Эрим во все глаза смотрел на нее — ни малейшего следа тревоги. Она так хорошо владеет собой, или действительно, ничего не знает? Неужели я ошибся? Когда к ним вышел хозяин гостиницы, Эрим представил ему своих спутников — посольского повара и посольского лекаря. Предложил, вместе с дайном поваром опробовать орехи, а они с дайном лекарем пока отдохнут на веранде. Дайн лекарь хочет попробовать местный чай и закуски. Они с дайном лекарем подождут их решения на веранде. Эрим напрасно старался — слова «дайн лекарь» не произвели никакого впечатления. Пришлось подниматься на веранду и обдумывать новый план.
Дин, совершенно спокойный и совершенно здоровый, принес им закуски и чай. Не обращая внимания на взгляды гостей, смотревших на него как на приведение, Дин привычно накрыл на стол. Его движения как всегда, быстры и ловки, лицо абсолютно невозмутимо. Закончив с посудой, он, наконец, обратился к лекарю, следившему за каждым его движением открыв рот.
- Что-нибудь еще, дайн?
- Нет, спасибо. Мой гость впервые в этой стране. - Эрим ответил за лекаря, ляпнув первое, что пришло в голову. Лекарь, кстати, в отличие от него самого, в этой стране с визитом уже в третий раз.
Когда Дин поклонился и ушел, Эрим и лекарь долго смотрели друг на друга.
- Что это было?
- Это невозможно, лорд! Я сам зашивал его рану — такое просто невозможно! От таких ран не исцеляются за одну ночь!
Эрим, наконец-то взял себя в руки.
- Передайте послу — пусть обязательно включит в договор вопрос об обмене лекарским опытом.
- Конечно, лорд, - лекарь, похоже, совершенно подавлен.
Хорошо, что зиндарийский язык здесь знает только мальчишка Мин. Но он бегает во дворе с подносом и слышать их не может.
- Ваш чай, дайн.
Эрим так глубоко задумался, что не услышал, как к их столику подошла Ани. Сегодня к запаху фруктового чая примешивается малозаметный запах трав. Лекарь вдруг насторожился. Увидев, с каким напряжением его спутник осматривает руки девушки, Эрим вдохнул воздух чуть поглубже, и узнал травяной запах. Так пахла лечебная мазь, наложенная на рану ночной гостьи. Неужели?.. Сердце забилось гулко, как набатный колокол. Зиндариец пытливо всмотрелся в лицо девушки, жадно выискивая следы тревоги или смущения. Какая досада, что он не видел, как подошла девушка, что не сразу обратил внимание на ее походку — а вдруг, прихрамывает? Но Ани привычно собирает пустую посуду, расставляет чашки. Лицо ее совершенно спокойно, и только один, брошенный исподволь взгляд выдает ее с головой. Глаза ее слишком внимательно задержались на уголке бумаги, неловко выглянувшем из кармана его жилета. И тогда Эрим решил рискнуть. Даже если не она была его ночной гостьей, к обыскам в его комнате она, точно, имеет отношение. Сделав лекарю жест удалиться, Эрим бросает в спину уходящей девушки:
- Надеюсь, чай не отравлен? Или мне все-таки не стоит его пить?
Девушка остановилась и повернулась к нему.
- О чем вы, дайн?
Увидев удаляющегося гостя, она забеспокоилась: - Вам не понравилась наша еда, дайн? Что-то не так, дайн лекарь?
- Еда прекрасная, но, когда мы виделись в последний раз, ты сказала что должна будешь меня убить, если мы опять встретимся. - Вместо лекаря ей отвечает Эрим.
- Когда я могла такое сказать, дайн?
Глаза девушки полны почти искреннего удивления, но Эрим краем глаза заметил, как Дин, убирающий посуду с соседнего столика, оставил поднос и встревоженно направился к ним. Атар загородил Дину дорогу. Эрим достал из нагрудного кармана два сложенных листа бумаги. Один из них развернул, положил на стол так, чтобы девушке было его хорошо видно.
