Она невольно улыбнулась сама себе: это надо же было так нагуляться, чтобы не заметно для самой себя потерять целый день! Впрочем, как говорит бабуля Роза, каждому человеку нужно время для себя. Это может быть день, потраченный на прогулки по городу, или пять минут во время обеда, когда заботы и тревоги отступают. Каждому нужно иногда побыть в одиночестве.
Когда Николетта уже подходила к своему дому, то засмотрелась на все вокруг: весенний вечер красил все теплыми цветами, размывал контуры, делал очертания предметов мягче, нежнее. Особенно цветов на клумбах. Запахи сирени и жасмина пьянили, кружили голову. К ним примешивался ещё один, незнакомый аромат. Наверное, какой-то цветок. Всюду жужжали перелетающие с места на место большие жуки, название которых Николетта знала, но не могла вспомнить, и щебетали птички.
Эрзебет такой красивый город! Дамнэйт тоже красив, но его красота быстрая, динамичная. Там нужно постоянно двигаться, чтобы успеть посмотреть все новое и красивое до того, как оно смениться чем-то более новым, более красивым, более интересным и увлекательным. Эрзебет же красив той неповторимой красотой, от которой не устают глаза, не болит голова, которой не надоедает любоваться. Дамнэйт пробуждает желание действовать, взбудораживает! Эрзебет наоборот – успокаивает, умиротворяет.
Николетте ближе Эрзебет.
Она села на какую-то лавочку. Хотелось вдыхать и вдыхать эту красоту, хотелось, чтобы она заполнила все её существо, текла по венам, согревала душу, наполняла разум. Хотелось раствориться и стать частью всего этого великолепия. Вот, кого можно было обнять в трудную минуту! Вот, с кем можно разделить чувство обиды, чтобы легче было с ним справится.
Её размышления прервало появление семьи, возвращающейся с прогулки: мама, папа, ребенок в коляске, и ещё одного, мальчика лет трех, за руку вел отец. Они что-то увлеченно обсуждали, но Николетта не стала прислушиваться. Она встала и пошла к себе домой.
Николетта твердо решила, что не даст себе хандрить. Да, первая деловая встреча не задалась. Ну и подумаешь! Не сошелся же свет клином на этом Огасте Дорси! Не хочет он с нею работать – ему же хуже. А ей некогда тратить свое время и переживания на него. Есть столько дел, которые сами себя не сделают. И она не собирается заниматься ими с плохими мыслями и плохим настроям. С плохими мыслями, ничего хорошего не построишь. И начать она твердо решила со встречи с Райли Холлом.
Можно было бы самой отправиться в поселок «Радужный». Но Николетта решила для начала вернуться на фермерский рынок и узнать у доброй продавщицы или у кого-нибудь из этого села: возможно этот Райли хоть иногда бывает в Эрзебете? Или, возможно, с ним можно договориться о встрече?
Вздохнув, она решила отложить все дела на завтра. А пока…
Николетта покосилась глазами на свои сегодняшние покупки. А не поздно ли для приготовления малиново-черничного десерта? И сама себе улыбнулась – для десертов никогда не поздно.
Мысленно прикинув что осталось у неё в холодильнике, Николетта свернула к ближайшему магазину, чтобы прикупить кое-что из продуктов. Выпечка всегда приносила ей особое удовольствие. Но сегодня было настроение сделать что-то необычное. А когда рукой кондитера руководит вдохновение, получаются восхитительные вещи.
По счастью в магазине нашлось, все, чего не доставало Николетте для того, чтобы воплотить свой замысел в жизнь: яйца, увесистый кусочек рассыпчатого творога, сахарная пудра, грецкие орехи, сливки, сметана, желатин, упаковочка желе и на всякий случай пачку сливочного масла. В холодильнике уже было полпачки, но этого, скорее всего, не хватит, так что лучше перестраховаться.
С пакетом этих полезностей в одной руке и с ягодами в другой, Николетта вернулась домой, уставшая, после длительной прогулки, но полная желания сделать десерт. А начала она с того, что разложила покупки по местам. Во всем нужен порядок. Да и все равно все сразу они не понадобятся, а так хотя бы не будут воровать место на столе. Из покупок остались только грецкие орехи, яйца и сметана. К ним быстро присоединились какао-порошок, мука и сахар.
