Целитель протиснулся мимо, ловко всех оттеснив, вцепился в ее запястье.
— Пульс слабый, неровный, но могло быть хуже. Саквояж! Зеленое квадратное!
Астор не успел изумиться таким странным командам, как увидел все сам. Процесс, судя по точному исполнению, был отлажен: докторский слуга щелкнул замком саквояжа, достал квадратный флакон из темного зеленого стекла и сунул в требовательно протянутую руку. Целитель ловко выдернул пробку, разжал челюсти старухи и капнул ей в рот несколько капель.
— Кладите на носилки! В спальню, немедленно. Передайте кухарке, что будет нужен нежирный куриный бульон без соли. — И добавил уже мягче: — Держитесь, Бенида, скоро станет лучше.
— Мне нужно знать, что с ней, — поспешил сказать Астор. — Как только закончите, потрудитесь связаться со мной и рассказать.
— Реги… — прохрипела Орцвиг.
— Я поняла, — быстро сказала ей Рена. — Регина Цвейшер, так?
— Да, да… Спроси…
— Довольно! — целитель решительно махнул рукой, командуя нести носилки к выходу. — Лежите смирно, Бенида, вам категорически нельзя напрягаться! Даже для такой малости как разговоры. Иначе я ни за что не ручаюсь!
— Гера Цвейшер была здесь не более часа назад! — встрепенулся дворецкий. Появление целителя явно подействовало на него благотворно. — Господин герцог, она здесь была! Разговаривала с хозяйкой совсем недолго, но после та выглядела расстроенной. И вот!
— Что ж, отправляемся к ней, — решил Астор. — Не дадим этому следу остыть.
По пути к портальной спросил у Рены:
— Знаешь эту Регину? Что скажешь о ней?
— Редкостная зануда, — неожиданно резко отозвалась та. — Настолько, что лучше заранее запастись средством от мигрени и бодрящими настоями. Человек-правило, во всех возможных смыслах. Она заместитель баронессы по работе со старшекурсниками и выпускниками академии. У нее нет амбиций, но есть железные принципы, которые заменили все чувства, кроме искренней привязанности к баронессе. — Уже перед порталом Рена обернулась, сказала, усмехнувшись: — А еще она терпеть не может меня.
Астор в изумлении приподнял брови.
— За что же?
— В моей голове слишком много странных идей. И большинство из них совсем не вписываются в приятный ей устоявшийся порядок вещей. Она наблюдатель моего проекта. И у нас… довольно много критических разногласий. Но если Регина что-то знает, то все расскажет, я уверена. Мы идем в верхнюю приемную академии. Сейчас она должна быть у себя.
Астор знал многих в Академии, но так уж вышло, что Регина Цвейшер в их число не входила. Слишком редко его дела пересекались с гильдией травников, и в таких случаях он всегда говорил напрямую с баронессой Орцвиг.
Регина встретила его удивленно-почтительно, и даже неприязнь к Эрдбирен как-то сумела не показать — если бы Рена не предупредила, то Астор, пожалуй, и не заметил бы. Но, в любом случае, на долгие разговоры времени не было, и он сразу перешел к делу.
— Около часа назад вы были у баронессы Орцвиг. Кто был инициатором встречи и о чем вы говорили?
— Прошу прощения? — Регина приподняла брови. — При всем уважении, герцог Гросс, мои взаимоотношения с баронессой, как профессиональные, так и личные — мое личное дело. — И спросила, нахмурившись: — Чем вызван ваш вопрос?
— Ситуацией, в которой каждая секунда может стать критической, — холодно сказал Астор. — Отвечайте.
— Даже так, — Регина поджала губы, перевела взгляд на Эрдбирен.
Та кивнула.
— Нас направила к вам сама баронесса. Я объясню позже.
— Мой сегодняшний визит был исключительно рабочим, — едва заметно помедлив, ответила Цвейшер, снова прямо взглянув на Астора. — Обсуждались в основном возможные кандидаты на принятие в гильдию в следующем выпуске.
— Вы затрагивали еще какие-нибудь темы? Возможно, вскользь? Вряд ли ваши кандидаты настолько плохи, что после их обсуждения глава гильдии оказалась при смерти.
