-Привет, - как-будто неловко ответила я. – Ты выходной?
-Да.
-Чем занимаешься? – странная, тяжёлая получалась, беседа. Впрочем, о чём ещё можно спросить человека, в жизни которого уже какое-то время не принимаешь участие.
-Прибрал бардак. Варю лапшу на курином бульоне, - повисла пауза. – Прости меня за шубку. Я знаю, она тебе очень нравилась. Мы купим другую. И за платье прости… Этого, конечно, уже не исправишь…
Моё свадебное платье… настолько я была уверена, что возврата нет! Я в раз-очаровании оставила его, моё чудесное воздушное свадебное платье цвета айвори! Боже! Сердце сжалось в сожалении об ошибке. И ещё… я продала машину Влада… Воспоминание об этом, затерявшееся в негативе прошлых дней, болезни отца и сегодняшнем внезапном повороте ситуации вернуло меня в ад реальности, на несколько мгновений ввергнув в шок. Я закрыла глаза ладонью, не находя слов. «Мы всё исправим», - несколько раз повторил мне сегодня Влад. Оба не святые. Значит, будем исправлять. Очень много боли мы причинили друг другу за прошедшие дни, сделали много гадостей.
-Нам нужно поговорить, - тяжело вздохнула я. – Мы далеко зашли, Влад…
-Нет, нет, нет, - перебил меня муж. Его голос воплощал надежду в ту минуту. – Всё хорошо. Всё будет хорошо, даже лучше, чем раньше. Это мы с жиру бесились. Хватит, - не веря своим ушам, боясь пропустить звук или вздох, трепеща от предчувствия частья, я замерла у окна с широко распахнутыми глазами. – Нам надо забыть прошлые глупости. Всё. Их больше нет. Наигрались.
-Последствия, - негромко напомнила я, осознав, что непосильно устала от ссоры с мужем и неистово жажду мира и покоя.
-Всё решим. Ничего страшного не произошло. Все живы. Остальное наживное.
Мир действительно перевернулся. Влад успокаивал меня. О Боже, я уже и за-была, когда подобное было в прошлый раз, настолько привычными стали его жалобы и упрёки, не говоря о постоянном излюбленном «да что там у тебя…, вот у меня», будто он соревновался со мной, кто сильнее устаёт на работе, кто дольше простоит в пробке, у кого больнее кольнула спина… Хватит…
-Нам всё равно нужно поговорить. Серьёзно. Чтобы не осталось обид, - в этот момент мне захотелось крепко-крепко прижаться к мужу и зажмурившись расплакаться в его добрых руках.
-Лапуль, ты просто знай, что я тебя люблю. Я виноват, но подобного больше не повториться, - голос Влада задрожал. – Ты, главное, приезжай домой. Остальное всё туфта. Без тебя всё не то… просто вилы.
Я прикусила губу, из глаз сорвались слёзы, бессмысленно было бы пытаться их сдержать. Они быстро бежали по щекам, срываясь со скул на блузку и теряясь в мелких пестрых цветочках на ткани. Мой взгляд упирался в стекло окна, не видя, что творится за ним, различая лишь солнечные блики. Где я бродила все эти дни? В чужой жизни, в темноте. Пора домой. Слава Богу.
-Я после работы заеду… приеду, - мне стало насрать на шубу и платье. Как я додумалась продать машину Влада?
-Жду тебя, - в этих двух словах было столько надежды, словно мой приезд означал спасение, безграничное, истинное счастье, победу над всеми бедами и невзгодами.
Следом я набрала маме. Сегодня она уже побывала в больнице у отца и вновь собиралась туда вечером. «Состояние стабильное. Всё будет хорошо», - обнадёжил врач.
-Ладонь правую чуть-чуть поднимает уже, - с трепетом рассказала мама. – Я присела рядышком на стул, беру его за руку, он мои пальцы встречает и будто немного улыбается.
Усталая, ища опору, я уткнулась затылком в стену, прислонившись к видавшим виды обоям.
-Слава Богу. Нужно ещё что-то из лекарств?
-Нет. Всё есть.
Это хорошая новость. Папа потихоньку приходит в себя. Когда мы с мамой приехали к нему в больницу в первый раз, у меня чуть не подкосились ноги, едва я вошла в палату и увидела отца на капельнице.
