Как итог, завтрак затянулся гораздо дольше обычного, хотя, казалось бы, стоило поторопиться. Так мало того! После завтрака, когда все отправились переодеваться, сэн Симантус за каким-то чертом решил, что ему необходима повозка с замораживающими артефактами и зачарованными клетками. Добычу складывать. Какую добычу?! Самое большее, на что, по мнению Дана, эта недоохота могла рассчитывать — два-три тощих летних зайца: ни мяса, ни шкуры. Впрочем, ехали не за зайцами. Сэн Симантус утверждал, что в здешних рощицах гнездится лазурный клещеклюв, и что сейчас, когда птенцы вылетели из гнезда, но еще толком не научились выживать и прятаться, самое время их ловить. Потому как лазурный клещеклюв, выросший в неволе, не станет, в отличие от пойманного взрослым, разбиваться насмерть о прутья клетки, и можно будет долгие годы добывать с него перо и яйца, которые… дальше шли рассуждения о зельях, и их Дан пропустил мимо ушей.
Идея ловить слетков-клещеклювов ему не нравилась, участвовать в этом безобразии он не собирался и ехал только ради Аурелии. Потому что с того самого разговора, закончить который помешало пробуждение Иниго, им так и не удалось поговорить. А разговор назрел и даже, возможно, перезрел. Вопрос Аурелии, кем он ее считает, с кем говорит, с ней или Тамирией, оказался для Дана неприятной неожиданностью. Настолько неприятной, что даже снова захотелось обложить ее «папашиной дочуркой» и «деткой», аж язык зачесался. Вот же, умная же девушка, настолько умная, что он рядом с ней даже слишком часто теряется и, наверное, начинает себя вести как дурак. А тут нате вам, дура дурой! Даже Тамирия давно поняла бы, а она спрашивает!
Нет, может, и хорошо, что Иниго так не вовремя проснулся. А то ведь Дан по горячим следам точно ляпнул бы что-нибудь некуртуазное. А теперь вот думает — не так все просто, наверное. Потому что простая картина никак не сочетается с Аурелией! А вот спросить с какой-то задней мыслью, с подтекстом или намеком, которого он не заметил и не понял — это она могла. И надо бы прояснить вопрос.
И вот теперь он стоял рядом с гнедым Волкогоном и ждал, когда же появится Аурелия. А неподалеку Руис тоже ждал ее, тут и гадать не приходилось. Ухаживания «очаровательного» финансиста за чужой невестой в последние пару дней, а особенно вчера, приобрели совершенно неподобающий размах. Еще немного в том же духе, и Дану придется вызывать Руиса на дуэль, во имя защиты чести даже не Аурелии — с ней тот держался все-таки в рамках приличий, а его самого, Адана Агидара, наследника Кайо Агидара, потому что Кайо точно такого не стерпел бы.
Аурелия вышла из дома вместе с тетушкой, и Дан едва не потерял дар речи. Они обе были в брюках! Причем не в крестьянских бесформенных штанах, какие надевала иногда Тэм, а в брюках, явно сшитых специально, из дорогой, отлично выделанной замши, идеально обтягивающей стройные ножки. Кстати, отметил он, словно в полусне, стройностью ножек тетушка вполне могла поспорить с Аурелией.
Мужской охотничий камзол, темно-синий у тетушки и ярко-зеленый у Аурелии, и белоснежные шейные платки у обеих дополняли картину. И — Дан скользнул взглядом сверху вниз, невольно отметив, как ладно смотрится на Аурелии мужская одежда, как зазывно округляется высокая грудь и как волнующе аппетитна прикрытая полами сюртука попка — довершали наряд высокие охотничьи сапоги.
