— Представь, что мы снова в Библиотеке и ты рассказываешь сказку для меня, — предложил Мурчик.
Мыша вздохнул, прислонился к тёплому боку друга и прикрыл глаза.
— Значит, ты хочешь услышать сказку про паучка? — спросил он.
— Ага, — кивнул Мурчик.
Из тёмной глубины дупла к ним вышел Пират и тоже устроился рядом в ожидании.
— Жил-был в лесу паучок по имени Мохнолап, — начал Мыша. — Он был во всём похож на своих сородичей, но это только на первый взгляд. Мохнолап был мечтателем, ему всегда было интересно то, о чём другие пауки и вовсе не задумывались. Ему всегда хотелось того, что его родичам было совершенно не нужно.
Например, Мохнолапу очень хотелось путешествовать, хотелось увидеть мир — какой он там, за пределами леса. И ещё — он мечтал уметь летать. Если бы у него были крылья, если бы он мог взлететь над лесом и увидеть его с вышины! А потом отправиться в путешествие и повидать равнины, озёра, моря, города и острова…
Мохнолап жадно собирал и запоминал любые упоминания обо всём, что находилось за пределами леса. Сам лес не слишком занимал его.
Однажды в ловчую сеть Мохнолапа угодила прекрасная бабочка. Пауку стало жаль её, бабочка казалась ему совершенным созданием, ведь она умела летать! Он предложил бабочке свободу, а взамен взял с неё слово, что спустя некоторое время она снова прилетит сюда и расскажет ему, где побывала и что видела.
Конечно же, бабочка согласилась. Мохнолап отпустил её, и она улетела… чтобы никогда больше не вернуться.
Паучок загрустил. Ему не хотелось верить, что это прекрасное создание обмануло его. Он подумал: может быть, с бабочкой что-то случилось и она просто не смогла вернуться?
Прошло какое-то время, и ещё одна переливчатая красавица угодила в сети Мохнолапа. И он вновь отпустил её, оставшись голодным, в обмен на обещание вернуться и рассказать ему о том, что она увидит и услышит.
Бабочка пообещала и исчезла из жизни Мохнолапа навсегда.
На этот раз паучок подумал, что она, наверное, не поверила ему до конца и просто побоялась возвращаться. Поэтому, когда уже третья бабочка — больше и красивее двух первых, угодила в его сеть, Мохнолап долго изливал душу, убеждая, что ей ничего не грозит, если она вернётся к нему. Ему всего лишь хочется поговорить с ней, ему так одиноко и скучно сидеть здесь на своей паутине, так хочется больше узнать об огромном мире вокруг!
Бабочка слушала его очень внимательно, сочувствовала и твёрдо обещала, что непременно вернётся и вообще — станет его лучшим другом. И снова Мохнолап поверил ей, отпустил и стал ждать, уверенный, что уж на этот раз бабочка вернётся, чтобы хоть немного поговорить с ним. Но её всё не было…
Мохнолап не мог найти себе места от беспокойства и тоски. Ему даже казалось, что он влюбился. Конечно, союз паука и бабочки невозможен, но как же ему хотелось хоть иногда видеть её, слышать, разговаривать! Паучок начал всё чаще оставлять свой домик и бродить по окрестностям.
И вот однажды на ветку совсем рядом с ним опустились сразу две бабочки. Мохнолап затаился, не желая испугать их. В одной из них он с восторгом и несказанным облегчением узнал свою любимую бабочку.
Пока Мохнолап раздумывал, как бы ему заговорить с ней так, чтобы она не испугалась, до него донеслись её слова, обращённые ко второй бабочке:
— Да что там у тебя! — хвастливо заявила она. — Вот со мной было такое, что ты ни за что не поверишь! Я и сама бы не поверила, если бы услышала о чём-то подобном. Представляешь, я недавно попала в сеть к пауку. Думала — всё, настал мой последний час! Но этот дуралей меня отпустил! Сам отпустил, представляешь?
Правда, до этого битый час нёс какую-то ахинею! Ничего более идиотского я в жизни не слышала! Говорил, что мечтает летать, можешь ты себе такое представить? Что хочет повидать мир! Да он просто сумасшедший! И даже если бы он мог увидеть мир… На что там смотреть? Ведь нектар ему не нужен! А больше в мире нет ничего интересного!
