Неизвестность встретила ее металлическим столбиком, на который что-то было подвешено, и блаженной темнотой. Полной и абсолютной. Без всяких метаморфов и дедов-предателей.
А последней внятной мыслью, промелькнувшей в голове, было:
— Теперь мама точно на всех импотенцию наведет.
— Что за идиоты придумали такую систему полива? — ворчал Луи, пытаясь устроить поверх колонок лежащую в обмороке девушку.
Тачка, на которой он, собственно, эти колонки и вез, протестующее поскрипывала, но Луи было наплевать. Эта тачка изначально была со странностями, и центр равновесия у нее был не там, и ручки скользкие. Потом еще колесо начало визжать так, что наверняка разбудило людей во всех окрестных селах. Но бросить ее Луи не мог. В руках он бы две колонки сразу не унес, а оставлять одну посреди дороги не рискнул. Мало ли кто и с какими клептоманскими наклонностями решит по этой дороге покататься.
Наверное, надо было наплевать на маскировку и ехать на скутере, кто бы этот скутер, а особенно нарисованные на нем черепа, рассмотрел в такой темноте?
Луи вздохнул и поправил свисавшую руку незнакомки, а потом вообще положил ее на грудь. Девушка сразу же стала похожа на покойницу.
И чего она такая нервная? Бродить в одиночестве, ночью, по полям не боится, а встретив кого-то, начинает убегать, не разбирая дороги. Хорошо еще, что шею не сломала. Жалко бы было, очень красивая девушка. Блондинка, кажется, даже натуральная.
— Как раз в моем вкусе, — пробормотал Луи, пристроив поверх первой руки вторую, а потом еще и вложив между пальцами короткую веточку, напоминавшую формой свечку.
Получившаяся композиция Луи понравилась. Видимо, обучение на некроманта что-то окончательно искривляет в мозгах. А вот шишка на лбу незнакомки не нравилась совсем. Мало ли что там. Хорошо, если просто шишка и сотрясение, трубу девушка боднула так, что она изогнулась. А что если что-то серьезнее?
— Надо ехать к бабушке, — решил Луи и, развернув тачку, повез свое добро и обморочную девицу к местному экстрасенсу, по совместительству старшему некроманту округа и просто знахарке Пелагее Вранич, по паспорту — Светлане Ивановой.
Бабушкой она была для Луи двоюродной, но все равно самой любимой. Она единственная не пыталась вернуть его на путь истинный. А еще пекла очень вкусное творожное печенье с яблоками и корицей. Не будь этого печенья, детство бы у маленького некроманта получилось совсем унылым, да и кости были бы непрочными. Потому что молочные продукты он только в этом печенье и ел, а витаминам мама не доверяла, называя их плохонькой химической заменой вредной для здоровья.
— А где метаморф? — первым делом спросила очнувшаяся Миррет.
Очнулась она, что странно, не посреди поля, а на диванчике, накрытая пледом. Диванчик стоял в светлой комнате со странными украшениями, вроде пыльного чучела совы на шкафу, и сплетенной из шерстяных ниток паутины, висящей в углу. Еще в комнате был стол, заваленный разным хламом, вроде хрустального шара, книги в красной кожаной обложке и каких-то непонятных черепов, явно искусственного происхождения.
— Эк ее приложило, — сочувственно сказала немолодая женщина, растирающая на коленях каменным пестиком что-то в глиняном горшочке, и покачала головой.
— Я же говорю, с разгона, головой, в трубу. Я бы не рискнул, — сказал кто-то с другой стороны диванчика. Приятным мужским голосом. Знакомым таким, с хрипотцой.
Сознание немного подумало и решило, что слишком рано вернуло свою хозяйку из блаженного небытия и неведения, и попыталось все исправить, уплыв в неведомые дали.
— Ох ты ж! — воскликнула женщина, вскочила на ноги и сунула под нос девушке вонючую веточку.
Сознание сразу же передумало уплывать, зато начало тошнить.
— Сотрясение и шишка, — сказал все тот же мужской голос.
