-- Тоня, Тонечка… Это я. София, -- шептала Софи. – Ты не узнаёшь меня?
Вместо ответа Антонина отставила в сторону дубину и потянулась руками к жуку.
Не понимая, что происходит, София отпустила подругу.
А та, наклонившись, погрузила руки в пробитый панцирь жука и зачерпнула оттуда вязкую зелёную массу. София с ужасом смотрела, как Антонина поднесла тягучую жижу внутренностей членистоногого ко рту и, вдруг, принялась жадно поедать её. Зелёная субстанция текла у неё с подбородка и из ладоней, проливаясь на тело и остатки одежды. Но Тоня не замечала этого, продолжая есть.
Софии стало дурно. И её стошнило.
Она глядела с болью и ужасом в глазах, как подруга насыщается.
Когда же Антонина перестала есть, то она по-деловому подняла с земли свою дубину, осмотрелась, бегло скользнув безумным взглядом по Софии, и пошла в сторону леса, опираясь на сук как на посох.
-- Тоня стой! – София кинулась к той, вновь обнимая подругу и прижимая к себе. Несмотря на то, что та была вся перемазана внутренностями убитого жука.
-- Я с тобой, мы вместе, -- девушка гладила безумную по волосам, и как могла пыталась вести за собой. – Пойдём. Пойдём к реке. Дойдём до возов. Там нас подберут.
У реки София раздела Антонину догола. И разделась сама. Используя ил, песок и траву, она осторожно отмыла подругу и впервые за долгое время вымылась сама. Закутала её в свою куртку и осмотрела раны. Больше всего её беспокоила рана на ноге Тони. Рана начала зарубцовываться, но под ней шёл воспалительный процесс. Действуя острым камнем, София аккуратно вскрыла гнойник на ноге Антонины. Стараясь делать это как можно более деликатней, насколько позволяли условия, выпустила гной. Промыв рану и наложив повязку из отстиранного лоскута лохмотьев Антонины. В довершение заставила Тоню принять три таблетки сторотина, троекратно превысив дозу анти-воспалительного средства.
Все эти действия Антонина выдержала стоически, с определённой долей равнодушия. Она не пыталась сопротивляться или оспаривать. Даже послушно выполняла ряд простейших просьб Софии, такие как «Нагнись», «Согни ногу», «Присядь» и тому подобное. Но видно было, что рассудок девушки находился не здесь.
В довершение София обильно намазала Антонину грибной косметикой и намазалась сама.
Лохмотья Тони она хотела выкинуть, но, поразмыслив, застирала их, отжала и взяла с собой.
Поддерживая девушку, она повела ту к примеченному месту для ночлега. Там София натаскала травы вперемежку с ветками и листвой, работая за двоих. Заставила туда улечься Антонину. После чего улеглась сама.
София долго лежала, напряжённо вслушиваясь в Тонино дыхание. Спит ли та или нет, девушка могла только гадать. Радость встречи сменилась дополнительными заботами. В голове плясали вопросы и предположения один сложнее другого. Замучившись совсем, София заснула.
* * *
Проснулась София от холода. Ранее утро. Было светло, но от реки пришёл густой туман. Рядом, зарывшись в травяную постель, сопела Антонина.
София встала и поняла, почему так холодно сегодня утром. Свою куртку она отдала Тоне. Штаны и майка не сильно помогали согреться. Дрожа, Софи принялась яростно растирать себя. После резких утомляющих движений на износ стало чуть теплее.
«Можно развести костёр, но, боюсь, на огонь и запах сюда сбежится пол леса. Придётся подождать и терпеть, -- решила девушка. -- Пока что моим главным козырем в выживании была незаметность. И отсутствие запаха».
Она посмотрела на спящую Антонину. Да, теперь оставаться скрытной будет сложнее, подумала Софи.
За ночь частично выстиранные остатки одежды Тони, развешанные на кустах, относительно высохли. Несмотря на предрассветные туман и сырость. Сняв и завернувшись в эту ветошь, София в ожидании, пока проснётся Антонина, уселась на сено, поджав ноги.
