Немного помолчав, она сказала:
- Может, ты и прав. Не может, а скорее всего так и есть. Я никогда не открывала собственную кондитерскую и не знаю всех подводных камней, которые ждут меня в этой быстрой и извилистой горной речке. Но я определенно хочу рискнуть. Моя мечта стоит того, чтобы поставить все на кон.
Блондин не удержался от улыбки:
- Ты еще слишком молода и идеалистична, Николетта. Это большой минус для тебя. Бизнес – грязное дело, особенно в таком маленьком городке, как Эрзебет. Но это же и твой жирный плюс. Ты видишь цель и не видишь препятствий. Такие люди часто добиваются своего. Ты главное, не сдавайся! Чтобы не случилось – не сдавайся! Не отступай назад и не довольствуйся малым. И тогда ты получишь все.
- А говоришь, что это я идеалистка, - рассмеялась Николетта. А потом передвинулась поближе, наклонилась вперед и поцеловала его в щеку: - Спасибо.
- За что? – смутился он.
- Мне все говорят, что из этой затеи ничего не выйдет, - ответила Николетта, снова возвращаясь на свое место. – Никто в меня не верит. Никто никогда не верил, что я смогу. Никто, кроме тебя и бабули Розы. Так что спасибо тебе за то, что веришь в меня.
- Всегда к твоим услугам, - он отвесил ей шутливый поклон.
И снова оба замолчали, просто глядя на алеющий закат. Из-за светила, медленно уплывающего за горизонт, песочного и кремового цвета дома за мостом, ведущим к площади, казалось, раскрасились в разные оттенки розового, красного и оранжевого. А кусты и деревья были ещё зеленее, чем обычно. Цветы на клумбах тоже к вечеру стали куда ярче, чем днем, когда изнывали от жары. Некоторые уже собирались в бутоны, другие наоборот – распрямили привянувшие было лепестки, воспрянули и дивный аромат, источаемый ими, заполонил все вокруг. Словно они пытались посоперничать своей красотой с закатом.
Просто сидеть и просто наслаждаться этим видом – это роскошь, которой Николетта была лишена в Дамнэйте, и ещё долго будет лишена в Эрзебете, после того, как откроет кондитерскую.
- А как ты познакомилась с Аделаидой? – снова первым заговорил блондин, через какое-то время.
- Я снимаю квартиру в доме, который принадлежит ей, - нехотя ответила Николетта. Разговоры о насущном разрушали очарование момента. А ей хотелось бы побыть подольше в этих минутах покоя, с этим закатом и этим парнем. С ним было так легко говорить, и ещё легче молчать. Николетте снова стало стыдно, что она не знает его имени. Как бы его незаметно разузнать? Может спросить у Аделаиды? Или у Макса?
- Так это же здесь, недалеко, - почему-то удивился блондин.
- Да, - подтвердила Николетта и спросила: - Проводишь меня домой?
- Конечно! – легко и быстро согласился он, и тут же вскочил, предлагая ей свою руку. Вообще-то Николетта не имела в виду прямо сейчас. Но уже когда он предложил, она почувствовала себя уставшей и поняла, что неплохо бы сейчас отдохнуть. Поэтому подала руку своему спасителю, и с его помощью встала. Они медленно побрели к её дому. Пока Николетта не опиралась на ногу, та её не беспокоила. Так что при ходьбе нужно было лишь стараться переносить вес на здоровую ногу и руку своего добровольного помощника. Все-таки здорово, что Макс прислал его. Вот бы неприятность получилась, если бы Николетта подвернула ногу, а рядом никого.
- Почему Эрзебет? – вдруг спросил блондин, и тут же уточнил: - Я имею в виду: ты же жила в Дамнэйте. Почему решила променять столицу на наше захолустье?
Николетта возразила:
- Я никогда не считала Эрзебет захолустьем! Я жила здесь до десяти лет и до сих пор очень люблю его.