Закончив с продуктами, Николетта позаботилась о себе, надев один из своих передничков – вишневого цвета с белыми оборками. Что-то было в этом сочетании, что-то, созвучное её настроению. Носить передничек во время приготовления еды – это ещё один ритуал, роднивший Николетту с близким человеком, которого она уже потеряла. Чтобы не делала бабуля Роза на кухне – на ней всегда был передничек. Аккуратный, чистый и наглаженный.
Убрав волосы в хвост, Николетта взялась за десерт. Ей нравилось готовить вот так, отдаваясь процессу, позволяя ему нести себя, как течение реки несет беспечный листик, оторвавшийся от родной и надежной ветки. За то время пока она шла домой масло успело размягчиться и с ним уже можно было работать. Выложив его в тарелку, Николетта просеяла в туда же полтора стакана муки и принялась перетирать их, пока не получилась крошка. Затем добавила в него четыре столовых ложки сахара и три желтка.
Пришло время замешивать тесто. Можно было использовать для этого магическую лампу, но Николетта любила делать это руками. Это помогало успокоиться, снять напряжение, рассеять тревогу. И нередко именно в такие моменты к ней приходили мысли о том, как поступить в трудную минуту или что решить в сложной ситуации.
Пока Николетта работала над тестом, в голове возникла идея сделать ещё один десерт. Продуктов для этого более чем достаточно. Да и теста вполне хватит. И если малиново-черничный десерт нужно будет съесть сразу, то этот можно будет оставить на несколько дней. А если кто-то зайдет в гости – будет прекрасное угощение. Да и Себастьяну должно понравится.
Николетта замешивала тесто, пока оно не собралось в комочек. И теперь, наконец, пришло время включить фантазию. Разделив тесто на две равных части, одну она сразу отложила в сторону, а ко второй добавила какао-порошок и сметану. И снова хорошенько перемешала, получив шоколадное песочное тесто, которое не только по цвету, но и по вкусу будет отличаться от простого песочного теста. Сметана сделает его нежнее и мягче. Завернув оба кусочка теста в пленку, Николетта отправила их в холодильный ларь.
Теперь у неё был час времени в запасе и Николетта решила потратить его на то, чтобы перекусить, ведь за день она толком ничего не ела, а десерт будет готов не раньше, чем утром. У неё в холодильном ларе нашлись вчерашние бутерброды. И почему-то, глядя на них, Николетта очень остро ощутила свое одиночество. Она так привыкла жить ради кого-то, что даже сейчас, когда отца нет в живых уже больше трех месяцев, продолжает готовить еду на двоих. Семья для неё не просто слово. Семья – это то, без чего она не чувствует себя полноценной, это якорь, который помогал почувствовать свое место в мире, это люди, которые заботились о ней, были рядом в счастливые минуты и в трудные. Семья – это все то хорошее, светлое, разумное, что есть в Николетте. Хорошему она училась, наблюдая за папой и бабулей. Плохому – получая собственный жизненный опыт.
Вздохнув, Николетта поставила тарелку на стол и заварила себе чай. Ей хотелось бы, чтобы родные были рядом, хотелось, чтобы они всей семьёй собрались за этим столом, как было когда-то. Интересно, что бы бабуля с отцом сказали про её нынешнее жилье? Бабуле Розе, наверняка, очень понравилось бы то, что тут много света. А отец ворчал бы о том, что зимой тут будет холодно и счета за отопление будут огромными. Годы жизни в Дамнэйте научили его считать каждую копейку.
Иногда Николетта задумывалась, а как бы сложилась жизнь отца, если бы он остался в Эрзебете? Или если бы мама не умерла? Тогда, наверняка, Николетта и бабуля Роза не проводили бы вместе столько времени и мечта открыть свою к кондитерскую так и не появилась бы.
А встретились бы в таком случае они с Аделаидой, Максом и Эриком? С Аделаидой наверняка да! С Эриком и Максом… Возможно, да, возможно, нет. Может, они учились бы в одной школе. А, может, их пути никогда бы не пересеклись. Эрзебет маленький город, но не настолько чтобы все, буквально, знали всех.
За окном протяжно закричала какая-то птица, вырвав Николетту из размышлений о прошлом, будущем и настоящем. Она вспомнила о тесте и посмотрела на часы – пришло время доставать его из холодильного ларя.
Освободив тесто от пленки, Николетта разрезала каждую половинку на четыре части, которые тоже переложила в разные тарелки и прикрыла полотенчиком. Теперь осталось только приготовить место и инструменты к работе – посыпать скалку и рабочий стол мукой, нарезать пергаментную бумагу определенных размеров – и можно начинать раскатывать тесто.
