Сил было много.
Десять машин, пятьдесят человек.
И всего шестеро сбрендивших охранников.
Кравец усиленно гнал от себя мысль «какого хрена происходит», сейчас было не до нее. Но он знал, что потом придется с ней разбираться.
- Брать живьем, - передал он по цепочке, хотя понимал, что это скорее всего нереально.
Безумию всегда должно было быть какое-то объяснение.
Откуда-то сверху заговорил крупнокалиберный пулемет, пули взломали кусты и вскопали землю совсем рядом. Потом громыхнул еще один взрыв, и пулемет захлебнулся. Сверху посыпалось кровавое месиво.
- Эй! – заорал Кравец. – Как тебя там! Начальник охраны! Мы же вас всех покрошим. Сдавайтесь и поговорим спокойно.
В ответ усиленно затрещали автоматы, но быстро захлебнулись в ответном огне.
Росгвардейцы медленно продвигались вперед, обходя с флангов и прижимая охрану к обрыву.
Через несколько минут все было кончено.
Кравец медленно обошел лежащие у обрыва трупы, разглядывая оружие и амуницию. Постоял перед телом главного. В смерти тот казался еще меньше, чем при жизни.
- Сам себе башку снес, - доложил лейтенант. – Когда понял, что всё. Живых нет.
Кравец молча покивал. Огляделся, пересчитывая тела охранников.
- Одного не хватает.
Иван не стрелял лет десять. Он уже начал забывать, какого это – держать в руке оружие. Теперь он разглядывал лежащий на ладони потертый «макаров» и думал, что зря забросил тир.
Сбоку хрустнула ветка, и чья-то черная тень заслонила солнце.
Раненый охранник в замызганном окровавленном камуфляже медленно поднял ствол «ремингтона».
- Привет тебе от дочки, опарыш.
На Ивана глянуло дуло, черное как сама смерть.
Грохнул выстрел, и голова охранника разлетелась вдребезги как гнилой арбуз.
Кравец закинул дробовик на плечо.
- Ну что ты за человек такой, Политов? А? Никакого толку от тебя. Одни палки в колеса. Вот, пришлось последнего свидетеля прихлопнуть.
Иван поднялся.
- Ничего. Там наверняка много свидетелей, - он кивнул на ворота «Медтеха».
- Это да, - кивнул Кравец. – Пойдем, посмотрим.
- Он знал мою дочь.
- Что?
- Этот ублюдок передал мне привет от дочери.
Кравец внимательно посмотрел на Ивана.
- И что?
Иван кивнул на запертые ворота.
- Может, она там.
- Я бы на это не рассчитывал.
С гулким грохотом рухнула покореженная взрывом дверь бункера. В проеме показался росгвардеец.
- Ну что там на экранах? – крикнул ему Кравец.
- Ничего, товарищ подполковник. Там нет экранов.
- То есть? – нахмурился Кравец. – Это же пункт охраны. Должны быть камеры наблюдения, мониторы, связь с охраняемым объектом.
- Связи тоже нет. Как и раций у охранников.
- Бред какой-то, - пробормотал Кравец и протиснулся мимо росгвардейца в бункер.
Внутри оказалось тесно и низко. Бетонный купол нависал над головой, как крышка саркофага. За тонкой перегородкой виднелись двухъярусные койки, почти скрытые кучками тряпья. Негромко бормотал маленький телевизор. По периметру шли узкие горизонтальные амбразуры, между которыми располагались оружейные ящики.
- Ни пульта наблюдения, ни системы извещений, ни диспетчерского места, - тихо сказал Кравец, оглядываясь. – Это мало похоже на пункт охраны.
- Да, это скорее похоже на блиндаж. Или дот, - сказал Иван. – С примесью партизанского схрона.
- Откуда знаешь, что похоже на дот? – усмехнулся Кравец. – Ты же не служил.
- В книжках вычитал. В любом случае тот начальник, после разговора с которым они начали палить во все стороны, наверняка что-то должен знать.
- Об этом можешь не беспокоиться. За ним уже выехали.
- Кстати, кто он?
Кравец сделал вид, что не услышал вопроса.
В бункер протиснулся лейтенант.
- Охранников обыскали. Никаких документов. Только у начальника распоряжение от ФСО.
