В его доме! Защищенном, кстати, всеми возможными способами. В спальне его жены! Почему, кстати, он до сих пор не позвал кого-нибудь из доверенных магов, чтобы поставили там такую же усиленную защиту, как на его кабинете и личных комнатах, раз уж сам пока не может? Завтра же исправить это упущение! Вернее, уже сегодня. И что Ульрике понадобилось от Рены?
— Она ничего вам не сделала? — Рывком затянул пояс халата и бросился к дверям. Эрдбирен не выглядела пострадавшей или даже напуганной, только, пожалуй, удивленной, но… Мало ли. Доверять ведьме он не мог. Даже несмотря на ее действия в их последнюю встречу.
— Нет. Похоже, она пришла с миром, — усмехнулась та. Как показалось Астору, слегка нервно. Неудивительно. Обнаружить посреди ночи у себя в комнате снежную ведьму — удовольствие не из приятных.
Едва открыл дверь в спальню жены, в лицо ударил снежный вихрь.
— Ульрика! — прошипел, с трудом сдерживаясь. — Прекрати свои…
И замер, не договорив. Потому что, едва шагнул внутрь, снег улегся. Опустился на пол островком зимы, до боли напомнив сверкающее нетронутым снегом сердце Запретной горы. А потом из этого снега проклюнулся бутон, раскрыл пять лепестков, и в чашечке цветка сверкнул синевой сапфира перстень.
— Возьми, — прозвучал звенящий метельными колокольцами голос. — Надо было еще тогда вернуть. Будь счастлив, твое сиятельство.
Отчего-то не хотелось топтать этот снег. Но и не пришлось: стоило подойти ближе, снежная полянка истаяла, даже влажного следа не оставив. Кольцо с глухим стуком ударилось об пол, подкатилось к ногам. Оставалось только поднять.
— Перстень моей прабабки, — зачем-то объяснил Астор, поймав взгляд Эрдбирен. — Камень под цвет ее глаз. Подарил ей, когда она сказала, что ждет нашего ребенка. — Усмехнулся горько: — Хорошие были дни. До того, как мы оба друг в друге разочаровались.
— Отдай ей, — коснулось на самой грани восприятия, не громче падающего снега. — Нашей дочери.
— Да, — согласился он. — Наверное, будет лучше отдать его Леоноре.
— А эта вещица вам случайно не знакома? — Эрдбирен протянула руку, показывая сверкающий браслет на запястье.
— От Ульрики? — насторожился Астор. Мягко взял ее ладонь в свою. Она была на удивление теплой. — Нет, не знакома. Хотите снять?
— Нет, пожалуй нет, — покачала головой Рена. — Она сказала: свадебный подарок. Просила носить.
— Значит, носите, — вздохнул Астор. — Подарки, чтобы навредить, не в стиле Ульрики. Думаю, она… — мысль казалась странной, к тому же откровенно противоречила всему, что думал он о снежной ведьме полтора десятка лет, даже больше. Но отрицать очевидное не мог. — Думаю, она была искренней. Похоже, вы чем-то ей понравились. Хотя, — покачал головой, — возможно, это не так уж много значит. Ведьмы живут эмоциями, а эмоции — вещь непостоянная. Проблема в том, что у меня сейчас не хватит резерва, чтобы как следует проверить этот подарок. Вот что, утром я вызову одного из своих магов. Он посмотрит браслет и усилит защиту на ваших комнатах. Будьте готовы его встретить.
— Хорошо, — кивнула Эрдбирен. — Не беспокойтесь, я знаю, что от снежной ведьмы, если она в самом деле захочет причинить вред, вряд ли спасут даже самые сильные охранные заклинания. Ульрика сказала, что и к вам бы вошла, просто на это потребуется больше времени.
И пойми, что это было — просто признание очевидного или предупреждение? Осознавать, что мощнейшая защита, по всем показателям близкая к идеальной, для кого-то — не сложнее щеколды на хлипкой двери сарая, было неприятно. Но с возможностями снежных ведьм мало кто может поспорить. Даже он, изучавший их несколько лет и тесно общавшийся с одной из ведьм (очень тесно! куда уж теснее…), не знал пределов их могущества. Оставалось просто принять к сведению.
