Облазил всё вокруг, даже в заповедное озеро Цуг сунулся, но не нашёл. Тогда я предупредил бургомистра. Ведь это демоны Орма свели, не иначе. Туаты проклятые. Странно только, что вы его поисками озаботились так поздно. Уж не приплачивают ли демоны, чтобы вы их покрывали?
Морти даже бровью не повёл. Какая у него выдержка!
– Были другие дела. Теперь же я полностью в вашем распоряжении. Рассказывайте.
– О чём? – нахмурился лесоруб.
– С чего вы решили, что его похитили туаты? – любезно пояснил Морти.
Право слово, поколотил бы он уже этого смутьяна. Из-за него ведь нелепые слухи поползли.
– Так я своими глазами видел. Дверь в хижину открыта нараспашку, вещи разбросаны, внутри следы борьбы: борозды от когтей на полу и стенах, вырванные волосы, разбитая посуда и мебель. Я должен был услышать шум ночью. Крики, удары. Хоть что-нибудь. Но ничего не было. Словно околдовал кто. А кто у нас колдует? Только туаты. Это даже дети знают.
– Ну да… – многозначительно изрёк Охотник. – А другие враги у Орма были?
– Нет, – отрезал рыжий лесоруб. Остальные переглянулись, но перечить не стали. – Он был добрым человеком и хорошим другом. Балагуром и весельчаком. Никогда ни с кем не ссорился. Никто из людей не желал ему зла.
Морти хмыкнул.
– А его невеста Палантина утверждает обратное. Она видела, как Орм ссорился с мельником Вагни. Вам про это что-нибудь известно?
– Бабы – дуры, – сплюнул рыжий. – Палантине всё привиделось. Умом она тронулась после пропажи жениха. Не имел он дел с мельником. И к дочери его и пальцем не прикасался.
Противные они несмотря на привлекательную внешность. Хотя в лицах некоторых читалась тревога.
– Я ничего не говорил про его дочь, – нахмурился Охотник.
Рыжий смутился.
– Так Палантина и мне рассказывала, из-за чего Вагни с Ормом повздорили.
– Так они всё-таки повздорили?
– Нет! – рявкнул рыжий, потеряв терпение. – В любом случае это не имеет отношения к смерти Орма. И девку эту он не насиловал. Раз она сама пришла, это не насилие.
– Насилие?! – присвистнул Морти. – Я думал, речь шла о соблазнении. Видно, придётся расспросить Вагни и его дочь.
– Я же сказал, они тут ни при чём. У вас нет права судить нас. Займитесь поиском туатов. Это они – убийцы. Они натравили на нас крыс, и теперь Урсалии грозит голод. Если вы их не покараете, мы сделаем это сами. Правда, ребята?
Лесорубы промычали что-то не слишком внятное и потупились, боясь встречаться взглядом с Охотником. Но тот продолжал приветливо улыбаться:
– Что бы вы сказали, если бы я начал указывать вам, как рубить деревья?
Парни испуганно переглянулись. От ласкового тона стало куда страшнее, чем если бы Морти бранился.
– Чтобы вы не лезли туда, где ничего не понимаете, – робко предложил один из лесорубов.
– Правильно, – улыбка Охотника стала почти угрожающей.
Он невзначай положил руку на ствол росшей рядом сосны. Послышался треск. Огромное дерево рухнуло, едва не задев лесорубов.
– Вот и вы не лезьте.
Морти взял коня под уздцы и зашагал прочь. Майли поспешила следом.
– Как к ним относиться после этого? – спросила она, забираясь в седло толстухи-кобылы.
– Они не все такие, – горько вздохнул Охотник.
– Ещё есть те, которые трусят и поддакивают, – ляпнула Майли, а потом снова сожалела.
Морти хмурился и молчал всю дорогу.
Вернулись они поздно и ужинали вдвоём. Хорошо, что Эглаборг оставил еду на печи. Покончив с ней, Морти направился в библиотеку, чтобы выяснить про «чудище из лужи». Если, конечно, Орм не лишился разума. Чутьё подсказывало, что это не так. Лесорубы не из тех, кто пугается собственной тени. Значит, он действительно что-то видел. Но демоны редко предстают перед людьми в истинном облике и тем более не отсрочивают расправу, позволяя жертве рассказать о встрече.