Сердце затрепетало в желании сорваться к мужу, домой. Начало третьего. Вроде бы не так много времени до пяти, но ехать в Витрука, где я подвязалась временно взять дополнительные обязанности, дольше почти на полчаса, чем привычная дорога с Ильюшина. Может, отпроситься пораньше? Заглянув в туалет и подтерев поплывшую от слез тушь, не собранная, с мыслями о муже я вернулась в кабинет. Андренок, блестя лысиной, уткнувшись в монитор, читал новости. Отсутствие шефа расслабляет. «Может, действительно отпроситься? – вновь подумалось мне, ведь непосредственный начальник ещё в обед отчалил на день рождения генерального директора, как никогда нарядный, но предусмотрительно ослабив галстук. Следом за желанием уехать домой в мозгу вспыхнул дискомфортный стыдливый страх. – Чёрт дёрнул меня продать машину Влада! – вспомнилось, как я оформила ее, манёвренную, крепенькую, низкую, золотисто-чёрную и с улыбкой, приопустив стекло, ехала домой, ожидая мужа из рейса. На улице стоял май. - Как сказать Владу о этом? – воображение пыталось нарисовать выражение лица мужа, выслушавшего из моих уст неожиданную и очень оригинальную новость, но картинка никак не клеилась. То ли я забыла лицо Влада, то ли не могла понять, как он отреагирует – злиться, сожалеть, всплакнёт или схватится за голову - слишком противоречивым оказалось его поведение в последнее время. Смета на мониторе, словно пустое пятно, ничуть не отвлекла от тяжёлых дум. Я вздохнув подпёрла лоб рукой.
Не страдая аккуратизмом и монотонными повторяющимися манипуляциями с тряпкой, присущими жене, Влад смахнул крошки со стола на пол, а вместе с ними шкурки от сала, лимона, виноградные веточки и скомканные в шарики конфетные фантики из фольги. К приезду Виолы надо навести порядок. Хорошо было бы купить цветы, девочки это любят, но вроде как раз уж она возвращается, а не он к ней, то и необязательно. Кактус на блюдце – маяк, символ возрождения, фантастически удачно выстреливший манёвр, стопроцентно чёткий рекламный ход, словно бюст Ленина в классе в старые школьные времена – был поставлен на видное место - в центр кухонного стола.
Влад быстро подмёл на кухне и запихнул в большой мусорный мешок горелые шубу и платье – нечего Виоле расстраиваться, глядя на них. Теперь нужно было привести себя в надлежащий вид. Щетина не шла Владу, потому что росла на лице не везде, с проплешинами. Пока свежесваренный суп остывал в тарелке, мужчина быстренько побрился. «ЦЕНЗУРА, хлеба нет», - подумалось ему доехать до ближайшего магазина, но было лень и тут же вспомнилось, что в кухонном гарнитуре вместе с кофе и чаем лежат разные пивные сухарики, припасённые им впрок.
Так… Бутылки и прочий мусор – в пакет. Отлично. Порядок наведён. Влад распечатал пачку сухариков со вкусом краба и хлебнул ложку супа. Ещё одну. Желудок сжался от удивления и радости и с удовольствием принял горячее и жидкое. Поев мужчина притёр в ванной и вынес мусорные пакеты во двор, закинув в контейнер, чтобы опять же не попались на глаза Виоле. Мыть посуду совершенно не хотелось, но, превозмогая себя, Влад по-быстрому отдраил засохшие тарелки и кастрюлю. В холодильнике стояла неначатая бутылка водки. Мысль о ней как о маленькой награде за множество успешных домашних дел мелькнула в голове, но нет. И без того перегар. Влад повторно согрел чайник. Почистить зубы, пожевать лимон. Лимон – единственное, что ещё осталось в холодильнике. Покурив перед вытяжкой в кухне, Влад вспомнил об одинокой заначке в первом коридоре на обувной полке в пачке сигарет. Там осталось на пару затяжек. Но нет. Надо завязывать с этой хернёй.
Выйдя из ванной, распаренный, румяный, в махровом халате, Влад вновь поставил чайник. Очень хотелось пить. Ещё супчика и крепкий чаёк с лимоном – и состояние будет полный норм. Обсохнуть, надеть штаны и футболку, которые подарила Виола, и примирение обеспечено.