«Итак, дела хуже некуда, -- размышляла она. – Все три оставшихся воза, похоже, находятся в плачевном состоянии. Колонистов, скорее, ни там, ни там нет. Иначе, имел бы смысл покидать воз, который даёт крышу над головой, содержит запасы еды, питья и тёплой одежды. Все три червя, очевидно, вырвались из упряжи и убежали также легко, как это сделала Маргарита. Потому что если червь не спит – то он находится всегда в движении. Эта была одна из основных проблем и уязвимостей нашего путешествия на возах. А далее все три обездвиженных воза при отсутствии защиты многоножек тут же подверглись нападению извне. Поэтому оставшиеся в живых колонисты были вынуждены спасаться в лесу. С учётом того, что я видела за эти пять дней, выжить в лесу если и удалось, то очень немногим. Как же выжила Антонина? Ну, во-первых, не подоспей я, может, и не выжила бы. Возможно, продержаться ей в таком состоянии помогли именно эти ярость и агрессия, с которыми она давала отпор. Судя по запёкшейся ране на ноге, это не первый для неё бой. И она явно чем-то питалась. И как я могу судить об увиденном вчера, возможно, она питалась именно останками своих побеждённых врагов. Вряд ли в том состоянии рассудка, она способна была выискивать другое пропитание».
София осторожно встала, подошла к Антонине и осмотрела у той рану на ноге. Воспаление ещё было. Но только вокруг самой раны, необходимое для процесса заживления. Сторотин работал на славу. Он нейтрализовал заражение и купировал воспалительный процесс.
«Я вчера переборщила с дозой. Дала ей три таблетки. Поэтому она, возможно, будет спать до полудня», -- решила девушка.
«Так. А какие тогда у нас планы. План основной – дождаться помощи из города. Они поедут спасать нас. И самый приметный воз тот, который лежит на боку посередине тракта. Значит, надо пробираться к нему. Но там может быть опасно. Иначе бы несчастные колонисты не покидали его в панике, сбежав в лес. Значит, надо найти воз и просто не терять его из виду со всей осторожностью вплоть до приезда помощи. Если повезёт, то на возу находятся вещи, еда и куча нужных предметов. Скорее, это та самая река, раз мне начали попадаться бывшие пассажиры третьего воза. Тогда мы идём с Тоней вдоль реки вверх по течению вплоть до пересечения с трактом. Потом направо вдоль тракта до третьего воза порядка полкилометра».
Успокоившись, имея план, София огляделась.
«Так. Придётся держать ухо востро. С Антониной не спрячешься. И будешь у всех на виду. А где дубинка? Её нет. Конечно. Я одной рукой тащила опирающуюся на посох Тоню, а во второй держала кору с «косметикой». Дубинка осталась там. Без неё я совсем без защиты. Раньше бы я себя назвала дурой – искать дубинку в лесу, полном сучьев. Что может быть глупее. Но теперь, после того, как я убила полчаса, когда подыскивала достаточное убойное средство при попытке вскрыть персиковую дыню, я знаю, что это не так. Особенно, когда у тебя нет ни топора ни даже ножа».
Заметив, что туман начал рассеиваться, София встала, поёжившись. Посмотрела на спящую подругу и решила, что до её пробуждения успеет точно. Накрыла Антонину её же рваной одеждой, чтобы не мёрзла. И, подновив свой защитный макияж, пошла в лес по своим следам до места битвы с последним жуком.
Уже при приближении ко вчерашнему полю боя, она услышала шум. Присела в укрытие и задумалась.
«Вот зачем ты попёрлась сюда? Искать на собственную задницу приключений? – отругала себя девушка. – Ну-ка, сейчас же аккуратненько встала и свалила отсюда по-тихому, чтобы не вляпаться в очередной раз. Теперь у тебя есть Тоня, за которую ты отвечаешь», -- говорила ей рассудительная сторона Софи.
