Рем понимал, что его конец неизбежен, и с каждым днем становится все ближе. Он и так пережил многих своих сверстников здесь, и возраст его для борделя был уже совершенно не подходящим. Хозяева держали Рема так долго из-за приятной благородной внешности. Но спрос на его услуги становился все меньше. Поэтому в последнее время его постоянно подсовывали неблагонадежным клиентам, которые легко переходят границу между обычным наказанием и увечьем. Или тем, которые целенаправленно идут мучить рабов и готовы платить.
Но даже это было лучше той участи, которая ожидала Рема, когда он окончательно перестанет пользоваться спросом. Его по дешевке продадут на каменоломни, на рудники или в порт, где бывшего раба Дома На Закате ждет мучительная смерть от издевательств голодных до секса работяг и каторжников. Либо его выкупит какой-нибудь садист только для того, чтобы вдоволь поиздеваться, не сдерживая своих жестоких инстинктов, пока смерть не прервет череду его мучений. И хорошо, если это произойдет достаточно быстро.
Рем готов был делать все, чтобы гости остались довольны им и не жаловались хозяину. Он изо всех сил старался, чтобы администраторы видели, что на него все еще есть спрос. Но вчерашнюю ночь он провел в особняке одного из постоянных клиентов. Гостей было много, и каждый из них хотел попробовать симпатичного раба. Когда Рема оставили в покое, он уже не мог кричать, издавая лишь сдавленные стоны. К счастью, он был там не один, и его почти не секли плетью, видимо не желая вносить дополнительную плату. Тем не менее, синяки и ссадины остались, поэтому доктор Дома рекомендовал минимум три дня выводить его в рубашке, чтобы не отпугивать чувствительных посетителей.
Молодых перспективных рабов после такой ночи отправляют отдыхать на два-три дня, чтобы дать им немного восстановиться. Рему такая роскошь уже не светила. Следующим вечером его ждал танцевальный помост в зале.
Несмотря на обезболивающую мазь, двигаться в танце было чертовски неприятно. Рем пытался выбирать те движения, которые не заставляли бы все тело содрогаться от боли. И конечно надсмотрщик Щер это заметил. Наказание было неминуемо.
Рем даже не сразу понял, что подошедшая молодая женщина интересуется им. Он успел увидеть бархатное зеленое платье, длинные каштановые волосы, свободно лежащие на плечах и строгое лицо с плотно сжатыми губами. Спохватившись опустил глаза в пол – за разглядывание гостей могли и наказать.
Женщина! Еще и не старая! Такое везение становилось все реже. Только бы она не оказалась садисткой. А уж Рем постарается по-настоящему ей понравиться. А иначе, если она вдруг пожалуется на него, для хозяина Дома это может стать последней каплей и тогда участь Рема будет решена.
Щер тут же погнал его в моечную. Рем очень быстро ополоснулся, служанки смазали его тело ароматными маслами и облачили в свежий костюм. Затем – бегом по коридору к нужной двери. Там как всегда, ждала одна из служанок, Мирра. В ее обязанности входило проследить, чтобы раб не перепутал комнату и не имел недостатков вроде мятой одежды или испорченной прически. Девушка сочувственно кивнула Рему, прошептав, почти беззвучно, пожелание удачи.
Рем благодарно кивнул и быстро, словно ныряя в ледяную воду, ступил в комнату, тут же опустившись на колени. Не смея поднять головы, он замер у входа, чувствуя на себе спокойный оценивающий взгляд.
- Встань. – Тихий приказ заставил его подняться. Остро хотелось посмотреть на ту, от кого зависит его самочувствие на ближайший час, а может и количество отведенных ему дней. Но Рем даже не помыслил нарушить предписанное рабу поведение. Он ждал дальнейших распоряжений.
- Послушай… - голос посетительницы звучал неуверенно, - я не знаю, что именно должна тебе приказывать…
Рем выдохнул. Неуверенность и отсутствие опыта – хороший признак. Вряд ли она сразу начнет подвергать его пыткам.