- Ясно, - сказал Кравец. – И тут никаких бумаг. Призраки какие-то. Шестеро сумасшедших призраков.
- Семеро, -тихо поправил росгвардеец.
- То есть? - Кравец повернулся к нему.
- Их было семеро, товарищ подполковник. Седьмой тут сидел. Когда стрельба началась, в амбразуре тень мелькнула. Сам видел.
- И ты только сейчас об этом говоришь?
- Так из бункера никто не стрелял. Я и подумал, что показалось.
- А сейчас передумал?
- Сами посмотрите.
Росгвардеец показал в сторону одной из амбразур.
Там, на полу, в тени оружейного ящика, виднелась ребристая крышка квадратного люка.
Кравец подошел ближе и присел.
- Видно, когда все закончилось, он сиганул вниз и сбежал, - сказал росгвардеец. – Тут явно тоннель для связи с охраняемым объектом.
- Значит те, кто сидит за воротами, уже все знают, - сказал Иван.
- Они и так все знают, - хмуро бросил Кравец. – Мы тут такой тарарам устроили. Странно, что они до сих пор никак не отреагировали.
Иван подошел к одной из коек. Среди вороха камуфляжных курток и штанов выделялся коричневый твидовый пиджак. Иван попытался вспомнить, где видел такой же, но ничего не пришло в голову.
- Надо идти вниз, - сказал он. – В тоннель. Так будет проще, чем ворота штурмовать. Чего ждем?
- Не мельтеши, Политов, - поморщился Кравец. – Видишь утолщения? – он указал на бугристые потеки по краям люка, похожие на следы сварки. – Это хитрая охранная система. Проходишь в люк и подрываешь заряды по периметру. Панель со стеной схватываются намертво. Можно только взорвать все к чертовой матери. Но тогда тоннелю кранты. Короче, здесь не пройти.
Он поднялся.
- Остаются ворота.
Сбоку и сверху ворота упирались в залитый бетоном массив холма.
Это была сплошная цельнометаллическая плита шириной метров пять и высотой в полтора человеческих роста. На шершавой поверхности были видны потеки ржавчины.
- Гермозатвор, - сказал Кравец, разглядывая преграду. – Как в бомбоубежищах. На случай ядерной войны. Господа из «Медтеха» всерьез отгородились от внешнего мира. Камер не видно, но кто его знает. Должны же они как-то наблюдать.
Он достал удостоверение и показал его воротам.
- Эй! Граждане ученые! У нас ордер на ваше заведение! Расчехляйтесь!
Ноль ответа.
Бойцы «Росгвардии» прятались по флангам с оружием на изготовку и шумно дышали.
- Может взорвать? – предложил Иван.
Кравец вздохнул.
- Одно из двух, Политов. Или ты не знаешь, что такое гермозатвор. Или у тебя есть атомная бомба. Очень большая. И очень атомная.
Он прошелся вдоль ворот, нагибаясь и разглядывая массивный выступ, который шел по всему периметру.
- Причем, судя по окладу, это не простой гермозатвор, Политов. А специализированный. С усиленным уплотнителем, фильтрами и всем прочим. От бактериологической угрозы. Правда, кое-что не на месте.
Он постучал костяшками пальцев по металлическому косяку. Раздался гулкий звук.
- Что? – спросил Иван.
Кравец молча ушел к машинам и вернулся с красным пожарным топором. Вставил лезвие в узкую щель между бетоном и косяком. Надавил. Металлическая заглушка с лязгом отлетела в сторону, обнажив внутренности с переплетением каких-то старых тонких труб.
- Вот это, - ответил Кравец. – Гидравлический привод. Здесь еще управление было, но его, видимо, сняли. Ворота управлялись с этой стороны. А не с той.
- И что это значит?
- Догадайся, - буркнул Кравец и замолчал.
Безмолвная металлическая плита нависала над ними, как неотвратимая угроза.
Дул ветер. Пели птички. Шумно дышали росгвардейцы.
- Ворота защищают от того, что находится внутри, - сказал Иван. – А не от того, что снаружи.
- Да ты прямо академик.
- Но зачем?
- Скоро узнаем, - ответил Кравец.
Иван даже не успел сказать «может, не надо».
Кравец с размаху ударил топором по переплетению труб.
Трубы с громким шипением лопнули.