Она уже столько раз все это делала, что, кажется, тело двигалось само собой. Единственное, что требовалось от разума – не мешать. И он послушно самоустранился от процесса, переключившись на мысли о дне минувшем и о будущем. Пока руки раскатывали очередной кусочек теста в тонкий лист и вырезали прямоугольник по шаблону, которым служила досточка для нарезания, ум сосредоточился на мыслях о том, что в последнее время она стала слишком беспечной. Школа жизни Дамнэйта быстро забылась, стоило оказаться в окружении хороших людей, таких как Аделаида или Эрик. Они искренне, от всей души помогали ей. И Николетта, наверное, привыкла, к тому, что все идет слишком легко, получается, практически само собой.
Но в жизни так не бывает. И, спасибо Огасту Дорси, что напомнил ей об этом. Бабуля Роза, умная женщина, часто говорила, что в этой жизни ничего из того, что действительно ценно не дается легко. И её слова не раз и не два находили свое подтверждение.
Каждый прямоугольник из песочного теста Николетта перекладывала пергаментной бумагой. Во-первых, так они не прилипнут друг к другу. Во-вторых, так с ним будет легче работать, чтобы не порвать.
Урок, полученный Николеттой сегодня, должен пойти впрок. Не все люди будут доброжелательно настроены по отношению к ней. Да они и не должны. Кондитерская – это её мечта, а не их. Они живут своими мечтами и надеждами, находя тех, кто поможет им воплотить их в жизнь.
Закончив раскатывать и вырезать шоколадное тесто, Николетта взялась за обычное.
Огаст Дорси был прав в одном: нужно прикладывать больше усилий для того, чтобы все получилось. Стараться находить общий язык с людьми, чтобы знать, чем их порадовать. Для этого она хочет открыть кондитерскую – чтобы радовать людей. А если копить обиду в сердце, то очень скоро можно возненавидеть все на свете, даже выпечку.
От такой мысли её невольно передернуло. Не дай бог дожить до того момента, когда любимое дело не будит будить в сердце ничего, кроме глухого раздражения и злобы. Ходить на работу не потому, что хочешь, а потому, что нужно, ненавидеть каждодневную рутину, в которую превратится некогда любимое дело, раздражаться и злиться по поводу даже самых мелких неудач… Не так ли умирают люди? Те самые люди, которые начинают свою взрослую жизнь полные энтузиазма и вдохновения, а в сорок лет оглядываются и спрашивают себя: кем я стал? Куда делся тот задор и стремление всего добиться, которое заставляло работать даже по ночам, не чувствуя усталости?! Куда делись все надежды и чаянья, которые предавали сил даже тогда, когда у других руки опускались?! Куда все это делось? Чем я занимался все эти годы?! Когда упустил свой шанс?
Закончив вырезать листы, Николетта включила духовку, чтобы разогревалась до 180 градусов. Затем вернулась к рабочему столу и, собрав обрезки теста, аккуратно разложила их на жаровню, усланную пергаментной бумагой. Того готового печенья, которое получится, будет за глаза достаточно для десерта. Да и выпекается оно очень быстро. За это Николетта и выбрала песочное тесто.
Когда духовка разогрелась, она поставила в неё жаровню и занялась десертом.
Дальше начиналась кропотливая работа, требующая полного средоточия мыслей на процессе, ведь порвать печное тесто очень легко. Особенно, если оно так тонко раскатано. Именно поэтому Николетта использовала пергаментную бумагу. С ней легко было размещать пласты теста точно так, как планировалось или требовалось по рецепту.
Поставив на стол жаровню, в которой планировала выпекать этот десерт, Николетта выложила на него шоколадный лист теста, прямо с пергаментной бумагой, чтобы ничего не прилипло к жаровне. Затем поверх теста выложила крупные половинки грецкого ореха на расстоянии с полпальца друг от друга. Можно было бы делать расстояние между ними меньше, но у неё их было не так много, и, если не контролировать расход, орехов могло не хватить до конца. Затем выложила поверх пласт обычного теста, подровняв с помощью бумаги так, чтобы он лег вровень с предыдущим. Убрав пергамент, Николетта снова выложила поверх него орехи.