Он посмотрел на босые ноги Эрдбирен.
— Ульрика выстудила вашу спальню. Может быть, отправитесь досыпать у меня? Там и защита получше. А я поработаю. Надо, в конце концов, освободить немного времени, мы собирались проверить ваши навыки в самозащите.
— Не стоит. Лучше отдохните, у вас и так… слишком мало возможностей для этого. После северной зимы здесь сейчас всего лишь легкая прохлада, меня таким не испугать. — Она спокойно прошла к кровати, села и подняла взгляд. — Но нам нужно поговорить, поэтому я надеюсь, вы все же выйдите к завтраку. Я привела вашему садовнику ученика. Из несостоявшихся портовых попрошаек. И должна объясниться.
— Ученик садовника из портовых попрошаек? — звучало настолько абсурдно, что Астор даже не попытался скрыть удивления.
— Он сын травницы. Мы были знакомы. Мать умерла, а родственники… — Эрдбирен болезненно поморщилась.
— Должно быть, за этим скрывается целая история. Конечно, расскажете. Единственно, я не уверен, что после визита Ульрики будет время для спокойного завтрака. Предпочту как можно скорее разобраться с ее подарком. Но если не получится поговорить с утра, встретимся днем в оружейной. Надеюсь, лимит неожиданностей хотя бы на сегодня исчерпан.
Уже вернувшись к себе, Астор понял, что сна не будет. Вторжение Ульрики встревожило, ткнуло носом в недостатки защиты и в уязвимость не столько его самого, сколько жены. Несколько часов до утра казались почти вечностью, хотя, если смотреть трезво, вряд ли за это время случится еще что-нибудь экстраординарное. Но Астор не стал бы грозным Черным Ястребом, если бы вместо быстрых и решительных действий надеялся на “ничего не случится”.
Вдобавок в его спальне теперь едва уловимо витал запах Эрдбирен — горьковато-травяной, не похожий на духи. Может, мыло или шампунь? Запах будоражил, сами собой представлялись яркие, возбуждающие сцены — она в его спальне. В его постели.
Долго ли было снять с нее халат?!
Астор выругался и отправился в умывальную. Охладиться. Но вместе с волнующими фантазиями ушли и остатки сна, и лучшее, что мог он сделать — одеться, потребовать крепкого кофе в кабинет и хотя бы почту разобрать, чтобы освободить себе лишние час или два днем.
Кофе принесла экономка.
— Отчего вы не спите, гера Тарн? — удивился Астор.
— Ох, ваше сиятельство! — Эмма Тарн ловко умостила поднос на крохотном свободном от бумаг участке стола. Поставила перед Астором кофейную чашечку на блюдце, бросила два куска тростникового сахара, плеснула немного сливок и только затем принялась наливать кофе. Астор с удовольствием вдохнул бодрящий аромат. — Ох, ваше сиятельство, в моем возрасте любая забота мешает крепко спать! Мысли так и ходят, так и путаются, — она на мгновение приложила палец ко лбу и протяжно вздохнула. — Вот что прикажете делать с оборванцем, который носится по вашему саду, сует везде свой нос и заявляет, что его привела госпожа герцогиня?
Она поставила кофейник и уставилась на Астора так возмущенно-вопросительно, будто несчастный мальчишка был первым попавшим в дом герцога Гросса оборванцем.
— Переодеть, разумеется, — первый глоток кофе окончательно прогнал сонную заторможенность, и Астор пояснил: — Мои слуги, как и слуги госпожи герцогини, не должны вызывать желания назвать их оборванцами. Мне ли вас учить, гера Тарн, что делать с принятыми в мой дом людьми? Вы так давно служите мне, что уже не нуждаетесь в советах и тем более указаниях.
Гера Эмма на похвалу не улыбнулась, как обычно, а только вздохнула снова и пробормотала:
— Но ведь госпожа герцогиня…
Но Астор уже вскрыл первое из дожидавшихся его писем, и экономка, покачав головой, тихо вышла.