- Но это же самая окраина империи! – даже остановился и повернулся боком блондин, чтобы смотреть на свою собеседницу, когда эмоционально заговорил: - Эрзебет – это самая провинциальная провинция из всех, какие только могут быть! Дамнэйт – город возможностей! А Эрзебет – это их окраина. В Дамнэйте для тебя открыт целый мир, ты можешь отправится по любой понравившейся тебе дороге. Куда бы ты ни отправилась из Эрзебета, то попадешь либо в тот же Дамнэйт, либо уже в другие империи. Здесь же практически ничего никогда не меняется! Прогресс и развитие редко заглядывают сюда в гости. Так что тебя занесло сюда, на самую окраину Илмэнтайра?
Он поудобнее перехватил её руку и продолжил идти вперед, внимательно слушая все ответы:
- Мне очень жаль, что ты так относишься к этому городу. Да, он небольшой. Но это не минус, это скорее его огромный плюс! Жизнь здесь тихая, спокойная и очень уютная. Это то, чего почти никогда не бывает в таких больших городах, как Дамнэйт. Оглянись вокруг – здесь так тихо и зелено. Душа отдыхает, когда прогуливаешься по этой улице. Время действительно, словно замирает, чтобы дать тебе возможность насладиться каждым мгновеньем, каждым солнечным лучиком, каждым дуновением ветра.
- Так ты приехала в Эрзебет за этим? – скептически спросил блондин.
- Да, - улыбнулась Николетта. Она не злилась на него за недоверие. В конце концов, в это действительно трудно поверить: кто-то по собственной воле променял столицу на провинцию.
- Не знаю, - в его голосе слышалось сожаление. Сожаление по какой-то давней несбывшейся мечте, и Николетта не удержалась от вопроса:
- Ты несчастлив здесь, в Эрзебете?
Он пожал плечами, и немного помедлил, прежде чем ответить:
- Я не то, чтобы несчастлив… Просто мне кажется, что я смог бы добиться большего, если бы жил не в маленьком городе, а в большом.
- А чего ты хотел бы добиться? – спросила Николетта. – Что такого ты мог бы достичь там, чего нет здесь?
Вопрос застал его врасплох. Он сделал несколько шагов, прежде чем снова остановился и удивленно посмотрел на неё.
- Я… не знаю, - растеряно пробормотал он, но эта растерянность быстро прошла, и они снова двинулись вперед: - Я бы знал, чего могу достичь, если бы жил там.
- А того, что есть у тебя здесь, в Эрзебете, разве недостаточно для того, чтобы быть счастливым?
И снова он не нашелся, что ей ответить, поэтому ответил вопросом на вопрос:
- А тебе достаточно того, что у тебя есть, чтобы чувствовать себя счастливой?
Николетта улыбнулась:
- Моя бабуля Роза всегда говорила, что нужно уметь радоваться всему, что у нас есть. Если ждать что станешь счастливым в будущем, то ты не станешь счастливым никогда. Ведь будущее – это завтрашнее сегодня. Если ты не счастлив в этот день, то сколько бы ты не получил денег или достижений, не будешь счастлив и в тот день. Ты просто не поймешь, что он наступил, и будешь продолжать ждать, когда же он наступит.
- Твоя бабуля Роза была умной женщиной, - оценил по достоинству этот ответ блондин.
Перед ними, как по волшебству возник пансион Аделаиды. Он кокетливо поблескивал стенами в лучах заходящего солнца, а запах цветущих вишен, растущих за домом, окутывал его, как изысканные духи красивую женщину.
- Вот мы и пришли, - неловко сказала Николетта. – Спасибо, что не бросил меня там.
Он лишь отмахнулся:
- Да пустяки.
И снова между ними возникла тишина. Только в этот раз, в их молчании были слова. Слова непроизнесенные, а от того более отчетливые. Вечер был прекрасным, но Николетта пришла на свидание к другому. И хоть им обоим хотелось бы, чтобы все закончилось по-другому, но закончится он прощанием у её двери. Оба это понимают, и оба об этом сожалеют.
В слишком громкую тишину ворвался скрип петель открывающейся двери и из дома выбежал Себастьян. Он остановился прямо возле них и громко, по-мальчишески задорно воскликнул:
- Привет, Николетта! Привет Эрик!
Николетте захотелось обнять и расцеловать его. Как же хорошо, что он сказал, как зовут её нового знакомого! Однако вместо объятий и поцелуев, Николетта улыбнулась ему:
- Привет, Себастьян! Куда ты так летел?
