Толку-то отмалчиваться, если мелкая нахалка его просчитывает почти на раз. А так, пока долетят, она всё обдумает, решит, и посодействует. Кому-нибудь.
-Люба?! Баба Люба?! Ну, ты и зверь, дедуля!
И они одновременно влетели в межпространственный переход, чтобы через мгновение вылететь совершенно в ином мире.
16:24 12.09.2024
Просцениум
-Куда это вы намылились? – строго прищурился на бравую пятерку Вернислав. Перед ним, ковыряя босыми ногами рыхлую землю, выстроились сыновья. Старший, Василий, одетый по-походному, в пятнистый камуфляж и кирзовые сапоги, степенно поправлял лямки огромного рюкзака. Тройняшки, за этот год значительно вытянувшиеся вверх, одеты были так же, как старший брат, только обуться не успели.
Пятым был Степка – тот самый мальчишка, которого признала братом Василика – торопливо застегивал ремень, поправлял завернувшиеся брючины, и бормотал что-то про безголовую девку. Вернислав, выяснив всё про первые дни жизни Василики в Светлом, решил, что негоже такому славному парнишке быть во поле обсевком. Тем более, что Степка со временем обещался стать весьма неслабым магом.
-Такой теленочек нужен самому, - заявил Вернислав всем причастным. Жена Татьяна и мать решение поддержали, решив, что уж кусок хлеба и чашка похлебки в семье найдется.
-Где пятеро, там и шестому места хватит, - покивала многовнуковая бабушка. –Жаль, еще одной девчушки не нашлось.
-Васька, я к тебе обращаюсь, - свел брови к переносице Вернислав. – Куда собрались, молодые чемоданы?
-Туда, - неопределенно мотнул головой Василий. – Парни, долго еще ждать? Темка, где твои сапоги? Артур, ремень подтяни.
-Дядь Слав, Васска птичку прислала, - заторопился Степка. –Дед Феллен новую реку создал. Нам теперь туда надо.
-Ага, пап, -вставил свои пять копеек Андрюшка, притопывая свеженатянутым кирзачом. – Васька реку обозвала по-китайски, потому что мутная она. А мы должны найти три ключа, чтобы река не исчезла в песках.
-Та-ак!
-Да ладно тебе, пап, - вступился за отсутствующую сестру Василий. –Мы же не одни идем. С нами летит Да Сенти.
-А еще лорд Ветров.
-И Эмка!
-Кому Эмка, а кому его высочество принц Эмильтель…тьфу ты! Принц Эмиль, - шлепнул брата по затылку Степка. –Да вы не переживайте, дядь Слав! Мы к началу занятий в школе как раз управимся! Чего там – ключи отыскать, да расчистить. У меня в этом деле опыт!
-Вернислав! А ну, иди сюда, драконище! – донесся издалека грозный голос Татьяны.
Вернислав прислушался. Его половинка бушевала.
-Я с вами! –тут же решил он, торопливо выпихивая мужскую часть своего буйного семейства на задворки. Там была оборудована симпатичная взлетная площадка.
Там он мгновенно превратился в громадного разноцветного ящера, и принялся торопливо закидывать на спину себе пацанов.
-Накосячил чего? – прислушавшись к бушующему где-то в недрах дома торнадо, спросил Василий.
-«Не то чтобы накосячил, - громыхнул в голове сына бас отца. – Но да. Месяцев через шесть у вас сестричка появится. Вот мама и того… Она как-то не рассчитывала на пополнение семейства».
-«Прямо так уж и сестричка? –хмыкнул Василий, цепким взором окидывая мальцов, угнездившихся на шее отца и теперь старательно крепивших страховочные ремни. – А если еще парни-тройняшки?»
-«Не, сынок, девчонка. Срок еще маленький, однако четко всё. Ты потом и сам научишься определять. Когда свою пару встретишь. Тут всё, как в аптеке. Но тссс… Мама пока не в курсе, что я в курсе. Вот мы и поболтаемся по миру недели две-три. Она как раз к тому времени все осмыслит, обдумает, примет, успокоится».
И уже вслух, рокочущим басом:
-Готовы, парни?
-Готовы! –заверещали пацаны.
-Тогда –от винта!
И ласточкой взмыл в небо.
Вовремя.
На площадку выскочила жена и мать семейства, потрясая последним аргументом королевы – сиречь, сковородой.