Конюхи подвели к ним лошадей — Дан отметил мужские седла на обеих кобылах, — и Аурелия, вдев сапог в стремя, плавно и безупречно красиво взмыла в седло. Что-то сказал Руис — Дан не разобрал ни слова, только отметил искреннее восхищение в голосе. Понимала ли Аурелия, какого эффекта добьется? Или просто не желала скакать по лесу в неудобном дамском седле? Дан готов был что угодно на кон поставить — всё она понимала. А может, и нарочно задумала это представление, воспользовавшись охотой как предлогом, удобным случаем. А вот зачем? Чего хотела добиться, в кого целилась? Тут Дан не взялся бы гадать.
Но, все черти преисподней, разговор с ней действительно назрел!
— Так что, вы согласны, сэн Адан?
— Что? — он встрепенулся, осознав, что Руис обращается именно к нему и очень настойчиво. — С чем согласен?
— Состязание в честь прекрасной дамы. Кто больше добудет этих… как их? В общем, птичек, тому поощрительный приз от сэньи Тамирии.
— Сэнья Тамирия вольна сама решать, хочет ли она такое или любое другое состязание, — усилием воли подавив злость, ответил Дан. — Что касается меня, я не собираюсь ловить слетков. Оставляю эту забаву вам.
— Вы пасуете, вот как? — Руис расплылся в улыбке. — Удачливый охотник не желает показывать свою удачу, а может, и другие необходимые охотнику качества?
— Сэн Руис, а вы не желаете прогуляться до деревенского рынка и купить там пучок зелени по сходной цене? Покажете все свое мастерство умелого финансиста. Мы оценим, — и он, не дожидаясь ответа, вскочил в седло. Волкогон нетерпеливо загарцевал.
— Какая занятная идея, — донесся голос сэньи Люцинии. Она тоже уже была в седле и теперь послала свою кобылу вперед неторопливым шагом. — Возможно, если мы запланируем посетить местный рынок, то устроим и подобное состязание. К примеру, кто сумеет купить пучок розмарина по самой низкой цене. Удачливый финансист или, может, очаровательная девушка. Но пока что мы отправляемся охотиться. И все же, я думаю, лучший ловец клещеклювов скорее достоин приза от Уго, чем от Тамирии.
Сэн Симантус на своей смирной, но довольно неплохой лошадке тем временем догнал тетушку и пристроился рядом, стремя в стремя. Сказал насмешливо:
— Могу пообещать победителю отличный отвар от бессонницы. Я слышал, от любовных мук такое случается. И от вспышек ревности тоже.
— Зачем вы предлагаете такое Адану, Руис? — заговорила наконец Аурелия. На Дана она так ни разу и не взглянула, а ехать предпочла рядом с тетушкой. — Это же заведомый проигрыш. Да и наши глупости ему не слишком интересны. Подумаешь, какие-то клещеклювы. А вот предложение сэна Симантуса мне нравится. Для такого отвара обязательно наступит подходящий момент. Так что я в игре, если не боитесь соревноваться со мной.
— Боюсь, что я не посмею отобрать приз у девушки. Но, с другой стороны, если мне повезет обыграть вас, сэнья Тамирия, я могу просто подарить вам этот отвар. Вы ведь не откажетесь принять от меня скромный и ни к чему не обязывающий подарок?
— Откажусь. Я предпочитаю заслуженную награду. Так что только честная игра и честный выигрыш.
И она пришпорила свою кобылу, послав ее в галоп.
— Ах, эти прекрасные проблемы и мечты молодости, — заметила тетушка. — Это так вдохновляет! Что ж, Уго, полагаю, вы составите мне компанию, и мы с вами попытаемся добыть вам птичек без всякого состязания. И как знать, возможно, сумеем посрамить юное поколение своими успехами. — Она насмешливо сверкнула глазами в сторону Руиса, который явно порывался скакать за Аурелией, но почему-то медлил.
И, как будто этот взгляд послужил сигналом, все трое сорвались в бешеный галоп и понеслись к лесу.