- Нужно помочь Аделаиде, - приосанился он, подражая тому, как стоял Эрик. Он явно брал с него пример. – А ты почему так быстро вернулась со своего свиданья?
С детской непосредственностью он смерил Эрика взглядом, и спросил:
- Тебе что, не понравилась Николетта? Или вы уже решили жить у нас в пансионе?
Вопросы были настолько неловкими и не вовремя заданными, что оба просто рассмеялись. Потом, с молчаливого одобрения Эрика, Николетта объяснила:
- Нет, Себастьян. Я ходила на свидание с Максом. Я подвернула ногу и Эрик помог мне добраться домой.
- Нет! – разочарованно протянул Себастьян. – Зачем ты пошла на свидание с Максом! Эрик же лучше!
Они снова рассмеялись, и Эрик потрепал его по голове:
- Ну, спасибо, дружище.
- Ладно, - разочарованно и немного обиженно сказал Себастьян. – Некогда мне с вами тут языками чесать. У меня дела. Я пошел.
Николетте пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться над этим его «языками чесать», а Эрик зашелся в кашле, подозрительно напоминающем смех.
Но вот Себастьян убежал, смешно раскидывая ноги при беге, и все ещё пребывая в благодушном настроении, Эрик спросил:
- На каком этаже ты живешь?
- На четвертом, - вздохнула Николетта.
Он посмотрел вверх, приложив ладонь козырьком ко лбу, затем сказал:
- Высоковато для твоей ноги.
Прежде, чем Николетта успела что-то ответить или просто отреагировать, он снова подхватил её на руки и понес в дом. Их встретила прохлада и мрак помещения, лишенного окон. Поэтому Эрик остановился, чтобы глаза привыкли к темноте.
- Эрик, не стоит, - попыталась возразить Николетта. – Я и сама могу идти.
- По таким ступенькам? – скептично спросил он и осторожно пошел вперед, чтобы в темноте не споткнуться.
- Да, - решила не сдаваться Николетта. – Я слишком тяжелая, чтобы нести меня на четвертый этаж!
В голосе Эрика слышалась улыбка:
- Да у меня инструменты тяжелее!
Он, наконец-то поднялся на первый этаж, туда, где было светло благодаря окнам, расположенным на каждом этаже, и уверенно пошел по лестнице вверх.
- Ты не обязан, - снова попыталась образумить его Николетта. Меньше всего она хотела, чтобы Эрик надорвал спину из-за рыцарских побуждений.
- Конечно, не обязан, - легко согласился он, поворачивая на второй этаж. – Но мне хочется тебе помочь. Ведь благодаря тебе я узнал, что маффины – это не то же самое, что и кексы.
Николетта прыснула со смеху.
Они миновали третий этаж, затем поднялись и на четвертый.
- Вот моя дверь, - показала Николетта, и Эрик поставил её рядом. – Спасибо, - поблагодарила она.
- Нет проблем, - улыбнулся он в ответ, той самой очень милой улыбкой. – Если нужны будут услуги грузчика – зови.
Эрик повернулся, чтобы уходить, и Николетта крикнула ему вслед:
- Обязательно! Пока!
Он лишь рукой помахал и ушел, оставив после себя запах хвойного одеколона и сожаление по поводу того, что он такой хороший друг и даже не попытался напроситься на чай. Вздохнув, она открыла дверь и поковыляла домой, чтобы приложить что-то холодное к ноге.
Проснувшись утром, Николетта сообразила, что так и не договорилась с Эриком о том, когда же они теперь встретятся. Конечно, зная, что у неё болит нога, он не будет ждать её сегодня у помещения. Но когда теперь они увидятся?
Немного поразмыслив, Николетта решила, что как только почувствует себя лучше, то попросит Аделаиду устроить им встречу ещё раз.
А пока заурчавший желудок напомнил ей, что она вчера не ужинала толком. Значит, стоит хотя бы хорошо позавтракать.
Кое-как доковыляв до кухни, Николетта провела ревизию содержимого своего холодильного ларя. Там были только сыр и ветчина. Можно было бы сделать чай и бутерброды. Но, к сожалению, у неё не было хлеба.