- Простите, госпожа, позвольте я вам помогу. Вы можете приказать мне удовлетворить вас тем или иным образом по вашему выбору. Либо я могу просто ласкать вас, прилагая все свои умения, а вы – направлять меня, говоря, какие ощущения хотите испытать. Также вы можете… - Рем замялся, понимая, что обязан показать госпоже все возможности, но почти до крика не желая этого. – Вы можете воспользоваться одним из инструментов, чтобы заставить меня испытать особые ощущения для своего удовольствия.
- Инструментов? – вопрос гостьи прозвучал хрипло. Искоса взглянув ей в лицо, Рем увидел, как она облизнула пересохшие губы.
Плавно переместившись к небольшому шкафчику в углу, Рем раскрыл дверцу, продемонстрировав имеющийся в каждой комнате арсенал – несколько видов кнутов и плетей, нечто вроде кандалов, веревки, фаллоимитаторы разных диаметров, от совсем маленьких до огромных, которые тяжело обхватить даже его длинными пальцами.
Гостья подошла поближе, внимательно разглядывая содержимое шкафа. Ее рука указала на одно из самых больших «орудий», неприятной ребристой формы с небольшими шипиками по периметру. Рем пошатнулся, его дыхание сбилось. Он был готов упасть к ее ногам, умолять пощадить его хотя бы сейчас, пока внутри еще не зажило. Запах лилий, витавший в комнате, показался удушающе сладким.
- Что, и это тоже… туда? Засовывают? – удивленно спросила девушка.
Горло сдавил спазм. Рем смог только всхлипнуть в ответ.
Девушка пристально взглянула на него и прикрыла шкаф.
- Не бойся. Пока начнем с чего-то более… традиционного.
- Спасибо, госпожа! – Рем почувствовал, что снова может дышать и чуть не заплакал от облегчения. – Я готов выполнить любой ваш приказ!
- Давай, потанцуй немного, я хочу на тебя посмотреть.
Это было привычно и совсем не страшно. Рем начал снимать с себя одежду, плавно двигаясь под воображаемую музыку. Однако вчерашние ушибы все еще давали о себе знать, вновь наполнив тело болью. «Главное не подать вид, госпожа должна остаться довольна» - повторял он про себя словно заклинание. Вот расстегнута последняя пуговица и он приближается к кровати. Рубашка летит на пол, глаза гостьи светятся от возбуждения, ей явно нравится эта картина.
Внезапно особенно активное движение бедрами приводит к болезненной вспышке внутри. Рем стискивает зубы, но нога все же подворачивается, и он падает… задевает столик… фрукты и бутылки как-то слишком замедленно, будто нехотя, рассыпаются по всей комнате, на пол летит ваза, расплескивая воду и раскидывая по полу ароматные бордовые лилии. Звон разбитого стекла… Острые осколки, словно оскаленные зубы, зияют на полу.
Рем падает на колени, прямо на мокрый пол, не замечая осколков. Он сворачивается в комок, его трясет крупная дрожь, в лице не остается ни кровинки. Внутренности сжимает животный страх. Все. Это конец. Этого ему уже не простят. Молодого, перспективного раба на его месте могли бы пощадить. Но его – нет. Завтра же продадут туда, где каждый день будет наполнен ужасом и болью. А до этого на нем оторвутся все охранники и прислужники Дома На Закате.
Слезы катятся по его лицу. Он понимает, что умолять бесполезно, но почти против воли подползает к ногам гостьи, прижимается лицом к ее туфлям.
- Госпожа, прошу, не говорите им, умоляю вас! Они теперь точно меня продадут. Прошу вас, накажите меня, что угодно, я все вытерплю! Только не говорите им, пожалуйста!
Дыхание сбивается, он захлебывается, глотает слова, слезы смешиваются с холодным потом, он дрожит уже всем телом, почти теряя сознание от страха.
Гостья аккуратно высвобождает ноги и заставляет его подняться.
Затем выходит в коридор, подзывает охранника и приказывает вызвать администратора.
