Гвен подумала, что речь об очередном рауте, и собиралась отказаться: первый и последний приём в особняке сквайра, на котором она побывала, оставил неприятные воспоминания. Но выяснилось, что приглашал альд Линтон её отнюдь не к себе на ужин.
- У моей жены, бывшей жены, есть тётушка. Она живёт тут неподалёку. Мы часто навещали её, и после того, как Ребекка уехала из этих мест, я не перестал к ней наведываться. Вы же понимаете, пожилая женщина… Не одинокая, нет, с ней живёт племянница. Но они обе никуда не выезжают и, кроме как через меня, не имеют связи с окружающим миром. А мне, признаться, нестерпимо скучно в их компании. Поэтому я и хотел попросить вас поехать сегодня со мной. Тётя Фриберта будет рада с вами познакомиться. Когда я открывал школу, она одобрила эту идею и интересовалась всеми новостями. Вам будет, что её рассказать.
- Ребекка - это ваша жена? - невпопад спросила Гвен.
- Бывшая жена, - хмуро уточнил Карлион Линтон. - Я пойму, если вы откажетесь. Но если согласитесь, очень обяжете меня.
Гвендолин представила, насколько неуютно ему находиться в доме родственницы бывшей жены. Но он всё-таки продолжает её навещать, взяв на себя обязанности своей ветреной супруги.
Подобное благородство нуждалось в поддержке, и Гвен согласилась.
Выехали сразу же, как она собралась.
Гвендолин успела представить себе богатый особняк, как у альда Линтона, или старинный замок - в этих краях ведь есть замки, помимо замка Торнбран? - однако оказалось, что госпожа Фриберта обитала в довольно скромном доме, окружённом небольшим и запущенным садом.
Открыла им молчаливая служанка. Изобразила неловкий книксен, приняла у альда Линтона шляпу и плащ, успевший намокнуть, пока они шли от экипажа к крыльцу, взяла у Гвен зонт и накидку. Завозилась с вещами и, казалось, забыла о гостях, но, видимо, подобное за ней водилось, так как альд Линтон не рассердился и не смутился, а сам повёл Гвен в комнаты.
- Карлион, дорогой! - раздался радостный возглас, едва они вошли в гостиную. - Я уж думала, ты совсем нас позабыл! Кто это с тобой? Неужели?..
- Знакомьтесь, Гвенда Грин, - несколько поспешно назвал сквайр спутницу. - Тётя Фриберта и Белинда Дельвен, - представил альд Линтон женщин, сидевших рядышком на диване. Одной из них было уже за шестьдесят, второй - около двадцати пяти, и, пожалуй, возраст являлся единственным отличием между ними. У обеих были длинные носы, тонкие губы и светлые, чуть навыкате глаза. И смотрели они на Гвен одинаково.
Под их изучающими взглядами она вновь чувствовала себя той самой замарашкой из сказки, которую в этот раз добрая фея забыла навестить.
Впрочем, дом, куда они со сквайром пришли, мало напоминал королевский дворец. Во дворцах уж точно не найдется такого количества рюшей и кружев, как здесь. Занавески и накидки на креслах состояли сплошь из оборочек. Пузатые подушки пестрели вышивкой. Грелка на чайнике в виде упитанной курицы, тут же расшитая цветами салфетка, а на ней фарфоровая фигурка стройной пастушки в красном платье - от всего этого рябило в глазах. Но, должно быть, именно такой интерьер пожилая родственница Карлиона Линтона считала изысканным, так что оставалось только сделать комплимент, которого та наверняка ожидала.
- Вам действительно нравится? - невежливо фыркнула в ответ Белинда Дельвен. - А вот Ребекке не нравилось. Помните, тётушка?
- Ребекке не нравился не только этот дом, но и всё королевство, - отозвалась тётя Фриберта. - Оттого она и сбежала на край света. Прислала недавно письмо, так я язык сломала, пока прочитала, откуда его отправили! Что за люди могут жить в городе с непроизносимым названием? Наверняка все там - сплошь дикари, не знают нормального языка и не чтут законов.
- Чудесное место, - Белинда растянула губы в усмешке. - Как раз для женщины, живущей с мужчиной вне брака.
