Сестра ответила сразу на звонок, сообщив, что они обедают в отельном ресторане.
Я увидел Карину. Она сидела рядом с Анабель и о чем-то с ней тихо разговаривала, водя по тарелке вилкой. Она выглядела помятой и измученной, но старалась делать вид, что все хорошо.
Когда она увидела меня, то скользнула по мне равнодушным холодным взглядом, который прожег во мне дыру.
Карина засмеялась над словами Анабель и отпила из чашки душистый кофе с молоком.
Я сел рядом с Савелием. Брат Карины, выглядел совсем не выспавшимся. Его всклокоченные кудри говорили о том, что его будто насильно содрали с подушки. Гоша тоже выглядел не лучше.
Максима и Лилит за столом не наблюдалось, чему я был несказанно рад.
Я снова посмотрел на Карину. Ее равнодушный взгляд пугал.
Принесли кофе, которое я жадно выпил, стараясь окончательно проснуться.
Серж о чем-то рассказывал. Все смеялись и Карина тоже. Она отвешивала реплики, лучисто улыбалась, несмотря на синяки под ее глазами, которые говорили о бессонной ночи и продолжала вообще меня не замечать.
Глухие стуки моего сердца тонули в разговорах моих друзей.
Анабель бросила на меня обеспокоенный взгляд и спросила о моем самочувствии и после удовлетворительного ответа о том, что мне лучше, уткнулась в телефон, вместе с сидящей рядом Кариной.
После обеда, еще оставалось немного времени до вылета. Мы снова летели с Кариной разными рейсами, с разницей в час.
Карина и ее брат улетали раньше.
Карина быстро удалилась после обеда, чтобы дособирать что-то в номере, и я пошел следом за ней, но меня схватила рука сестры и подтащила за локоть.
- Сейчас не лучшая идея вести разговоры с Кариной!
Сестра посмотрела на меня предостерегающим взглядом своих карих глаз и сжала губы в тонкую линию.
- Но я хочу с ней поговорить!
- Не знаю, что ты там натворил, но Карина молчит как партизан. Не стоит теребить ей нервы снова. Ты, итак, хорошенько отличился за все это время.
Я вырвал свою руку из хватки сестры, бросив на нее раздраженный взгляд.
- Она тебя любит Кирилл и ей не обязательно об этом говорить. Я это вижу.
Я повернулся и посмотрел на сестру, которая хлестко ударила меня парой слов.
«Она любит тебя Кирилл». Меня любят? Разве это возможно?
Карину я нашел на балконе. Ее хрупкая фигурка, будто бы стала еще тоньше. Волосы были завязаны в высокий хвост, открывая ее шею. Я моментально захотел ее. Всю.
Она курила мои сигареты, оставленные на балконе. Раньше я никогда не замечал от нее этого пристрастия.
- Ты куришь?
Мой голос нарушил тишину, и девушка тихо вздрогнула, но не повернулась ко мне и не ответила на вопрос, лишь затянулась сигаретой и выдохнула белесый дым.
- Я хочу поговорить, - сказал я хрипло.
Она вздохнула и снова затянулась сигаретой. Ее рука тихо дрожала. Скрыть Карине этого не удалось.
- Хорошо, раз ты не хочешь говорить, скажу я, - я сделал вдох и вымученно выдохнул, - хотя и не владею искусством доносить свои мысли, но черт бы меня побрал! Я снова потерял себя, снова накосячил! Да, я мудак и всегда признавал это. Я так обидел тебя. Прости за все эти дни, знаю, возможно, что не простишь и правильно сделаешь! Но хочу, чтобы ты знала, я раскаиваюсь обо всем что натворил!
Я выдохнул и взглянул на Карину, ожидая ответа.
- Кто я тебе, Кирилл?
Ее глухой голос разрезал тишину. Она продолжала стоять ко мне спиной и делала все, чтобы не смотреть в мою сторону.
- Мне хорошо с тобой. Нам хорошо вместе, разве это ничего не значит?
Карина убрала руки с перил балкона, вошла в номер, чтобы достать куртку из шкафа.
Я зашел за ней следом, закусил губу, чувствуя ее терзания, но она продолжала оставаться со мной холодным камнем. Я этого заслужил, даже больше.
