Из спортивного интереса Рони решила попробовать последнее мощное средство добить управляющего:
       - Малиган, а вы с мужчинами сексом занимались?
       В этот раз мамаша все же вскочила и убежала. Малиган даже останавливать её не стал. Впрочем, утешать тихо расплакавшуюся жену тоже.
       - Нет, - невозмутимо ответил он, хотя спина стала ровной, как натянутая струна. Из чего у Вероны появился новый вопрос:
       - А хотели бы?
       Малиган сделал одну ошибку, всего одну – бросил короткий взгляд в сторону Кавана. И Рони все поняла. Конечно, хотел бы. Конкретно с этим рыжим и натурально бесстыжим, отпускающим сальные шуточки на каждый вопрос нескромный вопрос гладиатором.
       - Нет, - уверенно соврал Малиган и покраснел, когда по взгляду Вероны понял, что она его раскусила.
       Кому было весело, так это бойцам. Ребята вовсю развлекались, ведь такого шоу они ещё не видели!
       Довольная собой Верона решила, что сейчас публика уже дошла до той кондиции, когда всем казалось, что их уже ничем не удивить и не шокировать, и окончательно выбила Малигана из его зоны комфорта хорошим хуком, когда встала и заявила:
       - Я очень благодарна своим спасителям и хотела бы наградить их по-особенному. Прошу всех за мной в библиотеку.
       Малиган хотел было пойти вместе с ними, чтобы сохранить хоть какой-то контроль над ситуацией, но уже у самих дверей Рони заявила:
       - Попробуй только зайти в эту дверь вместе с нами, и я скажу Родерику, что ты меня изнасиловал.
       В этот раз шокированным казался даже Гейлин, но молча, повиновался. А что ему ещё оставалось?!?
       
       
       Гейлин открыл двери библиотеки и галантно пропустил Верону вперед, за тем вошел и сам. Бойцы какое-то время с опаской потоптались перед входом, но все-таки вошли следом. Последний из них плотно закрыл за собою дверь.
       — Ну, — спросила она заговорщицким тоном, — готовы к представлению?
       Не сговариваясь, все посмотрели на Гейлина. Тот лишь традиционно пожал плечами, словно спросил — а я знаю! Во взгляде «гладиаторов» читалось одно и то же — свершилось, она вконец сбрендила. Верона не выдержала и рассмеялась.
       Несколько секунд девушка размышляла над тем. Стоит ли посвящать мужчин в детали её простого, но от этого не менее гениального плана.Но потом представила их лица, когда все получиться и решила, что лучше промолчать.
       Повернувшись, Рони начала методично выбрасывать книги с полок. Гейлин молча, стоял в сторонке. Если бы его спросили, он бы признался, что напуган. Честное слово не постеснялся бы! Но его не спросили. Вместо этого Корсуэл, один из его помощников спросил:
       — Что она делает?
       — А я знаю? — в полголосарыкнул Гейлин в ответ. Правда, учитывая, что в библиотеке, кроме шума разбрасываемых девушкой книг, не было больше ни одного источника звука, его ответ все равно прозвучал громогласно. — По мне так она просто сошла сума. Когда-то давно и окончательно...
       В этот момент он увидел, что Верона нашла нужную книгу. Она не упала на пол как остальные книги. Поэтому Рони потянула её на себя посильнее. Но у неё не получилось. Силёнок было маловато. Гейлину пришла в голову сумасшедшая мысль: «А вдруг у неё есть план?» И он, кляня себя на чём свет стоит, пришёл ей на помощь — подошел и потянул книгу, что было мочи. Книга подалась, но не так как он рассчитывал. Тогда он понял, что это не книга, а какой — то рычаг, замаскированный под книгу. Рычаг сработал, так как надо — то есть с тихим скрипом открылась потайная дверь, из которой потянуло затхлым воздухом. За дверью располагался тоннель, о существовании которого никто не знал.
       — Что это? — спросил кто-то сзади.
       — Это тайная дверь, о существовании которой никто не знал, — констатировала очевидное Верона.
       — Почему? — недоуменно спросил тот же голос.
       — Потому, что она тайная, — пояснила она.
       — А дальше, что? — снова порадовал её вопросом все тот же эрудит.
       На этот раз для разнообразия она пожала плечами. Потом они с Гейлином не сговариваясь, переглянулись и вместе дружно посмотрели в тоннель. Спустя несколько секунд наблюдения стало ясно, что никто не придет и не объяснит, что же там внутри.
       — Нужно идти, — резюмировал Гейлин.
       Верона скорчила рожицу, всем своим видом показывая, как её не вдохновляет эта идея. Когда она додумалась найти тут потайной ход, ей и в голову не приходило, что здесь может быть так мрачно, таинственно и так вонять. Но Гейлин не спрашивал её мнения. Командирским тоном отправил вперед сначала своих ребят, потом легонечко подтолкнул Верону в спину и все выступили вперед. Прежде чем Гейлин последовал за Рони, он сказал:
       — Не помню, говорил ли я тебе, но ты ужасно тяжелая. Ты задумайся что ли....
