“Сошел с ума” звучало абсурдно, но что такого мог сотворить Астор, чтобы настолько всех перепугать? Да и вообще, чтобы вот так потрясти дом сверху донизу. Причем, вместе со слугами и во всех смыслах.
— Где он? — Спросила Рена, торопливо одеваясь.
— Да тут, недалеко. В коридоре. Буянит — страсть! Еще какие-то странные люди с ним. Этого крабьего сына-то до сих пор нет, объяснить, что творится, некому, — недовольно пробормотала Юва, подавая пояс. Значит, Керта Астор до сих пор не вернул. Снова забыл? Или отвлекся на странных людей? — А его сиятельство как выскочил утром на кухню — распорядился подать кофе в кабинет, — так и ни с кем больше не разговаривал. Сначала эти ввалились… толпой. Непонятные. Потом они о чем-то там шумели в его кабинете. Долго шумели, спорили. А потом началось. Вы уж сделайте что-нибудь, госпожа. А то ведь тут так камня на камне не останется.
— Непонятные и странные тоже с ним? В коридоре?
— Ну да.
Снова грохнуло, да так мощно, что они обе едва не подпрыгнули.
— Ужас! — прошептала Юва. — Что делается-то.
— Сейчас выясним. — Рена пригладила волосы. Появляться перед “непонятными” господами в халате и растрепанной было, пожалуй, не слишком прилично, но в таких загадочных и чересчур громких обстоятельствах можно было разочек позабыть о приличиях. В конце концов, она не собирается оставаться с ними наедине. Да и муж будет поблизости.
Стоило выйти в коридор, как выяснилось, что “не останется камня на камне” не было преувеличением. В самом прямом смысле. Рена закашлялась, щурясь и прикрывая рот рукой: в коридоре густой завесой стояла пыль, да не какая-нибудь обычная, от уборки, а такая, как бывает при разрушении старых домов. Или стен. А вот ни Астора, ни “непонятных и странных” видно не было.
Снова грохнуло, и Рена расслышала голос мужа, правда, за этим грохотом слов было не разобрать, только общий тон, резкий и ненормально-азартный. Она пошла на звуки. Кажется, это из кабинета Астора? Или из комнаты рядом? Та, насколько Рена успела понять, считалась курительной для гостей герцога, но на деле не использовалась: видимо, тем гостям, которых Астор допускал в святая святых — свой кабинет — было не до курения.
Она протянула было руку открыть дверь, но тут загрохотало так, что Юва, ойкнув, вцепилась в нее и оттащила в сторону:
— Не ходите туда, госпожа! Неладно там что-то, видят маэлли, неладно!
— Успокойся, — строго сказала Рена. — Ты чего всполошилась? Нахваталась чужих дурных страхов? Это уж точно не страшнее наших зимних штормов. — И быстро открыла дверь.
В коридор выкатилось несколько расколотых кирпичей, а столб пыли стал как бы не втрое гуще. За дверью эти кирпичи высились горой — половинки, неровные осколки, совсем мелкий щебень. А по другую сторону кирпичной горы стоял очень пыльный и очень довольный Астор.
— Ломайте, гер Лунде, ломайте! Совсем немного осталось.
Невидимый за пылью гер Лунде закашлялся и пробормотал заклинание быстрой уборки, от которого едва ли могло стать чище. А следующее заклятие заставило Рену попятиться: ослабленный вариант стенобитного тарана — совсем не то, что вызывает ощущение безопасности!
Грохнуло. Посыпались кирпичи и щебень. Всколыхнулась от пола до потолка густая пыль. Маг снова закашлялся, и Рена не выдержала:
— Астор! Что происходит?!
Прода от 26.09.2024, 09:27
Тот помахал ладонью перед лицом, разгоняя пыль. Ничего, конечно, не разогнал, зато, наконец заметив ее, широко улыбнулся и, чуть ли не потирая руки, ответил:
— А, Эрдбирен! Доброе утро, дорогая, ты очень вовремя. Я как раз собирался с тобой посоветоваться.
