А он практически исполнял мою мечту, расписывал старые стены какого-то разваливающегося здания, превращая его в старый замок с призраками. Марн обожал масштабность, поэтому брал в работу стены целиком, подвешиваясь на специальных тросах. У него был комплект альпинистского снаряжения. У меня тоже такой был когда-то, только подешевле. И, глядя на то, что делает Марн, я поняла, что пора приобрести себе новый! Древо жизни должно быть минимум в три этажа!
Я устроилась с термосом и бутербродом напротив шедевра Марна на тёплых бетонных ступеньках небольшого крыльца заброшенного технического здания. Парень присоединился ко мне ближе к сумеркам, и мы долго обсуждали незаметные с первого взгляда неточности линий.
- Забудь! – советовала я. – Кирпич отлично маскирует эти моменты.
- Не, я хочу, чтобы было идеально, – возражал он. – В сентябре будет конкурс, не слышала?
- Нет. Кто проводит?
- Центр молодёжи и детства. Кстати в качестве приза прямой билет в Академию искусств. Без экзаменов.
- Неплохо!
- Да. Так что выставляй свою плакучую иву. Ты отлично чувствуешь цвет!
- Зато у тебя с композицией лучше, – улыбнулась я.
- Поучимся друг у друга, а? – он пихнул меня татуированным плечом.
Мы рассмеялись, а потом вдруг я положила голову ему на плечо. Мне жутко не хватало прикосновений в последнее время. А Марн, ну, он такой, как большой тёплый старший брат! Он осторожно обнял меня, и мы замолчали на некоторое время.
- Как на работе? – поинтересовался он.
- Спокойно. Как с тобой сейчас.
Парень усмехнулся. Потом откинулся на стену здания за нашими спинами и устроил меня у себя на груди. Мы так и сидели до самой ночи, и решили возвращаться, когда бетон под нами перестал согревать. У Марна был старенький байк, и он довёз меня до дома. Десять минут удовольствия прижиматься к чужому теплу! Я не рассматривала прежде этого парня со стороны личного интереса. Но за месяц до отбора вдруг задумалась.
- Не грусти, – подбодрил меня он, помогая спрыгнуть с байка.
- Прости, – стянув шлем, протянула его Марну. – Отбор, я вся на нервах.
- Что будешь делать?
- Есть дурацкий вариант, но не факт, что удастся.
- Чем помочь? – Марн! Он такой Марн! Вот просто взял и предложил помощь.
- Если у тебя нет знакомств в комиссии, боюсь, ничем.
- Знакомств нет, – пожал плечами он.
- Тогда женись на мне, – рассмеялась я, а он обнял и прижал меня к себе:
- Я бесполезен тебе, малыш, – тихо проговорила он. – После того, чем я болел, я стерилен. Так что наш брак признают недействительным, и ты снова попадёшь в этот ад. Ровно через год, – он отстранил меня и заглянул в глаза. – Но если я просто нравлюсь тебе настолько, что ты готова гладить мне футболки целый год и слушать, как я храплю… – он многозначительно вскинул бровь, а я рассмеялась.
Нет, я не хотела, чтобы он сломался однажды, как мой отец, потеряв что-то дорогое себе, не сумев защитить, отвоевать у системы. Я никому не желала этого и совершенно не горела желанием наблюдать за тем, как угасает дорогой мне человек. Только сейчас осознала, почему сторонилась привязанностей, не отвечала на внимание парней с курса.
- Ну а ты что решил с отбором? – поинтересовалась. Да, парни тоже участвовали в этом безумии, просто потребность в них была меньше, да и рабочие руки всегда были нужны. Высшие никогда не опускались до пыльной работы вроде плотницкого дела или добычи аркалита.
- Если бы я мог что-то решать! – усмехнулся Марн. – Друг ушёл в Сопротивление. А я просто вижу, насколько это бессмысленно. Разве что от отчаяния податься туда!
- Не вздумай! – нахмурилась я. – От того, что эти безумцы периодически пытаются взорвать здание одного из Управлений ОАК, никому легче не становится!