И Николетта тут же сама фыркнула своим же мыслям. Разве для голодного повара это препятствие? Если хлеба нет, значит, можно испечь булочки!
Николетта достала все необходимое для теста и разложила по местам. Когда она заниматься делом, то боль её почти не беспокоила. Увлеченность выпечкой была сильнее подвернутой ноги.
Постепенно на столе появились мука, пакетик сухих дрожжей, который так и не пригодился ей в прошлый раз, полпакета молока, сливочное масло, сахар, три яйца, яйца и непонятно откуда взявшаяся зелень. Николетта совершенно не помнила, как её покупала и что планировала с нею сделать. Но, раз уж она уже была, можно было использовать её на бутерброды.
Или…
Николетта ещё раз пробежалась глазами по продуктам на столе.
Собственно, кто сказал, что из всего этого можно приготовить только бутерброды? Это мог сказать только тот, кто совершенно не знаком с богатым кулинарным опытом бабули Розы!
Когда Николетта ходила в школу, бабуля готовила ей с собой вкуснейшие рулетики. Их всегда было так много, что хватало и на завтрак, и на перекус в школе. Но самое главное в нынешних обстоятельствах это то, что они готовятся необыкновенно быстро!
Николетта очень хорошо знала этот рецепт и всегда сыпала всего, что нужно на глаз. Для замешивания теста нужна была небольшая кастрюлька. Совсем маленькой в новом доме,
к сожалению, не нашлось. Пришлось брать средних размеров. Хотя Николетта и не любила работать с такими. Теста замешается не настолько много, но отмывать её будет труднее, чем маленькую. Но, за неимением ничего лучшего, оставалось работать с тем, что есть.
Первым делом она налила в кастрюльку стакан молока. Можно было бы и больше, но это все, что было в пакете. Затем она положила туда две столовых ложки масла и поставила её на огонь и стала помешивать. Тут она поймала себя на том, что думает о вчерашнем вечере. У неё не шел из головы разговор с Эриком. Он показался ей милым и, как бы это не звучало – одиноким. Интересно, сколько ему лет? На вид – ненамного старше неё самой. Но глаза у него очень взрослые, из-за них он казался намного старше, чем есть.
Задумавшись, она едва не пропустила тот момент, когда масло растаяло. Чертыхаясь, Николетта выключила огонь и переставила кастрюльку, чтобы смесь чуть-чуть остыла. Нужно быть внимательнее. Если она сейчас испортит эту смесь, то сделать вторую будет не из чего. И тогда придется либо перебиться одним лишь сыром с ветчиной, либо вообще остаться голодной. Сейчас смесь ещё была слишком горячей, и чтобы Николетта туда не положила, все бы сварилось. Поэтому она взяла деревянную ложку с длинной ручкой и начала помешивать её, чтобы быстрее остудить до нужно температуры. В уже остывшую теплую смесь молока и масла Николетта добавила соль, сахар и дрожжи, не переставая все размешивать.
Когда все замешалось до однородной кондиции, она начала через ситечко просеивать муку. Понадобилось немного меньше, чем полкило.
Теперь пришла очередь вымешивать тесто. Бабуля Роза замешивала его до того момента, когда оно начинало отставать от рук. Николетта делала также, хотя от кое-каких своих знакомых она слышала советы делать тесто более крутым. И этот совет не был лишен логики – тогда тесто получалось более плотным после выпечки и можно было не переживать, что оно размякнет или не будет держать форму. Возможно, кому-то нравились такие рулетики, когда тесто получается более тугим после выпечки. Но Николетта предпочитала более нежное и сочное тесто. Особенно в таких рулетиках.
Интересно, а что бы понравилось Максу и Эрику? Почему-то она была уверенна, что у них совершенно разные вкусы. Макс ей представлялся тем, кто любит все дорогое и изысканное, а Эрик тем, кому ближе домашняя кухня. Чем больше она сравнивала этих двоих, тем более разными они казались, и тем труднее было понять, на чем вообще зиждется их дружба. Как они познакомились? Какие у них общие интересы? Давно ли дружат?