- Вы это ищете? Вам еще нужна эта бумага?
Девушка сделала успокаивающий жест Дину, но тот, упрямо стиснув зубы, обошел Атара и остановился у нее за спиной. Несколько мгновений девушка взвешивала свои мысли, затем приняла решение. Она поставила поднос с посудой на ближайший столик и повернулась к гостю. Теперь спина ее была совершенно прямая, а лицо невозмутимо, словно маска. Дин подвинул для нее стул и она села, аккуратно сложив вместе ладони на столе.
- Что вы хотите за нее? - Даже голос у девушки стал холодным и бесцветным.
- Для начала — зачем она вам? У вас уже есть эти имена и цифры, написанные на зиндарийском. - Никакой реакции. - Могу предположить, что вас интересует почерк на этом листе. Вы хотите кого-то обвинить с его помощью, или наоборот, кого-то спасти?
На пару терций девушка опускает глаза, обдумывая свой ответ.
- Я хочу обвинить одного человека, чтобы спасти другого человека.
- Почему цифры так отличаются?
- Вы знаете, что это за имена?
- Один — купец, продавший заговорщикам бумагу, второй — купивший в Зиндарии печатный станок, третий — механик, собравший и установивший на станок устройство для брикетов, четвертый — шкипер, тайком привезший станок в Саккар. Все верно?
- Большие цифры — это серебро, меньшие цифры — это брикеты.
Эрим положил бумагу возле девушки, но она не прикоснулась к ней, продолжая холодно смотреть на него. Эрим поднял глаза на Дина:
- Помогите мне встретиться с наследницей.
Брат и сестра переглянулись и Дин сразу же покачал головой. Но девушка, на этот раз, задумалась надолго.
- Мы не можем этого сделать, дайн.
В ее голосе и ее глазах сожаление. Не важно, о чем она сожалеет, но сейчас она искренна.
- Жаль. Очень жаль. Возьмите бумагу. И вот эту тоже. Только ответьте еще на один вопрос. - Эрим передал девушке и второй лист, оставшийся в его руках.
- Что это?
- Отчет зиндарийской полиции о покупке купцом станка и погрузке на судно. Там даты и суммы выплат.
- А ваш вопрос?
- Почему вы не любезны с дайном Наком?
- Что?! Я плохо отношусь к дайну Наку? - Вопрос оказался настолько неожиданным, что маска невозмутимости слетела с ее лица.
- Он единственный из посетителей, с кем вы постоянно холодны. Почему? Все Ваши родные относятся к нему достаточно тепло.
- Он …- девушка сбита с толку и спешно подыскивает ответ, чтобы не солгать, но и не сказать слишком много. - Он не узнал меня.
- Вы раньше были с ним знакомы?
- Это уже второй вопрос, дайн.
Оставшись в своем кабинете один, Кан достал из ящика стола пояс, подобранный накануне у ограбленного склада. Тогда он хотел проследить за домом господина Така, управляющего домом наследницы. Расположившись на крыше сарая, Кан наблюдал за двором, когда услышал тревожный колокол. Скользнув на соседнюю крышу, Он быстро побежал в сторону звона, благо, что на этой улице все строения стояли близко, ему даже не пришлось спрыгивать на землю. До склада он добежал именно в тот момент, как распахнулись запертые двери и оттуда выскочили люди, закутанные в темное. Какое-то время пришлось просто наблюдать, чтобы понять происходящее. Фигуры в сером явно звали на помощь городскую стражу и старались задержать тех, кто выскочил из склада. Но как только послышались шаги приближающейся стражи, исчезнуть постарались и те, и другие. Когда с раненного сдернули капюшон и луна осветила бледное лицо Дина, Кан больше не колебался — дротик полетел в плечо замахнувшегося на Дина саблей. «Поймавший» дротик метнулся в тень соседнего дома, Кан вскочил, собираясь проследить за ним. И едва не столкнулся с подельником Дина, взобравшимся на эту же крышу. Смерив Кана взглядом, тот перепрыгнул на соседнюю крышу, явно высматривая кого-то на земле. Кан тоже решил не отвлекаться, но отыскать следы раненного его ножом, не смог. Тогда он вернулся к складу и представился Старшему дозора. На пояс он натолкнулся случайно и машинально подобрал его, вспомнив, как коротышка снимал с себя сюрко, чтобы перевязать им рану Дина. И только тогда по спине Кана побежал ручеек холодного пота — он понял, кто был тот коротышка рядом с Дином.
