Труба печи, поднимающаяся по стене в зале, практически развалилась, ее удерживала лишь пара каменных осколков. Стойка так и вовсе держалась на честном слове. Пыль и паутина были на каждом шагу, люстра со светящимися камнями так и вовсе была покрыта сантиметровым слоем серой грязи.
— Буду у себя, — проскрипела женщина, — наверху.
В каждом ее голосе, в каждом движении чувствовалось недовольство и раздражение. Но стоило ли обращать на это внимание, если теперь у класса бессильных появилась весьма просторная конюшня для тренировок. За гостевым домом, куда заходили путники, желающие отдохнуть и накормить своего коня, и где они спали до наступления утра, расположилось вытянутое поле, шириной не меньше двадцати метров, и длинной около ста. С правой стороны поля разместились смотрящие на восток стойла, с левой же был ровный забор. По крайней мере так должно быть при хорошем положении конюшни. Сейчас же «конюшни Мирлена» напоминали поросший бурьяном пустырь с редкими вкривь и вкось воткнутыми деревянными стенами, местами лишенными потолка.
— Начнем с командной работы, — Эсон громко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание класса, — Терна, Сумле, осмотрите кухню, надо понять, что с печкой и мебелью. Нат, открой все окна, Сумле, Елима, вы за мной, надо разобраться со стойлами. Банья, проследишь?
Через полчаса осмотр конюшни был закончен и вывод напрашивался печальный: проще с нуля перестроить абсолютно все, чем пытаться спасти хоть что-нибудь. Все, кроме камня, либо сгнило, либо обветшало настолько, что пользоваться этим практически невозможно, даже печные кирпичи, которые еще не были выбиты, превратились местами в труху.
— Ну, и что мы с этим сможем сделать? — выразила всеобщее сомнение Банья.
— Мы уже много сделали, — за последние тридцать минут Эсон сумел взять себя в руки и настроиться на нужный лад. — В первую очередь у нас появилось место для тренировок. Во вторую — сюда вряд ли сунется кто-то из Академии, так что они не помешают, даже если захотят, а это важно, учитывая отношение большинства к бессильным. Ну и в третью — это место идеально, чтобы отточить навыки в магии.
На складе Елима нашла старый, покрывшийся слоем ржавчины, инструмент и небольшую полуразрушенную кузню, где, по всей видимости, ковали подковы для лошадей. Оттуда дети достали косы и вилы, с помощью которых до обеда удалось расчистить половину поля от особенно крупных сорняков и молодой поросли деревьев. Тогда же в семь пар рук была перебрана трава — колючая и слишком твердая отправлялась в кучу, мягкая и гибкая раскладывалась на утоптанной земле тонким слоем. Обедать классу пришлось на земле, используя в качестве подстилки недавно скошенную траву.
— На сегодня есть еще один урок, или даже эксперимент, — сказал Эсон, когда дети закончили обедать. — Сядьте в круг, и возьмитесь за руки.
Дети и Банья без особого энтузиазма выполнили команду молодого профессора. Под его руководством девушка начала сначала очень осторожно, затем увереннее и увереннее выпускать свою ману из правой руки и пытаться втянуть ее по всей цепочке через левую. Первые минуты прошли в безуспешных попытках, но потом магия тонкой струйкой полилась по не привыкшим к ней детским телам. А спустя четверть часа Банья смогла уверенно пропустить тонкий, но непрерывный поток по всему кругу, давая своим ученикам возможность ощутить течение маны.
— Что же, можно сказать, что все получилось, — довольный своей задумкой радовался Эсон.
— И зачем это? — недовольно спросила Елима, — мы же все равно не можем пользоваться магией.
— Все верно, — кивнул профессор. — Люди с классом рождаются способными производить ману, они ее создают, накапливают и направляют, создавая из нее способности. Те, кто лишен класса, вместе с этим и лишены возможности создавать ману. Но вот направлять и накапливать ее они могут. Сейчас, когда вы все почувствовали поток маны, попробуйте сконцентрироваться на этом ощущении и постарайтесь усилить его.
— А как же пресыщение? — забеспокоилась Банья.