Из-под двери сочился тёплый свет свечи. Морти застыл на пороге. Герда читала книжку в его любимом кресле. У ножек на полу лежали сброшенные башмаки. Из-под бордовой юбки выглядывали соблазнительные белые ступни. Отчаянно хотелось их погладить, ощутить под пальцами нежную кожу. Морти невольно облизнул губы.
- Мяу-р-р-р-р! – протиснулся вперёд него кот и побежал ластиться к Герде.
– На что вы смотрите? – спросила она, оторвав взгляд от книги, и надела башмаки.
Морти облегчённо вздохнул.
– Ни на что. Просто задумался.
– Над моими ногами? – усмехнулась она.
Ух, какой же он жалкий!
– Нет, просто дело сложное попалось, – покачала головой он.
– Расскажите – полегчает.
Герда подхватила Шквала на руки, и тот подставил жёлтое брюшко, чтобы его почесали.
– Не стоит. Оно слишком гнусное для твоих ушей. Скажи лучше, что ты знаешь о «чудище из лужи».
– Водяной демон? Их много. И все похожи на «чудищ».
– Может, есть какая-то легенда о местных водоёмах? К примеру, о заповедном озере Цуг на южных отрогах Полночьгорья?
– Цуг? – Герда принялась искать что-то в потрёпанной книге. – Где же я её видела? Ах, вот! Тут говорится, что на реке, которая впадала в озеро Цуг, стояла водяная мельница. Но она пришла в упадок, потому что люди побаивались ездить в Полночьгорье из-за демонов. Мельник обеднел. Его семья голодала. С горя он хотел утопиться в заповедном озере, но встретил на берегу никсу.
– Никсу? – вскинул брови Морти.
– Демон с туловищем и головой прекрасной женщины и щупальцами вместо ног, – Герда показала картинку на следующей странице. – Она пообещала помочь в обмен на то, чего хозяин в своём доме не знал. От отчаяния мельник согласился. Демоны перестали нападать на едущих к мельнице людей, и дела пошли в гору. Но тут выяснилось, что жена мельника ждёт ребёнка, и стало ясно, что платой за услугу станет их сын. Минули года. Ребёнок мельника вырос в статного парня, обзавёлся невестой, но отец не спешил отдавать долг никсе. Она затаила обиду.
Однажды вечером, когда сын мельника возвращался домой, то увидел на берегу озера прекрасную обнажённую женщину. Она сидела у воды, расчёсывала длинные тёмные волосы белым гребнем и пела. Заворожённый, парень без памяти влюбился в неё. Каждый день он любовался ею на берегу и даже бросил свою невесту. Несчастная девушка поняла, что с ним приключилась беда, и проследила, куда он ходит по ночам. Увидев, как он целует неизвестную, девушка поняла, что его околдовали. В следующий раз, пока любовники были заняты друг другом, она украла гребень и сломала его. Чары развеялись. Ноги искусительницы обратились в щупальца. Сын мельника зарубил её топором.
– Топором? Бедную никсу, которая не дала им умереть с голода?! – притворно возмутился Морти.
Впрочем, такие истории он слышал часто. Неодарённые находили их… забавными.
Герда задумчиво повела плечами. Видно, взглянула на сказку с другой стороны.
– Сын мельника со своей смелой невестой вскоре сыграли свадьбу и жили долго и счастливо, – скороговоркой закончила она. – Но купаться в озере Цуг боятся до сих пор. Так вы охотитесь на никсу?
– Пока не знаю, но надо быть во всеоружии.
– Я тут подумала, насчёт Пастуха… – Герда запнулась и покраснела. – Ягиня ведь тоже злилась на оставивших её людей и требовала принести жертву – убить Финиста этим кинжалом.
Она взяла с тумбочки ритуальный крис с волнистым лезвием.
– Шквал тогда подсказал, что им можно победить её. Я отдала кинжал Финисту, и тот одолел Ягиню. Может, кинжал и против Вотанаса сработает?
Знала бы она, каких коварных тварей принимает за друзей: злокозненного Мёртвого бога, подлого шпиона Финиста и отъявленного лжеца в лице самого Охотника.