— Совершенно ничего! — согласилась с бабочкой подружка.
— Спятивший паук, ха-ха-ха, — смеялась бабочка.
— Хи-хи-хи, — вторила ей подружка. — Не может быть!
— Чистая правда, это чистая правда, моя дорогая! Ну сама посуди — разве я могла бы такое придумать?
И обе бабочки продолжили веселиться. А паук молча уполз. Но даже когда он был уже далеко, смех бабочек продолжал преследовать его.
Мохнолап даже не мог понять, что ранило его сильнее — то, как бабочка отнеслась к нему, как она высмеивала тайны его души, которые он столь доверчиво ей открыл, или же то, что она оказалась… глупой и пустой красоткой, для которой не существует в мире больших ценностей, чем еда и собственная персона.
Он знал только, что ему больно… очень больно. Теперь ему хотелось спрятаться ото всех. Или заставить всех вокруг страдать, чтобы и другим было больно, как ему. Или забыть обо всём, избавиться от своих глупых желаний и зажить обычной жизнью…
Он и сам не знал, чего хочет, и не знал, что ему теперь делать. Мохнолап понимал только одно — он просто не сможет жить дальше, как будто ничего не случилось, не может и не хочет он больше жить прежней жизнью!
Бросив свою прекрасную паутину, паучок отправился в путешествие. Но теперь он даже не пытался лучше узнать мир, увидеть что-нибудь красивое, интересное или необычное. Он просто бежал от своей боли, ещё не понимая, что от себя не убежишь. А боль, которую носишь в сердце, отправится с тобой повсюду…
Мохнолап услышал о могущественном волшебнике, живущем в замке в чаще леса, и направился к нему. "Может быть, волшебник сумеет мне помочь? — думал паучок. — Может быть, он исполнит мои мечты или же поможет мне избавиться от них и стать таким как все?"
Когда Мохнолап пришёл к колдуну, тот сначала посмеялся над ним. Но эти издёвки уже не были для паучка столь болезненными — после той боли, что причинила ему легкомысленная бабочка, всё воспринималось уже не так остро. Однако Мохнолап решил доказать, что он достоин уважения, и убедил колдуна принять его на службу.
Тогда паучок ещё не понимал, что перед ним самый настоящий злой колдун, а не просто волшебник, как он думал, и согласился служить колдуну до тех пор, пока тот трижды не признает, что Мохнолап идеально выполнил данное ему задание. Тогда-то колдун должен был отпустить паучка и исполнить его желание. Мохнолап и сам ещё не решил, чего теперь желает, но он рассудил, что до выполнения условия у него есть время, чтобы подумать. И уж тут-то он оказался прав!
Угодить колдуну было совершенно невозможно. Как бы Мохнолап не старался, его хозяин всегда находил недостатки и недочёты в его работе. А кроме того, некоторые задания паучок отказывался выполнять. Он не хотел творить зло.
Колдун не заставлял его, если Мохнолап решительно отказывался. Он хотел постепенно воспитать из паука идеального подручного, приучить его ко злу, убедить, что окружающие и не заслуживают ничего хорошего, не заслуживают жалости и сострадания.
И Мохнолап верил ему, вспоминая жестокую бабочку, так безжалостно растоптавшую его мечты и посмеявшуюся над ними. Но всё же в душе Мохнолапа ещё жило добро… И с годами он всё сильнее тяготился своей службой, особенно сожалея о том, что по приказу колдуна собрал целую армию пауков, которые также согласились ему служить.
Со временем Мохнолап понял, что никогда колдун его не отпустит, никогда не признает, что задания выполнены идеально, и начал искать способ освободиться. Но не мог найти. Однажды он встретил Вещего Ворона и спросил у него совета.
— Чтобы освободиться ты должен стать белым! — изрёк Ворон. — Ты должен стать собой. Ты должен стать свободным!
Больше Ворон ничего не сказал, и Мохнолап чуть было совсем не отчаялся и не смирился с тем, что уже ничто ему не поможет. Но встреча с белым крысёнком по имени Снежок дала ему возможность стать белым.
А освободив щенка Бублика вопреки приказу колдуна, Мохнолап стал собой. И тогда он стал свободным.