Ещё раз поев и выпив крепкого чая, Влад откинулся на мягкую спинку дивана. Кайф. Может, прилечь? А, может, полрюмашки беленькой? Не, Виола учует, ни к чему. Опять вспомнился бычок- косячок в первом коридоре. Но ведь решено завязывать с этим… Ну а что, выкинуть что ли? Ну, бред ведь. Такие же сигареты, только безвредные, потому что натуральные, и, в отличие от обычных, реально успокаивают, если на взводе. Влад бросил беглый взгляд на часы с пегой собачкой. Десять минут четвёртого. Виола будет через два с хвостиком часа. Чтобы завязать, надо исключить соблазн. Влад поднялся с дивана, проведя ладонью по голове – волосы высохли. Быстро переодевшись в штаны и футболку, он натянул шапку, накинул куртку и, нырнув в тёплые ботинки, поспешил на улицу, на ходу проверив наличие зажигалки в кармане. Скоро, довольный, мужчина вернулся в дом. Теперь он был стопроцентно уверен, что всё будет хорошо, и лег на диван, подсунув под голову маленькую мебельную подушку. Осталось лишь ещё разок хлебнуть чаёк и пожевать лимон, а так же курнуть сигарету до приезда Виолы, на всякий случай, мало ли, вдруг посторонний запах. В центре потолка – люстра с белыми керамическими птичками. ЦЕНЗУРА, конечно, но Виоле нравится. «Интересно, а почему она никогда не спрашивала, как бы хотел сделать ремонт я?» - подумалось вдруг Владу, и на образ жены будто легла тень. В принципе, ему всегда было всё равно – есть этот сраный ремонт или нет, пусть хоть газетка вместо люстры, суть не меняется. И старый линолеум на кухне, который лежал при въезде в дом, вполне сгодился бы, ничем не хуже, чем нынешний кремовый ламинат. Влад провёл пальцами по полу, откинув руку с дивана.
Зазвонил рабочий стационарный в кабинете начальника. Сорвавшись с места, я через несколько секунд взяла трубку:
-Алло.
-Виола, - голос нашего НОПа, и, похоже, чуток навеселе. – Это Дмитрий Степаныч, – ну точно уже в кондиции, иначе откуда это СтепаНЫЧ? – Виола, Николай на месте? – опаньки… Андренок продолжал сосредоточенно листать новости, не отвлекаясь на телефон и меня.
-Конечно, - я не стала предлагать позвать его к трубке, при желании Шандарахов ( так мы между собой называли нашего руководителя отдела Дмитрия Степановича Шадарахнова) легко позвонил бы Николаю на сотовый.
-А бухгалтерия на месте?
-Конечно, - похоже, расслабившись НОП решил, что в его отсутствие все разбежались по домам.
-А логисты?
-Само собой.
-А охрана?
Я улыбнулась, подумав «И тут Остапа понесло».
-Естественно, Дмитрий Степанович.
-Передай всем, кроме охраны, можете расходиться домой. Герман Алексеевич в честь дня рождения сократил рабочий день. Остаётся трудиться только торговый зал. На Ильюшина я позвоню.
-Хорошо, - ответила я и подумала «Дай Бог здоровья Герману Алексеевичу", мысленно уже запрыгивая в машину и спеша домой.
Капал мелкий дождик, но это не отвлекало. Сердце летело к мужу. Я отгоняла мысли про машину Влада. «Буду на месте говорить без лишних соплей». Дворники бестолково заелозили по лобовому стеклу. Выключить их – морось мешает комфортному обзору, но мелких капель не хватало для нормальной работы. Я нервно дернула пальцем рычажок стеклоомывателя и вывернула направо из ворот базы. «Как он там? – побежали в голове мысли о Владе. Сердце трепетно подскакивало в счастливом предчувствии встречи. - Ничего толком не ел все эти дни, - не было сомнения, - да и в холодильнике, сто процентов, шаром покати. - Продукты в нашей семье всегда покупала я. Муж игнорировал любой шопинг, максимум, на что он был способен – заехать в какой-нибудь классный фирменный магазин и быстро, без колебаний купить понравившуюся вещь, если он заранее посчитал, что она ему нужна. Женщины так не умеют.
