Сумасшедшая любовь и трагическая смерть от удара грозы, сил зла. Влюблённые погибли, и на них падали чёрные лепестки роз.
Как эта сказка связана с новым планом по захвату мира? Всё очень просто. Мой клип вдохновил верхушку зла переманить на нашу сторону Избранных. Дескать, раз добро хорошо боролось со злом благодаря Избранным, то почему бы не попробовать применить тот же способ, и использовать Избранных для победы зла.
Самое сложное в этом деле – переманить Избранных. Как это сделать? Убедить, что зло не такое уж и плохое. Для этой цели почему-то решили использовать тёмную романтику, крайне невостребованную в нашем чёрно-белом мире. Как я говорила, зло предпочитает ужастики или боевики; добро, в основном, любит комедии и мелодрамы. Хотя от хорошей драмы оно тоже не откажется. Но happy end предпочтительнее.
Что же касается тёмной романтики, то если бы неожиданно пришла бы мода на неё, то популярной она стала бы скорее у добра, чем зла, так как сторона зла предпочитает действия, а не обсуждение того, почему оно так поступает.
Ёрш меня прекрасно вдохновлял. Идеальный образ для чёрного колдуна, хотя сам Ёрш, как он признался мне, предпочитает всё же ужастики.
«Хм, может ещё какие-нибудь детали придумать?» – размышляла я, когда увидела, что мне пришло новое письмо по электронной почте. От Эарлана:
«Привет! Прости, что не писал тебе, не знал, как с тобой связаться. Спасибо за фотографии, теперь я знаю, за что бороться. Чем занимаешься?».
Фраза «теперь я знаю, за что бороться» мне очень сильно не понравилась. Я написала ответ:
«Продумываю историю в стиле тёмной романтики. За что ты собираешься бороться, Эарлан? Хочешь отнять у моего дяди дом?».
С выводами мне спешить не хотелось, поэтому я их по одной фразе предпочла не делать. Но плохие мысли о Маккарти продолжали против воли возникать.
В ожидании ответа, я снова вернулась к проекту. Так, чёрный колдун-эстет … Его внешность нарисует Ёрш, а мне остаётся только подумать, будут ли у него ещё какие-нибудь атрибуты. Может осиновый кол, которым он уничтожает вампиров? Нет, это не в стиле зла. Хотя … Плохой, отверженный герой, пытается творить добро, но получается лишь зло. Нет, это не то, что нужно.
Я решила посмотреть какие-нибудь книги о тёмной романтике и заметила, что мне пришло новое письмо от Эарлана.
«Что ещё?» – немного раздражённо подумала я.
«Зло придумало новый план по захвату мира? И да, я планирую восстановить справедливость и вернуть свой дом. Он принадлежит моей семье!»
Мне было грустно читать это письмо. Да, я понимала, что дядя поступил плохо, когда-то отняв у Маккарти дом, но Эарлан будет не лучше, если поступит так с дядей.
«Дело твоё. Я тебе больше не помощник», – написала я и отправила письмо.
Вот так и расходятся дороги добра и зла.
«У тебя остались знакомые в Академии Добра и Благоденствия? Мне нужно лучше узнать о культуре Избранных», – прислал своё следующее сообщение Ёрш.
А раньше ты это не мог написать? Я только что поссорилась с человеком, который мог бы дать достаточную информацию об Избранных.
Впрочем, Эарлан не единственный добряк среди моих знакомых. Есть ещё Вероника, а у неё есть много способов получить электронную почту других студентов Академии Добра и Благоденствия, многие из которых согласятся мне помочь.
«Вероника, ты не могла бы прислать почту кого-нибудь, кто смог бы побольше рассказать об Избранных? Или в твоём пособии о них много написано?» – написала я.
Отправила. Смотрю «ЗиД». Сообщение от Гайвет.
О’Доннелл не зря ко мне в первый день подошла. И вовсе не из личной симпатии, просто девушка к тому времени знала, как я прошла вступительные испытания и решила меня держать под контролем. У Гайвет всё было под контролем. Она была старостой группы универсалов (иными словами, объединённых технарей и магов) и всего нашего первого курса. Не знаю, как другим, а мне О’Доннелл нравилась. Чисто по-человечески.