Узнав, что девушки из гостиницы — дочери садовника, которым Айю даровала дворянство, Кан сразу понял, что в конечном счете, Ина это горничная его сестры. Ее мягкие, плавные движения давно казались ему знакомыми, а чуть позже он понял, что походкой и голосом она очень напоминает именно Айю. Наверняка, сестра даровала ей дворянство, чтобы оставить детскую подругу возле себя. И их внешняя похожесть только подчеркивала душевную близость. А вот где во дворце служила этот бесенок Ани, для Кана долго было загадкой. И лишь осознав, как много места в его чувствах и мыслях занимает эта девушка, запретив себе думать о ней и искать ее, Кан неожиданно наткнулся на разгадку.
Придя однажды на тренировочную площадку, Кан проходил мимо телохранителей наследницы, отдыхавших на траве после тренировки. Мельком бросив взгляд в их сторону, Кан от неожиданности остановился. Дин и Ани весело разговаривали, опустив воротники капюшонов.
- Доброго вечера, Главный Секретарь. - Там, старший телохранитель наследницы, встал напротив него, старательно закрывая широкими плечами своих сослуживцев. - Вы на тренировку? Надеюсь, мы не помешали вам? Мы уже собираемся уходить. Удачной тренировки.
Он не зря повышал голос — сидевшие поспешно спрятали лица, вскочили, и откланиваясь издалека, направились к выходу. А Кан еще долго смотрел вслед низкорослому худощавому телохранителю. Потом ему пришлось не раз сжимать зубы, наблюдая тайком с галереи, как безжалостно Там швыряет в спарринге тщедушного соперника на землю, или как слишком вольно Рин поддерживает за плечи уставшего сослуживца.
Теперь Кан задумчиво крутит в руках пояс, разочаровываясь в себе все больше и больше. Сначала он промолчал о том, что наследница приняла на мужскую должность женщину, нарушив тем самым основы Основ. Если бы его матушка, Глава Дома, узнала об этом, Айю ждала бы не только высылка из Дворца, но и лишение дворянского звания, а не только титула Советницы. Да и его самого, за молчание, стоило понизить на три ранга. А теперь Кан скрыл присутствие телохранителей наследницы возле ограбленного склада. Да, он придумал себе оправдание — это ведь они подняли тревогу и позвали городскую стражу. Но принимать решение об их невиновности может только Дознаватель. Главное правило Хранителей — Закон уравнивает каждого. С этого начинается каждый день занятий в училище Законников. Как член Клана Законников, осознающий свою вину, он должен немедленно отказаться от Испытания на право Печати и понести наказание. Это как раз не сложно. Но ему придется назвать причину, и … испортить жизнь Айю, Ани, и всех, кто рядом с ними.
Госпожа Верховная Хранительница Мудрости задумчиво пьет чай в садовой беседке.
- Простите, Госпожа. Дайн Кан спрашивает, не помешает ли он вам.
- Пропустите.
- Желаю здравствовать, Госпожа Верховная Хранительница.
Кан сел напротив бабушки, отметив по привычке — даже когда она пьет чай одна, на столике всегда стоят две чашки, за столом — два стула. Кан никогда не спрашивал — почему? Она таким образом прячется от одиночества? Или хочет показать, что всегда готова к разговору? По крайней мере, Кану она никогда не отказывала.
- Устал? Перекусишь?
- Не откажусь.
Горничная, поклонившись, исчезает на садовой дорожке.
- Я послала помощь семьям погибших стражников. Стоит узнать подробнее, есть ли еще какие-то нужды у их семей. И взять на заметку детей, оставшихся без отцов.
