ансамбля оттуда, – показал большим пальцем назад через плечо в сторону, где уже почти совсем село солнце, – сильно заграничный ансамбль «Орлы» исполнит для нашей именинницы и её друзей свою очаровательную композицию под названием «Великом в той готель, що в Калифорнии»! - И, включив, пока не на полную, вступление, Дима выкрикнул: – Отель Калифорния. Получаем удовольствие вместе со Светой!
Из зарубежных шлягеров с «Калифорнией» по популярности в те годы могли сравниться только «Смоуки» со своей «Водку найду».
Моими постоянными компаньонами в походах на танцы были Лежняев и Карасёв из двенадцатой роты, с которым познакомились в наряде. У нас отчасти совпадали вкусы. Например, в литературе. Гоголя он тоже полюблял, взял у меня почитать. По сю пору читает. Но чаще мне было лениво. Карасёв тоже был тяжёл на подъём и Лежняй ходил один.
Обычно подогревались винишком. Однажды я поддался на Пашкины уговоры и сделал глоток самогонки. Он уверял, что она не куриная, а яблочная. Помётовку он пробовал, она воняет ацетоном, а эта пахнет по-другому, как одеколон, говорил он. Запаха я не почувствовал, но вкус был отвратным. Потом весь вечер першило в горле, будто неудачно пытался проглотить короткий остро заточенный карандаш. Не рекламы сомнительного продукта ради, а токмо истины для, вынужден признать, что вечер после употребления становился сочнее. Девушки расцветали, погода, какою бы она ни была, налаживалась, и сам я превращался в полужигало. До полного не дотягивал по целому списку параметров.
Вита мне сразу приглянулась. Не могу сказать почему. Обычная девчонка, без изысков в одежде, без броского макияжа, не писаная красавица. Может потому и не красавица, что не крашеная. Но было в ней что-то милое. Улыбка с хитрецой, но при этом застенчивость. И мне показалось, что она на меня смотрит. Пригласил на медленный танец. Она узнала, что я курсант из городка, а я, что она местная. Что у неё мягкая кожа на шее. И пахнет теплом. И что видит меня здесь уже не первый раз. Ну, правильно, я третий раз на этих танцах. Но её заметил только сегодня. Они с подружками спешили. Уже стемнело, не хотели расстраивать родителей. Какие хорошие девочки!
Вита подошла попрощаться. Заиграла музыка. Чтобы я мог расслышать, ей пришлось вплотную прижаться губами к моему уху. Отвечал я ей тоже в самое ухо. Так получилось, что не смог сдержаться и поцеловал её. Сначала в щёку. Потом… Потом уже было непонятно, кто кого целует. В этот момент голосом Юрия Антонова колонки вещали:
«Этот день нам вспомнится не раз, я его так ждал.
Как мне хорошо с тобой сейчас!
Жаль, что вечер мал.
Я прошу тебя: побудь со мной…»
Вита высвободилась из моих объятий, очаровательно улыбну-лась, развернулась и убежала. Нырнула в стайку подружек, которые, оказывается смотрели на нас.
Надо признаться, красавцем себя не считал никогда. Есть несколько удачных фотографий из ателье, а в основном на снимках себе не нравлюсь. Слава богу, женщин это не останавливало.
На следующий день я шёл на танцы не только скуки ради. Но Виты не было. Потом были понедельник, вторник. В среду я предпринял третью подряд попытку купить билет. В синей форме – сорочка с погонами, галстук и фуражка, зашёл в душный зал, где были авиационная и автобусные кассы. Занял очередь и вышел на улицу подышать. Присел на скамейку в тени платана и думал о том, как вечером пойду на танцы. Вдруг прямо передо мной остановилась Вита.
Немудрено было встретиться – город небольшой, улица на которой все магазины, автостанция, кинотеатр, сберкасса, рынок всего одна, центральная. Только вокзал не находился на этой улице, он был ниже на один квартал. Вообще меня умиляли названия автобусных остановок в Белоясене: Школа, Больница, Детский Сад, Вокзал, Милиция.
