— Ничего не выйдет. Сказал, его ни для кого нет. Думаю, тебя это тоже касается. — Натка глянула на меня и обняла. — Не бери в голову… бери ниже. — прошептала свою пошлятскую шутку мне на ухо, и мы рассмеялись. — Его лучше не трогать. Мужик же. Сам решит, когда из роли выходить. Ты, кстати, куда намылилась?
— Папа с женой приехал. Хочу сладеньким порадовать их. К бабе Нюре смотаться надо. С ее маслом крем вкуснее.
— Я тогда с тобой. Нам по пути. Меня Серега у булочной подберет.
— Смотрю, свидание прошло успешно. — тыкаю Наташку пальцем под ребра.
— Еще ка-а-ак успешно. Это не мужик, это зверь какой-то. Мышцы пи…ц как болят. Всю ночь кувыркались. — меня от ее слов в краску швырнуло. — Эй, ты, тихоня! Хорош краснеть, а то мне кажется, я тебя своими откровениями растлеваю. Ты ж смотри меня не сдай. В Советском Союзе секса нет! А то посадят на хер. «Посадят на хер»: как сексуально то! — с ней невозможно спокойно общаться. Все начинается невинно, а заканчивается пошлятиной и запрещенкой.
Мы шли до рынка и хохотали в голос. Несколько раз останавливались машины. И мужчины предлагали свои услуги извозчика. Наташка так грамотно их отшивала, что те не плевали проклятиями, а отчаливали довольными. Так как Серегу ей надо было ждать еще двадцать минут, она составила мне компанию до бабы Нюры. Купив все, что необходимо для приготовления торта, мы подошли к булочной. Я стояла спиной к проезжей части дороги, когда возле меня со свистом остановилась серебристая машина с тем самым значком впереди. Воздух в моих легких в секунду, превратился в удушающий газ. От неожиданности я схватила Наташку за руку.
Алекс, не спеша, вышел из машины и с хищным прищуром двинулся на нас. Его шаги отстукивали, как и мое сердце. Раз, раз, раз… Подошел, заполняя все пространство своим запахом и тяжелой аурой. Он был, как черная дыра, засасывал не щадя.
— Веточка, неожиданно очень. Рад, что перед отъездом вновь увидел тебя. — Алекс поднял руку и протянул к моему лицу. Я дернулась. Наташка второй рукой обхватила мою дрожащую ладонь и погладила ее. А «зверь» заправил мой выбившийся локон за ухо и нежно провел по щеке костяшками своей огромной руки. Внутри сердце поршнем работало на износ. Противоречивые чувства запускали процесс в моем сознании: потребность его грубых ласк и побег от хищного, кровожадного чудовища.
— Алекс? — все, что смогла выдавить я.
— Я сегодня в семь вечера возвращаюсь. Хочу увидеть тебя. Куда подъехать, примерно… — он вскинул руку и посмотрел на часы, — через пять часов.
Я молча смотрела в его чертовски красивые глаза и до боли сжимала руку подруги. Первой не выдержала Наташка.
— Свет, ау! Тебя спрашивают. Если не ответишь, я за тебя скажу. Выдам все явки и пароли. — эти слова меня привели в чувство. Вздрогнула и проморгалась.
— Привет, Алекс… — очень тихо поприветствовала своего знакомого. — Я не смогу. У меня папа приехал в гости.
— А я не спрашивал, сможешь ты или нет. Повторить вопрос? — рыкнул монстр, что Натку передернуло. — Я на час тебя задержу. Твой отец не успеет соскучиться. Куда? — еще раз произнес мужчина, так и не убрав своей руки от моего лица.
— Крымская, дом 17. — как по приказу отчеканила я.
— Молодец! Просто ведь? В три будь готова. — стукнул указательным пальцем по кончику моего носа, прыгнул в машину и с таким же свистом удалился.
Мы стояли с Наташкой, как каменные изваяния.
— Све-е-ет, а Свет! Это, что сейчас было-то? — Наташку потряхивало.
— Это мой знакомый из Киева. Алекс. — тихо, почти по слогам, пробубнила я.
— Ты где этого козла отхватила? Обнаглевший в конец.