Она повторяла эти два шага до тех пор, пока не закончились пласты теста. К этому моменту комнату заполонил запах свежего песочного печенья. Нужно было срочно доставать его из духовки, чтобы не пересушить. Поэтому, оставив заготовку для песочного десерта в сторону, Николетта быстро достала из духовки жаровню с хорошенько прожарившимися и основательно зарумянившимися остатками теста, и поставила на окошко, чтобы они остыли.
Вернувшись к прерванной формовке десерта, Николетта приступила к заключительной части. Взяв в руки скалку, она хорошенько прошлась по всем пластам, чтобы они слиплись в тех местах, где нет орехов. При этом она не давила изо всех сил, чтобы по возможности не раздавить орехи. Во-первых, чем мельче раздроблен орех, тем хуже склеивается тесто. Во-вторых, готовый десерт в разрезе будет плохо выглядеть. А для кондитера это не допустимо.
Когда-то бабуля Роза научила её тому, что в данном случае, как и с людьми: если слишком сильно нажать, то можно все испортить. Во всем важен баланс.
Закончив с формовкой будущего десерта, Николетта поставила его в холодильный ларь, и взялась за малиново-черничный десерт. Начала она с того, что несколько раз перетерла творог через мелкое сито. Пока у него не появилась нежнейшая текстура, и пока она сама не убедилась, что в нем нет комочков.
Николетта всегда делала это с удовольствием и с большой охотой из-за того, что лет до двенадцати бабуля Роза не разрешала ей даже близко подходить к творогу и ситу. Никакие слезы и уговоры её не трогали. Она оставалась непреклонной и всегда объясняла свою твердость тем что, чтобы рецепт удался, нужно, чтобы творог после перетирания получился нежнейшим, без комочков. Поэтому бабуля Роза не доверяла перетирание никому, кроме себя. А когда Николетта, наконец, в первый раз это сделала, её радости и гордости не было предела.
Закончив с творогом, Николетта отставила его в сторону и, взяв круглую разъемную форму, она смазала её размягченным сливочным маслом, чтобы потом не возникло проблем с извлечением десерта и его края остались такими же аккуратненькими и красивыми.
Бросив быстрый взгляд на часы, она снова включила духовку, чтобы та грелась до ста семидесяти градусов. И проверила жаровню с печеньем. Оно уже достаточно остыло, чтобы с ним можно было работать.
Одной из вещей, которые Николетта взяла с собой из Дамнэйта, была ступка и пестик из гранита.
Когда Николетта уже подходила к своему дому, то засмотрелась на все вокруг: весенний вечер красил все теплыми цветами, размывал контуры, делал очертания предметов мягче, нежнее. Особенно цветов на клумбах. Запахи сирени и жасмина пьянили, кружили голову. К ним примешивался ещё один, незнакомый аромат. Наверное, какой-то цветок. Всюду жужжали перелетающие с места на место большие жуки, название которых Николетта знала, но не могла вспомнить, и щебетали птички.
Эрзебет такой красивый город! Дамнэйт тоже красив, но его красота быстрая, динамичная. Там нужно постоянно двигаться, чтобы успеть посмотреть все новое и красивое до того, как оно смениться чем-то более новым, более красивым, более интересным и увлекательным. Эрзебет же красив той неповторимой красотой, от которой не устают глаза, не болит голова, которой не надоедает любоваться. Дамнэйт пробуждает желание действовать, взбудораживает! Эрзебет наоборот – успокаивает, умиротворяет.
Николетте ближе Эрзебет.
Она села на какую-то лавочку. Хотелось вдыхать и вдыхать эту красоту, хотелось, чтобы она заполнила все её существо, текла по венам, согревала душу, наполняла разум. Хотелось раствориться и стать частью всего этого великолепия. Вот, кого можно было обнять в трудную минуту! Вот, с кем можно разделить чувство обиды, чтобы легче было с ним справится.
Её размышления прервало появление семьи, возвращающейся с прогулки: мама, папа, ребенок в коляске, и ещё одного, мальчика лет трех, за руку вел отец. Они что-то увлеченно обсуждали, но Николетта не стала прислушиваться. Она встала и пошла к себе домой.
Николетта твердо решила, что не даст себе хандрить. Да, первая деловая встреча не задалась. Ну и подумаешь! Не сошелся же свет клином на этом Огасте Дорси! Не хочет он с нею работать – ему же хуже. А ей некогда тратить свое время и переживания на него. Есть столько дел, которые сами себя не сделают. И она не собирается заниматься ими с плохими мыслями и плохим настроям. С плохими мыслями, ничего хорошего не построишь. И начать она твердо решила со встречи с Райли Холлом.