Не выдержав, схватил ее за руку. Она как в заторможенном состоянии посмотрела на мою ладонь, а потом подняла взгляд на мое лицо.
Два ледяных айсберга, воткнулись мне в грудь.
Она высвободила свою руку из моей ладони. Ее рука была холодной.
Я стоял и смотрел, как она закидывает рюкзак на спину и сует телефон в карман джинсов.
- Я могла простить все. Равнодушие могла бы простить, твой гнев, злость, твою наигранную ревность, даже то, что ты чуть не покалечил меня. Хотя, разве это можно простить? - Карина натянуто улыбнулось, а потом улыбка пропала и она снова посмотрела на меня. - Да, на все это я могла бы закрыть глаза, наверно потому, что мне не страшно признаться и говорить о своих чувствах, наверно потому что внутри моего сердца живет что-то такое, что заставляет умолкать мой разум. Но не теперь. Теперь мое сердце просто камень, Кирилл.
Я бы простила все, но не предательство.
- О чем ты говоришь? Я не предавал тебя!
Мой удивленный взгляд заметался по ее холодному лицу.
- Не стоит отнекиваться, я видела тебя и видела Лилию. Вам было хорошо и ты не прочь был ее целовать! Чем там закончился ваш вечер? Какая уже разница!
Хлопок двери. Тишина.
Если хотите почувствовать себя парализованным дерьмом, которое, как каменное изваяние замерло посередине опустевшей комнаты, так поступите как я. Разрушьте не только свою жизнь, но еще и можно прихватить другую.
Я не пошел за Кариной следом, не ползал на коленях по истоптанному отельному ковру и не валялся в ногах. Я не орал, как умалишенный и не заходился в истеричном крике. Я просто замер.
Карина ушла, а я остался со своими раздирающими меня мыслями. Две секунды, десять, минута, пять.
Я так и стоял, ненавидя себя. Я себя презирал.
В ванной комнате я умылся ледяной водой и наспех вытер лицо сухим полотенцем.
Взяв чемодан, я вышел из номера, обуреваемый безумством.
Сдав ключи и оплатив с карточки сумму за потерянный ключ, я стал искать глазами Карину и увидел ее на улице. Она обнималась с моей сестрой и Сержем.
Рядом с ними стояли и Лилит с Максимом. Уже никто не изображал из себя пару. Это чертовка разыграла спектакль по возвращению меня к ней, параллельно подсунув Карине Максима, чтобы я корчился от бешенства, видя, что Карине хорошо с другим, пока добрая Лилия будет расставлять вокруг меня свои змеиные ловушки.
- Карина, пожалуйста, мне нужно поговорить с тобой! Всего одну минуту!
Несколько пар глаз посмотрели на меня, переглянувшись.
- И тебе стоит кое-что рассказать, дорогая Лиля!
Лилия посмотрела на меня с недоумением и тут же натянула на лицо непроницаемую маску, кивнула.
- Теперь скажи Карине, что между нами ничего не было! Ты сама поцеловала меня!
Лилия расправила грудь и ехидно улыбнулась. Карина посмотрела сначала на меня, а потом на Лилию, тяжело вздохнула и покачала головой.
- Поцеловала сама, но ты был не против продолжения! Разве нет?
- Я размажу твою голову по асфальту, окрашивая его в красный цвет, если ты не закончишь врать!
- Какие мы суровые, - Лилия откинула прядь волос и снова улыбнулась плотоядной улыбочкой. Она посмотрела на Карину. - Зачем мне врать? Кирилл вчера был не против продолжения и кто поспорит, что у нас его не было?
Доля секунды и я схватил Лилию за горло.
Что-то чужеродное вылезло из меня. Хотя я никогда раньше не поднимал руку на девушек, но эта тварь просила удавить ее.
Раздались крики. Кто-то резко потянул меня к себе и удар кулака коснулся моих губ, рассекая кожу. Максим. Взрыв внутри меня был молниеносным и ответка прилетела внезапно быстро, рисуя под глазом придурка будущий синяк. Нас растащили Савелий с Сержем и выбежавшие работники отеля, вместе с охраной.
Я видел, как Карина быстро попрощалась с Анабель и Сержем, села в такси и уехала, пока охрана пыталась отцепить от меня взбесившуюся Лилит, готовую расцарапать мне лицо своими длинными ногтями, кидала угрозы и обещала уничтожить.