— В кафе-ресторане. Я обслуживала его столик. — тут же волной пронеслось воспоминание нашей встречи. Вся кровь будто в лед превратилась. Сбежать что ли? Задала самой себе вопрос. А вдруг этот монстр отца покалечит?
— Угораздило же тебя, подруга. Ладно, не ссы. Мы сейчас Серегу подключим. — спокойствие Наташки, вроде как, успокаивало.
ГЛАВА 5
Торт пекла без энтузиазма. А когда смазывала коржи, вдруг осенило, что могла промахнуться с рецептом, потому что постоянно думала о чудовище и смотрела на стену с часами.
Остался час… сорок пять минут… тридцать… пятнадцать… Боже, я же не одета совсем. Быстро переоделась в голубой сарафан, пятерней расчесала волосы и выбежала во двор, бросив папе пару фраз:
— Пап, я на часик отойду. Надо кое с кем встретиться. — вот главное не врать, тогда и краснеть не придется.
— Хорошо, дочка. Иди. — отец был занят разбором хлама в сарае, поэтому не стал пытать меня вопросами.
Не успела я выйти со двора, как возле меня резко остановилась та самая машина, словно серебряная пуля зависла в воздухе, обрывая полет. Подняла испуганные глаза на водителя и замерла. Мне дико захотелось приблизиться к нему и утонуть. Алекс смотрел в упор, а потом приподнял губы в довольной улыбке, оголяя идеально белые зубы.
— Что замерла, Веточка, прыгай. — открыл дверь авто.
И я прыгнула. Не раздумывая, нырнула в уютный салон иностранной машины. В мыслях даже не было, что Алекс может оказаться маньяком. Маньяком он, конечно же, не был, но…
— Куда мы едем? — нарушила я тишину в салоне.
— Я думал, ты не заговоришь. — съязвил мой кавалер. — Это сюрприз.
— Но мне надо быть дома к семи. Я обещала… — не дал договорить. Правая рука Алекса резко поднялась и приземлилась на моей ноге. Сильно сжал мою коленку. Я, то ли от боли, то ли от неожиданности, вскрикнула.
— Здесь я решаю, во сколько ты вернешься. —не смотрел на дорогу. Он пристально убивал своим взглядом. Растерялась лишь на секунду, а потом меня охватил страх. Мы неслись на огромной скорости, приближаясь к серпантину.
— Алекс, мы разобьемся. — уже кричала я. А мое чудовище словно превратилось в каменное изваяние.
— Поняла? — страшно рыкнул он.
— Да, да, да-а-а! Поняла! Поняла-а-а! — рыдала я.
Он развернул свою голову за секунду до поворота.
— Запомни! Когда ты со мной, не смей открывать рот, пока не разрешу. Отвечай четко. — он говорил, не орал. Даже голос не повысил.
— Я все поняла. — очень тихо вырвалось из меня.
Не понимала, что со мной происходит. Должна бояться его, но внутри моего тельца сидела бунтарка. И пусть эта ненормальная прозябала в заточении, но контроль не теряла. Она подталкивала в эти отношения, стирая мои страхи и сомнения. Я была похожа на шпиона. Маленького азартного шпиона. И не понимала, куда заведет нас эта игра.
Голову отвернула к окну и уставилась на каменистые скаты дороги, на которых неподвижно покоились огромные валуны. Они напомнили мне осколки сердец великанов. На какое-то мгновение, мое сознание помутилось и захотелось выплюнуть свое сердце на это кладбище. Слишком все запутано и недосказанно в моей жизни. Казалось, этому нет конца и края. Алекс руку с колена не убрал. Его теплая ладонь медленно и грубо скользила под подол сарафана. Вздрогнула, когда теплые пальцы подцепили край трусиков и нагло ворвались на запретную территорию. Никто и никогда не дотрагивался до меня там. Сработал рефлекс, резко свела ноги и тут же поплатилась за это.
— Ноги! Развела быстро ноги. — так сильно сдавил мое бедро с внутренней стороны своей ручищей, что слезы из глаз брызнули.
Подчинилась. А у самой в голове куча вопросов: «Куда он меня везет и что задумал?»
— Трусики сними. Они мне мешают. — говорил ровным голосом так, что меня парализовало. Щеки раскраснелись, и внутри все органы сжались в ком.