Можно было бы самой отправиться в поселок «Радужный». Но Николетта решила для начала вернуться на фермерский рынок и узнать у доброй продавщицы или у кого-нибудь из этого села: возможно этот Райли хоть иногда бывает в Эрзебете? Или, возможно, с ним можно договориться о встрече?
Вздохнув, она решила отложить все дела на завтра. А пока…
Николетта покосилась глазами на свои сегодняшние покупки. А не поздно ли для приготовления малиново-черничного десерта? И сама себе улыбнулась – для десертов никогда не поздно.
Мысленно прикинув что осталось у неё в холодильнике, Николетта свернула к ближайшему магазину, чтобы прикупить кое-что из продуктов. Выпечка всегда приносила ей особое удовольствие. Но сегодня было настроение сделать что-то необычное. А когда рукой кондитера руководит вдохновение, получаются восхитительные вещи.
По счастью в магазине нашлось, все, чего не доставало Николетте для того, чтобы воплотить свой замысел в жизнь: яйца, увесистый кусочек рассыпчатого творога, сахарная пудра, грецкие орехи, сливки, сметана, желатин, упаковочка желе и на всякий случай пачку сливочного масла. В холодильнике уже было полпачки, но этого, скорее всего, не хватит, так что лучше перестраховаться.
С пакетом этих полезностей в одной руке и с ягодами в другой, Николетта вернулась домой, уставшая, после длительной прогулки, но полная желания сделать десерт. А начала она с того, что разложила покупки по местам. Во всем нужен порядок. Да и все равно все сразу они не понадобятся, а так хотя бы не будут воровать место на столе. Из покупок остались только грецкие орехи, яйца и сметана. К ним быстро присоединились какао-порошок, мука и сахар.
Закончив с продуктами, Николетта позаботилась о себе, надев один из своих передничков – вишневого цвета с белыми оборками. Что-то было в этом сочетании, что-то, созвучное её настроению. Носить передничек во время приготовления еды – это ещё один ритуал, роднивший Николетту с близким человеком, которого она уже потеряла. Чтобы не делала бабуля Роза на кухне – на ней всегда был передничек. Аккуратный, чистый и наглаженный.
Убрав волосы в хвост, Николетта взялась за десерт. Ей нравилось готовить вот так, отдаваясь процессу, позволяя ему нести себя, как течение реки несет беспечный листик, оторвавшийся от родной и надежной ветки. За то время пока она шла домой масло успело размягчиться и с ним уже можно было работать. Выложив его в тарелку, Николетта просеяла в туда же полтора стакана муки и принялась перетирать их, пока не получилась крошка. Затем добавила в него четыре столовых ложки сахара и три желтка.
Пришло время замешивать тесто. Можно было использовать для этого магическую лампу, но Николетта любила делать это руками. Это помогало успокоиться, снять напряжение, рассеять тревогу. И нередко именно в такие моменты к ней приходили мысли о том, как поступить в трудную минуту или что решить в сложной ситуации.
Пока Николетта работала над тестом, в голове возникла идея сделать ещё один десерт. Продуктов для этого более чем достаточно. Да и теста вполне хватит. И если малиново-черничный десерт нужно будет съесть сразу, то этот можно будет оставить на несколько дней. А если кто-то зайдет в гости – будет прекрасное угощение. Да и Себастьяну должно понравится.
Николетта замешивала тесто, пока оно не собралось в комочек. И теперь, наконец, пришло время включить фантазию. Разделив тесто на две равных части, одну она сразу отложила в сторону, а ко второй добавила какао-порошок и сметану. И снова хорошенько перемешала, получив шоколадное песочное тесто, которое не только по цвету, но и по вкусу будет отличаться от простого песочного теста. Сметана сделает его нежнее и мягче. Завернув оба кусочка теста в пленку, Николетта отправила их в холодильный ларь.