Гайвет была прирождённым лидером и быстро строила нас на физкультуре (больше напоминающей армию). Вот что значит династия зла! Шекила же такого впечатления не производила и навряд ли когда-нибудь произведёт.
Гайвет писала: «Могу открыть доступ к какой-нибудь секретной библиотеке, если понадобиться».
У меня отвисла челюсть. Доступ? К секретной библиотеке? Я не сомневалась, что у Гайвет он есть, но зачем она мне предложила его. Впрочем, ещё ранее я ответила на свой вопрос – чтобы держать меня под контролем.
«Спасибо. Тебе интересно, какой мы проект готовим?» – быстро набрала я сообщение.
«Да, не отказалась бы послушать».
Корысть злодеев меня восхищает. Я скинула идеи того, что мы намерены с Ершом делать.
Судя по мелькавшему курсору, сейчас Гайвет их читала, поэтому я отвлеклась на другие дела. Например, нужно сделать домашнюю работу по математике.
Преподавательница математики и всех математических наук, Эйлерия (такое у неё злодейское имя), очень строго спрашивает материал и за каждую ошибку добавляет одно дополнительное задание.
Когда Эйлерия закончила АЗиР, то она отправилась за пределы нашего мира, преподавать у детей начальной школы. На работу её взяли, а потом была проверка и выяснилось, что Эйлерия старается преподавать, в основном, математику, причём не только в ущерб остальным предметам, но и задерживая детей сверх положенного срока.
Да и программа математики немного не соответствовала тому, что должны были проходить, точнее сказать, так дела обстояли с углами.
Во-первых, Эйлерия постоянно твердила, что угол бывает не только острым, но прямым, тупым и развёрнутым, иными словами – преподавала из геометрии старших классов. Во-вторых, полная цитата «Кто вам сказал такую глупость, что у круга нет углов? Есть. Один единственный угол, равный 360°. А прямая линия? У неё два развёрнутых угла. Вот у точки – да, углов нет. Но у остальных …»
Комиссия эту оригинальную идею с углами не одобрила, и Эйлерию выгнали без права учить. Наша преподавательница вернулась в АЗиР, и теперь нам объясняла все тонкости углов.
Мне Эивас рассказала всю эту историю ещё после моей первой пары по математике в АЗиРе. Здесь, кстати, к математике и физике относились намного серьёзнее, и сделали обязательными предметами.
Теперь я знаю, почему так ценится образование в Академии Зла и Разрушений. Больше предметов, чем в Академии Добра и Благоденствия, и, соответственно, у нас уходит больше часов на освоение учебной программы.
Так что неудивительно, что меня на пятой паре (как раз по математике) в понедельник клонило в сон.
Эйлерия, седая женщина со всклоченными волосами и в чёрной мантии, похожая на колдунью, которыми пугают детей, чёрным вороном металась между пятью досками, объясняя материал.
На сей раз у нас была геометрия Лобачевского.
– Кстати, – вдруг сказала Эйлерия, прекратив метаться, – кто-нибудь назовёт мне математические достижения нашего мира?
Сонливость как рукой сняло. Все знали – не ответишь сейчас, получишь кучу дополнительных заданий.
– Нолан? – спросила Эйлерия.
Как оказалось, Кирира уже успела поднять руку.
– Таких нет, – спокойно ответила злодейка.
– Почему? О’Доннелл?
Есть, кстати, у нашей математички ещё одна особенность. Она почти всегда на трудные или на вопросы на смекалку вызывала Гайвет. Может, из-за какой-нибудь личной неприязни, а может, готовила тем самым из неё первоклассного злодея, достойного представителя своей династии.
– Не успеваем за прогрессом остального мира, – ответила О’Доннелл.
Эйлерия улыбнулась. Хищно так, неприятно, показав свои гнилые зубы. Обычно подобная улыбка предвещала гору дополнительных заданий.
– Верно, – просто ответила она.
Любой другой преподаватель зачислил бы дополнительные баллы за такой ответ, но только не Эйлерия. И мне уже страшно, как мы будем сдавать экзамен по математике? Сможем ли хотя бы получить допуск?
