Леонид, кряхтя, попробовал через голову натянуть рубаху и с удивлением и с радостью обнаружил, что левая рука, ранее висевшая плетью, позволяет ему проделать это.
Мучаясь от боли, он доковылял до двери, в полумраке натыкаясь на остатки мусора и старой мебели. Раскрыл дверь, которая тут же обвисла на одной петле. В крепости стояла тишина, очевидно, большинство спали. Хотя, нет – сверху, очевидно, из костровой, раздавалось чьё-то еле слышное бормотание. Побрёл вниз по лестнице во двор, поскольку не знал, на каком ярусе в башне может находиться нужник.
Во дворе, ёжась от утреннего холода, искомое отыскал почти сразу – по запаху. Это был просто отдельный угол в глубине двора – даже выгребной ямы не выкопано… Стараясь, не наступить, куда не надобно – весь двор был загажен в большей или меньшей степени, Леонид проковылял, бегло осмотрев дворовые постройки. Вернее, их остатки. И остался крайне недоволен и раздражён увиденным.
Когда он вернулся в «свою» комнату, то с удивлением обнаружил там Мину – раннюю пташку. При виде Леонида в одном исподнем, она расплылась в кокетливой очаровательной улыбке: «А я тебе кольчугу принесла. Уф, тяжёлая – еле дотащила – кое-как залатала её. И рубаху, что на тебе, тоже я зашила».
Леонид скосил взгляд на плечо и в лучах, начавшего подниматься аккурат напротив бойниц, солнца смог разглядеть относительно ровный и аккуратный шов на плече рубашки. Он взял в руки кольчугу. Осмотрел. В месте прорехи, оставленной ножом, разошедшиеся кольца были стянуты грубыми нитками.
– Спасибо, Мина, – поблагодарил он, натягивая через голову кольчугу.
– О-о… – прошептала Мина.
– Что такое?
– Рука. Твоя больная рука. Она двигается. При такой ране рука может навсегда чужой стать. И залечивается она через месяц, не ранее, – прошептала Мина.
Леонид замер при её словах. Потом содрал обратно через голову кольчугу, с удивлением «прислушиваясь» к ощущениям в плече и левой руке, потом снял и рубаху.
При виде комендантского торса лицо Мины залил румянец.
Как и давеча, разглядывая шов Мины на рубахе, Леонид скосил взгляд на пробитое плечо и удивился: там, где вчера зияла страшная рана, на плече виднелся лишь лёгкий аккуратный зеленоватый шовчик с незначительным покраснением кожи вокруг.
Леонид пощупал плечо здоровой рукой – саднило, побаливало – да и только. Чудеса.
– Чудеса! – словно прочитала Мина его мысли. – Я же вчера видела, на тебе живого места не было. И это плечо жуткое. А теперь – только ссадины. Кое-где покраснения. И даже синяки уже жёлтые, – она протянула руку и осторожно провела по коже Леонида в тех местах, где ещё были видны особо сильные следы избиений. Встретилась с ним взглядом, опомнилась и отдёрнула руку. – Они у тебя в этих местах горячие, – сказала она. И покраснела.
Леонид осмотрел себя и тоже был поражён. Потом вспомнил двух эльфиек, которых Квортун пригласил к нему у костра, нежные умелые руки, странные примочки и ядовито-зелёную мазь: «М-да. Дивный народ».
Он снова натянул через голову рубаху. Надел кольчугу, штаны, обмотки, кожаные сапожки и кольчужные шоссы. Подпоясался.
Распрямился и принялся делать упражнения, чтобы прогнать боль да размять одеревеневшее тело. Когда дело дошло до приседаний и, даже с риском для ран – отжиманий, Леонид почувствовал себя совсем сносно. Только голову по-прежнему сильно ломило – наверное, последствия сотрясений, которые ей вчера пришлось пережить.
Всё это время Мина с интересом наблюдала за ним.
Закончив, Леонид ещё раз поблагодарил Мину.
Та улыбнулась и сказала: «Нет, это тебе спасибо – что вчера попросил Яра за мной присмотреть и охранять. Не то бы мне плохо пришлось. Вчера они почти все были в бешенстве, что ты всё спиртное вылил. А Яр… Он молодец».
– А чем это мы здесь занимаемся?! – гаденько спросил стоящий в дверях Храпун. Чтец, очевидно, неслышно прокрался к двери, потому что его шагов на лестнице в тихой сонной крепости они не слышали.