Волкогон рвался следом, но Дан его сдержал и повел легкой рысью. Всадники быстро скрылись за деревьями, позади по дороге тащилась снаряженная сэном Симантусом повозка, а Дан лениво размышлял о том, чем убить время в этом лесу, больше похожем на ухоженный парк. Аурелия явно не настроена на разговор. Понять бы, это из-за охоты, или она вообще вдруг начала его избегать? Но если второе — почему? Дело в нем, он совершил какую-то ошибку? Или в ней, в ее желании быть собой, а не Тамирией? Это желание Дан видел так же ясно, как огромную разницу между девушками. Видел и то, что тело Тамирии тяготит Аурелию. Хотелось бы знать, какая она на самом деле? Наверное, совсем не похожа на Тэмми. Но теперь-то ничего с этим не сделать.
Разве что случится чудо, и все вернется обратно, как было. Тогда Аурелия окажется дома, осчастливит своего папочку — тот наверняка не рад получить вместо рассудительной умницы не слишком образованную и не идеально воспитанную Тэмми. Впрочем, вряд ли человек, воспитавший Аурелию, бросит Тэм без помощи. Скорее всего, придумает, как дотянуть до более-менее достойного уровня, и не только придумает, но и найдет способ заставить Тэмми подойти к делу серьезно. Так что за нее можно быть спокойным. Чего не скажешь об Аурелии. Жизнь в доме Олгрусов она вряд ли примет. Да и… там мигом догадаются, что Тэмми больше не Тэмми, а к чему это может привести, Дан не взялся бы предполагать. Но она наверняка понимает это. А вот как собирается действовать?
До сих пор, то есть до финала их дорожного разговора, Дану казалось, что тут и без слов все ясно. Она — его невеста, и, конечно же, он не бросит ее в беде. Что ж, эта девушка умела с удивительной точностью ткнуть его носом… нет, не в ошибки, просто в то, чего сам не замечал. Она не считала себя его невестой. Она не желала быть Тамирией, а невестой была Тэмми. Не она. И если Дан ничего не имел против такой замены… ладно, чем дальше, тем больше он был только «за», а уж после сегодняшнего… Дан зажмурился и сглотнул, черт, он мужчина, в конце концов, и как можно остаться равнодушным при виде такой фигурки в такой одежде?! Так вот, Аурелия, судя по тому вопросу, была против. И если он желает получить эту девушку, нужно начинать все с нуля. Без поддавков в виде «ты моя невеста». На равных с очаровательным, черти б его драли, Руисом, и с кем угодно еще, кто вдруг может привлечь ее внимание. Она, судя по всему, считает себя свободной, и не так уж она не права — расторгнуть соглашение недолго. В их случае — так как никакой церемонии не проводилось и помолвка не подкреплена магически — и вовсе достаточно пары слов.
И меньше всего на свете он хочет, чтобы эти слова вдруг оказались сказаны!
Лес выглядел слишком чистым. Наверное, деревенские ходят сюда за дровами — ни хвороста, ни сухостоя, даже сухие ветки срублены. А может, и не только сухие, а все, до которых легко дотянуться, по крайней мере, нагибать голову и уворачиваться от хлещущих в лицо веток Дану не пришлось. Хотя и пустил Волкогона шагом, едва углубившись в этот недолес.
Поблизости от опушки и от дороги не было, конечно, никаких клещеклювов, только дятлы, дрозды и нахальные сойки. Присутствия зверья тоже не ощущалось, но в глубине леса, скорее всего, водятся и косули, и лисы, может, даже кабаны и волки, хотя тетушка, наверное, предупредила бы об опасных обитателях. Нет, раз отправились на охоту таким небольшим и безобидным составом, вряд ли стоит ждать чего-то мало-мальски опасного. Так что пусть себе ловят птичек. А он воспользуется случаем, чтобы побыть одному. Хотя жизнь в тетушкином доме оказалась совсем не такой, как представлялось, и в целом даже нравилась, постоянное общество утомляло. Даже в библиотеке не удалось посидеть в одиночестве. Сначала заявился чертов финансист, деланно удивился, что «застал достойного сэна Адана в таком, наверное, непривычном для того месте». Потом заглянула тетушка, поинтересовалась, что он читает, и спросила, не посоветовать ли полезную для молодого человека литературу. А когда еще и сэн Симантус появился, Дан просто сбежал в свою комнату.