— О чем? О форме развалин на месте нашего бывшего дома? Или о допустимом количестве пыли на герцоге Гроссе? — К слову, пыли на Асторе было столько, что он напоминал хорошо обвалянного одновременно в белой муке и рыжей панировке гигантского лосося. Рена, сосредоточившись, повела рукой, освобождая от пыли хоть небольшое пространство. Да как эти двое тут не задохнулись? Или не двое, а больше? Кажется, где-то позади гера Лунде колыхались еще смутные фигуры. И что, ни один не дружит с бытовыми чарами?
— Развалин? — удивился Астор. Он что, только заметил эту гору?!
— Не переживайте, госпожа герцогиня, — вступил маг, — мой ученик уберет все лишнее, как только я закончу. Благодарю вас, эта пыль мешала сосредоточиться. Я, к стыду моему, несколько подрастерял… некоторые не относящиеся к основному профилю навыки.
Астор тем временем ловко перепрыгнул россыпь камней и подхватил ее под руку.
— Пойдем в мой кабинет. Выпьем кофе. И объясню все наглядно, с чертежом. Гер Лунде, когда разберетесь здесь, позовите нас, будьте любезны. Надо оценить площадь.
Неподалеку поджидала Юва, и вид Астора, конечно, не мог развеять ее беспокойства. Рена поспешно объяснила:
— Господин занимается ремонтом и вполне в своем уме. Спустись, успокой всех и скажи, пусть нам принесут кофе.
Юва изумленно моргнула, недоверчиво покосилась на кучу битого камня — видимо, “ремонт” в ее представлении должен был выглядеть как-то иначе, — но кивнула и ушла. А Рена объяснила уже Астору:
— Ты до смерти перепугал слуг.
— В самом деле? — ехидно спросил тот. — Прекрасно, пусть вспомнят, что меня надо бояться, а не творить всякую…
Он осекся, как будто в последний момент придержал не вполне приличное слово.
— Так ты решил сломать дом в воспитательных целях? — фыркнула Рена. Астор открыл перед ней дверь кабинета, пропустил, вошел следом и кивнул на разложенные на столе чертежи. Листы пергаментной бумаги занимали весь немаленький стол и свешивались по краям не хуже скатерти. Интересно, где он собирается пить кофе? На подоконнике?
— Я решил, что нам нужна спальня, — резко, будто кидаясь с разбегу в воду, сказал он, а Рена порадовалась, что этого не слышат слуги. Тогда бы точно уверились, что господин внезапно спятил — иначе с чего бы ему так срочно понадобилась спальня при двух хозяйских и десятке гостевых. Но самое странное, что Астор волновался. И это волнение больше напоминало беспокойство, чем то азартное предвкушение, которое переполняло его в компании гера Лунде.
— Нам? — переспросила она. Это слово показалось самым важным. — Еще одна?
— Общая. — Астор повернулся к ней и теперь смотрел прямо в лицо, в глаза, пристально, будто хотел отметить все оттенки ее реакции на это короткое, но очевидно важное для него заявление.
Похоже, все было очень серьезно.
— Ты проснулся и решил, что нам срочно нужна общая спальня? — При мысли, что Астор, едва успев встать с кровати, кинулся воплощать в жизнь эту идею, изучал какие-то планы, вызвал архитекторов и поддерживал их, судя по всему, не только морально, снова потянуло улыбаться. И Рена не видела ни одной причины, чтобы противиться этому желанию. — Постой-ка, — она вдруг осознала кое-что интересное. — Ты хочешь спальню между нашими комнатами?
— По-моему, это логичное решение, — слегка нервно ответил Астор.
— Но там же курительная?
— Я никогда не курю за работой, — пожал он плечами, — а для гостей есть большая курительная внизу.
— По-моему, это прекрасная идея. — Рена подошла ближе, все еще пытаясь понять, откуда эта его нервозность. — Хоть и ужасно неприличная. Но почему ты волнуешься?
— Потому что она ужасно неприличная, — сказал он тихо и таким завораживающим тоном, что Рена внезапно отчетливо осознала, что под халатом на ней до сих пор ничего нет. И стоит только… — Вдруг моя жена окажется поборницей приличий?