В голову полезли мысли о ночи, когда я собрала вещи и съехала на дачу. Негативные воспоминания перекрасили трепет от примирения в цвет тоскливой грусти, таща за собой обиду и слёзы. Я гнала их всех и спешила домой.
Толкаясь в небольшой пробке у железнодорожного переезда, я набрала Владу, надеясь набраться смелости и ободриться, найдя поддержку в разговоре, помня его слова о начале новой жизни.
-Да, лапуль, - спокойно ответил муж, мне показалось, что без теплоты.
-Как дела? – что ещё было спросить?
-Потихоньку. Покушал. Жду тебя.
«Лапша на куриных ножках, оставшихся в морозилке после одного из моих выходных. Тогда я запекла бёдрышки под сыром и томатом, целый противень, а две не влезли и были отложены в морозилку до случая.
-Не передумал мириться? – несмело, но я понадеялась сделать маленький сюрприз своим более ранним приездом. Я говорила через гарнитуру, чтоб не отвлекаться за рулем и не выдать свое местонахождение.
-Нет. Что за глупости? Нет, конечно. Ты же ведь тоже не передумала?
«Похоже, покушал, успокоился», - показалось мне. В этот раз я не услышала прежней сегодняшней тревоги в голосе мужа, но поняла, что он точно трезв.
-Влад, а с чего ты вдруг решил помириться? – романтично поинтересовалась я. Вновь напрашивалась на слова нежности? Возможно. Мне их очень не хватало. А ведь по началу, когда мы встречались и поженились, мой любимый умел говорить их очень точно, именно так, как я хотела их слышать.
-Что значит «решил»? – после паузы раздался в трубке по-прежнему спокойный голос Влада. – Я и не думал расставаться. Мы ведь две половинки одного целого.
-Ещё пару дней назад было не похоже, что ты так думаешь…
-Хватит придираться, - мягко осадил меня муж. – Я злился. На тебя. На себя. Глупостей наговорил.
-Нормально жил без меня, - без злобы, как бы с юмором продолжая его слова, добавила я.
-Ага. Куда там. Вообще-то я искал тебя, блудная жёнушка, - меня кольнул укор совести, вспомнился Леснов.
-Искал? В каком смысле? – уточнила я.
-Ездил. К твоей родне. В смысле к тёще. Не заходил, конечно. Искал вечером твою машину во дворе. Думал, ты там.
-Вот это да.., - по сердцу, словно разогретое масло, потекло тепло, превращая в живительную воду лед тревоги, неуверенности и отчуждения.
-А тебя там нет, - продолжил Влад. – Я поехал на твой фитнесс. В субботу. И там тебя нет.
В моей голове лихорадочно, обрывками вспыхнул тот день, когда я в зашкаливающем стрессе пошла на йогу вместо пилатеса. Что было до? Какая причина побудила меня поменять привычное расписание? Не важно, теперь нет смысла вспоминать. Но после фитнесцента день оказался чересчур насыщенными крайне диаметрально противоположными эмоциями. Адское создание на шее бомжа ( картинка из памяти заставила меня съежиться ), сладкий вечер с чужим мужем ( в голове всплыл успокоительно-тигриный голос моего ухажера ), уютный ресторан, укромное место с чудесной шторой. Да, именно тогда Влад позвонил Леснову, он искал меня. Внезапно та суббота дополнилась неожиданными яркими, греющими душу деталями.
-Я в тот день не пошла на пилатес.
-Классно, - укорил меня муж. - А я всю голову сломал, где же ты? У родителей нет. На фитнесе нет. Поехал на дачу. И там тебя нет.
«Он был подшофе, значит, заказывал такси, - поняла я, - соответственно, по-этому и не обнаружил отсутствие машины в гараже». В голове сложилась об-новленная картинка того дня, и я тяжело выдохнула, но всё же улыбнулась. Он меня искал. Как в кино. Любит.
-Не стал моей маме звонить?
-Ну её. Опять все эти «добрый день», «как здоровье», «все ли хорошо на работе». Я для неё слишком неотёсанный, - да, отношение мужа к моим родителям изначально было не особенно тёплым: он считал их рафинированными особами, а себя трудягой и человеком из народа и почему-то противопоставлял себе, словно класс загнивающей буржуазии.