Почему они все считают его беспросветным неучем? Как будто, если вырос не в столице и обучался не в Академии, то и не знаешь, что такое книги.
Волкогон всхрапнул и попятился, и Дан вынырнул из размышлений, мгновенно напрягся. Он даже не стал осматриваться — если рядом кто-то по-настоящему опасный, пока будешь вертеть головой туда-сюда, как раз тебе голову и оторвут. Подключился к артефактному восприятию, будто на настоящей охоте, накрыл лес поисковой сетью. Мелкое зверье отмел сразу. Четыре всадника ощущались ярко и спокойно, ни кони, ни люди не были испуганы. Дан отметил, что они разбились по парочкам, а значит, Руис снова обхаживает Аурелию. Но сейчас не это было важным. По лесу бежал хищник. Крупный, голодный и чем-то обозленный. И, если представить, куда он бежал и как двигались всадники…
Дан и не думал, что способен так испугаться. Пришпорил Волкогона, процедил, пригнувшись к гриве:
— Оправдывай имечко.
Там, дома, у него остался Буран — специально обученный для охоты, надежный, не просто конь, а верный друг. Норовистый и злой Волкогон, несмотря на кличку, не слишком подходил для охоты, его норов мог оказаться совершенно не к месту. К тому же он не был приучен к опасным тварям. Даже почуяв след, заволновался — за что ему, конечно, спасибо, но что будет, когда они нагонят тварь? От страха может и понести. Надо ловить момент и быстро спешиваться, иначе придется делить внимание между схваткой и конем, а это недопустимо. Но пока он слушался, и Дан сосредоточился на сети.
Тварь неслась быстро, так, как бегают по следу или уже увидев добычу. Может, какую-нибудь косулю? Было бы слишком большой удачей, к тому же многое зависело от того, что именно там за тварь. Кому-то достаточно горячей крови, а кто-то предпочитает добычу с магией. А кто там с магией? — только люди! Аурелия. Тетушка. Ядовитый педант сэн Симантус, если тварь до него доберется, то, пожалуй, отравится, но тетушка все равно расстроится. И чертов финансист, которого, если честно, совсем не жаль было бы спровадить куда подальше, но все же видеть его загрызенным и растерзанным не хотелось. Ни один человек такого не заслуживает.
Волкогон захрапел, попытался шарахнуться вбок. Вот еще не хватало, укрощать на полном скаку норовистую скотину! Но выхода нет, не на своих же двоих догонять. Так он как раз успеет к опознанию останков!
Между тем пара всадников впереди разделилась, и один из них сейчас медленно двигался навстречу твари. Они что, вообще ничего не чувствуют?! Не слышат, как изменился лес? Как испуганно замолкли птицы? Не ощущают магический всплеск? Разворачивать коней и гнать прочь что есть мочи!
— Ну, давай же! Быстрее!
Всадник там, впереди, спешился. Зачем? Что произошло? Дан безжалостно пришпорил снова взбрыкнувшего Волкогона.
По лесу разнесся громовой рык. Прокатился низкими, вибрирующими нотами, взвился визгливым мявом и вновь скатился ниже, в рычание. Мантикора!
Черт! Близко, но все еще недостаточно близко, а чертов конь уже почти не слушает поводьев. Перепуган. Еще бы не перепугаться. Спасибо Создателю, что не дракон, а больше, пожалуй, ничего хорошего и в голову не лезет. Он окажется один против хищника, на которого ходят по меньшей мере втроем, а лучше — командой.
Идею, которая пришла в голову на последнем, наверное, рывке, смело можно было назвать идиотской. К тому же она вполне может не встретить понимания у Аурелии и остальных. Но альтернативы виделись — одна другой хуже, и Дан решился. «Прости, Волкогон», — он шарахнул упрямого коня чарами послушания, вложив силы с избытком, и послал прямиком туда, откуда снова донесся рык, а вместе с ним — испуганное ржание и истошный девичий визг.
