить, оставлю без обеда, — кузнец нахмурился, сведя вместе густые черные брови.
— Скорее ты сам останешься без обеда, если я перестану его готовить, — парировала Стота, поправляя свои длинные золотые волосы.
— Ух я тебе сегодня всыплю! — пообещал Ферир. — Ничего, не доходит словами, что надо уважать старших, донесу мечом.
— Ага, если найдешь его, — хихикнула внучка.
— Ты опять убиралась в моей кузне! — в ужасе воскликнул мужчина.
— Зачем мне это, ты все тренировочное оружие вчера разбросал по складу.
— Не разбросал, а приготовил ремонтировать, — попытался оправдаться кузнец.
— Ты лучше отремонтируй Сайне ножи и тяпку, — ехидно улыбнулась Стота, — бедняжка уже неделю ждет, и сегодня опять зайти обещала. Или ты специально тянешь, чтобы почаще ее видеть?
— Да что ты себе напридумывала? — возмутился Ферир.
— Ой да ладно тебе, старик, — продолжила давить девушка, — только слепой не заметит, как вы друг на друга смотрите. Или ты уже настолько стар, что даже таких очевидных вещей не замечаешь? Она же одинокая, соскучившаяся по вниманию и заботе...
— Напрашиваешься, мелкая! — мужчина с силой опустил миску на стол. — Без тебя разберусь, на кого и как смотреть.
— Конечно, конечно, лет через пятнадцать или перед смертью? — Стота выделила первую часть фразы, демонстрируя уверенность в несостоятельности своего деда на личном фронте.
— Ах ты! — начал было Ферир, но внучка его перебила.
— Ладно, ладно, справишься сам, так справишься сам, — примирительно протянула девушка, добавив шепотом, но так, чтобы старик услышал, — все равно придется тебе помочь, — и уже обычным голосом без каких-либо издевок продолжила. — Сегодня заходил старейшина, ему нужны гвозди, вилы и пара топоров. А насчет лома, его должны привезти со следующим патрулем.
— Ох уж этот пустозвон, — недовольно вздохнул Ферир, — каждый раз ему должны привезти со следующим патрулем, а за очередной бутылкой выдаст, что забыл подать запрос или заплатить ему нечем. Чтоб на него ядро из белого камня свалилось!
Снаружи раздался оглушающий грохот, словно небеса действительно услышали возмущение бывшего солдата и отправили на голову старейшины огромный валун. От испуга Стота подпрыгнула, едва не разлив оставшийся в миске суп.
— Во! — довольно протянул мужчина, но через секунду осознал, что произошло нечто совершенно неправильное, и тут же выскочил из-за стола.
В мгновение ока преодолев расстояние от кухни до выхода из лавки, Ферир быстро распахнул дверь и замер в тот же момент, когда очередной оглушающий грохот тяжелой волной раскатился по деревне. Огромная тварь высотой не меньше двух метров и длиной ближе к пяти лежала на спине среди каменных и деревянных обломков там, где когда-то находился дом старейшины. Вонзая свои изогнутые массивные когти в землю и извиваясь, она пыталась встать на длинные тонкие лапы, когда еще одно такое же существо с вытянутой тонкой мордой и таким же змеиным телом с короткой серой шерстью, покрытой темно-бордовым слоем крови, разинуло свою гигантскую пасть и в одно движение перекусило первую тварь пополам.
— Стота, в подвал, живо! — завопил перепуганный Ферир, кинувшись обратно к кухне.
Вбежав в комнату кузнеца, девушка остановилась, услышав скрежет и хруст ломающихся бревен совсем рядом, словно чудовище ломало стены дома. Солдат в отставке среагировал быстрее. Он прыгнул на остолбеневшую внучку и повалил ее на землю ровно в тот момент, когда крыша кузни исчезла. Тварь со змеиным телом в одно движение снесла соломенное покрытие и деревянные балки, выискивая свою добычу. Монстр заметил лежащих на полу людей, разинул бордовую пасть чуть выгибая длинную толстую шею вверх и назад, готовясь к молниеносному броску. Ферир же не стал медлить, со всей силы он толкнул внучку к ведущей в подвал лестнице, и тут же кинул в монстра упавший рядом осколок доски.
Монстр растерялся. Он видел, как одна из жертв пролетела несколько метров и, врезавшись в перила, скатилась по лестнице вниз, ее еще можно было достать, но тварь тут же отвлек прилетевший в морду кусок дерева, и инстинкты подсказывали, что в первую очередь необходимо расправиться с той добычей, которая пытается оказать сопротивление.
