- Подробнее можно?
- Можно и подробнее.
Она открыла нетбук, застучала по клавишам.
Придвинувшись, я поняла, что она листает фотоальбом.
- Да, я сентиментальна, как и все девочки, - улыбнулась она невесело. – Вот.
Сережка обошел стол и всмотрелся в экран. На фотографии – троица молодых людей. В центре Нат, она почти не изменилась с тех пор: те же длинные черные волосы и идеальная фигура. Под руки баньши держала двух парней, один из них был мне незнаком, а во втором, симпатичном, улыбчивом мальчишке, я с трудом узнала Сокола. Даже представить сложно, сколько веков назад у темного не было теперешнего колючего взгляда и шрама на виске. Зато были вьющиеся волосы до плеч и серьга в ухе. Но главное, конечно, - улыбка.
- Что же с ним случилось? – я сама не поняла, как произнесла вслух, то о чем подумалось при виде этого фото.
- Жизнь, Настя, жизнь. - Нат легонько коснулась пальцем лица второго парня: - Это – Кирюшка. Кирилл. Его брат, старший… Вместилище номер восемь.
Они были очень непохожими братьями: один смуглый, темноволосый, широкоплечий, второй – яркий блондин, светлокожий и худощавый. Только глаза – один в один.
- Мы с Кириллом были ровесниками. Познакомились еще на отборе, вместе учились на курсах подготовки, потом нередко работали в паре. Он был телепатом. Высочайшего класса. Еще не забыли сегодняшних спящих? Так вот, это – цветочки в сравнении с тем, что мог сделать он. А Сокол пришел позже. Он был на пять лет младше брата, совсем другой характер, другие способности. Ментальное воздействие давалось ему с трудом, требовало обязательного физического контакта и отнимало много сил, зато… Впрочем, это уже другая история.
Натали встряхнулась, отгоняя приступ ностальгии, и продолжила сухим деловым тоном:
- Давайте сразу уясним: я не раскрываю вам страшных семейных тайн. Это – открытая информация. Антон знает, теперь будете знать и вы. Это случилось пять лет назад. Кирилл позвонил мне, он часто звонил просто поболтать, расспросил, как дела, что нового, а потом сказал, что хочет проститься. Он понял, что его взломали, и знал, что скоро за ним придут. «Наверное, я должен сделать это сам, но мне не хватает смелости», - это были его последние слова, прежде чем он повесил трубку. Но его не нашли, ни наши, ни конкуренты. Он просто исчез. А вместе с ним исчез его брат, а из архива компании испарились все документы по делу Ван Дейка. Даже не знаю, кого или что искали усерднее: Кирилла, Сокола или пропавшие файлы. И не знаю, как долго искали бы, если бы через полтора месяца Сокол сам не позвонил в управление и не сказал, где их найти. Точнее, его. Кирилл на тот момент был уже мертв… Он хотел его спасти. Думал, что найдет решение. Сокол работал с делом голландца еще до этого, сумел что-то раскопать. Но не вышло. Все, что у него получилось, - прятать брата и от своих, и от тех, кто работал на Ван Дейка, но для Кирилла это ничего не меняло. Сокол продержался еще неделю от дня дарения, в одиночку удерживая то, во что превращался его брат. Выложился вчистую, но в тот раз никто не пострадал. А когда он понял, что ничего уже не сможет сделать…
Она в последний раз взглянула на фото и захлопнула нетбук.
- А что было потом? – спросила я.
- Потом… Разбирательство затянулось на год, но его причастность к краже архивов так и не доказали, а в остальном учли смягчающие обстоятельства. Муж одной его подруги был в то время третьим вице-президентом компании и сумел убедить совет, что такими кадрами не разбрасываются. Вступился еще кто-то из головного управления… В общем, дело замяли, Сокола убрали с секретных проектов и перевели в восточноевропейский регион, поближе к корням, так сказать, а история стала забываться. Но, видно, не судьба.
Натали поднялась из-за стола и подхватила нетбук.
- Пойду к себе, поздно уже.
Я не смотрела на часы и не знаю, сколько времени мы с Сережкой просидели в тишине, вглядываясь в свои опустевшие чашки так, словно там, на дне, лежат ответы на все вопросы бытия.