-Где эта хитрая морда? Вернислав! Стоять! Я ж тебе…
-Да ладно тебе, Танюша, -обняла ее за плечи свекровь. - Что уж такого случилось-то? Еще один малышок будет? Так вырастим. Этих подняли и нового поднимем. Ты вот лучше подумай – а если девочка будет? Родится у тебя дочечка, милая, тихая, ласковая, просто мамина радость.
-У меня уже есть одна дочечка, - успокаиваясь, вздохнула Татьяна. – Надежда и опора мамина. И где она?
-Так с Фелленом она. Новую реку исследуют, что ли. Прилетит к вечеру.
-К какому? –все еще сердито буркнула Татьяна. – Разве я об этом мечтала?
-Так наши мечты всегда по-своему сбываются. Зато вся семья жива-здорова, все рядом. Пойдем, милая, тебе прилечь надо, отдохнуть. Подумать –что с моего сыночка стрясти за приятное известие.
Татьяна на мгновение задумалась. Потом лицо ее приобрело хищное выражение.
-Уж я с него стрясу! –зловеще пообещала она. – У-у, драконище! Ты у меня еще спляшешь.
-«Вот и ладно, вот и хорошо, -подумала свекровь, устроив беременную сноху на диване в уютном будуаре. – Отдохнет, обдумает и наладится всё. Пусть дети рождаются в любви и радости».
И она широко перекрестилась, глядя куда-то поверх видневшейся из окна теплицы.
-Пусть лучше рождаются, чем теряются, - пробормотала шепотом, и осторожно прикрыла дверь.
Просцениум 2
Василика
-Дед, а ты всё правильно сделал? – оглядела открывшееся пространство Василика. Сделала круг, опустилась на обломок базальтовой скалы и сложила крылья. – По-моему, ты промахнулся. Я совсем не чувствую Ллеля. – То есть, чувствую, но так, будто он всё равно в другом мире.
Феллен последовал её примеру и тоже опустился на скальный выступ. Чуточку подальше –чтобы Василика, осознав глубину подставы, не опалила ему перья. Нет, большого вреда она не причинит – не дура же она. Но в сердцах может дыхнуть пламенем.
-Де-е-ед!
-Ну, упс! – развел Феллен крыльями. – Не сердись, внучечка. Туда мы успеем. Вот здесь проверим кое-что, и полетим туда.
-На-а-адо же! Сам Великий и Величайший! Зачем пожаловал? Я вроде гостей не приглашал, - раздался сердитый рык, и из-за серого камня вышел дракон. Был он поменьше Вернислава, однако в мощности ему уступал мало. Под серебристой шкурой перекатывались тугие мускулы, поблескивали снежной белизной громадные клыки в пасти. Грозно мерцали несколько странноватые глаза с сиреневой радужкой.
-Здрав будь, Петерис, - ухнул Феллен. – Я твой куратор, помнишь? Вот, с инспекцией прилетели. Давай, показывай, что ты тут наворочал.
-Дед, это тот самый Петерис, с которого всё началось?
Драконья морда особой мимикой не обладает, но почему-то Петерис разглядел на мордочке молоденькой драконочки и любопытство, и удивление, и интерес.
-Тот самый, тот самый, -отмахнулся крылом Феллен. –Веди, Петька, дорогих гостей в пещеру, хвались делами.
Серебряный ящер потоптался с лапы на лапу, как-то очень тяжко вздохнул и наконец мотнул тяжелой головой на длинной шее.
-Ну, проходите тогда, раз приперлись, - буркнул он. – Может, подскажете чего…
17:03 13.09.2024
Люба
-Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить.
С нашею Любашей не приходится тужить…
Что? –Ну, да. Это я пою. С какого перепугу – так кто ж его знает. Пою вот. Любой бы запел, кабы в обморок свалился где-то там, а очнулся в своей родной постельке. И списать бы мне всё это на сон – мало ли, какая бредятина с дурна ума приглючится. Да не выходит. Потому как сидит возле моей постельки тот самый рыжий пес ростом с годовалого бычка, хвостом по полу молотит, и в голове моей как у себя дома пасется. Еще и поторапливает. Дескать, он мне навстречу пошел. Понял и осознал, что был не прав, и забирать надо было меня сытую, одетую, с рюкзаком продуктов, с сундуком тряпок и прочего приданого. Чтобы я, значит, всё осознала, и ни о чем не переживала. И могла делом заняться, для которого он меня и похитил.