Теперь у неё был час времени в запасе и Николетта решила потратить его на то, чтобы перекусить, ведь за день она толком ничего не ела, а десерт будет готов не раньше, чем утром. У неё в холодильном ларе нашлись вчерашние бутерброды. И почему-то, глядя на них, Николетта очень остро ощутила свое одиночество. Она так привыкла жить ради кого-то, что даже сейчас, когда отца нет в живых уже больше трех месяцев, продолжает готовить еду на двоих. Семья для неё не просто слово. Семья – это то, без чего она не чувствует себя полноценной, это якорь, который помогал почувствовать свое место в мире, это люди, которые заботились о ней, были рядом в счастливые минуты и в трудные. Семья – это все то хорошее, светлое, разумное, что есть в Николетте. Хорошему она училась, наблюдая за папой и бабулей. Плохому – получая собственный жизненный опыт.
Вздохнув, Николетта поставила тарелку на стол и заварила себе чай. Ей хотелось бы, чтобы родные были рядом, хотелось, чтобы они всей семьёй собрались за этим столом, как было когда-то. Интересно, что бы бабуля с отцом сказали про её нынешнее жилье? Бабуле Розе, наверняка, очень понравилось бы то, что тут много света. А отец ворчал бы о том, что зимой тут будет холодно и счета за отопление будут огромными. Годы жизни в Дамнэйте научили его считать каждую копейку.
Иногда Николетта задумывалась, а как бы сложилась жизнь отца, если бы он остался в Эрзебете? Или если бы мама не умерла? Тогда, наверняка, Николетта и бабуля Роза не проводили бы вместе столько времени и мечта открыть свою к кондитерскую так и не появилась бы.
А встретились бы в таком случае они с Аделаидой, Максом и Эриком? С Аделаидой наверняка да! С Эриком и Максом… Возможно, да, возможно, нет. Может, они учились бы в одной школе. А, может, их пути никогда бы не пересеклись. Эрзебет маленький город, но не настолько чтобы все, буквально, знали всех.
За окном протяжно закричала какая-то птица, вырвав Николетту из размышлений о прошлом, будущем и настоящем. Она вспомнила о тесте и посмотрела на часы – пришло время доставать его из холодильного ларя.
Освободив тесто от пленки, Николетта разрезала каждую половинку на четыре части, которые тоже переложила в разные тарелки и прикрыла полотенчиком. Теперь осталось только приготовить место и инструменты к работе – посыпать скалку и рабочий стол мукой, нарезать пергаментную бумагу определенных размеров – и можно начинать раскатывать тесто.
Она уже столько раз все это делала, что, кажется, тело двигалось само собой. Единственное, что требовалось от разума – не мешать. И он послушно самоустранился от процесса, переключившись на мысли о дне минувшем и о будущем. Пока руки раскатывали очередной кусочек теста в тонкий лист и вырезали прямоугольник по шаблону, которым служила досточка для нарезания, ум сосредоточился на мыслях о том, что в последнее время она стала слишком беспечной. Школа жизни Дамнэйта быстро забылась, стоило оказаться в окружении хороших людей, таких как Аделаида или Эрик. Они искренне, от всей души помогали ей. И Николетта, наверное, привыкла, к тому, что все идет слишком легко, получается, практически само собой.
Но в жизни так не бывает. И, спасибо Огасту Дорси, что напомнил ей об этом. Бабуля Роза, умная женщина, часто говорила, что в этой жизни ничего из того, что действительно ценно не дается легко. И её слова не раз и не два находили свое подтверждение.
Каждый прямоугольник из песочного теста Николетта перекладывала пергаментной бумагой. Во-первых, так они не прилипнут друг к другу. Во-вторых, так с ним будет легче работать, чтобы не порвать.
Урок, полученный Николеттой сегодня, должен пойти впрок. Не все люди будут доброжелательно настроены по отношению к ней. Да они и не должны. Кондитерская – это её мечта, а не их. Они живут своими мечтами и надеждами, находя тех, кто поможет им воплотить их в жизнь.
Закончив раскатывать и вырезать шоколадное тесто, Николетта взялась за обычное.
Огаст Дорси был прав в одном: нужно прикладывать больше усилий для того, чтобы все получилось. Стараться находить общий язык с людьми, чтобы знать, чем их порадовать. Для этого она хочет открыть кондитерскую – чтобы радовать людей. А если копить обиду в сердце, то очень скоро можно возненавидеть все на свете, даже выпечку.