— Что? — воскликнула Регина. — Баронесса? Что с ней? Но я не по… Боги. Неужели…
Она резко сцепила руки в замок. Заговорила, нервно выламывая пальцы:
— Еще мы говорили о травницах. Возможно, дело в них. В последнее время было несколько неожиданных смертей. Баронесса приняла их очень близко к сердцу. Сегодня я сказала ей о Риданне, травнице с северных границ. Баронесса была знакома с ней лично. Вчера Риданна скончалась, ко мне обратилась семья, и я решила, что гильдия должна помочь с похоронами.
— Север, — напряженно сказал Астор, поймав потрясенный взгляд Эрдбирен. — Кронбург, Эдельбург и север. Скажите, гера Цвейшер, что это за неожиданные смерти? Сколько их было?
— Три вместе с Риданной, — Регина нахмурилась, припоминая. — Травница Анесса, из Кронбурга, Дебора из Эдель… — она вдруг осеклась, изумленно кивнула, видимо, связав одно с другим. — Все верно, Эдельбург. И Риданна, север.
— Дебора? — удивилась Эрдбирен. — То есть о смерти Гертруды из Айваля вы не знаете?
— Когда это случилось? — побледнев, спросила Регина. Судя по всему, в гильдии и в самом деле ничего не знали.
— Чуть меньше недели назад.
— Кто был первой? — спросил Астор.
— Насколько мне известно, Анесса. Из Кронбурга. О Деборе в гильдию сообщил гер Берговиц две недели назад, он несколько лет пополнял у нее запасы настоев для опытов, потребовал подобрать ему нового поставщика.
— Скажите, гера Цвейшер, вы точно уверены, что в Кронбурге не было смертей, кроме Анессы? — две погибшие травницы в районе Эдельбурга вызывали у Астора нехорошие предчувствия. Как и в целом география этих смертей.
— Нет, — Регина покачала головой, — Я не уверена. Теперь — особенно. Травницы обращаются в гильдию лишь по надобности. Гильдия же принимает взносы и обновляет данные раз в год. Если что-то случилось, но никто не сообщил, мы не узнаем до следующей переписи. Постойте! После известия о Риданне баронесса в самом деле очень расстроилась и… насторожилась. Собиралась навестить кого-то из королевской полиции, чтобы выяснить подробности. Но…
Регина вдруг поспешно поднялась.
— Я поняла, что меня беспокоило.
Она отошла в глубину кабинета к массивному зачарованному от пожаров, взломов и магических воздействий шкафу для документов и вернулась с несколькими листками, положила их перед Астором.
— Несколько месяцев назад из королевской полиции пришел запрос о передаче обновленных сведений по зарегистрированным членам гильдии. Отдельно требовалось предоставить список торговцев с правом продажи условно разрешенных компонентов. У меня нет таких полномочий, и я отдала запрос баронессе. Она сказала, что уладит это лично. Полагаю, она передала нужные сведения. Но взгляните. Все умершие в этом списке есть. И Анесса, и Дебора с Риданной. И Гертруда. Мы не возвращались к этой теме с баронессой, но сегодня она сказала что-то, что показалось мне… странным. — Регина нахмурилась, стараясь припомнить. — Кажется… “Адерну придется ответить на несколько вопросов”. Я не придала значения, но Адерн это ведь…
— Граф Мольен, — кивнул Астор. — Начальник полиции собственной персоной. Видимо, именно его баронесса собиралась навестить. И, возможно, к лучшему, что сердечный приступ настиг ее раньше. По крайней мере, она не стала очередной жертвой убийства.
— У…бийства? — у Регины подкосились ноги, она схватилась за край стола.
Рена, поднявшись, плеснула в пустой стакан воды из графина и поставила перед Цвейшер. Спросила негромко:
— Успокоительное?
— Нет-нет. Я в порядке. Просто… — она опустилась на стул и залпом выпила воду. — Я не понимаю.