Раздался скрежет, и тяжеленная плита гермозатвора поползла вниз, исчезая в бетонном выступе.
Из открывшейся тьмы дохнуло затхлой вонью с примесью какой-то химии.
Иван инстинктивно задержал дыхание.
- Здесь же бактериологическая лаборатория, - сказал он. – Сами говорили. Надо было вызвать специалистов.
- Нет у меня времени ждать специалистов, - буркнул Кравец и шагнул внутрь.
- Левое крыло – чисто.
- Принято, второй.
- Правое крыло – чисто.
- Принято.
Кравец выключил рацию.
Длинный изгибающийся коридор. Некогда белый, теперь грязно-серый. По обеим сторонам - выломанные двери и пустые маленькие помещения с остатками мебели и мусором. Сантиметровый слой пыли и тусклые аварийные лампы.
Снова захрипела рация.
- Центр – чисто.
- Принято.
Кравец носком ботинка перевернул лежащую на дороге картонную коробку.
- Здесь уже несколько лет никого не было, - задумчиво сказал он. – Всех эвакуировали, всё вывезли, поставили гермозатвор и законсервировали объект. А я все эти годы думал, что тут до сих пор вражье войско сидит и над оружием колдует. Идиот.
- А охрану снять забыли? – спросил Иван. - Зачем охранять пустое место?
- Не знаю. Чтобы пыль в глаза пускать. Или бомжей отгонять.
Хрип рации.
- Первый, мы нашли лаборатории.
Стеклянная стена, по ту сторону – большое помещение с остатками оборудования. Выломанные из стен мониторы, торчащие провода, угловатые металлические шкафы с висящими дверками. В дальнем углу высилась кособокая цилиндрическая конструкция, похожая на центрифугу.
- Стекло бронированное, - сказал лейтенант. – Но если расположить заряды…
- Не суйтесь, - сказал Кравец. – Кто его знает, чем они тут занимались. Приедет биохимзащита, во всем разберется. Что-нибудь еще нашли?
- Нет. Только казарму.
- Какую еще казарму?
- Обыкновенную. С койками. Эти ученые видимо здесь и жили, не отходя от рабочего места. Как в концлагере.
- Покажи.
Казарма располагалась за лабораториями, в стороне от основных помещений.
Они прошли длинным захламленным коридором, и лейтенант с трудом отворил тяжелую металлическую дверь.
За ней было длинное помещение, горел тусклый свет и стояли рядами двухъярусные нары.
- Это скорее тюремная камера, а не казарма, - сказал Кравец. – Вряд ли ученые здесь жили. А ты как думаешь, Политов?
Иван не слышал.
Он стоял в дверях и не отрываясь смотрел на дальнюю стену, покрытую едва различимыми отпечатками маленьких детских ладошек.
Все было как там, под секцией. Двухъярусные нары, стойки для капельниц, не выветрившийся за годы запах смерти и медицины. И стена с отпечатками.
- Получается, они отправляли сюда тех, кто подходил для медицинских исследований, - тускло сказал Иван. – Там детей резали на органы. Тут опыты проводили.
- Ты подожди выводы делать, - возразил Кравец. – Еще ничего не ясно. Нагоним экспертов, рассмотрим все под микроскопом. Тогда и понятно будет. А судить по одному этому… украшению…
Он кивнул на стену с отпечатками.
- Мою дочь отправили в какой-то «лагерь». Может это и есть лагерь?
- Вряд ли. Скорее казематы.
Захрипела рация.
- Первый… Мы тут нашли кое-что. Вам бы взглянуть.
- Что еще за «кое-что»? – буркнул Кравец, протискиваясь в маленькую каморку. – Чему вас учат? Почему не докладываете, как положено? Что у вас тут?
- Компьютер, товарищ подполковник, - виновато протянул росгвардеец.
Комната напоминала чулан. На маленьком столике стоял старый пузатый монитор. Его экран светился.
- Здесь кто-то был совсем недавно, - продолжил росгвардеец. – Даже выключить не успел.
- Отлично, - Кравец кивнул, - это наверняка седьмой из бункера. Запакуйте системник и отнесите экспертам. - Он включил рацию. – Всем подразделениям. На территории посторонний. Всё перевернуть. Выход перекрыть. Брать живьем.
Он выхватил пистолет и бросился в коридор.
Росгвардеец нагнулся к проводам.