«Так. Вот сейчас ты уйдёшь и так и не узнаешь, что происходит в каких-то двух шагах от тебя. А что, если эта новая неведомая напасть, про которую надо быть предупреждённой, имея её под боком. А то обрушится на нас с Тоней из кустов неизвестно кто, аккурат на нашем пути к тракту, -- говорила другая, более авантюрная сторона Софии. – А что если там ещё кто-нибудь из наших?!»
Последний довод убедил Софи двигаться дальше. Решив, что она только посмотрит из кустов и всё. А также по-прежнему надеясь на свой «запах невидимости».
На опушке, где вчера разыгрывалась драма, сегодня с утра царило оживление. София украдкой выглянула из-за дерева и увидела, что к туше убитого жука сегодня подтянулись два других членистоногих. Чёрные восьмилапые жуки с почти округлыми панцирями, напоминающими огромные полусферы метра по два каждый. Жуки чем-то походили на гигантских божьих коровок. Они неторопливо пожирали внутренности убитого собрата.
Но Софию поразило не это. Рядом с жуками фактически бок о бок находился олень. Судя по рогам, самка. И суетилось три мелких существа, напоминающих шакалов или мелких «волчков», как про себя их окрестила Софи. Млекопитающие, совершенно не обращая внимания на членистоногих, также участвовали в пиршестве разделки трупа.
Девушка, затаив дыхание, видела, как олениха своей огромной зубастой пастью выдирает из-под проломанного в нескольких местах панциря огромные куски зелёного мяса. «Волчки» не могли засунуть так глубоко голову внутрь жука. Им не позволял рост, а, возможно, они опасались это делать в присутствии оленихи. Наверно, не без основания полагая, что залезая внутрь трупа, сами смогут оказаться запертыми и стать жертвой более крупного хищника. Вместо этого они довольствовались тем, что вываливалось у оленихи из пасти и падало той под лапы. Подобострастно подползая к ней под ноги и заискивающе подвизгивая, они радостно слизывали с земли остатки пиршества опасной хищницы.
«Вот это социализация, -- восхитилась София. – Божьи коровки -- похоже, жуки-падальщики. Теперь понятно, кто тут санитар леса. И теперь понятно, что мясо жука на редкость питательная вещь. Не удивлена и убеждена, на чём Тоня продержалась здесь пять дней. Так. Ну что ж. С дубинкой придётся распроститься. Я точно не пойду к ним присоединяться к съедобной оргии».
И в следующую же минуту голову Софии поразила очередная безумная мысль.
«Да ты с ума сверзилась, -- возмутилась разумная сторона Софии. – Тебя же сожрут. Помощи не дождёшься. Тоню бросишь на произвол судьбы».
«Надо понимать. Они все относятся друг к другу как толерантные конкуренты. Им нет смысла сражаться между собой, рисковать. Тратить силы и драгоценную жизненную энергию, когда рядом есть дармовой источник, её пополняющий. Если я буду вести себя также, как они, а не как потенциальная жертва, привлекающая внимание хищника, то всё будет в порядке. Надо постигать этот мир, если хочется выжить», -- вторила авантюрная сторона девушки.
Как ни странно, но последняя победила.
София не понимала и не помнила, как она, выдохнув, сделала первый шаг из-за дерева.
И сразу же была замечена.
Первые её увидели шакальи волчки. Они подняли головы, обращённые к ней, и зажурчали, напряжённо изучая, какую опасность им приносит появление нового существа.
Олениха, уловив реакцию волчков, не спеша повернула голову. И, не переставая чавкать, вперилась взглядом в новое появившееся существо.
София замерла в полуприсиде.
«Выпрямись! – рявкнула она сама на себя. – Не смей бояться и красться!»
И она выпрямилась, встав во весь рост и для устойчивости расставив ноги.
Олениха -- именно её реакции София опасалась больше всех, либо была не удивлена появлением девушки, либо посчитала ту не опасной для себя. И не стоящей своего внимания. София предположила, что, возможно, хищница может так же быть из числа бывших одомашненных колонистами в Долине оленей. Хотя не была уверена. Так или иначе, но самка, закончив жевать, невозмутимо погрузила внутрь жука свою голову за новой порцией мяса.