Она
- Да, я хочу забрать его на сутки. Нет, ничего не случилось, все в порядке. Мы просто случайно задели столик, если нужно, я готова покрыть ущерб. – Кара досадливо нахмурилась.
- Ваш оплаченный час еще не прошел, вы уверены, что хотите отбыть раньше? – администратор не снимает с лица дежурную улыбку.
Кара раздраженно дернула плечом. Вся эта обстановка в борделе начала ее напрягать. Она почувствовала, что не сможет расслабиться, находясь здесь. Хотелось, чтобы мужчина, пусть он и был рабом, тоже смог хоть немного прийти в себя. Кара решила, что даст ему поспать и набраться сил, а завтра сможет спокойно использовать по назначению. Пусть это стоило гораздо больше просто одного часа, но приходить сюда завтра, в надежде, что он будет в лучшей форме, ей не хотелось. Тем более, что его, действительно, могло ждать неприятное наказание. И не хотелось брать кого-то другого, остальные рабы казались совершенно блеклыми по сравнению с ним.
- Да, я уверена.
- Прекрасный выбор, госпожа. Карета будет ждать вас на улице через 15 минут.
Кара вышла на воздух. Очень хотелось покинуть это душное помещение, насквозь пропитанное благовониями, развратом и чьей-то болью.
Раб вышел откуда-то из темноты через указанное время. Он двигался неуверенно, его по-прежнему немного трясло. Открыв дверь подъехавшей кареты, пропустил Кару внутрь. Сам залез следом и… улегся на пол на спину, подставляя ей под ноги слегка впалый живот и широкую грудную клетку.
- Э… это ты зачем?
- Нам так положено, госпожа. Вашим ногам будет удобнее. Если вы снимите туфли, я смогу во время поездки сделать вам массаж, - тихо проговорил раб.
- Нет, знаешь ли… - Кара хотела приказать ему сесть, но заметила внимательный взгляд кучера через окошко в передней части кареты. Если раб выполнит такой приказ, позже его вполне могут наказать за это. – Подвинься и прими положение, удобное для тебя.
- Спасибо, госпожа, – искренне поблагодарил мужчина, немного сдвинувшись в сторону.
Раб все равно касался ее ног своим разгоряченным телом. Это было приятно, чего уж скрывать.
Кара назвала адрес, и шикарная, черная, отделанная золотом карета, быстро домчала ее по ночным улицам прямо к солдатскому дому, где она жила.
Раб быстро выскочил, с поклоном открыл ей дверь и прихватил небольшую сумку со своими вещами. Кара повела его по лестнице на второй этаж, по темному коридору, к одной из десятка похожих дверей. Там, наконец-то оказавшись в привычной домашней обстановке, она выдохнула, стараясь избавиться от напряжения. Нужно как-то устроить его на ночь и, может быть, чем-то накормить…
Он
Во время поездки Рем все еще чувствовал озноб. Но также он чувствовал, что госпожа почти не сердится за его проступок. И ей совсем не жаль сломанных лилий и разбитой вазы. Возможно, она даже не будет слишком сильно наказывать его сегодня. И он постарается показать ей, что она не зря заплатила за него свои деньги.
А если госпожа будет настолько милостивой, что оставит хороший отзыв о его поведении, то его могут еще на какое-то время оставить в живых. Думать о более далеком будущем не хотелось.
По приезде раб слабо удивился, что его привезли не в богатый особняк, а в многоквартирный дом. Да, он и раньше оказывал интимные услуги воительницам Небесного Легиона, и не один раз. Но не ожидал, что его милосердная гостья тоже относится к ним. Тем более, что из-за высокой стоимости, рабов на сутки они обычно не брали.
Квартира внутри оказалась самой обычной, без каких-либо ярких черт, которые бы характеризовали характер ее хозяйки.
- Как твое имя? – вопрос заставил Рема вздрогнуть. Он совершенно забыл о том, что должен соблюдать этикет – помочь госпоже раздеться и снять обувь. Поздно, она уже сама разулась, но, кажется, не обратила внимания на его промах.