– Проснулся? – не отвечая на мерзкий вопрос, спросил Леонид. Он отметил про себя странно оттопыренную за пазухой область куртки на чтеце . И насторожился.
– А Варон знает, что ты здесь? – так же игнорируя вопрос коменданта, спросил Храпун Мину.
– Он спит, – ответила Мина и побледнела.
– А ты, значит, сразу сюда – фьють!.. Или ты уже с ночи здесь была? Я что-то ночью тебя не видел? – едко спросил Храпун.
– С какой целью интересуешься? – прямо и твёрдо спросил Леонид.
Храпун вздрогнул, побледнел и заметно стушевался.
– А то, что когда Варон спит, девка Варона бегает ночами к коменданту. Вот почему, – нашёлся, наконец.
– Так, а тебе что до этого? – с нажимом в голосе спросил Леонид.
«Чёртова головная боль, нужно чего-нибудь съесть. Может помочь», – подумал он.
– А то… Это Варона девка, – пытался не сдавать позиции чтец.
– Это МОЯ подчинённая, как и ты, как и Варон, как и вы все. Я – комендант этого форта, назначенный Королём. Понятно тебе это?! – Леонид с угрозой двинулся на Храпуна.
«К чёрту, надоело. Надо ставить на место» – пронеслось в больной голове.
Жрец перетрусил, присел и принялся отступать на лестницу. Потом, вдруг, решившись, запустил длань за пазуху и резко выхватил оттуда умеренной длины стилет, выставив руку с ним перед собой.
Но Леонида было уже не остановить. Боль стучала в висках – мимоходом, как будто не заметив, доведённым до автоматизма движением он наотмашь рубанул ребром больной руки по внутренней стороне запястья Храпуна, и стилет, как из пращи, полетел в закругленную вокруг лестницы стену, с цокотом срикошетил и унёсся куда дальше, вниз по лестнице. А здоровая рука Леонида уже была в замахе отведённая для сокрушительного удара, как уже давеча, когда Прыткий заколол совсем где-то рядом здесь несчастного эльфа, и опять же ядовитый Храпун начал тогда дерзить.
Храпун пискнул, и глаза его вытаращились от ужаса. Он панически дёрнулся назад и, вдруг, отчаянно забалансировал на краю лестничной шахты – ограждения в этом месте не было. Рот его раскрылся в немом крике, руки описывали в воздухе беспомощные круги, а его тело медленно, словно во сне начало заваливаться спиной в пропасть.
Леонид нанёс свой удар. Но в последний миг, вместо удара кулак разжался, и пальцы Леонида вцепились в раскрытый ворот куртки, из-за которого Храпун только что выхватывал припасённое оружие.
Храпун сорвался со ступеней и полетел было вниз, если бы не рука Леонида, вцепившаяся в ворот одежды чтеца. Храпуна мотануло вниз и сильно приложило о край лестницы.
– Держись, – просипел от усилия Леонид, упираясь ногами в ступени, и потянул Храпуна вверх.
И тут, наконец, у чтеца прорезался крик. Он голосил, переходя на визг, и вцепившись одновременно двумя руками в руку Леонида.
Леонид, вытянув Храпуна до половины на лестницу, изловчился, и, перехватив ворот его куртки двумя руками, за одном могучее движение выдернул того из пропасти, ставя рядом с собой на лестницу.
Ноги чтеца подогнулись, но он цепко держался обеими руками за руку Леонида, ни за что не хотел её отпускать и, уже полулёжа на ступенях, фактически висел на ней, не переставая верещать.
– Какого, клятого дьявола здесь происходит?! – услышали они крики и топот на лестнице – сверху из костровой сбежало человек шесть соратников, одетых спросонья кто во что. Но почти все сжимали в руках оружие. Судя по всему, они решили, что предсказанное комендантом нападение длинноухих на крепость уже началось.
Завидев коменданта да лежащего на лестнице и орущего Храпуна, полу-висящего на руке Леонида, кто-то засмеялся, кто-то бросился на помощь, не понимая, что, собственно надо было делать.
– Что здесь происходит? – повторил по смыслу вопрос, сбежавший сверху Варон.
Услышав голос вожака, Храпун, наконец, замолк и, отпустив руку Леонида, брякнулся на лестницу.
