Её высочество рыжая ведьма

10.05.2019, 20:38 Автор: Светлана Лазарева

Закрыть настройки

Показано 1 из 36 страниц

1 2 3 4 ... 35 36


Светлана Лазарева
       Ее высочество рыжая ведьма.
       


       АННОТАЦИЯ


       Измира — бесправная и покорная ученица черной ведьмы. Ран — воплощение силы этого мира. Между ними россыпь цветных камней, вспыхивающих в лучах предрассветного утра, древнее сказание и влюбленный мертвяк. Они все звенья единой цепи, конец которой прочно держит сама смерть. Она идет по пятам, не отпуская, не давая и единого шанса… Но судьба может высечь искру лишь из того, в ком она есть! Да и у тебя Измира есть сила, смелость и... тайна. Почему побледнело твое лицо? Что же ты скрываешь, рыжая ведьма? И так ли ты покорна, как кажешься на первый взгляд?
       

***


       Подгнившие старые створки распахнулись, поражая местное общество противным скрипом. Он уверенно вошел, остановился на пороге и лучезарно улыбнулся. С этого мгновения абсолютно все внимание было направлено лишь на него. И посмотреть, скажу честно, было на что — белые, как серебро волосы, топорщились в разные стороны, льдистые серые глаза сияли потусторонним светом, а мускулистое поджарое тело, эффектно подчеркнутое бледным, обтягивающим торс вязанным свитером, двигалось с грацией пантеры в мою сторону.
       Но, пожалуй, даже не внешность притягивала взгляд, а дикая неуемная энергия, ореолом властности и силы окутавшая незнакомца. Я смотрела на мага, замерев на своем месте. И ни одного вздоха не вырвалось из груди. Дышать я, кажется, разучилась. А вот думать, к сожалению, нет…
       Незнакомец продолжал лучезарно улыбаться всем присутствующим дамам, вызывая тихий глухой восторженный стон каждой присутствующей женщины и всего один, несколько выбивающийся из общего настроя разъяренный рык.
       А как же все неплохо начиналось!
       