Бедный альд Линтон, если в каждый свой приезд он выслушивает подобное!
На счастье, разговор не продолжился: горничная принесла бисквиты, и хозяйка принялась разливать по чашкам пахнущий жасмином и мятой чай.
В жизни Гвендолин давненько не случалось таких чаепитий - неторопливых, с соблюдением всех правил из книги по домоводству, которую ей подарили в пансионе и которую она открывала всего несколько раз за всё время, с претензией на светскую обстановку. Может быть, тётушка Фриберта и жила довольно скромно, однако в глубине души она наверняка представляла своё существование иначе и не сомневалась, что могла бы пригласить к себе саму королеву. Разумеется, она считала, что оказывает простой деревенской учительнице большую честь, угощая её лучшим чаем из тех, что нашлись бы в её кладовке. Но пожилая женщина, надо отметить, держалась весьма приветливо, чего никак нельзя было сказать о Белинде Дельвен, которая насмешливо кривила губы и явно подозревала Гвен в неподобающе близких отношениях с Карлионом Линтоном.
«И она почти права, - сказала себе Гвендолин. - Ведь сквайр даже сделал мне предложение. Знали бы они!»
Но, к счастью, обе ничего не знали, а он не спешил рассказывать.
Когда чайные чашечки опустели, Белинда выразила желание показать Гвен открытки, которые присылала из дальних стран бывшая супруга альда Линтона. Он мужественно сделал вид, будто не обратил на это внимания, и заговорил о чём-то с тётей Фрибертой, пока её племянница раскладывала перед гостьей яркие кусочки картона.
«Она путешествует, - с завистью думала Гвендолин, рассматривая изображения диковинных статуй, незнакомых городов и экзотических животных. В написанные торопливым почерком слова на оборотах она, конечно же, вглядываться не стала, хоть и терзалась любопытством. - Махнула рукой на родственников и репутацию, а затем попросту уехала в дальние страны! Будь я на её месте…». Додумать мысль она не успела, потому что Белинда обратилась к ней с вопросом о том, где Гвен получила образование.
Она ответила. После, подбадриваемая собеседницей, рассказала о жизни в пансионе, внутреннем укладе и занятиях, стараясь ни на миг не забывать, что в этом рассказе она – Гвенда Грин, дочь фермеров, а не Гвендолин Фолстейн, наследница разорившегося альда-мага и его самое большое разочарование, а быть может, и сама причина разорения и ранней кончины…
- Ребекка обучалась в подобном месте, - с пренебрежением высказала Белинда. – Тоже хвасталась при каждом удобном случае.
Гвен удивлённо притихла. У неё ведь и в мыслях не было хвастать, она лишь отвечала на вопросы. Но, видно, госпоже Дельвен пришлось не по нраву, что кто-то другой, а не она, оказался в центре беседы.
- Дорогая, ты слишком часто вспоминаешь сегодня Ребекку, - неискренне упрекнула племянницу тётушка Фриберта. – Карлиону это может быть не очень приятно.
«Как и ваша фальшивая забота», - мысленно вздохнула Гвен, перехватив вымученную улыбку альда Линтона.
- Полагаю, Белинда скучает по кузине, - сказал он. – Но поскольку мне писем из дальних стран не шлют, поддерживать беседу о ней не могу. И не желаю.
Последняя фраза прозвучала холодно и резко и, казалось, должна была смутить госпожу Дельвен, но та напротив выглядела так, словно только и ждала этих слов.
- Рада это слышать, - промурлыкала она довольной кошкой. – Так приятно, что вы наконец-то решили забыть о прошлом. Мы с тётушкой уже боялись, что вы похороните себя в тоскливых воспоминаниях. Жизнь ведь не кончена, и я уверена, что вы ещё встретите достойную женщину, рядом с которой будете по-настоящему счастливы.
Осенённая внезапной догадкой Гвен приоткрыла рот и тут же прикрыла его ладонью. Глядя на Белинду, сложно было не догадаться, что именно себя она полагает той самой достойной женщиной.
Интересно, понимал ли альд Линтон, какие планы строила в отношении него девушка, к которой он относился, как к дальней родственнице, причём не слишком любимой?