А вот волчки, очевидно, заинтересовались Софией, собираясь выяснить для себя, какую ступеньку в этой иерархии занимает новое существо.
Один из шакалов, угрожающе ворча, недвусмысленно скалясь и пригибая голову, пошёл на Софию.
«Так. Началось, -- запульсировало в мозгу девушки. – Если ты сейчас повернёшься и побежишь, вся стая, включая оленя, сорвётся с места и бросится за новой добычей. Инстинкт. Если кто-то убегает, значит, еда. Только не бояться. Только не отступать».
И она в свою очередь сама двинулась навстречу задире, при этом заставляя себя не только не встречаться с ним взглядом, но даже не смотреть на того.
Уловив, что новое двуногое существо не только не боится, но даже, напротив, игнорирует его, уверенности у волчка чуть поубавилось. Он остановился на месте, не прекращая скалиться.
София, чтобы откровенно не давить на забияку, нарываясь на укус «со страху», слегка отклонилась от направления и невозмутимо обошла того по небольшой дуге. Ни разу не обернувшись в его сторону.
Остальные млекопитающие, и даже олень краем глаза, внимательно следили за происходящим. Увидев реакцию Софии, волчки-наблюдатели неуверенно замолчали первыми. А вслед за ними заткнулся за спиной Софи и их заводила.
Ещё чуть помедлив, шакалы внезапно как будто опомнились, что с появлением нового конкурента, пищи со стола оленихи может просто начать не хватать. И поспешно принялись подбирать и заглатывать с земли куски, просыпавшиеся из пасти хищницы.
София продолжала не спеша приближаться к столу пиршества, с замиранием сердца краем глаза следя за всеми участниками трапезы одновременно.
И вдруг, произошло нечто. Две чёрных громады жуков – «божьих коровок» одновременно прервали свой моцион, без замедления развернулись и засеменили прочь с поляны.
Млекопитающие остались на месте. Но все, включая олениху, потеснились вокруг трупа в сторону.
София чуть замерла, лихорадочно соображая, что произошло.
Запах!
Мысль прорезала сознание. Членистоногим запах плеснявой грибницы не просто неприятен. А даже пугающе отталкивающий. Млекопитающие чуют, остерегаются, но более сдержанно.
«Чёрт возьми. Я готова отдать свой ужин на то, чтобы выяснить, что не так с этим запахом, -- пробормотала про себя София. – Я безумная везучая девчонка, когда в момент погони так удачно растянулась лицом в эту пакость и сообразила применять её, как средство для защиты».
«Так. Ну что же. Меня допустили к столу. Не оправдывать приглашение было бы глупо», -- решила София, с замиранием сердца придвигаясь к останкам жука.
Рядом с ней в каких-нибудь двух метрах вздымался и опускался в такт дыхания косматый серый бок жрущей оленихи.
И вновь, как тогда в Долине в первый раз, Софии захотелось зарыться в эту пушистую пышную шерсть руками или обнять животное. Но, разумеется, девушка отдавала себе отчёт, что в этот раз такое неуместно.
От неё ждали действий. Есть из одного котла с трупоедами София не планировала.
«Ладно. Надо хотя бы попробовать, что такое они едят. И насколько это питательно», -- решилась девушка, чуть передёргиваясь от брезгливости.
Слегка нагнувшись, она подцепила двумя пальцами изнутри кусочек зелёного мяса, стараясь выбрать место, куда не доставали ни оленья морда, ни божьи коровки ранее. Задержав дыхание, осторожно отправила в рот.
Пожевала. Прочувствовала. И удивилась. Вкус напоминал варёную креветку.
«Однако», -- София отщепила щепотью большой кусок мяса из под стенки панциря. И тут же по-хозяйски пнула, отпихивая, «волчка», сунувшегося было подбирать падаюшие куски из рук новой возникшей доминантной особи. Волчок шарахнулся обратно к своим. Порядок и уважение были восстановлены.