С боков коня хлопьями летела пена, Дан пришпоривал, впереди воцарилась пугающая тишина — и в этой тишине он вылетел на большую поляну, скорее даже прогалину, длинную и узкую. На другом ее краю стояла, прижавшись к раскидистому дубу, Аурелия. Вокруг нее искрился магией щит — Дан не взялся бы сходу определить, какой именно, но хорошо, что она оказалась способна не только визжать. Это давало надежду.
Идея ловить слетков-клещеклювов ему не нравилась, участвовать в этом безобразии он не собирался и ехал только ради Аурелии. Потому что с того самого разговора, закончить который помешало пробуждение Иниго, им так и не удалось поговорить. А разговор назрел и даже, возможно, перезрел. Вопрос Аурелии, кем он ее считает, с кем говорит, с ней или Тамирией, оказался для Дана неприятной неожиданностью. Настолько неприятной, что даже снова захотелось обложить ее «папашиной дочуркой» и «деткой», аж язык зачесался. Вот же, умная же девушка, настолько умная, что он рядом с ней даже слишком часто теряется и, наверное, начинает себя вести как дурак. А тут нате вам, дура дурой! Даже Тамирия давно поняла бы, а она спрашивает!
Нет, может, и хорошо, что Иниго так не вовремя проснулся. А то ведь Дан по горячим следам точно ляпнул бы что-нибудь некуртуазное. А теперь вот думает — не так все просто, наверное. Потому что простая картина никак не сочетается с Аурелией! А вот спросить с какой-то задней мыслью, с подтекстом или намеком, которого он не заметил и не понял — это она могла. И надо бы прояснить вопрос.
И вот теперь он стоял рядом с гнедым Волкогоном и ждал, когда же появится Аурелия. А неподалеку Руис тоже ждал ее, тут и гадать не приходилось. Ухаживания «очаровательного» финансиста за чужой невестой в последние пару дней, а особенно вчера, приобрели совершенно неподобающий размах. Еще немного в том же духе, и Дану придется вызывать Руиса на дуэль, во имя защиты чести даже не Аурелии — с ней тот держался все-таки в рамках приличий, а его самого, Адана Агидара, наследника Кайо Агидара, потому что Кайо точно такого не стерпел бы.
Аурелия вышла из дома вместе с тетушкой, и Дан едва не потерял дар речи. Они обе были в брюках! Причем не в крестьянских бесформенных штанах, какие надевала иногда Тэм, а в брюках, явно сшитых специально, из дорогой, отлично выделанной замши, идеально обтягивающей стройные ножки. Кстати, отметил он, словно в полусне, стройностью ножек тетушка вполне могла поспорить с Аурелией.
Мужской охотничий камзол, темно-синий у тетушки и ярко-зеленый у Аурелии, и белоснежные шейные платки у обеих дополняли картину. И — Дан скользнул взглядом сверху вниз, невольно отметив, как ладно смотрится на Аурелии мужская одежда, как зазывно округляется высокая грудь и как волнующе аппетитна прикрытая полами сюртука попка — довершали наряд высокие охотничьи сапоги.
Конюхи подвели к ним лошадей — Дан отметил мужские седла на обеих кобылах, — и Аурелия, вдев сапог в стремя, плавно и безупречно красиво взмыла в седло. Что-то сказал Руис — Дан не разобрал ни слова, только отметил искреннее восхищение в голосе. Понимала ли Аурелия, какого эффекта добьется? Или просто не желала скакать по лесу в неудобном дамском седле? Дан готов был что угодно на кон поставить — всё она понимала. А может, и нарочно задумала это представление, воспользовавшись охотой как предлогом, удобным случаем. А вот зачем? Чего хотела добиться, в кого целилась? Тут Дан не взялся бы гадать.
Но, все черти преисподней, разговор с ней действительно назрел!
Прода от 07.10.2022, 10:36
— Так что, вы согласны, сэн Адан?
— Что? — он встрепенулся, осознав, что Руис обращается именно к нему и очень настойчиво. — С чем согласен?
