- Что с тобой, Петя? - испугалась Юлия, - Ты порезался!
- Да, - встряхнул головой Градов, - ножи у вас за столом острые.
- Вот, приложи салфетку пока. Принесите бинт господину Градову, - распорядилась Юлия, обратившись к лакеям.
- Не тревожьтесь, пустяковая царапина, - отмахнулся Пётр и разом выпил большой бокал вина.
Некоторое время все ели молча. Пётр отчего-то больше налегал на вино, чем на еду. Откинувшись на спинку стула, он, казалось, полностью "ушёл в себя", то встряхивая головой, то усмехаясь своим мыслям. Лакей уже не отходил от него, постоянно подливая вина в бокал по его знаку.
- А зачем же трастовому фонду всё оставлять? - вдруг сказал он, вмешавшись в неторопливую беседу присутствовавших о погоде, - Можно просто кого-то из своих незаконнорожденных детей признать и фамилию им передать официально.
При этом Пётр многозначительно посмотрел на Назара.
- Что вы имеете в виду? - оторопела Хельга, - У нашего дома нет никаких незаконных детей!
Тина тоже сердито смотрела на Градова.
- Может, вы просто не всё знаете? - осклабился Пётр.
- Петя, ты говоришь глупости, - растерянно сказала Юлия, - Не знаю, где ты набрался сплетен, но они врут.
- Ну разумеется, моя дорогая без нескольких дней невеста, вам ли не знать правды, ведь у вашего брата нет от вас секретов!
- Градов, ты хамишь, что ли? - поднял брови Назар.
- Ну что ты, смею ли я? - с истерическими нотками спросил Градов, - Младший сын главы своего клана - хамить в присутствии таких высоких лиц? Здесь ведь даже нищая девка важнее меня, ты прямо сейчас из неё силу тянешь, а она и рада-радёшенька! Духосошественский-то сорвался с крючка, к бывшей невесте убежал, так может, тут повезёт. Даром она, что ли, спасала тебя дважды?
- Я бы дал тебе в морду, но не могу, к сожалению, - ответил Назар.
- Ничего, поправишься - обращайся, - радостно оскалился Градов, - Адрес знаешь.
- Пётр, вы ведёте себя возмутительно! Вам сейчас придётся покинуть наше общество! - заявила Хельга.
- Петя, - плачущим голосом сказала Юлия, - Пойдём, ты выпил лишнего и не понимаешь, что говоришь. Потом извиняться придётся...
Она поднялась из-за стола вместе с Градовым и увела его из столовой. Тина недоумевающе смотрела на окружающих. Назар был в ярости, Хельга тоже являла крайнее возмущение, а Мирон перекидывался с отцом задумчивыми взглядами.
- Я же говорил, - сказал, наконец, Влас, - мутные люди эти Градовы... Подавайте десерт!
Но выходкой Петра значимые события этого обеда не исчерпывались. Едва все немного успокоились, слово взял Назар.
- Я решил официально начать ухаживать за Дестини, - категорично объявил он и демонстративно взял Тину за руку.
- Я не возражаю, - сразу заявил Влас, - Ухаживание - ещё не помолвка и не свадьба. Дальше видно будет, что из этого выйдет.
- Но... - растерянно сказала Хельга и огляделась.
- Дорогая, ты ведь не желаешь, чтобы над твоим сыном и дальше насмехались, что он тайком тянется к этой девушке? - спросил Мирон, - И в газете про это писали, и Градов вот пьяный выпендрился. Пусть уж лучше открыто ухаживает.
- Я тогда тоже не не возражаю, - с едва заметным вздохом проговорила Хельга, - Дестини - приличная девушка, уверена, нам не придётся стыдиться их отношений с Назарушкой.
- Благодарю вас, - сказала Тина, опустив глаза.
И порадовалась, что излишек своей нервозности вместе с благодарностью ей удалось передать прямиком главе клана.
- Растя-а-а-пино-о-о! - закричал голос железнодорожника, слившись с гудком паровоза.
Фёкла, толкаемая со всех сторон носителями жестяных кружек, вышла из вагона. Минуя деревянное здание вокзала, сразу прошла к каретной стоянке.