Возникновение пресыщения почти всегда связано с резким увеличением запасов маны. Маги страдают от этого особенно часто, но вместе с этим именно маги легче остальных справляются с преодолением этого эффекта. А если насильно влить магию в бессильного, то огромный поток маны попросту разорвет человека, не оставив и шанса исцелить его даже с помощью сильной магии. Но была здесь и небольшая уловка, которой обучили Эсона его наставники Ферса и Ригал. Если не давать мане накапливаться, а позволять ей течь, медленно наращивая объем, то даже человек без класса оказывается способным запасти огромное количество магии.
—Не переживайте, оно ученикам не грозит, — хитро улыбнулся молодой некромант.
Первые минуты у детей ничего не получалось, они тужились, кривлялись, пытались расслабиться, но как-то взаимодействовать с потоком у них не получалось.
— Сделайте медленный вдох, словно вдыхаете густой-густой дым, — посоветовал Эсон, просто представьте, что он течет внутри вас, на каждом вдохе вы втягиваете его через одну руку и выпускаете через другую.
— Получается, — первым довольно вскрикнул Нат.
— И у меня! — радостно завопил Аспир.
— А если ее направить? — опьяненная успехом Елима попыталась сформировать из маны небольшой шарик, за что тут же получила безболезненный, но от того не менее обидный, удар по рукам.
— Не увлекайтесь, если вы сейчас попробуете собрать ману в заклинание, то, скорее всего, мы здесь все умрем, — серьезным тоном сделал замечание Эсон.
— Ого! — воскликнула сидевшая до этого тихо Терна, — пассивный навык Управление маной!
— Так быстро? — удивился Эсон, стараясь вспомнить, сколько недель у него ушло на то, чтобы получить эту способность. — Хорошо, тогда расскажу сейчас. Управление маной позволит вам легче управлять маной и больше накапливать ее. Те, кто обладает классом, практически никак не могут освоить эту способность. Но, главное, она очень сильная. У обладателей классов обычные способности имеют тридцать уровней, продвинутые — шестьдесят. А Управление маной можно развивать до сотого уровня, и это только для перехода на следующую стадию. Всего стадий пять, что дает пятьсот уровней одной способности. Как только вы все получите хотя бы пятый, мы попробуем простейшие заклинания, а до тех пор вы будете разгребать завалы и чинить конюшню, постоянно развивая ваш первый навык.
Как и последние четыре года, Банья проснулась от легкого изменения освещения в комнате. Повернув голову на подушке, девушка наблюдала, как золотое свечение медленно растекается по светло-серым рамам и устремляется в комнату. Окна ее спальни выходили на запад, отчего прямые солнечные лучи заглядывали в помещение лишь после полудня. Но о наступлении утра Банья узнавала также, как и половина преподавателей Белой Академии. Сложная и непонятная девушке-алхимику система зеркал и линз совершенно незаметно для стороннего наблюдателя тянулась от одного края здания к другому, позволяя солнцу одновременно попадать на оконные рамы всех комнат. И уже там, касаясь светло-серой зачарованной древесины, солнечные лучи создавали небольшие тусклые светила, которые оповещали обитателей главного корпуса об окончании ночи.
Девушка коротко зевнула и раздосадованно вздохнула. Она никогда не позволяла себе признаться, что давно потеряла надежду на светлое будущее и сейчас лишь безвольно дрейфует по реке случайных событий.
Четыре года назад Банья окончила обучение в Южном Регионе. Она не была особенно хорошей ученицей, нередко прогуливала занятия и часто доставляла проблемы своим преподавателям. Главной же ее проблемой было неконтролируемое желание помочь всем и каждому. Оттого редкие и дорогие травы и порошки, которые академия Южного Региона закупала у Белого Альянса, в руках девушки быстро превращались в целебные зелья, которые затем оказывались у бездомных, а то и вовсе использовались для лечения всяких животных.
Сразу после выпуска, один из преподавателей отправил Банью вместе с торговым караваном на север, в столицу Белого Альянса. Разумеется, свою ученицу-алхимика он уговорил сказками о легком доступе к травам и их огромному разнообразию в столице. В реальности же академия хотела попросту избавиться от столь проблемной личности.
Оказавшись в столице Банья в первые же дни потратила большую часть своих денег на помощь местным беднякам, а спустя неделю не смогла себе позволить даже остановиться на ночь в самом дешевом трактире. Несмотря на навыки, никто не хотел брать проблемную девушку к себе даже в подмастерья, так она оказалась на пороге приюта для беспризорных детей.