       ГЛАВА 1


       — Змеюченька моя, спускайся! Дела праведные зовут! — звонкий старческий голос разнесся по дому подобно грому среди ясного неба. Даже во сне я ощутила дрожь и противный озноб, мгновенно охвативший расслабленное тело.
       — Измира, вставай. Она все равно не отстанет, — тихий хриплый голос провозгласил приговор. В комнате было холодно и сыро. Изо рта вырывались клубы пара. Попытка высунуть ногу из-под одеяла закончилась провалом. Вставать категорически не хотелось, только ведь Дарина права — старуха не отстанет. И только лень отделяет ее от того, чтобы прийти в нашу комнату и выдворить меня с тепленького нагретого местечка собственноручно.
       Привстала. Вздохнула печально. Бросила взгляд в зеркало, нацепила черный балахон и фыркнула на узкий солнечный луч, упорно пробивающийся сквозь ставни. Встала и медленно, но верно поползла к двери, осторожно передвигая ноги в шерстяных колготах по стылому полу. Стоптанные сапоги нашлись неподалеку, и стало заметно теплее, но не уютнее. Резкими, шаркающими движениями понесла тело к умывальнику, наклонилась, набрав в ладошки холодной водицы. Умылась и замерла. Осознание, что что-то явно идет не по плану, ударило в голову. Да, день не задался с самого утра, несмотря на относительно сносное начало. Все-таки, грязный тапок старушенции не просвистел над головой, да и Дарина не спихнула с кровати в порыве чувств, в смысле, чтобы предотвратить падение этого самого тапка на мою курчавую голову.
       — Солнышко мое ясное, змий-ка моя ненаглядная, — злобно прошипела старуха поблизости, — золотко мое драгоценное, поторопись! — громкий окрик мгновенно отрезвил. Несмотря на «теплые» слова иллюзий я не питала, точно зная, что последует после доброго словца. И волшебный пендель под мягкое место — не самое худшее развитие событий!
       Старуха терпением не отличалась, да и добрым нравом тоже. Впрочем, оно и понятно — черные ведьмы такие злобные, вредные, хитрые и не склонные к терпению и взаимопониманию. Черное колдовство накладывает свой отпечаток. А старые, немощные ведьмы, вынужденные содержать еще парочку голодных ртов, — не отличаются не только терпением, они вообще ничем не отличаются добрым.
       — Измира, поторопись уже! Не слышишь, что ли, как зубами клацает. Вся в нетерпении исходит. Того и гляди к нам подымится! — рыжая макушка высунулась из-под одеяла, выпуская облачко пара. Дарину можно понять, если старуха поднимется, поспать уже не удастся никому. Думаю, даже сидеть спокойно, без стиснутых зубов, мы сможем не скоро.
       Холодная водичка отрезвила, мгновенно приводя в норму. Резво схватив замусоленную старую шаль, я кубарем спустилась с лестницы, всеми силами изображая готовность к великим свершениям. Рыжая копна волос разметалась по спине огненным пламенем. Зеленые глаза поблескивали в лучах предрассветного солнца, выдавая нетерпение. Даже не так, глаза выдавали страх и безысходность — чувства, которые уважала черная ведьма, ощущая их даже на расстоянии. Пряный, терпкий коктейль эмоций для старого существа — что может быть приятней?!
       — Измира, ты заставила меня ждать, — глухо прорычала ведьма, всматриваясь в мои глаза. Тело пронзило искрой страха. Улыбка сползла с лица. Замерла, боясь вздохнуть. Давненько старуха не называла меня по имени. Не к добру это. Ох, не к добру! Не зря пятка чесалась всю ночь — примета, как известно, плохая. Впрочем, даже злобный вид старой ведьмы не лишил врожденной, заложенной во мне веры в лучшее, светлое! Ага, бывают такие, как я, такие, кого жизнь ничему не учит!
       — Пойдем, что ли. Тьма зовет, — тихо пробурчала старуха.
       — Я в вашей власти, госпожа, — приседая в уважительном поклоне, произнесла громко и четко. Старческое лицо разгладилось, улыбка расползлась на нем. Ведьма радовалась, как дитя, ощущая свою власть надо мной. Я же тоже ощущала радость от предстоящей прогулки, но старательно гасила внутри все светлые чувства. Старуха почувствует и мигом исправит или подправит… Быть битой не хотелось.
       — Дрянина! На тебе зелье! — громко тяфнула на последок ведьма и припустила к выходу совершенно не старческой походкой. Кажется, не я одна проведу единственный выходной в трудах и заботах… Дарина тоже не погреет бока в тепле и покое.
       Я молча бросилась вслед за ведьмой, стараясь не отстать. Старуха разменяла сто лет, но двигалась с быстротой горной лани. Кстати, ее грации можно было позавидовать. Оно и понятно — сапожки, сверкающие новизной, притягивали взгляд. Кожаные, теплые и такие удобные они шились специально для ведьмы по заказу у придворного портного. Старуха никогда не экономила на себе, украшая свое тело и жилище дорогими безделушками. Она любила все красивое, яркое и блестящее. И, как ни странно, она любила и нас с Дариной, хоть и верилось в сие чудо с трудом. Правда, любовь была странная, злая, пугающая.