Морти взялся за рукоять. По пальцам пробежала волна возмущённой дрожи. Вспомнились слова мудрого учителя Кадзумы: «Не трогай зачарованное оружие, пока оно не покорится тебе, иначе погибнешь сам».
– Он меня не принимает.
– Я читала, что если положить его на ночь под подушку… – Герда снова начала тараторить. – У Финиста получилось. У меня...
Охотник задумчиво постучал пальцем по подбородку.
– Говоришь, это кинжал Ягини? Она связана со стихией земли, как и дар Финиста – оборотничество. А ты женщина. Земля и огонь считаются женскими стихиями, вода и воздух – мужскими.
Вилия поморщилась от досады. Надо же, она переживала за Охоту даже больше него самого. Непривычно, приятно и немного страшно. Но если она бросится в самое пекло и погибнет, он этого не вынесет.
– У меня найдётся, чем угостить строптивого бога, – заверил её Морти. – Сейчас главное – «чудище из лужи», никса или кто там ещё живёт в озере Цуг.
Герда положила кота на кресло, поднялась на цыпочки и приблизила своё лицо к его. Обдало запахом мяты с душицей, опалило жаром, плавящим лёд внутри.
– Чтобы никса не приворожила.
Она попыталась его поцеловать, но Охотник отгородился рукой. Кот посмотрел на него с ревностью и укором.
– На меня привороты не действуют, забыла? Я не принц из твоих сказок.
А вовсе даже злодей из твоих кошмаров.
– Это хорошо. Принцы женятся только на принцессах.
Герда снова взяла кота на руки и уселась обратно в кресло. Шквал утробно заурчал, наслаждаясь вниманием.
Морти рассеяно разглядывал их.
Да, конечно, знатные роды заключали браки между своими отпрысками, чтобы увеличить своё состояние и влияние в ордене. Кто знает, если бы дед не объявил капитуляцию, возможно, Герда стала бы невестой Морти со дня своего рождения. Но сейчас принцесса – она, внучка самого Белого Палача. А он изгой, лишённый имени и дома, осуждённый на смерть преступник.
«Мы не будущие властители, но дети врагов. Правда разведёт нас по разные стороны».
Следующим утром Майли вставала осторожно, стараясь не разбудить Финиста. Огненные кудри расплескались по подушке, широкая грудь мерно вздымалась под одеялом. Черты расслабились, явив идеальное лицо. Не аристократа, не короля – бога. Заботливо укрыв оборотня одеялом, наследница оделась, на цыпочках вышла в коридор и нос к носу столкнулась с Морти.
– Ранняя пташка? – спросил он, пряча за ладонью зевок. – Хорошо. У нас сегодня много дел. Телегу привезут ближе к обеду. До этого надо заглянуть к мельнику и его дочери.
Наскоро позавтракав, они выдвинулись в путь. У околицы их окликнул робкий лесоруб из вчерашней артели. Он снял вязаную красную шапку и почтительно склонил голову.
– Я насчёт Орма с Мелюзиной. Атли вчера не всё сказал. Он не солгал, нет, просто он в артели главный. За порядком следит, чтоб работа шла и деньги в срок выплачивались. Нет у него времени на мелочи размениваться.
– А ещё Орм был его лучшим другом, – проницательно добавил Морти. – Если что-то знаешь, лучше скажи. Потому что если я покараю туатов по ложному обвинению, начнётся война. Прольётся много крови. Много невинной крови. Она будет на совести тех, кто промолчал.
Лесоруб испуганно уставился на Охотника. Майли наблюдала за их разговором со смесью удивления и любопытства. Умеет же Морти людьми манипулировать. Сейчас этот простофиля всё как на духу выложит. И действительно, лесоруб заговорил гораздо более стройно и искренне.