- Подожди, - сказал Иван. – Дай взглянуть.
- Сам же приказ слышал, - буркнул росгвардеец.
- Я на секунду.
- Там все равно запаролено. Только заставка. Взламывать надо.
Иван тронул лежащую на столе мышку.
На экране высветилась размытая картинка с полем для ввода пароля.
И именем пользователя.
Сверху над полем было крупными буквами написано:
БЕРГЕР.
Внезапно откуда-то снизу донесся тяжелый рокот. Стены содрогнулись. Пол затрясся под ногами. Свет погас на мгновение и сменился красным.
- Взорвали что-то, - меланхолично сказал росгвардеец, выдернул провода, подхватил системник подмышку и вытолкнул Ивана в коридор.
Там мигали красные лампы, выла сигнализация и носились темные тени.
Кто-то налетел на Ивана и едва не сбил с ног.
- Вон отсюда! – заорал Кравец. – Все наружу!
- А улики? – крикнул ему Иван. – Лаборатории?
- Потом откопаем! Сдохнуть хочешь?
Он бросился к выходу.
С потолка кусками сыпалась штукатурка. С длинным шорохом просел потолок. Потом рухнула одна из стен коридора, и Иван увидел в проеме сгорбившуюся тень.
Человек выпрямился и медленно повернул голову в его сторону.
- Бергер! – заорал Иван. – Стой!
Тень скользнула во мрак.
Иван бросился следом, смутно понимая, что бежит вглубь комплекса. Ему было все равно.
- Бергер! Надо поговорить!
Ему показалось, что сквозь грохот падающих кусков бетона послышался смешок
- Бергер!
Тень то мелькала вдали, то снова исчезала.
С хрустальным звоном осыпалась стеклянная стена. Иван пронесся сквозь лабораторию, перепрыгивая через остатки оборудования. Дальше был массивный бетонный тамбур и распахнутая стальная дверь.
За дверью Иван увидел облицованный белыми плитами тоннель.
Тоннель прямой стрелой уходил вдаль и терялся в темноте.
Тускло светились рельсы узкоколейки.
На рельсах стояла платформа, похожая то ли на дрезину, то ли на открытый вагончик, из тех, что катают туристов по пещерам.
Бергер с ходу запрыгнул на платформу. Взвыл электродвигатель, и платформа стронулась с места, быстро набирая скорость.
Бергер обернулся и, издевательски прощаясь, поднял руку.
Какое-то время Иван еще бежал следом. Потом тьма окружила его со всех сторон. Стук колес затих вдали, а сзади послышался такой грохот, что сотрясло даже воздух. Стало ясно, что назад возвращаться бесполезно.
- Да, попал ты, мужик. Врагу не пожелаешь.
Опер разглядывал Усманова с деланным участием.
- Своего же начальника прибить. Это ж надо додуматься.
- Я никого не прибивал.
- Не ты, так твои подельники. Какая разница? Короче, ждет тебя зона лет на двадцать. И хорошо, если она будет красной. А то ведь могут к ворам посадить. Тогда придется жопой грехи отрабатывать. Кстати, о жопах. У твоей подружки роскошная корма, я на фотках видел. Если найдут живой, познакомишь?
Усманов отвернулся.
Опер закурил.
Сидящие напротив росгвардейцы усмехались.
Минивэн, почти не снижая скорость, свернул в переулок и пронесся мимо кирпичного забора. Впереди уже маячили красные колонны областного управления ФСБ.
- Ты все равно не скоро ее пялить будешь, - продолжил обработку опер. – А так хоть я порадуюсь.
Черный внедорожник внезапно выскочил из-за поворота и преградил дорогу.
С визгом ударили тормоза. Росгвардейцы повалились друг на друга, как бронированные пупсы.
- Это еще что за хрен с горы? – опер привстал, вглядываясь вперед.
Внедорожник стоял неподвижно поперек переулка, темнея тонированными в ноль стеклами.
В напряженной тишине внезапная трель мобильника заставила всех вздрогнуть.
Опер достал трубку.
- Да… Я, товарищ генерал-майор… Да, везу. Но тут у нас… Да… Так точно… Да… Слушаюсь.
Опер с побледневашим лицом сунул трубку обратно, попав только с третьего раза.
Десять машин, пятьдесят человек.