- Может, ты и прав. Не может, а скорее всего так и есть. Я никогда не открывала собственную кондитерскую и не знаю всех подводных камней, которые ждут меня в этой быстрой и извилистой горной речке. Но я определенно хочу рискнуть. Моя мечта стоит того, чтобы поставить все на кон.
Блондин не удержался от улыбки:
- Ты еще слишком молода и идеалистична, Николетта. Это большой минус для тебя. Бизнес – грязное дело, особенно в таком маленьком городке, как Эрзебет. Но это же и твой жирный плюс. Ты видишь цель и не видишь препятствий. Такие люди часто добиваются своего. Ты главное, не сдавайся! Чтобы не случилось – не сдавайся! Не отступай назад и не довольствуйся малым. И тогда ты получишь все.
- А говоришь, что это я идеалистка, - рассмеялась Николетта. А потом передвинулась поближе, наклонилась вперед и поцеловала его в щеку: - Спасибо.
- За что? – смутился он.
- Мне все говорят, что из этой затеи ничего не выйдет, - ответила Николетта, снова возвращаясь на свое место. – Никто в меня не верит. Никто никогда не верил, что я смогу. Никто, кроме тебя и бабули Розы. Так что спасибо тебе за то, что веришь в меня.
- Всегда к твоим услугам, - он отвесил ей шутливый поклон.
И снова оба замолчали, просто глядя на алеющий закат. Из-за светила, медленно уплывающего за горизонт, песочного и кремового цвета дома за мостом, ведущим к площади, казалось, раскрасились в разные оттенки розового, красного и оранжевого. А кусты и деревья были ещё зеленее, чем обычно. Цветы на клумбах тоже к вечеру стали куда ярче, чем днем, когда изнывали от жары. Некоторые уже собирались в бутоны, другие наоборот – распрямили привянувшие было лепестки, воспрянули и дивный аромат, источаемый ими, заполонил все вокруг. Словно они пытались посоперничать своей красотой с закатом.
Просто сидеть и просто наслаждаться этим видом – это роскошь, которой Николетта была лишена в Дамнэйте, и ещё долго будет лишена в Эрзебете, после того, как откроет кондитерскую.
- А как ты познакомилась с Аделаидой? – снова первым заговорил блондин, через какое-то время.
- Я снимаю квартиру в доме, который принадлежит ей, - нехотя ответила Николетта. Разговоры о насущном разрушали очарование момента. А ей хотелось бы побыть подольше в этих минутах покоя, с этим закатом и этим парнем. С ним было так легко говорить, и ещё легче молчать. Николетте снова стало стыдно, что она не знает его имени. Как бы его незаметно разузнать? Может спросить у Аделаиды? Или у Макса?
- Так это же здесь, недалеко, - почему-то удивился блондин.
- Да, - подтвердила Николетта и спросила: - Проводишь меня домой?
- Конечно! – легко и быстро согласился он, и тут же вскочил, предлагая ей свою руку. Вообще-то Николетта не имела в виду прямо сейчас. Но уже когда он предложил, она почувствовала себя уставшей и поняла, что неплохо бы сейчас отдохнуть. Поэтому подала руку своему спасителю, и с его помощью встала. Они медленно побрели к её дому. Пока Николетта не опиралась на ногу, та её не беспокоила. Так что при ходьбе нужно было лишь стараться переносить вес на здоровую ногу и руку своего добровольного помощника. Все-таки здорово, что Макс прислал его. Вот бы неприятность получилась, если бы Николетта подвернула ногу, а рядом никого.
- Почему Эрзебет? – вдруг спросил блондин, и тут же уточнил: - Я имею в виду: ты же жила в Дамнэйте. Почему решила променять столицу на наше захолустье?
Николетта возразила:
- Я никогда не считала Эрзебет захолустьем! Я жила здесь до десяти лет и до сих пор очень люблю его.