– Он хотел меня сбросить вниз! – не вставая, указал пальцем Храпун.
– Да неужели, – с сомнением проговорил Варон. – И что же ему помешало? Насколько я понимаю, для того, чтобы это сделать, ему нужна только одна здоровая рука и лестница. Он мог тебя перебросить вниз, просто метнув в проём из комнаты, как пустой мешок.
– Я… Я помешал, – прохрипел Храпун.
– Чем же ты его так достал? – усмехнулся Варон.
Леонид с удивлением смотрел на чтеца.
– Врёт он, – ответила Мина, выходя из комнаты на лестницу. – Он пришёл и начал намекать, что я и комендант…
– А ты?... – с удивлением, вызванным появлением Мины, спросил вождь. А кто-то из присутствующих неопределённо хмыкнул.
– А я ему кольчугу принесла – вон, зашила…
– Что было дальше? – тихо, но как-то не по-доброму спросил Варон.
– А Храпун начал обвинять и говорить обо мне похабно. А комендант стал спрашивать его, чего тот вообще хочет. И захотел ударить. А Храпун… Храпун выхватил из-за пазухи стилет и наставил на коменданта. А рэй Леонид как не заметил, просто вышиб этот стилет куда-то… А Храпун дёрнулся назад и сорвался. А комендант, его вместо удара перехватил одной рукой и вытащил. Вот и всё.
– Врёт она, Варон, – тяжело задыхаясь, проговорил чтец. – Он меня убить хотел. Чтобы я не рассказал тебе о том, что они вместе делали. А они…
– У тебя был… за пазухой… стилет? – тихо спросил Варон так, что все остальные присутствующие замерли.
– Врёт она, Варон, – повторил с полу Храпун – Да они… Да она с ним…
– У тебя был… за пазухой… стилет? – так же тихо повторил Варон, и в голосе его зазвучала скрытая угроза.
Храпун заткнулся.
– Что ты делал… рано утром… у дверей коменданта со стилетом за пазухой? – ещё тише, но ещё жутче спросил Варон, приседая на корточки поближе к Храпуну.
– Да.. Да.. Да какой стилет? – панически забился Храпун. – Какой стилет? Врёт она. Она с ним всю ночь кувыркалась! Я сам видел. Хотел тебе сказать – а он меня схватил и в шахту потащил. Где? Где этот ваш стилет?!... Я…
– Комендант? – всё в той же манере, не вставая с корточек снизу вверх спросил вождь.
Леонид, который до этого просто стоял и молчал с суровым выражением лица, также присел над всё ещё полулежащим Храпуном. И опять на лестнице воцарилась полная тишина.
Храпун всмотрелся в лицо коменданта и в страхе отдёрнулся назад, прикрываясь руками. На лице Леонида застыла выражение какой-то брезгливой жалости. Он молча вытер руку, который он вытащил чтеца, об его куртку.
– Врёт, – твёрдо, но тихо и как-то безнадёжно ответил он. Затем встал, перешагнул через Храпуна и стал медленно подниматься по лестнице вверх. Стоящие выше раздались в стороны, пропуская его.
– Чё, думаешь, комендант нашей Мине хвост накрутил? – шепнул Жердь, наклонившись на ухо к Филину. Но в создавшейся тишине его голос услышали буквально все. Жердь вздрогнул и машинально присел, чтобы уменьшить свой рост, да зажал рот ладонью.
– Дура, – поглядев на приятеля снизу вверх, тихо проговорил седенький старичок. – На черта она ему сдалась. Если бы он захотел, то… Он птица не нашего полёту, малыш.
Варон, стиснув зубы, посмотрел вслед Леониду и перевёл взгляд на Храпуна.
– Не было, – пробормотал совсем запуганный чтец и, вдруг, неожиданно для всех, заплакал.
– Что у вас здесь случилось?! Все живы?... Смотрите, что я нашла, – раздался снизу голос. Все увидели поднимающуюся по лестнице Вельду. – Я дежурила в привратной, как слышу – визг, я бегом сюда… Потом на лестнице внизу обо что-то споткнулась. Как зазвенит… чуть мне ногу не проколол,.. – Она, отдуваясь, поднялась и, подойдя ко всё ещё сидящему на корточках Варону, протянула тому средних размеров острый стилет…
Леонид сидел в зале и быстро ел принесённую Свечёй мясную похлёбку в деревянной плошке. Оказывается, долговязый Свеча, почти такой же высокий, как и Жердь, был в гарнизоне вместо повара.