Полет до Москвы был спокойным. Милая стюардесса улыбалась широкой белоснежной улыбкой, наливая мне томатный сок. Телки западали на меня, даже если я выглядел хуже дерьма, как например сейчас, с рассеченной губой и полностью разбитый. Если раньше, я бы улыбнулся одной из своих фирменных улыбок и потом все бы закончилось бурным сексом, то сейчас меня тошнило от самого себя и вот эта белозубая стюардесса вызывала тошноту.
Анабель пыталась со мной поговорить, но я ушел в молчание и хотел уже быстрее прилететь домой. Первый раз в жизни захотелось нажраться. Вернее, второй.
После первого раза, я долго приходил в себя, так как мой первый раз знакомства с крепкими алкогольными напитками, затянулся на несколько месяцев.
Москва встретила сырой погодой, мокрым снегом и протяжным ветром. Я поежился и попрощавшись с сестрой, ее парнем и ребятами, сел в свою машину, которую оставил на стоянке рядом с аэропортом и поехал в сторону своего дома.
Анабель очень просила меня прийти домой, чтобы отметить рождество. Я сказал ей, что подумаю, но видеть суровый и вечно недовольный взгляд отца и надменный взгляд матери, было выше моих сил.
Моя квартира была укрыта темнотой. Я тихо разулся и прошел на кухню, наслаждаясь темными комнатами, освещенными лишь светом сумерек, пробивающимся из окон.
Налив себе воды, я сделал жадные несколько глотков и вытер рот рукой, поморщившись. Губа побаливала и я достал из холодильника лед, чтобы приложить его к небольшому рассечению.
Ты правильно все сделал. Так и надо было с ней поступить. Она заслуживала, чтобы ты причинил ей боль!
- Заткнитесь!!!!
Острое, как осколок, эхо, от моего вскрика, ударилось о темные стены кухни. Я ненавидел вторую часть себя. Она убивала меня, сжирала мой свет. Я больше не хотел проигрывать этой темноте. Я хотел быть другим. Я устал, ужасно устал танцевать этот танец на костях. Эта боль раздирала меня, одиночество укутывало в свой кокон, темнота давила и одновременно успокаивала.
В этой темноте комнат, я был спрятан ото всего мира и от себя самого. Жестокий, бессердечный мудак, просивший один шанс и просравший его, в один миг.
Я свернулся на полу и лежал, слушая тишину.
Не знаю сколько прошло часов, в этом забытье.
Я проваливался в беспокойный сон, с кровавыми реками, просыпался весь в поту, проваливался в сновидение снова и приходил в себя в ознобе.
Несколько раз звонил телефон, но я не брал трубку. Кто мог это быть? Друзья, мечтающие потусить или занять денег? Отец, вечно недовольный своим бестолковым сыном, который никак не хотел жить по-правильному? По только ему известным правильным правилам? Мать? Она мне давно уже не звонила! Карина?
Я встрепенулся и нашарил рукой телефон. Карина, мой светлый ангел, мой спаситель, которого я потянул за собой вниз.
Но на дисплее, среди всех пропущенных номеров, ее имени не было.
Несколько раз звонила Анабель.
Я перезвонил.
- Кирилл, ты хочешь да инфаркта меня довести? Звоню, звоню и где ты?
Возбужденный голос Анабель срывался на возмущенные нотки.
Я молчал. Слова будто застряли, все застряло где-то глубоко. Я падал в бездну своего тугого одиночества.
- Ты...не могла быть приехать?
Мой голос был похож на тихий сип.
- С тобой что-то случилось? Ты дома, брат?
- Да.
- Уже выезжаю!
В трубке раздались гудки, а потом стихли.
Анабель приехала быстро. Мне показалось, что прошло всего лишь несколько минут.
Кое-как поднявшись, я открыл ей дверь.
Она влетела в темную, пропитанную потом и пустотой квартиру, как комета, сжигающая все на своем пути. Обняла меня и прижала к себе.
- Да ты весь горишь!
Она отвела меня в спальню и положила на кровать, укрыв при этом теплым одеялом.