- Но это же самая окраина империи! – даже остановился и повернулся боком блондин, чтобы смотреть на свою собеседницу, когда эмоционально заговорил: - Эрзебет – это самая провинциальная провинция из всех, какие только могут быть! Дамнэйт – город возможностей! А Эрзебет – это их окраина. В Дамнэйте для тебя открыт целый мир, ты можешь отправится по любой понравившейся тебе дороге. Куда бы ты ни отправилась из Эрзебета, то попадешь либо в тот же Дамнэйт, либо уже в другие империи. Здесь же практически ничего никогда не меняется! Прогресс и развитие редко заглядывают сюда в гости. Так что тебя занесло сюда, на самую окраину Илмэнтайра?
Он поудобнее перехватил её руку и продолжил идти вперед, внимательно слушая все ответы:
- Мне очень жаль, что ты так относишься к этому городу. Да, он небольшой. Но это не минус, это скорее его огромный плюс! Жизнь здесь тихая, спокойная и очень уютная. Это то, чего почти никогда не бывает в таких больших городах, как Дамнэйт. Оглянись вокруг – здесь так тихо и зелено. Душа отдыхает, когда прогуливаешься по этой улице. Время действительно, словно замирает, чтобы дать тебе возможность насладиться каждым мгновеньем, каждым солнечным лучиком, каждым дуновением ветра.
- Так ты приехала в Эрзебет за этим? – скептически спросил блондин.
- Да, - улыбнулась Николетта. Она не злилась на него за недоверие. В конце концов, в это действительно трудно поверить: кто-то по собственной воле променял столицу на провинцию.
- Не знаю, - в его голосе слышалось сожаление. Сожаление по какой-то давней несбывшейся мечте, и Николетта не удержалась от вопроса:
- Ты несчастлив здесь, в Эрзебете?
Он пожал плечами, и немного помедлил, прежде чем ответить:
- Я не то, чтобы несчастлив… Просто мне кажется, что я смог бы добиться большего, если бы жил не в маленьком городе, а в большом.
- А чего ты хотел бы добиться? – спросила Николетта. – Что такого ты мог бы достичь там, чего нет здесь?
Вопрос застал его врасплох. Он сделал несколько шагов, прежде чем снова остановился и удивленно посмотрел на неё.
- Я… не знаю, - растеряно пробормотал он, но эта растерянность быстро прошла, и они снова двинулись вперед: - Я бы знал, чего могу достичь, если бы жил там.
- А того, что есть у тебя здесь, в Эрзебете, разве недостаточно для того, чтобы быть счастливым?
И снова он не нашелся, что ей ответить, поэтому ответил вопросом на вопрос:
- А тебе достаточно того, что у тебя есть, чтобы чувствовать себя счастливой?
Николетта улыбнулась:
- Моя бабуля Роза всегда говорила, что нужно уметь радоваться всему, что у нас есть. Если ждать что станешь счастливым в будущем, то ты не станешь счастливым никогда. Ведь будущее – это завтрашнее сегодня. Если ты не счастлив в этот день, то сколько бы ты не получил денег или достижений, не будешь счастлив и в тот день. Ты просто не поймешь, что он наступил, и будешь продолжать ждать, когда же он наступит.
- Твоя бабуля Роза была умной женщиной, - оценил по достоинству этот ответ блондин.
Перед ними, как по волшебству возник пансион Аделаиды. Он кокетливо поблескивал стенами в лучах заходящего солнца, а запах цветущих вишен, растущих за домом, окутывал его, как изысканные духи красивую женщину.
- Вот мы и пришли, - неловко сказала Николетта. – Спасибо, что не бросил меня там.
Он лишь отмахнулся:
- Да пустяки.
И снова между ними возникла тишина. Только в этот раз, в их молчании были слова. Слова непроизнесенные, а от того более отчетливые. Вечер был прекрасным, но Николетта пришла на свидание к другому. И хоть им обоим хотелось бы, чтобы все закончилось по-другому, но закончится он прощанием у её двери. Оба это понимают, и оба об этом сожалеют.
В слишком громкую тишину ворвался скрип петель открывающейся двери и из дома выбежал Себастьян. Он остановился прямо возле них и громко, по-мальчишески задорно воскликнул:
- Привет, Николетта! Привет Эрик!
Николетте захотелось обнять и расцеловать его. Как же хорошо, что он сказал, как зовут её нового знакомого! Однако вместо объятий и поцелуев, Николетта улыбнулась ему:
- Привет, Себастьян! Куда ты так летел?