К рассвету с почтой было покончено, и Астор решил, что уже можно без особых угрызений совести поднять с постели королевского охранного мага. За последние дни он загонял гера Грауса до полной невменяемости, проверяя, усиливая и перепроверяя защиту покоев принцесс, поэтому будить среди ночи не стал, но если встает солнце, не зазорно подняться и магу, верно?
— Гер Граус, жду вас в своем доме как можно скорее.
— Что-о, — вопрос прервался смачным зевком, — стряслось, ваше сиятельство?
— Мне нужна защита на комнатах жены. Хорошая, — подчеркнул, — защита. И, пожалуй, в саду, она будет проводить там много времени.
— Комнаты и са-ад, — повторил, снова с зевком, маг. — Х-м-м… Я подниму записи о том, что у вас там уже установлено. Подъеду через час-полтора. Работа займет несколько часов, присутствие госпожи герцогини потребуется на первом этапе, чтобы вписать в схему параметры ее магии.
— И захватите с собой специалиста по артефактам, нужно всесторонне проверить украшение.
— Происхождение известно? — заинтересовался гер Граус.
— Подарок от снежной ведьмы, — неохотно ответил Астор.
— О-о! Это интересно. Крайне интересно! Я возьму двоих.
Астор взглянул на часы и задумался. Возможно, и в самом деле получится позавтракать с женой?
Вызов переговорного артефакта застал врасплох: сейчас Астор не ждал каких-либо докладов или разговоров. Активировав изображение, увидел явно не спавшего, озабоченного Эберта. Лимит на неприятные неожиданности и не думал исчерпываться.
— Что? — спросил резко.
— Чернолесье. Следы ритуалов, прорывы адских тварей. Селяне запуганы, — Эберт говорил короткими, резкими фразами, выдающими крайнюю усталость. — Местные маги говорят, изменений активности источников нет. А я бы сказал — есть. Черные не без причины зашевелились.
— Помощь нужна?
— Села надо прикрыть. Пора озимые сеять, а люди боятся в поля выходить.
— Понял, — кивнул Астор. — Что-нибудь еще?
— Все.
За разговором он даже не обратил внимания на то, что Керт без всяких распоряжений принес завтрак в кабинет. Распрощался с Эбертом, отхлебнул свежесваренного кофе, связался с ректором Академии.
— Магистр, вы жаловались недавно, что некуда отправить на практику боевиков. Собирайте ваших практикантов, я выделю для них десяток кураторов. Задача — прикрыть от нападений села по границе с Чернолесьем.
Пока согласовывал детали, попросил о разговоре Вим, и тут же явился гер Граус с двумя помощниками. Астор отправил магов к Эрдбирен, велел Керту никого не пускать, пока он занят с Вимом, и устало потерев лицо, спросил:
— Что еще случилось?
— У госпожи герцогини пока еще нет постоянного кучера. Разрешите мне?
Несколько секунд Астор смотрел на Вима, пытаясь понять, чем могла заинтересовать парня из простонародья, опытного кулачного бойца и неплохого наблюдателя, скучнейшая обязанность сопровождать герцогиню в поездках по столичным лавкам или особнякам подружек. Но тут вспомнил ее напряженное: “Я привела вашему садовнику ученика. Из несостоявшихся портовых попрошаек”. Боги, не сама же она вылавливала в порту этого мальчишку?!
— Это ты сопровождал ее сиятельство в порт?
— Не в сам порт, — серьезно ответил он. — Госпожа герцогиня сначала хотела посетить лавку травницы возле Якорной площади. А потом, в порт, я сам. Нашел там пацана и привел к госпоже.
— Хорошо, — кивнул Астор. И добавил, подумав: — Если ее маршрут покажется тебе опасным, бери кого-нибудь из охраны.
Эрдбирен казалась здравомыслящей, но Астор мог почти уверенно утверждать, что здравомыслие ее не того сорта когда всеми силами избегают опасностей. Скорее стоило ожидать, что дочь Лунана, как и ее отец в былые времена, все взвесит, мгновенно переберет в мыслях возможные варианты угроз и ответа на них и выберет самое неожиданное для противника поведение. Поэтому запрещать ей что-то, скорее всего, нет смысла, даже если бы Астор хотел. А вот проверить, насколько она способна защитить себя, действительно необходимо.