Меня колотил озноб, мутная голова давала надежду, что меня не задолбят мысли о том, какой я идиот и разрушитель. Я наслаждался своим упадническим состоянием, я не хотел вылезать из ямы, не хотел жить! Но видимо, какая-то здравая часть меня, надеялась, что я вылезу из этого дерьма и смогу измениться.
Поэтому, я попросил Анабель приехать.
Она шустро сбегала за продуктами и купила лекарства в аптеке, а потом заставляла меня пить таблетки, отпаивала чаями с медом и малиной, как мама, когда я в детстве болел и кормила домашними сырниками, которые отменно научилась печь.
На следующий день мне стало значительно лучше и я чувствовал себя вполне неплохо, не считая подавленного душевного состояния, в которое себя же сам и ввел.
- Я снова все испортил.
Мой глухой голос наполнил комнату. Фоном работал телевизор, показывая какой-то фильм, который смотрела Анабель.
- У тебя еще есть возможность все исправить.
- Стоит ли? Я могу только разрушать, себя, других.
- Ты внушил себе эту хрень брат и никак не можешь посмотреть по-другому, - Анабель вздохнула и устало потерла лоб, - ты имеешь право на ошибки, ты человек в конце концов! Да, в этот раз ты отличился, конечно, но все можно исправить!
- Я не спал с Лилит, после того момента, как мы расстались.
- Я знаю! Тут не сложно догадаться. Она конечно стерва и причем умная! Наступила на мозоль очень вовремя, чтобы все разрушить! Думаю, Карина поймет, что это не так.
- Я говорил ей слова, которые обидели ее, я бросил в нее какой-то херней, чуть не покалечил.
- Ну вот последнее, точно зря.
Сестра посмотрела на меня, тяжело вздохнув.
- Но есть одно — но, которое очень важно и то, что может спасти ситуацию, - добавила она.
- И что это?
Я с надеждой посмотрел на Анабель.
- Признание дурачок! Уверена, что ты не признавался ей в своих чувствах.
- Чувствах?
- Ну да, ты же любишь ее!
Анабель даже дернула плечом, убежденная в своей правоте и верной догадке.
- Но это же неправда, зачем я буду ей врать?
Сестра вскочила на ноги и нервно заходила по комнате, давя в себе желание вцепиться мне в горло.
- Думай как хочешь! Тогда я не пойму твоих страданий, если ты испытываешь к ней только влечение и желание? Тогда и страдать нечего, перешагнул и иди!
Твое сердце не бьется сильнее, когда ты видишь ее, ты не чувствуешь боли, когда причиняешь ей боль? Не думаешь о ней?
Ну да, ну да, это всего лишь влечение!
Анабель бросила на меня раздраженный взгляд и снова зашагала по комнате.
- Кому ты врешь?
- Я убивался потому, что причинил другому человеку боль и ненавидел себя за это, но это не значит, что я ее люблю!
- Тогда это только влечение, хорошо! Я не буду больше спорить, ты знаешь лучше!
- Я дал себе обещание, что больше никогда не буду любить!
- Пора уже отпустить прошлое, Кирилл и перестать смаковать его, купая себя в состоянии жертвы и тирана, одновременно! Так уже получилось тогда! Перестань себя винить в том, что случилось с Никой! Она жива и здорова и уверен, прекрасно живет, забыв о тебе!
Восприми это как опыт своей жизни!
- Не произноси ее имя!
Внутри сжался тугой узел.
- Она не святая, чтобы я боялась произносить имя Ника! Хватит жить прошлым! Карина любит тебя, у тебя такой шанс начать другую жизнь с хорошей девушкой. Но ты делаешь все, чтобы ее оттолкнуть и продолжаешь снова играть в плахиша, а потом бичевать себя каждый вечер!
Анабель взяла с кресла свой телефон и сунула его в небольшую сумочку.
- Ты уходишь?
- Ты верно понял, так как больше не желаю наблюдать за этими страданиями человека, живущего прошлым, который как баран пятится назад! Ты приедешь на Рождество к родителям?
Я тяжело вздохнул.
- Ты знаешь прекрасно, какие у нас отношения.
Сестра смотрела, взглядом дикого зверька, готового в любой момент вгрызться в меня своими когтями.
- Хорошо, я подумаю.