Несмотря на проблемы, приют согласился дать Банье кров в обмен на способности алхимика. Но ничего больше здесь ее не ждало. В пристанище для брошенных детей царил хаос. Городских денег не хватало даже на покупку еды, про ремонт здания или покупку одежды для сирот не шло и речи. Но это не было главной проблемой. Наибольшую опасность представляла болезнь, поселившаяся в стенах похожего на руины здания. Ее проявления не были особенно страшными, всего лишь повышалась температура, и больной мучился от ужасной слабости. И все же без лечения симптомы нарастали, приводя к неминуемой смерти. А лечение стоило денег, которых у приюта попросту не было.
За две недели Банья собрала нужные травы и вылечила всех детей приюта. Но это оказалось лишь временной помощью. Без денег дети так и оставались голодными и лишенными не только прочной крыши над головой, но и даже одежды, которая были им так необходима на время приближавшихся холодов.
Повезло ли девушке-алхимику? Банья не жаловалась, в приюте она чувствовала, что помогает другим. Девушка варила зелья, продавала их, помогала ремонтировать здание приюта. И так длилось месяцами, пока приют не посетил местный аристократ. Ему-то Банья и не постеснялась высказать все, что думает о показательной заботе этого надменного толстяка.
— А-а-а! — прошипела Банья, вырвав подушку из-под своей головы и прижав ее к глазам, стараясь избавиться от накатившего чувства стыда, которое пришло вместе с воспоминанием того диалога.
Кармел, помогающий приюту пережить уже восьмую зиму, не без усмешки выслушал претензии приехавшей из Южного Региона девушки, но вступать с ней в перепалку не стал. Вместо этого он предложил Банье помочь своими силами детям из этого приюта. Условия были простыми. Первый год она должна была помогать профессорам Академии на их лекциях, наблюдать и набираться опыта, а после сама взяла бы детей из приюта и воспитала их. После обучения класс Баньи должен был отправиться изучать проклятые земли, оплатив тем самым содержание приюта.
Вот только за предложением толстяка-аристократа, а вместе с тем и ректором Белой Академии, Кармела крылось одна деталь, о которой молодая профессор-алхимик узнала слишком поздно.
В двенадцать лет все дети оказываются равны друг перед другом, они поступают в подготовительные классы и обучаются базовым вещам. Именно с такими детьми, далекими от классовых разногласий, встретилась Банья после года стажировки в роли профессора академии. И поначалу все шло действительно замечательно, — послушные милые дети как губки впитывали в себя теоретические знания и легко осваивали учебный материал. Но спустя три года все изменилось.
Из двадцати детей, которых обучала девушка, трое получили класс. Осознав свои перспективы дети сразу же отказались от идеи помогать приюту и перевелись в корпуса магов и воинов. Остальные семнадцать же оказались бессильными, и возложить на них роль исследователей проклятых земель было откровенным безумием. Но дети не осознавали этого. Шестеро бессильных учеников выбрались тайком из города, чтобы доказать своему преподавателю, что еще не все потеряно, а вместе с этим принести немного мяса и трав из ближайшего леса.
Судьба редко бывает добра к безрассудным людям, особенно когда за этим безрассудством не стоит огромная сила или колоссальный опыт. Банья не знала всех подробностей, девушке-алхимику рассказали стражи, что во время охоты дети столкнулись с каким-то хищником. Спастись не удалось никому.
Эта трагедия подкосила уверенность Баньи, но еще больнее ударила по бессильным ученикам. Многие из ее класса покинули стены академии, предпочтя отрабатывать долг перед столицей работой в поле. В новом учебном году с профессором-алхимиком осталось лишь пять детей. Банья не имела никакого представления, что ей делать в сложившейся ситуации, она была лишь уверена, что не имеет права бросить своих учеников.
Ректор Кармел же в свою очередь почти никак не участвовал в жизни класса, лишь регулярно обещал помочь девушке выбраться из сложившейся ситуации. Но дальше обещаний дело никуда не сдвинулось. За три года преподавания Банья узнала, что не в меру упитанный аристократ представлял из себя ленивого увальня, безответственного нарцисса, забывающего о собственных обещаниях спустя пару мгновений после разговора. И несмотря на это, проблемы Баньи со временем действительно решались, правда заслугой в этом были либо старания профессора-алхимика и ее учеников, либо чистая случайность.