- Теперь понятно, почему обе конторы позволили ему эту авантюру, - негромко проговорил Серый, когда я, кажется, уже почти рассмотрела истину в мутных потеках кофе.
- Потому что муж Натали – третий вице-президент компании? – предположила я.
Не думаю, что у Сокола так уж много подруг, а баньши и в этот раз слишком быстро примчалась и слишком лихо разрулила ситуацию, явно не без вмешательства кого-то высокопоставленного. Хотя, признаюсь, моя способность мыслить логически сделала ручкой сразу же после того, как Нат сказала, что Сокол младше ее на пять лет: бывали минуты, когда колдун казался мне древним, как мир, и тогда выходило, что предполагаемый возраст Натали стремится к отметке «столько не живут».
- Не только, - ответ парня не дал мне утонуть в пространных рассуждениях. – Они знают, что ничем не рискуют. Он родного брата пристрелил, когда ничего не вышло, а меня так и подавно, без лишних сожалений…
- Не пристрелил.
От неожиданности я подпрыгнула на стуле. Определенно, это квартира куда лучше моей: тут ни полы, ни двери не скрипят. Но это не всегда хорошо, как выяснилось.
Сережка вскочил на ноги, но темный прошел мимо него к окну, туда, где оставил с вечера сигареты. Закурил.
- Мне не нужно оружие, чтобы оборвать чужую жизнь, - выдохнул он вместе с дымом. – Но для тебя сделаю исключение.
Серый со злостью стукнул по столу чашкой, которую до сих пор держал в руке – Сокол даже не вздрогнул – и вышел за дверь.
Стало неловко за них обоих. И перед ними тоже.
- Он не хотел сказать ничего… такого, - прошептала я одними губами. – Просто… ему ведь тоже сейчас тяжело.
- Знаю, - колдун так и не обернулся. – Он еще хорошо держится. Или до сих пор не осознал, насколько это серьезно. Но в любом случае можешь сказать ему, что в этот раз я уверен в том, что делаю.
- Скажи сам, - попросила я.
Ответа не последовало.
Удивительно, но после всего этого я смогла уснуть и спала бы, наверное, до вечера следующего дня, если бы меня не разбудили голоса. Открыв глаза, первым делом посмотрела на часы: почти десять.
На диване, уже полностью одетый, сидел Сережка. За столом – Сокол. Может, они продолжили ночной разговор, расставив все точки, а может, предпочли сделать вид, что его и не было, но сейчас ничто не напоминало о том неприятном происшествии – почти дружеская беседа.
- Нашел что-нибудь? – спросил, подавшись вперед Серый.
- Нашел, - темный высматривал что-то на дисплее ноутбука. Знала бы, что тут беспроводная сеть, свой прихватила бы. – Вот: «Разыгравшаяся вчера стихия стала причиной обесточения двенадцати трансформаторных подстанций в Старобешевском районе. Как сообщил нам начальник района электросетей…бу-бу-бу… восстановлению подлежит в общей сложности более километра воздушных линий, необходимо заменить поврежденные ураганом опоры…» и так далее. Я же говорил, что «Сольвейг» - не лучший выбор, перестаралась наша певунья.
- Так вроде несильно потрепало.
- Мы были в центре. По мере расхождения волн эффект обычно усиливается. Но жертв, к счастью, нет. А вот еще: «Несколько жителей одного из сел Старобешевского района были вынуждены обратиться за медицинской помощью. Купленная по дешевке водка чуть было не стала причиной трагедии…»
- Их там и водкой поили?
- У Антона спроси, его люди зачисткой занимались. И еще одна новость: снова обращение к медикам, на этот раз в районный травмпункт. - При этих словах, я вспомнила, как размахивала вчера палкой. – «Причиной ссоры, повлекшей за собой драку, стала коза, забредшая на соседское подворье. Разнимать не поделивших животное спорщиков выехал наряд милиции. Как сказали нам в РОВД Старобешевского района…»
- Какой, однако, неблагополучный район, - я решила, что пора сообщить о своем пробуждении и выбралась из-под покрывала.