- Рем, госпожа. Если вам будет удобно… Но вы можете называть меня как хотите.
- Хорошо, Рем, ты голоден?
При мысли о еде его замутило. Хотя в гареме перед ночью не кормили, чтобы рабы не испытывали тяжесть и не ленились, а их кишечник оставался чистым. И сейчас Рем не знал, какие испытания выпадут ему и не выйдет ли предложенный кусок назад после предстоящей ночи.
- Я не голоден, госпожа.
- А пить хочешь?
- Да, госпожа, если вы будете столь милостивы, чтобы позволить мне…
Госпожа устало вздохнула.
- В этом шкафу достань матрас, подушку, белье, разложи вот здесь, в углу. Вода на кухне в ведре, там есть ковш, пей, сколько хочешь. Можешь сходить в туалет и ложись спать. Я в моечную. Сейчас слишком устала. Мы продолжим утром.
Рем с трудом подавил вздох облегчения. Это просто какой-то подарок судьбы! Ожидалась почти целая ночь спокойного сна. Ему позволят отдохнуть и восстановиться. И никакой больше боли сегодня! Как же повезло, что госпожа выбрала именно его. И пусть завтра его ждут испытания – что ж, это будет позже. А до утра еще так далеко…
Едва положив голову на подушку, Рем забылся тревожным сном.
Ночью было тяжело. Мерещились какие-то черные тени, озноб сменялся жаром, сердце колотилось в груди, воздуха не хватало. Боль во всем теле усилилась, жутко заболела голова. В один из моментов прояснения сознания Рем с ужасом понял, что заболевает. Нет! Боги, пожалуйста, только не это! У него же только появился шанс пожить еще немного… А теперь его ожидает смерть. И лучше бы это была смерть от заражения крови. Ведь в таком состоянии он не сможет выполнить то, за что была заплачена приличная сумма. Хозяйка потребует возврата денег. А уж в Доме с ним за это рассчитаются сполна, после чего продадут на рудники. Только бы к утру полегчало! Или совсем уж умереть… И Рем в очередной раз снова молил богов без надежды на то, что они его услышат.
Чьи-то прикосновения разбудили Рема, когда за окном было уже светло. Слишком светло. День уже полностью вступил в свои права. Первым желанием было быстро вскочить с лежанки, но это оказалось сне так просто сделать – ужасная слабость и жар никуда не делись. Неизвестно откуда взявшийся круглолицый седой мужчина склонился над ним, деловито осмотрел глаза, заставил показать язык, поднять рубаху.
- Где болит?
Рем смотрел со страхом, боясь что-то отвечать. В поле зрения появилась госпожа. Ее глаза смотрели строго, в голосе была тревога.
- Никаких серьезных внешних ран у него не видно. Но на болотную лихорадку не похоже. Выглядит как какое-то воспаление.
- Он ведь из борделя в таком состоянии, может что его неаккуратно брали сзади, возможно, там что-то воспалилось? Или ты…
Кара смущенно отвела глаза.
- Я ничего не успела ему сделать.
Мужчина вновь уставился на Рема.
- Перевернись и покажи себя.
Рем умоляюще взглянул на госпожу. Только не это! Он не вынесет этого снова!
Хозяйка успокаивающе улыбнулась:
- Давай, тебе не будет больно.
Возражать Рем не осмелился. Допустить прямое непослушание – значит с еще более высокой вероятностью заслужить новую боль. Рем со сдавленным стоном снял штаны и принял коленно-локтевую позицию. Даже в такой позе его пошатывало. Сердце стучало где-то в районе горла. Чужие пальцы в холодных скользких перчатках коснулись его измученного тела, раздвинули ягодицы, заставив издать глухой стон. Мужчина отошел к своей сумке, немного порылся и вложил в его руку небольшую капсулу.
- Вставь себе.
Рем очень надеялся, что это какое-то лекарство. В любом случае возражать он не посмел, шипя от боли проделав приказанное.