- Я тоже в этом не сомневаюсь, - ответил он спокойно.
После разговор зашёл о каких-то общих знакомых госпожи Фриберты и сквайра, о погоде, о том, как нелегко найти расторопную и честную прислугу. Вспомнили и о школе. Но о чём бы теперь ни заговаривали, Гвен уже не могла не замечать взглядов, что Белинда бросала на бывшего мужа кузины. Со стороны это смотрелось и смешно, и грустно одновременно.
Но Белинду можно понять. Альд Линтон учтив, умён и весьма хорош собой. Особенно в профиль. Тонкий нос, чётко очерченный губы… Мелкие морщинки у глаз и седина на висках его ничуть не портят, а будто бы дополняют образ сильного и надёжного мужчины…
Гвен сама не заметила, как засмотрелась, и очнулась, лишь почувствовав на себе колючий взгляд госпожи Дельвен. Та глядела на неё с почти нескрываемой злостью, как на соперницу, и, если быть откровенной, у неё имелись к тому основания.
В жизни данная ситуация смотрелась отнюдь не так занимательно, как в романе. Гвендолин чувствовала себя донельзя неуютно. На счастье, альд Линтон заметил, что время уже позднее и пора прощаться.
Госпожа Фриберта, которой, очевидно, настолько понравилось, как гостья хвалила её дом и угощение, просила Гвен обязательно как-нибудь навестить их ещё раз. Пришлось пообещать это, исключительно из вежливости, потому что вторая обитательница безвкусного пёстрого дома вряд ли будет ей рада.
- Надеюсь, когда-нибудь вы простите мне этот вечер, - сказал Карлион Линтон, когда экипаж уже нёс их с Гвендолин обратно в Трелони. В полутёмном салоне негромкий голос звучал особенно печально. – Не думал, что он пройдёт так. Вернее, надеялся, что в вашем присутствии всё будет иначе.
- Потому и просили поехать с вами?
- Да, - сквайр покаянно склонил голову. – Вы сердитесь?
- Нет, я…
Гвен хотелось сказать, что она всё понимает и не держит обид, ведь альду Линтону это чаепитие было стократ неприятнее, чем ей, но нужных слов не нашлось, и она, поддавшись какому-то порыву, протянула руку и осторожно дотронулась до напряжённо сжатых в кулак пальцев спутника.
Ладонь его разжалась, словно от неожиданности, но в следующий миг мужчина перехватил отдёрнутую было руку Гвен и быстро поднёс к лицу. Коснулся губами обнажившегося запястья. И отпустил.
Если бы теперь они решили продолжить разговор, он вышел бы ещё более неловким, чем тот, что вёлся в доме госпожи Фриберты, и потому остаток пути проехали молча. Даже прощание было коротким и немногословным.
По-прежнему накрапывал дождь, но Гвен и не вспомнила о зонте. Не чувствуя текущих по лицу капель, она стояла на дороге до тех пор, пока привёзший её экипаж не скрылся из вида, и только затем пошла к дверям школы.
Жавшуюся к стене тень она тоже не сразу заметила и испуганно отшатнулась, когда та подалась навстречу.
- Это я, - успокоил знакомый голос.
- Джесмин? – с изумлением узнала Гвен кутающуюся в плащ подругу.
- Да, решила тебя навестить. Но тебя не было, и Талула уже ушла, спросить не у кого. Я волновалась.
- Альд Линтон пригласил меня к своей родственнице, - ничуть не соврала Гвендолин. – Она интересуется делами школы…
- Понятно, - кивнула Джесмин. – Тогда… я пойду, да?
- Погоди. Может быть, зайдёшь? Расскажешь, как твои дела? Как идёт подготовка к свадьбе?
Дочь старосты покачала головой:
- В другой раз. Я… Я так запуталась, Гвен! – выпалила она вдруг и, развернувшись, быстро зашагала прочь.
«Я тоже, - думала, глядя ей в след, Гвендолин. – Я тоже».
Ночь прошла в тревожных снах, а на следующий день, едва закончились занятия, в школе появился Эмрис Торнбран.
- Здравствуйте, - хмуро приветствовала его Гвен.