И всего шестеро сбрендивших охранников.
Кравец усиленно гнал от себя мысль «какого хрена происходит», сейчас было не до нее. Но он знал, что потом придется с ней разбираться.
- Брать живьем, - передал он по цепочке, хотя понимал, что это скорее всего нереально.
Безумию всегда должно было быть какое-то объяснение.
Откуда-то сверху заговорил крупнокалиберный пулемет, пули взломали кусты и вскопали землю совсем рядом. Потом громыхнул еще один взрыв, и пулемет захлебнулся. Сверху посыпалось кровавое месиво.
- Эй! – заорал Кравец. – Как тебя там! Начальник охраны! Мы же вас всех покрошим. Сдавайтесь и поговорим спокойно.
В ответ усиленно затрещали автоматы, но быстро захлебнулись в ответном огне.
Росгвардейцы медленно продвигались вперед, обходя с флангов и прижимая охрану к обрыву.
Через несколько минут все было кончено.
Кравец медленно обошел лежащие у обрыва трупы, разглядывая оружие и амуницию. Постоял перед телом главного. В смерти тот казался еще меньше, чем при жизни.
- Сам себе башку снес, - доложил лейтенант. – Когда понял, что всё. Живых нет.
Кравец молча покивал. Огляделся, пересчитывая тела охранников.
- Одного не хватает.
***
Иван не стрелял лет десять. Он уже начал забывать, какого это – держать в руке оружие. Теперь он разглядывал лежащий на ладони потертый «макаров» и думал, что зря забросил тир.
Сбоку хрустнула ветка, и чья-то черная тень заслонила солнце.
Раненый охранник в замызганном окровавленном камуфляже медленно поднял ствол «ремингтона».
- Привет тебе от дочки, опарыш.
На Ивана глянуло дуло, черное как сама смерть.
Грохнул выстрел, и голова охранника разлетелась вдребезги как гнилой арбуз.
Кравец закинул дробовик на плечо.
- Ну что ты за человек такой, Политов? А? Никакого толку от тебя. Одни палки в колеса. Вот, пришлось последнего свидетеля прихлопнуть.
Иван поднялся.
- Ничего. Там наверняка много свидетелей, - он кивнул на ворота «Медтеха».
- Это да, - кивнул Кравец. – Пойдем, посмотрим.
Глава 42. Гермозатвор
- Он знал мою дочь.
- Что?
- Этот ублюдок передал мне привет от дочери.
Кравец внимательно посмотрел на Ивана.
- И что?
Иван кивнул на запертые ворота.
- Может, она там.
- Я бы на это не рассчитывал.
С гулким грохотом рухнула покореженная взрывом дверь бункера. В проеме показался росгвардеец.
- Ну что там на экранах? – крикнул ему Кравец.
- Ничего, товарищ подполковник. Там нет экранов.
- То есть? – нахмурился Кравец. – Это же пункт охраны. Должны быть камеры наблюдения, мониторы, связь с охраняемым объектом.
- Связи тоже нет. Как и раций у охранников.
- Бред какой-то, - пробормотал Кравец и протиснулся мимо росгвардейца в бункер.
Внутри оказалось тесно и низко. Бетонный купол нависал над головой, как крышка саркофага. За тонкой перегородкой виднелись двухъярусные койки, почти скрытые кучками тряпья. Негромко бормотал маленький телевизор. По периметру шли узкие горизонтальные амбразуры, между которыми располагались оружейные ящики.
- Ни пульта наблюдения, ни системы извещений, ни диспетчерского места, - тихо сказал Кравец, оглядываясь. – Это мало похоже на пункт охраны.
- Да, это скорее похоже на блиндаж. Или дот, - сказал Иван. – С примесью партизанского схрона.
- Откуда знаешь, что похоже на дот? – усмехнулся Кравец. – Ты же не служил.
- В книжках вычитал. В любом случае тот начальник, после разговора с которым они начали палить во все стороны, наверняка что-то должен знать.
- Об этом можешь не беспокоиться. За ним уже выехали.
- Кстати, кто он?
Кравец сделал вид, что не услышал вопроса.
В бункер протиснулся лейтенант.
- Охранников обыскали. Никаких документов. Только у начальника распоряжение от ФСО.
- Ясно, - сказал Кравец. – И тут никаких бумаг. Призраки какие-то. Шестеро сумасшедших призраков.