       Ведьма шла быстро и споро, я же ковыляла позади, старательно переставляя натертые ноги. Мозоли давно не болели, покрывшись толстой нечувствительной кожей, так что дискомфорт создавали лишь неудобные сапоги, будучи твердыми и огромными по сравнению с размером моей ноги. Жгучий, ледяной ветер пробирал насквозь. Глаза моментально заслезились, застилая вид на угрюмый, печальный можжевельник. Наш путь лежал высоко в горы, вдоль кромки вечно зеленого Запретного леса. Тихий вдох вырвался из груди, и я припустила быстрее, боясь потерять ведьму из виду или того хуже — остаться на тропинке в одиночестве. Страшно, знаете ли, находиться рядом с заповедным лесом, в котором обитают болотные тролли, эльфы и даже серые маги, которым подвластна сама природа. Правда, лес пугает только зимой, разительно отличаясь от остальной природы. Зимой жители деревеньки помнят о его «неприкосновенности»! А вот летом… Летом природа вокруг расцветает яркими сочными красками. Граница запретной территории размывается, становясь незаметной человеческому глазу. Да и нет вкуснее грибов, ягод, собранных здесь — в месте, избранном таинственной серой магией! Всем известно, что поблизости от деревни Калинки обитает маг. Самый настоящий! Серый! Даринка с девчонками как-то за травами лекарственными ходила, говорит, тень видела. Молодой говорит, но страшный, сгорбленный, как старичок, да злющий, как демон. Сказки, наверное! Впрочем, не до магов мне. И так страшно.
       Я старательно карабкалась вслед за старухой. Ее не по-старчески прямая спина маячила перед глазами. Ушлая ведьма никогда не боялась запретного леса. Да и зачем ей?! Маги, хоть белые, хоть черные, хоть серые, всегда найдут общий язык. Да и владения давно поделены между собой.
       Холод пробирал до костей. Зубы стучали, выбивая неведомый ритм, так громко, что, кажется, разбудили всю живность поблизости. Но старуху сей досадный факт только злил. Знаю, она ощущала мое волнение, дрожь и негодовала. Я видела ее недовольство по резким движениям рук, по неестественно твердой спине. Ведьма ни разу не обернулась!
       Шустро, поспешно мы свернули с протоптанной тропинки в самую гущу обычного леса. Зачарованные зеленые кроны мелькнули перед глазами — граница приблизилась. Потеплело, кажется, от света! Ведьма замерла, как вкопанная. Остановилась. Принюхалась и обернулась. На ее лице играла щербатая, хитрая улыбка, от которой пробил озноб. Вот теперь стало страшно. На самом деле!
       Я печально осмотрелась. Вроде бы ничего особенного — я имею в виду, место обычное, простое, не магическое, для кровавого ритуала не подходящее. Шмыгнула носом и попыталась вытереться рукавом, за что мгновенно получила от ведьмы сильный тычок. Старуха воспитывала нас с Дариной как настоящих леди, прививая нам знания этикета, навыки вышивания и игры на арфе. Правда, эти специфические знания мы поглощали в свободное, от вколачивания в нас магических знаний и плясок при кровавой луне, время. Так сказать, в свободное от основной науки.
       Еще раз осмотрелась. Ничего особенного. Полянка, небольшая, лишенная снежного покрова. Деревья стоят голые, печальные, ветвистые. Холодно, морозно. Солнышка хочется летнего, теплого… Стонут деревья, гнутся, сотрясаясь мелкой дрожью. Зубы дробь выбивают. Ноги мерзнут, кости от холода ноют. Ветер странный, сильный. Поэтому снега нет — разметало его по округе, земля стылая, мерзлая сквозь изморозь проглядывает. Но это ничего! Чем холоднее, тем лучше. Старуха замерзнет быстрее и домой поведет. Даже не интересно уже, зачем мы здесь.
       — Раздевайся. Учить буду.
       Взглянула нервно. Нет, не ослышалась.
       — Лютует морозец, — пискнула тихо. Не закопает — земля мерзлая. Это радовало.
       — Раздевайся, — буркнула тихо, осмотрелась и начала ногами в дорогих сапожках притоптывать. Зачем старается, не понятно?! Снега то все равно нет, лишь земля стылая мерзлая. А, может, замерзла, «бедняжечка»? Так мне это уже не поможет! А до границы с Запретным лесом далековато, не добегу при всем желании без портков-то.
       — Раздевайся, негодница! — страшно. Очень. Но мороз страшнее! Не любит старуха неподчинения, очень не любит. Да и спорить с ней нельзя, особенно когда она такая — довольная. Вон как рученьки протирает — сразу видно задумала что-то… фееричное.