- Нужно помочь Аделаиде, - приосанился он, подражая тому, как стоял Эрик. Он явно брал с него пример. – А ты почему так быстро вернулась со своего свиданья?
С детской непосредственностью он смерил Эрика взглядом, и спросил:
- Тебе что, не понравилась Николетта? Или вы уже решили жить у нас в пансионе?
Вопросы были настолько неловкими и не вовремя заданными, что оба просто рассмеялись. Потом, с молчаливого одобрения Эрика, Николетта объяснила:
- Нет, Себастьян. Я ходила на свидание с Максом. Я подвернула ногу и Эрик помог мне добраться домой.
- Нет! – разочарованно протянул Себастьян. – Зачем ты пошла на свидание с Максом! Эрик же лучше!
Они снова рассмеялись, и Эрик потрепал его по голове:
- Ну, спасибо, дружище.
- Ладно, - разочарованно и немного обиженно сказал Себастьян. – Некогда мне с вами тут языками чесать. У меня дела. Я пошел.
Николетте пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться над этим его «языками чесать», а Эрик зашелся в кашле, подозрительно напоминающем смех.
Но вот Себастьян убежал, смешно раскидывая ноги при беге, и все ещё пребывая в благодушном настроении, Эрик спросил:
- На каком этаже ты живешь?
- На четвертом, - вздохнула Николетта.
Он посмотрел вверх, приложив ладонь козырьком ко лбу, затем сказал:
- Высоковато для твоей ноги.
Прежде, чем Николетта успела что-то ответить или просто отреагировать, он снова подхватил её на руки и понес в дом. Их встретила прохлада и мрак помещения, лишенного окон. Поэтому Эрик остановился, чтобы глаза привыкли к темноте.
- Эрик, не стоит, - попыталась возразить Николетта. – Я и сама могу идти.
- По таким ступенькам? – скептично спросил он и осторожно пошел вперед, чтобы в темноте не споткнуться.
- Да, - решила не сдаваться Николетта. – Я слишком тяжелая, чтобы нести меня на четвертый этаж!
В голосе Эрика слышалась улыбка:
- Да у меня инструменты тяжелее!
Он, наконец-то поднялся на первый этаж, туда, где было светло благодаря окнам, расположенным на каждом этаже, и уверенно пошел по лестнице вверх.
- Ты не обязан, - снова попыталась образумить его Николетта. Меньше всего она хотела, чтобы Эрик надорвал спину из-за рыцарских побуждений.
- Конечно, не обязан, - легко согласился он, поворачивая на второй этаж. – Но мне хочется тебе помочь. Ведь благодаря тебе я узнал, что маффины – это не то же самое, что и кексы.
Николетта прыснула со смеху.
Они миновали третий этаж, затем поднялись и на четвертый.
- Вот моя дверь, - показала Николетта, и Эрик поставил её рядом. – Спасибо, - поблагодарила она.
- Нет проблем, - улыбнулся он в ответ, той самой очень милой улыбкой. – Если нужны будут услуги грузчика – зови.
Эрик повернулся, чтобы уходить, и Николетта крикнула ему вслед:
- Обязательно! Пока!
Он лишь рукой помахал и ушел, оставив после себя запах хвойного одеколона и сожаление по поводу того, что он такой хороший друг и даже не попытался напроситься на чай. Вздохнув, она открыла дверь и поковыляла домой, чтобы приложить что-то холодное к ноге.
ГЛАВА 7
Проснувшись утром, Николетта сообразила, что так и не договорилась с Эриком о том, когда же они теперь встретятся. Конечно, зная, что у неё болит нога, он не будет ждать её сегодня у помещения. Но когда теперь они увидятся?
Немного поразмыслив, Николетта решила, что как только почувствует себя лучше, то попросит Аделаиду устроить им встречу ещё раз.
А пока заурчавший желудок напомнил ей, что она вчера не ужинала толком. Значит, стоит хотя бы хорошо позавтракать.
Кое-как доковыляв до кухни, Николетта провела ревизию содержимого своего холодильного ларя. Там были только сыр и ветчина. Можно было бы сделать чай и бутерброды. Но, к сожалению, у неё не было хлеба.