Он отпустил Вима, спросил у Керта, чем заняты маги, и, услышав, что те все трое спорят о чем-то с садовником, попросил передать Эрдбирен, что ждет ее в оружейной.
Оружейная и тренировочный зал занимали весь верхний этаж восточного крыла. В широкие окна било утреннее солнце, Астор прищурился, хотел было задернуть шторы, но тут же передумал. Солнце в глаза — тоже неплохой элемент проверки. Прошел вдоль стен, проверяя, полностью ли запитаны защитные артефакты, мимолетно порадовавшись, что это простое действие, еще с месяц назад казавшееся недостижимым, снова ему доступно.
Убедившись, что тренировочный зал готов, прошел в оружейную. Остановился перед стойкой с оружием, в задумчивости скользнул взглядом по разнообразным тесакам, кистеням, дубинкам. Нужно проверить, как справится Эрдбирен с тем, что чаще используют отбросы, городская и портовая шваль. С благородной шпагой или мечом не то что проще, но… Кто из благородных рискнет открыто напасть на герцогиню Гросс?
— Доброе утро.
Астор обернулся и замер. Эрдбирен оделась в плотные замшевые штаны, просторную белую рубашку с кружевным широким воротником и мягкие сапоги, а косы уложила венком вокруг головы. Мужская одежда сидела на ней удивительно ладно, тут же вызвав в памяти давнюю мимолетную то ли мысль, то ли фантазию, в которой Рена была в форме тайной стражи. Довершали удивительную картину широкий пояс с плавно изогнутыми ножнами для северного двурога и узкая перевязь для кинжалов через плечо, очень откровенно подчеркивающая высокую грудь.
Эрдбирен слегка приподняла бровь, и он спохватился: не мальчик уже, молча пялиться на соблазнительную девушку!
— Доброе утро. Прекрасно выглядите.
Это было истинной констатацией факта, ничем иным. И Эрдбирен приняла ее спокойно, хотя Астору показалось, что его слова ей все же приятны.
— Пышные юбки красивы, и носить их, не скрою, мне нравится, но, честно говоря, в таком виде привычнее. Однако, — она мягко усмехнулась, — не беспокойтесь. Я пока не собираюсь эпатировать почтенное население Кронбурга такими неприличными нарядами.
Пришлось напомнить себе, что они здесь ради конкретного дела, а не для любования и комплиментов. Астор не глядя протянул руку к стойке, ухватил что попалось — кривую дубинку, какими орудовало городское ворье, и кивнул Эрдбирен на выход в зал.
Пропустил вперед — и снова пришлось напомнить себе, для чего они здесь… очень уж аппетитно обтягивала замша круглые ягодицы, обрисовывала плавный изгиб бедер.
Бросил резко, сердясь на себя за такую понятную, мужскую реакцию:
— Начали. Защищайся.
Взмахнул дубинкой — вполсилы, медленно, пока что просто обозначая удар, проверяя еще не умения — реакцию. Эрдбирен легким скользящим шагом ушла в сторону и тут же обернулась, а когда она успела выхватить свой двурог, Астор даже и не заметил. Ни мгновения заминки.
Сверкнула глазами:
— Медленно!
И Астор ударил всерьез. То есть — почти всерьез. Был готов удержать удар за мгновение до цели. Но — не понадобилось. Его юная жена уверенно приняла дубинку вскользь на изогнутое лезвие двурога, отклонила — и, безошибочно поймав тот единственный миг, когда противник еще не вышел из неудачного движения, атаковала сама.
Астор отпрянул, ушел вбок, взмахнул дубинкой — и удар ушел в никуда, в пустоту. И следующий. И еще.
Сам Лунан тренировал свою дочь или нашел для нее учителей, но Эрдбирен была хороша. Астор не собирался испытывать ее как боевого мага, да и вообще как бойца, но продержаться какое-то время в случае внезапного нападения она точно сумеет. Быстрая, ловкая, не теряется, и, что тоже важно, не лезет напролом в контратаку. Парирует, уходит из-под ударов, выматывает противника, но сама не раскрывается. Уверенность — есть, самоуверенности — нет. Отлично.