- Как? – наигранно удивился маг. – И вы не спросите, я ли это, и что мне угодно?
- Я знаю, что вам угодно, - ответила она. – Подождите в классной комнате, я принесу шар.
- Чая не предложите? – крикнул он ей вслед, но Гвендолин уже поднималась по лестнице и сделала вид, что не услышала этих слов.
Когда она вернулась с каменным шариком, маг, как и в прошлые разы, велел положить его на стол и долго ходил вокруг, словно кот, облизывающийся на сметану, но боящийся схлопотать веником.
- Что вы с ним делаете? – спросил он у Гвен, так и не решившись коснуться артефакта.
- Ничего, - честно ответила она. Её ведь не спросили, берёт ли она его в руки? Тогда сказала бы. А делать – ничего не делает, и понятия не имеет, на что эта вещь вообще пригодна. Разве только орехи ею колоть.
- Странно, - альд Торнбран почесал голову, взъерошив волосы на макушке. – Я бы понял, если бы артефакт привязался к магу, но… Видимо, что-то в вас есть, Гвенда Грин. И я хочу знать, что.
- А я хотела бы вернуть свою рукопись, - набравшись смелости, выпалила она.
- Значит, мы сможем договориться. Рукопись в обмен на вашу помощь.
- Вам снова нужно выбрать свадебный подарок? – спросила Гвен, намекая на то, что один раз он уже обещал вернуть тетрадь в обмен на помощь, а в итоге бросил одну в незнакомом городе. Мог бы хотя бы извиниться за тот случай!
Однако рассчитывать на раскаяние со стороны Эмриса Торнбрана не приходилось. Маг сделал вид, что не понял намёка.
- Нет, идиоты, желающие распрощаться с холостой жизнью, среди моих друзей, к счастью, закончились, - ответил он легкомысленно. – Мне нужна помощь, чтобы разобраться с архивами моего дражайшего дядюшки. Я собирался нанять секретаря, но информация, содержащаяся в них, конфиденциальная. Не хочу, чтобы записи читали посторонние. А с вами, Гвенда, - он поглядел на неё с усмешкой, - после того поцелуя и после того, как я два вечера провёл в компании Арчибальда, мы – практически одна семья. Да?
- Нет! – выкрикнула Гвен возмущённо. – Мы с вами совершенно чужие люди!
- Не поверите, но часто так и бывает: одна семья, но совершенно чужие люди. Мой дядя подтвердил бы, будь он жив. Но он мёртв, а мне в наследство досталась куча хлама, который я при всём желании не могу просто выбросить. Ведь среди этого хлама есть сведения и о нашем шаре. Вы тоже заинтересованы в том, чтобы их найти. Поэтому я предлагаю вам… работу. Да, дополнительную и хорошо оплачиваемую работу. Не в ущерб школе, конечно. Будете заниматься архивами в выходные дни или по вечерам. Я предоставлю экипаж в ваше распоряжение. А если опасаетесь, что в деревне неверно поймут ваши посещения замка, возьмите с собой кого-нибудь для сопровождения и охраны. Если для этого человека в замке найдётся дело, пока вы будете заняты бумагами, обещаю платить и ему.
- Я не…
- Любого сопровождающего, - не позволил договорить маг. – Кроме вашего покровителя Линтона. После того, как он выставил меня из своего дома, я не открою перед ним двери своего.
- Выставил? – непонимающе переспросила Гвен.
- О, так вы не знали? – осклабился Торнбран. – В тот памятный вечер, да. Ваш благодетель близко к сердцу принял наш поцелуй. Видимо, позавидовал, хоть я и пытался объяснить, что завидовать там нечему. Мне и самому не понравилось.
Под насмешливо-пренебрежительным взглядом мага, Гвен почувствовала, как кровь приливает к щекам, а кулаки сами собой сжимаются от злости.