- Можешь ложиться. – И, обращаясь к хозяйке. – Да, все ясно. В целом ничего серьезного, но восстановление будет не быстрым. Давай ему лечебные состав номер восемь, местно – свечи с геранью. Постельный режим и питание протертой жидкой пищей дня три. А дальше как пойдет.
Но даже это было лучше той участи, которая ожидала Рема, когда он окончательно перестанет пользоваться спросом. Его по дешевке продадут на каменоломни, на рудники или в порт, где бывшего раба Дома На Закате ждет мучительная смерть от издевательств голодных до секса работяг и каторжников. Либо его выкупит какой-нибудь садист только для того, чтобы вдоволь поиздеваться, не сдерживая своих жестоких инстинктов, пока смерть не прервет череду его мучений. И хорошо, если это произойдет достаточно быстро.
Рем готов был делать все, чтобы гости остались довольны им и не жаловались хозяину. Он изо всех сил старался, чтобы администраторы видели, что на него все еще есть спрос. Но вчерашнюю ночь он провел в особняке одного из постоянных клиентов. Гостей было много, и каждый из них хотел попробовать симпатичного раба. Когда Рема оставили в покое, он уже не мог кричать, издавая лишь сдавленные стоны. К счастью, он был там не один, и его почти не секли плетью, видимо не желая вносить дополнительную плату. Тем не менее, синяки и ссадины остались, поэтому доктор Дома рекомендовал минимум три дня выводить его в рубашке, чтобы не отпугивать чувствительных посетителей.
Молодых перспективных рабов после такой ночи отправляют отдыхать на два-три дня, чтобы дать им немного восстановиться. Рему такая роскошь уже не светила. Следующим вечером его ждал танцевальный помост в зале.
Несмотря на обезболивающую мазь, двигаться в танце было чертовски неприятно. Рем пытался выбирать те движения, которые не заставляли бы все тело содрогаться от боли. И конечно надсмотрщик Щер это заметил. Наказание было неминуемо.
Рем даже не сразу понял, что подошедшая молодая женщина интересуется им. Он успел увидеть бархатное зеленое платье, длинные каштановые волосы, свободно лежащие на плечах и строгое лицо с плотно сжатыми губами. Спохватившись опустил глаза в пол – за разглядывание гостей могли и наказать.
Женщина! Еще и не старая! Такое везение становилось все реже. Только бы она не оказалась садисткой. А уж Рем постарается по-настоящему ей понравиться. А иначе, если она вдруг пожалуется на него, для хозяина Дома это может стать последней каплей и тогда участь Рема будет решена.
Щер тут же погнал его в моечную. Рем очень быстро ополоснулся, служанки смазали его тело ароматными маслами и облачили в свежий костюм. Затем – бегом по коридору к нужной двери. Там как всегда, ждала одна из служанок, Мирра. В ее обязанности входило проследить, чтобы раб не перепутал комнату и не имел недостатков вроде мятой одежды или испорченной прически. Девушка сочувственно кивнула Рему, прошептав, почти беззвучно, пожелание удачи.
Рем благодарно кивнул и быстро, словно ныряя в ледяную воду, ступил в комнату, тут же опустившись на колени. Не смея поднять головы, он замер у входа, чувствуя на себе спокойный оценивающий взгляд.
- Встань. – Тихий приказ заставил его подняться. Остро хотелось посмотреть на ту, от кого зависит его самочувствие на ближайший час, а может и количество отведенных ему дней. Но Рем даже не помыслил нарушить предписанное рабу поведение. Он ждал дальнейших распоряжений.
- Послушай… - голос посетительницы звучал неуверенно, - я не знаю, что именно должна тебе приказывать…
Рем выдохнул. Неуверенность и отсутствие опыта – хороший признак. Вряд ли она сразу начнет подвергать его пыткам.
- Простите, госпожа, позвольте я вам помогу. Вы можете приказать мне удовлетворить вас тем или иным образом по вашему выбору. Либо я могу просто ласкать вас, прилагая все свои умения, а вы – направлять меня, говоря, какие ощущения хотите испытать. Также вы можете… - Рем замялся, понимая, что обязан показать госпоже все возможности, но почти до крика не желая этого. – Вы можете воспользоваться одним из инструментов, чтобы заставить меня испытать особые ощущения для своего удовольствия.