– Странно, не правда ли? Технически обгоняем, про магию я молчу, а по математике – нет. И это меня крайне огорчает. Надеюсь, что кто-нибудь из вас исправит это упущение.
По закону жанра повисла торжественная тишина и откуда-то зазвонил колокол.
«Похоронный мотив», – отметила я про себя.
Видимо, это означало конец всем мечтам Эйлерии. Или, наоборот, начало чьих-то страданий, потому что добровольно заниматься математикой в нашей группе не хотел никто, в том числе и Зловещая четвёрка, как мы прозвали про себя Гайвет и её компанию.
– Итак, – сказала Эйлерия после паузы, – возвращаемся к теме нашего сегодняшнего урока. Как я уже говорила …
– Эврика! – послышалось откуда-то из конца аудитории (я и Эивас сидели на первых партах).
Все дружно посмотрели туда. Ёрш счастливо улыбался и, казалось, ещё немного и сейчас станцует от радости.
Что его так впечатлило? Рисунок что ли удачный нарисовал?
– Ёрш! – прикрикнула на него Эйлерия (злодейское имя плотно прилепляется к её владельцу).
– Простите меня, Эйлерия, но математика подарила мне великую идею, – сказал парень.
Наличие великих идей, разумеется, в АЗиРе поощрялось.
– Я очень рада, – ответила математичка, поощрённая, и продолжила свой урок.
– Виилам, – задержал меня после пары Ёрш.
Математика была последней, и мы могли пойти домой.
– Мне нужно с тобой поговорить, – объяснил напарник и, взяв меня за руку, направился со мной в первую попавшуюся пустую аудиторию.
Ёрш, в принципе, предпочитал беседовать со мной с глазу на глаз, чтобы никто не мог воспользоваться нашими идеями, так что его поведению я не удивилась.
Когда он закрыл дверь на ключ, я произнесла:
– Я нашла одну неплохую книгу об Избранных.
Мне Вероника вчера скинула ссылку на неё. Я прошла по ссылке, просмотрела – мне понравилась эта книга.
Ёрш улыбнулся.
– У меня есть идея получше, – заговорщически произнёс он и, подойдя ко мне близко-близко, шепнул на ухо. – Я теперь знаю, как завоевать этот мир.
Опять двадцать пять. Не успели доделать один проект, как уже появился другой. Как же я хорошо понимаю папу и его слова о бесконечной погоне за чем-то непонятным. Лучше Ёрш в любви бы признался!
– Слова Эйлерии заставили меня задуматься о нашем мире. Мы представляем себе пространство, как прямую линию, но что если она не прямая? Если наш мир в геометрии Лобачевского?
Здесь я напомнила окрылённому Ершу, что есть как минимум ещё одна геометрия.
– Да, я в курсе. Но я не об этом. Что если есть что-то, что существует одновременно с нами?
– Параллельные миры были открыты ещё в 1889 году Валаном Кларком.
Ёрш раздражённо махнул рукой.
– Ты не понимаешь. Я говорю не о параллельных мирах, а о некой границе, грани, не знаю, как ещё назвать в нашей реальности. Что-то среднее между нашим и мёртвым миром.
А, вот теперь стало понятнее.
– Ты хочешь открыть это пространство и узнать, что там?
– Да, Виилам. Мы вместе сделаем это.
«Мы?» – к такому повороту я была не готова. Почему я должна участвовать в этом?
– Ты единственный человек, который со мной общается, – словно прочитал мои мысли Ёрш. – И ты одна из немногих, кто изучал Светлый язык. С языком Теней у тебя также проблем нет.
Не спорю, язык Теней мне давался легко, потому что в школе я его немного изучала. А вот другие языки заклинаний – нет.
– Шорохов и Вздохов я сам знаю, Манящий у меня немного получается, а вот Потусторонний … С ним могут возникнуть проблемы.
Это точно, Потусторонний мы будем проходить только в следующем семестре, у небезызвестного мне вампира Арнольд Пассендорфера, а пока у нас был Манящий язык, который мне совсем не давался.