— Вам и не нужно, — резко сказал Астор, поднимаясь и забирая бумаги. — Но если вы, гера Цвейшер, не хотите оказаться следующей жертвой, то о содержании этого разговора не проболтаетесь даже своей любимой герани в спальне. Для всех, кого заинтересует мое появление, я приходил вместе с женой, потому что меня крайне волнуют ее разработки, а вы — руководитель. Можете даже жаловаться, что я на вас давил, добиваясь для герцогини особого отношения, — жестко усмехнулся он, — но имена всех, кого мое появление заинтересует, должны оказываться на моем рабочем столе самое позднее через полчаса после вашего разговора. И не задавайтесь вопросом, насколько невинным был их интерес. Предоставьте это мне.
— Х-хорошо, — кивнула Регина.
— Если вы узнаете что-нибудь еще о погибших травницах или участившихся кражах редких ингредиентов или снадобий, тоже прошу немедленно сообщить мне. Обо всем, что покажется странным или опасным. Это ясно?
— Да. Конечно, герцог. Я сразу сообщу. А… баронесса…
— У баронессы целитель. Но надеюсь, все будет в порядке, — сказала Эрдбирен, прежде чем выйти.
— Итак, помимо перепуганной и расстроенной геры Цвейшер, которая все же может узнать и сообщить еще что-нибудь важное, у нас на руках два списка. — Астор разложил перед собой на столе листы с именами и адресами травниц, отодвинув на край заботливо принесенный вернувшимся Кертом кофе. — А также достоверная информация, что эти же списки были в руках старшего Мольена и, следовательно, могли попасть на глаза и младшему. И еще более достоверная - что ни баронесса, ни ее помощница не знают обо всех произошедших смертях.
Это последнее было досадно. Возможно, чрезмерно требовать от главы гильдии того же отношения к подопечным магам, как у него самого к подчиненным. В конце концов, те же самые травницы совершенно не обязаны ежедневно докладывать о своем самочувствии, и не все семьи обращаются в гильдию за помощью в случае их смерти. И все равно - досадно. Потому что лежащая практически на поверхности информация - если вовремя сопоставить совпадения - осталась незамеченной, и преступники убивали нагло и безнаказанно, как хорь в курятнике.
Что ж, у него хватает людей, которые смогут быстро и не подняв шума проверить весь список, вернее, оба списка. Смерти внезапные и нет, кражи, переезды, любые подозрительные шевеления около. Вплоть до новых покупателей. Этим надо заняться в первую очередь. А еще - обеспечить тайную охрану всем травницам столицы, Эдельбурга и севера, которые имеют дело с пепельным мхом. Их, если верить списку, не так уж много. Правда, это может оказаться сродни попытке охранять уже украденное, но… Весь Стормберг надежной охраной не обеспечить, а эти, пока не выяснится подоплека дела, в группе риска. Впрочем, по остальному Стормбергу тоже можно и нужно предпринять кое-какие меры…
— Странно, — задумчиво сказала Рена, отставляя чашку после нескольких глотков. — Если дело в покупке пепельного мха, зачем убивать травниц? Ведь живыми они бы привлекли гораздо меньше внимания, чем мертвыми. Мало ли какие ингредиенты могут понадобиться покупателю. Кому какое дело? Неужели кто-то думает, что травницы со всего Кронбурга собираются вечерами, чтобы перемыть кости посетителям?
— Любая странность кажется такой только пока ты не понимаешь мотивов, — ответил Астор. — Причины могут быть разные, и беда в том, что мы не знаем истинных целей убийц. Возможно, им нужен не только пепельный мох. Это может даже оказаться попыткой навести на ложный след. А может, они слишком… узнаваемы, чтобы оставлять живых свидетелей.
— Но кто может быть настолько узнаваемым? Приезжие? Надеюсь, у них нет намерения лишить Стормберг всех лучших травниц. Ты ведь остановишь этот кошмар, да?
Легко было бы сказать “да”. “Конечно, остановлю, кому, как не Черному Ястребу, побеждать все кошмары Стормберга”. Вот только, чтобы победить, надо для начала выяснить - кого побеждать-то нужно? Пока у Астора не было ни одной внятной зацепки, кроме явного участия в деле кого-то из Мольенов. Явного, но, увы, пока не доказанного. Впрочем, с этим уже можно работать.