– Я немного знал Мелюзину в детстве. Она была особенной, не такой, как остальные девушки: чистой, доброй, искренней. Она мечтала, что однажды в наш порт зайдёт корабль с алыми парусами. На его борту окажется принц из далёкого королевства и заберёт её в край вечного лета. Мелюзина ждала большой любви, а до наших парней ей и дела не было. Вагни поощрял её мечты. Он относился к бюргерам с презрением и не желал ни с кем родниться. Орма его отношение бесило. Он захотел сбить с мельника спесь и поспорил с Атли, что соблазнит Мелюзину. Мы не верили, что у него получится. Мелюзина казалась такой недоступной. Орм долго ухаживал за ней, дарил цветы, пел песни, прохода не давал, но она даже не смотрела в его сторону. Он очень злился. А потом Мелюзина сама пришла к Орму. По крайней мере, он так утверждал. Чтобы доказать свою победу, Орм привёл её на вырубку и у нас на глазах заставил делать то, о чём даже говорить стыдно.
Майли передёрнула плечами. Какой позор испытала несчастная девушка!
Морти оставался всё так же беспристрастен.
– Он её изнасиловал?
Лесоруб пожал плечами.
– Мелюзина клялась, что всё происходит по её воле. Но было понятно, что Орм её вынудил. Бедняжка очень страдала. Он мучил её несколько месяцев, не послушав даже Атли. Потом, вроде, наигрался, отпустил. Даже за ум взялся, предложение Палантине сделал. Полгода всё тихо было, а чуть больше двух недель назад снова началось. Орм такой раздражительный сделался. Ни слова поперёк сказать нельзя – сразу в драку лез. А последние дни вообще чернее тучи ходил. Верёвку с ножом везде таскал. Мы побаивались, как бы чего не вышло. Даже следить за ним сговорились. Правда, он всё равно нас обхитрил. Сделал вид, что к родителям идёт, а на самом деле к мельнику побежал. Что там случилось, не знаю. Но после этого ни его, ни Мелюзину никто не видел.
– Дочка мельника тоже пропала? Почему Вагни не сообщил?
– Гордый он. Наверняка решил, что разберётся сам.
– Что ж, теперь разбираться буду я, – Морти недовольно скривил губы. – Думаю, Мелюзина была бы благодарна, что у тебя хватило смелости сказать правду. Если это всё, то ступай.
– А… мне… – замялся лесоруб.
– Никто не узнает, что ты с нами разговаривал, – оборвал несвязное бормотание Охотник.
– Я не об этом. Я… – возразил парень. – Вы думаете, Мелюзина жива?
– Я слишком мало знаю, чтобы предполагать, но сделаю всё возможное, чтобы ей помочь, – с большей приязнью ответил Морти.
Майли приветливо улыбнулась лесорубу на прощание. Может, Охотник прав, и не все бюргеры такие ничтожные.
– А история-то становится всё мрачнее и мрачнее, – вздохнул Морти.
Лесоруб скрылся за пригорком, а Майли с наставником направились к мельнице. Она находилась у южной окраины города. Пешком идти пришлось не меньше получаса. К тому же наследница с трудом поспевала за размашистым шагом Охотника в своих красивых, но неудобных сапожках. Каблуки вязли в размокшей почве. Тяжёлым дыханием Майли напоминала себе кобылу Эглаборга, неуклюжую и медлительную, как раскормленная свинья. Нужно было одолжить обувь у Герды. Вот уж кто предпочитал удобство красоте и элегантности. Теперь Майли её понимала.
Облегчению не было предела, когда впереди показалось стройная башня мельницы из посеревшего дерева. Громадные крылья лениво ворочались на едва ощутимом ветру. Морти поднялся на крыльцо, по традиции постоял с минуту на пороге и постучал в дверь.
Долго никто не отвечал, но Охотник терпеливо ждал, пока изнутри не донеслись шаги. На улицу выглянул высокий подтянутый мужчина среднего возраста с большими залысинами. Поверх невзрачной рабочей одежды из грубого сукна был одет белый фартук. Лицо выглядело осунувшимся и опухшим. Видно, он не спал несколько дней.
Мельник отёр об передник выпачканные в муке руки.
– Чего вам? У меня слишком много работы, чтобы тратить время на праздную болтовню. Убирайтесь!
Вагни попытался захлопнуть дверь перед носом Морти, но она словно налетела на невидимую преграду и распахнулась шире.
– И что же у вас за работа в середине весны?
Бесцеремонно отодвинув мельника в сторону, Охотник вошёл внутрь. Майли поспешила следом, пока дверь не захлопнулась.
– Кто дал вам право вламываться ко мне в дом?! – опешив, закричал Вагни.