- Я узнаю, бабушка.
- Не стоит, этим займется мой управляющий. Просто, делюсь с тобой своими мыслями.
На стол принесли холодные закуски и новый чайник.
- Кан, ты хорошо знаешь Раса, внука Военного Главы? Вы ведь, кажется, учились вместе?
Рука Кана, наливавшего чай в бабушкину чашку, слегка дрогнула.
- Смотря о чем вы спрашиваете. Если о том, какую Долю готовит ему Военный Глава, то нет. Если о том, что он сам за человек, то знаю достаточно, для того, чтобы верить ему.
- И что он за человек?
- Он достойный человек, бабушка. Честный и гордый. Прямой. Смелый. Я пригласил его во Дворец в качестве гостя. Вы сами сможете с ним познакомиться поближе.
- Вот как? Это отличная идея. Обязательно приведи его ко мне.
Кану очень удивился внезапной радости Верховной Хранительницы, но утешил себя тем, что у Раса появился прекрасный шанс для задуманного.
- Айю собирается отвезти раненых стражей к целебному источнику. - Возвращается бабушка к началу разговора. - Лекарский двор сбился с ног, собирая целый обоз для трех человек. Что ты скажешь об этом?
- Она отправит обоз или сама поедет?
- Поедет сама. Иначе, Глава Дома не подняла бы столько шума.
Кан немного подумал. Что знает Айю о ранении Дина? Может, эта поездка — прикрытие для Ани? Может, именно их Айю хочет вывезти из города?
- Пусть едет. И сама успокоится, и слухи поутихнут.
- Ты не веришь в ее искренность?
- Наоборот. Уверен, что для спокойствия, ей необходимо убедиться, что за ранеными устроен должный уход.
- Кан, что станет с наследницей, когда ты станешь Хранителем? - Бабушка даже слегка наклонилась вперед, заглядывая в его глаза.
- А что с ней? - Кан слегка растерялся от неожиданного вопроса.
- Ты оставишь ее жить во Дворце?
- Конечно. Сколько сама захочет. А почему… Бабушка! Неужели вы думаете, что…
- Успокойся. Я просто просчитываю разные варианты.
Верховная совершенно спокойна и невозмутима, но Кан еще долго не мог прийти в себя от возмущения — бабушка поверила, что он может навредить Айю!
Госпожа Верховная Хранительница Мудрости вошла в свои покои, передала служанке срезанные ирисы, села за стол, достала из ящика конверт с письмом и глубоко задумалась. Ей не нужно было открывать письмо и перечитывать — она уже читала его несколько раз и хорошо запомнила содержание. Но вот так, глядя на него, ей легче думалось. Сегодня утром посол Зиндарии передал ей тайное послание их короля. Надо отдать должное, письмо было составлено очень умело. Не теряя достоинства, король описал сложное положение своей страны и предложил заключить политический и военный союз, приводя выгоды, которые, с его точки зрения, получит Саккар. Его аргументы почти полностью совпали с тем, что говорил Военный Глава на Совете всего пять дней назад. Конечно, король нашел чуть больше достоинств у своего плана, чем Глава, но по крайней мере, король был честен. В качестве доказательства серьезности своих предложений, король Зиндарии предложил поженить наследников, благо, что они подходящего пола и возраста. Сначала последнее предложение возмутило Верховную, но сейчас именно его она обдумывала больше всего. Основы незыблемы и постоянны, потому что это — Основы. Женщины клана Хранителей никогда не выходили замуж за иноземцев. И в Военном, и в Купеческом Клане жена-иноземка уже давно в порядке вещей. Советница может выйти в Купеческий Клан, или в Военный Клан, но только за саккарца. Таковы Основы. Но теперешняя ситуация не похожа на все предыдущие. Прямого наследника у Хранителя нет, и всего через пол года может произойти смена династии. Как сложатся ее отношения с новым Хранителем и Хранительницей? Если правителем станет Кан, вряд ли он выгонит сестру из Дворца и титул Советницы останется за ней. Вот только принесет ли это моей девочке счастье? А если нарушить Основы, и выдать наследницу замуж за принца — новая страна, новые люди, новые впечатления — возможно, это вылечит больное сердце? А если нет? А если это станет для нее ударом, и девочка зачахнет среди чужих людей? Верховная вздохнула — трудно быть правительницей и бабушкой одновременно.