– Есть ещё Жёлтый и Крови. Впрочем, разберёмся.
– Зачем тебе все языки заклинаний? – удивлённо спросила я.
Разве одного из них не будет достаточно для прогулки в эти вне реальности?
– А ты подумай, почему до сих пор не открыли эти измерения?
– Может, потому что их нет?
А мы тут напрасно спорим и решаем, что делать, чтобы в них попасть.
– Мне кажется, что всё дело в том, что нужен язык Гармонии.
Утерянный в наше время. Кстати, вполне логичное предположение у Ерша. Может, язык потому и утерян, что не хочет Вселенная, чтобы всякие люди ходили по её тайным измерениям?
«Может быть», – прозвучал у меня в голове чей-то голос.
Я тряхнула головой, отгоняя наваждение.
– И знаешь, я считаю, что получить этот язык можно, только объединив все остальные семь.
– То есть ты хочешь создать некую смесь из семи языков заклинаний, чтобы узнать восьмой? – уточнила я.
Если это так, то Ёрш придумал один из тех безумных и опасных планов по захвату мира, чьи последствия потом придётся силам добра устранять не один год.
– Да. Мне кажется, у нас получится.
Я вздохнула, готовясь как можно спокойнее ответить.
– Прости, Ёрш, но участвовать в твоих планах по захвату мира я не собираюсь.
– Да ну? – прищурился он. – Ты же злодейка.
– Не до такой степени.
«А, на самом деле, я хотела быть доброй», – добавила я про себя.
В этот момент Ёрш вдохнул и стал произносить какие-то слова.
«Язык Шорохов и Вздохов», – поняла я.
Не зная этого языка, я не могла сказать, что готовился сделать мой напарник, но подозреваю, что скорее всего подчинить меня каким-то образом своей воли. А так как язык Шорохов и Вздохов известен тем, что призывает разных существ или сущностей, то мне стало реально страшно. Мало того, что мне не хотелось подчиняться чьей-то магической воли, так ещё и контроль над вызываемым в немалой степени зависел от умений вызвавшего. Я не знала умения Ерша и поэтому предпочла не рисковать. Я потянулась к кулону, подаренному Эарланом, как вдруг:
«Не трогай! – закричал кто-то в моей голове. – Лучше воспользуйся этим».
В моей голове прозвучали слова на неизвестном мне языке.
– Ири-гаан-бай, – произнесла я.
Тут же что-то хлопнуло, засветилось, я отлетела к стене, но не стукнулась об неё, а мягко опустилась.
«Дарю», – прозвучал голос у меня напоследок и пропал.
В моей голове что-то щёлкнуло, как в настройках на компьютере. Я поняла, что каким-то образом овладела языком Гармонии и что говорила со мной сейчас сама Вселенная, спасшая весь АЗиР и меня тем, что дала возможность сказать заклинание, а не использовать артефакт-управитель, чьё использование вместе с языком Шорохов и Вздохов могло привести к неожиданному и непредсказуемому результату.
– Виилам? – удивлённо спросил Ёрш. Он уже понял, что я овладела языком Гармонии.
И так мне вдруг захотелось, чтобы парень не знал моего имени. Ведь имя – это нечто очень личное. Не зря же у злодеев есть прозвища. Теперь я понимала, зачем они.
– Отныне зови меня Ехидна, – велела я и вышла из аудитории.
Так я понимаю, напарника мне придётся искать нового?
Сказать, что я злилась – значит, ничего не сказать. Нет, к Ершу я не привязалась, поэтому его поступок не воспринимала предательством. Но меня сильно задел тот факт, что на мне попытались применить подчинение. И неизвестно, чем для меня это закончилось бы!
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Ты взяла себе злодейское имя Ехидна. Ты теперь Ехидна, Виилам.
Почему именно Ехидна? Змеи есть такие. И, вроде, не только змеи. А мне тогда хотелось напугать Ерша, тоже быть колючей и ядовитой. Надо потом прочитать побольше информации о моём новом имени.
Злость постепенно улетучивалась. Дыхательные упражнения мне помогли.
Вдруг я вспомнила, как лечила меня Фунда. Дриада одним прикосновением смогла успокоить меня. Хорошо бы узнать секрет, как у неё это получилось.