Майли сжалась от его низкого командного голоса.
– Приказ бургомистра, – ответил Охотник, обегая помещение цепким взглядом.
Морти даже бровью не повёл. Какая у него выдержка!
– Были другие дела. Теперь же я полностью в вашем распоряжении. Рассказывайте.
– О чём? – нахмурился лесоруб.
– С чего вы решили, что его похитили туаты? – любезно пояснил Морти.
Право слово, поколотил бы он уже этого смутьяна. Из-за него ведь нелепые слухи поползли.
– Так я своими глазами видел. Дверь в хижину открыта нараспашку, вещи разбросаны, внутри следы борьбы: борозды от когтей на полу и стенах, вырванные волосы, разбитая посуда и мебель. Я должен был услышать шум ночью. Крики, удары. Хоть что-нибудь. Но ничего не было. Словно околдовал кто. А кто у нас колдует? Только туаты. Это даже дети знают.
– Ну да… – многозначительно изрёк Охотник. – А другие враги у Орма были?
– Нет, – отрезал рыжий лесоруб. Остальные переглянулись, но перечить не стали. – Он был добрым человеком и хорошим другом. Балагуром и весельчаком. Никогда ни с кем не ссорился. Никто из людей не желал ему зла.
Морти хмыкнул.
– А его невеста Палантина утверждает обратное. Она видела, как Орм ссорился с мельником Вагни. Вам про это что-нибудь известно?
– Бабы – дуры, – сплюнул рыжий. – Палантине всё привиделось. Умом она тронулась после пропажи жениха. Не имел он дел с мельником. И к дочери его и пальцем не прикасался.
Противные они несмотря на привлекательную внешность. Хотя в лицах некоторых читалась тревога.
– Я ничего не говорил про его дочь, – нахмурился Охотник.
Рыжий смутился.
– Так Палантина и мне рассказывала, из-за чего Вагни с Ормом повздорили.
– Так они всё-таки повздорили?
– Нет! – рявкнул рыжий, потеряв терпение. – В любом случае это не имеет отношения к смерти Орма. И девку эту он не насиловал. Раз она сама пришла, это не насилие.
– Насилие?! – присвистнул Морти. – Я думал, речь шла о соблазнении. Видно, придётся расспросить Вагни и его дочь.
– Я же сказал, они тут ни при чём. У вас нет права судить нас. Займитесь поиском туатов. Это они – убийцы. Они натравили на нас крыс, и теперь Урсалии грозит голод. Если вы их не покараете, мы сделаем это сами. Правда, ребята?
Лесорубы промычали что-то не слишком внятное и потупились, боясь встречаться взглядом с Охотником. Но тот продолжал приветливо улыбаться:
– Что бы вы сказали, если бы я начал указывать вам, как рубить деревья?
Парни испуганно переглянулись. От ласкового тона стало куда страшнее, чем если бы Морти бранился.
– Чтобы вы не лезли туда, где ничего не понимаете, – робко предложил один из лесорубов.
– Правильно, – улыбка Охотника стала почти угрожающей.
Он невзначай положил руку на ствол росшей рядом сосны. Послышался треск. Огромное дерево рухнуло, едва не задев лесорубов.
– Вот и вы не лезьте.
Морти взял коня под уздцы и зашагал прочь. Майли поспешила следом.
– Как к ним относиться после этого? – спросила она, забираясь в седло толстухи-кобылы.
– Они не все такие, – горько вздохнул Охотник.
– Ещё есть те, которые трусят и поддакивают, – ляпнула Майли, а потом снова сожалела.
Морти хмурился и молчал всю дорогу.
***
Вернулись они поздно и ужинали вдвоём. Хорошо, что Эглаборг оставил еду на печи. Покончив с ней, Морти направился в библиотеку, чтобы выяснить про «чудище из лужи». Если, конечно, Орм не лишился разума. Чутьё подсказывало, что это не так. Лесорубы не из тех, кто пугается собственной тени. Значит, он действительно что-то видел. Но демоны редко предстают перед людьми в истинном облике и тем более не отсрочивают расправу, позволяя жертве рассказать о встрече.