Вот и пою. Вернее, мурлычу себе под нос, оглядывая свои хоромы в попытке отобрать нужное.
Почему не возмущаюсь, не пошлю лесом этого странного зверька? – А вы пробовали посылать того, кто вас вот так запросто по мирам таскает? Нет? вот и не говорите ничего. Я, конечно, боевая, но не до такой степени, чтобы с Высшей Силой бодаться. Да и….
Авантюризм, братцы! Чистой воды авантюризм. Терять-то мне, по большому счету и нечего. Родных уж нет, друзья далече… домишко с удобствами и без меня поживет. Ллель хвостом себе в грудь стучал и шерсть драл безбожно, клянясь, что всё законсервирует в лучшем виде, и даже через тысячу лет домику ничего не сделается. Вот в каком виде я его сейчас оставлю –в таком и будет стоять до моего возвращения.
Я, конечно, покивала, мол, верю-верю всякому зверю, а тебе, Рыжу, погожу. Но принялась собираться. Рюкзак у меня еще с юности в чулане валяется. Большой, абалаковский, в него много чего упихать можно, особенно с умом.
Бельишко сложила, штаны-рубашки-футболки упаковала. Сапоги-кроссовки-тапки в пакеты рассовала. Мыльно-рыльное туда же пристроила.
-За продуктами, мил-друг Ллель, надо в магазины наведаться, - сказала псу, и пошла наряжаться для выхода в свет.
Стою перед зеркалом, косы свои седенькие расчесываю – в колтун же почти сбились в ином мире-то. И вижу, что не такие они уж и седые. Не соль с редким проблеском перца, а вовсе даже наоборот. Будто кто-то мне перчику добавил. Еще и легкой рыжины проблески. Это что же – я молодеть принялась? Вроде Чумак давненько в телевизоре не мельтешит, так с чего бы такое?
Тут Ллель меня заторопил. Дескать, время не тяни, его и так не вагон.
-Что, любопытство одолело, - поддразнила его. – Пошли тогда.
До магазина от моего дома пять минут ходьбы неспешной. А если еще и козьей тропкой, между аптекой и мемориалом –так и трех минут многовато.
А я иду неспешно, сумку на колесиках тяну за собой, видами любуюсь. На мемориал облагороженный в это лето. Он у нас и так красив был, памятник работы местного художника, в зелени сквера. Я еще помню, как на возведении этого памятника все семейство Ивана Тимофеевича работало. Как потом школьники кусты и деревья вокруг высаживали, как от опавшей листвы и прочего мусора чистили, барельефы каждую весну красили… помню, как в День Победы на митинг толпа народу собиралась. Почетный караул из школьников вставал. Книгу Памяти зачитывали ведущие, в минуту молчания под тиканье метронома погибших вспоминали.
А в это лето сквер от сорной растительности очистили, дорожки выложили, места для будущих клумб приготовили. И стенды для портретов установили.
На памятнике плиты с фамилиями дедов, погибших в Великой Отечественной, на стендах займут места портреты внуков. Преемственность поколений. Не разорвать эту связь, как ни старайся.
Это я и сообщила любопытному Ллелю, который всё так же в облике пса топал рядом, и даже пытался изображать примерную собачку. С иллюзорным намордником на наглой рыжей морде, да. И на поводке.
И только мы дотопали до магазина, и принялись спорить на тему: «С собаками в магазин нельзя! –А мне надо, и я пойду!» как вдруг кто-то произнес у меня за спиной звучным басом:
-А эту собачку, я кажется, знаю. Уважаемая леди, где вы его взяли?
Я обернулась. За моей спиной стоял красивущий мужик ростом под два метра, плечи шириной со шкаф, бедра узкие, обтянуты таким родным камуфляжем, что я даже умилилась. Надо же! Какие у нас, оказывается, мужчинки по прериям скачут.
Еще и волосы длинные, в низкий хвост увязаны. Ему бы кожаные перчатки без пальцев, да гитару наперевес - и вылитый рокер.
Ну, ассоциация у меня такая, что поделать!