— Она ничего вам не сделала? — Рывком затянул пояс халата и бросился к дверям. Эрдбирен не выглядела пострадавшей или даже напуганной, только, пожалуй, удивленной, но… Мало ли. Доверять ведьме он не мог. Даже несмотря на ее действия в их последнюю встречу.
— Нет. Похоже, она пришла с миром, — усмехнулась та. Как показалось Астору, слегка нервно. Неудивительно. Обнаружить посреди ночи у себя в комнате снежную ведьму — удовольствие не из приятных.
Едва открыл дверь в спальню жены, в лицо ударил снежный вихрь.
— Ульрика! — прошипел, с трудом сдерживаясь. — Прекрати свои…
И замер, не договорив. Потому что, едва шагнул внутрь, снег улегся. Опустился на пол островком зимы, до боли напомнив сверкающее нетронутым снегом сердце Запретной горы. А потом из этого снега проклюнулся бутон, раскрыл пять лепестков, и в чашечке цветка сверкнул синевой сапфира перстень.
— Возьми, — прозвучал звенящий метельными колокольцами голос. — Надо было еще тогда вернуть. Будь счастлив, твое сиятельство.
Отчего-то не хотелось топтать этот снег. Но и не пришлось: стоило подойти ближе, снежная полянка истаяла, даже влажного следа не оставив. Кольцо с глухим стуком ударилось об пол, подкатилось к ногам. Оставалось только поднять.
— Перстень моей прабабки, — зачем-то объяснил Астор, поймав взгляд Эрдбирен. — Камень под цвет ее глаз. Подарил ей, когда она сказала, что ждет нашего ребенка. — Усмехнулся горько: — Хорошие были дни. До того, как мы оба друг в друге разочаровались.
— Отдай ей, — коснулось на самой грани восприятия, не громче падающего снега. — Нашей дочери.
— Да, — согласился он. — Наверное, будет лучше отдать его Леоноре.
— А эта вещица вам случайно не знакома? — Эрдбирен протянула руку, показывая сверкающий браслет на запястье.
— От Ульрики? — насторожился Астор. Мягко взял ее ладонь в свою. Она была на удивление теплой. — Нет, не знакома. Хотите снять?
— Нет, пожалуй нет, — покачала головой Рена. — Она сказала: свадебный подарок. Просила носить.
— Значит, носите, — вздохнул Астор. — Подарки, чтобы навредить, не в стиле Ульрики. Думаю, она… — мысль казалась странной, к тому же откровенно противоречила всему, что думал он о снежной ведьме полтора десятка лет, даже больше. Но отрицать очевидное не мог. — Думаю, она была искренней. Похоже, вы чем-то ей понравились. Хотя, — покачал головой, — возможно, это не так уж много значит. Ведьмы живут эмоциями, а эмоции — вещь непостоянная. Проблема в том, что у меня сейчас не хватит резерва, чтобы как следует проверить этот подарок. Вот что, утром я вызову одного из своих магов. Он посмотрит браслет и усилит защиту на ваших комнатах. Будьте готовы его встретить.
— Хорошо, — кивнула Эрдбирен. — Не беспокойтесь, я знаю, что от снежной ведьмы, если она в самом деле захочет причинить вред, вряд ли спасут даже самые сильные охранные заклинания. Ульрика сказала, что и к вам бы вошла, просто на это потребуется больше времени.
И пойми, что это было — просто признание очевидного или предупреждение? Осознавать, что мощнейшая защита, по всем показателям близкая к идеальной, для кого-то — не сложнее щеколды на хлипкой двери сарая, было неприятно. Но с возможностями снежных ведьм мало кто может поспорить. Даже он, изучавший их несколько лет и тесно общавшийся с одной из ведьм (очень тесно! куда уж теснее…), не знал пределов их могущества. Оставалось просто принять к сведению.
Он посмотрел на босые ноги Эрдбирен.