Леонид ножом вылавливал куски, торопливо глотал и запивал густой жирной жижей через край плошки.
Разбуженные утренним происшествием, «обитатели» костровой залы, как обычно, проведшие здесь свой «покой и сон», начинали постепенно подниматься. Кое-кто, правда, сильнее завернувшись в одеяла, досматривал пятый, и собирался, видно, продолжить смотреть ещё «шестой» и «седьмой» сны.
Леонид мрачно взирал на это, не отрываясь от еды.
Свеча поднёс ему ещё кем-то недоеденную кабанью ногу, полагая, что настроение коменданта вызвано неудовлетворительным вкусом похлёбки. Леонид, поблагодарив, отказался.
В залу поднимались давешние невольные зрители событий на лестнице. Все осторожно поглядывали на коменданта и, тихо переговариваясь, разбредались по своим местам.
Не спеша поднялся Варон. В сторону коменданта он даже не взглянул. Как бы подчёркнуто игнорируя того. Он подошёл к Свече, узнать, «что есть пожрать со вчерашнего». Свеча тут же всучил ему ногу, отвергнутую Леонидом, и тоже налил полную плошку похлёбки.
Поднялась Мина. Она была бледна. Бросив затравленный взгляд на коменданта, она пошла в угол к Варону. Попыталась с ним заговорить, но Варон не обращал на неё внимания. Мина села к огню. Свеча подбросил дров и предложил ей поесть, но рыжая девчонка отказалась, задумчиво покачав головой.
Леонид отметил про себя, что Храпун в зале так и не появился. Комендант поймал себя на мысли, что испытывает беспокойство, не учинили ли над чтецом какой-нибудь расправы.
Постепенно зала наполнялась голосами, чавканьем, тихим смехом.
Свеча, подойдя к Варону, завёл с ним беседу о нехватке дров для очага и готовки. Варон рассеяно слушал, но думал о своём.
Доев, Леонид встал и подошёл к нему.
– Варон, надо поговорить, – сказал он. И в зале моментально повисла тишина. Даже звук чавканья затих.
– Говори, – равнодушно проговорил Варон, не глядя на коменданта.
– Здесь?
– Здесь.
– Я обещал, что мы сегодня к четырем часам доставим тела эльфов к старой берёзе для передачи, – спокойно сказал Леонид.
В зале тут же возник гул удивлённых голосов. Кто-то тихо возмущался, не сильно скрываясь.
Варон молчал.
– Я посчитал, что если мы, исключая женщин и раненных, распределимся по двое на один труп, то за две ходки сможем доставить их вовремя. Только перетаскивать надо начать не позднее полудня.
– Ну, раз ты пообещал, ты и доставляй, – равнодушно, и так же не глядя на Леонида, проговорил Варон, вылавливая пальцами из похлёбки кусок варёной репы и отправляя его в рот.
– Это очень серьёзно. Я дал слово. Ты знаешь – я рассказывал тебе. Это очень важно для всех нас, – Леонид нахмурился. – Варон, ты слышишь?
Перекатив во рту недожёванный кусок репы за щёку, Варон, наконец, посмотрел на Леонида.
– Я не понимаю, комендант, чего тебе надобно? – спросил он в лёгком раздражении с оттопыренной репой щекой. – Ты захотел, чтобы мы трупы длинноухих отнесли в холодную – мы отнесли. Потом, чтобы мы поймали тебе живого длинноухого – мы поймали его для тебя. Дальше ты соизволил лично выгулять его в лес и выпустить живность на волю – на здоровье, развлекайся. Сходил, выпустил. Приобрёл новых интересных друзей среди мира животных. Теперь ты говоришь мне, что мы должны все дружно впрячься в очередную твою сумасшедшую идею – всё побросать, взвалить на себя трупы этого зверья, вместо того, чтобы просто их спалить или прикопать где-нибудь в стороне за стеной, и тащить пять вёрст по пересечённой местности по две ходки туда и обратно. Тебе не кажется, что ты просто зарываешься, комендант? Ты обещал - хорошо, ты и выполняй. Тебе - надо – ты и тащи. Я… Мы все тут выполнили для тебя всё, что ты захотел. Чего ты ещё от меня хочешь?!