-Да.
-Чем занимаешься? – странная, тяжёлая получалась, беседа. Впрочем, о чём ещё можно спросить человека, в жизни которого уже какое-то время не принимаешь участие.
-Прибрал бардак. Варю лапшу на курином бульоне, - повисла пауза. – Прости меня за шубку. Я знаю, она тебе очень нравилась. Мы купим другую. И за платье прости… Этого, конечно, уже не исправишь…
Моё свадебное платье… настолько я была уверена, что возврата нет! Я в раз-очаровании оставила его, моё чудесное воздушное свадебное платье цвета айвори! Боже! Сердце сжалось в сожалении об ошибке. И ещё… я продала машину Влада… Воспоминание об этом, затерявшееся в негативе прошлых дней, болезни отца и сегодняшнем внезапном повороте ситуации вернуло меня в ад реальности, на несколько мгновений ввергнув в шок. Я закрыла глаза ладонью, не находя слов. «Мы всё исправим», - несколько раз повторил мне сегодня Влад. Оба не святые. Значит, будем исправлять. Очень много боли мы причинили друг другу за прошедшие дни, сделали много гадостей.
-Нам нужно поговорить, - тяжело вздохнула я. – Мы далеко зашли, Влад…
-Нет, нет, нет, - перебил меня муж. Его голос воплощал надежду в ту минуту. – Всё хорошо. Всё будет хорошо, даже лучше, чем раньше. Это мы с жиру бесились. Хватит, - не веря своим ушам, боясь пропустить звук или вздох, трепеща от предчувствия частья, я замерла у окна с широко распахнутыми глазами. – Нам надо забыть прошлые глупости. Всё. Их больше нет. Наигрались.
-Последствия, - негромко напомнила я, осознав, что непосильно устала от ссоры с мужем и неистово жажду мира и покоя.
-Всё решим. Ничего страшного не произошло. Все живы. Остальное наживное.
Мир действительно перевернулся. Влад успокаивал меня. О Боже, я уже и за-была, когда подобное было в прошлый раз, настолько привычными стали его жалобы и упрёки, не говоря о постоянном излюбленном «да что там у тебя…, вот у меня», будто он соревновался со мной, кто сильнее устаёт на работе, кто дольше простоит в пробке, у кого больнее кольнула спина… Хватит…
-Нам всё равно нужно поговорить. Серьёзно. Чтобы не осталось обид, - в этот момент мне захотелось крепко-крепко прижаться к мужу и зажмурившись расплакаться в его добрых руках.
-Лапуль, ты просто знай, что я тебя люблю. Я виноват, но подобного больше не повториться, - голос Влада задрожал. – Ты, главное, приезжай домой. Остальное всё туфта. Без тебя всё не то… просто вилы.
Я прикусила губу, из глаз сорвались слёзы, бессмысленно было бы пытаться их сдержать. Они быстро бежали по щекам, срываясь со скул на блузку и теряясь в мелких пестрых цветочках на ткани. Мой взгляд упирался в стекло окна, не видя, что творится за ним, различая лишь солнечные блики. Где я бродила все эти дни? В чужой жизни, в темноте. Пора домой. Слава Богу.
ПРОДА от 20.11
-Я после работы заеду… приеду, - мне стало насрать на шубу и платье. Как я додумалась продать машину Влада?
-Жду тебя, - в этих двух словах было столько надежды, словно мой приезд означал спасение, безграничное, истинное счастье, победу над всеми бедами и невзгодами.
Следом я набрала маме. Сегодня она уже побывала в больнице у отца и вновь собиралась туда вечером. «Состояние стабильное. Всё будет хорошо», - обнадёжил врач.
-Ладонь правую чуть-чуть поднимает уже, - с трепетом рассказала мама. – Я присела рядышком на стул, беру его за руку, он мои пальцы встречает и будто немного улыбается.
Усталая, ища опору, я уткнулась затылком в стену, прислонившись к видавшим виды обоям.
-Слава Богу. Нужно ещё что-то из лекарств?
-Нет. Всё есть.
Это хорошая новость. Папа потихоньку приходит в себя. Когда мы с мамой приехали к нему в больницу в первый раз, у меня чуть не подкосились ноги, едва я вошла в палату и увидела отца на капельнице.