Воспользовавшись замешательством чудовища, Ферир успел подняться на ноги с делать шаг назад, уходя под уцелевшую над кухней крышу. На большее у него не хватило времени. Не издав ни звука, монстр сделал короткий рывок к кузнецу, готовясь проглотить мужчину. Длинные ряды белоснежных острых клыков сомкнулись вместе.
Прошла секунда. Ферир стоял в ступоре, не понимая что произошло. Перед ним, в считанных сантиметрах от лица, зависла покрытая кровью, жутко воняющая гнилью и железом морда твари. А он все еще был жив. Мужчина сделал шаг в сторону, но монстр не отреагировал. Борясь со страхом, Ферир сделал пару осторожных движений, медленно пробираясь между тварью и остатками стены своей комнаты, и, почувствовав, что монстр не собирается атаковать, уже быстрее направился в подвал.
Стота лежала на лестнице в самом начале, но тварь не смогла задеть ее. Осторожно подняв внучку, Ферир взглянул вверх, пытаясь понять, что могло остановить атаку твари. Кузнец коротко выругался — увиденное его совершенно не радовало.
Бросившись в атаку, монстр не заметил обломанного куска балки и насадил себя на острый край толстой доски, да настолько удачно, что убил себя. И этот факт не мог не радовать Ферира. Сложно было огорчаться тому, что твари из проклятых земель не понимают, какая опасность им грозит в человеческом доме. Вот только сейчас куда большая опасность грозила обитателям этого дома. Кровь проклятого хищника быстро разъедала древесину, и ослабленная балка уже трещала под весом огромной туши.
В подвал Ферир буквально втолкнул внучку, которая еще не пришла в сознание, и тут же за его спиной раздался треск ломающегося дерева и глухой удар. Мужчина зашипел, но не остановился. Подхватив Стоту за талию и подняв ее на руки, благо пространство в подвале позволяло, кузнец направился к ведущему на улицу пологому подъему.
Он не смотрел по сторонам и не оглядывался. Покрытое шрамами тело не чувствовало, не думало, оно знало, что нужно делать: схватить обезумевшую лошадь, силой заставить ее подчиниться, положить ей на спину внучку, сесть самому и заставить животное бежать прочь отсюда.
Часть 10. Терна
К концу второй недели полуразрушенный и практически заброшенный трактир, называвшийся «Конюшни Мирлена», потерял львиную долю своей обветшалости. И заслуга в этом целиком лежала на плечах детей и их профессора.
Будучи алхимиком Банья редко занималась приготовлением зелий. В Академии у нее не было собственной лаборатории и даже минимального набора инвентаря, который бы позволял наполнять склянки полезным варевом. А если бы и был, то спрос на ее зелья все равно отсутствовал, поскольку Белая Академия закупала все необходимое у одного единственного поставщика — известной на всю столицу семьи, которая прославилась созданием зелья бессмертия. Правда, до сих пор никто так и не сумел отыскать выпившего это самое зелье, но такая мелочь не могла заглушить громкий титул, о котором кричали даже дворовые собаки этой великой семейки. Несмотря на довольно посредственное качество их варева, Банья была уверена, что создавала куда более эффективные смеси еще во времена своей учебы, Академия не могла отказаться от поставок. И дело было вовсе не в титулах производителя, заключенный во время войны с некромантами договор обязывал учебное заведение полностью отказаться от производства зелий на своей территории.
Последняя часть контракта доставляла наибольшее количество проблем для профессора-алхимика. И сейчас она была счастлива. В сравнении с возможностью варить зелья, регулярное отсутствие Эсона выглядело незаметной мелочью. Так еще и молодой профессор подсказал, что дети могут развивать свои навыки, направляя ману в какие-нибудь настои или соединяющий раствор. Это добавило Банье помощников, а вместе с этим обеспечило детей практическими занятиями. Конечно, мальчишки и Терна предпочитали тренироваться, напитывая свое тело магией, но вот Елима, когда узнала, что может научиться варить зелья, чуть не испепелила свою наставницу прожигающим от нетерпения взглядом своих алых глаз.