Мучаясь от боли, он доковылял до двери, в полумраке натыкаясь на остатки мусора и старой мебели. Раскрыл дверь, которая тут же обвисла на одной петле. В крепости стояла тишина, очевидно, большинство спали. Хотя, нет – сверху, очевидно, из костровой, раздавалось чьё-то еле слышное бормотание. Побрёл вниз по лестнице во двор, поскольку не знал, на каком ярусе в башне может находиться нужник.
Во дворе, ёжась от утреннего холода, искомое отыскал почти сразу – по запаху. Это был просто отдельный угол в глубине двора – даже выгребной ямы не выкопано… Стараясь, не наступить, куда не надобно – весь двор был загажен в большей или меньшей степени, Леонид проковылял, бегло осмотрев дворовые постройки. Вернее, их остатки. И остался крайне недоволен и раздражён увиденным.
Когда он вернулся в «свою» комнату, то с удивлением обнаружил там Мину – раннюю пташку. При виде Леонида в одном исподнем, она расплылась в кокетливой очаровательной улыбке: «А я тебе кольчугу принесла. Уф, тяжёлая – еле дотащила – кое-как залатала её. И рубаху, что на тебе, тоже я зашила».
Леонид скосил взгляд на плечо и в лучах, начавшего подниматься аккурат напротив бойниц, солнца смог разглядеть относительно ровный и аккуратный шов на плече рубашки. Он взял в руки кольчугу. Осмотрел. В месте прорехи, оставленной ножом, разошедшиеся кольца были стянуты грубыми нитками.
– Спасибо, Мина, – поблагодарил он, натягивая через голову кольчугу.
– О-о… – прошептала Мина.
– Что такое?
– Рука. Твоя больная рука. Она двигается. При такой ране рука может навсегда чужой стать. И залечивается она через месяц, не ранее, – прошептала Мина.
Леонид замер при её словах. Потом содрал обратно через голову кольчугу, с удивлением «прислушиваясь» к ощущениям в плече и левой руке, потом снял и рубаху.
При виде комендантского торса лицо Мины залил румянец.
Как и давеча, разглядывая шов Мины на рубахе, Леонид скосил взгляд на пробитое плечо и удивился: там, где вчера зияла страшная рана, на плече виднелся лишь лёгкий аккуратный зеленоватый шовчик с незначительным покраснением кожи вокруг.
Леонид пощупал плечо здоровой рукой – саднило, побаливало – да и только. Чудеса.
– Чудеса! – словно прочитала Мина его мысли. – Я же вчера видела, на тебе живого места не было. И это плечо жуткое. А теперь – только ссадины. Кое-где покраснения. И даже синяки уже жёлтые, – она протянула руку и осторожно провела по коже Леонида в тех местах, где ещё были видны особо сильные следы избиений. Встретилась с ним взглядом, опомнилась и отдёрнула руку. – Они у тебя в этих местах горячие, – сказала она. И покраснела.
Леонид осмотрел себя и тоже был поражён. Потом вспомнил двух эльфиек, которых Квортун пригласил к нему у костра, нежные умелые руки, странные примочки и ядовито-зелёную мазь: «М-да. Дивный народ».
Он снова натянул через голову рубаху. Надел кольчугу, штаны, обмотки, кожаные сапожки и кольчужные шоссы. Подпоясался.
Распрямился и принялся делать упражнения, чтобы прогнать боль да размять одеревеневшее тело. Когда дело дошло до приседаний и, даже с риском для ран – отжиманий, Леонид почувствовал себя совсем сносно. Только голову по-прежнему сильно ломило – наверное, последствия сотрясений, которые ей вчера пришлось пережить.
Всё это время Мина с интересом наблюдала за ним.
Закончив, Леонид ещё раз поблагодарил Мину.
Та улыбнулась и сказала: «Нет, это тебе спасибо – что вчера попросил Яра за мной присмотреть и охранять. Не то бы мне плохо пришлось. Вчера они почти все были в бешенстве, что ты всё спиртное вылил. А Яр… Он молодец».
– А чем это мы здесь занимаемся?! – гаденько спросил стоящий в дверях Храпун. Чтец, очевидно, неслышно прокрался к двери, потому что его шагов на лестнице в тихой сонной крепости они не слышали.