Когда колдун рассыпался в прах, все пауки освободились и снова ушли в лес, хотя, говорят, что некоторые из них остались в замке, ведь там так удобно жить, замок — это просто отличное место для пауков!
Но Мохнолап ушёл — он не хотел там оставаться. Другие пауки относились к нему с уважением и с опаской. Он был особенным и теперь это сразу было видно — во всём лесу не было больше такого большого, такого умного и такого белого паука!
Поэтому пауки избрали Мохнолапа своим правителем. Хотя этот свободолюбивый народ не очень-то привык кому-то подчиняться, но Мохнолап и не злоупотреблял своей властью, так что все были довольны.
После освобождения от власти колдуна, Мохнолап почти забыл свою прежнюю жизнь, что была у него до того, как он пришёл в замок, забыл про глупую бабочку и даже про свои мечты, но всё же в глубине души он всегда был особенным и всегда стремился к чему-то недоступному, далёкому, прекрасному… — Мыша замолчал, и какое-то время было очень тихо.
А потом Мохнолап сказал:
— Спасибо тебе, Мыша-сказочник. Теперь я вспомнил… Да, даже сейчас мне больно вспоминать о той бабочке… Ведь я полюбил её. Я не надеялся на взаимность — паук бабочке не пара.
Но я надеялся на дружбу. Или хотя бы на то, что она… поймёт меня, не будет смеяться. Я думал, что у неё, такой прекрасной внешне, должно быть чувство прекрасного, должна быть прекрасная душа. Теперь-то я понимаю, что это было заблуждение. Прекрасная душа нередко живёт в безобразном теле и наоборот. Мне жаль, что я служил колдуну, и теперь я готов сделать всё, чтобы не допустить его возвращения и гибели крыс. Тем более что это потомки того самого Снежка, благодаря которому я когда-то получил свободу!
Глава 12. Путь к пещере
Внезапно Мохнолап насторожился — одна из ниточек паутины, на которой он держал лапу, дёрнулась. Паук высунулся из дупла, положил две из своих восьми пушистых лапок на переплетение паутинных нитей и замер: принимал передачу паучьего "телеграфа". Нити подрагивали, передавая ему сообщение от других пауков.
— Плохо дело, — сказал Мохнолап спустя минуту. — Крысы освободились — перегрызли паутину. И теперь снова движутся к замку — уже совсем-совсем скоро они будут там.
— Что же делать?! Что делать… — заметался Мыша.
— Надо идти к пещере — другого пути нет! — отрезал Пират. — Придётся тебе тратить желание Волшебного Венца на избавление от колдуна.
— Как бы не оказалось слишком поздно… — вздохнул паук. — До пещеры далеко. Как только колдун возродится — сразу кинется туда, ведь он может перемещаться мгновенно! И если он нас перехватит…
— Эй, Пушехвостка! — крикнул Мохнолап, снова высовываясь из дупла. — Ну что, получилось?
— Цок-цок, — откликнулись из ветвей, и на ближайшую ветку спрыгнула рыжая белочка с пушистым хвостом. — Уж и не знаю… Обещал подумать!
— Некогда тут думать! — рассердился Мохнолап.
— И я ему то же самое сказала, цок-цок! Уж и так и сяк уламывала! Чуть в пасть ему не угодила! Ой, он такой раздражительный!
— Кому в пасть? — взволновался Мурчик. — Кто раздражительный?
— Кто-кто… Серый, цок-цок! С тебя, Мыша-сказочник, теперь сказка про белочку, цок-цок!
— Не до сказочек сейчас! — рявкнул Пират.
— Разве ж я не понимаю, — обиделась Пушехвостка. — Когда всё закончится, цок-цок!
— Эй вы там, наверху! — вдруг грозно взрыкнули снизу. — Долго ещё будете собираться?!
— О! Кажется, уломался, цок-цок! — обрадовалась Пушехвостка. — Уж я уламывала, уламывала… Чуть хвост не облез от усердия, цок-цок!
— Кто это там у вас уломался? — дрожащим голоском спросил Мыша.
— Сейчас увидишь, — ухмыльнулся Пират, который, похоже, был в курсе всего.