Поэтому он предпочел ответить на первый вопрос.
— Узнаваемым, моя дорогая герцогиня, может быть любой, кого легко опознать и трудно забыть тот потрясающий факт, что он вдруг зашел в твою скромную лавочку. Любой. Начиная от хорошо тебе знакомого Черного Ястреба и заканчивая адептами Черного Ордена, которых, правда, давно не видели в Кронбурге, но тем быстрее разлетится новость об их появлении, если вдруг увидят.
— Надеюсь, это скоро закончится, — Эрдбирен качнула головой и поднялась. — Знаешь, мне очень не хочется уходить, но я не стану отвлекать тебя. Распоряжусь насчет ужина. А потом хочу съездить к Дорне. Обрадую ее. — Она слегка улыбнулась. — Скажу, что король оказался свободнее моего мужа и достучаться до него оказалось проще. Так что делом Глена займется он.
— Отличная идея и очень правильная формулировка, — Астор встал следом за Реной, взял ее руку в свою. — Но, обрати внимание, это дело показало, что разговоры с тобой вовсе не отвлекают, а, наоборот, способствуют установлению истины.
Целовать ее пальцы, а не губы было все равно что предвкушать вкусный ужин по доносящимся к столу запахам, если бы он был гурманом. Дела никогда не заканчиваются, это Астор знал твердо. Но вписать в свое плотное расписание жену теперь казалось очень важным. Хорошо вписать, так же плотно и обязательно, как встречи с Арнольдом, доклады подчиненных и прочие неотложные дела - которые, оказывается, иногда можно и даже нужно отложить.
— Будь осторожна, — сказал он, прежде, чем отпустить.
— Я ведь не травница, — грустно улыбнулась Рена, — и у меня нет стратегических запасов пепельного мха. Но я буду.
Как, оказывается, странно и удивительно приятно просыпаться не в одиночестве. Рена разглядывала потолок, на котором плясали солнечные пятна, прислушивалась к себе и к дыханию Астора. Первое утро, когда он не сбежал от нее, проснувшись раньше. И вроде бы вчера он тоже убегал не так уж далеко — всего-то в собственный кабинет и в бурную архитектурную деятельность. Она тихо фыркнула, вспомнив разрушительное буйство гера Лунде и азартного «господина лосося». Но все-таки вчера убегал. А сегодня — рядом.
Рена осторожно повернулась на бок, приподнялась сначала на локте, потом уперлась ладонью в постель, усаживаясь удобнее. Ей хотелось посмотреть. Вот так — утром, никуда не спеша, сидя очень-очень близко. Впервые увидеть и рассмотреть собственного мужа спящим и абсолютно спокойным. Все-таки Астор бодрствующий — это совсем другой Астор. С беспокойными мыслями о прошлом, будущем и настоящем, с желаниями или сомнениями.
Она улыбнулась, глядя на его расслабленное лицо. Уверенные губы, прямой ровный нос, сильный подбородок с едва заметной ямочкой. Астор был красив той резкой мужской красотой, которая может или отпугнуть, или покорить с первого мгновения. В его внешности не было слишком тонких линий, и Рена не сомневалась, что даже в юности никому в здравом уме не пришло бы в голову назвать его «хорошеньким». А если добавить к этому суровый прямой взгляд, светлую, льдистую голубизну глаз и хмурую морщинку между бровями, то его сиятельство Черный Ястреб скорее всем своим видом должен был отпугивать нежных юных красавиц, чем привлекать.
Она осторожно, едва касаясь, проследила четкий абрис скулы, уголок губ, тень от ресниц, слишком темных по сравнению с волосами, и вздохнула, когда Астор открыл глаза и перехватил ее запястье. Помедлил, глядя с молчаливым вопросом, и прижал к губам ее ладонь. Дыхание сбилось, когда за ладонью губы коснулись кончиков пальцев, сначала всех сразу, а потом Астор, прикрыв глаза, перецеловал каждый, прежде чем снова посмотреть на нее.