– Проснулся? – не отвечая на мерзкий вопрос, спросил Леонид. Он отметил про себя странно оттопыренную за пазухой область куртки на чтеце . И насторожился.
– А Варон знает, что ты здесь? – так же игнорируя вопрос коменданта, спросил Храпун Мину.
– Он спит, – ответила Мина и побледнела.
– А ты, значит, сразу сюда – фьють!.. Или ты уже с ночи здесь была? Я что-то ночью тебя не видел? – едко спросил Храпун.
– С какой целью интересуешься? – прямо и твёрдо спросил Леонид.
Храпун вздрогнул, побледнел и заметно стушевался.
– А то, что когда Варон спит, девка Варона бегает ночами к коменданту. Вот почему, – нашёлся, наконец.
– Так, а тебе что до этого? – с нажимом в голосе спросил Леонид.
«Чёртова головная боль, нужно чего-нибудь съесть. Может помочь», – подумал он.
– А то… Это Варона девка, – пытался не сдавать позиции чтец.
– Это МОЯ подчинённая, как и ты, как и Варон, как и вы все. Я – комендант этого форта, назначенный Королём. Понятно тебе это?! – Леонид с угрозой двинулся на Храпуна.
«К чёрту, надоело. Надо ставить на место» – пронеслось в больной голове.
Жрец перетрусил, присел и принялся отступать на лестницу. Потом, вдруг, решившись, запустил длань за пазуху и резко выхватил оттуда умеренной длины стилет, выставив руку с ним перед собой.
Но Леонида было уже не остановить. Боль стучала в висках – мимоходом, как будто не заметив, доведённым до автоматизма движением он наотмашь рубанул ребром больной руки по внутренней стороне запястья Храпуна, и стилет, как из пращи, полетел в закругленную вокруг лестницы стену, с цокотом срикошетил и унёсся куда дальше, вниз по лестнице. А здоровая рука Леонида уже была в замахе отведённая для сокрушительного удара, как уже давеча, когда Прыткий заколол совсем где-то рядом здесь несчастного эльфа, и опять же ядовитый Храпун начал тогда дерзить.
Храпун пискнул, и глаза его вытаращились от ужаса. Он панически дёрнулся назад и, вдруг, отчаянно забалансировал на краю лестничной шахты – ограждения в этом месте не было. Рот его раскрылся в немом крике, руки описывали в воздухе беспомощные круги, а его тело медленно, словно во сне начало заваливаться спиной в пропасть.
Леонид нанёс свой удар. Но в последний миг, вместо удара кулак разжался, и пальцы Леонида вцепились в раскрытый ворот куртки, из-за которого Храпун только что выхватывал припасённое оружие.
Храпун сорвался со ступеней и полетел было вниз, если бы не рука Леонида, вцепившаяся в ворот одежды чтеца. Храпуна мотануло вниз и сильно приложило о край лестницы.
– Держись, – просипел от усилия Леонид, упираясь ногами в ступени, и потянул Храпуна вверх.
И тут, наконец, у чтеца прорезался крик. Он голосил, переходя на визг, и вцепившись одновременно двумя руками в руку Леонида.
Леонид, вытянув Храпуна до половины на лестницу, изловчился, и, перехватив ворот его куртки двумя руками, за одном могучее движение выдернул того из пропасти, ставя рядом с собой на лестницу.
Ноги чтеца подогнулись, но он цепко держался обеими руками за руку Леонида, ни за что не хотел её отпускать и, уже полулёжа на ступенях, фактически висел на ней, не переставая верещать.
– Какого, клятого дьявола здесь происходит?! – услышали они крики и топот на лестнице – сверху из костровой сбежало человек шесть соратников, одетых спросонья кто во что. Но почти все сжимали в руках оружие. Судя по всему, они решили, что предсказанное комендантом нападение длинноухих на крепость уже началось.
Завидев коменданта да лежащего на лестнице и орущего Храпуна, полу-висящего на руке Леонида, кто-то засмеялся, кто-то бросился на помощь, не понимая, что, собственно надо было делать.
– Что здесь происходит? – повторил по смыслу вопрос, сбежавший сверху Варон.
Услышав голос вожака, Храпун, наконец, замолк и, отпустив руку Леонида, брякнулся на лестницу.
– Он хотел меня сбросить вниз! – не вставая, указал пальцем Храпун.