Уже не удивляюсь, что моего песика за своего признают. И песик не протестует, только за ноги мои прячется, бухтит оттуда виновато, и от этого сердито: «И откуда тебя-то сюда занесло… не было печали… эта Люба – моя, а ты иди, себе другую поймай».
Тут я не растерялась. Сунула мужику в руку поводок.
-Знакомы? Вот и пообщайтесь, пока мы с вашей спутницей по магазину погуляем.
Спутница-то его очень даже мне знакомая. Светланка, подружка Василики. Я за ней в последнее время приглядывала. Хватило девке бед, что уж! Парнишонку родила от гостя мимоезжего, мать из-за этого девку чуть поедом не съела. Потом сама убралась от вируса в короне. Потом еще круче: ехал тот гость жениться, да на беду в ту же аварию, что Вернислав с Василикой, попал. И тоже насмерть. Еще и парнишонку деды отсудили. Понятное дело, там адвокаты, да деньги, а у Светланки горе на горе, да горем погоняет. Вот и приглядывала я по мере сил. Девка-то красивая, мало ли, в разнос пойдет.
Идем по магазину, я товар в корзину скидываю. Крупы, консервы, сахару мешок. Муку. Тоже мешок. Молоко сухое. Спички, плитку газовую походную, к ней баллончиков десяток.
-Баб Люба, ты на остров необитаемый собралась? – спрашивает Светланка, а у самой глаза круглее не бывает.
-Почти, - отвечаю, - Сама-то не туда же разве собираешься? Я смотрю, тоже сахар мешками скупаешь.
-Нет, - смеется. –Аурум сказал, у них мир обжитой, всё есть. А сахар – чтобы варенье сварить из облепихи…ОЙ!
И рот ладошкой прихлопнула.
-Ага. Аурум, значит. Золото мужик, да?
-Н-ну, наверное, - жмется девчонка. – Его Аургертум зовут. Обещал мне помочь сына вернуть. И потом нас обоих с собой забрать. Туда, где Василика…О-ой!
Я только по плечу ее похлопала.
-Не журися, девка, - говорю. – Сейчас берем твое золото за воротник, и ко мне. Там и разберемся, кто кому любимка. Ты как –с контентом дружишь? Надо мне кой-чего выписать срочно. Лески катушек пять, спиннинг, крючки разные. Ну, и по мелочи того-сего.
Светка только кивнула согласно, и принялась сметать в корзину специи.
16:50 14.09.2024
Всегда знала- спасение утопающих дело рук самих утопающих. А инструкция по применению спасательных жилетов на другом берегу. Как и свисток, чтобы хищников отпугивать. Потому ни на кого не смотрим, затариваемся. Так, крупы, сахар, мука, консервы… соль не забыть. Спички. О, перчатки рабочие, всякие разные, на все случаи.
-«Они-то тебе зачем? – простонал в моей голове Ллель. – Тебе не придется»…
Чего уж там, по его просвещенному мнению, мне не придется –не важно. Главное, чтобы у меня они были. На случай. А случаи, как известно, разные бывают. О, а вот и свечи.
-«О-о-о! –взвыл на периферии моего сознания Ллель.- Да чтоб я! Да хоть еще раз! С женщиной связался! А все Васька»…
Пришлось на него прицыкнуть. Ишь, распищался тут, понимаешь! Раньше надо было думать, а теперь всё, ушел трамвай. Так, вроде бы на первое время должно хватить. Мясо промыслим, если оно там в принципе водится. Рыбу наловим. Зря я, что ли, про удочки и спиннинг вспомнила. Солонина… солонины у меня полпогреба, как и картошки. Сорт у меня скороспелый, так что выкопать ее я до начала преступ… тьфу ты! До начала приключения успела. И даже перебрала, и в подполье спустила на зиму, и в погреб - часть на еду, часть на семена.
-Так, Светланка, нам еще семян прикупить надобно, -подпихнула девчонку к стойке с яркими пакетиками. –Берем морковь, свёклу, огурцы, дыни и арбузы. Севок не забудь, и батун. И чеснока головок десяток.
-Зачем?! –вылупилась на меня Светка.
-За надом, деточка, за надом! На том острове как раз почва для бахчи подходящая, а я страсть, как арбузы и дыни люблю. Эх, как же хорошо, что я вас встретила, Светулёк! А то бы пришлось мне несколько ходок по магазинам делать. Зови свое Золотко, пусть пакеты берет, на собачку грузит, и пойдем. Что-то я на почве закупок проголодалась.