— Ч-ч-что? — где-то запищало, и я сама испугалась этого писка.
— Быстрее. Я не повторяю дважды. Уясни и это. — сильнее сдавил нежную кожу.
Я чуть привстала с сидения и, подцепив большими пальчиками ткань с боков, начала очень медленно стягивать трусики. Алекс не выдержал, психанул. Настолько все произошло быстро, что опомниться не успела. Резким движением этот зверь дернул ткань и она, затрещав, сдалась без боя. Я осталась без нижнего белья. Он швырнул их в бардачок и впился пальцами в мой оголенный низ, вновь разводя мои трясущиеся ноги. Большая ладонь накрыла лобок и грубо сдавила его, словно хотела выжать все соки. От стыда глаза закрыла и отвернулась к окну. Стыдно было, потому что мне не хотелось его стукнуть или откинуть руку. Я находилась в каком-то непонятном состоянии. Мне было приятно.
Где-то в пятках сердце билось; фантазии в голове не давали четко мыслить. Исчез страх и осталось одно любопытство. Вдруг, средний палец его ладони утонул между складок и дотронулся до… из меня вырвался стон. Неконтролируемый, долгий и возбуждающий. Алекс резко свернул с дороги в густые заросли. Я уже сжимала его руку ногами, не позволяя вытащить ее из меня. Наверное, это выглядит со стороны постыдно, развратно. Но я чувствовала, что меня обманут, если заберут теплую ладонь сейчас.
— Мать твою, Веточка… Откуда ты взялась? — кресло подо мной двинулось назад, освобождая пространство возле ног. Я разжала руку Алекса и широко развела ноги. Словно в дурмане была. Бред какой-то срывался с губ. Руками сарафан сминала и вновь стонала, и стонала.
— Бл…ь… кто ты? С ума сводишь который день. — этих слов я уже не воспринимала никак. Сейчас мне хотелось получить разрядку. Я оглохла от собственного возбужденного стона. Бедрами стала вырисовывать фигуры. И тут, Алекс резко убрал ладонь. Стон оборвался и машину заполнил разочарованный и злой протест. Я глаза распахнула и обиженно глянула на своего мучителя. Он сидел, прислонив влажную ладонь к носу и, закатив глаза, жадно вдыхал. Мне показалось это странным, и злость с новой силой взорвалась во мне.
— Алекс, что ты делаешь? — схватила его за запястье. А он глаза открыл, хитро улыбнулся и поднес ладонь к моему носику.
— Глаза закрой и вдохни. — говорил очень тихо, но я и не думала перечить. Сделала, как сказал. Терпкий запах, странный, не отталкивающий. — Так пахнет секс. У тебя был секс? — услышав это запретное слово, я резко отстранилась. — А там, тебя кто-нибудь трогал, как я? — снова его рука у меня между ног и взвыть захотелось громче, настолько это было приятно. Головой замотала. — Это просто пи…ц, как замечательно. Тебе повезло, Веточка, что встретила меня. — он продолжал нажимать пальцем на место в моем теле, от которого меня кидало в жар, и я превращалась в марионетку. — Но сначала, ты должна кое-что увидеть и попробовать. Потом я подарю тебе твой первый оргазм. Ты же хочешь кончить? Я вижу, что хочешь. Расстегни мне джинсы. — Алекс взял мои руки и поднес к поясу своих джинсов. Я знала, что нельзя ему перечить и тормозить, поэтому расстегнула ремень и дернула молнию. Он стянул джинсы до колен и тут я увидела внушительный бугор в трусах. Алекс сам стянул нижнее белье, высвобождая свое огромное возбуждение. Я только громко ахнула, увидев это. — Теперь возьми его в руки. Не бойся. — и я взяла. Моя ладошка не смогла замкнутся в кольцо. Он был толстым, горячим, похожим на гриб, и пульсировал в моей руке. Странные чувства. Во рту вдруг стало влажно. Сама наклонилась и провела языком по шляпке. Алекс зарычал и мне польстило, что делаю все правильно. Накрыло вмиг. Попробовала протолкнуть в рот его член. Очень страшно было задеть нежную плоть зубами. На секунду застыла.