— Состязание в честь прекрасной дамы. Кто больше добудет этих… как их? В общем, птичек, тому поощрительный приз от сэньи Тамирии.
— Сэнья Тамирия вольна сама решать, хочет ли она такое или любое другое состязание, — усилием воли подавив злость, ответил Дан. — Что касается меня, я не собираюсь ловить слетков. Оставляю эту забаву вам.
— Вы пасуете, вот как? — Руис расплылся в улыбке. — Удачливый охотник не желает показывать свою удачу, а может, и другие необходимые охотнику качества?
— Сэн Руис, а вы не желаете прогуляться до деревенского рынка и купить там пучок зелени по сходной цене? Покажете все свое мастерство умелого финансиста. Мы оценим, — и он, не дожидаясь ответа, вскочил в седло. Волкогон нетерпеливо загарцевал.
— Какая занятная идея, — донесся голос сэньи Люцинии. Она тоже уже была в седле и теперь послала свою кобылу вперед неторопливым шагом. — Возможно, если мы запланируем посетить местный рынок, то устроим и подобное состязание. К примеру, кто сумеет купить пучок розмарина по самой низкой цене. Удачливый финансист или, может, очаровательная девушка. Но пока что мы отправляемся охотиться. И все же, я думаю, лучший ловец клещеклювов скорее достоин приза от Уго, чем от Тамирии.
Сэн Симантус на своей смирной, но довольно неплохой лошадке тем временем догнал тетушку и пристроился рядом, стремя в стремя. Сказал насмешливо:
— Могу пообещать победителю отличный отвар от бессонницы. Я слышал, от любовных мук такое случается. И от вспышек ревности тоже.
— Зачем вы предлагаете такое Адану, Руис? — заговорила наконец Аурелия. На Дана она так ни разу и не взглянула, а ехать предпочла рядом с тетушкой. — Это же заведомый проигрыш. Да и наши глупости ему не слишком интересны. Подумаешь, какие-то клещеклювы. А вот предложение сэна Симантуса мне нравится. Для такого отвара обязательно наступит подходящий момент. Так что я в игре, если не боитесь соревноваться со мной.
— Боюсь, что я не посмею отобрать приз у девушки. Но, с другой стороны, если мне повезет обыграть вас, сэнья Тамирия, я могу просто подарить вам этот отвар. Вы ведь не откажетесь принять от меня скромный и ни к чему не обязывающий подарок?
— Откажусь. Я предпочитаю заслуженную награду. Так что только честная игра и честный выигрыш.
И она пришпорила свою кобылу, послав ее в галоп.
— Ах, эти прекрасные проблемы и мечты молодости, — заметила тетушка. — Это так вдохновляет! Что ж, Уго, полагаю, вы составите мне компанию, и мы с вами попытаемся добыть вам птичек без всякого состязания. И как знать, возможно, сумеем посрамить юное поколение своими успехами. — Она насмешливо сверкнула глазами в сторону Руиса, который явно порывался скакать за Аурелией, но почему-то медлил.
И, как будто этот взгляд послужил сигналом, все трое сорвались в бешеный галоп и понеслись к лесу.
Волкогон рвался следом, но Дан его сдержал и повел легкой рысью. Всадники быстро скрылись за деревьями, позади по дороге тащилась снаряженная сэном Симантусом повозка, а Дан лениво размышлял о том, чем убить время в этом лесу, больше похожем на ухоженный парк. Аурелия явно не настроена на разговор. Понять бы, это из-за охоты, или она вообще вдруг начала его избегать? Но если второе — почему? Дело в нем, он совершил какую-то ошибку? Или в ней, в ее желании быть собой, а не Тамирией? Это желание Дан видел так же ясно, как огромную разницу между девушками. Видел и то, что тело Тамирии тяготит Аурелию. Хотелось бы знать, какая она на самом деле? Наверное, совсем не похожа на Тэмми. Но теперь-то ничего с этим не сделать.