Анабель насупилась.
- Рождество уже завтра!
Я увидел Карину. Она сидела рядом с Анабель и о чем-то с ней тихо разговаривала, водя по тарелке вилкой. Она выглядела помятой и измученной, но старалась делать вид, что все хорошо.
Когда она увидела меня, то скользнула по мне равнодушным холодным взглядом, который прожег во мне дыру.
Карина засмеялась над словами Анабель и отпила из чашки душистый кофе с молоком.
Я сел рядом с Савелием. Брат Карины, выглядел совсем не выспавшимся. Его всклокоченные кудри говорили о том, что его будто насильно содрали с подушки. Гоша тоже выглядел не лучше.
Максима и Лилит за столом не наблюдалось, чему я был несказанно рад.
Я снова посмотрел на Карину. Ее равнодушный взгляд пугал.
Принесли кофе, которое я жадно выпил, стараясь окончательно проснуться.
Серж о чем-то рассказывал. Все смеялись и Карина тоже. Она отвешивала реплики, лучисто улыбалась, несмотря на синяки под ее глазами, которые говорили о бессонной ночи и продолжала вообще меня не замечать.
Глухие стуки моего сердца тонули в разговорах моих друзей.
Анабель бросила на меня обеспокоенный взгляд и спросила о моем самочувствии и после удовлетворительного ответа о том, что мне лучше, уткнулась в телефон, вместе с сидящей рядом Кариной.
После обеда, еще оставалось немного времени до вылета. Мы снова летели с Кариной разными рейсами, с разницей в час.
Карина и ее брат улетали раньше.
Карина быстро удалилась после обеда, чтобы дособирать что-то в номере, и я пошел следом за ней, но меня схватила рука сестры и подтащила за локоть.
- Сейчас не лучшая идея вести разговоры с Кариной!
Сестра посмотрела на меня предостерегающим взглядом своих карих глаз и сжала губы в тонкую линию.
- Но я хочу с ней поговорить!
- Не знаю, что ты там натворил, но Карина молчит как партизан. Не стоит теребить ей нервы снова. Ты, итак, хорошенько отличился за все это время.
Я вырвал свою руку из хватки сестры, бросив на нее раздраженный взгляд.
- Она тебя любит Кирилл и ей не обязательно об этом говорить. Я это вижу.
Я повернулся и посмотрел на сестру, которая хлестко ударила меня парой слов.
«Она любит тебя Кирилл». Меня любят? Разве это возможно?
Карину я нашел на балконе. Ее хрупкая фигурка, будто бы стала еще тоньше. Волосы были завязаны в высокий хвост, открывая ее шею. Я моментально захотел ее. Всю.
Она курила мои сигареты, оставленные на балконе. Раньше я никогда не замечал от нее этого пристрастия.
- Ты куришь?
Мой голос нарушил тишину, и девушка тихо вздрогнула, но не повернулась ко мне и не ответила на вопрос, лишь затянулась сигаретой и выдохнула белесый дым.
- Я хочу поговорить, - сказал я хрипло.
Она вздохнула и снова затянулась сигаретой. Ее рука тихо дрожала. Скрыть Карине этого не удалось.
- Хорошо, раз ты не хочешь говорить, скажу я, - я сделал вдох и вымученно выдохнул, - хотя и не владею искусством доносить свои мысли, но черт бы меня побрал! Я снова потерял себя, снова накосячил! Да, я мудак и всегда признавал это. Я так обидел тебя. Прости за все эти дни, знаю, возможно, что не простишь и правильно сделаешь! Но хочу, чтобы ты знала, я раскаиваюсь обо всем что натворил!
Я выдохнул и взглянул на Карину, ожидая ответа.
- Кто я тебе, Кирилл?
Ее глухой голос разрезал тишину. Она продолжала стоять ко мне спиной и делала все, чтобы не смотреть в мою сторону.
- Мне хорошо с тобой. Нам хорошо вместе, разве это ничего не значит?
Карина убрала руки с перил балкона, вошла в номер, чтобы достать куртку из шкафа.
Я зашел за ней следом, закусил губу, чувствуя ее терзания, но она продолжала оставаться со мной холодным камнем. Я этого заслужил, даже больше.