Сердце затрепетало в желании сорваться к мужу, домой. Начало третьего. Вроде бы не так много времени до пяти, но ехать в Витрука, где я подвязалась временно взять дополнительные обязанности, дольше почти на полчаса, чем привычная дорога с Ильюшина. Может, отпроситься пораньше? Заглянув в туалет и подтерев поплывшую от слез тушь, не собранная, с мыслями о муже я вернулась в кабинет. Андренок, блестя лысиной, уткнувшись в монитор, читал новости. Отсутствие шефа расслабляет. «Может, действительно отпроситься? – вновь подумалось мне, ведь непосредственный начальник ещё в обед отчалил на день рождения генерального директора, как никогда нарядный, но предусмотрительно ослабив галстук. Следом за желанием уехать домой в мозгу вспыхнул дискомфортный стыдливый страх. – Чёрт дёрнул меня продать машину Влада! – вспомнилось, как я оформила ее, манёвренную, крепенькую, низкую, золотисто-чёрную и с улыбкой, приопустив стекло, ехала домой, ожидая мужа из рейса. На улице стоял май. - Как сказать Владу о этом? – воображение пыталось нарисовать выражение лица мужа, выслушавшего из моих уст неожиданную и очень оригинальную новость, но картинка никак не клеилась. То ли я забыла лицо Влада, то ли не могла понять, как он отреагирует – злиться, сожалеть, всплакнёт или схватится за голову - слишком противоречивым оказалось его поведение в последнее время. Смета на мониторе, словно пустое пятно, ничуть не отвлекла от тяжёлых дум. Я вздохнув подпёрла лоб рукой.
Не страдая аккуратизмом и монотонными повторяющимися манипуляциями с тряпкой, присущими жене, Влад смахнул крошки со стола на пол, а вместе с ними шкурки от сала, лимона, виноградные веточки и скомканные в шарики конфетные фантики из фольги. К приезду Виолы надо навести порядок. Хорошо было бы купить цветы, девочки это любят, но вроде как раз уж она возвращается, а не он к ней, то и необязательно. Кактус на блюдце – маяк, символ возрождения, фантастически удачно выстреливший манёвр, стопроцентно чёткий рекламный ход, словно бюст Ленина в классе в старые школьные времена – был поставлен на видное место - в центр кухонного стола.
Влад быстро подмёл на кухне и запихнул в большой мусорный мешок горелые шубу и платье – нечего Виоле расстраиваться, глядя на них. Теперь нужно было привести себя в надлежащий вид. Щетина не шла Владу, потому что росла на лице не везде, с проплешинами. Пока свежесваренный суп остывал в тарелке, мужчина быстренько побрился. «ЦЕНЗУРА, хлеба нет», - подумалось ему доехать до ближайшего магазина, но было лень и тут же вспомнилось, что в кухонном гарнитуре вместе с кофе и чаем лежат разные пивные сухарики, припасённые им впрок.
Так… Бутылки и прочий мусор – в пакет. Отлично. Порядок наведён. Влад распечатал пачку сухариков со вкусом краба и хлебнул ложку супа. Ещё одну. Желудок сжался от удивления и радости и с удовольствием принял горячее и жидкое. Поев мужчина притёр в ванной и вынес мусорные пакеты во двор, закинув в контейнер, чтобы опять же не попались на глаза Виоле. Мыть посуду совершенно не хотелось, но, превозмогая себя, Влад по-быстрому отдраил засохшие тарелки и кастрюлю. В холодильнике стояла неначатая бутылка водки. Мысль о ней как о маленькой награде за множество успешных домашних дел мелькнула в голове, но нет. И без того перегар. Влад повторно согрел чайник. Почистить зубы, пожевать лимон. Лимон – единственное, что ещё осталось в холодильнике. Покурив перед вытяжкой в кухне, Влад вспомнил об одинокой заначке в первом коридоре на обувной полке в пачке сигарет. Там осталось на пару затяжек. Но нет. Надо завязывать с этой хернёй.
Выйдя из ванной, распаренный, румяный, в махровом халате, Влад вновь поставил чайник. Очень хотелось пить. Ещё супчика и крепкий чаёк с лимоном – и состояние будет полный норм. Обсохнуть, надеть штаны и футболку, которые подарила Виола, и примирение обеспечено.