Разве что случится чудо, и все вернется обратно, как было. Тогда Аурелия окажется дома, осчастливит своего папочку — тот наверняка не рад получить вместо рассудительной умницы не слишком образованную и не идеально воспитанную Тэмми. Впрочем, вряд ли человек, воспитавший Аурелию, бросит Тэм без помощи. Скорее всего, придумает, как дотянуть до более-менее достойного уровня, и не только придумает, но и найдет способ заставить Тэмми подойти к делу серьезно. Так что за нее можно быть спокойным. Чего не скажешь об Аурелии. Жизнь в доме Олгрусов она вряд ли примет. Да и… там мигом догадаются, что Тэмми больше не Тэмми, а к чему это может привести, Дан не взялся бы предполагать. Но она наверняка понимает это. А вот как собирается действовать?
До сих пор, то есть до финала их дорожного разговора, Дану казалось, что тут и без слов все ясно. Она — его невеста, и, конечно же, он не бросит ее в беде. Что ж, эта девушка умела с удивительной точностью ткнуть его носом… нет, не в ошибки, просто в то, чего сам не замечал. Она не считала себя его невестой. Она не желала быть Тамирией, а невестой была Тэмми. Не она. И если Дан ничего не имел против такой замены… ладно, чем дальше, тем больше он был только «за», а уж после сегодняшнего… Дан зажмурился и сглотнул, черт, он мужчина, в конце концов, и как можно остаться равнодушным при виде такой фигурки в такой одежде?! Так вот, Аурелия, судя по тому вопросу, была против. И если он желает получить эту девушку, нужно начинать все с нуля. Без поддавков в виде «ты моя невеста». На равных с очаровательным, черти б его драли, Руисом, и с кем угодно еще, кто вдруг может привлечь ее внимание. Она, судя по всему, считает себя свободной, и не так уж она не права — расторгнуть соглашение недолго. В их случае — так как никакой церемонии не проводилось и помолвка не подкреплена магически — и вовсе достаточно пары слов.
И меньше всего на свете он хочет, чтобы эти слова вдруг оказались сказаны!
Прода от 10.10.2022, 10:55
Лес выглядел слишком чистым. Наверное, деревенские ходят сюда за дровами — ни хвороста, ни сухостоя, даже сухие ветки срублены. А может, и не только сухие, а все, до которых легко дотянуться, по крайней мере, нагибать голову и уворачиваться от хлещущих в лицо веток Дану не пришлось. Хотя и пустил Волкогона шагом, едва углубившись в этот недолес.
Поблизости от опушки и от дороги не было, конечно, никаких клещеклювов, только дятлы, дрозды и нахальные сойки. Присутствия зверья тоже не ощущалось, но в глубине леса, скорее всего, водятся и косули, и лисы, может, даже кабаны и волки, хотя тетушка, наверное, предупредила бы об опасных обитателях. Нет, раз отправились на охоту таким небольшим и безобидным составом, вряд ли стоит ждать чего-то мало-мальски опасного. Так что пусть себе ловят птичек. А он воспользуется случаем, чтобы побыть одному. Хотя жизнь в тетушкином доме оказалась совсем не такой, как представлялось, и в целом даже нравилась, постоянное общество утомляло. Даже в библиотеке не удалось посидеть в одиночестве. Сначала заявился чертов финансист, деланно удивился, что «застал достойного сэна Адана в таком, наверное, непривычном для того месте». Потом заглянула тетушка, поинтересовалась, что он читает, и спросила, не посоветовать ли полезную для молодого человека литературу. А когда еще и сэн Симантус появился, Дан просто сбежал в свою комнату.
Почему они все считают его беспросветным неучем? Как будто, если вырос не в столице и обучался не в Академии, то и не знаешь, что такое книги.