Как относиться к появлению Эсона, Банья не знала. Свою несостоятельность Кармел доказывал бесчисленное количество раз, потому девушка не могла поверить, что в этот раз ректор действительно потрудился найти преподавателя, способного спасти класс бессильных. Встреча с молодым парнем возле ворот выглядела совершенно случайной, даже абсурдной.
Но девушка не могла не отметить, что для совпадения появление Эсона выглядело слишком неестественным. Парень возник словно из ниоткуда, придя на помощь именно тогда, когда бессильные дети оказались в опасности. Кроме того, шар проверки класса не мог соврать, Эсон действительно не обладал классом, и вместе с тем без проблем пользовался магией.
— Не знаю! — проорала Банья, швырнув подушку в стену.
Девушка сорвала с себя покрывало и резко поднялась с кровати, в одно движение подхватив вжавшуюся в угол подушку.
— Не! Зна-ю! — яростно повторила она, выделяя каждый слог.
В голове алхимика боролись два чувства. Одно говорило, что ректор Кармел в очередной раз не сделал ничего полезного для ее класса, и лишь уговорил случайного незнакомца помочь с обучением детей. Другое же восхищалось Эсоном, который выглядел спасителем в глазах девушки.
Недовольно бросив подушку на кровать, Банья вышла из комнаты и направилась в корпус, чтобы отвести детей в столовую. Она еще не решила, как ей следовало бы относиться к сложившейся ситуации, но приняла решение помочь своему неожиданно появившемуся коллеге всеми возможными способами. «В конце концов, — пришла к согласию со своими мыслями алхимик, — я не имею права упустить шанс помочь этим детям выжить».
Когда Эсон предложил Банье влить в учеников ману, девушка-алхимик послушно выполнила просьбу своего нового коллеги и только спустя мгновение осознала, что она наделала. Она уже видела, что делает появившаяся в теле бессильного человека магия, и эти образы невольно возникли перед ее глазами.
Наиболее ярким был недавний случай.
— Буду у себя, — проскрипела женщина, — наверху.
В каждом ее голосе, в каждом движении чувствовалось недовольство и раздражение. Но стоило ли обращать на это внимание, если теперь у класса бессильных появилась весьма просторная конюшня для тренировок. За гостевым домом, куда заходили путники, желающие отдохнуть и накормить своего коня, и где они спали до наступления утра, расположилось вытянутое поле, шириной не меньше двадцати метров, и длинной около ста. С правой стороны поля разместились смотрящие на восток стойла, с левой же был ровный забор. По крайней мере так должно быть при хорошем положении конюшни. Сейчас же «конюшни Мирлена» напоминали поросший бурьяном пустырь с редкими вкривь и вкось воткнутыми деревянными стенами, местами лишенными потолка.
— Начнем с командной работы, — Эсон громко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание класса, — Терна, Сумле, осмотрите кухню, надо понять, что с печкой и мебелью. Нат, открой все окна, Сумле, Елима, вы за мной, надо разобраться со стойлами. Банья, проследишь?
Через полчаса осмотр конюшни был закончен и вывод напрашивался печальный: проще с нуля перестроить абсолютно все, чем пытаться спасти хоть что-нибудь. Все, кроме камня, либо сгнило, либо обветшало настолько, что пользоваться этим практически невозможно, даже печные кирпичи, которые еще не были выбиты, превратились местами в труху.
— Ну, и что мы с этим сможем сделать? — выразила всеобщее сомнение Банья.
— Мы уже много сделали, — за последние тридцать минут Эсон сумел взять себя в руки и настроиться на нужный лад. — В первую очередь у нас появилось место для тренировок. Во вторую — сюда вряд ли сунется кто-то из Академии, так что они не помешают, даже если захотят, а это важно, учитывая отношение большинства к бессильным. Ну и в третью — это место идеально, чтобы отточить навыки в магии.