- Что есть, то есть, - ухмыльнулся Сокол. – Зато никаких паранормальных явлений, все объяснимо и даже тривиально: ураган, паленая водка и драка.
Так, эти двое здесь, еще кто-то шумит на кухне - значит, шансы на то, что ванная в данный момент свободна, достаточно велики… Вот черт!
- Ася? – темный обеспокоенно посмотрел на меня, и Сережка обернулся, проследив за его взглядом. – Что-то случилось?
- Да, - сообщила я убито, - я забыла зубную щетку.
Серый успокоено выдохнул, а колдун прошел к шифоньеру, куда вчера запихнул свою сумку, порылся в ней, и уже через минуту передо мной на диване лежала россыпь разноцветных щеток в упаковках.
- Выбирай любую.
- Часто путешествуешь? – я вытянула одну – синюю с белыми полосками.
- Чаще, чем хотелось бы. «Всю жизнь провёл в дороге и умер в Таганроге», - процитировал он. – Почти обо мне. До Таганрога ведь тут недалеко?
Ванная комната была под стать квартире: просторная и светлая. Всё, до последнего краника, новое и чистое настолько, что у меня, невзирая на врожденную брезгливость в отношении мест общего пользования, общежитий и коммуналок (а что теперь эта квартира, как не коммуналка?), возникло желание влезть под душ или набрать воды и с полчаса отмокать в благоуханной пене.
Как оказалось, подобные мысли появились не у меня одной: в коридоре, перебросив через плечо широкое банное полотенце, ждал Сокол.
- Дамы, - обратился он ко мне и вышедшей из своей комнаты Натали, - я был бы приятно удивлен, если бы после душа меня ожидал полноценный завтрак.
- Я тоже очень удивлюсь, если это случится, - сообщила баньши закрывшейся за ним двери.
На кухню она пошла, только чтобы взять яблоко, и тут же удалилась к себе.
Как они так могут? Не в плане еды – вообще? Мне до сих пор было не по себе после рассказа Натали, не оставляло странное чувство… Жалости? Вины? Хотя я-то в чем виновата? Но отчего-то все-таки решила приготовить завтрак. Не для темного – себе и Сережке. Ну и Соколу, может быть, останется.
Готовить что-нибудь «полноценное» для меня в любых обстоятельствам было бы слишком, и я подумала, что глазунья с грудинкой и помидорами - уже достаточно удивительно. Нашла большую сковородку, поджарила копчености, томаты, вбила яйца.
- Настюха, ты – чудо! – поплывший по квартире запах не позволил Серому остаться в комнате, и я порадовалась нехитрому комплименту.
Достала замеченную среди кастрюль деревянную подставку и водрузила парующую сковороду в центр стола. Оставалось только нарезать хлеб. А еще сыр есть…
Лишь на несколько секунд кухня была скрыта от меня распахнутой дверцей холодильника, но этого времени хватило, чтобы к Сережке за столом присоединились Натали и Антон, о существовании которого я благополучно забыла, а вспомнив, мысленно попрощалась со своей порцией. Ничего, потом и себе сварганю что-нибудь.
Разложила на тарелке тонкие ломтики сыра, обернулась к столу… и обалдела.
- Вкусно, но мало, - выдал светлый вместо «спасибо», хлебом подбирая со дна сковородки остатки.
- Мало, - согласился с ним Серый.
- А по мне, так достаточно, - пожала плечами баньши.
Захотелось схватить еще не остывшую сковороду и стукнуть кого-нибудь из них по голове.
- А чем это так пахнет? – с корабля на бал, в смысле – прямиком из ванной, заглянул в кухню Сокол: мокрый, взъерошенный и без одежды, если, конечно, не считать таковой обернутое вокруг бедер полотенце.
- Уже ничем, - скорбно вздохнула я.
- Жаль.
Впрочем, особого сожаления в его голосе не слышалось.
- Тут вот еще сыр есть… - я взглянула на тарелку, которую только-только поставила на стол, и поняла, что правильнее было бы сказать: был. – А в холодильнике колбаса, молоко…
Перечислить все оставшиеся припасы мне помешал звонок в дверь.