Миррет глубоко вдохнула, набралась храбрости, и медленно, со всей возможной осторожностью, повернула голову. Оказалось, там, за низенькой и наверняка неудобной спинкой диванчика, сидел парень и мрачно перебирал какие-то сушеные лопухи. Симпатичный. Даже тонкий нос с великоватой горбинкой его не портил, очень удачно сочетаясь со всем остальным. Растрепанные волосы то ли выгорели, то ли осветлены, потому что изначально они были русыми, Миррет это просто знала, видимо что-то божественное проявлялось. Зато светлые серо-зеленые глаза самого натурального оттенка, хоть и редкого.
— Привет, — сказал парень и помахал рукой.
Смертью от него по-прежнему несло, но не так, как от неведомого чудовища, а как от самого обычного некроманта, которые толпами бегали по школе, а в городе подрабатывали тем, что заставляли выходить из простенков крыс, издохших там назло отравителям.
— Привет, — робко ответила Миррет и увидела стоявшую под стеной гитару с грифом характерной формы. Именно его девушка приняла за рог улитки. — Стыдобища, — прошептала Миррет.
А некромант улыбнулся, так спокойно и очень приятно, став еще симпатичнее.
— Я Луи, — представился он и помахал лопухом.
— Миррет, — отозвалась девушка, борясь с желанием накрыться пледом с головой и притвориться мертвой.
Это же надо так опозориться. Если какие-то боги за ней следят, насмехаться будут ближайшие полвека. А потом наверняка кто-то тоже отличится, и старую шутку забудут ради новой.
В общем, придется потерпеть.
Или не возвращаться домой, пока все не утихнет.
Второе Миррет нравилось гораздо больше первого, ей и без насмешек было плохо.
Светлому Аркалелю, отцу незабвенной Аллочки, тоже было плохо. Проснулся он почему-то не в своей постели, в которой вроде бы засыпал, выпив на ночь пару бокальчиков вина, а посреди болота, на огромном листе кувшинки, под которым, в ответ на любое движение, что-то многообещающе хлюпало.
— Та-а-а-ак, — сказала любима дочь, сидевшая на соседнем листе. — Проснулся.
Тон дорогой и вроде бы доброй девочки был очень далек от доброжелательного, и эльф заподозрил худшее. Даже шею ощупал на предмет веревки и поискал около себя камень.
— Так, — повторила Аладриэль, покрутила на пальце любимый кольт, с удовольствием наблюдая за тем, как беспутный папаша втягивает голову в плечи, а потом улыбнулась и сказала: — Поздравляю.
— С чем? — еще больше забеспокоился эльф.
— Как это с чем? — возмущенно спросила лягушка, сидевшая в цветке кувшинки.
Лягушку эльф не заметил, поэтому шарахнулся и чуть не свалился в воду, неприятного вида и запаха.
— Нервный какой-то жених, — сварливо сказала лягушка. — Из лука стрелял? Стрелял. Я за стрелу подержалась? Подержалась. Все, теперь женись.
Эльф ошарашено икнул и признался:
— Не хочу.
— А кто же тебя, болезного, будет спрашивать? Все по сказочным канонам, — сказала лягушка и расплылась в улыбке.
Эльфу захотелось все-таки найти камень, веревку и тихо утопиться. Потому что, как отсюда можно сбежать, он не представлял.
— У меня и свидетель есть. Вот она, — добавила лягушка и указала на Аллочку.
Аладриэль мстительно улыбнулась.
А эльф еще раз икнул и попытался утопиться без камня. Неудачно. Его сразу же вытолкал из воды дочкин муж, а какие-то девицы с рыбьими хвостами еще и пощекотали, противно хихикая.
— У тебя есть только один выход, — сказала эльфийка, вдоволь налюбовавшись мокрым отцом. — Ты должен уговорить правителя Светлых Дубрав нас развести. И тогда я забуду о том, что ты стрелял, а она держалась.
— Потому что из-за вашего дурного неразрывного заклятья никакого житья нет, — неожиданно для эльфа заговорил водяной. — Ни я не могу уплыть на глубину, ни Аллочка уйти дальше на сушу. Поигрались и хватит. Данное богам обещание было исполнено, не разводиться эта глупая икринка, к счастью, не обещала.