Как эта сказка связана с новым планом по захвату мира? Всё очень просто. Мой клип вдохновил верхушку зла переманить на нашу сторону Избранных. Дескать, раз добро хорошо боролось со злом благодаря Избранным, то почему бы не попробовать применить тот же способ, и использовать Избранных для победы зла.
Самое сложное в этом деле – переманить Избранных. Как это сделать? Убедить, что зло не такое уж и плохое. Для этой цели почему-то решили использовать тёмную романтику, крайне невостребованную в нашем чёрно-белом мире. Как я говорила, зло предпочитает ужастики или боевики; добро, в основном, любит комедии и мелодрамы. Хотя от хорошей драмы оно тоже не откажется. Но happy end предпочтительнее.
Что же касается тёмной романтики, то если бы неожиданно пришла бы мода на неё, то популярной она стала бы скорее у добра, чем зла, так как сторона зла предпочитает действия, а не обсуждение того, почему оно так поступает.
Ёрш меня прекрасно вдохновлял. Идеальный образ для чёрного колдуна, хотя сам Ёрш, как он признался мне, предпочитает всё же ужастики.
«Хм, может ещё какие-нибудь детали придумать?» – размышляла я, когда увидела, что мне пришло новое письмо по электронной почте. От Эарлана:
«Привет! Прости, что не писал тебе, не знал, как с тобой связаться. Спасибо за фотографии, теперь я знаю, за что бороться. Чем занимаешься?».
Фраза «теперь я знаю, за что бороться» мне очень сильно не понравилась. Я написала ответ:
«Продумываю историю в стиле тёмной романтики. За что ты собираешься бороться, Эарлан? Хочешь отнять у моего дяди дом?».
С выводами мне спешить не хотелось, поэтому я их по одной фразе предпочла не делать. Но плохие мысли о Маккарти продолжали против воли возникать.
В ожидании ответа, я снова вернулась к проекту. Так, чёрный колдун-эстет … Его внешность нарисует Ёрш, а мне остаётся только подумать, будут ли у него ещё какие-нибудь атрибуты. Может осиновый кол, которым он уничтожает вампиров? Нет, это не в стиле зла. Хотя … Плохой, отверженный герой, пытается творить добро, но получается лишь зло. Нет, это не то, что нужно.
Я решила посмотреть какие-нибудь книги о тёмной романтике и заметила, что мне пришло новое письмо от Эарлана.
«Что ещё?» – немного раздражённо подумала я.
«Зло придумало новый план по захвату мира? И да, я планирую восстановить справедливость и вернуть свой дом. Он принадлежит моей семье!»
Мне было грустно читать это письмо. Да, я понимала, что дядя поступил плохо, когда-то отняв у Маккарти дом, но Эарлан будет не лучше, если поступит так с дядей.
«Дело твоё. Я тебе больше не помощник», – написала я и отправила письмо.
Вот так и расходятся дороги добра и зла.
«У тебя остались знакомые в Академии Добра и Благоденствия? Мне нужно лучше узнать о культуре Избранных», – прислал своё следующее сообщение Ёрш.
А раньше ты это не мог написать? Я только что поссорилась с человеком, который мог бы дать достаточную информацию об Избранных.
Впрочем, Эарлан не единственный добряк среди моих знакомых. Есть ещё Вероника, а у неё есть много способов получить электронную почту других студентов Академии Добра и Благоденствия, многие из которых согласятся мне помочь.
«Вероника, ты не могла бы прислать почту кого-нибудь, кто смог бы побольше рассказать об Избранных? Или в твоём пособии о них много написано?» – написала я.
Отправила. Смотрю «ЗиД». Сообщение от Гайвет.
О’Доннелл не зря ко мне в первый день подошла. И вовсе не из личной симпатии, просто девушка к тому времени знала, как я прошла вступительные испытания и решила меня держать под контролем. У Гайвет всё было под контролем. Она была старостой группы универсалов (иными словами, объединённых технарей и магов) и всего нашего первого курса. Не знаю, как другим, а мне О’Доннелл нравилась. Чисто по-человечески.