- Зато они не участвуют в отборе… – просиял он.
- Боюсь представить, что с ними делают, когда задерживают.
- Вот уж там точно не идёт речи ни о какой иллюзии свободы воли! – подтвердил мои мысли Марн.
- По-твоему что могло бы всех нас спасти?
- Не знаю, – поглядев на фонарь над нашими головами, парень пожал плечом. – Возможно какая-то эпидемия, против которой даже аркалит им не поможет. – он присел одним бедром на байк и повертел в руках шлем. – Мы слишком мелкие и разрозненные, чтобы что-то противопоставить, – снова глядя на меня, продолжил. – Кто-то просто трусит, и таких большинство. Смельчаков давно истребили. Кто-то верит, что неплохо устроился, и поддерживает новый режим, и таких всё больше. Нам внушают, что всё хорошо. Думаю, лет через пятьдесят, когда уйдут последние свидетели настоящей свободы, мы окончательно станем продуктом питания.
Марн тоже был одним из тех, кто думает наперёд. Мы часто болтали, собеседником он был отличным всегда.
Странный и очень приятный парень. Я давно выбралась из его объятий, но всё равно будто бы была окутана его теплом. Мы не спешили расходиться. Стояли под фонарём на пустой улице, периодически отгоняя назойливых жужжащих насекомых.
- Как думаешь, что с этим аркалитом? – мне было интересно его мнение. Он иногда знал чуть больше, чем полагалось…
- Помимо того, что это жутко токсичный яд?
- Ага. Они же не просто так ведут добычу!
- Я слышал, это что-то вроде аккумулятора, от которого можно мгновенно зарядиться, перезагрузиться и чуть ли ни родиться заново – с новыми силами, без болезней и шрамов, с чистого листа! А ещё бродит сплетня, что они вроде запустили какой-то экспериментальный проект, хотят распространить эту суперсилу и на нас.
- Думаешь, им есть дело? – усомнилась я. Марн пожал плечами, глядя в темноту:
- Не знаю. Но по идее, будь у них дальновидный правитель, он именно так и поступил бы. Мы исчерпаемый ресурс, несмотря ни на что нас всё меньше, и однажды в их рядах начнётся грызня за таких, как мы. И тот, кто сможет обеспечить непрерывное поступление жизненно важного ресурса, будет всем заправлять.
- Логично. И не лишено пользы для нас, – кивнула я. – Может быть, кто-то однажды получит реальную свободу выбора…
- Так что там с твоим вариантом на провал? – поглядев на меня, поинтересовался Марн. Он хотел знать про отбор… Я поёжилась, размышляя, как ему рассказать. Почему-то было очень стыдно, но и очень хотелось довериться. Ведь если с моим вариантом что-то не так, Марн его сразу отфильтрует…
- Девчонка с работы спит с каким-то младшим помощником из комиссии, и он зарубает все заявки на неё. Думаю поискать подобный вариант, – выдохнула, не глядя в глаза парню. Он задумался ненадолго, потом заговорил:
- Даже если предварительных заявок нет, всегда можно попасть на глаза кому-то прямо в день отбора. Да и где гарантия, что любовник ограничится только сексом?
- Это хоть что-то… – ответила в своё оправдание.
- Если тебе нужно хоть что-то, я могу спрятать тебя в Сопротивлении, – усмехнулся Марн. – Будешь сидеть тихо, заниматься обработкой ран и перевязками…
- И проживу всю жизнь в каком-нибудь подземелье. Я пряталась шесть месяцев, Марн. Сомнительное удовольствие!
- Ну… хоть что-то! – улыбнулся он. – Подумай, – и стал натягивать шлем, дав понять, что пора расходиться.
Да, вариант так себе, но всё же лучше, чем загнуться через пять лет от истощения и букета болячек на этом фоне. Я решила воспользоваться им, если на отборе всё пройдёт не в мою пользу.
Айзу я всё-таки навестила. Женщина была рада мне. Оглядела меня и присвистнула:
- Дорогая, ты шикарна! Я знала, что фабрика – это не твоё!