Ещё раз поев и выпив крепкого чая, Влад откинулся на мягкую спинку дивана. Кайф. Может, прилечь? А, может, полрюмашки беленькой? Не, Виола учует, ни к чему. Опять вспомнился бычок- косячок в первом коридоре. Но ведь решено завязывать с этим… Ну а что, выкинуть что ли? Ну, бред ведь. Такие же сигареты, только безвредные, потому что натуральные, и, в отличие от обычных, реально успокаивают, если на взводе. Влад бросил беглый взгляд на часы с пегой собачкой. Десять минут четвёртого. Виола будет через два с хвостиком часа. Чтобы завязать, надо исключить соблазн. Влад поднялся с дивана, проведя ладонью по голове – волосы высохли. Быстро переодевшись в штаны и футболку, он натянул шапку, накинул куртку и, нырнув в тёплые ботинки, поспешил на улицу, на ходу проверив наличие зажигалки в кармане. Скоро, довольный, мужчина вернулся в дом. Теперь он был стопроцентно уверен, что всё будет хорошо, и лег на диван, подсунув под голову маленькую мебельную подушку. Осталось лишь ещё разок хлебнуть чаёк и пожевать лимон, а так же курнуть сигарету до приезда Виолы, на всякий случай, мало ли, вдруг посторонний запах. В центре потолка – люстра с белыми керамическими птичками. ЦЕНЗУРА, конечно, но Виоле нравится. «Интересно, а почему она никогда не спрашивала, как бы хотел сделать ремонт я?» - подумалось вдруг Владу, и на образ жены будто легла тень. В принципе, ему всегда было всё равно – есть этот сраный ремонт или нет, пусть хоть газетка вместо люстры, суть не меняется. И старый линолеум на кухне, который лежал при въезде в дом, вполне сгодился бы, ничем не хуже, чем нынешний кремовый ламинат. Влад провёл пальцами по полу, откинув руку с дивана.
Зазвонил рабочий стационарный в кабинете начальника. Сорвавшись с места, я через несколько секунд взяла трубку:
-Алло.
-Виола, - голос нашего НОПа, и, похоже, чуток навеселе. – Это Дмитрий Степаныч, – ну точно уже в кондиции, иначе откуда это СтепаНЫЧ? – Виола, Николай на месте? – опаньки… Андренок продолжал сосредоточенно листать новости, не отвлекаясь на телефон и меня.
-Конечно, - я не стала предлагать позвать его к трубке, при желании Шандарахов ( так мы между собой называли нашего руководителя отдела Дмитрия Степановича Шадарахнова) легко позвонил бы Николаю на сотовый.
-А бухгалтерия на месте?
-Конечно, - похоже, расслабившись НОП решил, что в его отсутствие все разбежались по домам.
-А логисты?
-Само собой.
-А охрана?
Я улыбнулась, подумав «И тут Остапа понесло».
-Естественно, Дмитрий Степанович.
-Передай всем, кроме охраны, можете расходиться домой. Герман Алексеевич в честь дня рождения сократил рабочий день. Остаётся трудиться только торговый зал. На Ильюшина я позвоню.
-Хорошо, - ответила я и подумала «Дай Бог здоровья Герману Алексеевичу", мысленно уже запрыгивая в машину и спеша домой.
ПРОДА от 23.01.21
Капал мелкий дождик, но это не отвлекало. Сердце летело к мужу. Я отгоняла мысли про машину Влада. «Буду на месте говорить без лишних соплей». Дворники бестолково заелозили по лобовому стеклу. Выключить их – морось мешает комфортному обзору, но мелких капель не хватало для нормальной работы. Я нервно дернула пальцем рычажок стеклоомывателя и вывернула направо из ворот базы. «Как он там? – побежали в голове мысли о Владе. Сердце трепетно подскакивало в счастливом предчувствии встречи. - Ничего толком не ел все эти дни, - не было сомнения, - да и в холодильнике, сто процентов, шаром покати. - Продукты в нашей семье всегда покупала я. Муж игнорировал любой шопинг, максимум, на что он был способен – заехать в какой-нибудь классный фирменный магазин и быстро, без колебаний купить понравившуюся вещь, если он заранее посчитал, что она ему нужна. Женщины так не умеют.