- Любезный, отвезёшь меня к поместью Голодяево? - спросила она кучера открытой коляски, запряжённой в двойку лошадей.
- Садитесь, красивая барышня, домчу с ветерком! - обрадовался молодой кучер, лихо заломив козырёк картуза, - Давайте саквояжик ваш, под скамейку поставлю.
Фёкла с любопытством постороннего человека наблюдала открывающиеся ей родные земли. Посёлок Растяпино Нижегородской волости в последнее время разросся, обзавёлся каменными домами в высоту более одного этажа, магазинами и лавками со сравнительно большими окнами, выставляющими свой товар, мощёными дорогами. Кое-где даже были видны автомобили. Однако нередко можно было увидеть и топающую вперевалку стайку гусей, и свисающие из-за заборов ветви спеющих яблок.
- Сказывают, наш посёлок скоро городом поименуют! - сказал кучер, от которого не укрылся любопытствующий взгляд пассажирки, - Государю императору уж и грамоту о том на подпись подали.
- Растяпинск будет, что ли? - фыркнула Фёкла.
- Зачем? Сказывают, по фамилии заводчика, которому посёлок в окормление отдан. Тут ведь минеральный завод строится, люди уже и работать на нём понемногу начали. Вареничев, стало быть, и будет наше новое название.
Скоро коляска выехала из посёлка и Фёкла увидела трубы строящегося завода. В голове кольнула неприятная мысль, что этот завод расположен близко к поместным землям Голодяева.
Родной дом показался Фёкле ниже, чем она помнила, словно бы просевшим. Пёстрая кошка с двумя подросшими котятами лежала на освещённом солнцем крыльце прямо у открытой настежь двери, и Фёкле пришлось перешагивать поверх этого семейства.
- Хозяева! - крикнула она, - Дома есть кто?
Из комнат выбежала молодка лет двадцати в крестьянском сарафане.
- Ой, а вы... госпожа Фёкла! - опознала она, - Сейчас я матушке вашей скажу!
Чаёвничали Голодяевы за компанию с Фёклой - обед уже прошёл, ужинать было рано, но Фёкла в долгой дороге ничего не ела, поэтому перед ней выставили на стол разную выпечку.
- Исхудала дочка, одни глаза и остались, - причитала мать.
- Тебе что же, Меркушевы отпуск дали? - спросил отец, привычно поглаживая поседевшую окладистую бороду.
- Нет, - помрачнела Фёкла, - меня уволили. Не справилась я с работой - сразу за троими непоседливыми детьми смотреть. Да ещё старшая дочка у них - подросток, ненавидит всех вокруг, весь день за мной следила, и по вечерам на меня наговаривала отцу. Он и сам, когда меня увольнял, признался, что многие её жалобы были необоснованны.
- Ну что же... - растерянно сказала мать, - отдохнёшь дома немного, и к другим людям в гувернантки пойдёшь.
- Нет, мама, - вздохнула Фёкла, - не пойду я в гувернантки. Меркушевы мне при увольнении в рекомендации отказали.
- Как так? - нахмурился отец, - Что ж ты там натворила эдакое? Вампирила с детьми что ли?
- Начинается, - на глазах Фёклы выступили слёзы, - чуть что, так мне в родном доме тычут, что я энерговампир. Меркушевы и сами вампиры, они бы такое не допустили, понятно? Вот, видите, шрамик? Это мне их младший сынок палец прокусил, когда я не пускала его в грязную лужу. И я даже его родителям не пожаловалась - они бы всё равно за своё дитя горой стояли. А мне куда свою голову приклонить, к кому?
- Не реви. Уволили и уволили, чего теперь, - вставил слово младший брат Фёклы.
- Феклуша, а что ж теперь делать будешь? - спросила мать.
- Замуж мне надо. Пора уже.
- Так у нас в соседях никого из свободных парней нет, - растерялась женщина, - У Хлобыстовых только девки, у Берендеевых вот разве двойняшки...
- Они мне ровесники, - невнятно заметил брат, откусивший от ватрушки с творогом.
- И не настолько нуждаются, чтобы за маленьким приданым погнаться, - добавил отец.
- Может, прибавишь, папа? - с надеждой спросила Фёкла.
- Прибавить не могу, и те пятьдесят целковых пришлось несколько лет копить. К свадьбе тебя оденем, да на сам праздник немного выделим - и всё.