- Семеро, -тихо поправил росгвардеец.
- То есть? - Кравец повернулся к нему.
- Их было семеро, товарищ подполковник. Седьмой тут сидел. Когда стрельба началась, в амбразуре тень мелькнула. Сам видел.
- И ты только сейчас об этом говоришь?
- Так из бункера никто не стрелял. Я и подумал, что показалось.
- А сейчас передумал?
- Сами посмотрите.
Росгвардеец показал в сторону одной из амбразур.
Там, на полу, в тени оружейного ящика, виднелась ребристая крышка квадратного люка.
Кравец подошел ближе и присел.
- Видно, когда все закончилось, он сиганул вниз и сбежал, - сказал росгвардеец. – Тут явно тоннель для связи с охраняемым объектом.
- Значит те, кто сидит за воротами, уже все знают, - сказал Иван.
- Они и так все знают, - хмуро бросил Кравец. – Мы тут такой тарарам устроили. Странно, что они до сих пор никак не отреагировали.
Иван подошел к одной из коек. Среди вороха камуфляжных курток и штанов выделялся коричневый твидовый пиджак. Иван попытался вспомнить, где видел такой же, но ничего не пришло в голову.
- Надо идти вниз, - сказал он. – В тоннель. Так будет проще, чем ворота штурмовать. Чего ждем?
- Не мельтеши, Политов, - поморщился Кравец. – Видишь утолщения? – он указал на бугристые потеки по краям люка, похожие на следы сварки. – Это хитрая охранная система. Проходишь в люк и подрываешь заряды по периметру. Панель со стеной схватываются намертво. Можно только взорвать все к чертовой матери. Но тогда тоннелю кранты. Короче, здесь не пройти.
Он поднялся.
- Остаются ворота.
***
Сбоку и сверху ворота упирались в залитый бетоном массив холма.
Это была сплошная цельнометаллическая плита шириной метров пять и высотой в полтора человеческих роста. На шершавой поверхности были видны потеки ржавчины.
- Гермозатвор, - сказал Кравец, разглядывая преграду. – Как в бомбоубежищах. На случай ядерной войны. Господа из «Медтеха» всерьез отгородились от внешнего мира. Камер не видно, но кто его знает. Должны же они как-то наблюдать.
Он достал удостоверение и показал его воротам.
- Эй! Граждане ученые! У нас ордер на ваше заведение! Расчехляйтесь!
Ноль ответа.
Бойцы «Росгвардии» прятались по флангам с оружием на изготовку и шумно дышали.
- Может взорвать? – предложил Иван.
Кравец вздохнул.
- Одно из двух, Политов. Или ты не знаешь, что такое гермозатвор. Или у тебя есть атомная бомба. Очень большая. И очень атомная.
Он прошелся вдоль ворот, нагибаясь и разглядывая массивный выступ, который шел по всему периметру.
- Причем, судя по окладу, это не простой гермозатвор, Политов. А специализированный. С усиленным уплотнителем, фильтрами и всем прочим. От бактериологической угрозы. Правда, кое-что не на месте.
Он постучал костяшками пальцев по металлическому косяку. Раздался гулкий звук.
- Что? – спросил Иван.
Кравец молча ушел к машинам и вернулся с красным пожарным топором. Вставил лезвие в узкую щель между бетоном и косяком. Надавил. Металлическая заглушка с лязгом отлетела в сторону, обнажив внутренности с переплетением каких-то старых тонких труб.
- Вот это, - ответил Кравец. – Гидравлический привод. Здесь еще управление было, но его, видимо, сняли. Ворота управлялись с этой стороны. А не с той.
- И что это значит?
- Догадайся, - буркнул Кравец и замолчал.
Безмолвная металлическая плита нависала над ними, как неотвратимая угроза.
Дул ветер. Пели птички. Шумно дышали росгвардейцы.
- Ворота защищают от того, что находится внутри, - сказал Иван. – А не от того, что снаружи.
- Да ты прямо академик.
- Но зачем?
- Скоро узнаем, - ответил Кравец.
Иван даже не успел сказать «может, не надо».
Кравец с размаху ударил топором по переплетению труб.
Трубы с громким шипением лопнули.
Раздался скрежет, и тяжеленная плита гермозатвора поползла вниз, исчезая в бетонном выступе.