Гайвет была прирождённым лидером и быстро строила нас на физкультуре (больше напоминающей армию). Вот что значит династия зла! Шекила же такого впечатления не производила и навряд ли когда-нибудь произведёт.
Гайвет писала: «Могу открыть доступ к какой-нибудь секретной библиотеке, если понадобиться».
У меня отвисла челюсть. Доступ? К секретной библиотеке? Я не сомневалась, что у Гайвет он есть, но зачем она мне предложила его. Впрочем, ещё ранее я ответила на свой вопрос – чтобы держать меня под контролем.
«Спасибо. Тебе интересно, какой мы проект готовим?» – быстро набрала я сообщение.
«Да, не отказалась бы послушать».
Корысть злодеев меня восхищает. Я скинула идеи того, что мы намерены с Ершом делать.
Судя по мелькавшему курсору, сейчас Гайвет их читала, поэтому я отвлеклась на другие дела. Например, нужно сделать домашнюю работу по математике.
Преподавательница математики и всех математических наук, Эйлерия (такое у неё злодейское имя), очень строго спрашивает материал и за каждую ошибку добавляет одно дополнительное задание.
Когда Эйлерия закончила АЗиР, то она отправилась за пределы нашего мира, преподавать у детей начальной школы. На работу её взяли, а потом была проверка и выяснилось, что Эйлерия старается преподавать, в основном, математику, причём не только в ущерб остальным предметам, но и задерживая детей сверх положенного срока.
Да и программа математики немного не соответствовала тому, что должны были проходить, точнее сказать, так дела обстояли с углами.
Во-первых, Эйлерия постоянно твердила, что угол бывает не только острым, но прямым, тупым и развёрнутым, иными словами – преподавала из геометрии старших классов. Во-вторых, полная цитата «Кто вам сказал такую глупость, что у круга нет углов? Есть. Один единственный угол, равный 360°. А прямая линия? У неё два развёрнутых угла. Вот у точки – да, углов нет. Но у остальных …»
Комиссия эту оригинальную идею с углами не одобрила, и Эйлерию выгнали без права учить. Наша преподавательница вернулась в АЗиР, и теперь нам объясняла все тонкости углов.
Мне Эивас рассказала всю эту историю ещё после моей первой пары по математике в АЗиРе. Здесь, кстати, к математике и физике относились намного серьёзнее, и сделали обязательными предметами.
Теперь я знаю, почему так ценится образование в Академии Зла и Разрушений. Больше предметов, чем в Академии Добра и Благоденствия, и, соответственно, у нас уходит больше часов на освоение учебной программы.
Так что неудивительно, что меня на пятой паре (как раз по математике) в понедельник клонило в сон.
Эйлерия, седая женщина со всклоченными волосами и в чёрной мантии, похожая на колдунью, которыми пугают детей, чёрным вороном металась между пятью досками, объясняя материал.
На сей раз у нас была геометрия Лобачевского.
– Кстати, – вдруг сказала Эйлерия, прекратив метаться, – кто-нибудь назовёт мне математические достижения нашего мира?
Сонливость как рукой сняло. Все знали – не ответишь сейчас, получишь кучу дополнительных заданий.
– Нолан? – спросила Эйлерия.
Как оказалось, Кирира уже успела поднять руку.
– Таких нет, – спокойно ответила злодейка.
– Почему? О’Доннелл?
Есть, кстати, у нашей математички ещё одна особенность. Она почти всегда на трудные или на вопросы на смекалку вызывала Гайвет. Может, из-за какой-нибудь личной неприязни, а может, готовила тем самым из неё первоклассного злодея, достойного представителя своей династии.
– Не успеваем за прогрессом остального мира, – ответила О’Доннелл.
Эйлерия улыбнулась. Хищно так, неприятно, показав свои гнилые зубы. Обычно подобная улыбка предвещала гору дополнительных заданий.
– Верно, – просто ответила она.
Любой другой преподаватель зачислил бы дополнительные баллы за такой ответ, но только не Эйлерия. И мне уже страшно, как мы будем сдавать экзамен по математике? Сможем ли хотя бы получить допуск?