- Феклуша, там, в столицах, чай и курсанты и офицеры небогатые водятся, а у нас в Растяпино дворян раз-два, и обчёлся. Тут ты никого не найдёшь.
- Говорят, Растяпино скоро городом станет, Вареничевым. Я завод по дороге сюда видела. Не устраивает ли господин Вареничев балов?
- Ой, что ты, Фёкла, - замахала руками мать, - Вареничев этот - старик уже, сказывают, он двух жён схоронил, поедом их сожрал, очень злой вампир.
- Не болтай, чего не знаешь. Жёны его тоже хороши были, - не согласился отец, - Он был придворным, и тогдашняя, ныне вдовствующая императрица упросила его на собственной фрейлине жениться, что понесла неизвестно от кого. Он женился, и приданое от самой императрицы взял богатое - Растяпино наше. А жена возьми и помри в родах. Сын её теперь в армии служит, сам женат уже. Вторая жена - то же самое, уже Духосошественские ему одну из девиц своего клана отдали, что с конюхом спуталась да забрюхатела от него. Они Вареничеву за женитьбу много денег в приданое дали. Эта долго жила, дочку свою замуж отдала. Не так давно и померла, года три-четыре всего. Поговаривали, скоро женят Вареничева в третий раз, опять на непутёвой девице с богатым приданым, да не срослось там чего-то.
- А вы прямо всё знаете - и что с конюхом, и кто забеременел от кого, - едко сказала Фёкла.
- Так люди говорят. Может, и врут где, - согласился отец, - но одно точно - Вареничев этот старик, балов не устраивает, а сам женится только на девицах с очень богатым приданым.
Фёкла поникла - правы были её родные. Единственное, что ждёт её, останься она при родителях в Голодяево, это участь старой девы. Зря приехала.
После ухода следователя, доложившего результаты поездки, Влас долго думал в одиночестве. Потом позвал всех членов семьи, кроме Юлии, и пересказал им, что охранке удалось выяснить в Волчково.
- Знал бы раньше, никогда б этого Петра близко к дому и к дочке не подпустил! - возмущённо кричал Мирон.
- Какой низкий негодяй, убийца! - говорила Хельга, - Необходимо его императорской полиции сдать!
- Маловато доказательств, - справедливо заметил Назар.
- Да тут же ясно, как божий день, - говорил Мирон, - на всё имущество нашего клана он рот разинул, думал, убьёт тебя и через Юлию заберёт клан к себе. То-то он сегодня руку порезал, когда про наше завещание услыхал.
- Император не пойдёт против клана Градовых, только если они сами Петра не выдадут. А они не выдадут. Скажут - с поличным его не ловили, а остальное - домыслы, - хмуро сказал Влас.
- Всё равно, императрице я расскажу, хоть и неофициально, - сказала Хельга, - Пусть государь всё знает про Градовых. Ведь Юлю мы им не отдадим теперь?
- Разумеется, - отрезал Мирон.
- Ну хорошо хоть, ясность в этих покушениях появилась, - заметил Назар, - теперь Петру не будет смысла меня убивать - хитро вы с завещанием придумали.
- Но охрану пока снимать с тебя не будем, - предупредил Влас.
- Да я всё одно дома торчу, что мне с той охраны. Сестра только расстроится, любит она этого Градова.
Сказать, что Юлия расстроилась - это ничего не сказать. Она рыдала и отказывалась слушать увещевания родных.
- Вы на него наговариваете, потому что он за столом у нас выпил и глупостей наговорил! Назар вон тоже напился и у императорского дворца драку устроил - ничего, как с гуся вода. А Петю вы просто невзлюбили и захотели наше счастье порушить. Так не бывать этому! Я ему верю и всё равно пойду за него.
- Юленька, - бормотал Мирон, - не могу же я тебя, любимую дочку, за душегуба отдать, что давно к разбойному промыслу причастен.
- Папа, имей в виду - или я за Петра замуж пойду, или ни за кого не пойду вообще, так и знай!
Сила Градов с каменным лицом выслушал подробный рассказ своего следователя. Потом отдал распоряжение:
- Бабу эту, Марьянку, берите и - в темницу. Как привезёте её, мне тотчас доложите. И сундуки из её дома заберите все.