- Что, желаете заставить меня пересмотреть мнение? - рассмеялся нахал. – Всегда готов. Подумайте. И над моим предложением тоже. Не забывайте о рукописи. Арчибальд не переживёт разлуки с вами. Ведь мы с вами знаем, что в груди этого мужественного человека бьётся нежное сердце, открытое для любви. И в душе… – Эмрис Торнбран театрально всхлипнул, – он такой ранимый, так тонко чувствующий…
- У моей жены, бывшей жены, есть тётушка. Она живёт тут неподалёку. Мы часто навещали её, и после того, как Ребекка уехала из этих мест, я не перестал к ней наведываться. Вы же понимаете, пожилая женщина… Не одинокая, нет, с ней живёт племянница. Но они обе никуда не выезжают и, кроме как через меня, не имеют связи с окружающим миром. А мне, признаться, нестерпимо скучно в их компании. Поэтому я и хотел попросить вас поехать сегодня со мной. Тётя Фриберта будет рада с вами познакомиться. Когда я открывал школу, она одобрила эту идею и интересовалась всеми новостями. Вам будет, что её рассказать.
- Ребекка - это ваша жена? - невпопад спросила Гвен.
- Бывшая жена, - хмуро уточнил Карлион Линтон. - Я пойму, если вы откажетесь. Но если согласитесь, очень обяжете меня.
Гвендолин представила, насколько неуютно ему находиться в доме родственницы бывшей жены. Но он всё-таки продолжает её навещать, взяв на себя обязанности своей ветреной супруги.
Подобное благородство нуждалось в поддержке, и Гвен согласилась.
Выехали сразу же, как она собралась.
Гвендолин успела представить себе богатый особняк, как у альда Линтона, или старинный замок - в этих краях ведь есть замки, помимо замка Торнбран? - однако оказалось, что госпожа Фриберта обитала в довольно скромном доме, окружённом небольшим и запущенным садом.
Открыла им молчаливая служанка. Изобразила неловкий книксен, приняла у альда Линтона шляпу и плащ, успевший намокнуть, пока они шли от экипажа к крыльцу, взяла у Гвен зонт и накидку. Завозилась с вещами и, казалось, забыла о гостях, но, видимо, подобное за ней водилось, так как альд Линтон не рассердился и не смутился, а сам повёл Гвен в комнаты.
- Карлион, дорогой! - раздался радостный возглас, едва они вошли в гостиную. - Я уж думала, ты совсем нас позабыл! Кто это с тобой? Неужели?..
- Знакомьтесь, Гвенда Грин, - несколько поспешно назвал сквайр спутницу. - Тётя Фриберта и Белинда Дельвен, - представил альд Линтон женщин, сидевших рядышком на диване. Одной из них было уже за шестьдесят, второй - около двадцати пяти, и, пожалуй, возраст являлся единственным отличием между ними. У обеих были длинные носы, тонкие губы и светлые, чуть навыкате глаза. И смотрели они на Гвен одинаково.
Под их изучающими взглядами она вновь чувствовала себя той самой замарашкой из сказки, которую в этот раз добрая фея забыла навестить.
Впрочем, дом, куда они со сквайром пришли, мало напоминал королевский дворец. Во дворцах уж точно не найдется такого количества рюшей и кружев, как здесь. Занавески и накидки на креслах состояли сплошь из оборочек. Пузатые подушки пестрели вышивкой. Грелка на чайнике в виде упитанной курицы, тут же расшитая цветами салфетка, а на ней фарфоровая фигурка стройной пастушки в красном платье - от всего этого рябило в глазах. Но, должно быть, именно такой интерьер пожилая родственница Карлиона Линтона считала изысканным, так что оставалось только сделать комплимент, которого та наверняка ожидала.
- Вам действительно нравится? - невежливо фыркнула в ответ Белинда Дельвен. - А вот Ребекке не нравилось. Помните, тётушка?
- Ребекке не нравился не только этот дом, но и всё королевство, - отозвалась тётя Фриберта. - Оттого она и сбежала на край света. Прислала недавно письмо, так я язык сломала, пока прочитала, откуда его отправили! Что за люди могут жить в городе с непроизносимым названием? Наверняка все там - сплошь дикари, не знают нормального языка и не чтут законов.
- Чудесное место, - Белинда растянула губы в усмешке. - Как раз для женщины, живущей с мужчиной вне брака.
Бедный альд Линтон, если в каждый свой приезд он выслушивает подобное!