– Странно, не правда ли? Технически обгоняем, про магию я молчу, а по математике – нет. И это меня крайне огорчает. Надеюсь, что кто-нибудь из вас исправит это упущение.
По закону жанра повисла торжественная тишина и откуда-то зазвонил колокол.
«Похоронный мотив», – отметила я про себя.
Видимо, это означало конец всем мечтам Эйлерии. Или, наоборот, начало чьих-то страданий, потому что добровольно заниматься математикой в нашей группе не хотел никто, в том числе и Зловещая четвёрка, как мы прозвали про себя Гайвет и её компанию.
– Итак, – сказала Эйлерия после паузы, – возвращаемся к теме нашего сегодняшнего урока. Как я уже говорила …
– Эврика! – послышалось откуда-то из конца аудитории (я и Эивас сидели на первых партах).
Все дружно посмотрели туда. Ёрш счастливо улыбался и, казалось, ещё немного и сейчас станцует от радости.
Что его так впечатлило? Рисунок что ли удачный нарисовал?
– Ёрш! – прикрикнула на него Эйлерия (злодейское имя плотно прилепляется к её владельцу).
– Простите меня, Эйлерия, но математика подарила мне великую идею, – сказал парень.
Наличие великих идей, разумеется, в АЗиРе поощрялось.
– Я очень рада, – ответила математичка, поощрённая, и продолжила свой урок.
***
– Виилам, – задержал меня после пары Ёрш.
Математика была последней, и мы могли пойти домой.
– Мне нужно с тобой поговорить, – объяснил напарник и, взяв меня за руку, направился со мной в первую попавшуюся пустую аудиторию.
Ёрш, в принципе, предпочитал беседовать со мной с глазу на глаз, чтобы никто не мог воспользоваться нашими идеями, так что его поведению я не удивилась.
Когда он закрыл дверь на ключ, я произнесла:
– Я нашла одну неплохую книгу об Избранных.
Мне Вероника вчера скинула ссылку на неё. Я прошла по ссылке, просмотрела – мне понравилась эта книга.
Ёрш улыбнулся.
– У меня есть идея получше, – заговорщически произнёс он и, подойдя ко мне близко-близко, шепнул на ухо. – Я теперь знаю, как завоевать этот мир.
Опять двадцать пять. Не успели доделать один проект, как уже появился другой. Как же я хорошо понимаю папу и его слова о бесконечной погоне за чем-то непонятным. Лучше Ёрш в любви бы признался!
– Слова Эйлерии заставили меня задуматься о нашем мире. Мы представляем себе пространство, как прямую линию, но что если она не прямая? Если наш мир в геометрии Лобачевского?
Здесь я напомнила окрылённому Ершу, что есть как минимум ещё одна геометрия.
– Да, я в курсе. Но я не об этом. Что если есть что-то, что существует одновременно с нами?
– Параллельные миры были открыты ещё в 1889 году Валаном Кларком.
Ёрш раздражённо махнул рукой.
– Ты не понимаешь. Я говорю не о параллельных мирах, а о некой границе, грани, не знаю, как ещё назвать в нашей реальности. Что-то среднее между нашим и мёртвым миром.
А, вот теперь стало понятнее.
– Ты хочешь открыть это пространство и узнать, что там?
– Да, Виилам. Мы вместе сделаем это.
«Мы?» – к такому повороту я была не готова. Почему я должна участвовать в этом?
– Ты единственный человек, который со мной общается, – словно прочитал мои мысли Ёрш. – И ты одна из немногих, кто изучал Светлый язык. С языком Теней у тебя также проблем нет.
Не спорю, язык Теней мне давался легко, потому что в школе я его немного изучала. А вот другие языки заклинаний – нет.
– Шорохов и Вздохов я сам знаю, Манящий у меня немного получается, а вот Потусторонний … С ним могут возникнуть проблемы.
Это точно, Потусторонний мы будем проходить только в следующем семестре, у небезызвестного мне вампира Арнольд Пассендорфера, а пока у нас был Манящий язык, который мне совсем не давался.
– Есть ещё Жёлтый и Крови. Впрочем, разберёмся.