Дин, совершенно спокойный и совершенно здоровый, принес им закуски и чай. Не обращая внимания на взгляды гостей, смотревших на него как на приведение, Дин привычно накрыл на стол. Его движения как всегда, быстры и ловки, лицо абсолютно невозмутимо. Закончив с посудой, он, наконец, обратился к лекарю, следившему за каждым его движением открыв рот.
- Что-нибудь еще, дайн?
- Нет, спасибо. Мой гость впервые в этой стране. - Эрим ответил за лекаря, ляпнув первое, что пришло в голову. Лекарь, кстати, в отличие от него самого, в этой стране с визитом уже в третий раз.
Когда Дин поклонился и ушел, Эрим и лекарь долго смотрели друг на друга.
- Что это было?
- Это невозможно, лорд! Я сам зашивал его рану — такое просто невозможно! От таких ран не исцеляются за одну ночь!
Эрим, наконец-то взял себя в руки.
- Передайте послу — пусть обязательно включит в договор вопрос об обмене лекарским опытом.
- Конечно, лорд, - лекарь, похоже, совершенно подавлен.
Хорошо, что зиндарийский язык здесь знает только мальчишка Мин. Но он бегает во дворе с подносом и слышать их не может.
- Ваш чай, дайн.
Эрим так глубоко задумался, что не услышал, как к их столику подошла Ани. Сегодня к запаху фруктового чая примешивается малозаметный запах трав. Лекарь вдруг насторожился. Увидев, с каким напряжением его спутник осматривает руки девушки, Эрим вдохнул воздух чуть поглубже, и узнал травяной запах. Так пахла лечебная мазь, наложенная на рану ночной гостьи. Неужели?.. Сердце забилось гулко, как набатный колокол. Зиндариец пытливо всмотрелся в лицо девушки, жадно выискивая следы тревоги или смущения. Какая досада, что он не видел, как подошла девушка, что не сразу обратил внимание на ее походку — а вдруг, прихрамывает? Но Ани привычно собирает пустую посуду, расставляет чашки. Лицо ее совершенно спокойно, и только один, брошенный исподволь взгляд выдает ее с головой. Глаза ее слишком внимательно задержались на уголке бумаги, неловко выглянувшем из кармана его жилета. И тогда Эрим решил рискнуть. Даже если не она была его ночной гостьей, к обыскам в его комнате она, точно, имеет отношение. Сделав лекарю жест удалиться, Эрим бросает в спину уходящей девушки:
- Надеюсь, чай не отравлен? Или мне все-таки не стоит его пить?
Девушка остановилась и повернулась к нему.
- О чем вы, дайн?
Увидев удаляющегося гостя, она забеспокоилась: - Вам не понравилась наша еда, дайн? Что-то не так, дайн лекарь?
- Еда прекрасная, но, когда мы виделись в последний раз, ты сказала что должна будешь меня убить, если мы опять встретимся. - Вместо лекаря ей отвечает Эрим.
- Когда я могла такое сказать, дайн?
Глаза девушки полны почти искреннего удивления, но Эрим краем глаза заметил, как Дин, убирающий посуду с соседнего столика, оставил поднос и встревоженно направился к ним. Атар загородил Дину дорогу. Эрим достал из нагрудного кармана два сложенных листа бумаги. Один из них развернул, положил на стол так, чтобы девушке было его хорошо видно.
- Вы это ищете? Вам еще нужна эта бумага?
Девушка сделала успокаивающий жест Дину, но тот, упрямо стиснув зубы, обошел Атара и остановился у нее за спиной. Несколько мгновений девушка взвешивала свои мысли, затем приняла решение. Она поставила поднос с посудой на ближайший столик и повернулась к гостю. Теперь спина ее была совершенно прямая, а лицо невозмутимо, словно маска. Дин подвинул для нее стул и она села, аккуратно сложив вместе ладони на столе.