Эльф тяжко вздохнул и попытался доказать, что светлый Айтанэль его не послушается, у него из-за дочиных отказов вся политика порушилась, еле потом настроил. Но доча, вместо того, чтобы внять и начать искать другой выход (акваланг там купить или большой аквариум на колесиках), мстительно встала на ноги, воздела руки над головой и страшно завыла:
— Призываю светлых богов в свидетели и обещаю, что если мой отец…
— Не надо, — пискнул папаша, отлично помнивший, чем закончился предыдущий дочкин призыв богов в свидетели. Они его точно не пожалеют и женят на лягушке. — Я постараюсь.
— Вот и хорошо, — сказала Аллочка, засунув кольт в карман непромокаемых рыбацких штанов.
— Иваны все равно лучше, — добавила лягушка и опять расплылась в улыбке.
У Василисы были свои заботы, она писала инструкцию для Дженни, согласившейся проводить бестолкового Финиста до озер с живой и мертвой водой. Вода была нужна Бабе Яге, чтобы вернуть балбесу все то, что отстрелила влюбчивая эльфа. А советоваться с ней по этому поводу Василиса стала сразу после того, как жажда мести сменилась жаждой деятельности.
Баба Яга, мудрая женщина и дальняя родственница, подумала, погадала на картах, а потом даже поговорила через интерент с подругами-ведьмами, но ни одна так и не смогла придумать другого выхода из создавшейся ситуации. Разве что подождать, пока само отрастет, а ждать Василиса не хотела. Мало ли куда муженек опять влезет и что ему там еще отстрелят. Пускай уж лучше делом займется.
В общем, придется Финисту проходить квест рассчитанный на Иванов. Сапоги топтать, во всяческие сомнительные авантюры влезать, друзей заводить, пока не дойдет до озер. Без квеста дойти до них невозможно, просто система переменных порталов не туда выкинет.
А чтобы Финист не отвлекался и не свернул совсем уж не туда, с ним шла Дженни, отчего-то чувствовавшая себя виноватой. А Василиса будет следить за ними по тарелочке, по очереди с Бабой Ягой, и направлять, если заплутают, а то и магическую помощь оказывать. Квестом это не запрещено.
— Готово, — наконец сказала Василиса, и Баба Яга одобрительно сплюнула сквозь зубы.
— Дам-ка я ему меч-кладенец, — сказала, немного подумав. — И подружек попрошу за ними присмотреть. А то твой Финист и сам собьется с пути, и девку собьет. Внушаемая она. Даже огня боится от того, что сама себе это внушила.
Василиса благодарно кивнула и задумалась о том, а не сходить ли к Змею Горынычу и не попросить ли его о воздушной поддержке? Драконы, даже трехголовые, квестом тоже вроде не запрещены. Но не будет ли он привлекать излишнего внимания?
Подумав, от дракона Василиса все-таки отказалась. Хотя чуяло ее сердце, что бабка права — Финист обязательно собьется и собьет.
О мстительном эльфе, божественном транспорте и страшном подземелье.
Выпил? Отдай ключи другу…
(Социальная реклама)
Светлый Аркалель был абсолютно прав — правитель Дубрав, выслушав несчастного дочиного папу и неприлично похихикав над угрозой женитьбы на лягушке, входить в положение отказался и гордо сообщил, что разводить никого не будет. Мол, это ему статистику портит, да и прожили молодожены вместе совсем недолго, пускай еще поживут, вдруг притрутся.
Перед глазами Аркалеля, на удивление трезвого, а поэтому мающегося головной болью и прочими прелестями похмелья, замаячила улыбчивая лягушка, в свадебном венце. Мир стал покачиваться, и несчастный эльф приготовился падать в обморок, надеясь, что это смягчит жестокого правителя. Но обморок что-то не спешил, даже наоборот, чем больше эльф на нем сосредотачивался, тем быстрее он отдалялся.