Вита присела рядом. Опять от неё исходило тепло. Мило улыбалась, но разговор не клеился.
– Ты когда уезжаешь?
– Если на самолёт билет не куплю, то послезавтра.
– В пятницу?
– Да.
– А если купишь?
– Если куплю, то на какой день будет билет, тогда и уеду.
– А если будет на завтра?
– Если будет – надо лететь, но это маловероятно.
Отвернулась, молчала…
Вита взяла мой адрес. Записать было нечем, сказала, что запомнит. Показала мне свой дом, назвала номер квартиры. Дом был виден с той скамейки.
Я отошёл на пару минут, нужно было проверить, не подошла ли очередь. Когда вернулся, Виты на скамейке уже не было. Сказать, что я расстроился? Да, меня обуяла тоска! Даже не тоска, а обида. Как же так! Почему? Поозирался. Нигде не нашёл её голубого платья. Плюхнулся на скамейку. На то же место, где сидел. Уставился на свои пыльные ботинки…
В Белоясене я больше никогда не был. Хотел написать Вите письмо, но… Улицу-то я знаю, она центральная и номер квартиры запомнил. А дом какой? Яндекс-карт с указанием номеров домов тогда не было. Писать на конверте: «Тот, который за кассой Аэрофлота»?
И она не написала. Наверно, адрес всё-таки забыла, память-то девичья. Хотя… Возможно причиной был запах спиртного при нашей первой встрече. Скорее всего. И это обстоятельство всё объясняет и оправдывает, добавляет баллов мимолётной невестившейся Вите из моей ранней молодости. Будь здорова, Вита! Надеюсь, тебе повезло в жизни, и твои дети пишут без ужасных орфографических ошибок, владеют иностранными языками, успешны в своём деле и находятся на безопасной дистанции от политических грязных, а порой и кровавых разборок.
Да! Чуть было не забыл о Пересветовой, а это интересно! Я даже не помню, как её зовут, хотя Вита к ней обращалось по имени! Меня сильно впечатлило, что они знакомы, может даже и родственники. Оказывается, пока я ходил проверять свою очередь, они встретились. Случайно или у них было назначено, не знаю.
Сижу я на скамейке, горюю, размышляю о бренности бытия, думаю, чем бы туфли запылившиеся протереть. Билетов нет! И в этот раз добыть их мало шансов. А тут ещё и девчонка продинамила! Вот брошу сейчас очередь, куплю пива. Нет! Куплю водку!.. И вдруг, напротив моей пыльной обуви нарисовались две пары женских босоножек, пальчиками ко мне. Совсем рядом. И не двигаются. Поднимаю глаза и вижу Виту. Улыбается. Хитро так улыбается! А рядом с ней роскошная женщина с роскошной шевелюрой вьющихся соломенных волос до самого пояса. Да, какой там, до колен! На ней расклешённое шифоновое платье, коричневое в крупный белый горошек. Только по ямочкам на щеках и догадался, где видел её раньше. Меня куда-то звали. То ли есть гребешки с окрошкой, то ли таскать мешки с картошкой, этого я не помню – слух отключился. Видимо, и челюсть моя слишком картинно отвалилась. Глазами хлопал, сказать ничего не мог – онемел. Вот ещё чего имела право не простить мне Вита!
Не пошёл я с ними. Молодой ещё был, дурачок. Вернулся в кассу. Как раз вовремя. Очередь моя уже подходила.
Не купил я билет, не было! И водку не купил, хотя была…
__________ 07. 2023.
https://vk.com/photo31364817_457262125
Я
Спасибо за внимание! Повесть закончилась. Писать эпилог не захотел. Всё понятно и без него – мы разъехались и разлетелись по домам на свои последние каникулы. Третий курс короткий – с сентября по февраль – всего один семестр. Выпуск пятого марта, я об этом писал. После училища наши дороги расходятся.