- Что вы хотите за нее? - Даже голос у девушки стал холодным и бесцветным.
- Для начала — зачем она вам? У вас уже есть эти имена и цифры, написанные на зиндарийском. - Никакой реакции. - Могу предположить, что вас интересует почерк на этом листе. Вы хотите кого-то обвинить с его помощью, или наоборот, кого-то спасти?
На пару терций девушка опускает глаза, обдумывая свой ответ.
- Я хочу обвинить одного человека, чтобы спасти другого человека.
- Почему цифры так отличаются?
- Вы знаете, что это за имена?
- Один — купец, продавший заговорщикам бумагу, второй — купивший в Зиндарии печатный станок, третий — механик, собравший и установивший на станок устройство для брикетов, четвертый — шкипер, тайком привезший станок в Саккар. Все верно?
- Большие цифры — это серебро, меньшие цифры — это брикеты.
Эрим положил бумагу возле девушки, но она не прикоснулась к ней, продолжая холодно смотреть на него. Эрим поднял глаза на Дина:
- Помогите мне встретиться с наследницей.
Брат и сестра переглянулись и Дин сразу же покачал головой. Но девушка, на этот раз, задумалась надолго.
- Мы не можем этого сделать, дайн.
В ее голосе и ее глазах сожаление. Не важно, о чем она сожалеет, но сейчас она искренна.
- Жаль. Очень жаль. Возьмите бумагу. И вот эту тоже. Только ответьте еще на один вопрос. - Эрим передал девушке и второй лист, оставшийся в его руках.
- Что это?
- Отчет зиндарийской полиции о покупке купцом станка и погрузке на судно. Там даты и суммы выплат.
- А ваш вопрос?
- Почему вы не любезны с дайном Наком?
- Что?! Я плохо отношусь к дайну Наку? - Вопрос оказался настолько неожиданным, что маска невозмутимости слетела с ее лица.
- Он единственный из посетителей, с кем вы постоянно холодны. Почему? Все Ваши родные относятся к нему достаточно тепло.
- Он …- девушка сбита с толку и спешно подыскивает ответ, чтобы не солгать, но и не сказать слишком много. - Он не узнал меня.
- Вы раньше были с ним знакомы?
- Это уже второй вопрос, дайн.
Оставшись в своем кабинете один, Кан достал из ящика стола пояс, подобранный накануне у ограбленного склада. Тогда он хотел проследить за домом господина Така, управляющего домом наследницы. Расположившись на крыше сарая, Кан наблюдал за двором, когда услышал тревожный колокол. Скользнув на соседнюю крышу, Он быстро побежал в сторону звона, благо, что на этой улице все строения стояли близко, ему даже не пришлось спрыгивать на землю. До склада он добежал именно в тот момент, как распахнулись запертые двери и оттуда выскочили люди, закутанные в темное. Какое-то время пришлось просто наблюдать, чтобы понять происходящее. Фигуры в сером явно звали на помощь городскую стражу и старались задержать тех, кто выскочил из склада. Но как только послышались шаги приближающейся стражи, исчезнуть постарались и те, и другие. Когда с раненного сдернули капюшон и луна осветила бледное лицо Дина, Кан больше не колебался — дротик полетел в плечо замахнувшегося на Дина саблей. «Поймавший» дротик метнулся в тень соседнего дома, Кан вскочил, собираясь проследить за ним. И едва не столкнулся с подельником Дина, взобравшимся на эту же крышу. Смерив Кана взглядом, тот перепрыгнул на соседнюю крышу, явно высматривая кого-то на земле. Кан тоже решил не отвлекаться, но отыскать следы раненного его ножом, не смог. Тогда он вернулся к складу и представился Старшему дозора. На пояс он натолкнулся случайно и машинально подобрал его, вспомнив, как коротышка снимал с себя сюрко, чтобы перевязать им рану Дина. И только тогда по спине Кана побежал ручеек холодного пота — он понял, кто был тот коротышка рядом с Дином.