- Инструментов? – вопрос гостьи прозвучал хрипло. Искоса взглянув ей в лицо, Рем увидел, как она облизнула пересохшие губы.
Плавно переместившись к небольшому шкафчику в углу, Рем раскрыл дверцу, продемонстрировав имеющийся в каждой комнате арсенал – несколько видов кнутов и плетей, нечто вроде кандалов, веревки, фаллоимитаторы разных диаметров, от совсем маленьких до огромных, которые тяжело обхватить даже его длинными пальцами.
Гостья подошла поближе, внимательно разглядывая содержимое шкафа. Ее рука указала на одно из самых больших «орудий», неприятной ребристой формы с небольшими шипиками по периметру. Рем пошатнулся, его дыхание сбилось. Он был готов упасть к ее ногам, умолять пощадить его хотя бы сейчас, пока внутри еще не зажило. Запах лилий, витавший в комнате, показался удушающе сладким.
- Что, и это тоже… туда? Засовывают? – удивленно спросила девушка.
Горло сдавил спазм. Рем смог только всхлипнуть в ответ.
Девушка пристально взглянула на него и прикрыла шкаф.
- Не бойся. Пока начнем с чего-то более… традиционного.
- Спасибо, госпожа! – Рем почувствовал, что снова может дышать и чуть не заплакал от облегчения. – Я готов выполнить любой ваш приказ!
- Давай, потанцуй немного, я хочу на тебя посмотреть.
Это было привычно и совсем не страшно. Рем начал снимать с себя одежду, плавно двигаясь под воображаемую музыку. Однако вчерашние ушибы все еще давали о себе знать, вновь наполнив тело болью. «Главное не подать вид, госпожа должна остаться довольна» - повторял он про себя словно заклинание. Вот расстегнута последняя пуговица и он приближается к кровати. Рубашка летит на пол, глаза гостьи светятся от возбуждения, ей явно нравится эта картина.
Внезапно особенно активное движение бедрами приводит к болезненной вспышке внутри. Рем стискивает зубы, но нога все же подворачивается, и он падает… задевает столик… фрукты и бутылки как-то слишком замедленно, будто нехотя, рассыпаются по всей комнате, на пол летит ваза, расплескивая воду и раскидывая по полу ароматные бордовые лилии. Звон разбитого стекла… Острые осколки, словно оскаленные зубы, зияют на полу.
Рем падает на колени, прямо на мокрый пол, не замечая осколков. Он сворачивается в комок, его трясет крупная дрожь, в лице не остается ни кровинки. Внутренности сжимает животный страх. Все. Это конец. Этого ему уже не простят. Молодого, перспективного раба на его месте могли бы пощадить. Но его – нет. Завтра же продадут туда, где каждый день будет наполнен ужасом и болью. А до этого на нем оторвутся все охранники и прислужники Дома На Закате.
Слезы катятся по его лицу. Он понимает, что умолять бесполезно, но почти против воли подползает к ногам гостьи, прижимается лицом к ее туфлям.
- Госпожа, прошу, не говорите им, умоляю вас! Они теперь точно меня продадут. Прошу вас, накажите меня, что угодно, я все вытерплю! Только не говорите им, пожалуйста!
Дыхание сбивается, он захлебывается, глотает слова, слезы смешиваются с холодным потом, он дрожит уже всем телом, почти теряя сознание от страха.
Гостья аккуратно высвобождает ноги и заставляет его подняться.
Затем выходит в коридор, подзывает охранника и приказывает вызвать администратора.
Глава четвертая
Она
- Да, я хочу забрать его на сутки. Нет, ничего не случилось, все в порядке. Мы просто случайно задели столик, если нужно, я готова покрыть ущерб. – Кара досадливо нахмурилась.