Из-под двери сочился тёплый свет свечи. Морти застыл на пороге. Герда читала книжку в его любимом кресле. У ножек на полу лежали сброшенные башмаки. Из-под бордовой юбки выглядывали соблазнительные белые ступни. Отчаянно хотелось их погладить, ощутить под пальцами нежную кожу. Морти невольно облизнул губы.
- Мяу-р-р-р-р! – протиснулся вперёд него кот и побежал ластиться к Герде.
– На что вы смотрите? – спросила она, оторвав взгляд от книги, и надела башмаки.
Морти облегчённо вздохнул.
– Ни на что. Просто задумался.
– Над моими ногами? – усмехнулась она.
Ух, какой же он жалкий!
– Нет, просто дело сложное попалось, – покачала головой он.
– Расскажите – полегчает.
Герда подхватила Шквала на руки, и тот подставил жёлтое брюшко, чтобы его почесали.
– Не стоит. Оно слишком гнусное для твоих ушей. Скажи лучше, что ты знаешь о «чудище из лужи».
– Водяной демон? Их много. И все похожи на «чудищ».
– Может, есть какая-то легенда о местных водоёмах? К примеру, о заповедном озере Цуг на южных отрогах Полночьгорья?
– Цуг? – Герда принялась искать что-то в потрёпанной книге. – Где же я её видела? Ах, вот! Тут говорится, что на реке, которая впадала в озеро Цуг, стояла водяная мельница. Но она пришла в упадок, потому что люди побаивались ездить в Полночьгорье из-за демонов. Мельник обеднел. Его семья голодала. С горя он хотел утопиться в заповедном озере, но встретил на берегу никсу.
– Никсу? – вскинул брови Морти.
– Демон с туловищем и головой прекрасной женщины и щупальцами вместо ног, – Герда показала картинку на следующей странице. – Она пообещала помочь в обмен на то, чего хозяин в своём доме не знал. От отчаяния мельник согласился. Демоны перестали нападать на едущих к мельнице людей, и дела пошли в гору. Но тут выяснилось, что жена мельника ждёт ребёнка, и стало ясно, что платой за услугу станет их сын. Минули года. Ребёнок мельника вырос в статного парня, обзавёлся невестой, но отец не спешил отдавать долг никсе. Она затаила обиду.
Однажды вечером, когда сын мельника возвращался домой, то увидел на берегу озера прекрасную обнажённую женщину. Она сидела у воды, расчёсывала длинные тёмные волосы белым гребнем и пела. Заворожённый, парень без памяти влюбился в неё. Каждый день он любовался ею на берегу и даже бросил свою невесту. Несчастная девушка поняла, что с ним приключилась беда, и проследила, куда он ходит по ночам. Увидев, как он целует неизвестную, девушка поняла, что его околдовали. В следующий раз, пока любовники были заняты друг другом, она украла гребень и сломала его. Чары развеялись. Ноги искусительницы обратились в щупальца. Сын мельника зарубил её топором.
– Топором? Бедную никсу, которая не дала им умереть с голода?! – притворно возмутился Морти.
Впрочем, такие истории он слышал часто. Неодарённые находили их… забавными.
Герда задумчиво повела плечами. Видно, взглянула на сказку с другой стороны.
– Сын мельника со своей смелой невестой вскоре сыграли свадьбу и жили долго и счастливо, – скороговоркой закончила она. – Но купаться в озере Цуг боятся до сих пор. Так вы охотитесь на никсу?
– Пока не знаю, но надо быть во всеоружии.
– Я тут подумала, насчёт Пастуха… – Герда запнулась и покраснела. – Ягиня ведь тоже злилась на оставивших её людей и требовала принести жертву – убить Финиста этим кинжалом.
Она взяла с тумбочки ритуальный крис с волнистым лезвием.
– Шквал тогда подсказал, что им можно победить её. Я отдала кинжал Финисту, и тот одолел Ягиню. Может, кинжал и против Вотанаса сработает?
Знала бы она, каких коварных тварей принимает за друзей: злокозненного Мёртвого бога, подлого шпиона Финиста и отъявленного лжеца в лице самого Охотника.
Морти взялся за рукоять. По пальцам пробежала волна возмущённой дрожи. Вспомнились слова мудрого учителя Кадзумы: «Не трогай зачарованное оружие, пока оно не покорится тебе, иначе погибнешь сам».