— Его сиятельство герцог все еще не слишком хорошо понимает, на ком женился, да? Нужно поскорее это исправить. — Она положила ладони ему на плечи, приподнялась на носках, удерживая взгляд. — Общая спальня — это чудесно. Я хочу засыпать и просыпаться с тобой, мой драгоценный господин лосось. Теперь немедленно поцелуй меня, а потом я почищу тебя от панировки.
Прода от 30.09.2024, 10:02
— Лосось? — переспросил он, подхватывая ее одной ладонью чуть пониже лопаток, а второй (кстати о неприличном!) не слишком настойчиво, но очень возбуждающе повел от талии вниз. — Ну нет, моя дорогая жена, вы совсем не похожи на лососиху. Вы гораздо… — он прикоснулся губами к губам — мимолетно, дразняще, — красивее, — и еще раз, задержавшись чуть дольше, — и изящнее.
— Ты просто не видел гордых и прекрасных лососих в брачный период, — фыркнула Рена, обхватывая его шею и, почти без концентрации, с легкостью распределяя силу. Заклинания ложились одно к одному, так быстро, легко и непринужденно, что на Асторе вмиг не осталось ни одной пылинки. Интересно, истеричка Хейн знает, что ее обожаемые бытовые заклинания отлично сочетаются с возбуждением? Наверняка нет. Может, стоит зарегистрировать в академии новое открытие? — Они несутся против течения, меняют окрас, отращивают клыки…
— Вы меня пугаете, дорогая герцогиня, — Астор пытался говорить серьезно, но его глаза откровенно смеялись. — Надеюсь, в вашем случае все-таки обойдется без отращивания клыков и даже без перемены окраса. Вы нравитесь мне такой, какая есть. К тому же, — следующий поцелуй наконец-то был настоящим, глубоким и страстным, — ты такая горячая, что никак невозможно сравнивать с рыбой.
Наверное, если бы не легкий стук в дверь, буквально на секунду опередивший вошедшего с подносом Арне, они бы не смогли сейчас друг от друга оторваться. Даже так получилось не слишком поспешно. К тому же, Астор не торопился выпускать ее из рук. Но дворецкий, надо отдать ему должное, сумел сохранить на лице каменно-спокойное выражение и, если и замешкался, поняв, чему именно помешал, то это было совсем не заметно.
— Поставьте на подоконник, Арне, — предложила Рена. — И отправьте Джису на помощь господину архитектору. Иначе, боюсь, они все там задохнутся к обеду.
— Конечно, госпожа герцогиня, — он оставил поднос и обернулся уже у выхода. — Завтрак давно сервирован. Когда прикажете подавать, ваши сиятельства?
— Ты голодная? — вкрадчиво спросил Астор.
— Очень, — честно ответила Рена, понимая, что этот голод не получится утолить никаким плотным завтраком. От ладони Астора, вроде бы невинно лежащей на ее животе, расползалось такое невероятно будоражащее тепло, что думать получалось исключительно о нем. И еще немного — о том, как легко сейчас можно добраться до ее груди — всего-то слегка потянуть ворот, оголяя плечо. И о том, как сильно хочется таких прикосновений. И других тоже хочется. Всяких. Любых. Каких угодно.
— Подавайте через час.
За Арне закрылась дверь, и Рена потянулась к мужу. Астор будто тоже только и ждал, когда они останутся наедине. Его ладони скользили по телу, и халат, вроде бы довольно плотный, нисколько не мешал чувствовать все в полной мере. Когда его пальцы наконец оказались за полой халата, пробежались по бедру, и Астор замер, встретившись с ней взглядом, Рена объяснила:
— Не успела одеться. Ты рушил дом. Надо было спешить.
Пальцы двинулись выше. Взгляд Астора потемнел, и от этого завораживающего зрелища, подпитанного их общим откровенным желанием, невозможно было оторваться.
— Если ты всегда будешь так спешить ко мне…
Рена прерывисто вздохнула. Его голос действовал на нее сейчас не хуже рук и взгляда.
— То что?
— То, боюсь, до любой спальни мы можем не дойти.
Он крепко обхватил ее за талию, отрывая от пола. Рена успела только обнять за шею и тут же почувствовала опору за спиной. А потом едва не подогнулись колени от глубокого, жадного, такого напористого поцелуя, что она могла только отвечать и постанывать от возбуждения, которое с каждым движением его губ и рук становилось все нестерпимее.