В этот вечер слуги во дворце Градовых зря зажигали меноры и канделябры в зале - к столу вышел один Михей. Как только он убедился, что больше никто тут присутствовать не будет, не стал долго гадать над причинами этого, а распорядился подать ему ужин в покои жены. Общество драгоценной Лушеньки и их новорожденной дочери было ему милее.
- Что за срочность? - недовольно спросил Пётр, которого сразу, как только он вернулся домой, просили пройти в кабинет к отцу, - Мне надо немного времени, чтобы прийти в себя. Кажется, выпил лишнего у Свешниковых.
- Как прошёл обед? - несколько отрешённо спросил Сила.
- Ха! Представляешь, Влас с Мироном завещание составили, по которому после смерти последнего Свешникова всё имущество клана останется трастовому фонду из глав домов, а Юлия ничего не унаследует. Вообще ничего не получит, кроме приданого к свадьбе. И сказали мне это оттого, мол, что я должен знать, как её жених, - кривляясь, Пётр пересказал услышанное.
- И что ты по всему этому думаешь?
- Что они жулики, конечно! - возмущённо вскинулся Пётр, - Одно дело выдавать Юлию в жёны как наследницу клана, а другое - как просто богатую девицу. Автуховы, слыхал, за дочерью ещё больше капитала дают и наследства её не лишают.
- Так ведь Юлия и так не наследовала, у Свешниковых сын есть.
- Ну... - смутился Пётр, - все под богом ходим, на него уже несколько покушений было. Даже Духосошественский чуть не прибил, да Дестини помешала.
- Дестини Сондер? Читал в газете, - рассеянно кивнул Сила.
- Эта девка то и дело его спасает! И в первое нападение, оказывается, энергии Назару отвалила в нужный момент, отчего он смог вывернуться и своих убийц пострелять, и в той драке после бала, и даже перед последним покушением Назар встретился со своим спасителем Духосошественским у неё дома, где она их и замирила. Прихожу сегодня к Свешниковым - и там опять она появляется, в гости, видишь ли, позвали. Прямо как мой персональный злой демон. Я так сразу и почувствовал, что не к добру её встретил снова. И - точно, за столом про завещание объявили!
- А ты, значит, не желаешь, чтобы кто-то Назара спасал?
- Мне он ни на кой не сдался. Я ж понимаю - ты и сам не прочь, чтобы Свешниковы умалились, а то и вовсе на нет сошли. И лучше бы, чтобы их клан целиком нашим стал.
- Твоим, то есть?
- Ну а что? Твой наследник - Михей, он когда-нибудь главой клана Градовых станет, а я почти никто, младший сын. Разве плохо, чтобы и я свой клан заимел, да не простой, а тот, который ты ненавидишь?
- С чего ты взял, что я весь клан Свешниковых ненавижу?
- Да что я, слепой? Каждый раз, как про них речь в доме заходит, ты зубы сжимаешь.
- Сейчас не обо мне речь, объясняться не стану, - холодно сказал Сила, - Расскажи мне лучше, какие дела ты вёл с разбойниками из Волчково, Гриняем и Артамошкой?
Остатки хмеля мигом слетели с Петра. Его расслабленная поза перетекла в напряжённую.
- Откуда такие слухи? - сглотнул он.
- Так заявила некая баба, Марьянка. Мол, ты с ними у неё в доме встречался, и даже награбленное добро в её сундуки под твоим приглядом складывалось.
- Ой, да врёт она всё, - облегчённо махнул рукой Пётр, - Ну встретился разок случайно, поболтали - это ж не значит, что у меня дела там какие-то были. Я просто к красивой бабе зашёл ночью тогда.
Сила опустил взгляд, не желая видеть, как глаза его любимого сына бегают, пока тот изобретает ложь.
- А болтали вы тогда, конечно, про Назара Свешникова.
- Да, представь себе! Они мне рассказали, что Назар часто ездит к одной бабе в Мурашкино, что недалеко от границы с нашими землями. И что у той бабы растёт его ублюдок. Мужики и сказали, что за такие дела греховодные надо бы Назара этого наказать. А мне-то что? Я же не знал, что они на него и вправду надумают напасть вскоре.