-Люба?! Баба Люба?! Ну, ты и зверь, дедуля!
И они одновременно влетели в межпространственный переход, чтобы через мгновение вылететь совершенно в ином мире.
16:24 12.09.2024
Просцениум
-Куда это вы намылились? – строго прищурился на бравую пятерку Вернислав. Перед ним, ковыряя босыми ногами рыхлую землю, выстроились сыновья. Старший, Василий, одетый по-походному, в пятнистый камуфляж и кирзовые сапоги, степенно поправлял лямки огромного рюкзака. Тройняшки, за этот год значительно вытянувшиеся вверх, одеты были так же, как старший брат, только обуться не успели.
Пятым был Степка – тот самый мальчишка, которого признала братом Василика – торопливо застегивал ремень, поправлял завернувшиеся брючины, и бормотал что-то про безголовую девку. Вернислав, выяснив всё про первые дни жизни Василики в Светлом, решил, что негоже такому славному парнишке быть во поле обсевком. Тем более, что Степка со временем обещался стать весьма неслабым магом.
-Такой теленочек нужен самому, - заявил Вернислав всем причастным. Жена Татьяна и мать решение поддержали, решив, что уж кусок хлеба и чашка похлебки в семье найдется.
-Где пятеро, там и шестому места хватит, - покивала многовнуковая бабушка. –Жаль, еще одной девчушки не нашлось.
-Васька, я к тебе обращаюсь, - свел брови к переносице Вернислав. – Куда собрались, молодые чемоданы?
-Туда, - неопределенно мотнул головой Василий. – Парни, долго еще ждать? Темка, где твои сапоги? Артур, ремень подтяни.
-Дядь Слав, Васска птичку прислала, - заторопился Степка. –Дед Феллен новую реку создал. Нам теперь туда надо.
-Ага, пап, -вставил свои пять копеек Андрюшка, притопывая свеженатянутым кирзачом. – Васька реку обозвала по-китайски, потому что мутная она. А мы должны найти три ключа, чтобы река не исчезла в песках.
-Та-ак!
-Да ладно тебе, пап, - вступился за отсутствующую сестру Василий. –Мы же не одни идем. С нами летит Да Сенти.
-А еще лорд Ветров.
-И Эмка!
-Кому Эмка, а кому его высочество принц Эмильтель…тьфу ты! Принц Эмиль, - шлепнул брата по затылку Степка. –Да вы не переживайте, дядь Слав! Мы к началу занятий в школе как раз управимся! Чего там – ключи отыскать, да расчистить. У меня в этом деле опыт!
-Вернислав! А ну, иди сюда, драконище! – донесся издалека грозный голос Татьяны.
Вернислав прислушался. Его половинка бушевала.
-Я с вами! –тут же решил он, торопливо выпихивая мужскую часть своего буйного семейства на задворки. Там была оборудована симпатичная взлетная площадка.
Там он мгновенно превратился в громадного разноцветного ящера, и принялся торопливо закидывать на спину себе пацанов.
-Накосячил чего? – прислушавшись к бушующему где-то в недрах дома торнадо, спросил Василий.
-«Не то чтобы накосячил, - громыхнул в голове сына бас отца. – Но да. Месяцев через шесть у вас сестричка появится. Вот мама и того… Она как-то не рассчитывала на пополнение семейства».
-«Прямо так уж и сестричка? –хмыкнул Василий, цепким взором окидывая мальцов, угнездившихся на шее отца и теперь старательно крепивших страховочные ремни. – А если еще парни-тройняшки?»
-«Не, сынок, девчонка. Срок еще маленький, однако четко всё. Ты потом и сам научишься определять. Когда свою пару встретишь. Тут всё, как в аптеке. Но тссс… Мама пока не в курсе, что я в курсе. Вот мы и поболтаемся по миру недели две-три. Она как раз к тому времени все осмыслит, обдумает, примет, успокоится».
И уже вслух, рокочущим басом:
-Готовы, парни?
-Готовы! –заверещали пацаны.
-Тогда –от винта!
И ласточкой взмыл в небо.
Вовремя.
На площадку выскочила жена и мать семейства, потрясая последним аргументом королевы – сиречь, сковородой.