— Пульс слабый, неровный, но могло быть хуже. Саквояж! Зеленое квадратное!
Астор не успел изумиться таким странным командам, как увидел все сам. Процесс, судя по точному исполнению, был отлажен: докторский слуга щелкнул замком саквояжа, достал квадратный флакон из темного зеленого стекла и сунул в требовательно протянутую руку. Целитель ловко выдернул пробку, разжал челюсти старухи и капнул ей в рот несколько капель.
— Кладите на носилки! В спальню, немедленно. Передайте кухарке, что будет нужен нежирный куриный бульон без соли. — И добавил уже мягче: — Держитесь, Бенида, скоро станет лучше.
— Мне нужно знать, что с ней, — поспешил сказать Астор. — Как только закончите, потрудитесь связаться со мной и рассказать.
— Реги… — прохрипела Орцвиг.
— Я поняла, — быстро сказала ей Рена. — Регина Цвейшер, так?
— Да, да… Спроси…
— Довольно! — целитель решительно махнул рукой, командуя нести носилки к выходу. — Лежите смирно, Бенида, вам категорически нельзя напрягаться! Даже для такой малости как разговоры. Иначе я ни за что не ручаюсь!
— Гера Цвейшер была здесь не более часа назад! — встрепенулся дворецкий. Появление целителя явно подействовало на него благотворно. — Господин герцог, она здесь была! Разговаривала с хозяйкой совсем недолго, но после та выглядела расстроенной. И вот!
— Что ж, отправляемся к ней, — решил Астор. — Не дадим этому следу остыть.
По пути к портальной спросил у Рены:
— Знаешь эту Регину? Что скажешь о ней?
— Редкостная зануда, — неожиданно резко отозвалась та. — Настолько, что лучше заранее запастись средством от мигрени и бодрящими настоями. Человек-правило, во всех возможных смыслах. Она заместитель баронессы по работе со старшекурсниками и выпускниками академии. У нее нет амбиций, но есть железные принципы, которые заменили все чувства, кроме искренней привязанности к баронессе. — Уже перед порталом Рена обернулась, сказала, усмехнувшись: — А еще она терпеть не может меня.
Астор в изумлении приподнял брови.
— За что же?
— В моей голове слишком много странных идей. И большинство из них совсем не вписываются в приятный ей устоявшийся порядок вещей. Она наблюдатель моего проекта. И у нас… довольно много критических разногласий. Но если Регина что-то знает, то все расскажет, я уверена. Мы идем в верхнюю приемную академии. Сейчас она должна быть у себя.
Прода от 07.11.2024, 16:34
Астор знал многих в Академии, но так уж вышло, что Регина Цвейшер в их число не входила. Слишком редко его дела пересекались с гильдией травников, и в таких случаях он всегда говорил напрямую с баронессой Орцвиг.
Регина встретила его удивленно-почтительно, и даже неприязнь к Эрдбирен как-то сумела не показать — если бы Рена не предупредила, то Астор, пожалуй, и не заметил бы. Но, в любом случае, на долгие разговоры времени не было, и он сразу перешел к делу.
— Около часа назад вы были у баронессы Орцвиг. Кто был инициатором встречи и о чем вы говорили?
— Прошу прощения? — Регина приподняла брови. — При всем уважении, герцог Гросс, мои взаимоотношения с баронессой, как профессиональные, так и личные — мое личное дело. — И спросила, нахмурившись: — Чем вызван ваш вопрос?
— Ситуацией, в которой каждая секунда может стать критической, — холодно сказал Астор. — Отвечайте.
— Даже так, — Регина поджала губы, перевела взгляд на Эрдбирен.
Та кивнула.
— Нас направила к вам сама баронесса. Я объясню позже.
— Мой сегодняшний визит был исключительно рабочим, — едва заметно помедлив, ответила Цвейшер, снова прямо взглянув на Астора. — Обсуждались в основном возможные кандидаты на принятие в гильдию в следующем выпуске.
— Вы затрагивали еще какие-нибудь темы? Возможно, вскользь? Вряд ли ваши кандидаты настолько плохи, что после их обсуждения глава гильдии оказалась при смерти.