- Есть разговор, – я без церемоний уселась на горчичный диван в её кабинете. – Пригласила бы вас пообедать, но боюсь ваших гастрономических предпочтений!
- Пф! – рассмеялась Айза. – Если я пью кровь, это вовсе не значит, что я не ем пиццу. Вот только времени сейчас нет, поэтому… – она откинула занавески с тонированного окна и достала с подоконника картонную коробку с ещё тёплой, но уже съеденной наполовину пиццей.
- Ничего себе! – вот теперь настала моя очередь приятно удивляться.
- Угощайся, – улыбнулась женщина, продолжая разглядывать меня.
Кофе у меня был с собой, успела купить в уличном автомате. Айза налила себе в холле и устроилась в своём рабочем кресле с бумажным стаканом и треугольником пиццы.
- Рассказывай, зачем пришла, – попутно просматривая что-то в мониторе, предложила женщина. Она явно была очень занята, но уделила мне время, несмотря на это. Да, она могла бы мне понравиться!
- Отбор. Я знаю, что на большинство кандидатов есть предварительные заявки.
- Ну, есть, – жуя, кивнула Айза.
- Вы… – я не знала, как правильнее спросить, поэтому мямлила.
- Я не имею доступа к базам комиссии, – сухо ответила женщина, не отрываясь от работы.
- Я предполагала. Но вы могли способствовать тому, чтобы на меня появился заявитель.
Женщина бросила на меня хмурый взгляд и оторвалась от работы.
- Значит, он есть, – выдохнула я, ощутив, как внутри всё покрывается корочкой льда.
- Я не должна этого знать, и тебе сообщить ничего не могу, – понизив голос и глядя на меня исподлобья, проговорила женщина.
- Вы и не сообщали, – я пожала плечами.
- И о том, что заявка ещё не подана…и он выбирает между тобой и ещё тремя девушками, – добавила она, явно к чему-то уводя разговор. Я кивнула, поощряя её:
- Конечно! Откуда вам знать такие подробности! А… я могу сделать что-то, чтобы он исключил меня из поля своего внимания?
- Слушай, все выживают, как могут, – кажется, она передумала делиться со мной своими тайнами и перешла на оправдания. – И я, представь себе, тоже. Они просто запрашивают личные дела моих подопечных, и не только моих. Вы все стоите на учёте.
- В моём личном деле может появиться что-то, что оттолкнёт его? – продолжала допрос я.
Айза покусала пухлые губы, сегодня подкрашенные ярко-алым. Она сомневалась. Видимо да, я нравилась ей по-своему, и видимо тот, кто сейчас вчитывался в моё личное дело, нравился ей не особенно… Мне нужно было просто додавить женщину. И я, выдержав паузу, максимально проникновенно добавила:
- Я не хочу умирать так рано, Айза.
Женщина бросила на меня суровый взгляд. Она что-то решила, и я почти обрадовалась… Однако немного растерялась, когда Айза вынула из нижнего ящика тумбочки алюминиевый шейкер с трубочкой и поставила передо мной. Встала и открыла дверь в смежное помещение, жестом приглашая меня туда.
- Вы серьёзно? – мой голос надломился.
- Ты делаешь это дважды в год. От третьего тебя не станет меньше!
Она была права. И мне нужна была помощь. И это был не самый паршивый вариант!
В смежной комнате был маленький консольный столик и пара кресел, а так же небольшой гардероб.
- Лезвие в ящике под столом, – сообщила женщина. – Оно стерильно. Остальные мелочи там же. Наполни до нижней отметки, не больше, а то станет плохо.
И она оставила меня одну, прикрыв дверь. Что ж, ладно. Это далеко не самое страшное в борьбе за жизнь. Чёрт, это даже не секс!
Лезвие я действительно нашла в выдвижном ящике под столом. Запаянное в плёнку. Там же была аптечка: клей для ран, спиртовая салфетка в фольгированной упаковке и эластичная повязка, которая просто надевается на конечность и прикрывает рану.