На складе Елима нашла старый, покрывшийся слоем ржавчины, инструмент и небольшую полуразрушенную кузню, где, по всей видимости, ковали подковы для лошадей. Оттуда дети достали косы и вилы, с помощью которых до обеда удалось расчистить половину поля от особенно крупных сорняков и молодой поросли деревьев. Тогда же в семь пар рук была перебрана трава — колючая и слишком твердая отправлялась в кучу, мягкая и гибкая раскладывалась на утоптанной земле тонким слоем. Обедать классу пришлось на земле, используя в качестве подстилки недавно скошенную траву.
— На сегодня есть еще один урок, или даже эксперимент, — сказал Эсон, когда дети закончили обедать. — Сядьте в круг, и возьмитесь за руки.
Дети и Банья без особого энтузиазма выполнили команду молодого профессора. Под его руководством девушка начала сначала очень осторожно, затем увереннее и увереннее выпускать свою ману из правой руки и пытаться втянуть ее по всей цепочке через левую. Первые минуты прошли в безуспешных попытках, но потом магия тонкой струйкой полилась по не привыкшим к ней детским телам. А спустя четверть часа Банья смогла уверенно пропустить тонкий, но непрерывный поток по всему кругу, давая своим ученикам возможность ощутить течение маны.
— Что же, можно сказать, что все получилось, — довольный своей задумкой радовался Эсон.
— И зачем это? — недовольно спросила Елима, — мы же все равно не можем пользоваться магией.
— Все верно, — кивнул профессор. — Люди с классом рождаются способными производить ману, они ее создают, накапливают и направляют, создавая из нее способности. Те, кто лишен класса, вместе с этим и лишены возможности создавать ману. Но вот направлять и накапливать ее они могут. Сейчас, когда вы все почувствовали поток маны, попробуйте сконцентрироваться на этом ощущении и постарайтесь усилить его.
— А как же пресыщение? — забеспокоилась Банья.
Возникновение пресыщения почти всегда связано с резким увеличением запасов маны. Маги страдают от этого особенно часто, но вместе с этим именно маги легче остальных справляются с преодолением этого эффекта. А если насильно влить магию в бессильного, то огромный поток маны попросту разорвет человека, не оставив и шанса исцелить его даже с помощью сильной магии. Но была здесь и небольшая уловка, которой обучили Эсона его наставники Ферса и Ригал. Если не давать мане накапливаться, а позволять ей течь, медленно наращивая объем, то даже человек без класса оказывается способным запасти огромное количество магии.
—Не переживайте, оно ученикам не грозит, — хитро улыбнулся молодой некромант.
Первые минуты у детей ничего не получалось, они тужились, кривлялись, пытались расслабиться, но как-то взаимодействовать с потоком у них не получалось.
— Сделайте медленный вдох, словно вдыхаете густой-густой дым, — посоветовал Эсон, просто представьте, что он течет внутри вас, на каждом вдохе вы втягиваете его через одну руку и выпускаете через другую.
— Получается, — первым довольно вскрикнул Нат.
— И у меня! — радостно завопил Аспир.
— А если ее направить? — опьяненная успехом Елима попыталась сформировать из маны небольшой шарик, за что тут же получила безболезненный, но от того не менее обидный, удар по рукам.
— Не увлекайтесь, если вы сейчас попробуете собрать ману в заклинание, то, скорее всего, мы здесь все умрем, — серьезным тоном сделал замечание Эсон.
— Ого! — воскликнула сидевшая до этого тихо Терна, — пассивный навык Управление маной!
— Так быстро? — удивился Эсон, стараясь вспомнить, сколько недель у него ушло на то, чтобы получить эту способность. — Хорошо, тогда расскажу сейчас. Управление маной позволит вам легче управлять маной и больше накапливать ее. Те, кто обладает классом, практически никак не могут освоить эту способность. Но, главное, она очень сильная. У обладателей классов обычные способности имеют тридцать уровней, продвинутые — шестьдесят. А Управление маной можно развивать до сотого уровня, и это только для перехода на следующую стадию. Всего стадий пять, что дает пятьсот уровней одной способности. Как только вы все получите хотя бы пятый, мы попробуем простейшие заклинания, а до тех пор вы будете разгребать завалы и чинить конюшню, постоянно развивая ваш первый навык.