Сокол обернулся на звук, а потом – снова к нам:
- Кто-нибудь ждет гостей? Антон?
Я тоже заметила, как заерзал на стуле светлый.
- Дело все равно у нас под контролем, - пробормотал он себе под нос. – К тому же – начальство…
В коридор, встречать «начальство», вывалили все. Сокол взглянул в глазок и скривился, словно откусил за раз половину лимона.
- Ну, открывай, - велел он лысому, отступив в сторону.
Вкатившийся в прихожую средних лет мужчина казался ожившим детским рисунком: короткие ручки и ножки, круглое брюшко, круглая голова и круглые глаза за круглыми же стеклами очков. На незнакомце был молочного цвета костюм и шляпа, а в руке – черная трость с круглым металлическим набалдашником.
- Зачем так дольго? – вопросил он с неподдающимся идентификации акцентом, а затем оглядел собравшихся. – Антон? – ткнул он тростью: видимо, раньше они не встречались, но описание коллеги у визитера было.
Парень кивнул.
- Хорошо.
По выражению круглощекой, до красноты выбритой физиономии было ясно, что ничего хорошего он, вопреки сказанному, в Антоне не видит. Тонкогубый рот искривился, приоткрылся, но тут же вытянулся в подобие улыбки: человечек заметил Натали и стащил с головы шляпу, продемонстрировав блестящую от пота лысину.
- Фрау Эбель! Их бин зер фро зи цу зэн, - выговорил он старательно, но улыбка явно мешала.
- Оставьте, Ле Бон, - поморщилась баньши, - ваш немецкий еще хуже русского.
- Отчень плохо? Тьерпите. Ви же не знаетье мой язик.
Мне по-прежнему не удавалось опознать его акцент. Похоже на французский, но местами слишком резкое звучание. Разве что он и на родном языке говорит не лучше, чем на остальных.
- А это есть…
Трость указала на Серого, но кто же он есть мы не узнали: из-за вешалки выступил Сокол во всей свежевымытой красе. И в полотенце.
- О-у! – пузан отпрянул от неожиданности, но быстро пришел в себя и даже усмехнулся: – Теперь я поняль, что значить «Голь, как соколь»! Bonjour, monsieur.
Все же французский.
- Здравствуете, мсье Ле Бон, - темный оставался невозмутим, - собираете русские пословицы? Вот вам еще в коллекцию: «Незваный гость хуже татарина».
- Я нье гость, - приосанился толстячок. – Я прибиль контрольор де мисьон…
- Кого он прибил? – шепотом спросил у меня Сергей. – Контролера?
Создавалось впечатление, что Ле Бон, поняв, что конфиденциальной беседы не состоится, нарочно путает языки и коверкает слова, чтобы их смысл дошел исключительно до Сокола. Но это не помешало и остальным понять, что мсье прибыл издалека контролировать дальнейшие действия темного, а для начала хочет узнать, есть ли в этих действиях смысл. С этой целью он требовал у колдуна какие-то «notes».
- Я не веду записей. Все здесь, - Сокол коснулся пальцем шрама на виске. – Но если необходимы выкладки, я сделаю. Дня за три.
- Три? Дольго.
- Время есть, а мне не хотелось бы допустить ошибку в изложении. Эта ошибка может дорого стоить.
Шарообразный мсье достал мобильный телефон и, набрав номер, запричитал в трубку.
- Хорошо, - милостиво согласился он, закончив разговор. – Я ждать.
- Надеюсь, не прямо тут? – поспешил узнать колдун.
Ле Бон огляделся, словно всерьез обдумывал подобную возможность.
- Нет, - решил он наконец. – Но я приезжать!
- Предупрежден – значит, вооружен, - с этими словами темный распахнул перед гостем входную дверь, и мсье укатился, не попрощавшись.
- Напыщенный идиот, - брезгливо бросила Натали. – До сих пор уверен, что никто не понимает его лепета. «Ви не знать мой язик»! Пусть десять лет назад я не знала французского, но что мешало мне выучить его за это время?
- Le savoir est le pouvoir , - подмигнул ей Сокол. – А недалекость Ле Бона нам на руку. Правда, Ася?