Жук, на удивление пришёлся по вкусу, не евшей с утра Софии.
Вместо ответа Антонина отставила в сторону дубину и потянулась руками к жуку.
Не понимая, что происходит, София отпустила подругу.
А та, наклонившись, погрузила руки в пробитый панцирь жука и зачерпнула оттуда вязкую зелёную массу. София с ужасом смотрела, как Антонина поднесла тягучую жижу внутренностей членистоногого ко рту и, вдруг, принялась жадно поедать её. Зелёная субстанция текла у неё с подбородка и из ладоней, проливаясь на тело и остатки одежды. Но Тоня не замечала этого, продолжая есть.
Софии стало дурно. И её стошнило.
Она глядела с болью и ужасом в глазах, как подруга насыщается.
Когда же Антонина перестала есть, то она по-деловому подняла с земли свою дубину, осмотрелась, бегло скользнув безумным взглядом по Софии, и пошла в сторону леса, опираясь на сук как на посох.
-- Тоня стой! – София кинулась к той, вновь обнимая подругу и прижимая к себе. Несмотря на то, что та была вся перемазана внутренностями убитого жука.
-- Я с тобой, мы вместе, -- девушка гладила безумную по волосам, и как могла пыталась вести за собой. – Пойдём. Пойдём к реке. Дойдём до возов. Там нас подберут.
У реки София раздела Антонину догола. И разделась сама. Используя ил, песок и траву, она осторожно отмыла подругу и впервые за долгое время вымылась сама. Закутала её в свою куртку и осмотрела раны. Больше всего её беспокоила рана на ноге Тони. Рана начала зарубцовываться, но под ней шёл воспалительный процесс. Действуя острым камнем, София аккуратно вскрыла гнойник на ноге Антонины. Стараясь делать это как можно более деликатней, насколько позволяли условия, выпустила гной. Промыв рану и наложив повязку из отстиранного лоскута лохмотьев Антонины. В довершение заставила Тоню принять три таблетки сторотина, троекратно превысив дозу анти-воспалительного средства.
Все эти действия Антонина выдержала стоически, с определённой долей равнодушия. Она не пыталась сопротивляться или оспаривать. Даже послушно выполняла ряд простейших просьб Софии, такие как «Нагнись», «Согни ногу», «Присядь» и тому подобное. Но видно было, что рассудок девушки находился не здесь.
В довершение София обильно намазала Антонину грибной косметикой и намазалась сама.
Лохмотья Тони она хотела выкинуть, но, поразмыслив, застирала их, отжала и взяла с собой.
Поддерживая девушку, она повела ту к примеченному месту для ночлега. Там София натаскала травы вперемежку с ветками и листвой, работая за двоих. Заставила туда улечься Антонину. После чего улеглась сама.
София долго лежала, напряжённо вслушиваясь в Тонино дыхание. Спит ли та или нет, девушка могла только гадать. Радость встречи сменилась дополнительными заботами. В голове плясали вопросы и предположения один сложнее другого. Замучившись совсем, София заснула.
* * *
Проснулась София от холода. Ранее утро. Было светло, но от реки пришёл густой туман. Рядом, зарывшись в травяную постель, сопела Антонина.
София встала и поняла, почему так холодно сегодня утром. Свою куртку она отдала Тоне. Штаны и майка не сильно помогали согреться. Дрожа, Софи принялась яростно растирать себя. После резких утомляющих движений на износ стало чуть теплее.
«Можно развести костёр, но, боюсь, на огонь и запах сюда сбежится пол леса. Придётся подождать и терпеть, -- решила девушка. -- Пока что моим главным козырем в выживании была незаметность. И отсутствие запаха».
Она посмотрела на спящую Антонину. Да, теперь оставаться скрытной будет сложнее, подумала Софи.
За ночь частично выстиранные остатки одежды Тони, развешанные на кустах, относительно высохли. Несмотря на предрассветные туман и сырость. Сняв и завернувшись в эту ветошь, София в ожидании, пока проснётся Антонина, уселась на сено, поджав ноги.