— Что? — воскликнула Регина. — Баронесса? Что с ней? Но я не по… Боги. Неужели…
Она резко сцепила руки в замок. Заговорила, нервно выламывая пальцы:
— Еще мы говорили о травницах. Возможно, дело в них. В последнее время было несколько неожиданных смертей. Баронесса приняла их очень близко к сердцу. Сегодня я сказала ей о Риданне, травнице с северных границ. Баронесса была знакома с ней лично. Вчера Риданна скончалась, ко мне обратилась семья, и я решила, что гильдия должна помочь с похоронами.
— Север, — напряженно сказал Астор, поймав потрясенный взгляд Эрдбирен. — Кронбург, Эдельбург и север. Скажите, гера Цвейшер, что это за неожиданные смерти? Сколько их было?
— Три вместе с Риданной, — Регина нахмурилась, припоминая. — Травница Анесса, из Кронбурга, Дебора из Эдель… — она вдруг осеклась, изумленно кивнула, видимо, связав одно с другим. — Все верно, Эдельбург. И Риданна, север.
— Дебора? — удивилась Эрдбирен. — То есть о смерти Гертруды из Айваля вы не знаете?
— Когда это случилось? — побледнев, спросила Регина. Судя по всему, в гильдии и в самом деле ничего не знали.
— Чуть меньше недели назад.
— Кто был первой? — спросил Астор.
— Насколько мне известно, Анесса. Из Кронбурга. О Деборе в гильдию сообщил гер Берговиц две недели назад, он несколько лет пополнял у нее запасы настоев для опытов, потребовал подобрать ему нового поставщика.
— Скажите, гера Цвейшер, вы точно уверены, что в Кронбурге не было смертей, кроме Анессы? — две погибшие травницы в районе Эдельбурга вызывали у Астора нехорошие предчувствия. Как и в целом география этих смертей.
— Нет, — Регина покачала головой, — Я не уверена. Теперь — особенно. Травницы обращаются в гильдию лишь по надобности. Гильдия же принимает взносы и обновляет данные раз в год. Если что-то случилось, но никто не сообщил, мы не узнаем до следующей переписи. Постойте! После известия о Риданне баронесса в самом деле очень расстроилась и… насторожилась. Собиралась навестить кого-то из королевской полиции, чтобы выяснить подробности. Но…
Регина вдруг поспешно поднялась.
— Я поняла, что меня беспокоило.
Она отошла в глубину кабинета к массивному зачарованному от пожаров, взломов и магических воздействий шкафу для документов и вернулась с несколькими листками, положила их перед Астором.
— Несколько месяцев назад из королевской полиции пришел запрос о передаче обновленных сведений по зарегистрированным членам гильдии. Отдельно требовалось предоставить список торговцев с правом продажи условно разрешенных компонентов. У меня нет таких полномочий, и я отдала запрос баронессе. Она сказала, что уладит это лично. Полагаю, она передала нужные сведения. Но взгляните. Все умершие в этом списке есть. И Анесса, и Дебора с Риданной. И Гертруда. Мы не возвращались к этой теме с баронессой, но сегодня она сказала что-то, что показалось мне… странным. — Регина нахмурилась, стараясь припомнить. — Кажется… “Адерну придется ответить на несколько вопросов”. Я не придала значения, но Адерн это ведь…
— Граф Мольен, — кивнул Астор. — Начальник полиции собственной персоной. Видимо, именно его баронесса собиралась навестить. И, возможно, к лучшему, что сердечный приступ настиг ее раньше. По крайней мере, она не стала очередной жертвой убийства.
— У…бийства? — у Регины подкосились ноги, она схватилась за край стола.
Рена, поднявшись, плеснула в пустой стакан воды из графина и поставила перед Цвейшер. Спросила негромко:
— Успокоительное?
— Нет-нет. Я в порядке. Просто… — она опустилась на стул и залпом выпила воду. — Я не понимаю.