- Можно и подробнее.
Она открыла нетбук, застучала по клавишам.
Придвинувшись, я поняла, что она листает фотоальбом.
- Да, я сентиментальна, как и все девочки, - улыбнулась она невесело. – Вот.
Сережка обошел стол и всмотрелся в экран. На фотографии – троица молодых людей. В центре Нат, она почти не изменилась с тех пор: те же длинные черные волосы и идеальная фигура. Под руки баньши держала двух парней, один из них был мне незнаком, а во втором, симпатичном, улыбчивом мальчишке, я с трудом узнала Сокола. Даже представить сложно, сколько веков назад у темного не было теперешнего колючего взгляда и шрама на виске. Зато были вьющиеся волосы до плеч и серьга в ухе. Но главное, конечно, - улыбка.
- Что же с ним случилось? – я сама не поняла, как произнесла вслух, то о чем подумалось при виде этого фото.
- Жизнь, Настя, жизнь. - Нат легонько коснулась пальцем лица второго парня: - Это – Кирюшка. Кирилл. Его брат, старший… Вместилище номер восемь.
Они были очень непохожими братьями: один смуглый, темноволосый, широкоплечий, второй – яркий блондин, светлокожий и худощавый. Только глаза – один в один.
- Мы с Кириллом были ровесниками. Познакомились еще на отборе, вместе учились на курсах подготовки, потом нередко работали в паре. Он был телепатом. Высочайшего класса. Еще не забыли сегодняшних спящих? Так вот, это – цветочки в сравнении с тем, что мог сделать он. А Сокол пришел позже. Он был на пять лет младше брата, совсем другой характер, другие способности. Ментальное воздействие давалось ему с трудом, требовало обязательного физического контакта и отнимало много сил, зато… Впрочем, это уже другая история.
Натали встряхнулась, отгоняя приступ ностальгии, и продолжила сухим деловым тоном:
- Давайте сразу уясним: я не раскрываю вам страшных семейных тайн. Это – открытая информация. Антон знает, теперь будете знать и вы. Это случилось пять лет назад. Кирилл позвонил мне, он часто звонил просто поболтать, расспросил, как дела, что нового, а потом сказал, что хочет проститься. Он понял, что его взломали, и знал, что скоро за ним придут. «Наверное, я должен сделать это сам, но мне не хватает смелости», - это были его последние слова, прежде чем он повесил трубку. Но его не нашли, ни наши, ни конкуренты. Он просто исчез. А вместе с ним исчез его брат, а из архива компании испарились все документы по делу Ван Дейка. Даже не знаю, кого или что искали усерднее: Кирилла, Сокола или пропавшие файлы. И не знаю, как долго искали бы, если бы через полтора месяца Сокол сам не позвонил в управление и не сказал, где их найти. Точнее, его. Кирилл на тот момент был уже мертв… Он хотел его спасти. Думал, что найдет решение. Сокол работал с делом голландца еще до этого, сумел что-то раскопать. Но не вышло. Все, что у него получилось, - прятать брата и от своих, и от тех, кто работал на Ван Дейка, но для Кирилла это ничего не меняло. Сокол продержался еще неделю от дня дарения, в одиночку удерживая то, во что превращался его брат. Выложился вчистую, но в тот раз никто не пострадал. А когда он понял, что ничего уже не сможет сделать…
Она в последний раз взглянула на фото и захлопнула нетбук.
- А что было потом? – спросила я.
- Потом… Разбирательство затянулось на год, но его причастность к краже архивов так и не доказали, а в остальном учли смягчающие обстоятельства. Муж одной его подруги был в то время третьим вице-президентом компании и сумел убедить совет, что такими кадрами не разбрасываются. Вступился еще кто-то из головного управления… В общем, дело замяли, Сокола убрали с секретных проектов и перевели в восточноевропейский регион, поближе к корням, так сказать, а история стала забываться. Но, видно, не судьба.
Натали поднялась из-за стола и подхватила нетбук.
- Пойду к себе, поздно уже.
Я не смотрела на часы и не знаю, сколько времени мы с Сережкой просидели в тишине, вглядываясь в свои опустевшие чашки так, словно там, на дне, лежат ответы на все вопросы бытия.