- Да, - встряхнул головой Градов, - ножи у вас за столом острые.
- Вот, приложи салфетку пока. Принесите бинт господину Градову, - распорядилась Юлия, обратившись к лакеям.
- Не тревожьтесь, пустяковая царапина, - отмахнулся Пётр и разом выпил большой бокал вина.
Некоторое время все ели молча. Пётр отчего-то больше налегал на вино, чем на еду. Откинувшись на спинку стула, он, казалось, полностью "ушёл в себя", то встряхивая головой, то усмехаясь своим мыслям. Лакей уже не отходил от него, постоянно подливая вина в бокал по его знаку.
- А зачем же трастовому фонду всё оставлять? - вдруг сказал он, вмешавшись в неторопливую беседу присутствовавших о погоде, - Можно просто кого-то из своих незаконнорожденных детей признать и фамилию им передать официально.
При этом Пётр многозначительно посмотрел на Назара.
- Что вы имеете в виду? - оторопела Хельга, - У нашего дома нет никаких незаконных детей!
Тина тоже сердито смотрела на Градова.
- Может, вы просто не всё знаете? - осклабился Пётр.
- Петя, ты говоришь глупости, - растерянно сказала Юлия, - Не знаю, где ты набрался сплетен, но они врут.
- Ну разумеется, моя дорогая без нескольких дней невеста, вам ли не знать правды, ведь у вашего брата нет от вас секретов!
- Градов, ты хамишь, что ли? - поднял брови Назар.
- Ну что ты, смею ли я? - с истерическими нотками спросил Градов, - Младший сын главы своего клана - хамить в присутствии таких высоких лиц? Здесь ведь даже нищая девка важнее меня, ты прямо сейчас из неё силу тянешь, а она и рада-радёшенька! Духосошественский-то сорвался с крючка, к бывшей невесте убежал, так может, тут повезёт. Даром она, что ли, спасала тебя дважды?
- Я бы дал тебе в морду, но не могу, к сожалению, - ответил Назар.
- Ничего, поправишься - обращайся, - радостно оскалился Градов, - Адрес знаешь.
- Пётр, вы ведёте себя возмутительно! Вам сейчас придётся покинуть наше общество! - заявила Хельга.
- Петя, - плачущим голосом сказала Юлия, - Пойдём, ты выпил лишнего и не понимаешь, что говоришь. Потом извиняться придётся...
Она поднялась из-за стола вместе с Градовым и увела его из столовой. Тина недоумевающе смотрела на окружающих. Назар был в ярости, Хельга тоже являла крайнее возмущение, а Мирон перекидывался с отцом задумчивыми взглядами.
- Я же говорил, - сказал, наконец, Влас, - мутные люди эти Градовы... Подавайте десерт!
Но выходкой Петра значимые события этого обеда не исчерпывались. Едва все немного успокоились, слово взял Назар.
- Я решил официально начать ухаживать за Дестини, - категорично объявил он и демонстративно взял Тину за руку.
- Я не возражаю, - сразу заявил Влас, - Ухаживание - ещё не помолвка и не свадьба. Дальше видно будет, что из этого выйдет.
- Но... - растерянно сказала Хельга и огляделась.
- Дорогая, ты ведь не желаешь, чтобы над твоим сыном и дальше насмехались, что он тайком тянется к этой девушке? - спросил Мирон, - И в газете про это писали, и Градов вот пьяный выпендрился. Пусть уж лучше открыто ухаживает.
- Я тогда тоже не не возражаю, - с едва заметным вздохом проговорила Хельга, - Дестини - приличная девушка, уверена, нам не придётся стыдиться их отношений с Назарушкой.
- Благодарю вас, - сказала Тина, опустив глаза.
И порадовалась, что излишек своей нервозности вместе с благодарностью ей удалось передать прямиком главе клана.
- Растя-а-а-пино-о-о! - закричал голос железнодорожника, слившись с гудком паровоза.
Фёкла, толкаемая со всех сторон носителями жестяных кружек, вышла из вагона. Минуя деревянное здание вокзала, сразу прошла к каретной стоянке.
- Любезный, отвезёшь меня к поместью Голодяево? - спросила она кучера открытой коляски, запряжённой в двойку лошадей.