— Но нельзя же так! — предпринял еще одну попытку так и не и не дождавшийся обморока эльф.
— Почему? — заинтересовался правитель Светлых Дубрав.
— Они так несчастны! — решил давить на жалось Аркалель. Другого выхода у него все равно не было. — Они на что угодно готовы, чтобы…
— А вот с этого места поподробнее, — жизнерадостно сказал правитель и даже поерзал в расписном кресле, в котором традиционно принимал жалобщиков и просителей. Говорили даже, что он специально заказал у мебельщиков такое, на удивление неудобное, чтобы не засиживаться в нем и не давать поводов для слухов о том, что он подобрел.
— Ну… — задумался о подробностях дочин папа.
— Отлично! — явно обрадовался правитель. — У меня как раз есть одно задание для настоящих героев.
И сказано было таким тоном, что Аркалель понял — доча его пристрелит.
А дальше начались чудеса.
Правитель Светлых Дубрав бодро вскочил с кресла, подхватил просителя под руку и провел через потайную дверь, замаскированную ковриком с орхидеями. Усадив гостя за находившийся в крошечной комнатке столик, хозяин лично налил вина. Опешивший, из-за проснувшегося в Айтанэле гостеприимства, Аркалель выпил вино залпом, не чувствуя вкуса. Не смотря на это, организму оно понравилось и захотелось еще.
— Значит так, — сказал правитель, опять наливая гостю вина. — Ты же знаешь, что из-за отказа твоей дочери, отношения с Пресветлым Эрландом у нас несколько охладели. Он вообще обидчивый, хоть и пытается этого не показывать. А сейчас есть шанс все наладить.
— Да? — удивился Аркалель.
— Да, — подтвердил Айтанэль и подлил еще вина. — Два года назад, как раз после побега твоей дочери, Эрланд, от огорчения, ушел в очередной приключенческий поход. То ли мир спасал, то ли сокровища искал, то ли очередного Темного Властелина убивал, в общем, не суть важно. Но в этом походе он встретил девицу — рыжую, острую на язык, грудастую, как раз в его вкусе. Единственный недостаток — смертная она. Впрочем, это не помешало Эрланду в очередной раз жениться. Причем, зацепило бедолагу настолько, что он впервые задумался о том, где бы достать для жены бессмертие. И узнал о существовании молодильных яблок, произрастающих в каком-то сказочном царстве.
— Ага, — сказал Аркалель, наконец распробовав вино.
— Принесет твоя доча яблочки — разведу. Не принесет, сам понимаешь, — сказал правитель и улыбнулся.
— Яблочки? — переспросил Аркалель.
— Молодильные. Я их преподнесу Эрланду к годовщине восхождения на престол. А она довольно скоро. Так что и времени у твоей дочи немного.
Аркалель согласно икнул.
Вино приятно шумело в голове, и поиски каких-то яблок вовсе не казались такой уж проблемой.
А вопрос: — почему Айтанэль сам за этими яблоками не отправился? — в хмельную голову не пришел. В голове вообще радостно носилась туда-сюда единственная мысль — женитьба на лягушке отменяется!
— Поход за молодильными яблоками в том царстве — довольно банальный квест, — объяснял тем временем правитель. — Цари в окрестных царствах имеют привычку стареть и рано или поздно додумываются до того, чтобы захотеть помолодеть. А тут как раз и разные добрые молодцы подтягиваются, одни лошадей воруют, другим царевны нужны, у третьих просто с головой не все в порядке. Вот этих молодцев и отправляют.
— Ага, — нетрезво отозвался дочин папа, которого какие-то там молодцы вообще не интересовали.
— К яблочкам можно попасть несколькими путями. Можно доехать на специально обученном волке. А можно порталами. Первый способ опаснее, но быстрее, волк редко плутает в лесах тех царств. Но найти его самого — непросто. По слухам, там надо в специальном месте скормить ему коня. Но не факт, что то место найдется, оно блуждающее. Да и коня может сожрать какой-то посторонний волк. Второй способ немного безопаснее, но гораздо длиннее. Там придется пройти по системе порталов, попутно выполняя какие-то малопонятные задания.