— Вам и не нужно, — резко сказал Астор, поднимаясь и забирая бумаги. — Но если вы, гера Цвейшер, не хотите оказаться следующей жертвой, то о содержании этого разговора не проболтаетесь даже своей любимой герани в спальне. Для всех, кого заинтересует мое появление, я приходил вместе с женой, потому что меня крайне волнуют ее разработки, а вы — руководитель. Можете даже жаловаться, что я на вас давил, добиваясь для герцогини особого отношения, — жестко усмехнулся он, — но имена всех, кого мое появление заинтересует, должны оказываться на моем рабочем столе самое позднее через полчаса после вашего разговора. И не задавайтесь вопросом, насколько невинным был их интерес. Предоставьте это мне.
— Х-хорошо, — кивнула Регина.
— Если вы узнаете что-нибудь еще о погибших травницах или участившихся кражах редких ингредиентов или снадобий, тоже прошу немедленно сообщить мне. Обо всем, что покажется странным или опасным. Это ясно?
— Да. Конечно, герцог. Я сразу сообщу. А… баронесса…
— У баронессы целитель. Но надеюсь, все будет в порядке, — сказала Эрдбирен, прежде чем выйти.
Прода от 11.11.2024, 10:00
— Итак, помимо перепуганной и расстроенной геры Цвейшер, которая все же может узнать и сообщить еще что-нибудь важное, у нас на руках два списка. — Астор разложил перед собой на столе листы с именами и адресами травниц, отодвинув на край заботливо принесенный вернувшимся Кертом кофе. — А также достоверная информация, что эти же списки были в руках старшего Мольена и, следовательно, могли попасть на глаза и младшему. И еще более достоверная - что ни баронесса, ни ее помощница не знают обо всех произошедших смертях.
Это последнее было досадно. Возможно, чрезмерно требовать от главы гильдии того же отношения к подопечным магам, как у него самого к подчиненным. В конце концов, те же самые травницы совершенно не обязаны ежедневно докладывать о своем самочувствии, и не все семьи обращаются в гильдию за помощью в случае их смерти. И все равно - досадно. Потому что лежащая практически на поверхности информация - если вовремя сопоставить совпадения - осталась незамеченной, и преступники убивали нагло и безнаказанно, как хорь в курятнике.
Что ж, у него хватает людей, которые смогут быстро и не подняв шума проверить весь список, вернее, оба списка. Смерти внезапные и нет, кражи, переезды, любые подозрительные шевеления около. Вплоть до новых покупателей. Этим надо заняться в первую очередь. А еще - обеспечить тайную охрану всем травницам столицы, Эдельбурга и севера, которые имеют дело с пепельным мхом. Их, если верить списку, не так уж много. Правда, это может оказаться сродни попытке охранять уже украденное, но… Весь Стормберг надежной охраной не обеспечить, а эти, пока не выяснится подоплека дела, в группе риска. Впрочем, по остальному Стормбергу тоже можно и нужно предпринять кое-какие меры…
— Странно, — задумчиво сказала Рена, отставляя чашку после нескольких глотков. — Если дело в покупке пепельного мха, зачем убивать травниц? Ведь живыми они бы привлекли гораздо меньше внимания, чем мертвыми. Мало ли какие ингредиенты могут понадобиться покупателю. Кому какое дело? Неужели кто-то думает, что травницы со всего Кронбурга собираются вечерами, чтобы перемыть кости посетителям?
— Любая странность кажется такой только пока ты не понимаешь мотивов, — ответил Астор. — Причины могут быть разные, и беда в том, что мы не знаем истинных целей убийц. Возможно, им нужен не только пепельный мох. Это может даже оказаться попыткой навести на ложный след. А может, они слишком… узнаваемы, чтобы оставлять живых свидетелей.
— Но кто может быть настолько узнаваемым? Приезжие? Надеюсь, у них нет намерения лишить Стормберг всех лучших травниц. Ты ведь остановишь этот кошмар, да?
Легко было бы сказать “да”. “Конечно, остановлю, кому, как не Черному Ястребу, побеждать все кошмары Стормберга”. Вот только, чтобы победить, надо для начала выяснить - кого побеждать-то нужно? Пока у Астора не было ни одной внятной зацепки, кроме явного участия в деле кого-то из Мольенов. Явного, но, увы, пока не доказанного. Впрочем, с этим уже можно работать.