Стараясь не думать, я протёрла запястье спиртовой салфеткой, разорвала плёнку и извлекла лезвие. Тонкое, шириной в пару миллиметров, на литом стеклянном основании, чтобы не порезаться глубже необходимого и не повредить связки и сухожилия. Удобная штука! Сделав пару глубоких вдохов, как перед прыжком в воду, я полоснула по запястью. Боль пришла не сразу, сначала обожгло и щипнуло. А вот когда полоска набухла кровью, я зашипела от боли. С ранами всегда так – лучше не смотреть!
Я держала руку над шейкером до тех пор, пока ни закружилась голова. До обозначенной отметки на внутренней металлической поверхности было ещё далеко, но я больше не могла терпеть. Да и кровь едва сочилась. Щедро залив порезы клеем и поморщившись от жжения, я натянула повязку. Стараясь не смотреть на содержимое шейкера, плотно закрутила крышку и, чувствуя подступающую тошноту, поспешила обратно в кабинет.
- Простите, больше не смогла! – хватая ртом воздух, упала на диван и протянула Айзе шейкер.
- Нда… Ты и пары лет не продержишься донором, – заключила она, выхватив его у меня.
Сделала большой глоток и испугала меня переменам своей внешности. На пару секунд её глаза стали абсолютно чёрными, белки исчезли напрочь, а вокруг глаз и от висков проступили чёрные змейки вен и сосудов.
- Ненавижу консервы! – выдохнула она, явно наслаждаясь ощущениями. – Я всё сделаю, дорогая. Не переживай.
И пока она была занята, я поспешила убраться.
Первый этап я прошла, заявки на меня не будет. Теперь можно изображать замарашку на отборе. Линзы, пара ссадин на лице… и перекрасить волосы – на время. Фигура у меня была так себе. Я, конечно, была физически подготовлена, спокойно лазила по заборам и прыгала по крышам, но чтобы появились женственные округлости, следовало лучше питаться. Поэтому прикинуться недогрызенной костью не составляло труда! Я была почти уверена в провале. На крайний случай у меня было предложение Марна.
И жизнь, кажется, снова наладилась. Спокойная работа, встречи с девчонками, граффити. Иногда Марн. Он много рисовал, и я не беспокоила его своим обществом, если он не приглашал в свою компанию. Были и другие уличные художники, иногда я проводила время в их компании. Но чаще одна.
Утро среды началось неожиданно. Я как обычно умылась и собиралась чистить зубы, когда в раковину сорвались крупные алые капли. Бросив взгляд в зеркало, увидела кровь над губами. Голова пошла кругом, и я быстро подставила лицо под холодную воду, дожидаясь, когда прекратится кровотечение. Дальше было хуже. Весь день меня изводило головокружение и лёгкая, но противная тошнота. На следующий день всё повторилось. Пришлось снова отпрашиваться к врачу. Однако новый осмотр опять ничего не показал. Мне даже сделали КТ головного мозга, но там всё было в рамках нормы. Диагноз был тот же – недомогание неясного генеза. Как я поняла, последнее время его всем ставили. Лечение то же: витамины и успокоительное. От больничного я отказалась. Кое-как дотянула до пятницы. А когда подходила к дому, увидела знакомый байк. Стоящий рядом Марн улыбнулся:
- Был недалеко, решил заехать.
- Привет, – вымученно улыбнулась другу. – Если хочешь поболтать, пойдём ко мне! Я с ног валюсь!
- Ого, приглашение домой – серьёзный шаг, – усмехнулся парень, следуя за мной.
Мы устроились в кухне, когда я переоделась в домашнюю футболку с шортами. Меня морозило, поэтому я завернулась в плед. На столе был горячий чай и овсяное печенье из супермаркета. Но я могла смотреть лишь на чай. Крепкий до горечи и обжигающе горячий!
- Что с тобой? – глядя исподлобья, поинтересовался Марн. Уперевший локти в стол и нависший над ним гость казался таким большим здесь, а моя кухня будто сжалась. А может, то у меня голова поехала…
- Врач говорит, нервы, – пожала плечами. – Но периодически мне становится так паршиво, что я перестаю верить в его компетентность.