Из открывшейся тьмы дохнуло затхлой вонью с примесью какой-то химии.
Иван инстинктивно задержал дыхание.
- Здесь же бактериологическая лаборатория, - сказал он. – Сами говорили. Надо было вызвать специалистов.
- Нет у меня времени ждать специалистов, - буркнул Кравец и шагнул внутрь.
***
- Левое крыло – чисто.
- Принято, второй.
- Правое крыло – чисто.
- Принято.
Кравец выключил рацию.
Длинный изгибающийся коридор. Некогда белый, теперь грязно-серый. По обеим сторонам - выломанные двери и пустые маленькие помещения с остатками мебели и мусором. Сантиметровый слой пыли и тусклые аварийные лампы.
Снова захрипела рация.
- Центр – чисто.
- Принято.
Кравец носком ботинка перевернул лежащую на дороге картонную коробку.
- Здесь уже несколько лет никого не было, - задумчиво сказал он. – Всех эвакуировали, всё вывезли, поставили гермозатвор и законсервировали объект. А я все эти годы думал, что тут до сих пор вражье войско сидит и над оружием колдует. Идиот.
- А охрану снять забыли? – спросил Иван. - Зачем охранять пустое место?
- Не знаю. Чтобы пыль в глаза пускать. Или бомжей отгонять.
Хрип рации.
- Первый, мы нашли лаборатории.
***
Стеклянная стена, по ту сторону – большое помещение с остатками оборудования. Выломанные из стен мониторы, торчащие провода, угловатые металлические шкафы с висящими дверками. В дальнем углу высилась кособокая цилиндрическая конструкция, похожая на центрифугу.
- Стекло бронированное, - сказал лейтенант. – Но если расположить заряды…
- Не суйтесь, - сказал Кравец. – Кто его знает, чем они тут занимались. Приедет биохимзащита, во всем разберется. Что-нибудь еще нашли?
- Нет. Только казарму.
- Какую еще казарму?
- Обыкновенную. С койками. Эти ученые видимо здесь и жили, не отходя от рабочего места. Как в концлагере.
- Покажи.
Казарма располагалась за лабораториями, в стороне от основных помещений.
Они прошли длинным захламленным коридором, и лейтенант с трудом отворил тяжелую металлическую дверь.
За ней было длинное помещение, горел тусклый свет и стояли рядами двухъярусные нары.
- Это скорее тюремная камера, а не казарма, - сказал Кравец. – Вряд ли ученые здесь жили. А ты как думаешь, Политов?
Иван не слышал.
Он стоял в дверях и не отрываясь смотрел на дальнюю стену, покрытую едва различимыми отпечатками маленьких детских ладошек.
***
Все было как там, под секцией. Двухъярусные нары, стойки для капельниц, не выветрившийся за годы запах смерти и медицины. И стена с отпечатками.
- Получается, они отправляли сюда тех, кто подходил для медицинских исследований, - тускло сказал Иван. – Там детей резали на органы. Тут опыты проводили.
- Ты подожди выводы делать, - возразил Кравец. – Еще ничего не ясно. Нагоним экспертов, рассмотрим все под микроскопом. Тогда и понятно будет. А судить по одному этому… украшению…
Он кивнул на стену с отпечатками.
- Мою дочь отправили в какой-то «лагерь». Может это и есть лагерь?
- Вряд ли. Скорее казематы.
Захрипела рация.
- Первый… Мы тут нашли кое-что. Вам бы взглянуть.
***
- Что еще за «кое-что»? – буркнул Кравец, протискиваясь в маленькую каморку. – Чему вас учат? Почему не докладываете, как положено? Что у вас тут?
- Компьютер, товарищ подполковник, - виновато протянул росгвардеец.
Комната напоминала чулан. На маленьком столике стоял старый пузатый монитор. Его экран светился.
- Здесь кто-то был совсем недавно, - продолжил росгвардеец. – Даже выключить не успел.
- Отлично, - Кравец кивнул, - это наверняка седьмой из бункера. Запакуйте системник и отнесите экспертам. - Он включил рацию. – Всем подразделениям. На территории посторонний. Всё перевернуть. Выход перекрыть. Брать живьем.
Он выхватил пистолет и бросился в коридор.