Ровно через год я поступил в институт. Но это была уже "совсем другая история". Ни с гражданской, ни с военной авиацией по работе я больше не сталкивался. Только в качестве пассажира.
Из зарубежных шлягеров с «Калифорнией» по популярности в те годы могли сравниться только «Смоуки» со своей «Водку найду».
Моими постоянными компаньонами в походах на танцы были Лежняев и Карасёв из двенадцатой роты, с которым познакомились в наряде. У нас отчасти совпадали вкусы. Например, в литературе. Гоголя он тоже полюблял, взял у меня почитать. По сю пору читает. Но чаще мне было лениво. Карасёв тоже был тяжёл на подъём и Лежняй ходил один.
Обычно подогревались винишком. Однажды я поддался на Пашкины уговоры и сделал глоток самогонки. Он уверял, что она не куриная, а яблочная. Помётовку он пробовал, она воняет ацетоном, а эта пахнет по-другому, как одеколон, говорил он. Запаха я не почувствовал, но вкус был отвратным. Потом весь вечер першило в горле, будто неудачно пытался проглотить короткий остро заточенный карандаш. Не рекламы сомнительного продукта ради, а токмо истины для, вынужден признать, что вечер после употребления становился сочнее. Девушки расцветали, погода, какою бы она ни была, налаживалась, и сам я превращался в полужигало. До полного не дотягивал по целому списку параметров.
Вита мне сразу приглянулась. Не могу сказать почему. Обычная девчонка, без изысков в одежде, без броского макияжа, не писаная красавица. Может потому и не красавица, что не крашеная. Но было в ней что-то милое. Улыбка с хитрецой, но при этом застенчивость. И мне показалось, что она на меня смотрит. Пригласил на медленный танец. Она узнала, что я курсант из городка, а я, что она местная. Что у неё мягкая кожа на шее. И пахнет теплом. И что видит меня здесь уже не первый раз. Ну, правильно, я третий раз на этих танцах. Но её заметил только сегодня. Они с подружками спешили. Уже стемнело, не хотели расстраивать родителей. Какие хорошие девочки!
Вита подошла попрощаться. Заиграла музыка. Чтобы я мог расслышать, ей пришлось вплотную прижаться губами к моему уху. Отвечал я ей тоже в самое ухо. Так получилось, что не смог сдержаться и поцеловал её. Сначала в щёку. Потом… Потом уже было непонятно, кто кого целует. В этот момент голосом Юрия Антонова колонки вещали:
«Этот день нам вспомнится не раз, я его так ждал.
Как мне хорошо с тобой сейчас!
Жаль, что вечер мал.
Я прошу тебя: побудь со мной…»
Вита высвободилась из моих объятий, очаровательно улыбну-лась, развернулась и убежала. Нырнула в стайку подружек, которые, оказывается смотрели на нас.
Надо признаться, красавцем себя не считал никогда. Есть несколько удачных фотографий из ателье, а в основном на снимках себе не нравлюсь. Слава богу, женщин это не останавливало.
На следующий день я шёл на танцы не только скуки ради. Но Виты не было. Потом были понедельник, вторник. В среду я предпринял третью подряд попытку купить билет. В синей форме – сорочка с погонами, галстук и фуражка, зашёл в душный зал, где были авиационная и автобусные кассы. Занял очередь и вышел на улицу подышать. Присел на скамейку в тени платана и думал о том, как вечером пойду на танцы. Вдруг прямо передо мной остановилась Вита.
Немудрено было встретиться – город небольшой, улица на которой все магазины, автостанция, кинотеатр, сберкасса, рынок всего одна, центральная. Только вокзал не находился на этой улице, он был ниже на один квартал. Вообще меня умиляли названия автобусных остановок в Белоясене: Школа, Больница, Детский Сад, Вокзал, Милиция.
Вита присела рядом. Опять от неё исходило тепло. Мило улыбалась, но разговор не клеился.