Марн протянул руку и коснулся моего лба. Покачал головой:
- У тебя жар, Мора. Нервы, конечно, и так выстреливают…
- Но у тебя есть теория поправдоподобнее? – догадалась я.
Я устроилась с термосом и бутербродом напротив шедевра Марна на тёплых бетонных ступеньках небольшого крыльца заброшенного технического здания. Парень присоединился ко мне ближе к сумеркам, и мы долго обсуждали незаметные с первого взгляда неточности линий.
- Забудь! – советовала я. – Кирпич отлично маскирует эти моменты.
- Не, я хочу, чтобы было идеально, – возражал он. – В сентябре будет конкурс, не слышала?
- Нет. Кто проводит?
- Центр молодёжи и детства. Кстати в качестве приза прямой билет в Академию искусств. Без экзаменов.
- Неплохо!
- Да. Так что выставляй свою плакучую иву. Ты отлично чувствуешь цвет!
- Зато у тебя с композицией лучше, – улыбнулась я.
- Поучимся друг у друга, а? – он пихнул меня татуированным плечом.
Мы рассмеялись, а потом вдруг я положила голову ему на плечо. Мне жутко не хватало прикосновений в последнее время. А Марн, ну, он такой, как большой тёплый старший брат! Он осторожно обнял меня, и мы замолчали на некоторое время.
- Как на работе? – поинтересовался он.
- Спокойно. Как с тобой сейчас.
Парень усмехнулся. Потом откинулся на стену здания за нашими спинами и устроил меня у себя на груди. Мы так и сидели до самой ночи, и решили возвращаться, когда бетон под нами перестал согревать. У Марна был старенький байк, и он довёз меня до дома. Десять минут удовольствия прижиматься к чужому теплу! Я не рассматривала прежде этого парня со стороны личного интереса. Но за месяц до отбора вдруг задумалась.
- Не грусти, – подбодрил меня он, помогая спрыгнуть с байка.
- Прости, – стянув шлем, протянула его Марну. – Отбор, я вся на нервах.
- Что будешь делать?
- Есть дурацкий вариант, но не факт, что удастся.
- Чем помочь? – Марн! Он такой Марн! Вот просто взял и предложил помощь.
- Если у тебя нет знакомств в комиссии, боюсь, ничем.
- Знакомств нет, – пожал плечами он.
- Тогда женись на мне, – рассмеялась я, а он обнял и прижал меня к себе:
- Я бесполезен тебе, малыш, – тихо проговорила он. – После того, чем я болел, я стерилен. Так что наш брак признают недействительным, и ты снова попадёшь в этот ад. Ровно через год, – он отстранил меня и заглянул в глаза. – Но если я просто нравлюсь тебе настолько, что ты готова гладить мне футболки целый год и слушать, как я храплю… – он многозначительно вскинул бровь, а я рассмеялась.
Нет, я не хотела, чтобы он сломался однажды, как мой отец, потеряв что-то дорогое себе, не сумев защитить, отвоевать у системы. Я никому не желала этого и совершенно не горела желанием наблюдать за тем, как угасает дорогой мне человек. Только сейчас осознала, почему сторонилась привязанностей, не отвечала на внимание парней с курса.
- Ну а ты что решил с отбором? – поинтересовалась. Да, парни тоже участвовали в этом безумии, просто потребность в них была меньше, да и рабочие руки всегда были нужны. Высшие никогда не опускались до пыльной работы вроде плотницкого дела или добычи аркалита.
- Если бы я мог что-то решать! – усмехнулся Марн. – Друг ушёл в Сопротивление. А я просто вижу, насколько это бессмысленно. Разве что от отчаяния податься туда!
- Не вздумай! – нахмурилась я. – От того, что эти безумцы периодически пытаются взорвать здание одного из Управлений ОАК, никому легче не становится!
- Зато они не участвуют в отборе… – просиял он.
- Боюсь представить, что с ними делают, когда задерживают.
- Вот уж там точно не идёт речи ни о какой иллюзии свободы воли! – подтвердил мои мысли Марн.