Узнав, что девушки из гостиницы — дочери садовника, которым Айю даровала дворянство, Кан сразу понял, что в конечном счете, Ина это горничная его сестры. Ее мягкие, плавные движения давно казались ему знакомыми, а чуть позже он понял, что походкой и голосом она очень напоминает именно Айю. Наверняка, сестра даровала ей дворянство, чтобы оставить детскую подругу возле себя. И их внешняя похожесть только подчеркивала душевную близость. А вот где во дворце служила этот бесенок Ани, для Кана долго было загадкой. И лишь осознав, как много места в его чувствах и мыслях занимает эта девушка, запретив себе думать о ней и искать ее, Кан неожиданно наткнулся на разгадку.
Придя однажды на тренировочную площадку, Кан проходил мимо телохранителей наследницы, отдыхавших на траве после тренировки. Мельком бросив взгляд в их сторону, Кан от неожиданности остановился. Дин и Ани весело разговаривали, опустив воротники капюшонов.
- Доброго вечера, Главный Секретарь. - Там, старший телохранитель наследницы, встал напротив него, старательно закрывая широкими плечами своих сослуживцев. - Вы на тренировку? Надеюсь, мы не помешали вам? Мы уже собираемся уходить. Удачной тренировки.
Он не зря повышал голос — сидевшие поспешно спрятали лица, вскочили, и откланиваясь издалека, направились к выходу. А Кан еще долго смотрел вслед низкорослому худощавому телохранителю. Потом ему пришлось не раз сжимать зубы, наблюдая тайком с галереи, как безжалостно Там швыряет в спарринге тщедушного соперника на землю, или как слишком вольно Рин поддерживает за плечи уставшего сослуживца.
Теперь Кан задумчиво крутит в руках пояс, разочаровываясь в себе все больше и больше. Сначала он промолчал о том, что наследница приняла на мужскую должность женщину, нарушив тем самым основы Основ. Если бы его матушка, Глава Дома, узнала об этом, Айю ждала бы не только высылка из Дворца, но и лишение дворянского звания, а не только титула Советницы. Да и его самого, за молчание, стоило понизить на три ранга. А теперь Кан скрыл присутствие телохранителей наследницы возле ограбленного склада. Да, он придумал себе оправдание — это ведь они подняли тревогу и позвали городскую стражу. Но принимать решение об их невиновности может только Дознаватель. Главное правило Хранителей — Закон уравнивает каждого. С этого начинается каждый день занятий в училище Законников. Как член Клана Законников, осознающий свою вину, он должен немедленно отказаться от Испытания на право Печати и понести наказание. Это как раз не сложно. Но ему придется назвать причину, и … испортить жизнь Айю, Ани, и всех, кто рядом с ними.
Прода от 15.03.2021, 10:44
Глава 15.
Госпожа Верховная Хранительница Мудрости задумчиво пьет чай в садовой беседке.
- Простите, Госпожа. Дайн Кан спрашивает, не помешает ли он вам.
- Пропустите.
- Желаю здравствовать, Госпожа Верховная Хранительница.
Кан сел напротив бабушки, отметив по привычке — даже когда она пьет чай одна, на столике всегда стоят две чашки, за столом — два стула. Кан никогда не спрашивал — почему? Она таким образом прячется от одиночества? Или хочет показать, что всегда готова к разговору? По крайней мере, Кану она никогда не отказывала.
- Устал? Перекусишь?
- Не откажусь.
Горничная, поклонившись, исчезает на садовой дорожке.
- Я послала помощь семьям погибших стражников. Стоит узнать подробнее, есть ли еще какие-то нужды у их семей. И взять на заметку детей, оставшихся без отцов.
- Я узнаю, бабушка.
- Не стоит, этим займется мой управляющий. Просто, делюсь с тобой своими мыслями.
На стол принесли холодные закуски и новый чайник.
- Кан, ты хорошо знаешь Раса, внука Военного Главы? Вы ведь, кажется, учились вместе?