От такой мысли её невольно передернуло. Не дай бог дожить до того момента, когда любимое дело не будит будить в сердце ничего, кроме глухого раздражения и злобы. Ходить на работу не потому, что хочешь, а потому, что нужно, ненавидеть каждодневную рутину, в которую превратится некогда любимое дело, раздражаться и злиться по поводу даже самых мелких неудач… Не так ли умирают люди? Те самые люди, которые начинают свою взрослую жизнь полные энтузиазма и вдохновения, а в сорок лет оглядываются и спрашивают себя: кем я стал? Куда делся тот задор и стремление всего добиться, которое заставляло работать даже по ночам, не чувствуя усталости?! Куда делись все надежды и чаянья, которые предавали сил даже тогда, когда у других руки опускались?! Куда все это делось? Чем я занимался все эти годы?! Когда упустил свой шанс?
Закончив вырезать листы, Николетта включила духовку, чтобы разогревалась до 180 градусов. Затем вернулась к рабочему столу и, собрав обрезки теста, аккуратно разложила их на жаровню, усланную пергаментной бумагой. Того готового печенья, которое получится, будет за глаза достаточно для десерта. Да и выпекается оно очень быстро. За это Николетта и выбрала песочное тесто.
Когда духовка разогрелась, она поставила в неё жаровню и занялась десертом.
Дальше начиналась кропотливая работа, требующая полного средоточия мыслей на процессе, ведь порвать печное тесто очень легко. Особенно, если оно так тонко раскатано. Именно поэтому Николетта использовала пергаментную бумагу. С ней легко было размещать пласты теста точно так, как планировалось или требовалось по рецепту.
Поставив на стол жаровню, в которой планировала выпекать этот десерт, Николетта выложила на него шоколадный лист теста, прямо с пергаментной бумагой, чтобы ничего не прилипло к жаровне. Затем поверх теста выложила крупные половинки грецкого ореха на расстоянии с полпальца друг от друга. Можно было бы делать расстояние между ними меньше, но у неё их было не так много, и, если не контролировать расход, орехов могло не хватить до конца. Затем выложила поверх пласт обычного теста, подровняв с помощью бумаги так, чтобы он лег вровень с предыдущим. Убрав пергамент, Николетта снова выложила поверх него орехи.
Она повторяла эти два шага до тех пор, пока не закончились пласты теста. К этому моменту комнату заполонил запах свежего песочного печенья. Нужно было срочно доставать его из духовки, чтобы не пересушить. Поэтому, оставив заготовку для песочного десерта в сторону, Николетта быстро достала из духовки жаровню с хорошенько прожарившимися и основательно зарумянившимися остатками теста, и поставила на окошко, чтобы они остыли.
Вернувшись к прерванной формовке десерта, Николетта приступила к заключительной части. Взяв в руки скалку, она хорошенько прошлась по всем пластам, чтобы они слиплись в тех местах, где нет орехов. При этом она не давила изо всех сил, чтобы по возможности не раздавить орехи. Во-первых, чем мельче раздроблен орех, тем хуже склеивается тесто. Во-вторых, готовый десерт в разрезе будет плохо выглядеть. А для кондитера это не допустимо.
Когда-то бабуля Роза научила её тому, что в данном случае, как и с людьми: если слишком сильно нажать, то можно все испортить. Во всем важен баланс.
Закончив с формовкой будущего десерта, Николетта поставила его в холодильный ларь, и взялась за малиново-черничный десерт. Начала она с того, что несколько раз перетерла творог через мелкое сито. Пока у него не появилась нежнейшая текстура, и пока она сама не убедилась, что в нем нет комочков.
Николетта всегда делала это с удовольствием и с большой охотой из-за того, что лет до двенадцати бабуля Роза не разрешала ей даже близко подходить к творогу и ситу. Никакие слезы и уговоры её не трогали. Она оставалась непреклонной и всегда объясняла свою твердость тем что, чтобы рецепт удался, нужно, чтобы творог после перетирания получился нежнейшим, без комочков. Поэтому бабуля Роза не доверяла перетирание никому, кроме себя. А когда Николетта, наконец, в первый раз это сделала, её радости и гордости не было предела.
Закончив с творогом, Николетта отставила его в сторону и, взяв круглую разъемную форму, она смазала её размягченным сливочным маслом, чтобы потом не возникло проблем с извлечением десерта и его края остались такими же аккуратненькими и красивыми.
Бросив быстрый взгляд на часы, она снова включила духовку, чтобы та грелась до ста семидесяти градусов. И проверила жаровню с печеньем. Оно уже достаточно остыло, чтобы с ним можно было работать.
Одной из вещей, которые Николетта взяла с собой из Дамнэйта, была ступка и пестик из гранита.