- По-твоему что могло бы всех нас спасти?
- Не знаю, – поглядев на фонарь над нашими головами, парень пожал плечом. – Возможно какая-то эпидемия, против которой даже аркалит им не поможет. – он присел одним бедром на байк и повертел в руках шлем. – Мы слишком мелкие и разрозненные, чтобы что-то противопоставить, – снова глядя на меня, продолжил. – Кто-то просто трусит, и таких большинство. Смельчаков давно истребили. Кто-то верит, что неплохо устроился, и поддерживает новый режим, и таких всё больше. Нам внушают, что всё хорошо. Думаю, лет через пятьдесят, когда уйдут последние свидетели настоящей свободы, мы окончательно станем продуктом питания.
Марн тоже был одним из тех, кто думает наперёд. Мы часто болтали, собеседником он был отличным всегда.
Странный и очень приятный парень. Я давно выбралась из его объятий, но всё равно будто бы была окутана его теплом. Мы не спешили расходиться. Стояли под фонарём на пустой улице, периодически отгоняя назойливых жужжащих насекомых.
- Как думаешь, что с этим аркалитом? – мне было интересно его мнение. Он иногда знал чуть больше, чем полагалось…
- Помимо того, что это жутко токсичный яд?
- Ага. Они же не просто так ведут добычу!
- Я слышал, это что-то вроде аккумулятора, от которого можно мгновенно зарядиться, перезагрузиться и чуть ли ни родиться заново – с новыми силами, без болезней и шрамов, с чистого листа! А ещё бродит сплетня, что они вроде запустили какой-то экспериментальный проект, хотят распространить эту суперсилу и на нас.
- Думаешь, им есть дело? – усомнилась я. Марн пожал плечами, глядя в темноту:
- Не знаю. Но по идее, будь у них дальновидный правитель, он именно так и поступил бы. Мы исчерпаемый ресурс, несмотря ни на что нас всё меньше, и однажды в их рядах начнётся грызня за таких, как мы. И тот, кто сможет обеспечить непрерывное поступление жизненно важного ресурса, будет всем заправлять.
- Логично. И не лишено пользы для нас, – кивнула я. – Может быть, кто-то однажды получит реальную свободу выбора…
- Так что там с твоим вариантом на провал? – поглядев на меня, поинтересовался Марн. Он хотел знать про отбор… Я поёжилась, размышляя, как ему рассказать. Почему-то было очень стыдно, но и очень хотелось довериться. Ведь если с моим вариантом что-то не так, Марн его сразу отфильтрует…
- Девчонка с работы спит с каким-то младшим помощником из комиссии, и он зарубает все заявки на неё. Думаю поискать подобный вариант, – выдохнула, не глядя в глаза парню. Он задумался ненадолго, потом заговорил:
- Даже если предварительных заявок нет, всегда можно попасть на глаза кому-то прямо в день отбора. Да и где гарантия, что любовник ограничится только сексом?
- Это хоть что-то… – ответила в своё оправдание.
- Если тебе нужно хоть что-то, я могу спрятать тебя в Сопротивлении, – усмехнулся Марн. – Будешь сидеть тихо, заниматься обработкой ран и перевязками…
- И проживу всю жизнь в каком-нибудь подземелье. Я пряталась шесть месяцев, Марн. Сомнительное удовольствие!
- Ну… хоть что-то! – улыбнулся он. – Подумай, – и стал натягивать шлем, дав понять, что пора расходиться.
Да, вариант так себе, но всё же лучше, чем загнуться через пять лет от истощения и букета болячек на этом фоне. Я решила воспользоваться им, если на отборе всё пройдёт не в мою пользу.
Айзу я всё-таки навестила. Женщина была рада мне. Оглядела меня и присвистнула:
- Дорогая, ты шикарна! Я знала, что фабрика – это не твоё!
- Есть разговор, – я без церемоний уселась на горчичный диван в её кабинете. – Пригласила бы вас пообедать, но боюсь ваших гастрономических предпочтений!