Часть 7.5 Неопытный преподаватель
Как и последние четыре года, Банья проснулась от легкого изменения освещения в комнате. Повернув голову на подушке, девушка наблюдала, как золотое свечение медленно растекается по светло-серым рамам и устремляется в комнату. Окна ее спальни выходили на запад, отчего прямые солнечные лучи заглядывали в помещение лишь после полудня. Но о наступлении утра Банья узнавала также, как и половина преподавателей Белой Академии. Сложная и непонятная девушке-алхимику система зеркал и линз совершенно незаметно для стороннего наблюдателя тянулась от одного края здания к другому, позволяя солнцу одновременно попадать на оконные рамы всех комнат. И уже там, касаясь светло-серой зачарованной древесины, солнечные лучи создавали небольшие тусклые светила, которые оповещали обитателей главного корпуса об окончании ночи.
Девушка коротко зевнула и раздосадованно вздохнула. Она никогда не позволяла себе признаться, что давно потеряла надежду на светлое будущее и сейчас лишь безвольно дрейфует по реке случайных событий.
Четыре года назад Банья окончила обучение в Южном Регионе. Она не была особенно хорошей ученицей, нередко прогуливала занятия и часто доставляла проблемы своим преподавателям. Главной же ее проблемой было неконтролируемое желание помочь всем и каждому. Оттого редкие и дорогие травы и порошки, которые академия Южного Региона закупала у Белого Альянса, в руках девушки быстро превращались в целебные зелья, которые затем оказывались у бездомных, а то и вовсе использовались для лечения всяких животных.
Сразу после выпуска, один из преподавателей отправил Банью вместе с торговым караваном на север, в столицу Белого Альянса. Разумеется, свою ученицу-алхимика он уговорил сказками о легком доступе к травам и их огромному разнообразию в столице. В реальности же академия хотела попросту избавиться от столь проблемной личности.
Оказавшись в столице Банья в первые же дни потратила большую часть своих денег на помощь местным беднякам, а спустя неделю не смогла себе позволить даже остановиться на ночь в самом дешевом трактире. Несмотря на навыки, никто не хотел брать проблемную девушку к себе даже в подмастерья, так она оказалась на пороге приюта для беспризорных детей.
Несмотря на проблемы, приют согласился дать Банье кров в обмен на способности алхимика. Но ничего больше здесь ее не ждало. В пристанище для брошенных детей царил хаос. Городских денег не хватало даже на покупку еды, про ремонт здания или покупку одежды для сирот не шло и речи. Но это не было главной проблемой. Наибольшую опасность представляла болезнь, поселившаяся в стенах похожего на руины здания. Ее проявления не были особенно страшными, всего лишь повышалась температура, и больной мучился от ужасной слабости. И все же без лечения симптомы нарастали, приводя к неминуемой смерти. А лечение стоило денег, которых у приюта попросту не было.
За две недели Банья собрала нужные травы и вылечила всех детей приюта. Но это оказалось лишь временной помощью. Без денег дети так и оставались голодными и лишенными не только прочной крыши над головой, но и даже одежды, которая были им так необходима на время приближавшихся холодов.
Повезло ли девушке-алхимику? Банья не жаловалась, в приюте она чувствовала, что помогает другим. Девушка варила зелья, продавала их, помогала ремонтировать здание приюта. И так длилось месяцами, пока приют не посетил местный аристократ. Ему-то Банья и не постеснялась высказать все, что думает о показательной заботе этого надменного толстяка.
— А-а-а! — прошипела Банья, вырвав подушку из-под своей головы и прижав ее к глазам, стараясь избавиться от накатившего чувства стыда, которое пришло вместе с воспоминанием того диалога.
Кармел, помогающий приюту пережить уже восьмую зиму, не без усмешки выслушал претензии приехавшей из Южного Региона девушки, но вступать с ней в перепалку не стал. Вместо этого он предложил Банье помочь своими силами детям из этого приюта. Условия были простыми. Первый год она должна была помогать профессорам Академии на их лекциях, наблюдать и набираться опыта, а после сама взяла бы детей из приюта и воспитала их. После обучения класс Баньи должен был отправиться изучать проклятые земли, оплатив тем самым содержание приюта.
Вот только за предложением толстяка-аристократа, а вместе с тем и ректором Белой Академии, Кармела крылось одна деталь, о которой молодая профессор-алхимик узнала слишком поздно.