- Теперь понятно, почему обе конторы позволили ему эту авантюру, - негромко проговорил Серый, когда я, кажется, уже почти рассмотрела истину в мутных потеках кофе.
- Потому что муж Натали – третий вице-президент компании? – предположила я.
Не думаю, что у Сокола так уж много подруг, а баньши и в этот раз слишком быстро примчалась и слишком лихо разрулила ситуацию, явно не без вмешательства кого-то высокопоставленного. Хотя, признаюсь, моя способность мыслить логически сделала ручкой сразу же после того, как Нат сказала, что Сокол младше ее на пять лет: бывали минуты, когда колдун казался мне древним, как мир, и тогда выходило, что предполагаемый возраст Натали стремится к отметке «столько не живут».
- Не только, - ответ парня не дал мне утонуть в пространных рассуждениях. – Они знают, что ничем не рискуют. Он родного брата пристрелил, когда ничего не вышло, а меня так и подавно, без лишних сожалений…
- Не пристрелил.
От неожиданности я подпрыгнула на стуле. Определенно, это квартира куда лучше моей: тут ни полы, ни двери не скрипят. Но это не всегда хорошо, как выяснилось.
Сережка вскочил на ноги, но темный прошел мимо него к окну, туда, где оставил с вечера сигареты. Закурил.
- Мне не нужно оружие, чтобы оборвать чужую жизнь, - выдохнул он вместе с дымом. – Но для тебя сделаю исключение.
Серый со злостью стукнул по столу чашкой, которую до сих пор держал в руке – Сокол даже не вздрогнул – и вышел за дверь.
Стало неловко за них обоих. И перед ними тоже.
- Он не хотел сказать ничего… такого, - прошептала я одними губами. – Просто… ему ведь тоже сейчас тяжело.
- Знаю, - колдун так и не обернулся. – Он еще хорошо держится. Или до сих пор не осознал, насколько это серьезно. Но в любом случае можешь сказать ему, что в этот раз я уверен в том, что делаю.
- Скажи сам, - попросила я.
Ответа не последовало.
ГЛАВА 8
Удивительно, но после всего этого я смогла уснуть и спала бы, наверное, до вечера следующего дня, если бы меня не разбудили голоса. Открыв глаза, первым делом посмотрела на часы: почти десять.
На диване, уже полностью одетый, сидел Сережка. За столом – Сокол. Может, они продолжили ночной разговор, расставив все точки, а может, предпочли сделать вид, что его и не было, но сейчас ничто не напоминало о том неприятном происшествии – почти дружеская беседа.
- Нашел что-нибудь? – спросил, подавшись вперед Серый.
- Нашел, - темный высматривал что-то на дисплее ноутбука. Знала бы, что тут беспроводная сеть, свой прихватила бы. – Вот: «Разыгравшаяся вчера стихия стала причиной обесточения двенадцати трансформаторных подстанций в Старобешевском районе. Как сообщил нам начальник района электросетей…бу-бу-бу… восстановлению подлежит в общей сложности более километра воздушных линий, необходимо заменить поврежденные ураганом опоры…» и так далее. Я же говорил, что «Сольвейг» - не лучший выбор, перестаралась наша певунья.
- Так вроде несильно потрепало.
- Мы были в центре. По мере расхождения волн эффект обычно усиливается. Но жертв, к счастью, нет. А вот еще: «Несколько жителей одного из сел Старобешевского района были вынуждены обратиться за медицинской помощью. Купленная по дешевке водка чуть было не стала причиной трагедии…»
- Их там и водкой поили?
- У Антона спроси, его люди зачисткой занимались. И еще одна новость: снова обращение к медикам, на этот раз в районный травмпункт. - При этих словах, я вспомнила, как размахивала вчера палкой. – «Причиной ссоры, повлекшей за собой драку, стала коза, забредшая на соседское подворье. Разнимать не поделивших животное спорщиков выехал наряд милиции. Как сказали нам в РОВД Старобешевского района…»
- Какой, однако, неблагополучный район, - я решила, что пора сообщить о своем пробуждении и выбралась из-под покрывала.