И Николетта тут же сама фыркнула своим же мыслям. Разве для голодного повара это препятствие? Если хлеба нет, значит, можно испечь булочки!
Николетта достала все необходимое для теста и разложила по местам. Когда она заниматься делом, то боль её почти не беспокоила. Увлеченность выпечкой была сильнее подвернутой ноги.
Постепенно на столе появились мука, пакетик сухих дрожжей, который так и не пригодился ей в прошлый раз, полпакета молока, сливочное масло, сахар, три яйца, яйца и непонятно откуда взявшаяся зелень. Николетта совершенно не помнила, как её покупала и что планировала с нею сделать. Но, раз уж она уже была, можно было использовать её на бутерброды.
Или…
Николетта ещё раз пробежалась глазами по продуктам на столе.
Собственно, кто сказал, что из всего этого можно приготовить только бутерброды? Это мог сказать только тот, кто совершенно не знаком с богатым кулинарным опытом бабули Розы!
Когда Николетта ходила в школу, бабуля готовила ей с собой вкуснейшие рулетики. Их всегда было так много, что хватало и на завтрак, и на перекус в школе. Но самое главное в нынешних обстоятельствах это то, что они готовятся необыкновенно быстро!
Николетта очень хорошо знала этот рецепт и всегда сыпала всего, что нужно на глаз. Для замешивания теста нужна была небольшая кастрюлька. Совсем маленькой в новом доме,
к сожалению, не нашлось. Пришлось брать средних размеров. Хотя Николетта и не любила работать с такими. Теста замешается не настолько много, но отмывать её будет труднее, чем маленькую. Но, за неимением ничего лучшего, оставалось работать с тем, что есть.
Первым делом она налила в кастрюльку стакан молока. Можно было бы и больше, но это все, что было в пакете. Затем она положила туда две столовых ложки масла и поставила её на огонь и стала помешивать. Тут она поймала себя на том, что думает о вчерашнем вечере. У неё не шел из головы разговор с Эриком. Он показался ей милым и, как бы это не звучало – одиноким. Интересно, сколько ему лет? На вид – ненамного старше неё самой. Но глаза у него очень взрослые, из-за них он казался намного старше, чем есть.
Задумавшись, она едва не пропустила тот момент, когда масло растаяло. Чертыхаясь, Николетта выключила огонь и переставила кастрюльку, чтобы смесь чуть-чуть остыла. Нужно быть внимательнее. Если она сейчас испортит эту смесь, то сделать вторую будет не из чего. И тогда придется либо перебиться одним лишь сыром с ветчиной, либо вообще остаться голодной. Сейчас смесь ещё была слишком горячей, и чтобы Николетта туда не положила, все бы сварилось. Поэтому она взяла деревянную ложку с длинной ручкой и начала помешивать её, чтобы быстрее остудить до нужно температуры. В уже остывшую теплую смесь молока и масла Николетта добавила соль, сахар и дрожжи, не переставая все размешивать.
Когда все замешалось до однородной кондиции, она начала через ситечко просеивать муку. Понадобилось немного меньше, чем полкило.
Теперь пришла очередь вымешивать тесто. Бабуля Роза замешивала его до того момента, когда оно начинало отставать от рук. Николетта делала также, хотя от кое-каких своих знакомых она слышала советы делать тесто более крутым. И этот совет не был лишен логики – тогда тесто получалось более плотным после выпечки и можно было не переживать, что оно размякнет или не будет держать форму. Возможно, кому-то нравились такие рулетики, когда тесто получается более тугим после выпечки. Но Николетта предпочитала более нежное и сочное тесто. Особенно в таких рулетиках.
Интересно, а что бы понравилось Максу и Эрику? Почему-то она была уверенна, что у них совершенно разные вкусы. Макс ей представлялся тем, кто любит все дорогое и изысканное, а Эрик тем, кому ближе домашняя кухня. Чем больше она сравнивала этих двоих, тем более разными они казались, и тем труднее было понять, на чем вообще зиждется их дружба. Как они познакомились? Какие у них общие интересы? Давно ли дружат?