-Где эта хитрая морда? Вернислав! Стоять! Я ж тебе…
-Да ладно тебе, Танюша, -обняла ее за плечи свекровь. - Что уж такого случилось-то? Еще один малышок будет? Так вырастим. Этих подняли и нового поднимем. Ты вот лучше подумай – а если девочка будет? Родится у тебя дочечка, милая, тихая, ласковая, просто мамина радость.
-У меня уже есть одна дочечка, - успокаиваясь, вздохнула Татьяна. – Надежда и опора мамина. И где она?
-Так с Фелленом она. Новую реку исследуют, что ли. Прилетит к вечеру.
-К какому? –все еще сердито буркнула Татьяна. – Разве я об этом мечтала?
-Так наши мечты всегда по-своему сбываются. Зато вся семья жива-здорова, все рядом. Пойдем, милая, тебе прилечь надо, отдохнуть. Подумать –что с моего сыночка стрясти за приятное известие.
Татьяна на мгновение задумалась. Потом лицо ее приобрело хищное выражение.
-Уж я с него стрясу! –зловеще пообещала она. – У-у, драконище! Ты у меня еще спляшешь.
-«Вот и ладно, вот и хорошо, -подумала свекровь, устроив беременную сноху на диване в уютном будуаре. – Отдохнет, обдумает и наладится всё. Пусть дети рождаются в любви и радости».
И она широко перекрестилась, глядя куда-то поверх видневшейся из окна теплицы.
-Пусть лучше рождаются, чем теряются, - пробормотала шепотом, и осторожно прикрыла дверь.
Просцениум 2
Василика
-Дед, а ты всё правильно сделал? – оглядела открывшееся пространство Василика. Сделала круг, опустилась на обломок базальтовой скалы и сложила крылья. – По-моему, ты промахнулся. Я совсем не чувствую Ллеля. – То есть, чувствую, но так, будто он всё равно в другом мире.
Феллен последовал её примеру и тоже опустился на скальный выступ. Чуточку подальше –чтобы Василика, осознав глубину подставы, не опалила ему перья. Нет, большого вреда она не причинит – не дура же она. Но в сердцах может дыхнуть пламенем.
-Де-е-ед!
-Ну, упс! – развел Феллен крыльями. – Не сердись, внучечка. Туда мы успеем. Вот здесь проверим кое-что, и полетим туда.
-На-а-адо же! Сам Великий и Величайший! Зачем пожаловал? Я вроде гостей не приглашал, - раздался сердитый рык, и из-за серого камня вышел дракон. Был он поменьше Вернислава, однако в мощности ему уступал мало. Под серебристой шкурой перекатывались тугие мускулы, поблескивали снежной белизной громадные клыки в пасти. Грозно мерцали несколько странноватые глаза с сиреневой радужкой.
-Здрав будь, Петерис, - ухнул Феллен. – Я твой куратор, помнишь? Вот, с инспекцией прилетели. Давай, показывай, что ты тут наворочал.
-Дед, это тот самый Петерис, с которого всё началось?
Драконья морда особой мимикой не обладает, но почему-то Петерис разглядел на мордочке молоденькой драконочки и любопытство, и удивление, и интерес.
-Тот самый, тот самый, -отмахнулся крылом Феллен. –Веди, Петька, дорогих гостей в пещеру, хвались делами.
Серебряный ящер потоптался с лапы на лапу, как-то очень тяжко вздохнул и наконец мотнул тяжелой головой на длинной шее.
-Ну, проходите тогда, раз приперлись, - буркнул он. – Может, подскажете чего…
17:03 13.09.2024
Глава шестая
Люба
-Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить.
С нашею Любашей не приходится тужить…
Что? –Ну, да. Это я пою. С какого перепугу – так кто ж его знает. Пою вот. Любой бы запел, кабы в обморок свалился где-то там, а очнулся в своей родной постельке. И списать бы мне всё это на сон – мало ли, какая бредятина с дурна ума приглючится. Да не выходит. Потому как сидит возле моей постельки тот самый рыжий пес ростом с годовалого бычка, хвостом по полу молотит, и в голове моей как у себя дома пасется. Еще и поторапливает. Дескать, он мне навстречу пошел. Понял и осознал, что был не прав, и забирать надо было меня сытую, одетую, с рюкзаком продуктов, с сундуком тряпок и прочего приданого. Чтобы я, значит, всё осознала, и ни о чем не переживала. И могла делом заняться, для которого он меня и похитил.