Не выдержав, схватил ее за руку. Она как в заторможенном состоянии посмотрела на мою ладонь, а потом подняла взгляд на мое лицо.
Два ледяных айсберга, воткнулись мне в грудь.
Она высвободила свою руку из моей ладони. Ее рука была холодной.
Я стоял и смотрел, как она закидывает рюкзак на спину и сует телефон в карман джинсов.
- Я могла простить все. Равнодушие могла бы простить, твой гнев, злость, твою наигранную ревность, даже то, что ты чуть не покалечил меня. Хотя, разве это можно простить? - Карина натянуто улыбнулось, а потом улыбка пропала и она снова посмотрела на меня. - Да, на все это я могла бы закрыть глаза, наверно потому, что мне не страшно признаться и говорить о своих чувствах, наверно потому что внутри моего сердца живет что-то такое, что заставляет умолкать мой разум. Но не теперь. Теперь мое сердце просто камень, Кирилл.
Я бы простила все, но не предательство.
- О чем ты говоришь? Я не предавал тебя!
Мой удивленный взгляд заметался по ее холодному лицу.
- Не стоит отнекиваться, я видела тебя и видела Лилию. Вам было хорошо и ты не прочь был ее целовать! Чем там закончился ваш вечер? Какая уже разница!
Хлопок двери. Тишина.
Если хотите почувствовать себя парализованным дерьмом, которое, как каменное изваяние замерло посередине опустевшей комнаты, так поступите как я. Разрушьте не только свою жизнь, но еще и можно прихватить другую.
Я не пошел за Кариной следом, не ползал на коленях по истоптанному отельному ковру и не валялся в ногах. Я не орал, как умалишенный и не заходился в истеричном крике. Я просто замер.
Карина ушла, а я остался со своими раздирающими меня мыслями. Две секунды, десять, минута, пять.
Я так и стоял, ненавидя себя. Я себя презирал.
В ванной комнате я умылся ледяной водой и наспех вытер лицо сухим полотенцем.
Взяв чемодан, я вышел из номера, обуреваемый безумством.
Сдав ключи и оплатив с карточки сумму за потерянный ключ, я стал искать глазами Карину и увидел ее на улице. Она обнималась с моей сестрой и Сержем.
Рядом с ними стояли и Лилит с Максимом. Уже никто не изображал из себя пару. Это чертовка разыграла спектакль по возвращению меня к ней, параллельно подсунув Карине Максима, чтобы я корчился от бешенства, видя, что Карине хорошо с другим, пока добрая Лилия будет расставлять вокруг меня свои змеиные ловушки.
- Карина, пожалуйста, мне нужно поговорить с тобой! Всего одну минуту!
Несколько пар глаз посмотрели на меня, переглянувшись.
- И тебе стоит кое-что рассказать, дорогая Лиля!
Лилия посмотрела на меня с недоумением и тут же натянула на лицо непроницаемую маску, кивнула.
- Теперь скажи Карине, что между нами ничего не было! Ты сама поцеловала меня!
Лилия расправила грудь и ехидно улыбнулась. Карина посмотрела сначала на меня, а потом на Лилию, тяжело вздохнула и покачала головой.
- Поцеловала сама, но ты был не против продолжения! Разве нет?
- Я размажу твою голову по асфальту, окрашивая его в красный цвет, если ты не закончишь врать!
- Какие мы суровые, - Лилия откинула прядь волос и снова улыбнулась плотоядной улыбочкой. Она посмотрела на Карину. - Зачем мне врать? Кирилл вчера был не против продолжения и кто поспорит, что у нас его не было?
Доля секунды и я схватил Лилию за горло.
Что-то чужеродное вылезло из меня. Хотя я никогда раньше не поднимал руку на девушек, но эта тварь просила удавить ее.
Раздались крики. Кто-то резко потянул меня к себе и удар кулака коснулся моих губ, рассекая кожу. Максим. Взрыв внутри меня был молниеносным и ответка прилетела внезапно быстро, рисуя под глазом придурка будущий синяк. Нас растащили Савелий с Сержем и выбежавшие работники отеля, вместе с охраной.
Я видел, как Карина быстро попрощалась с Анабель и Сержем, села в такси и уехала, пока охрана пыталась отцепить от меня взбесившуюся Лилит, готовую расцарапать мне лицо своими длинными ногтями, кидала угрозы и обещала уничтожить.