Конечно, Банья не могла передать своей златовласой ученице сами навыки, но ей не составило труда объяснить, как именно движется мана в компонентах, и как происходит реакция. В качестве обучающего материала был выбран скрепляющий состав, который обычно использовали при возведении стен. Сам состав был до ужаса прост, в нем смешивался крахмал с известью, которые разводились водой и перемешивались с глиной. Такой раствор неплохо показывал себя даже без воздействия магией, а потому его получится использовать даже в том случае, если Елима не сможет правильно вливать ману.
После нескольких дней проб и ошибок, златовласая девчонка получила повод ходить с высоко поднятой головой. Через три дня после того, как все ученики получили навык управления маной, Эсон выдал новое задание, суть которого заключалась в самостоятельном направлении потока магии и собиранием этой магии из окружающего пространства. Вторая часть была легкой, для этого было достаточно глубоко дышать и вместе с воздухом втягивать в себя окружающую энергию. А вот первая доставила хлопот. Дети быстро поняли, что даже если просто заставить ману циркулировать по телу, организм получает заметное усиление, что хотя бы немного повышает навык контроля, но справиться с направлением этой энергии в одну точку получалось только у девчонок. Мальчишки же сколько ни пытались, за две недели так и не смогли даже сосредоточить ману в руках или ногах, та беспрепятственно растекалась по телу, совершенно игнорируя волю своих носителей. Елима же, потренировавшись в наполнении магией раствора, сумела не только выпустить магию из организма, но и научилась управлять простейшими реакциями. Вливая ману в котел с ингредиентами, она добилась быстрого сплавления компонентов в единую густую массу, заставив смесь стать гораздо более податливой и прочной.
С появлением надежного строительного раствора дети начали возвращать выпавшие из основания трактира камни, залили расползшиеся по старой кладке трещины. Гордая своими достижениями подруга стала Терне соперницей. Не сумевшая даже немного освоить работу с магией вне собственного тела девушка старалась не выказывать своей зависти, но все свободное время посвящала развитию своей единственной способности. А когда была возможность, она наблюдала за пылающей восторгом Елимой.
Страх остаться позади подруги и упустить шанс обрести настоящую способность гнал Терну вперед, заставлял тренироваться во время приемов пищи и даже вместо сна. Девчонка тратила каждое свободное мгновение на тренировки, пытаясь направить ману за границы тела, но безуспешно.
— Я приготовила еще раствора, — задорно прокричала Елима.
Ее веселый звонкий голосок больно резанул по ушам Терны. Не сумевшая ничему толком научиться девочка с разочарованием посмотрела на ведро с раствором, зачерпнула его рукой и безразлично кинула на стену, вжимая раскрытую ладонь в камень. В кожу уперся десяток небольших кругляшек.
— Ай! — воскликнула Терна от неожиданности.
Она оторвала руку от каменной кладки и с удивлением посмотрела на ладонь. Страх был первым, что испытала девочка. Она никак не могла поверить в происходящее и боялась, что стоит ей хоть на мгновение отвести глаза от руки, как выросшие из строительного раствора небольшие конусы исчезнут с ее ладони. Так она и замерла, разглядывая небольшие острые наросты, поднимающиеся от кожи вверх.
— У тебя все в порядке? — подошедшая первой Елима не сразу обратила внимание на то, что разглядывала ее подруга. — Эй! Терна, очнись! Ого! — только сейчас она заметила неестественные выступы на руке Терны. — У тебя получилось!
— Что получилось? — с любопытством спросила, вышедшая на крики детей, Банья.
— Профессор, посмотрите! — радостно подпрыгнула Елима. — Теперь Терна тоже сможет изучать алхимию!
Огнеглазая девчонка искренне радовалась за свою подругу. Как бы сильно ей не нравилось быть первой, готовить строительную смесь одной под присмотром профессора Елиму расстраивало гораздо сильнее.
— Терна, — как можно более спокойно обратилась к ученице Банья, — сможешь повторить?
— Что? — только сейчас девочка оторвала взгляд от ладони и пришла в себя.
Стоило ей потерять концентрацию, как строительный раствор начал терять форму, растекся, превращаясь в лужу. Терна с ужасом наблюдала за этим. Все, чего она смогла добиться усердными тренировками, в один момент было разрушено. И виной тому была ее назойливая, вечно лезущая куда не просят, подруга! Кто вообще просил ее подходить и звать профессора? Почему она не оставила Терну в покое, не дала самой разобраться в происходящем! Эта Елима только и делает, что все портит! Но за что именно ей?