– Он меня не принимает.
– Я читала, что если положить его на ночь под подушку… – Герда снова начала тараторить. – У Финиста получилось. У меня...
Охотник задумчиво постучал пальцем по подбородку.
– Говоришь, это кинжал Ягини? Она связана со стихией земли, как и дар Финиста – оборотничество. А ты женщина. Земля и огонь считаются женскими стихиями, вода и воздух – мужскими.
Вилия поморщилась от досады. Надо же, она переживала за Охоту даже больше него самого. Непривычно, приятно и немного страшно. Но если она бросится в самое пекло и погибнет, он этого не вынесет.
– У меня найдётся, чем угостить строптивого бога, – заверил её Морти. – Сейчас главное – «чудище из лужи», никса или кто там ещё живёт в озере Цуг.
Герда положила кота на кресло, поднялась на цыпочки и приблизила своё лицо к его. Обдало запахом мяты с душицей, опалило жаром, плавящим лёд внутри.
– Чтобы никса не приворожила.
Она попыталась его поцеловать, но Охотник отгородился рукой. Кот посмотрел на него с ревностью и укором.
– На меня привороты не действуют, забыла? Я не принц из твоих сказок.
А вовсе даже злодей из твоих кошмаров.
– Это хорошо. Принцы женятся только на принцессах.
Герда снова взяла кота на руки и уселась обратно в кресло. Шквал утробно заурчал, наслаждаясь вниманием.
Морти рассеяно разглядывал их.
Да, конечно, знатные роды заключали браки между своими отпрысками, чтобы увеличить своё состояние и влияние в ордене. Кто знает, если бы дед не объявил капитуляцию, возможно, Герда стала бы невестой Морти со дня своего рождения. Но сейчас принцесса – она, внучка самого Белого Палача. А он изгой, лишённый имени и дома, осуждённый на смерть преступник.
«Мы не будущие властители, но дети врагов. Правда разведёт нас по разные стороны».
Глава 40. Тайна озера Цуг
Следующим утром Майли вставала осторожно, стараясь не разбудить Финиста. Огненные кудри расплескались по подушке, широкая грудь мерно вздымалась под одеялом. Черты расслабились, явив идеальное лицо. Не аристократа, не короля – бога. Заботливо укрыв оборотня одеялом, наследница оделась, на цыпочках вышла в коридор и нос к носу столкнулась с Морти.
– Ранняя пташка? – спросил он, пряча за ладонью зевок. – Хорошо. У нас сегодня много дел. Телегу привезут ближе к обеду. До этого надо заглянуть к мельнику и его дочери.
Наскоро позавтракав, они выдвинулись в путь. У околицы их окликнул робкий лесоруб из вчерашней артели. Он снял вязаную красную шапку и почтительно склонил голову.
– Я насчёт Орма с Мелюзиной. Атли вчера не всё сказал. Он не солгал, нет, просто он в артели главный. За порядком следит, чтоб работа шла и деньги в срок выплачивались. Нет у него времени на мелочи размениваться.
– А ещё Орм был его лучшим другом, – проницательно добавил Морти. – Если что-то знаешь, лучше скажи. Потому что если я покараю туатов по ложному обвинению, начнётся война. Прольётся много крови. Много невинной крови. Она будет на совести тех, кто промолчал.
Лесоруб испуганно уставился на Охотника. Майли наблюдала за их разговором со смесью удивления и любопытства. Умеет же Морти людьми манипулировать. Сейчас этот простофиля всё как на духу выложит. И действительно, лесоруб заговорил гораздо более стройно и искренне.
– Я немного знал Мелюзину в детстве. Она была особенной, не такой, как остальные девушки: чистой, доброй, искренней. Она мечтала, что однажды в наш порт зайдёт корабль с алыми парусами. На его борту окажется принц из далёкого королевства и заберёт её в край вечного лета. Мелюзина ждала большой любви, а до наших парней ей и дела не было. Вагни поощрял её мечты. Он относился к бюргерам с презрением и не желал ни с кем родниться. Орма его отношение бесило. Он захотел сбить с мельника спесь и поспорил с Атли, что соблазнит Мелюзину. Мы не верили, что у него получится. Мелюзина казалась такой недоступной. Орм долго ухаживал за ней, дарил цветы, пел песни, прохода не давал, но она даже не смотрела в его сторону. Он очень злился. А потом Мелюзина сама пришла к Орму. По крайней мере, он так утверждал. Чтобы доказать свою победу, Орм привёл её на вырубку и у нас на глазах заставил делать то, о чём даже говорить стыдно.