- Ваш оплаченный час еще не прошел, вы уверены, что хотите отбыть раньше? – администратор не снимает с лица дежурную улыбку.
Кара раздраженно дернула плечом. Вся эта обстановка в борделе начала ее напрягать. Она почувствовала, что не сможет расслабиться, находясь здесь. Хотелось, чтобы мужчина, пусть он и был рабом, тоже смог хоть немного прийти в себя. Кара решила, что даст ему поспать и набраться сил, а завтра сможет спокойно использовать по назначению. Пусть это стоило гораздо больше просто одного часа, но приходить сюда завтра, в надежде, что он будет в лучшей форме, ей не хотелось. Тем более, что его, действительно, могло ждать неприятное наказание. И не хотелось брать кого-то другого, остальные рабы казались совершенно блеклыми по сравнению с ним.
- Да, я уверена.
- Прекрасный выбор, госпожа. Карета будет ждать вас на улице через 15 минут.
Кара вышла на воздух. Очень хотелось покинуть это душное помещение, насквозь пропитанное благовониями, развратом и чьей-то болью.
Раб вышел откуда-то из темноты через указанное время. Он двигался неуверенно, его по-прежнему немного трясло. Открыв дверь подъехавшей кареты, пропустил Кару внутрь. Сам залез следом и… улегся на пол на спину, подставляя ей под ноги слегка впалый живот и широкую грудную клетку.
- Э… это ты зачем?
- Нам так положено, госпожа. Вашим ногам будет удобнее. Если вы снимите туфли, я смогу во время поездки сделать вам массаж, - тихо проговорил раб.
- Нет, знаешь ли… - Кара хотела приказать ему сесть, но заметила внимательный взгляд кучера через окошко в передней части кареты. Если раб выполнит такой приказ, позже его вполне могут наказать за это. – Подвинься и прими положение, удобное для тебя.
- Спасибо, госпожа, – искренне поблагодарил мужчина, немного сдвинувшись в сторону.
Раб все равно касался ее ног своим разгоряченным телом. Это было приятно, чего уж скрывать.
Кара назвала адрес, и шикарная, черная, отделанная золотом карета, быстро домчала ее по ночным улицам прямо к солдатскому дому, где она жила.
Раб быстро выскочил, с поклоном открыл ей дверь и прихватил небольшую сумку со своими вещами. Кара повела его по лестнице на второй этаж, по темному коридору, к одной из десятка похожих дверей. Там, наконец-то оказавшись в привычной домашней обстановке, она выдохнула, стараясь избавиться от напряжения. Нужно как-то устроить его на ночь и, может быть, чем-то накормить…
Он
Во время поездки Рем все еще чувствовал озноб. Но также он чувствовал, что госпожа почти не сердится за его проступок. И ей совсем не жаль сломанных лилий и разбитой вазы. Возможно, она даже не будет слишком сильно наказывать его сегодня. И он постарается показать ей, что она не зря заплатила за него свои деньги.
А если госпожа будет настолько милостивой, что оставит хороший отзыв о его поведении, то его могут еще на какое-то время оставить в живых. Думать о более далеком будущем не хотелось.
По приезде раб слабо удивился, что его привезли не в богатый особняк, а в многоквартирный дом. Да, он и раньше оказывал интимные услуги воительницам Небесного Легиона, и не один раз. Но не ожидал, что его милосердная гостья тоже относится к ним. Тем более, что из-за высокой стоимости, рабов на сутки они обычно не брали.
Квартира внутри оказалась самой обычной, без каких-либо ярких черт, которые бы характеризовали характер ее хозяйки.
- Как твое имя? – вопрос заставил Рема вздрогнуть. Он совершенно забыл о том, что должен соблюдать этикет – помочь госпоже раздеться и снять обувь. Поздно, она уже сама разулась, но, кажется, не обратила внимания на его промах.
- Рем, госпожа. Если вам будет удобно… Но вы можете называть меня как хотите.
- Хорошо, Рем, ты голоден?