– Зачем тебе все языки заклинаний? – удивлённо спросила я.
Разве одного из них не будет достаточно для прогулки в эти вне реальности?
– А ты подумай, почему до сих пор не открыли эти измерения?
– Может, потому что их нет?
А мы тут напрасно спорим и решаем, что делать, чтобы в них попасть.
– Мне кажется, что всё дело в том, что нужен язык Гармонии.
Утерянный в наше время. Кстати, вполне логичное предположение у Ерша. Может, язык потому и утерян, что не хочет Вселенная, чтобы всякие люди ходили по её тайным измерениям?
«Может быть», – прозвучал у меня в голове чей-то голос.
Я тряхнула головой, отгоняя наваждение.
– И знаешь, я считаю, что получить этот язык можно, только объединив все остальные семь.
– То есть ты хочешь создать некую смесь из семи языков заклинаний, чтобы узнать восьмой? – уточнила я.
Если это так, то Ёрш придумал один из тех безумных и опасных планов по захвату мира, чьи последствия потом придётся силам добра устранять не один год.
– Да. Мне кажется, у нас получится.
Я вздохнула, готовясь как можно спокойнее ответить.
– Прости, Ёрш, но участвовать в твоих планах по захвату мира я не собираюсь.
– Да ну? – прищурился он. – Ты же злодейка.
– Не до такой степени.
«А, на самом деле, я хотела быть доброй», – добавила я про себя.
В этот момент Ёрш вдохнул и стал произносить какие-то слова.
«Язык Шорохов и Вздохов», – поняла я.
Не зная этого языка, я не могла сказать, что готовился сделать мой напарник, но подозреваю, что скорее всего подчинить меня каким-то образом своей воли. А так как язык Шорохов и Вздохов известен тем, что призывает разных существ или сущностей, то мне стало реально страшно. Мало того, что мне не хотелось подчиняться чьей-то магической воли, так ещё и контроль над вызываемым в немалой степени зависел от умений вызвавшего. Я не знала умения Ерша и поэтому предпочла не рисковать. Я потянулась к кулону, подаренному Эарланом, как вдруг:
«Не трогай! – закричал кто-то в моей голове. – Лучше воспользуйся этим».
В моей голове прозвучали слова на неизвестном мне языке.
– Ири-гаан-бай, – произнесла я.
Тут же что-то хлопнуло, засветилось, я отлетела к стене, но не стукнулась об неё, а мягко опустилась.
«Дарю», – прозвучал голос у меня напоследок и пропал.
В моей голове что-то щёлкнуло, как в настройках на компьютере. Я поняла, что каким-то образом овладела языком Гармонии и что говорила со мной сейчас сама Вселенная, спасшая весь АЗиР и меня тем, что дала возможность сказать заклинание, а не использовать артефакт-управитель, чьё использование вместе с языком Шорохов и Вздохов могло привести к неожиданному и непредсказуемому результату.
– Виилам? – удивлённо спросил Ёрш. Он уже понял, что я овладела языком Гармонии.
И так мне вдруг захотелось, чтобы парень не знал моего имени. Ведь имя – это нечто очень личное. Не зря же у злодеев есть прозвища. Теперь я понимала, зачем они.
– Отныне зови меня Ехидна, – велела я и вышла из аудитории.
Так я понимаю, напарника мне придётся искать нового?
Сказать, что я злилась – значит, ничего не сказать. Нет, к Ершу я не привязалась, поэтому его поступок не воспринимала предательством. Но меня сильно задел тот факт, что на мне попытались применить подчинение. И неизвестно, чем для меня это закончилось бы!
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Ты взяла себе злодейское имя Ехидна. Ты теперь Ехидна, Виилам.
Почему именно Ехидна? Змеи есть такие. И, вроде, не только змеи. А мне тогда хотелось напугать Ерша, тоже быть колючей и ядовитой. Надо потом прочитать побольше информации о моём новом имени.
Злость постепенно улетучивалась. Дыхательные упражнения мне помогли.
Вдруг я вспомнила, как лечила меня Фунда. Дриада одним прикосновением смогла успокоить меня. Хорошо бы узнать секрет, как у неё это получилось.