На счастье, разговор не продолжился: горничная принесла бисквиты, и хозяйка принялась разливать по чашкам пахнущий жасмином и мятой чай.
В жизни Гвендолин давненько не случалось таких чаепитий - неторопливых, с соблюдением всех правил из книги по домоводству, которую ей подарили в пансионе и которую она открывала всего несколько раз за всё время, с претензией на светскую обстановку. Может быть, тётушка Фриберта и жила довольно скромно, однако в глубине души она наверняка представляла своё существование иначе и не сомневалась, что могла бы пригласить к себе саму королеву. Разумеется, она считала, что оказывает простой деревенской учительнице большую честь, угощая её лучшим чаем из тех, что нашлись бы в её кладовке. Но пожилая женщина, надо отметить, держалась весьма приветливо, чего никак нельзя было сказать о Белинде Дельвен, которая насмешливо кривила губы и явно подозревала Гвен в неподобающе близких отношениях с Карлионом Линтоном.
«И она почти права, - сказала себе Гвендолин. - Ведь сквайр даже сделал мне предложение. Знали бы они!»
Но, к счастью, обе ничего не знали, а он не спешил рассказывать.
Когда чайные чашечки опустели, Белинда выразила желание показать Гвен открытки, которые присылала из дальних стран бывшая супруга альда Линтона. Он мужественно сделал вид, будто не обратил на это внимания, и заговорил о чём-то с тётей Фрибертой, пока её племянница раскладывала перед гостьей яркие кусочки картона.
«Она путешествует, - с завистью думала Гвендолин, рассматривая изображения диковинных статуй, незнакомых городов и экзотических животных. В написанные торопливым почерком слова на оборотах она, конечно же, вглядываться не стала, хоть и терзалась любопытством. - Махнула рукой на родственников и репутацию, а затем попросту уехала в дальние страны! Будь я на её месте…». Додумать мысль она не успела, потому что Белинда обратилась к ней с вопросом о том, где Гвен получила образование.
Глава 15
Она ответила. После, подбадриваемая собеседницей, рассказала о жизни в пансионе, внутреннем укладе и занятиях, стараясь ни на миг не забывать, что в этом рассказе она – Гвенда Грин, дочь фермеров, а не Гвендолин Фолстейн, наследница разорившегося альда-мага и его самое большое разочарование, а быть может, и сама причина разорения и ранней кончины…
- Ребекка обучалась в подобном месте, - с пренебрежением высказала Белинда. – Тоже хвасталась при каждом удобном случае.
Гвен удивлённо притихла. У неё ведь и в мыслях не было хвастать, она лишь отвечала на вопросы. Но, видно, госпоже Дельвен пришлось не по нраву, что кто-то другой, а не она, оказался в центре беседы.
- Дорогая, ты слишком часто вспоминаешь сегодня Ребекку, - неискренне упрекнула племянницу тётушка Фриберта. – Карлиону это может быть не очень приятно.
«Как и ваша фальшивая забота», - мысленно вздохнула Гвен, перехватив вымученную улыбку альда Линтона.
- Полагаю, Белинда скучает по кузине, - сказал он. – Но поскольку мне писем из дальних стран не шлют, поддерживать беседу о ней не могу. И не желаю.
Последняя фраза прозвучала холодно и резко и, казалось, должна была смутить госпожу Дельвен, но та напротив выглядела так, словно только и ждала этих слов.
- Рада это слышать, - промурлыкала она довольной кошкой. – Так приятно, что вы наконец-то решили забыть о прошлом. Мы с тётушкой уже боялись, что вы похороните себя в тоскливых воспоминаниях. Жизнь ведь не кончена, и я уверена, что вы ещё встретите достойную женщину, рядом с которой будете по-настоящему счастливы.
Осенённая внезапной догадкой Гвен приоткрыла рот и тут же прикрыла его ладонью. Глядя на Белинду, сложно было не догадаться, что именно себя она полагает той самой достойной женщиной.
Интересно, понимал ли альд Линтон, какие планы строила в отношении него девушка, к которой он относился, как к дальней родственнице, причём не слишком любимой?
- Я тоже в этом не сомневаюсь, - ответил он спокойно.