– Да неужели, – с сомнением проговорил Варон. – И что же ему помешало? Насколько я понимаю, для того, чтобы это сделать, ему нужна только одна здоровая рука и лестница. Он мог тебя перебросить вниз, просто метнув в проём из комнаты, как пустой мешок.
– Я… Я помешал, – прохрипел Храпун.
– Чем же ты его так достал? – усмехнулся Варон.
Леонид с удивлением смотрел на чтеца.
– Врёт он, – ответила Мина, выходя из комнаты на лестницу. – Он пришёл и начал намекать, что я и комендант…
– А ты?... – с удивлением, вызванным появлением Мины, спросил вождь. А кто-то из присутствующих неопределённо хмыкнул.
– А я ему кольчугу принесла – вон, зашила…
– Что было дальше? – тихо, но как-то не по-доброму спросил Варон.
– А Храпун начал обвинять и говорить обо мне похабно. А комендант стал спрашивать его, чего тот вообще хочет. И захотел ударить. А Храпун… Храпун выхватил из-за пазухи стилет и наставил на коменданта. А рэй Леонид как не заметил, просто вышиб этот стилет куда-то… А Храпун дёрнулся назад и сорвался. А комендант, его вместо удара перехватил одной рукой и вытащил. Вот и всё.
– Врёт она, Варон, – тяжело задыхаясь, проговорил чтец. – Он меня убить хотел. Чтобы я не рассказал тебе о том, что они вместе делали. А они…
– У тебя был… за пазухой… стилет? – тихо спросил Варон так, что все остальные присутствующие замерли.
– Врёт она, Варон, – повторил с полу Храпун – Да они… Да она с ним…
– У тебя был… за пазухой… стилет? – так же тихо повторил Варон, и в голосе его зазвучала скрытая угроза.
Храпун заткнулся.
– Что ты делал… рано утром… у дверей коменданта со стилетом за пазухой? – ещё тише, но ещё жутче спросил Варон, приседая на корточки поближе к Храпуну.
– Да.. Да.. Да какой стилет? – панически забился Храпун. – Какой стилет? Врёт она. Она с ним всю ночь кувыркалась! Я сам видел. Хотел тебе сказать – а он меня схватил и в шахту потащил. Где? Где этот ваш стилет?!... Я…
– Комендант? – всё в той же манере, не вставая с корточек снизу вверх спросил вождь.
Леонид, который до этого просто стоял и молчал с суровым выражением лица, также присел над всё ещё полулежащим Храпуном. И опять на лестнице воцарилась полная тишина.
Храпун всмотрелся в лицо коменданта и в страхе отдёрнулся назад, прикрываясь руками. На лице Леонида застыла выражение какой-то брезгливой жалости. Он молча вытер руку, который он вытащил чтеца, об его куртку.
– Врёт, – твёрдо, но тихо и как-то безнадёжно ответил он. Затем встал, перешагнул через Храпуна и стал медленно подниматься по лестнице вверх. Стоящие выше раздались в стороны, пропуская его.
– Чё, думаешь, комендант нашей Мине хвост накрутил? – шепнул Жердь, наклонившись на ухо к Филину. Но в создавшейся тишине его голос услышали буквально все. Жердь вздрогнул и машинально присел, чтобы уменьшить свой рост, да зажал рот ладонью.
– Дура, – поглядев на приятеля снизу вверх, тихо проговорил седенький старичок. – На черта она ему сдалась. Если бы он захотел, то… Он птица не нашего полёту, малыш.
Варон, стиснув зубы, посмотрел вслед Леониду и перевёл взгляд на Храпуна.
– Не было, – пробормотал совсем запуганный чтец и, вдруг, неожиданно для всех, заплакал.
– Что у вас здесь случилось?! Все живы?... Смотрите, что я нашла, – раздался снизу голос. Все увидели поднимающуюся по лестнице Вельду. – Я дежурила в привратной, как слышу – визг, я бегом сюда… Потом на лестнице внизу обо что-то споткнулась. Как зазвенит… чуть мне ногу не проколол,.. – Она, отдуваясь, поднялась и, подойдя ко всё ещё сидящему на корточках Варону, протянула тому средних размеров острый стилет…
***
Леонид сидел в зале и быстро ел принесённую Свечёй мясную похлёбку в деревянной плошке. Оказывается, долговязый Свеча, почти такой же высокий, как и Жердь, был в гарнизоне вместо повара.