«Итак, дела хуже некуда, -- размышляла она. – Все три оставшихся воза, похоже, находятся в плачевном состоянии. Колонистов, скорее, ни там, ни там нет. Иначе, имел бы смысл покидать воз, который даёт крышу над головой, содержит запасы еды, питья и тёплой одежды. Все три червя, очевидно, вырвались из упряжи и убежали также легко, как это сделала Маргарита. Потому что если червь не спит – то он находится всегда в движении. Эта была одна из основных проблем и уязвимостей нашего путешествия на возах. А далее все три обездвиженных воза при отсутствии защиты многоножек тут же подверглись нападению извне. Поэтому оставшиеся в живых колонисты были вынуждены спасаться в лесу. С учётом того, что я видела за эти пять дней, выжить в лесу если и удалось, то очень немногим. Как же выжила Антонина? Ну, во-первых, не подоспей я, может, и не выжила бы. Возможно, продержаться ей в таком состоянии помогли именно эти ярость и агрессия, с которыми она давала отпор. Судя по запёкшейся ране на ноге, это не первый для неё бой. И она явно чем-то питалась. И как я могу судить об увиденном вчера, возможно, она питалась именно останками своих побеждённых врагов. Вряд ли в том состоянии рассудка, она способна была выискивать другое пропитание».
София осторожно встала, подошла к Антонине и осмотрела у той рану на ноге. Воспаление ещё было. Но только вокруг самой раны, необходимое для процесса заживления. Сторотин работал на славу. Он нейтрализовал заражение и купировал воспалительный процесс.
«Я вчера переборщила с дозой. Дала ей три таблетки. Поэтому она, возможно, будет спать до полудня», -- решила девушка.
«Так. А какие тогда у нас планы. План основной – дождаться помощи из города. Они поедут спасать нас. И самый приметный воз тот, который лежит на боку посередине тракта. Значит, надо пробираться к нему. Но там может быть опасно. Иначе бы несчастные колонисты не покидали его в панике, сбежав в лес. Значит, надо найти воз и просто не терять его из виду со всей осторожностью вплоть до приезда помощи. Если повезёт, то на возу находятся вещи, еда и куча нужных предметов. Скорее, это та самая река, раз мне начали попадаться бывшие пассажиры третьего воза. Тогда мы идём с Тоней вдоль реки вверх по течению вплоть до пересечения с трактом. Потом направо вдоль тракта до третьего воза порядка полкилометра».
Успокоившись, имея план, София огляделась.
«Так. Придётся держать ухо востро. С Антониной не спрячешься. И будешь у всех на виду. А где дубинка? Её нет. Конечно. Я одной рукой тащила опирающуюся на посох Тоню, а во второй держала кору с «косметикой». Дубинка осталась там. Без неё я совсем без защиты. Раньше бы я себя назвала дурой – искать дубинку в лесу, полном сучьев. Что может быть глупее. Но теперь, после того, как я убила полчаса, когда подыскивала достаточное убойное средство при попытке вскрыть персиковую дыню, я знаю, что это не так. Особенно, когда у тебя нет ни топора ни даже ножа».
Заметив, что туман начал рассеиваться, София встала, поёжившись. Посмотрела на спящую подругу и решила, что до её пробуждения успеет точно. Накрыла Антонину её же рваной одеждой, чтобы не мёрзла. И, подновив свой защитный макияж, пошла в лес по своим следам до места битвы с последним жуком.
Уже при приближении ко вчерашнему полю боя, она услышала шум. Присела в укрытие и задумалась.
«Вот зачем ты попёрлась сюда? Искать на собственную задницу приключений? – отругала себя девушка. – Ну-ка, сейчас же аккуратненько встала и свалила отсюда по-тихому, чтобы не вляпаться в очередной раз. Теперь у тебя есть Тоня, за которую ты отвечаешь», -- говорила ей рассудительная сторона Софи.