Поэтому он предпочел ответить на первый вопрос.
— Узнаваемым, моя дорогая герцогиня, может быть любой, кого легко опознать и трудно забыть тот потрясающий факт, что он вдруг зашел в твою скромную лавочку. Любой. Начиная от хорошо тебе знакомого Черного Ястреба и заканчивая адептами Черного Ордена, которых, правда, давно не видели в Кронбурге, но тем быстрее разлетится новость об их появлении, если вдруг увидят.
— Надеюсь, это скоро закончится, — Эрдбирен качнула головой и поднялась. — Знаешь, мне очень не хочется уходить, но я не стану отвлекать тебя. Распоряжусь насчет ужина. А потом хочу съездить к Дорне. Обрадую ее. — Она слегка улыбнулась. — Скажу, что король оказался свободнее моего мужа и достучаться до него оказалось проще. Так что делом Глена займется он.
— Отличная идея и очень правильная формулировка, — Астор встал следом за Реной, взял ее руку в свою. — Но, обрати внимание, это дело показало, что разговоры с тобой вовсе не отвлекают, а, наоборот, способствуют установлению истины.
Целовать ее пальцы, а не губы было все равно что предвкушать вкусный ужин по доносящимся к столу запахам, если бы он был гурманом. Дела никогда не заканчиваются, это Астор знал твердо. Но вписать в свое плотное расписание жену теперь казалось очень важным. Хорошо вписать, так же плотно и обязательно, как встречи с Арнольдом, доклады подчиненных и прочие неотложные дела - которые, оказывается, иногда можно и даже нужно отложить.
— Будь осторожна, — сказал он, прежде, чем отпустить.
— Я ведь не травница, — грустно улыбнулась Рена, — и у меня нет стратегических запасов пепельного мха. Но я буду.
Прода от 18.11.2024, 09:27
ГЛАВА 4
Как, оказывается, странно и удивительно приятно просыпаться не в одиночестве. Рена разглядывала потолок, на котором плясали солнечные пятна, прислушивалась к себе и к дыханию Астора. Первое утро, когда он не сбежал от нее, проснувшись раньше. И вроде бы вчера он тоже убегал не так уж далеко — всего-то в собственный кабинет и в бурную архитектурную деятельность. Она тихо фыркнула, вспомнив разрушительное буйство гера Лунде и азартного «господина лосося». Но все-таки вчера убегал. А сегодня — рядом.
Рена осторожно повернулась на бок, приподнялась сначала на локте, потом уперлась ладонью в постель, усаживаясь удобнее. Ей хотелось посмотреть. Вот так — утром, никуда не спеша, сидя очень-очень близко. Впервые увидеть и рассмотреть собственного мужа спящим и абсолютно спокойным. Все-таки Астор бодрствующий — это совсем другой Астор. С беспокойными мыслями о прошлом, будущем и настоящем, с желаниями или сомнениями.
Она улыбнулась, глядя на его расслабленное лицо. Уверенные губы, прямой ровный нос, сильный подбородок с едва заметной ямочкой. Астор был красив той резкой мужской красотой, которая может или отпугнуть, или покорить с первого мгновения. В его внешности не было слишком тонких линий, и Рена не сомневалась, что даже в юности никому в здравом уме не пришло бы в голову назвать его «хорошеньким». А если добавить к этому суровый прямой взгляд, светлую, льдистую голубизну глаз и хмурую морщинку между бровями, то его сиятельство Черный Ястреб скорее всем своим видом должен был отпугивать нежных юных красавиц, чем привлекать.
Она осторожно, едва касаясь, проследила четкий абрис скулы, уголок губ, тень от ресниц, слишком темных по сравнению с волосами, и вздохнула, когда Астор открыл глаза и перехватил ее запястье. Помедлил, глядя с молчаливым вопросом, и прижал к губам ее ладонь. Дыхание сбилось, когда за ладонью губы коснулись кончиков пальцев, сначала всех сразу, а потом Астор, прикрыв глаза, перецеловал каждый, прежде чем снова посмотреть на нее.