А Мохнолап споро обвязал паутинными нитями Мышу, Пирата и Мурчика, и они даже ойкнуть не успели, как уже оказались внизу — под самым носом у большого и страшного серого волка.
— Кошмар, р-р-р… — сказал волк. — Позор, р-р-р… И вот эту мелюзгу я должен везти на себе?!
— А ты хотел бы везти на себе лошадей или, может, слонов? — подбоченившись, спросил Пират. — Слышал я, есть такие зверюги — весят, как целая конюшня с лошадями и размером — как раз с конюшню!
Волк прикрыл морду лапой.
— Залезайте, пока я не передумал, р-р-р!
Смелый Мурчик сам вскочил волку на спину, Пират споро забрался по волчьей лапе, как и Мохнолап, тоже спустившийся с дерева, только Мыша стоял на земле и смотрел вверх, не решаясь лезть по волку, как по дереву.
— Ох уж мне эти мыши! — тяжко вздохнул Пират, спускаясь вниз и ухватывая Мышу за шкирку. — Всё! — объявил он, забравшись обратно и убедившись, что все седоки крепко-накрепко вцепились в жёсткую волчью шкуру. — Можно ехать!
— Молчи уж! Р-р-р!!! — грозно рыкнул волк. — Нашёл себе… лошадь… — и он быстро побежал вперёд, так что мощные стволы деревьев даже не мелькали, а слились в одну сплошную серо-бурую стену, проносившуюся мимо путешественников.
— Ну всё, приехали! — объявил волк через какое-то время, показавшееся Мыше вечностью. — Быстро слезайте, р-р-р! А ты запомни, — волк наклонился к дрожащему Мыше, молниеносно скатившемуся с волчьей спины. — Однажды я приду к тебе…
Мыша задрожал ещё сильнее.
— И тогда… ты должен будешь рассказать мне интересную сказку! Про волка! А ты что подумал? — ухмыльнулся Серый. — Что я приду, чтобы тебя съесть? Да тобой только зря зубы пачкать, р-р-р. Готовь сказку и жди меня! Удачи! — И Серый растворился в лесном сумраке.
— Спешите! — раздался откуда-то сверху знакомый голос Вещего Ворона. — Крррысы добрррались до замка! Крррысы забрррались в котёл! Но одной крррысы не хватает! Колдуну нужны все крррысы! Теперррь они идут к пещеррре! Идут за Пиррратом! Их нужно освободить! Не полагайтесь на Венец! Вы должны сами пррридумать, как освободить крррыс!
— Вот те раз! — даже присел от неожиданности Пират. — Хорошо, что меня с ними не было… А то колдун был бы уже здесь. Но вот то, что они идут за мной… мне не нравится!
— Ещё бы, — согласился Мохнолап. — Мне тоже это не нравится. Ну что, пойдём в пещеру или будем встречать крыс здесь, раз уж Венец нам в этом деле не помощник?
— Может быть, Снежок даст нам совет? — пискнул Мыша. — Ведь он тоже крыса. Бывшая. И он мудрый!
— А он там? — удивился Мохнолап.
— Ну конечно! — оживился Мыша. — Седой мудрый крыс, превратившийся в летучую мышь, поселился в пещере вместе со своими собратьями. Теперь они охраняют Венец. Ну и вообще, пещера — это самое подходящее место для летучих мышей.
— Вот только для котят это место совсем не подходящее… — поёжился Мурчик дыбя шерсть на спинке. — И для мышат тоже. Не знаю, как для пауков…
— Для пауков, может, место и неплохое, но лично я предпочёл бы остаться здесь, — сказал Мохнолап. — Как и наш друг Пират, полагаю. Однако у нас нет выбора, если мы хотим справиться с колдуном. И все посмотрели в одном направлении.
Прямо перед путешественниками в склоне поросшего лесом холма виднелся вход в пещеру. Неровная дыра, словно провал в пустоту и непроглядный мрак…
Глава 13. Тени
Ступая очень осторожно, словно боясь потревожить пещерный мрак, Мыша, Мурчик, Пират и Мохнолап вошли в пещеру.
Там было не так темно, как казалось снаружи, ведь все они обладали хорошим ночным зрением, а дневной свет падал внутрь через проход, который они только что миновали.