Леонид ножом вылавливал куски, торопливо глотал и запивал густой жирной жижей через край плошки.
Разбуженные утренним происшествием, «обитатели» костровой залы, как обычно, проведшие здесь свой «покой и сон», начинали постепенно подниматься. Кое-кто, правда, сильнее завернувшись в одеяла, досматривал пятый, и собирался, видно, продолжить смотреть ещё «шестой» и «седьмой» сны.
Леонид мрачно взирал на это, не отрываясь от еды.
Свеча поднёс ему ещё кем-то недоеденную кабанью ногу, полагая, что настроение коменданта вызвано неудовлетворительным вкусом похлёбки. Леонид, поблагодарив, отказался.
В залу поднимались давешние невольные зрители событий на лестнице. Все осторожно поглядывали на коменданта и, тихо переговариваясь, разбредались по своим местам.
Не спеша поднялся Варон. В сторону коменданта он даже не взглянул. Как бы подчёркнуто игнорируя того. Он подошёл к Свече, узнать, «что есть пожрать со вчерашнего». Свеча тут же всучил ему ногу, отвергнутую Леонидом, и тоже налил полную плошку похлёбки.
Поднялась Мина. Она была бледна. Бросив затравленный взгляд на коменданта, она пошла в угол к Варону. Попыталась с ним заговорить, но Варон не обращал на неё внимания. Мина села к огню. Свеча подбросил дров и предложил ей поесть, но рыжая девчонка отказалась, задумчиво покачав головой.
Леонид отметил про себя, что Храпун в зале так и не появился. Комендант поймал себя на мысли, что испытывает беспокойство, не учинили ли над чтецом какой-нибудь расправы.
Постепенно зала наполнялась голосами, чавканьем, тихим смехом.
Свеча, подойдя к Варону, завёл с ним беседу о нехватке дров для очага и готовки. Варон рассеяно слушал, но думал о своём.
Доев, Леонид встал и подошёл к нему.
– Варон, надо поговорить, – сказал он. И в зале моментально повисла тишина. Даже звук чавканья затих.
– Говори, – равнодушно проговорил Варон, не глядя на коменданта.
– Здесь?
– Здесь.
– Я обещал, что мы сегодня к четырем часам доставим тела эльфов к старой берёзе для передачи, – спокойно сказал Леонид.
В зале тут же возник гул удивлённых голосов. Кто-то тихо возмущался, не сильно скрываясь.
Варон молчал.
– Я посчитал, что если мы, исключая женщин и раненных, распределимся по двое на один труп, то за две ходки сможем доставить их вовремя. Только перетаскивать надо начать не позднее полудня.
– Ну, раз ты пообещал, ты и доставляй, – равнодушно, и так же не глядя на Леонида, проговорил Варон, вылавливая пальцами из похлёбки кусок варёной репы и отправляя его в рот.
– Это очень серьёзно. Я дал слово. Ты знаешь – я рассказывал тебе. Это очень важно для всех нас, – Леонид нахмурился. – Варон, ты слышишь?
Перекатив во рту недожёванный кусок репы за щёку, Варон, наконец, посмотрел на Леонида.
– Я не понимаю, комендант, чего тебе надобно? – спросил он в лёгком раздражении с оттопыренной репой щекой. – Ты захотел, чтобы мы трупы длинноухих отнесли в холодную – мы отнесли. Потом, чтобы мы поймали тебе живого длинноухого – мы поймали его для тебя. Дальше ты соизволил лично выгулять его в лес и выпустить живность на волю – на здоровье, развлекайся. Сходил, выпустил. Приобрёл новых интересных друзей среди мира животных. Теперь ты говоришь мне, что мы должны все дружно впрячься в очередную твою сумасшедшую идею – всё побросать, взвалить на себя трупы этого зверья, вместо того, чтобы просто их спалить или прикопать где-нибудь в стороне за стеной, и тащить пять вёрст по пересечённой местности по две ходки туда и обратно. Тебе не кажется, что ты просто зарываешься, комендант? Ты обещал - хорошо, ты и выполняй. Тебе - надо – ты и тащи. Я… Мы все тут выполнили для тебя всё, что ты захотел. Чего ты ещё от меня хочешь?!