— Не бойся, Веточка, я не разозлюсь и не обижу. Учись делать первый в своей жизни минет. Если мне понравится, то тебя ждет награда. Ты будешь удивлена, как жила без этого. — после его слов я опустила голову на максимум, думая только о его удовольствии. У самой же между ног зудело и снова текло. Попой ерзала по сидению, не находя удобного положения. На колени уперлась. Спину прогнула и опустила голову к моему невыученному уроку. Сарафан на талию сполз, оголяя мой зад. Алекс выругался в очередной раз, и погладил мою правую ягодицу. От этого жеста я вся сжалась, как пружина. Руками начала водить по гладкому стволу, облизывая верхушку. Слюна стекала по моим кулачкам и размазывалась по члену Алекса. Он стал двигать бедрами, толкая свое возбуждение еще глубже мне в рот. А потом резко отстранил меня.
— Ты смелая, значит, сделаем по-другому. — с этими словами мой учитель придвинул опустил спинку своего кресла на максимум назад. Дальше все происходило, как в ускоренной съемке. Он с легкостью приподнял меня за талию и перевернул, укладывая на себя так, что моя голова оказалась у его торчащего, покачивающегося члена, а его губы… Божечки… Его губы дотронулись до моей… А-а-ах…
— Веточка, продолжай, не отвлекайся. — слова его привели меня в чувство. Я начала с интересом изучать каждую венку на возбуждении Алекса. Глаза закатила от удовольствия. Он издавал грубые рычания и двигал бедрами. — Умница, не останавливайся. — и я не остановилась, а яростно стала работать кулачком и сжимать губы. Процесс поглотил меня, и сквозь тяжелую дымку возбуждения почувствовала нежные прикосновения губ Алекса к моей оголенной… стыдоба-то какая. Прервала свои движения и затаилась.
— Необычно, правда? Замри, Веточка, почувствуй. Закрой глаза и отдайся порыву. Наслаждайся своей чувственностью. — я положила голову на его бедро, держа руку на члене.
Алекс сжал мою попку, чуть приподнял и впился мягкими губами в мое лоно, двигая в нем мокрым языком. Наверное, это неправильно, ужасно. Мы целуем запретные места друг друга. Но это так приятно, необычно и душераздирающе. Попыталась приподнять бедра, чтобы дать Алексу вздохнуть, мне казалось, он задохнется, но получила звонкий удар по попке.
Черт! Он сжал мои бедра и всосал в себя всю меня там. Это было великолепно! Глаза закатились сами, и под черной пеленой век я увидела вспышки. Моя планета под названием «детство» взорвалась, разлетаясь на мелкие сверкающие осколки, рождая прекрасную комету, название которой «взрослая жизнь». Я затряслась и застонала очень громко. В этом звуке выплеснулась вся моя благодарность Алексу. Руки все это время не переставали сминать член мужчины, который открыл мне запретную дверь в новую жизнь. Я дышала, окутывая его своим жаром. Мой возбужденный учитель издал внутренний звериный рык, и мою ладонь накрыло теплой тягучей белой массой. Захотелось лизнуть. Странное желание не пропало, и я лизнула солоноватую жидкость.
— Ты едешь со мной в Киев. — сказал тихо Алекс.
— Что? — пыталась сползти с тела этого командира, но не смогла. Он держал мою попку крепко и покрывал ее поцелуями. — Алекс, я не могу. Я папу не видела давно. И мне надо в Москву ехать, в институт.
— Я не сказал навсегда. Ты вернешься через месяц. Хочешь, я поговорю с твоим отцом? — я все-таки сползла на свое сидение и замотала головой.
— Он не отпустит меня.
— А как ты до этого жила? Не …би мне мозг, Веточка. Ты с восьми лет живешь как взрослый человек. Ты давно оперилась. Завтра утром я заеду за тобой. — он отрегулировал наши кресла, и мы стартанули в обратном направлении. Ехали молча. У самого дома, выходя из машины, я взглянула на Алекса. Какой же он красивый, и так нелепо смотрится в этой машине. С его огромным ростом нужен танк. Я представила свое чудище в броне, и засмеялась.
— Что? — рыкнул недобро.
— Ничего. Ты красивый и дикий. Мне не страшно с тобой. Я поеду. — не знаю почему это сказала. Но была уверена, что делаю правильно.