- Пф! – рассмеялась Айза. – Если я пью кровь, это вовсе не значит, что я не ем пиццу. Вот только времени сейчас нет, поэтому… – она откинула занавески с тонированного окна и достала с подоконника картонную коробку с ещё тёплой, но уже съеденной наполовину пиццей.
- Ничего себе! – вот теперь настала моя очередь приятно удивляться.
- Угощайся, – улыбнулась женщина, продолжая разглядывать меня.
Кофе у меня был с собой, успела купить в уличном автомате. Айза налила себе в холле и устроилась в своём рабочем кресле с бумажным стаканом и треугольником пиццы.
- Рассказывай, зачем пришла, – попутно просматривая что-то в мониторе, предложила женщина. Она явно была очень занята, но уделила мне время, несмотря на это. Да, она могла бы мне понравиться!
- Отбор. Я знаю, что на большинство кандидатов есть предварительные заявки.
- Ну, есть, – жуя, кивнула Айза.
- Вы… – я не знала, как правильнее спросить, поэтому мямлила.
- Я не имею доступа к базам комиссии, – сухо ответила женщина, не отрываясь от работы.
- Я предполагала. Но вы могли способствовать тому, чтобы на меня появился заявитель.
Женщина бросила на меня хмурый взгляд и оторвалась от работы.
- Значит, он есть, – выдохнула я, ощутив, как внутри всё покрывается корочкой льда.
- Я не должна этого знать, и тебе сообщить ничего не могу, – понизив голос и глядя на меня исподлобья, проговорила женщина.
- Вы и не сообщали, – я пожала плечами.
- И о том, что заявка ещё не подана…и он выбирает между тобой и ещё тремя девушками, – добавила она, явно к чему-то уводя разговор. Я кивнула, поощряя её:
- Конечно! Откуда вам знать такие подробности! А… я могу сделать что-то, чтобы он исключил меня из поля своего внимания?
- Слушай, все выживают, как могут, – кажется, она передумала делиться со мной своими тайнами и перешла на оправдания. – И я, представь себе, тоже. Они просто запрашивают личные дела моих подопечных, и не только моих. Вы все стоите на учёте.
- В моём личном деле может появиться что-то, что оттолкнёт его? – продолжала допрос я.
Айза покусала пухлые губы, сегодня подкрашенные ярко-алым. Она сомневалась. Видимо да, я нравилась ей по-своему, и видимо тот, кто сейчас вчитывался в моё личное дело, нравился ей не особенно… Мне нужно было просто додавить женщину. И я, выдержав паузу, максимально проникновенно добавила:
- Я не хочу умирать так рано, Айза.
Женщина бросила на меня суровый взгляд. Она что-то решила, и я почти обрадовалась… Однако немного растерялась, когда Айза вынула из нижнего ящика тумбочки алюминиевый шейкер с трубочкой и поставила передо мной. Встала и открыла дверь в смежное помещение, жестом приглашая меня туда.
- Вы серьёзно? – мой голос надломился.
- Ты делаешь это дважды в год. От третьего тебя не станет меньше!
Она была права. И мне нужна была помощь. И это был не самый паршивый вариант!
В смежной комнате был маленький консольный столик и пара кресел, а так же небольшой гардероб.
- Лезвие в ящике под столом, – сообщила женщина. – Оно стерильно. Остальные мелочи там же. Наполни до нижней отметки, не больше, а то станет плохо.
И она оставила меня одну, прикрыв дверь. Что ж, ладно. Это далеко не самое страшное в борьбе за жизнь. Чёрт, это даже не секс!
Лезвие я действительно нашла в выдвижном ящике под столом. Запаянное в плёнку. Там же была аптечка: клей для ран, спиртовая салфетка в фольгированной упаковке и эластичная повязка, которая просто надевается на конечность и прикрывает рану.
Стараясь не думать, я протёрла запястье спиртовой салфеткой, разорвала плёнку и извлекла лезвие. Тонкое, шириной в пару миллиметров, на литом стеклянном основании, чтобы не порезаться глубже необходимого и не повредить связки и сухожилия. Удобная штука! Сделав пару глубоких вдохов, как перед прыжком в воду, я полоснула по запястью. Боль пришла не сразу, сначала обожгло и щипнуло. А вот когда полоска набухла кровью, я зашипела от боли. С ранами всегда так – лучше не смотреть!