       Конечно, все "гладиаторы " действовали профессионально и за всю дорогу не проронили ни словечка, но только не Верона! Если до этого она и бывала в затхлых тайных коридорах, то воспоминаний о таких памятных событиях были напрочь выбиты из её головы. Девушка задавала вопросы обо всем, что видела.
       - Что это за паутина? Гейлин ты точно знаешь куда идешь? Тут, что и правда есть пауки?А крысы тут есть? А они большие? А ядовитые? Да не крысы, а пауки! – и дальше в том же духе. Она задавала вопрос и тут же задавала следующий, так что Гейлин просто не успевал отвечать. Но странное дело — как только она спрашивала что-нибудь у него, ответ тут же сам собой приходил ей в голову.
       Единственный вопрос, на который у неё не было ответа - куда Гейлин их ведет? Об этом она с завидным упорством и пыталась у него узнать.
       Поначалу мастер Локсхорт постоянно отмалчивался. Гейлин попросту мстил ей, за то, что нагнала туману с поисками потайной двери. Он же и впрямь заподозрил её в… «определенных» желаниях. Очень «определенных». Эти желания его самого не отпускали с тех самых пор, как девушка впервые оказалась у него в объятиях. Всю прошлую ночь он не мог уснуть - в памяти то и дело всплывало упругое девичье тело.
       Несколько дней назад, во время первого приема, когда Верона потеряла сознание от нехватки воздуха, он не подхватил её не потому, что от всей души желал хотя бы так насолить Родерику. Просто его ошеломила эта встреча. Далеко не первая для самого Гейлина. Хоть девушка этого и не помнит.
       Больше месяца назад король предложил Гейлину сделку: оборотень убивает того, на кого укажет Вайкрос и получает за это свободу. Сначала его удивило, что король не послал кого-то из своих слуг. Все стало на свои места, когда монарх объяснил, что не знает, как этот кто-то выглядит. Все, что Вайкрос смог рассказать – это то, что убить нужно молодую девушку, которую оборотень сможет найти внутри горы Редсток. Будущая жертва будет слабой и дезориентированной, поэтому не сможет оказать серьезное сопротивление. А чтобы Гейлин не ошибся, король дал ему вещь, которая когда-то принадлежала ей.
       Запах на небольшой шали отличался от того, каким оказался запах девушки в реальности, но не настолько, чтобы помешать чуткому обонянию оборотня выследить её. И у Гейлина не возникло сомнений по поводу того правильный ли это будет поступок – убить слабую и беззащитную девушку. Он нашел её и почти убил. Но вмешался сам герцог Фордхайм и спас девушку. А затем пропал на месяц, если не больше, вместе с нею.
       Гейлин был уверен, что больше никогда её не увидит. И когда встретил на приеме, не сразу узнал. Глаза, волосы…Даже её запах снова изменился. Фордхайм что-то с нею сделал и он подозревал, что именно из-за этого девушка и потеряла память.
       Этот её новый запах сводил Гейлина с ума. Он постоянно думал о ней, желал темноволосую красавицу.
       Не просто желал! Неудовлетворение сводило его с ума!
       В замке Родерика держали нескольких служанок, которым приплачивали за удовлетворение потребностей бойцов. Гейлин пользовался такими женщинами достаточно редко, лишь в те моменты, когда природа брала свое. Решив, что сможет бороться с влечением к Вероне, если получит разрядку, он позвал к себе сначала одну женщину, затем другую.
       Первая не вызвала у него никакого желания, хотя раньше он чаще вызывал именно её. Вторая была невысокой и темноволосой, в чертах лица улавливалось определенное сходство с девушкой, которую ему представили как невесту Фордхайма. И ей даже удалось разбудить желание в нем. Но как позже оказалось, служанка сделала только хуже. Гейлин провел с нею несколько часов. И чем больше времени он проводил с этой женщиной, тем сильнее было его желание.
       Глядя на служанку, выходящую из его спальни в раскорячку, он вынужден был признать, что есть только одна женщина, способная удовлетворить его внезапно вспыхнувший сексуальный аппетит. И эта женщина сейчас идет рядом, много говорит и сама не подозревает, до чего же сексуально и возбуждающе пахнет!
       Гейлин тряхнул головой, отгоняя от себя похабные образы. И чтобы как-то отвлечься от мыслей про Верону, стонущую от удовольствия под ним, решил ответить на вопрос, который она уже раз шесть задавала:
       — Я не знаю, как отсюда выбраться, но правильнее всего будет идти по прямой, никуда не сворачивая — так мы точно, куда-нибудь выйдем, и точно не заблудимся...
       Рони была с ним категорически не согласна. Это же подземные тоннели! Да их строили для того, чтобы запутать возможную погоню! Поэтому, ну и ещё из вредности, она решила ткнуть большого и сильного альфа-самца носом в его неправоту.
       — А что если это какой-нибудь обманный трюк? — спросила она будничным тоном.
       — Какой трюк? — недоуменно переспросил Гейлин.