В голову полезли мысли о ночи, когда я собрала вещи и съехала на дачу. Негативные воспоминания перекрасили трепет от примирения в цвет тоскливой грусти, таща за собой обиду и слёзы. Я гнала их всех и спешила домой.
Толкаясь в небольшой пробке у железнодорожного переезда, я набрала Владу, надеясь набраться смелости и ободриться, найдя поддержку в разговоре, помня его слова о начале новой жизни.
-Да, лапуль, - спокойно ответил муж, мне показалось, что без теплоты.
-Как дела? – что ещё было спросить?
-Потихоньку. Покушал. Жду тебя.
«Лапша на куриных ножках, оставшихся в морозилке после одного из моих выходных. Тогда я запекла бёдрышки под сыром и томатом, целый противень, а две не влезли и были отложены в морозилку до случая.
-Не передумал мириться? – несмело, но я понадеялась сделать маленький сюрприз своим более ранним приездом. Я говорила через гарнитуру, чтоб не отвлекаться за рулем и не выдать свое местонахождение.
-Нет. Что за глупости? Нет, конечно. Ты же ведь тоже не передумала?
«Похоже, покушал, успокоился», - показалось мне. В этот раз я не услышала прежней сегодняшней тревоги в голосе мужа, но поняла, что он точно трезв.
-Влад, а с чего ты вдруг решил помириться? – романтично поинтересовалась я. Вновь напрашивалась на слова нежности? Возможно. Мне их очень не хватало. А ведь по началу, когда мы встречались и поженились, мой любимый умел говорить их очень точно, именно так, как я хотела их слышать.
-Что значит «решил»? – после паузы раздался в трубке по-прежнему спокойный голос Влада. – Я и не думал расставаться. Мы ведь две половинки одного целого.
-Ещё пару дней назад было не похоже, что ты так думаешь…
-Хватит придираться, - мягко осадил меня муж. – Я злился. На тебя. На себя. Глупостей наговорил.
-Нормально жил без меня, - без злобы, как бы с юмором продолжая его слова, добавила я.
-Ага. Куда там. Вообще-то я искал тебя, блудная жёнушка, - меня кольнул укор совести, вспомнился Леснов.
-Искал? В каком смысле? – уточнила я.
-Ездил. К твоей родне. В смысле к тёще. Не заходил, конечно. Искал вечером твою машину во дворе. Думал, ты там.
-Вот это да.., - по сердцу, словно разогретое масло, потекло тепло, превращая в живительную воду лед тревоги, неуверенности и отчуждения.
-А тебя там нет, - продолжил Влад. – Я поехал на твой фитнесс. В субботу. И там тебя нет.
В моей голове лихорадочно, обрывками вспыхнул тот день, когда я в зашкаливающем стрессе пошла на йогу вместо пилатеса. Что было до? Какая причина побудила меня поменять привычное расписание? Не важно, теперь нет смысла вспоминать. Но после фитнесцента день оказался чересчур насыщенными крайне диаметрально противоположными эмоциями. Адское создание на шее бомжа ( картинка из памяти заставила меня съежиться ), сладкий вечер с чужим мужем ( в голове всплыл успокоительно-тигриный голос моего ухажера ), уютный ресторан, укромное место с чудесной шторой. Да, именно тогда Влад позвонил Леснову, он искал меня. Внезапно та суббота дополнилась неожиданными яркими, греющими душу деталями.
-Я в тот день не пошла на пилатес.
-Классно, - укорил меня муж. - А я всю голову сломал, где же ты? У родителей нет. На фитнесе нет. Поехал на дачу. И там тебя нет.
«Он был подшофе, значит, заказывал такси, - поняла я, - соответственно, по-этому и не обнаружил отсутствие машины в гараже». В голове сложилась об-новленная картинка того дня, и я тяжело выдохнула, но всё же улыбнулась. Он меня искал. Как в кино. Любит.
-Не стал моей маме звонить?
-Ну её. Опять все эти «добрый день», «как здоровье», «все ли хорошо на работе». Я для неё слишком неотёсанный, - да, отношение мужа к моим родителям изначально было не особенно тёплым: он считал их рафинированными особами, а себя трудягой и человеком из народа и почему-то противопоставлял себе, словно класс загнивающей буржуазии.