- Садитесь, красивая барышня, домчу с ветерком! - обрадовался молодой кучер, лихо заломив козырёк картуза, - Давайте саквояжик ваш, под скамейку поставлю.
Фёкла с любопытством постороннего человека наблюдала открывающиеся ей родные земли. Посёлок Растяпино Нижегородской волости в последнее время разросся, обзавёлся каменными домами в высоту более одного этажа, магазинами и лавками со сравнительно большими окнами, выставляющими свой товар, мощёными дорогами. Кое-где даже были видны автомобили. Однако нередко можно было увидеть и топающую вперевалку стайку гусей, и свисающие из-за заборов ветви спеющих яблок.
- Сказывают, наш посёлок скоро городом поименуют! - сказал кучер, от которого не укрылся любопытствующий взгляд пассажирки, - Государю императору уж и грамоту о том на подпись подали.
- Растяпинск будет, что ли? - фыркнула Фёкла.
- Зачем? Сказывают, по фамилии заводчика, которому посёлок в окормление отдан. Тут ведь минеральный завод строится, люди уже и работать на нём понемногу начали. Вареничев, стало быть, и будет наше новое название.
Скоро коляска выехала из посёлка и Фёкла увидела трубы строящегося завода. В голове кольнула неприятная мысль, что этот завод расположен близко к поместным землям Голодяева.
Родной дом показался Фёкле ниже, чем она помнила, словно бы просевшим. Пёстрая кошка с двумя подросшими котятами лежала на освещённом солнцем крыльце прямо у открытой настежь двери, и Фёкле пришлось перешагивать поверх этого семейства.
- Хозяева! - крикнула она, - Дома есть кто?
Из комнат выбежала молодка лет двадцати в крестьянском сарафане.
- Ой, а вы... госпожа Фёкла! - опознала она, - Сейчас я матушке вашей скажу!
Чаёвничали Голодяевы за компанию с Фёклой - обед уже прошёл, ужинать было рано, но Фёкла в долгой дороге ничего не ела, поэтому перед ней выставили на стол разную выпечку.
- Исхудала дочка, одни глаза и остались, - причитала мать.
- Тебе что же, Меркушевы отпуск дали? - спросил отец, привычно поглаживая поседевшую окладистую бороду.
- Нет, - помрачнела Фёкла, - меня уволили. Не справилась я с работой - сразу за троими непоседливыми детьми смотреть. Да ещё старшая дочка у них - подросток, ненавидит всех вокруг, весь день за мной следила, и по вечерам на меня наговаривала отцу. Он и сам, когда меня увольнял, признался, что многие её жалобы были необоснованны.
- Ну что же... - растерянно сказала мать, - отдохнёшь дома немного, и к другим людям в гувернантки пойдёшь.
- Нет, мама, - вздохнула Фёкла, - не пойду я в гувернантки. Меркушевы мне при увольнении в рекомендации отказали.
- Как так? - нахмурился отец, - Что ж ты там натворила эдакое? Вампирила с детьми что ли?
- Начинается, - на глазах Фёклы выступили слёзы, - чуть что, так мне в родном доме тычут, что я энерговампир. Меркушевы и сами вампиры, они бы такое не допустили, понятно? Вот, видите, шрамик? Это мне их младший сынок палец прокусил, когда я не пускала его в грязную лужу. И я даже его родителям не пожаловалась - они бы всё равно за своё дитя горой стояли. А мне куда свою голову приклонить, к кому?
- Не реви. Уволили и уволили, чего теперь, - вставил слово младший брат Фёклы.
- Феклуша, а что ж теперь делать будешь? - спросила мать.
- Замуж мне надо. Пора уже.
- Так у нас в соседях никого из свободных парней нет, - растерялась женщина, - У Хлобыстовых только девки, у Берендеевых вот разве двойняшки...
- Они мне ровесники, - невнятно заметил брат, откусивший от ватрушки с творогом.
- И не настолько нуждаются, чтобы за маленьким приданым погнаться, - добавил отец.
- Может, прибавишь, папа? - с надеждой спросила Фёкла.
- Прибавить не могу, и те пятьдесят целковых пришлось несколько лет копить. К свадьбе тебя оденем, да на сам праздник немного выделим - и всё.