— Не могу… терпеть, — сумела выдохнуть за секунду до того, как почувствовала жесткую хватку на бедрах, и еще успела разобрать хриплое «и не надо», прежде чем почувствовала его внутри.
Прода от 03.10.2024, 10:17
ГЛАВА 3
До плана спальни, а точнее, всего этажа, они все-таки добрались. После внезапной и оттого еще более сумасшедшей близости, после плотного завтрака и кофе, за которым Астор вдруг вспомнил, что надо бы вернуть домой так и застрявшего в крепости Керта. Хватит с него, пожалуй, воспитательной ссылки, сейчас будет много дел в Кронбурге.
Но, прежде чем браться за связной артефакт и вызывать гарнизон, он все-таки хотел объяснить жене свою задумку.
— Смотри, вот мой кабинет, вот твоя спальня. Между ними всего три комнаты. Курительная, которая мне здесь совсем не нужна, отдельный кабинет для чтения прессы — дурость невероятная, как будто у меня есть время ходить туда-сюда ради того, чтобы просмотреть газеты! И твой кабинет. Я хочу из двух ненужных комнат сделать одну… нужную.
— Очень нужную, — с улыбкой подтвердила Эрдбирен.
— Получится вполне удобно: с одной стороны от спальни будет мой кабинет, с другой — твой.
— А если из моего кабинета сделать общую гардеробную, может получиться еще удобнее. Вряд ли тебе понравится бегать за сюртуком через три комнаты, как и мне за платьем. Спальня превратится в кабинет. А гардеробная… я что-нибудь придумаю.
— Да, с гардеробной — отличное решение. У меня очень разумная жена, — И Астор снова отвлекся от разговора на поцелуй, короткий, хотя ради этого пришлось жестко держать себя в руках, но от того не менее пьянящий. Хорошо еще, что Рена успела сменить провокационно возбуждающий халат на домашнее платье, а то он, пожалуй, снова не сумел бы сдержаться.
Эрдбирен, похоже, поняла его трудности — невзначай отодвинулась подальше, будто для того, чтобы лучше разглядеть план этажа. Но вряд ли ее так уж сильно занимала толщина стен и ширина оконных проемов, да и взгляд, когда она обернулась, был чересчур игривым.
— Но нам в любом случае понадобится еще одна очень нужная комната.
— Какая?
— Детская. Можно подумать о ней сразу, чтобы потом не рушить дом снова.
— Детская? — растерянно переспросил Астор.
Не то чтобы он не знал, что в браке рождаются дети. Они и без брака иногда рождаются, Леонора тому живой и любимый пример. И не то чтобы он не думал о наследниках, когда еще только привыкал к мысли о навязанной ему свадьбе. Да и Арнольд именно на них упирал. Но… Но! Все эти мысли, всё это знание почему-то заканчивалось на самом факте: “да, наверное, будут дети”. Без такого понятного и логичного продолжения, что для детей нужна будет комната. Няньки. Кормилица. Время, наконец, потому что Астор совсем не хотел видеть собственного ребенка два-три раза в год по праздникам, нарядно одетым, приличным и незнакомым. История с Леонорой научила его не просто ценить саму возможность видеть, как растет его ребенок, а дорожить этой возможностью безумно, страстно, до желания разорвать любого, кто осмелится этому помешать.
— Да, конечно, детская, — он прокатил на языке это слово — больше, чем слово. Нахмурился. — Знаешь, детская Леоноры так и стоит закрытой, с тех пор как… Ты права, пусть будет другая, рядом. И надо сразу же установить там защитные чары.
— И еще по парочке вооруженных стражников в каждом углу, — с очень серьезным видом кивнула Рена. И сразу оказалась рядом. Обняла за пояс, запрокидывая голову. Ласково заглянула в глаза. — Ты сумеешь их защитить. Даже не сомневайся. Но Астор… — она улыбнулась. — Ты только сейчас вспомнил, откуда берутся дети? Или внезапно осознал, что у тебя они тоже непременно будут?