— Ульрика выстудила вашу спальню. Может быть, отправитесь досыпать у меня? Там и защита получше. А я поработаю. Надо, в конце концов, освободить немного времени, мы собирались проверить ваши навыки в самозащите.
— Не стоит. Лучше отдохните, у вас и так… слишком мало возможностей для этого. После северной зимы здесь сейчас всего лишь легкая прохлада, меня таким не испугать. — Она спокойно прошла к кровати, села и подняла взгляд. — Но нам нужно поговорить, поэтому я надеюсь, вы все же выйдите к завтраку. Я привела вашему садовнику ученика. Из несостоявшихся портовых попрошаек. И должна объясниться.
— Ученик садовника из портовых попрошаек? — звучало настолько абсурдно, что Астор даже не попытался скрыть удивления.
— Он сын травницы. Мы были знакомы. Мать умерла, а родственники… — Эрдбирен болезненно поморщилась.
— Должно быть, за этим скрывается целая история. Конечно, расскажете. Единственно, я не уверен, что после визита Ульрики будет время для спокойного завтрака. Предпочту как можно скорее разобраться с ее подарком. Но если не получится поговорить с утра, встретимся днем в оружейной. Надеюсь, лимит неожиданностей хотя бы на сегодня исчерпан.
Прода от 04.08.2023, 11:15
Уже вернувшись к себе, Астор понял, что сна не будет. Вторжение Ульрики встревожило, ткнуло носом в недостатки защиты и в уязвимость не столько его самого, сколько жены. Несколько часов до утра казались почти вечностью, хотя, если смотреть трезво, вряд ли за это время случится еще что-нибудь экстраординарное. Но Астор не стал бы грозным Черным Ястребом, если бы вместо быстрых и решительных действий надеялся на “ничего не случится”.
Вдобавок в его спальне теперь едва уловимо витал запах Эрдбирен — горьковато-травяной, не похожий на духи. Может, мыло или шампунь? Запах будоражил, сами собой представлялись яркие, возбуждающие сцены — она в его спальне. В его постели.
Долго ли было снять с нее халат?!
Астор выругался и отправился в умывальную. Охладиться. Но вместе с волнующими фантазиями ушли и остатки сна, и лучшее, что мог он сделать — одеться, потребовать крепкого кофе в кабинет и хотя бы почту разобрать, чтобы освободить себе лишние час или два днем.
Кофе принесла экономка.
— Отчего вы не спите, гера Тарн? — удивился Астор.
— Ох, ваше сиятельство! — Эмма Тарн ловко умостила поднос на крохотном свободном от бумаг участке стола. Поставила перед Астором кофейную чашечку на блюдце, бросила два куска тростникового сахара, плеснула немного сливок и только затем принялась наливать кофе. Астор с удовольствием вдохнул бодрящий аромат. — Ох, ваше сиятельство, в моем возрасте любая забота мешает крепко спать! Мысли так и ходят, так и путаются, — она на мгновение приложила палец ко лбу и протяжно вздохнула. — Вот что прикажете делать с оборванцем, который носится по вашему саду, сует везде свой нос и заявляет, что его привела госпожа герцогиня?
Она поставила кофейник и уставилась на Астора так возмущенно-вопросительно, будто несчастный мальчишка был первым попавшим в дом герцога Гросса оборванцем.
— Переодеть, разумеется, — первый глоток кофе окончательно прогнал сонную заторможенность, и Астор пояснил: — Мои слуги, как и слуги госпожи герцогини, не должны вызывать желания назвать их оборванцами. Мне ли вас учить, гера Тарн, что делать с принятыми в мой дом людьми? Вы так давно служите мне, что уже не нуждаетесь в советах и тем более указаниях.
Гера Эмма на похвалу не улыбнулась, как обычно, а только вздохнула снова и пробормотала:
— Но ведь госпожа герцогиня…
Но Астор уже вскрыл первое из дожидавшихся его писем, и экономка, покачав головой, тихо вышла.
К рассвету с почтой было покончено, и Астор решил, что уже можно без особых угрызений совести поднять с постели королевского охранного мага. За последние дни он загонял гера Грауса до полной невменяемости, проверяя, усиливая и перепроверяя защиту покоев принцесс, поэтому будить среди ночи не стал, но если встает солнце, не зазорно подняться и магу, верно?