После разговор зашёл о каких-то общих знакомых госпожи Фриберты и сквайра, о погоде, о том, как нелегко найти расторопную и честную прислугу. Вспомнили и о школе. Но о чём бы теперь ни заговаривали, Гвен уже не могла не замечать взглядов, что Белинда бросала на бывшего мужа кузины. Со стороны это смотрелось и смешно, и грустно одновременно.
Но Белинду можно понять. Альд Линтон учтив, умён и весьма хорош собой. Особенно в профиль. Тонкий нос, чётко очерченный губы… Мелкие морщинки у глаз и седина на висках его ничуть не портят, а будто бы дополняют образ сильного и надёжного мужчины…
Гвен сама не заметила, как засмотрелась, и очнулась, лишь почувствовав на себе колючий взгляд госпожи Дельвен. Та глядела на неё с почти нескрываемой злостью, как на соперницу, и, если быть откровенной, у неё имелись к тому основания.
В жизни данная ситуация смотрелась отнюдь не так занимательно, как в романе. Гвендолин чувствовала себя донельзя неуютно. На счастье, альд Линтон заметил, что время уже позднее и пора прощаться.
Госпожа Фриберта, которой, очевидно, настолько понравилось, как гостья хвалила её дом и угощение, просила Гвен обязательно как-нибудь навестить их ещё раз. Пришлось пообещать это, исключительно из вежливости, потому что вторая обитательница безвкусного пёстрого дома вряд ли будет ей рада.
- Надеюсь, когда-нибудь вы простите мне этот вечер, - сказал Карлион Линтон, когда экипаж уже нёс их с Гвендолин обратно в Трелони. В полутёмном салоне негромкий голос звучал особенно печально. – Не думал, что он пройдёт так. Вернее, надеялся, что в вашем присутствии всё будет иначе.
- Потому и просили поехать с вами?
- Да, - сквайр покаянно склонил голову. – Вы сердитесь?
- Нет, я…
Гвен хотелось сказать, что она всё понимает и не держит обид, ведь альду Линтону это чаепитие было стократ неприятнее, чем ей, но нужных слов не нашлось, и она, поддавшись какому-то порыву, протянула руку и осторожно дотронулась до напряжённо сжатых в кулак пальцев спутника.
Ладонь его разжалась, словно от неожиданности, но в следующий миг мужчина перехватил отдёрнутую было руку Гвен и быстро поднёс к лицу. Коснулся губами обнажившегося запястья. И отпустил.
Если бы теперь они решили продолжить разговор, он вышел бы ещё более неловким, чем тот, что вёлся в доме госпожи Фриберты, и потому остаток пути проехали молча. Даже прощание было коротким и немногословным.
По-прежнему накрапывал дождь, но Гвен и не вспомнила о зонте. Не чувствуя текущих по лицу капель, она стояла на дороге до тех пор, пока привёзший её экипаж не скрылся из вида, и только затем пошла к дверям школы.
Жавшуюся к стене тень она тоже не сразу заметила и испуганно отшатнулась, когда та подалась навстречу.
- Это я, - успокоил знакомый голос.
- Джесмин? – с изумлением узнала Гвен кутающуюся в плащ подругу.
- Да, решила тебя навестить. Но тебя не было, и Талула уже ушла, спросить не у кого. Я волновалась.
- Альд Линтон пригласил меня к своей родственнице, - ничуть не соврала Гвендолин. – Она интересуется делами школы…
- Понятно, - кивнула Джесмин. – Тогда… я пойду, да?
- Погоди. Может быть, зайдёшь? Расскажешь, как твои дела? Как идёт подготовка к свадьбе?
Дочь старосты покачала головой:
- В другой раз. Я… Я так запуталась, Гвен! – выпалила она вдруг и, развернувшись, быстро зашагала прочь.
«Я тоже, - думала, глядя ей в след, Гвендолин. – Я тоже».
Ночь прошла в тревожных снах, а на следующий день, едва закончились занятия, в школе появился Эмрис Торнбран.
- Здравствуйте, - хмуро приветствовала его Гвен.
- Как? – наигранно удивился маг. – И вы не спросите, я ли это, и что мне угодно?