Рука Кана, наливавшего чай в бабушкину чашку, слегка дрогнула.
- Смотря о чем вы спрашиваете. Если о том, какую Долю готовит ему Военный Глава, то нет. Если о том, что он сам за человек, то знаю достаточно, для того, чтобы верить ему.
- И что он за человек?
- Он достойный человек, бабушка. Честный и гордый. Прямой. Смелый. Я пригласил его во Дворец в качестве гостя. Вы сами сможете с ним познакомиться поближе.
- Вот как? Это отличная идея. Обязательно приведи его ко мне.
Кану очень удивился внезапной радости Верховной Хранительницы, но утешил себя тем, что у Раса появился прекрасный шанс для задуманного.
- Айю собирается отвезти раненых стражей к целебному источнику. - Возвращается бабушка к началу разговора. - Лекарский двор сбился с ног, собирая целый обоз для трех человек. Что ты скажешь об этом?
- Она отправит обоз или сама поедет?
- Поедет сама. Иначе, Глава Дома не подняла бы столько шума.
Кан немного подумал. Что знает Айю о ранении Дина? Может, эта поездка — прикрытие для Ани? Может, именно их Айю хочет вывезти из города?
- Пусть едет. И сама успокоится, и слухи поутихнут.
- Ты не веришь в ее искренность?
- Наоборот. Уверен, что для спокойствия, ей необходимо убедиться, что за ранеными устроен должный уход.
- Кан, что станет с наследницей, когда ты станешь Хранителем? - Бабушка даже слегка наклонилась вперед, заглядывая в его глаза.
- А что с ней? - Кан слегка растерялся от неожиданного вопроса.
- Ты оставишь ее жить во Дворце?
- Конечно. Сколько сама захочет. А почему… Бабушка! Неужели вы думаете, что…
- Успокойся. Я просто просчитываю разные варианты.
Верховная совершенно спокойна и невозмутима, но Кан еще долго не мог прийти в себя от возмущения — бабушка поверила, что он может навредить Айю!
Госпожа Верховная Хранительница Мудрости вошла в свои покои, передала служанке срезанные ирисы, села за стол, достала из ящика конверт с письмом и глубоко задумалась. Ей не нужно было открывать письмо и перечитывать — она уже читала его несколько раз и хорошо запомнила содержание. Но вот так, глядя на него, ей легче думалось. Сегодня утром посол Зиндарии передал ей тайное послание их короля. Надо отдать должное, письмо было составлено очень умело. Не теряя достоинства, король описал сложное положение своей страны и предложил заключить политический и военный союз, приводя выгоды, которые, с его точки зрения, получит Саккар. Его аргументы почти полностью совпали с тем, что говорил Военный Глава на Совете всего пять дней назад. Конечно, король нашел чуть больше достоинств у своего плана, чем Глава, но по крайней мере, король был честен. В качестве доказательства серьезности своих предложений, король Зиндарии предложил поженить наследников, благо, что они подходящего пола и возраста. Сначала последнее предложение возмутило Верховную, но сейчас именно его она обдумывала больше всего. Основы незыблемы и постоянны, потому что это — Основы. Женщины клана Хранителей никогда не выходили замуж за иноземцев. И в Военном, и в Купеческом Клане жена-иноземка уже давно в порядке вещей. Советница может выйти в Купеческий Клан, или в Военный Клан, но только за саккарца. Таковы Основы. Но теперешняя ситуация не похожа на все предыдущие. Прямого наследника у Хранителя нет, и всего через пол года может произойти смена династии. Как сложатся ее отношения с новым Хранителем и Хранительницей? Если правителем станет Кан, вряд ли он выгонит сестру из Дворца и титул Советницы останется за ней. Вот только принесет ли это моей девочке счастье? А если нарушить Основы, и выдать наследницу замуж за принца — новая страна, новые люди, новые впечатления — возможно, это вылечит больное сердце? А если нет? А если это станет для нее ударом, и девочка зачахнет среди чужих людей? Верховная вздохнула — трудно быть правительницей и бабушкой одновременно.