В двенадцать лет все дети оказываются равны друг перед другом, они поступают в подготовительные классы и обучаются базовым вещам. Именно с такими детьми, далекими от классовых разногласий, встретилась Банья после года стажировки в роли профессора академии. И поначалу все шло действительно замечательно, — послушные милые дети как губки впитывали в себя теоретические знания и легко осваивали учебный материал. Но спустя три года все изменилось.
Из двадцати детей, которых обучала девушка, трое получили класс. Осознав свои перспективы дети сразу же отказались от идеи помогать приюту и перевелись в корпуса магов и воинов. Остальные семнадцать же оказались бессильными, и возложить на них роль исследователей проклятых земель было откровенным безумием. Но дети не осознавали этого. Шестеро бессильных учеников выбрались тайком из города, чтобы доказать своему преподавателю, что еще не все потеряно, а вместе с этим принести немного мяса и трав из ближайшего леса.
Судьба редко бывает добра к безрассудным людям, особенно когда за этим безрассудством не стоит огромная сила или колоссальный опыт. Банья не знала всех подробностей, девушке-алхимику рассказали стражи, что во время охоты дети столкнулись с каким-то хищником. Спастись не удалось никому.
Эта трагедия подкосила уверенность Баньи, но еще больнее ударила по бессильным ученикам. Многие из ее класса покинули стены академии, предпочтя отрабатывать долг перед столицей работой в поле. В новом учебном году с профессором-алхимиком осталось лишь пять детей. Банья не имела никакого представления, что ей делать в сложившейся ситуации, она была лишь уверена, что не имеет права бросить своих учеников.
Ректор Кармел же в свою очередь почти никак не участвовал в жизни класса, лишь регулярно обещал помочь девушке выбраться из сложившейся ситуации. Но дальше обещаний дело никуда не сдвинулось. За три года преподавания Банья узнала, что не в меру упитанный аристократ представлял из себя ленивого увальня, безответственного нарцисса, забывающего о собственных обещаниях спустя пару мгновений после разговора. И несмотря на это, проблемы Баньи со временем действительно решались, правда заслугой в этом были либо старания профессора-алхимика и ее учеников, либо чистая случайность.
Как относиться к появлению Эсона, Банья не знала. Свою несостоятельность Кармел доказывал бесчисленное количество раз, потому девушка не могла поверить, что в этот раз ректор действительно потрудился найти преподавателя, способного спасти класс бессильных. Встреча с молодым парнем возле ворот выглядела совершенно случайной, даже абсурдной.
Но девушка не могла не отметить, что для совпадения появление Эсона выглядело слишком неестественным. Парень возник словно из ниоткуда, придя на помощь именно тогда, когда бессильные дети оказались в опасности. Кроме того, шар проверки класса не мог соврать, Эсон действительно не обладал классом, и вместе с тем без проблем пользовался магией.
— Не знаю! — проорала Банья, швырнув подушку в стену.
Девушка сорвала с себя покрывало и резко поднялась с кровати, в одно движение подхватив вжавшуюся в угол подушку.
— Не! Зна-ю! — яростно повторила она, выделяя каждый слог.
В голове алхимика боролись два чувства. Одно говорило, что ректор Кармел в очередной раз не сделал ничего полезного для ее класса, и лишь уговорил случайного незнакомца помочь с обучением детей. Другое же восхищалось Эсоном, который выглядел спасителем в глазах девушки.
Недовольно бросив подушку на кровать, Банья вышла из комнаты и направилась в корпус, чтобы отвести детей в столовую. Она еще не решила, как ей следовало бы относиться к сложившейся ситуации, но приняла решение помочь своему неожиданно появившемуся коллеге всеми возможными способами. «В конце концов, — пришла к согласию со своими мыслями алхимик, — я не имею права упустить шанс помочь этим детям выжить».
Часть 8. Повседневность
Когда Эсон предложил Банье влить в учеников ману, девушка-алхимик послушно выполнила просьбу своего нового коллеги и только спустя мгновение осознала, что она наделала. Она уже видела, что делает появившаяся в теле бессильного человека магия, и эти образы невольно возникли перед ее глазами.
Наиболее ярким был недавний случай.