- Что есть, то есть, - ухмыльнулся Сокол. – Зато никаких паранормальных явлений, все объяснимо и даже тривиально: ураган, паленая водка и драка.
Так, эти двое здесь, еще кто-то шумит на кухне - значит, шансы на то, что ванная в данный момент свободна, достаточно велики… Вот черт!
- Ася? – темный обеспокоенно посмотрел на меня, и Сережка обернулся, проследив за его взглядом. – Что-то случилось?
- Да, - сообщила я убито, - я забыла зубную щетку.
Серый успокоено выдохнул, а колдун прошел к шифоньеру, куда вчера запихнул свою сумку, порылся в ней, и уже через минуту передо мной на диване лежала россыпь разноцветных щеток в упаковках.
- Выбирай любую.
- Часто путешествуешь? – я вытянула одну – синюю с белыми полосками.
- Чаще, чем хотелось бы. «Всю жизнь провёл в дороге и умер в Таганроге», - процитировал он. – Почти обо мне. До Таганрога ведь тут недалеко?
Ванная комната была под стать квартире: просторная и светлая. Всё, до последнего краника, новое и чистое настолько, что у меня, невзирая на врожденную брезгливость в отношении мест общего пользования, общежитий и коммуналок (а что теперь эта квартира, как не коммуналка?), возникло желание влезть под душ или набрать воды и с полчаса отмокать в благоуханной пене.
Как оказалось, подобные мысли появились не у меня одной: в коридоре, перебросив через плечо широкое банное полотенце, ждал Сокол.
- Дамы, - обратился он ко мне и вышедшей из своей комнаты Натали, - я был бы приятно удивлен, если бы после душа меня ожидал полноценный завтрак.
- Я тоже очень удивлюсь, если это случится, - сообщила баньши закрывшейся за ним двери.
На кухню она пошла, только чтобы взять яблоко, и тут же удалилась к себе.
Как они так могут? Не в плане еды – вообще? Мне до сих пор было не по себе после рассказа Натали, не оставляло странное чувство… Жалости? Вины? Хотя я-то в чем виновата? Но отчего-то все-таки решила приготовить завтрак. Не для темного – себе и Сережке. Ну и Соколу, может быть, останется.
Готовить что-нибудь «полноценное» для меня в любых обстоятельствам было бы слишком, и я подумала, что глазунья с грудинкой и помидорами - уже достаточно удивительно. Нашла большую сковородку, поджарила копчености, томаты, вбила яйца.
- Настюха, ты – чудо! – поплывший по квартире запах не позволил Серому остаться в комнате, и я порадовалась нехитрому комплименту.
Достала замеченную среди кастрюль деревянную подставку и водрузила парующую сковороду в центр стола. Оставалось только нарезать хлеб. А еще сыр есть…
Лишь на несколько секунд кухня была скрыта от меня распахнутой дверцей холодильника, но этого времени хватило, чтобы к Сережке за столом присоединились Натали и Антон, о существовании которого я благополучно забыла, а вспомнив, мысленно попрощалась со своей порцией. Ничего, потом и себе сварганю что-нибудь.
Разложила на тарелке тонкие ломтики сыра, обернулась к столу… и обалдела.
- Вкусно, но мало, - выдал светлый вместо «спасибо», хлебом подбирая со дна сковородки остатки.
- Мало, - согласился с ним Серый.
- А по мне, так достаточно, - пожала плечами баньши.
Захотелось схватить еще не остывшую сковороду и стукнуть кого-нибудь из них по голове.
- А чем это так пахнет? – с корабля на бал, в смысле – прямиком из ванной, заглянул в кухню Сокол: мокрый, взъерошенный и без одежды, если, конечно, не считать таковой обернутое вокруг бедер полотенце.
- Уже ничем, - скорбно вздохнула я.
- Жаль.
Впрочем, особого сожаления в его голосе не слышалось.
- Тут вот еще сыр есть… - я взглянула на тарелку, которую только-только поставила на стол, и поняла, что правильнее было бы сказать: был. – А в холодильнике колбаса, молоко…
Перечислить все оставшиеся припасы мне помешал звонок в дверь.