Росгвардеец нагнулся к проводам.
- Подожди, - сказал Иван. – Дай взглянуть.
- Сам же приказ слышал, - буркнул росгвардеец.
- Я на секунду.
- Там все равно запаролено. Только заставка. Взламывать надо.
Иван тронул лежащую на столе мышку.
На экране высветилась размытая картинка с полем для ввода пароля.
И именем пользователя.
Сверху над полем было крупными буквами написано:
БЕРГЕР.
Внезапно откуда-то снизу донесся тяжелый рокот. Стены содрогнулись. Пол затрясся под ногами. Свет погас на мгновение и сменился красным.
- Взорвали что-то, - меланхолично сказал росгвардеец, выдернул провода, подхватил системник подмышку и вытолкнул Ивана в коридор.
Там мигали красные лампы, выла сигнализация и носились темные тени.
Кто-то налетел на Ивана и едва не сбил с ног.
- Вон отсюда! – заорал Кравец. – Все наружу!
- А улики? – крикнул ему Иван. – Лаборатории?
- Потом откопаем! Сдохнуть хочешь?
Он бросился к выходу.
С потолка кусками сыпалась штукатурка. С длинным шорохом просел потолок. Потом рухнула одна из стен коридора, и Иван увидел в проеме сгорбившуюся тень.
Человек выпрямился и медленно повернул голову в его сторону.
- Бергер! – заорал Иван. – Стой!
Тень скользнула во мрак.
Иван бросился следом, смутно понимая, что бежит вглубь комплекса. Ему было все равно.
- Бергер! Надо поговорить!
Ему показалось, что сквозь грохот падающих кусков бетона послышался смешок
- Бергер!
Тень то мелькала вдали, то снова исчезала.
С хрустальным звоном осыпалась стеклянная стена. Иван пронесся сквозь лабораторию, перепрыгивая через остатки оборудования. Дальше был массивный бетонный тамбур и распахнутая стальная дверь.
За дверью Иван увидел облицованный белыми плитами тоннель.
Тоннель прямой стрелой уходил вдаль и терялся в темноте.
Тускло светились рельсы узкоколейки.
На рельсах стояла платформа, похожая то ли на дрезину, то ли на открытый вагончик, из тех, что катают туристов по пещерам.
Бергер с ходу запрыгнул на платформу. Взвыл электродвигатель, и платформа стронулась с места, быстро набирая скорость.
Бергер обернулся и, издевательски прощаясь, поднял руку.
Какое-то время Иван еще бежал следом. Потом тьма окружила его со всех сторон. Стук колес затих вдали, а сзади послышался такой грохот, что сотрясло даже воздух. Стало ясно, что назад возвращаться бесполезно.
Глава 43. Стриптиз
- Да, попал ты, мужик. Врагу не пожелаешь.
Опер разглядывал Усманова с деланным участием.
- Своего же начальника прибить. Это ж надо додуматься.
- Я никого не прибивал.
- Не ты, так твои подельники. Какая разница? Короче, ждет тебя зона лет на двадцать. И хорошо, если она будет красной. А то ведь могут к ворам посадить. Тогда придется жопой грехи отрабатывать. Кстати, о жопах. У твоей подружки роскошная корма, я на фотках видел. Если найдут живой, познакомишь?
Усманов отвернулся.
Опер закурил.
Сидящие напротив росгвардейцы усмехались.
Минивэн, почти не снижая скорость, свернул в переулок и пронесся мимо кирпичного забора. Впереди уже маячили красные колонны областного управления ФСБ.
- Ты все равно не скоро ее пялить будешь, - продолжил обработку опер. – А так хоть я порадуюсь.
Черный внедорожник внезапно выскочил из-за поворота и преградил дорогу.
С визгом ударили тормоза. Росгвардейцы повалились друг на друга, как бронированные пупсы.
- Это еще что за хрен с горы? – опер привстал, вглядываясь вперед.
Внедорожник стоял неподвижно поперек переулка, темнея тонированными в ноль стеклами.
В напряженной тишине внезапная трель мобильника заставила всех вздрогнуть.
Опер достал трубку.
- Да… Я, товарищ генерал-майор… Да, везу. Но тут у нас… Да… Так точно… Да… Слушаюсь.
Опер с побледневашим лицом сунул трубку обратно, попав только с третьего раза.