При мысли о еде его замутило. Хотя в гареме перед ночью не кормили, чтобы рабы не испытывали тяжесть и не ленились, а их кишечник оставался чистым. И сейчас Рем не знал, какие испытания выпадут ему и не выйдет ли предложенный кусок назад после предстоящей ночи.
- Я не голоден, госпожа.
- А пить хочешь?
- Да, госпожа, если вы будете столь милостивы, чтобы позволить мне…
Госпожа устало вздохнула.
- В этом шкафу достань матрас, подушку, белье, разложи вот здесь, в углу. Вода на кухне в ведре, там есть ковш, пей, сколько хочешь. Можешь сходить в туалет и ложись спать. Я в моечную. Сейчас слишком устала. Мы продолжим утром.
Рем с трудом подавил вздох облегчения. Это просто какой-то подарок судьбы! Ожидалась почти целая ночь спокойного сна. Ему позволят отдохнуть и восстановиться. И никакой больше боли сегодня! Как же повезло, что госпожа выбрала именно его. И пусть завтра его ждут испытания – что ж, это будет позже. А до утра еще так далеко…
Едва положив голову на подушку, Рем забылся тревожным сном.
Ночью было тяжело. Мерещились какие-то черные тени, озноб сменялся жаром, сердце колотилось в груди, воздуха не хватало. Боль во всем теле усилилась, жутко заболела голова. В один из моментов прояснения сознания Рем с ужасом понял, что заболевает. Нет! Боги, пожалуйста, только не это! У него же только появился шанс пожить еще немного… А теперь его ожидает смерть. И лучше бы это была смерть от заражения крови. Ведь в таком состоянии он не сможет выполнить то, за что была заплачена приличная сумма. Хозяйка потребует возврата денег. А уж в Доме с ним за это рассчитаются сполна, после чего продадут на рудники. Только бы к утру полегчало! Или совсем уж умереть… И Рем в очередной раз снова молил богов без надежды на то, что они его услышат.
Чьи-то прикосновения разбудили Рема, когда за окном было уже светло. Слишком светло. День уже полностью вступил в свои права. Первым желанием было быстро вскочить с лежанки, но это оказалось сне так просто сделать – ужасная слабость и жар никуда не делись. Неизвестно откуда взявшийся круглолицый седой мужчина склонился над ним, деловито осмотрел глаза, заставил показать язык, поднять рубаху.
- Где болит?
Рем смотрел со страхом, боясь что-то отвечать. В поле зрения появилась госпожа. Ее глаза смотрели строго, в голосе была тревога.
- Никаких серьезных внешних ран у него не видно. Но на болотную лихорадку не похоже. Выглядит как какое-то воспаление.
- Он ведь из борделя в таком состоянии, может что его неаккуратно брали сзади, возможно, там что-то воспалилось? Или ты…
Кара смущенно отвела глаза.
- Я ничего не успела ему сделать.
Мужчина вновь уставился на Рема.
- Перевернись и покажи себя.
Рем умоляюще взглянул на госпожу. Только не это! Он не вынесет этого снова!
Хозяйка успокаивающе улыбнулась:
- Давай, тебе не будет больно.
Возражать Рем не осмелился. Допустить прямое непослушание – значит с еще более высокой вероятностью заслужить новую боль. Рем со сдавленным стоном снял штаны и принял коленно-локтевую позицию. Даже в такой позе его пошатывало. Сердце стучало где-то в районе горла. Чужие пальцы в холодных скользких перчатках коснулись его измученного тела, раздвинули ягодицы, заставив издать глухой стон. Мужчина отошел к своей сумке, немного порылся и вложил в его руку небольшую капсулу.
- Вставь себе.
Рем очень надеялся, что это какое-то лекарство. В любом случае возражать он не посмел, шипя от боли проделав приказанное.
- Можешь ложиться. – И, обращаясь к хозяйке. – Да, все ясно. В целом ничего серьезного, но восстановление будет не быстрым. Давай ему лечебные состав номер восемь, местно – свечи с геранью. Постельный режим и питание протертой жидкой пищей дня три. А дальше как пойдет.