       Отвернулась от ведьмы, потеряв надежду выпросить помилование. Толку-то слезы лить — черные, они безжалостные, злые! Да и земля твердая — не прикопает. Аккуратно стащила шаль с головы. Яркие рыжие волосы рассыпались по плечам, скручиваясь тугими блестящими колечками.
       — Как солнце сияешь, — одобрительно хмыкнула ведьма, продолжая прожигать меня взглядом. Балахон скользнул к ногам черной бесформенной тряпкой, оставляя меня в нижней прозрачной рубашке. На нижнем старуха не экономила никогда! Вот поэтому на мне вместо добротной хлопковой рубахи, которую так уважали деревенские девушки, повисла полупрозрачная паутинка, убивающая наповал любой полет фантазии. Да, эта тонкая ажурная ткань ничего не скрывала: ни острые торчащие от мороза соски, ни округлые бедра, ни плоский живот, ни тонкую талию. Так я стояла, замерев в ожидании очередного окрика, боясь шевельнуться и медленно, но верно покрываясь крупными пупырышками.
       — Пусть природа полюбуется на красоту, — ведьма пугала еще больше. Неужели столько денег в меня вложила, столько сил потратила на воспитание, и все зря?! Вот так и заморозит в лесочке, неподалеку от родной деревеньки?!
       — Поторапливайся, — прикрикнула ведьма, намекая на дальнейшее раздевание. Кружева в мороз не согреют, так что терять больше нечего. Замерзшие руки неаккуратно дернулись, пытаясь подхватить невесомую ткань. — Постой, и так сойдет.
       Ведьма взмахнула рукой в нервном порыве. Прищурилась и зло, четко выговорила:
       — А теперь танцуй. Танцуй, если не хочешь замерзнуть. Делай все, что хочешь, но одежду ты не получишь двадцать дриад (* одна дриада — сорок ударов сердца, ориентировочно равна минуте).
       От этих слов резануло сердце. Столько времени мне не протянуть, даже если я буду бегать вокруг поляны со скоростью лани без остановок. Да и обратно еще нужно как-то дойти, старуха вряд ли применит магию и поможет спуститься в деревню. Тело уже сейчас шевелилось с трудом, да и кожа выровнялась, бледнея, смиряясь с неизбежным. Только вот без борьбы я не сдамся, да и не настолько ведьма зла, чтобы уничтожить ценный подопытный материал, в который вложено уйма сил и средств. Досталась я ей пусть и случайно, но нелегко — сама забрела на огонек, бесчувственным кулем падая к ногам. А нелегко было с того света вытянуть... Сколько сил потрачено, времени...
       — Ищи движения, которые спасут твою жизнь.
       Итак, ведьма все-таки решила избавиться от одного лишнего рта. Хотя нет, я, наверное, от холода позабыла — это очередной урок. Магический урок выживания!
       Отвечать не стала, нервно задергалась, стараясь приспособиться к замедленному току крови. Мышцы подчинялись с трудом, но парочку экзотических «пассов» удалось все же изобразить. Подрыгалась еще немного, подергала руками, разгоняя кровь, и решительно, наплевав на недовольный оскал и взгляд чернее тучи, принялась скакать, как егоза, вдоль вытоптанного старухой круга. Нет, ведьма не обрадовалась моему подходу к решению сложной, поставленной задачи. Только вот мне наплевать, даже если изобьет! Бить-то будет дома, в тепле.
       Не знаю, сколько прошло времени, но мне стало теплее. Причем значительно. Иней, скопившийся на ресницах, принялся стремительно таять. Капельки влаги потекли по лицу. О-о-о, весна пришла! Весне дорогу! Не знаю, справилась ли я с задачей, но так тепло мне не было никогда в моей недолгой жизни. Щеки горели румянцем, а тело, охваченное странным томлением и жаром, отогревалось с немыслимой скоростью. Вот я уже спокойно перебирала скрюченными пальцами, выпрямляя ноги. Глупо, наверное, но я закружилась вокруг своей оси, просто радуясь теплу, чувствуя переполнявшее меня счастье. И замерла, споткнувшись, услышав злой окрик:
       — Серый, я не звала тебя!
       Дернулась, не понимая смысла. Замерла, как вкопанная. Присела от страха, прикрываясь пышной рыжей шевелюрой. Стричь волосы, требующие постоянного ухода, старуха запрещала, используя их для ритуалов. Волос рыжей ведьмы, пусть и недоучки, ценился в магической братии, как на вес золота.
       — Уходи, — грубо буркнула карга, но я-то видела отсвет в ее глазах — ведьма была довольна.
       — Она не готова, — высокая мужская фигура в сером балахоне появилась из-за деревьев. Какой же приятный голос. Твердый с нотками хрипотцы, обещающий блаженство… Старуха почувствовала неладное и передвинула чахлое тело, загораживая собственно обзор. Голое тело мгновенно покрылось мурашками. Тепло стремительно покидало разгоряченную кровь. Я быстро замерзала.
       

Показано 1 из 36 страниц

1 2 3 4 ... 35 36