«Так. Вот сейчас ты уйдёшь и так и не узнаешь, что происходит в каких-то двух шагах от тебя. А что, если эта новая неведомая напасть, про которую надо быть предупреждённой, имея её под боком. А то обрушится на нас с Тоней из кустов неизвестно кто, аккурат на нашем пути к тракту, -- говорила другая, более авантюрная сторона Софии. – А что если там ещё кто-нибудь из наших?!»
Последний довод убедил Софи двигаться дальше. Решив, что она только посмотрит из кустов и всё. А также по-прежнему надеясь на свой «запах невидимости».
На опушке, где вчера разыгрывалась драма, сегодня с утра царило оживление. София украдкой выглянула из-за дерева и увидела, что к туше убитого жука сегодня подтянулись два других членистоногих. Чёрные восьмилапые жуки с почти округлыми панцирями, напоминающими огромные полусферы метра по два каждый. Жуки чем-то походили на гигантских божьих коровок. Они неторопливо пожирали внутренности убитого собрата.
Но Софию поразило не это. Рядом с жуками фактически бок о бок находился олень. Судя по рогам, самка. И суетилось три мелких существа, напоминающих шакалов или мелких «волчков», как про себя их окрестила Софи. Млекопитающие, совершенно не обращая внимания на членистоногих, также участвовали в пиршестве разделки трупа.
Девушка, затаив дыхание, видела, как олениха своей огромной зубастой пастью выдирает из-под проломанного в нескольких местах панциря огромные куски зелёного мяса. «Волчки» не могли засунуть так глубоко голову внутрь жука. Им не позволял рост, а, возможно, они опасались это делать в присутствии оленихи. Наверно, не без основания полагая, что залезая внутрь трупа, сами смогут оказаться запертыми и стать жертвой более крупного хищника. Вместо этого они довольствовались тем, что вываливалось у оленихи из пасти и падало той под лапы. Подобострастно подползая к ней под ноги и заискивающе подвизгивая, они радостно слизывали с земли остатки пиршества опасной хищницы.
«Вот это социализация, -- восхитилась София. – Божьи коровки -- похоже, жуки-падальщики. Теперь понятно, кто тут санитар леса. И теперь понятно, что мясо жука на редкость питательная вещь. Не удивлена и убеждена, на чём Тоня продержалась здесь пять дней. Так. Ну что ж. С дубинкой придётся распроститься. Я точно не пойду к ним присоединяться к съедобной оргии».
И в следующую же минуту голову Софии поразила очередная безумная мысль.
«Да ты с ума сверзилась, -- возмутилась разумная сторона Софии. – Тебя же сожрут. Помощи не дождёшься. Тоню бросишь на произвол судьбы».
«Надо понимать. Они все относятся друг к другу как толерантные конкуренты. Им нет смысла сражаться между собой, рисковать. Тратить силы и драгоценную жизненную энергию, когда рядом есть дармовой источник, её пополняющий. Если я буду вести себя также, как они, а не как потенциальная жертва, привлекающая внимание хищника, то всё будет в порядке. Надо постигать этот мир, если хочется выжить», -- вторила авантюрная сторона девушки.
Как ни странно, но последняя победила.
София не понимала и не помнила, как она, выдохнув, сделала первый шаг из-за дерева.
И сразу же была замечена.
Первые её увидели шакальи волчки. Они подняли головы, обращённые к ней, и зажурчали, напряжённо изучая, какую опасность им приносит появление нового существа.
Олениха, уловив реакцию волчков, не спеша повернула голову. И, не переставая чавкать, вперилась взглядом в новое появившееся существо.
София замерла в полуприсиде.
«Выпрямись! – рявкнула она сама на себя. – Не смей бояться и красться!»
И она выпрямилась, встав во весь рост и для устойчивости расставив ноги.
Олениха -- именно её реакции София опасалась больше всех, либо была не удивлена появлением девушки, либо посчитала ту не опасной для себя. И не стоящей своего внимания. София предположила, что, возможно, хищница может так же быть из числа бывших одомашненных колонистами в Долине оленей. Хотя не была уверена. Так или иначе, но самка, закончив жевать, невозмутимо погрузила внутрь жука свою голову за новой порцией мяса.