Полет до Москвы был спокойным. Милая стюардесса улыбалась широкой белоснежной улыбкой, наливая мне томатный сок. Телки западали на меня, даже если я выглядел хуже дерьма, как например сейчас, с рассеченной губой и полностью разбитый. Если раньше, я бы улыбнулся одной из своих фирменных улыбок и потом все бы закончилось бурным сексом, то сейчас меня тошнило от самого себя и вот эта белозубая стюардесса вызывала тошноту.
Анабель пыталась со мной поговорить, но я ушел в молчание и хотел уже быстрее прилететь домой. Первый раз в жизни захотелось нажраться. Вернее, второй.
После первого раза, я долго приходил в себя, так как мой первый раз знакомства с крепкими алкогольными напитками, затянулся на несколько месяцев.
Москва встретила сырой погодой, мокрым снегом и протяжным ветром. Я поежился и попрощавшись с сестрой, ее парнем и ребятами, сел в свою машину, которую оставил на стоянке рядом с аэропортом и поехал в сторону своего дома.
Анабель очень просила меня прийти домой, чтобы отметить рождество. Я сказал ей, что подумаю, но видеть суровый и вечно недовольный взгляд отца и надменный взгляд матери, было выше моих сил.
Моя квартира была укрыта темнотой. Я тихо разулся и прошел на кухню, наслаждаясь темными комнатами, освещенными лишь светом сумерек, пробивающимся из окон.
Налив себе воды, я сделал жадные несколько глотков и вытер рот рукой, поморщившись. Губа побаливала и я достал из холодильника лед, чтобы приложить его к небольшому рассечению.
Ты правильно все сделал. Так и надо было с ней поступить. Она заслуживала, чтобы ты причинил ей боль!
- Заткнитесь!!!!
Острое, как осколок, эхо, от моего вскрика, ударилось о темные стены кухни. Я ненавидел вторую часть себя. Она убивала меня, сжирала мой свет. Я больше не хотел проигрывать этой темноте. Я хотел быть другим. Я устал, ужасно устал танцевать этот танец на костях. Эта боль раздирала меня, одиночество укутывало в свой кокон, темнота давила и одновременно успокаивала.
В этой темноте комнат, я был спрятан ото всего мира и от себя самого. Жестокий, бессердечный мудак, просивший один шанс и просравший его, в один миг.
Я свернулся на полу и лежал, слушая тишину.
Не знаю сколько прошло часов, в этом забытье.
Я проваливался в беспокойный сон, с кровавыми реками, просыпался весь в поту, проваливался в сновидение снова и приходил в себя в ознобе.
Несколько раз звонил телефон, но я не брал трубку. Кто мог это быть? Друзья, мечтающие потусить или занять денег? Отец, вечно недовольный своим бестолковым сыном, который никак не хотел жить по-правильному? По только ему известным правильным правилам? Мать? Она мне давно уже не звонила! Карина?
Я встрепенулся и нашарил рукой телефон. Карина, мой светлый ангел, мой спаситель, которого я потянул за собой вниз.
Но на дисплее, среди всех пропущенных номеров, ее имени не было.
Несколько раз звонила Анабель.
Я перезвонил.
- Кирилл, ты хочешь да инфаркта меня довести? Звоню, звоню и где ты?
Возбужденный голос Анабель срывался на возмущенные нотки.
Я молчал. Слова будто застряли, все застряло где-то глубоко. Я падал в бездну своего тугого одиночества.
- Ты...не могла быть приехать?
Мой голос был похож на тихий сип.
- С тобой что-то случилось? Ты дома, брат?
- Да.
- Уже выезжаю!
В трубке раздались гудки, а потом стихли.
Анабель приехала быстро. Мне показалось, что прошло всего лишь несколько минут.
Кое-как поднявшись, я открыл ей дверь.
Она влетела в темную, пропитанную потом и пустотой квартиру, как комета, сжигающая все на своем пути. Обняла меня и прижала к себе.
- Да ты весь горишь!
Она отвела меня в спальню и положила на кровать, укрыв при этом теплым одеялом.