       — Ну а что если нужно идти совсем не туда? А вдруг, там, в конце какая-то ловушка? — ответила она и снизошла до объяснений. – Их обычно частенько делают, чтобы в замок не пробрался незваный гость…А-а-а!!!!
       Верона не планировала орать. Но когда идешь по коридору, погруженному во тьму, и единственное что видишь – это небольшой кусочек дороги, видимый в неравном свете факелов, можно и испугаться, зацепившись за что-то. Особенно, если это что-то – торчащий из стены прут. В первое мгновение Рони показалось, что её кто-то схватил.
       - Помогите! – тоненько пискнула она, отчаявшись вырвать платье у неведомого врага, которого даже не видит.
       Гейлин среагировал практически мгновенно – схватил Рони за талию и, что было сил, рванул на себя. Раздался удивленный вскрик (Верона пребольно впечаталась носом в его «каменную» грудь) и оглушительный треск ткани. Гейлину было плевать, он оттащил прижатую к себе девушку на безопасное расстояние, пропуская ребят, чтобы те прикрыли их если что.
       - От ты ж… - крепко выразился Корсуэл, когда смог рассмотреть «врага» и последствия «стычки» с ним.
       - Что там? – спросил Гейлин напряженно, все ещё не отпуская вырывающуюся Рони.
       - Что там? Что там? Что там? – не блеснули оригинальностью остальные бойцы.
       Корсуэл почесал в затылке, не зная как ответить.
       Вероне, наконец, удалось вырваться из стальной хватки Гейлина и, повернувшись к молча рассматривающим что-то ребятам, она на вдохе спросила:
       - Да что же там?
       Ребята молча расступились, и кто-то посветил факелом на торчащий из стены прут, на котором сиротливо висел хороший такой кусок платья Вероны. Несколько мгновений она рассматривала прут и ткань. Затем медленно посмотрела на себя, как будто надеясь, что если не смотреть, то все будет нормально, вдруг окажется, что это не от её платья и что это всего лишь совпадение.
       Но нет, чудо не случилось. С левой стороны, от подола до бедра платья зияла огромная дыра. При этом платье порвалось сразу со всеми нижними юбками, благодаря чему собравшиеся вокруг мужчины могли, открыв рты смотреть на ногу Вероны так, будто это полная, и абсолютна обнаженка.
       Рони не успела возмутиться. Позади неё послышался тихий и угрожающий рык Гейлина и бойцы разом принялись рассматривать стены.
       Девушка плюнула на мужиков и подойдя к металлическому пруту, на котором все ещё сиротливо висело то, что ещё минуту назад было частью её платья, и подняла куски ткани. Дорога будет дальняя, мало ли где пригодится?
       Тут её внимание привлек собственно сам прут и она заинтересованно склонила голову.
       Гейлин глядя на неё подумал, что Верона очень расстроилась, и попытался успокоить её:
       - Мы закажем тебе новое платье, получше этого…
       - Ой, да помолчи! – раздраженно прикрикнула на него Рони. Вот уж чего она не любила, так это когда бубнят под руку, мешая сосредоточится.
       - Не понял, - рыкнул Гейлин.
       - Я тоже не понимаю, - вздохнула Рони и присела возле прута, платье подтянулось, ещё больше обнажая ногу.
       Мужчины дружно отступили от неё на шаг.
       - Нужно срочно найти выход, - сказал кто-то из бойцов.
       - А я, по-твоему, что делаю? – фыркнула Верона и, взявшись за прут, потянула его вверх.
       Рядом с нею сдвинулась и отъехала в сторону часть стены, впуская в помещение свежий воздух, далекое уханье какой-то птицы и стрекот какого-то жука из местной фауны.
       — Ух, ты!!! — присвистнул Корсуэл. — А ты молодец!
       И первым вышел в этот проход. За ним последовали другие бойцы. Рони выходила предпоследней, замыкал шествие Гейлин.
       Путь из точки «А», в смысле дворцовой библиотеки, в точку «Б», также известную, как сад, рядом с лесом, можно было считать успешно преодоленным.После тоннеля воздух казался очень свежим и таким насыщенным запахами трав и деревьев, что казалось его можно ножом резать. Верона с удовольствием вдохнула упоительный свежий воздух и осмотрелась. Как оказалось, ребята с ней не солидарны. Все были встревожены и даже напуганы. Рони оглянулась. Лунная летняя ночь позволяла ей рассмотреть все как следует. Там где они вышли, была каменная стена. Скорее всего, это была внешняя стена отделяющая замок от остального мира. И если ей не изменяла память, за стеной должен быть ров, а дальше лес. Малиган что-то говорил про то, что Родерик любил ездить туда на охоту.
       Теперь нужно преодолеть расстояние до леса и все, побег можно считать успешно состоявшимся.
       Не успела Верона повернуться к Гейлину, что бы высказать вслух свое предположение как услышала возле уха его предостерегающее шиканье и обиженно закатила глаза. На неё шикают, а сами вон вовсю шушукаются. Шиканье повторилось, и Верона решила высказать Гейлину все, что о нем думает. Поэтому повернулась и во весь голос сказала:
       — Обосраться можно!