— Гер Граус, жду вас в своем доме как можно скорее.
— Что-о, — вопрос прервался смачным зевком, — стряслось, ваше сиятельство?
— Мне нужна защита на комнатах жены. Хорошая, — подчеркнул, — защита. И, пожалуй, в саду, она будет проводить там много времени.
— Комнаты и са-ад, — повторил, снова с зевком, маг. — Х-м-м… Я подниму записи о том, что у вас там уже установлено. Подъеду через час-полтора. Работа займет несколько часов, присутствие госпожи герцогини потребуется на первом этапе, чтобы вписать в схему параметры ее магии.
— И захватите с собой специалиста по артефактам, нужно всесторонне проверить украшение.
— Происхождение известно? — заинтересовался гер Граус.
— Подарок от снежной ведьмы, — неохотно ответил Астор.
— О-о! Это интересно. Крайне интересно! Я возьму двоих.
Астор взглянул на часы и задумался. Возможно, и в самом деле получится позавтракать с женой?
Вызов переговорного артефакта застал врасплох: сейчас Астор не ждал каких-либо докладов или разговоров. Активировав изображение, увидел явно не спавшего, озабоченного Эберта. Лимит на неприятные неожиданности и не думал исчерпываться.
— Что? — спросил резко.
— Чернолесье. Следы ритуалов, прорывы адских тварей. Селяне запуганы, — Эберт говорил короткими, резкими фразами, выдающими крайнюю усталость. — Местные маги говорят, изменений активности источников нет. А я бы сказал — есть. Черные не без причины зашевелились.
— Помощь нужна?
— Села надо прикрыть. Пора озимые сеять, а люди боятся в поля выходить.
— Понял, — кивнул Астор. — Что-нибудь еще?
— Все.
За разговором он даже не обратил внимания на то, что Керт без всяких распоряжений принес завтрак в кабинет. Распрощался с Эбертом, отхлебнул свежесваренного кофе, связался с ректором Академии.
— Магистр, вы жаловались недавно, что некуда отправить на практику боевиков. Собирайте ваших практикантов, я выделю для них десяток кураторов. Задача — прикрыть от нападений села по границе с Чернолесьем.
Пока согласовывал детали, попросил о разговоре Вим, и тут же явился гер Граус с двумя помощниками. Астор отправил магов к Эрдбирен, велел Керту никого не пускать, пока он занят с Вимом, и устало потерев лицо, спросил:
— Что еще случилось?
— У госпожи герцогини пока еще нет постоянного кучера. Разрешите мне?
Несколько секунд Астор смотрел на Вима, пытаясь понять, чем могла заинтересовать парня из простонародья, опытного кулачного бойца и неплохого наблюдателя, скучнейшая обязанность сопровождать герцогиню в поездках по столичным лавкам или особнякам подружек. Но тут вспомнил ее напряженное: “Я привела вашему садовнику ученика. Из несостоявшихся портовых попрошаек”. Боги, не сама же она вылавливала в порту этого мальчишку?!
— Это ты сопровождал ее сиятельство в порт?
— Не в сам порт, — серьезно ответил он. — Госпожа герцогиня сначала хотела посетить лавку травницы возле Якорной площади. А потом, в порт, я сам. Нашел там пацана и привел к госпоже.
— Хорошо, — кивнул Астор. И добавил, подумав: — Если ее маршрут покажется тебе опасным, бери кого-нибудь из охраны.
Эрдбирен казалась здравомыслящей, но Астор мог почти уверенно утверждать, что здравомыслие ее не того сорта когда всеми силами избегают опасностей. Скорее стоило ожидать, что дочь Лунана, как и ее отец в былые времена, все взвесит, мгновенно переберет в мыслях возможные варианты угроз и ответа на них и выберет самое неожиданное для противника поведение. Поэтому запрещать ей что-то, скорее всего, нет смысла, даже если бы Астор хотел. А вот проверить, насколько она способна защитить себя, действительно необходимо.