Вот и пою. Вернее, мурлычу себе под нос, оглядывая свои хоромы в попытке отобрать нужное.
Почему не возмущаюсь, не пошлю лесом этого странного зверька? – А вы пробовали посылать того, кто вас вот так запросто по мирам таскает? Нет? вот и не говорите ничего. Я, конечно, боевая, но не до такой степени, чтобы с Высшей Силой бодаться. Да и….
Авантюризм, братцы! Чистой воды авантюризм. Терять-то мне, по большому счету и нечего. Родных уж нет, друзья далече… домишко с удобствами и без меня поживет. Ллель хвостом себе в грудь стучал и шерсть драл безбожно, клянясь, что всё законсервирует в лучшем виде, и даже через тысячу лет домику ничего не сделается. Вот в каком виде я его сейчас оставлю –в таком и будет стоять до моего возвращения.
Я, конечно, покивала, мол, верю-верю всякому зверю, а тебе, Рыжу, погожу. Но принялась собираться. Рюкзак у меня еще с юности в чулане валяется. Большой, абалаковский, в него много чего упихать можно, особенно с умом.
Бельишко сложила, штаны-рубашки-футболки упаковала. Сапоги-кроссовки-тапки в пакеты рассовала. Мыльно-рыльное туда же пристроила.
-За продуктами, мил-друг Ллель, надо в магазины наведаться, - сказала псу, и пошла наряжаться для выхода в свет.
Стою перед зеркалом, косы свои седенькие расчесываю – в колтун же почти сбились в ином мире-то. И вижу, что не такие они уж и седые. Не соль с редким проблеском перца, а вовсе даже наоборот. Будто кто-то мне перчику добавил. Еще и легкой рыжины проблески. Это что же – я молодеть принялась? Вроде Чумак давненько в телевизоре не мельтешит, так с чего бы такое?
Тут Ллель меня заторопил. Дескать, время не тяни, его и так не вагон.
-Что, любопытство одолело, - поддразнила его. – Пошли тогда.
До магазина от моего дома пять минут ходьбы неспешной. А если еще и козьей тропкой, между аптекой и мемориалом –так и трех минут многовато.
А я иду неспешно, сумку на колесиках тяну за собой, видами любуюсь. На мемориал облагороженный в это лето. Он у нас и так красив был, памятник работы местного художника, в зелени сквера. Я еще помню, как на возведении этого памятника все семейство Ивана Тимофеевича работало. Как потом школьники кусты и деревья вокруг высаживали, как от опавшей листвы и прочего мусора чистили, барельефы каждую весну красили… помню, как в День Победы на митинг толпа народу собиралась. Почетный караул из школьников вставал. Книгу Памяти зачитывали ведущие, в минуту молчания под тиканье метронома погибших вспоминали.
А в это лето сквер от сорной растительности очистили, дорожки выложили, места для будущих клумб приготовили. И стенды для портретов установили.
На памятнике плиты с фамилиями дедов, погибших в Великой Отечественной, на стендах займут места портреты внуков. Преемственность поколений. Не разорвать эту связь, как ни старайся.
Это я и сообщила любопытному Ллелю, который всё так же в облике пса топал рядом, и даже пытался изображать примерную собачку. С иллюзорным намордником на наглой рыжей морде, да. И на поводке.
И только мы дотопали до магазина, и принялись спорить на тему: «С собаками в магазин нельзя! –А мне надо, и я пойду!» как вдруг кто-то произнес у меня за спиной звучным басом:
-А эту собачку, я кажется, знаю. Уважаемая леди, где вы его взяли?
Я обернулась. За моей спиной стоял красивущий мужик ростом под два метра, плечи шириной со шкаф, бедра узкие, обтянуты таким родным камуфляжем, что я даже умилилась. Надо же! Какие у нас, оказывается, мужчинки по прериям скачут.
Еще и волосы длинные, в низкий хвост увязаны. Ему бы кожаные перчатки без пальцев, да гитару наперевес - и вылитый рокер.
Ну, ассоциация у меня такая, что поделать!
Уже не удивляюсь, что моего песика за своего признают. И песик не протестует, только за ноги мои прячется, бухтит оттуда виновато, и от этого сердито: «И откуда тебя-то сюда занесло… не было печали… эта Люба – моя, а ты иди, себе другую поймай».