– Ты когда уезжаешь?
– Если на самолёт билет не куплю, то послезавтра.
– В пятницу?
– Да.
– А если купишь?
– Если куплю, то на какой день будет билет, тогда и уеду.
– А если будет на завтра?
– Если будет – надо лететь, но это маловероятно.
Отвернулась, молчала…
Вита взяла мой адрес. Записать было нечем, сказала, что запомнит. Показала мне свой дом, назвала номер квартиры. Дом был виден с той скамейки.
Я отошёл на пару минут, нужно было проверить, не подошла ли очередь. Когда вернулся, Виты на скамейке уже не было. Сказать, что я расстроился? Да, меня обуяла тоска! Даже не тоска, а обида. Как же так! Почему? Поозирался. Нигде не нашёл её голубого платья. Плюхнулся на скамейку. На то же место, где сидел. Уставился на свои пыльные ботинки…
В Белоясене я больше никогда не был. Хотел написать Вите письмо, но… Улицу-то я знаю, она центральная и номер квартиры запомнил. А дом какой? Яндекс-карт с указанием номеров домов тогда не было. Писать на конверте: «Тот, который за кассой Аэрофлота»?
И она не написала. Наверно, адрес всё-таки забыла, память-то девичья. Хотя… Возможно причиной был запах спиртного при нашей первой встрече. Скорее всего. И это обстоятельство всё объясняет и оправдывает, добавляет баллов мимолётной невестившейся Вите из моей ранней молодости. Будь здорова, Вита! Надеюсь, тебе повезло в жизни, и твои дети пишут без ужасных орфографических ошибок, владеют иностранными языками, успешны в своём деле и находятся на безопасной дистанции от политических грязных, а порой и кровавых разборок.
Да! Чуть было не забыл о Пересветовой, а это интересно! Я даже не помню, как её зовут, хотя Вита к ней обращалось по имени! Меня сильно впечатлило, что они знакомы, может даже и родственники. Оказывается, пока я ходил проверять свою очередь, они встретились. Случайно или у них было назначено, не знаю.
Сижу я на скамейке, горюю, размышляю о бренности бытия, думаю, чем бы туфли запылившиеся протереть. Билетов нет! И в этот раз добыть их мало шансов. А тут ещё и девчонка продинамила! Вот брошу сейчас очередь, куплю пива. Нет! Куплю водку!.. И вдруг, напротив моей пыльной обуви нарисовались две пары женских босоножек, пальчиками ко мне. Совсем рядом. И не двигаются. Поднимаю глаза и вижу Виту. Улыбается. Хитро так улыбается! А рядом с ней роскошная женщина с роскошной шевелюрой вьющихся соломенных волос до самого пояса. Да, какой там, до колен! На ней расклешённое шифоновое платье, коричневое в крупный белый горошек. Только по ямочкам на щеках и догадался, где видел её раньше. Меня куда-то звали. То ли есть гребешки с окрошкой, то ли таскать мешки с картошкой, этого я не помню – слух отключился. Видимо, и челюсть моя слишком картинно отвалилась. Глазами хлопал, сказать ничего не мог – онемел. Вот ещё чего имела право не простить мне Вита!
Не пошёл я с ними. Молодой ещё был, дурачок. Вернулся в кассу. Как раз вовремя. Очередь моя уже подходила.
Не купил я билет, не было! И водку не купил, хотя была…
__________ 07. 2023.
https://vk.com/photo31364817_457262125
Я
Спасибо за внимание! Повесть закончилась. Писать эпилог не захотел. Всё понятно и без него – мы разъехались и разлетелись по домам на свои последние каникулы. Третий курс короткий – с сентября по февраль – всего один семестр. Выпуск пятого марта, я об этом писал. После училища наши дороги расходятся.
Ровно через год я поступил в институт. Но это была уже "совсем другая история". Ни с гражданской, ни с военной авиацией по работе я больше не сталкивался. Только в качестве пассажира.