Меня колотил озноб, мутная голова давала надежду, что меня не задолбят мысли о том, какой я идиот и разрушитель. Я наслаждался своим упадническим состоянием, я не хотел вылезать из ямы, не хотел жить! Но видимо, какая-то здравая часть меня, надеялась, что я вылезу из этого дерьма и смогу измениться.
Поэтому, я попросил Анабель приехать.
Она шустро сбегала за продуктами и купила лекарства в аптеке, а потом заставляла меня пить таблетки, отпаивала чаями с медом и малиной, как мама, когда я в детстве болел и кормила домашними сырниками, которые отменно научилась печь.
На следующий день мне стало значительно лучше и я чувствовал себя вполне неплохо, не считая подавленного душевного состояния, в которое себя же сам и ввел.
- Я снова все испортил.
Мой глухой голос наполнил комнату. Фоном работал телевизор, показывая какой-то фильм, который смотрела Анабель.
- У тебя еще есть возможность все исправить.
- Стоит ли? Я могу только разрушать, себя, других.
- Ты внушил себе эту хрень брат и никак не можешь посмотреть по-другому, - Анабель вздохнула и устало потерла лоб, - ты имеешь право на ошибки, ты человек в конце концов! Да, в этот раз ты отличился, конечно, но все можно исправить!
- Я не спал с Лилит, после того момента, как мы расстались.
- Я знаю! Тут не сложно догадаться. Она конечно стерва и причем умная! Наступила на мозоль очень вовремя, чтобы все разрушить! Думаю, Карина поймет, что это не так.
- Я говорил ей слова, которые обидели ее, я бросил в нее какой-то херней, чуть не покалечил.
- Ну вот последнее, точно зря.
Сестра посмотрела на меня, тяжело вздохнув.
- Но есть одно — но, которое очень важно и то, что может спасти ситуацию, - добавила она.
- И что это?
Я с надеждой посмотрел на Анабель.
- Признание дурачок! Уверена, что ты не признавался ей в своих чувствах.
- Чувствах?
- Ну да, ты же любишь ее!
Анабель даже дернула плечом, убежденная в своей правоте и верной догадке.
- Но это же неправда, зачем я буду ей врать?
Сестра вскочила на ноги и нервно заходила по комнате, давя в себе желание вцепиться мне в горло.
- Думай как хочешь! Тогда я не пойму твоих страданий, если ты испытываешь к ней только влечение и желание? Тогда и страдать нечего, перешагнул и иди!
Твое сердце не бьется сильнее, когда ты видишь ее, ты не чувствуешь боли, когда причиняешь ей боль? Не думаешь о ней?
Ну да, ну да, это всего лишь влечение!
Анабель бросила на меня раздраженный взгляд и снова зашагала по комнате.
- Кому ты врешь?
- Я убивался потому, что причинил другому человеку боль и ненавидел себя за это, но это не значит, что я ее люблю!
- Тогда это только влечение, хорошо! Я не буду больше спорить, ты знаешь лучше!
- Я дал себе обещание, что больше никогда не буду любить!
- Пора уже отпустить прошлое, Кирилл и перестать смаковать его, купая себя в состоянии жертвы и тирана, одновременно! Так уже получилось тогда! Перестань себя винить в том, что случилось с Никой! Она жива и здорова и уверен, прекрасно живет, забыв о тебе!
Восприми это как опыт своей жизни!
- Не произноси ее имя!
Внутри сжался тугой узел.
- Она не святая, чтобы я боялась произносить имя Ника! Хватит жить прошлым! Карина любит тебя, у тебя такой шанс начать другую жизнь с хорошей девушкой. Но ты делаешь все, чтобы ее оттолкнуть и продолжаешь снова играть в плахиша, а потом бичевать себя каждый вечер!
Анабель взяла с кресла свой телефон и сунула его в небольшую сумочку.
- Ты уходишь?
- Ты верно понял, так как больше не желаю наблюдать за этими страданиями человека, живущего прошлым, который как баран пятится назад! Ты приедешь на Рождество к родителям?
Я тяжело вздохнул.
- Ты знаешь прекрасно, какие у нас отношения.
Сестра смотрела, взглядом дикого зверька, готового в любой момент вгрызться в меня своими когтями.
- Хорошо, я подумаю.
Анабель насупилась.
- Рождество уже завтра!