А вот волчки, очевидно, заинтересовались Софией, собираясь выяснить для себя, какую ступеньку в этой иерархии занимает новое существо.
Один из шакалов, угрожающе ворча, недвусмысленно скалясь и пригибая голову, пошёл на Софию.
«Так. Началось, -- запульсировало в мозгу девушки. – Если ты сейчас повернёшься и побежишь, вся стая, включая оленя, сорвётся с места и бросится за новой добычей. Инстинкт. Если кто-то убегает, значит, еда. Только не бояться. Только не отступать».
И она в свою очередь сама двинулась навстречу задире, при этом заставляя себя не только не встречаться с ним взглядом, но даже не смотреть на того.
Уловив, что новое двуногое существо не только не боится, но даже, напротив, игнорирует его, уверенности у волчка чуть поубавилось. Он остановился на месте, не прекращая скалиться.
София, чтобы откровенно не давить на забияку, нарываясь на укус «со страху», слегка отклонилась от направления и невозмутимо обошла того по небольшой дуге. Ни разу не обернувшись в его сторону.
Остальные млекопитающие, и даже олень краем глаза, внимательно следили за происходящим. Увидев реакцию Софии, волчки-наблюдатели неуверенно замолчали первыми. А вслед за ними заткнулся за спиной Софи и их заводила.
Ещё чуть помедлив, шакалы внезапно как будто опомнились, что с появлением нового конкурента, пищи со стола оленихи может просто начать не хватать. И поспешно принялись подбирать и заглатывать с земли куски, просыпавшиеся из пасти хищницы.
София продолжала не спеша приближаться к столу пиршества, с замиранием сердца краем глаза следя за всеми участниками трапезы одновременно.
И вдруг, произошло нечто. Две чёрных громады жуков – «божьих коровок» одновременно прервали свой моцион, без замедления развернулись и засеменили прочь с поляны.
Млекопитающие остались на месте. Но все, включая олениху, потеснились вокруг трупа в сторону.
София чуть замерла, лихорадочно соображая, что произошло.
Запах!
Мысль прорезала сознание. Членистоногим запах плеснявой грибницы не просто неприятен. А даже пугающе отталкивающий. Млекопитающие чуют, остерегаются, но более сдержанно.
«Чёрт возьми. Я готова отдать свой ужин на то, чтобы выяснить, что не так с этим запахом, -- пробормотала про себя София. – Я безумная везучая девчонка, когда в момент погони так удачно растянулась лицом в эту пакость и сообразила применять её, как средство для защиты».
«Так. Ну что же. Меня допустили к столу. Не оправдывать приглашение было бы глупо», -- решила София, с замиранием сердца придвигаясь к останкам жука.
Рядом с ней в каких-нибудь двух метрах вздымался и опускался в такт дыхания косматый серый бок жрущей оленихи.
И вновь, как тогда в Долине в первый раз, Софии захотелось зарыться в эту пушистую пышную шерсть руками или обнять животное. Но, разумеется, девушка отдавала себе отчёт, что в этот раз такое неуместно.
От неё ждали действий. Есть из одного котла с трупоедами София не планировала.
«Ладно. Надо хотя бы попробовать, что такое они едят. И насколько это питательно», -- решилась девушка, чуть передёргиваясь от брезгливости.
Слегка нагнувшись, она подцепила двумя пальцами изнутри кусочек зелёного мяса, стараясь выбрать место, куда не доставали ни оленья морда, ни божьи коровки ранее. Задержав дыхание, осторожно отправила в рот.
Пожевала. Прочувствовала. И удивилась. Вкус напоминал варёную креветку.
«Однако», -- София отщепила щепотью большой кусок мяса из под стенки панциря. И тут же по-хозяйски пнула, отпихивая, «волчка», сунувшегося было подбирать падаюшие куски из рук новой возникшей доминантной особи. Волчок шарахнулся обратно к своим. Порядок и уважение были восстановлены.
Жук, на удивление пришёлся по вкусу, не евшей с утра Софии.