- Я знаю, что вам угодно, - ответила она. – Подождите в классной комнате, я принесу шар.
- Чая не предложите? – крикнул он ей вслед, но Гвендолин уже поднималась по лестнице и сделала вид, что не услышала этих слов.
Когда она вернулась с каменным шариком, маг, как и в прошлые разы, велел положить его на стол и долго ходил вокруг, словно кот, облизывающийся на сметану, но боящийся схлопотать веником.
- Что вы с ним делаете? – спросил он у Гвен, так и не решившись коснуться артефакта.
- Ничего, - честно ответила она. Её ведь не спросили, берёт ли она его в руки? Тогда сказала бы. А делать – ничего не делает, и понятия не имеет, на что эта вещь вообще пригодна. Разве только орехи ею колоть.
- Странно, - альд Торнбран почесал голову, взъерошив волосы на макушке. – Я бы понял, если бы артефакт привязался к магу, но… Видимо, что-то в вас есть, Гвенда Грин. И я хочу знать, что.
- А я хотела бы вернуть свою рукопись, - набравшись смелости, выпалила она.
- Значит, мы сможем договориться. Рукопись в обмен на вашу помощь.
- Вам снова нужно выбрать свадебный подарок? – спросила Гвен, намекая на то, что один раз он уже обещал вернуть тетрадь в обмен на помощь, а в итоге бросил одну в незнакомом городе. Мог бы хотя бы извиниться за тот случай!
Однако рассчитывать на раскаяние со стороны Эмриса Торнбрана не приходилось. Маг сделал вид, что не понял намёка.
- Нет, идиоты, желающие распрощаться с холостой жизнью, среди моих друзей, к счастью, закончились, - ответил он легкомысленно. – Мне нужна помощь, чтобы разобраться с архивами моего дражайшего дядюшки. Я собирался нанять секретаря, но информация, содержащаяся в них, конфиденциальная. Не хочу, чтобы записи читали посторонние. А с вами, Гвенда, - он поглядел на неё с усмешкой, - после того поцелуя и после того, как я два вечера провёл в компании Арчибальда, мы – практически одна семья. Да?
- Нет! – выкрикнула Гвен возмущённо. – Мы с вами совершенно чужие люди!
- Не поверите, но часто так и бывает: одна семья, но совершенно чужие люди. Мой дядя подтвердил бы, будь он жив. Но он мёртв, а мне в наследство досталась куча хлама, который я при всём желании не могу просто выбросить. Ведь среди этого хлама есть сведения и о нашем шаре. Вы тоже заинтересованы в том, чтобы их найти. Поэтому я предлагаю вам… работу. Да, дополнительную и хорошо оплачиваемую работу. Не в ущерб школе, конечно. Будете заниматься архивами в выходные дни или по вечерам. Я предоставлю экипаж в ваше распоряжение. А если опасаетесь, что в деревне неверно поймут ваши посещения замка, возьмите с собой кого-нибудь для сопровождения и охраны. Если для этого человека в замке найдётся дело, пока вы будете заняты бумагами, обещаю платить и ему.
- Я не…
- Любого сопровождающего, - не позволил договорить маг. – Кроме вашего покровителя Линтона. После того, как он выставил меня из своего дома, я не открою перед ним двери своего.
- Выставил? – непонимающе переспросила Гвен.
- О, так вы не знали? – осклабился Торнбран. – В тот памятный вечер, да. Ваш благодетель близко к сердцу принял наш поцелуй. Видимо, позавидовал, хоть я и пытался объяснить, что завидовать там нечему. Мне и самому не понравилось.
Под насмешливо-пренебрежительным взглядом мага, Гвен почувствовала, как кровь приливает к щекам, а кулаки сами собой сжимаются от злости.
- Что, желаете заставить меня пересмотреть мнение? - рассмеялся нахал. – Всегда готов. Подумайте. И над моим предложением тоже. Не забывайте о рукописи. Арчибальд не переживёт разлуки с вами. Ведь мы с вами знаем, что в груди этого мужественного человека бьётся нежное сердце, открытое для любви. И в душе… – Эмрис Торнбран театрально всхлипнул, – он такой ранимый, так тонко чувствующий…