- Феклуша, там, в столицах, чай и курсанты и офицеры небогатые водятся, а у нас в Растяпино дворян раз-два, и обчёлся. Тут ты никого не найдёшь.
- Говорят, Растяпино скоро городом станет, Вареничевым. Я завод по дороге сюда видела. Не устраивает ли господин Вареничев балов?
- Ой, что ты, Фёкла, - замахала руками мать, - Вареничев этот - старик уже, сказывают, он двух жён схоронил, поедом их сожрал, очень злой вампир.
- Не болтай, чего не знаешь. Жёны его тоже хороши были, - не согласился отец, - Он был придворным, и тогдашняя, ныне вдовствующая императрица упросила его на собственной фрейлине жениться, что понесла неизвестно от кого. Он женился, и приданое от самой императрицы взял богатое - Растяпино наше. А жена возьми и помри в родах. Сын её теперь в армии служит, сам женат уже. Вторая жена - то же самое, уже Духосошественские ему одну из девиц своего клана отдали, что с конюхом спуталась да забрюхатела от него. Они Вареничеву за женитьбу много денег в приданое дали. Эта долго жила, дочку свою замуж отдала. Не так давно и померла, года три-четыре всего. Поговаривали, скоро женят Вареничева в третий раз, опять на непутёвой девице с богатым приданым, да не срослось там чего-то.
- А вы прямо всё знаете - и что с конюхом, и кто забеременел от кого, - едко сказала Фёкла.
- Так люди говорят. Может, и врут где, - согласился отец, - но одно точно - Вареничев этот старик, балов не устраивает, а сам женится только на девицах с очень богатым приданым.
Фёкла поникла - правы были её родные. Единственное, что ждёт её, останься она при родителях в Голодяево, это участь старой девы. Зря приехала.
После ухода следователя, доложившего результаты поездки, Влас долго думал в одиночестве. Потом позвал всех членов семьи, кроме Юлии, и пересказал им, что охранке удалось выяснить в Волчково.
- Знал бы раньше, никогда б этого Петра близко к дому и к дочке не подпустил! - возмущённо кричал Мирон.
- Какой низкий негодяй, убийца! - говорила Хельга, - Необходимо его императорской полиции сдать!
- Маловато доказательств, - справедливо заметил Назар.
- Да тут же ясно, как божий день, - говорил Мирон, - на всё имущество нашего клана он рот разинул, думал, убьёт тебя и через Юлию заберёт клан к себе. То-то он сегодня руку порезал, когда про наше завещание услыхал.
- Император не пойдёт против клана Градовых, только если они сами Петра не выдадут. А они не выдадут. Скажут - с поличным его не ловили, а остальное - домыслы, - хмуро сказал Влас.
- Всё равно, императрице я расскажу, хоть и неофициально, - сказала Хельга, - Пусть государь всё знает про Градовых. Ведь Юлю мы им не отдадим теперь?
- Разумеется, - отрезал Мирон.
- Ну хорошо хоть, ясность в этих покушениях появилась, - заметил Назар, - теперь Петру не будет смысла меня убивать - хитро вы с завещанием придумали.
- Но охрану пока снимать с тебя не будем, - предупредил Влас.
- Да я всё одно дома торчу, что мне с той охраны. Сестра только расстроится, любит она этого Градова.
Сказать, что Юлия расстроилась - это ничего не сказать. Она рыдала и отказывалась слушать увещевания родных.
- Вы на него наговариваете, потому что он за столом у нас выпил и глупостей наговорил! Назар вон тоже напился и у императорского дворца драку устроил - ничего, как с гуся вода. А Петю вы просто невзлюбили и захотели наше счастье порушить. Так не бывать этому! Я ему верю и всё равно пойду за него.
- Юленька, - бормотал Мирон, - не могу же я тебя, любимую дочку, за душегуба отдать, что давно к разбойному промыслу причастен.
- Папа, имей в виду - или я за Петра замуж пойду, или ни за кого не пойду вообще, так и знай!
ГЛАВА 14
Сила Градов с каменным лицом выслушал подробный рассказ своего следователя. Потом отдал распоряжение:
- Бабу эту, Марьянку, берите и - в темницу. Как привезёте её, мне тотчас доложите. И сундуки из её дома заберите все.