Волкогон всхрапнул и попятился, и Дан вынырнул из размышлений, мгновенно напрягся. Он даже не стал осматриваться — если рядом кто-то по-настоящему опасный, пока будешь вертеть головой туда-сюда, как раз тебе голову и оторвут. Подключился к артефактному восприятию, будто на настоящей охоте, накрыл лес поисковой сетью. Мелкое зверье отмел сразу. Четыре всадника ощущались ярко и спокойно, ни кони, ни люди не были испуганы. Дан отметил, что они разбились по парочкам, а значит, Руис снова обхаживает Аурелию. Но сейчас не это было важным. По лесу бежал хищник. Крупный, голодный и чем-то обозленный. И, если представить, куда он бежал и как двигались всадники…
Дан и не думал, что способен так испугаться. Пришпорил Волкогона, процедил, пригнувшись к гриве:
— Оправдывай имечко.
Там, дома, у него остался Буран — специально обученный для охоты, надежный, не просто конь, а верный друг. Норовистый и злой Волкогон, несмотря на кличку, не слишком подходил для охоты, его норов мог оказаться совершенно не к месту. К тому же он не был приучен к опасным тварям. Даже почуяв след, заволновался — за что ему, конечно, спасибо, но что будет, когда они нагонят тварь? От страха может и понести. Надо ловить момент и быстро спешиваться, иначе придется делить внимание между схваткой и конем, а это недопустимо. Но пока он слушался, и Дан сосредоточился на сети.
Тварь неслась быстро, так, как бегают по следу или уже увидев добычу. Может, какую-нибудь косулю? Было бы слишком большой удачей, к тому же многое зависело от того, что именно там за тварь. Кому-то достаточно горячей крови, а кто-то предпочитает добычу с магией. А кто там с магией? — только люди! Аурелия. Тетушка. Ядовитый педант сэн Симантус, если тварь до него доберется, то, пожалуй, отравится, но тетушка все равно расстроится. И чертов финансист, которого, если честно, совсем не жаль было бы спровадить куда подальше, но все же видеть его загрызенным и растерзанным не хотелось. Ни один человек такого не заслуживает.
Волкогон захрапел, попытался шарахнуться вбок. Вот еще не хватало, укрощать на полном скаку норовистую скотину! Но выхода нет, не на своих же двоих догонять. Так он как раз успеет к опознанию останков!
Между тем пара всадников впереди разделилась, и один из них сейчас медленно двигался навстречу твари. Они что, вообще ничего не чувствуют?! Не слышат, как изменился лес? Как испуганно замолкли птицы? Не ощущают магический всплеск? Разворачивать коней и гнать прочь что есть мочи!
— Ну, давай же! Быстрее!
Прода от 12.10.2022, 10:33
Всадник там, впереди, спешился. Зачем? Что произошло? Дан безжалостно пришпорил снова взбрыкнувшего Волкогона.
По лесу разнесся громовой рык. Прокатился низкими, вибрирующими нотами, взвился визгливым мявом и вновь скатился ниже, в рычание. Мантикора!
Черт! Близко, но все еще недостаточно близко, а чертов конь уже почти не слушает поводьев. Перепуган. Еще бы не перепугаться. Спасибо Создателю, что не дракон, а больше, пожалуй, ничего хорошего и в голову не лезет. Он окажется один против хищника, на которого ходят по меньшей мере втроем, а лучше — командой.
Идею, которая пришла в голову на последнем, наверное, рывке, смело можно было назвать идиотской. К тому же она вполне может не встретить понимания у Аурелии и остальных. Но альтернативы виделись — одна другой хуже, и Дан решился. «Прости, Волкогон», — он шарахнул упрямого коня чарами послушания, вложив силы с избытком, и послал прямиком туда, откуда снова донесся рык, а вместе с ним — испуганное ржание и истошный девичий визг.
С боков коня хлопьями летела пена, Дан пришпоривал, впереди воцарилась пугающая тишина — и в этой тишине он вылетел на большую поляну, скорее даже прогалину, длинную и узкую. На другом ее краю стояла, прижавшись к раскидистому дубу, Аурелия. Вокруг нее искрился магией щит — Дан не взялся бы сходу определить, какой именно, но хорошо, что она оказалась способна не только визжать. Это давало надежду.