Майли передёрнула плечами. Какой позор испытала несчастная девушка!
Морти оставался всё так же беспристрастен.
– Он её изнасиловал?
Лесоруб пожал плечами.
– Мелюзина клялась, что всё происходит по её воле. Но было понятно, что Орм её вынудил. Бедняжка очень страдала. Он мучил её несколько месяцев, не послушав даже Атли. Потом, вроде, наигрался, отпустил. Даже за ум взялся, предложение Палантине сделал. Полгода всё тихо было, а чуть больше двух недель назад снова началось. Орм такой раздражительный сделался. Ни слова поперёк сказать нельзя – сразу в драку лез. А последние дни вообще чернее тучи ходил. Верёвку с ножом везде таскал. Мы побаивались, как бы чего не вышло. Даже следить за ним сговорились. Правда, он всё равно нас обхитрил. Сделал вид, что к родителям идёт, а на самом деле к мельнику побежал. Что там случилось, не знаю. Но после этого ни его, ни Мелюзину никто не видел.
– Дочка мельника тоже пропала? Почему Вагни не сообщил?
– Гордый он. Наверняка решил, что разберётся сам.
– Что ж, теперь разбираться буду я, – Морти недовольно скривил губы. – Думаю, Мелюзина была бы благодарна, что у тебя хватило смелости сказать правду. Если это всё, то ступай.
– А… мне… – замялся лесоруб.
– Никто не узнает, что ты с нами разговаривал, – оборвал несвязное бормотание Охотник.
– Я не об этом. Я… – возразил парень. – Вы думаете, Мелюзина жива?
– Я слишком мало знаю, чтобы предполагать, но сделаю всё возможное, чтобы ей помочь, – с большей приязнью ответил Морти.
Майли приветливо улыбнулась лесорубу на прощание. Может, Охотник прав, и не все бюргеры такие ничтожные.
– А история-то становится всё мрачнее и мрачнее, – вздохнул Морти.
Лесоруб скрылся за пригорком, а Майли с наставником направились к мельнице. Она находилась у южной окраины города. Пешком идти пришлось не меньше получаса. К тому же наследница с трудом поспевала за размашистым шагом Охотника в своих красивых, но неудобных сапожках. Каблуки вязли в размокшей почве. Тяжёлым дыханием Майли напоминала себе кобылу Эглаборга, неуклюжую и медлительную, как раскормленная свинья. Нужно было одолжить обувь у Герды. Вот уж кто предпочитал удобство красоте и элегантности. Теперь Майли её понимала.
Облегчению не было предела, когда впереди показалось стройная башня мельницы из посеревшего дерева. Громадные крылья лениво ворочались на едва ощутимом ветру. Морти поднялся на крыльцо, по традиции постоял с минуту на пороге и постучал в дверь.
Долго никто не отвечал, но Охотник терпеливо ждал, пока изнутри не донеслись шаги. На улицу выглянул высокий подтянутый мужчина среднего возраста с большими залысинами. Поверх невзрачной рабочей одежды из грубого сукна был одет белый фартук. Лицо выглядело осунувшимся и опухшим. Видно, он не спал несколько дней.
Мельник отёр об передник выпачканные в муке руки.
– Чего вам? У меня слишком много работы, чтобы тратить время на праздную болтовню. Убирайтесь!
Вагни попытался захлопнуть дверь перед носом Морти, но она словно налетела на невидимую преграду и распахнулась шире.
– И что же у вас за работа в середине весны?
Бесцеремонно отодвинув мельника в сторону, Охотник вошёл внутрь. Майли поспешила следом, пока дверь не захлопнулась.
– Кто дал вам право вламываться ко мне в дом?! – опешив, закричал Вагни.
Майли сжалась от его низкого командного голоса.
– Приказ бургомистра, – ответил Охотник, обегая помещение цепким взглядом.