Сокол обернулся на звук, а потом – снова к нам:
- Кто-нибудь ждет гостей? Антон?
Я тоже заметила, как заерзал на стуле светлый.
- Дело все равно у нас под контролем, - пробормотал он себе под нос. – К тому же – начальство…
В коридор, встречать «начальство», вывалили все. Сокол взглянул в глазок и скривился, словно откусил за раз половину лимона.
- Ну, открывай, - велел он лысому, отступив в сторону.
Вкатившийся в прихожую средних лет мужчина казался ожившим детским рисунком: короткие ручки и ножки, круглое брюшко, круглая голова и круглые глаза за круглыми же стеклами очков. На незнакомце был молочного цвета костюм и шляпа, а в руке – черная трость с круглым металлическим набалдашником.
- Зачем так дольго? – вопросил он с неподдающимся идентификации акцентом, а затем оглядел собравшихся. – Антон? – ткнул он тростью: видимо, раньше они не встречались, но описание коллеги у визитера было.
Парень кивнул.
- Хорошо.
По выражению круглощекой, до красноты выбритой физиономии было ясно, что ничего хорошего он, вопреки сказанному, в Антоне не видит. Тонкогубый рот искривился, приоткрылся, но тут же вытянулся в подобие улыбки: человечек заметил Натали и стащил с головы шляпу, продемонстрировав блестящую от пота лысину.
- Фрау Эбель! Их бин зер фро зи цу зэн, - выговорил он старательно, но улыбка явно мешала.
- Оставьте, Ле Бон, - поморщилась баньши, - ваш немецкий еще хуже русского.
- Отчень плохо? Тьерпите. Ви же не знаетье мой язик.
Мне по-прежнему не удавалось опознать его акцент. Похоже на французский, но местами слишком резкое звучание. Разве что он и на родном языке говорит не лучше, чем на остальных.
- А это есть…
Трость указала на Серого, но кто же он есть мы не узнали: из-за вешалки выступил Сокол во всей свежевымытой красе. И в полотенце.
- О-у! – пузан отпрянул от неожиданности, но быстро пришел в себя и даже усмехнулся: – Теперь я поняль, что значить «Голь, как соколь»! Bonjour, monsieur.
Все же французский.
- Здравствуете, мсье Ле Бон, - темный оставался невозмутим, - собираете русские пословицы? Вот вам еще в коллекцию: «Незваный гость хуже татарина».
- Я нье гость, - приосанился толстячок. – Я прибиль контрольор де мисьон…
- Кого он прибил? – шепотом спросил у меня Сергей. – Контролера?
Создавалось впечатление, что Ле Бон, поняв, что конфиденциальной беседы не состоится, нарочно путает языки и коверкает слова, чтобы их смысл дошел исключительно до Сокола. Но это не помешало и остальным понять, что мсье прибыл издалека контролировать дальнейшие действия темного, а для начала хочет узнать, есть ли в этих действиях смысл. С этой целью он требовал у колдуна какие-то «notes».
- Я не веду записей. Все здесь, - Сокол коснулся пальцем шрама на виске. – Но если необходимы выкладки, я сделаю. Дня за три.
- Три? Дольго.
- Время есть, а мне не хотелось бы допустить ошибку в изложении. Эта ошибка может дорого стоить.
Шарообразный мсье достал мобильный телефон и, набрав номер, запричитал в трубку.
- Хорошо, - милостиво согласился он, закончив разговор. – Я ждать.
- Надеюсь, не прямо тут? – поспешил узнать колдун.
Ле Бон огляделся, словно всерьез обдумывал подобную возможность.
- Нет, - решил он наконец. – Но я приезжать!
- Предупрежден – значит, вооружен, - с этими словами темный распахнул перед гостем входную дверь, и мсье укатился, не попрощавшись.
- Напыщенный идиот, - брезгливо бросила Натали. – До сих пор уверен, что никто не понимает его лепета. «Ви не знать мой язик»! Пусть десять лет назад я не знала французского, но что мешало мне выучить его за это время?
- Le savoir est le pouvoir , - подмигнул ей Сокол. – А недалекость Ле Бона нам на руку. Правда, Ася?