В этот вечер слуги во дворце Градовых зря зажигали меноры и канделябры в зале - к столу вышел один Михей. Как только он убедился, что больше никто тут присутствовать не будет, не стал долго гадать над причинами этого, а распорядился подать ему ужин в покои жены. Общество драгоценной Лушеньки и их новорожденной дочери было ему милее.
- Что за срочность? - недовольно спросил Пётр, которого сразу, как только он вернулся домой, просили пройти в кабинет к отцу, - Мне надо немного времени, чтобы прийти в себя. Кажется, выпил лишнего у Свешниковых.
- Как прошёл обед? - несколько отрешённо спросил Сила.
- Ха! Представляешь, Влас с Мироном завещание составили, по которому после смерти последнего Свешникова всё имущество клана останется трастовому фонду из глав домов, а Юлия ничего не унаследует. Вообще ничего не получит, кроме приданого к свадьбе. И сказали мне это оттого, мол, что я должен знать, как её жених, - кривляясь, Пётр пересказал услышанное.
- И что ты по всему этому думаешь?
- Что они жулики, конечно! - возмущённо вскинулся Пётр, - Одно дело выдавать Юлию в жёны как наследницу клана, а другое - как просто богатую девицу. Автуховы, слыхал, за дочерью ещё больше капитала дают и наследства её не лишают.
- Так ведь Юлия и так не наследовала, у Свешниковых сын есть.
- Ну... - смутился Пётр, - все под богом ходим, на него уже несколько покушений было. Даже Духосошественский чуть не прибил, да Дестини помешала.
- Дестини Сондер? Читал в газете, - рассеянно кивнул Сила.
- Эта девка то и дело его спасает! И в первое нападение, оказывается, энергии Назару отвалила в нужный момент, отчего он смог вывернуться и своих убийц пострелять, и в той драке после бала, и даже перед последним покушением Назар встретился со своим спасителем Духосошественским у неё дома, где она их и замирила. Прихожу сегодня к Свешниковым - и там опять она появляется, в гости, видишь ли, позвали. Прямо как мой персональный злой демон. Я так сразу и почувствовал, что не к добру её встретил снова. И - точно, за столом про завещание объявили!
- А ты, значит, не желаешь, чтобы кто-то Назара спасал?
- Мне он ни на кой не сдался. Я ж понимаю - ты и сам не прочь, чтобы Свешниковы умалились, а то и вовсе на нет сошли. И лучше бы, чтобы их клан целиком нашим стал.
- Твоим, то есть?
- Ну а что? Твой наследник - Михей, он когда-нибудь главой клана Градовых станет, а я почти никто, младший сын. Разве плохо, чтобы и я свой клан заимел, да не простой, а тот, который ты ненавидишь?
- С чего ты взял, что я весь клан Свешниковых ненавижу?
- Да что я, слепой? Каждый раз, как про них речь в доме заходит, ты зубы сжимаешь.
- Сейчас не обо мне речь, объясняться не стану, - холодно сказал Сила, - Расскажи мне лучше, какие дела ты вёл с разбойниками из Волчково, Гриняем и Артамошкой?
Остатки хмеля мигом слетели с Петра. Его расслабленная поза перетекла в напряжённую.
- Откуда такие слухи? - сглотнул он.
- Так заявила некая баба, Марьянка. Мол, ты с ними у неё в доме встречался, и даже награбленное добро в её сундуки под твоим приглядом складывалось.
- Ой, да врёт она всё, - облегчённо махнул рукой Пётр, - Ну встретился разок случайно, поболтали - это ж не значит, что у меня дела там какие-то были. Я просто к красивой бабе зашёл ночью тогда.
Сила опустил взгляд, не желая видеть, как глаза его любимого сына бегают, пока тот изобретает ложь.
- А болтали вы тогда, конечно, про Назара Свешникова.
- Да, представь себе! Они мне рассказали, что Назар часто ездит к одной бабе в Мурашкино, что недалеко от границы с нашими землями. И что у той бабы растёт его ублюдок. Мужики и сказали, что за такие дела греховодные надо бы Назара этого наказать. А мне-то что? Я же не знал, что они на него и вправду надумают напасть вскоре.