Тут я не растерялась. Сунула мужику в руку поводок.
-Знакомы? Вот и пообщайтесь, пока мы с вашей спутницей по магазину погуляем.
Спутница-то его очень даже мне знакомая. Светланка, подружка Василики. Я за ней в последнее время приглядывала. Хватило девке бед, что уж! Парнишонку родила от гостя мимоезжего, мать из-за этого девку чуть поедом не съела. Потом сама убралась от вируса в короне. Потом еще круче: ехал тот гость жениться, да на беду в ту же аварию, что Вернислав с Василикой, попал. И тоже насмерть. Еще и парнишонку деды отсудили. Понятное дело, там адвокаты, да деньги, а у Светланки горе на горе, да горем погоняет. Вот и приглядывала я по мере сил. Девка-то красивая, мало ли, в разнос пойдет.
Идем по магазину, я товар в корзину скидываю. Крупы, консервы, сахару мешок. Муку. Тоже мешок. Молоко сухое. Спички, плитку газовую походную, к ней баллончиков десяток.
-Баб Люба, ты на остров необитаемый собралась? – спрашивает Светланка, а у самой глаза круглее не бывает.
-Почти, - отвечаю, - Сама-то не туда же разве собираешься? Я смотрю, тоже сахар мешками скупаешь.
-Нет, - смеется. –Аурум сказал, у них мир обжитой, всё есть. А сахар – чтобы варенье сварить из облепихи…ОЙ!
И рот ладошкой прихлопнула.
-Ага. Аурум, значит. Золото мужик, да?
-Н-ну, наверное, - жмется девчонка. – Его Аургертум зовут. Обещал мне помочь сына вернуть. И потом нас обоих с собой забрать. Туда, где Василика…О-ой!
Я только по плечу ее похлопала.
-Не журися, девка, - говорю. – Сейчас берем твое золото за воротник, и ко мне. Там и разберемся, кто кому любимка. Ты как –с контентом дружишь? Надо мне кой-чего выписать срочно. Лески катушек пять, спиннинг, крючки разные. Ну, и по мелочи того-сего.
Светка только кивнула согласно, и принялась сметать в корзину специи.
16:50 14.09.2024
Всегда знала- спасение утопающих дело рук самих утопающих. А инструкция по применению спасательных жилетов на другом берегу. Как и свисток, чтобы хищников отпугивать. Потому ни на кого не смотрим, затариваемся. Так, крупы, сахар, мука, консервы… соль не забыть. Спички. О, перчатки рабочие, всякие разные, на все случаи.
-«Они-то тебе зачем? – простонал в моей голове Ллель. – Тебе не придется»…
Чего уж там, по его просвещенному мнению, мне не придется –не важно. Главное, чтобы у меня они были. На случай. А случаи, как известно, разные бывают. О, а вот и свечи.
-«О-о-о! –взвыл на периферии моего сознания Ллель.- Да чтоб я! Да хоть еще раз! С женщиной связался! А все Васька»…
Пришлось на него прицыкнуть. Ишь, распищался тут, понимаешь! Раньше надо было думать, а теперь всё, ушел трамвай. Так, вроде бы на первое время должно хватить. Мясо промыслим, если оно там в принципе водится. Рыбу наловим. Зря я, что ли, про удочки и спиннинг вспомнила. Солонина… солонины у меня полпогреба, как и картошки. Сорт у меня скороспелый, так что выкопать ее я до начала преступ… тьфу ты! До начала приключения успела. И даже перебрала, и в подполье спустила на зиму, и в погреб - часть на еду, часть на семена.
-Так, Светланка, нам еще семян прикупить надобно, -подпихнула девчонку к стойке с яркими пакетиками. –Берем морковь, свёклу, огурцы, дыни и арбузы. Севок не забудь, и батун. И чеснока головок десяток.
-Зачем?! –вылупилась на меня Светка.
-За надом, деточка, за надом! На том острове как раз почва для бахчи подходящая, а я страсть, как арбузы и дыни люблю. Эх, как же хорошо, что я вас встретила, Светулёк! А то бы пришлось мне несколько ходок по магазинам делать. Зови свое Золотко, пусть пакеты берет, на собачку грузит, и пойдем. Что-то я на почве закупок проголодалась.