Я держала руку над шейкером до тех пор, пока ни закружилась голова. До обозначенной отметки на внутренней металлической поверхности было ещё далеко, но я больше не могла терпеть. Да и кровь едва сочилась. Щедро залив порезы клеем и поморщившись от жжения, я натянула повязку. Стараясь не смотреть на содержимое шейкера, плотно закрутила крышку и, чувствуя подступающую тошноту, поспешила обратно в кабинет.
- Простите, больше не смогла! – хватая ртом воздух, упала на диван и протянула Айзе шейкер.
- Нда… Ты и пары лет не продержишься донором, – заключила она, выхватив его у меня.
Сделала большой глоток и испугала меня переменам своей внешности. На пару секунд её глаза стали абсолютно чёрными, белки исчезли напрочь, а вокруг глаз и от висков проступили чёрные змейки вен и сосудов.
- Ненавижу консервы! – выдохнула она, явно наслаждаясь ощущениями. – Я всё сделаю, дорогая. Не переживай.
И пока она была занята, я поспешила убраться.
Первый этап я прошла, заявки на меня не будет. Теперь можно изображать замарашку на отборе. Линзы, пара ссадин на лице… и перекрасить волосы – на время. Фигура у меня была так себе. Я, конечно, была физически подготовлена, спокойно лазила по заборам и прыгала по крышам, но чтобы появились женственные округлости, следовало лучше питаться. Поэтому прикинуться недогрызенной костью не составляло труда! Я была почти уверена в провале. На крайний случай у меня было предложение Марна.
И жизнь, кажется, снова наладилась. Спокойная работа, встречи с девчонками, граффити. Иногда Марн. Он много рисовал, и я не беспокоила его своим обществом, если он не приглашал в свою компанию. Были и другие уличные художники, иногда я проводила время в их компании. Но чаще одна.
Глава 5.
Утро среды началось неожиданно. Я как обычно умылась и собиралась чистить зубы, когда в раковину сорвались крупные алые капли. Бросив взгляд в зеркало, увидела кровь над губами. Голова пошла кругом, и я быстро подставила лицо под холодную воду, дожидаясь, когда прекратится кровотечение. Дальше было хуже. Весь день меня изводило головокружение и лёгкая, но противная тошнота. На следующий день всё повторилось. Пришлось снова отпрашиваться к врачу. Однако новый осмотр опять ничего не показал. Мне даже сделали КТ головного мозга, но там всё было в рамках нормы. Диагноз был тот же – недомогание неясного генеза. Как я поняла, последнее время его всем ставили. Лечение то же: витамины и успокоительное. От больничного я отказалась. Кое-как дотянула до пятницы. А когда подходила к дому, увидела знакомый байк. Стоящий рядом Марн улыбнулся:
- Был недалеко, решил заехать.
- Привет, – вымученно улыбнулась другу. – Если хочешь поболтать, пойдём ко мне! Я с ног валюсь!
- Ого, приглашение домой – серьёзный шаг, – усмехнулся парень, следуя за мной.
Мы устроились в кухне, когда я переоделась в домашнюю футболку с шортами. Меня морозило, поэтому я завернулась в плед. На столе был горячий чай и овсяное печенье из супермаркета. Но я могла смотреть лишь на чай. Крепкий до горечи и обжигающе горячий!
- Что с тобой? – глядя исподлобья, поинтересовался Марн. Уперевший локти в стол и нависший над ним гость казался таким большим здесь, а моя кухня будто сжалась. А может, то у меня голова поехала…
- Врач говорит, нервы, – пожала плечами. – Но периодически мне становится так паршиво, что я перестаю верить в его компетентность.
Марн протянул руку и коснулся моего лба. Покачал головой:
- У тебя жар, Мора. Нервы, конечно, и так выстреливают…
- Но у тебя есть теория поправдоподобнее? – догадалась я.