Он отпустил Вима, спросил у Керта, чем заняты маги, и, услышав, что те все трое спорят о чем-то с садовником, попросил передать Эрдбирен, что ждет ее в оружейной.
Прода от 11.08.2023, 13:17
Оружейная и тренировочный зал занимали весь верхний этаж восточного крыла. В широкие окна било утреннее солнце, Астор прищурился, хотел было задернуть шторы, но тут же передумал. Солнце в глаза — тоже неплохой элемент проверки. Прошел вдоль стен, проверяя, полностью ли запитаны защитные артефакты, мимолетно порадовавшись, что это простое действие, еще с месяц назад казавшееся недостижимым, снова ему доступно.
Убедившись, что тренировочный зал готов, прошел в оружейную. Остановился перед стойкой с оружием, в задумчивости скользнул взглядом по разнообразным тесакам, кистеням, дубинкам. Нужно проверить, как справится Эрдбирен с тем, что чаще используют отбросы, городская и портовая шваль. С благородной шпагой или мечом не то что проще, но… Кто из благородных рискнет открыто напасть на герцогиню Гросс?
— Доброе утро.
Астор обернулся и замер. Эрдбирен оделась в плотные замшевые штаны, просторную белую рубашку с кружевным широким воротником и мягкие сапоги, а косы уложила венком вокруг головы. Мужская одежда сидела на ней удивительно ладно, тут же вызвав в памяти давнюю мимолетную то ли мысль, то ли фантазию, в которой Рена была в форме тайной стражи. Довершали удивительную картину широкий пояс с плавно изогнутыми ножнами для северного двурога и узкая перевязь для кинжалов через плечо, очень откровенно подчеркивающая высокую грудь.
Эрдбирен слегка приподняла бровь, и он спохватился: не мальчик уже, молча пялиться на соблазнительную девушку!
— Доброе утро. Прекрасно выглядите.
Это было истинной констатацией факта, ничем иным. И Эрдбирен приняла ее спокойно, хотя Астору показалось, что его слова ей все же приятны.
— Пышные юбки красивы, и носить их, не скрою, мне нравится, но, честно говоря, в таком виде привычнее. Однако, — она мягко усмехнулась, — не беспокойтесь. Я пока не собираюсь эпатировать почтенное население Кронбурга такими неприличными нарядами.
Пришлось напомнить себе, что они здесь ради конкретного дела, а не для любования и комплиментов. Астор не глядя протянул руку к стойке, ухватил что попалось — кривую дубинку, какими орудовало городское ворье, и кивнул Эрдбирен на выход в зал.
Пропустил вперед — и снова пришлось напомнить себе, для чего они здесь… очень уж аппетитно обтягивала замша круглые ягодицы, обрисовывала плавный изгиб бедер.
Бросил резко, сердясь на себя за такую понятную, мужскую реакцию:
— Начали. Защищайся.
Взмахнул дубинкой — вполсилы, медленно, пока что просто обозначая удар, проверяя еще не умения — реакцию. Эрдбирен легким скользящим шагом ушла в сторону и тут же обернулась, а когда она успела выхватить свой двурог, Астор даже и не заметил. Ни мгновения заминки.
Сверкнула глазами:
— Медленно!
И Астор ударил всерьез. То есть — почти всерьез. Был готов удержать удар за мгновение до цели. Но — не понадобилось. Его юная жена уверенно приняла дубинку вскользь на изогнутое лезвие двурога, отклонила — и, безошибочно поймав тот единственный миг, когда противник еще не вышел из неудачного движения, атаковала сама.
Астор отпрянул, ушел вбок, взмахнул дубинкой — и удар ушел в никуда, в пустоту. И следующий. И еще.
Сам Лунан тренировал свою дочь или нашел для нее учителей, но Эрдбирен была хороша. Астор не собирался испытывать ее как боевого мага, да и вообще как бойца, но продержаться какое-то время в случае внезапного нападения она точно сумеет. Быстрая, ловкая, не теряется, и, что тоже важно, не лезет напролом в контратаку. Парирует, уходит из-под ударов, выматывает противника, но сама не раскрывается. Уверенность — есть, самоуверенности — нет. Отлично.