— Ага, — опять отозвался Аркалель, допивая вино.
А последней внятной мыслью, промелькнувшей в голове, было:
— Теперь мама точно на всех импотенцию наведет.
— Что за идиоты придумали такую систему полива? — ворчал Луи, пытаясь устроить поверх колонок лежащую в обмороке девушку.
Тачка, на которой он, собственно, эти колонки и вез, протестующее поскрипывала, но Луи было наплевать. Эта тачка изначально была со странностями, и центр равновесия у нее был не там, и ручки скользкие. Потом еще колесо начало визжать так, что наверняка разбудило людей во всех окрестных селах. Но бросить ее Луи не мог. В руках он бы две колонки сразу не унес, а оставлять одну посреди дороги не рискнул. Мало ли кто и с какими клептоманскими наклонностями решит по этой дороге покататься.
Наверное, надо было наплевать на маскировку и ехать на скутере, кто бы этот скутер, а особенно нарисованные на нем черепа, рассмотрел в такой темноте?
Луи вздохнул и поправил свисавшую руку незнакомки, а потом вообще положил ее на грудь. Девушка сразу же стала похожа на покойницу.
И чего она такая нервная? Бродить в одиночестве, ночью, по полям не боится, а встретив кого-то, начинает убегать, не разбирая дороги. Хорошо еще, что шею не сломала. Жалко бы было, очень красивая девушка. Блондинка, кажется, даже натуральная.
— Как раз в моем вкусе, — пробормотал Луи, пристроив поверх первой руки вторую, а потом еще и вложив между пальцами короткую веточку, напоминавшую формой свечку.
Получившаяся композиция Луи понравилась. Видимо, обучение на некроманта что-то окончательно искривляет в мозгах. А вот шишка на лбу незнакомки не нравилась совсем. Мало ли что там. Хорошо, если просто шишка и сотрясение, трубу девушка боднула так, что она изогнулась. А что если что-то серьезнее?
— Надо ехать к бабушке, — решил Луи и, развернув тачку, повез свое добро и обморочную девицу к местному экстрасенсу, по совместительству старшему некроманту округа и просто знахарке Пелагее Вранич, по паспорту — Светлане Ивановой.
Бабушкой она была для Луи двоюродной, но все равно самой любимой. Она единственная не пыталась вернуть его на путь истинный. А еще пекла очень вкусное творожное печенье с яблоками и корицей. Не будь этого печенья, детство бы у маленького некроманта получилось совсем унылым, да и кости были бы непрочными. Потому что молочные продукты он только в этом печенье и ел, а витаминам мама не доверяла, называя их плохонькой химической заменой вредной для здоровья.
— А где метаморф? — первым делом спросила очнувшаяся Миррет.
Очнулась она, что странно, не посреди поля, а на диванчике, накрытая пледом. Диванчик стоял в светлой комнате со странными украшениями, вроде пыльного чучела совы на шкафу, и сплетенной из шерстяных ниток паутины, висящей в углу. Еще в комнате был стол, заваленный разным хламом, вроде хрустального шара, книги в красной кожаной обложке и каких-то непонятных черепов, явно искусственного происхождения.
— Эк ее приложило, — сочувственно сказала немолодая женщина, растирающая на коленях каменным пестиком что-то в глиняном горшочке, и покачала головой.
— Я же говорю, с разгона, головой, в трубу. Я бы не рискнул, — сказал кто-то с другой стороны диванчика. Приятным мужским голосом. Знакомым таким, с хрипотцой.
Сознание немного подумало и решило, что слишком рано вернуло свою хозяйку из блаженного небытия и неведения, и попыталось все исправить, уплыв в неведомые дали.
— Ох ты ж! — воскликнула женщина, вскочила на ноги и сунула под нос девушке вонючую веточку.
Сознание сразу же передумало уплывать, зато начало тошнить.
— Сотрясение и шишка, — сказал все тот же мужской голос.
Миррет глубоко вдохнула, набралась храбрости, и медленно, со всей возможной осторожностью, повернула голову. Оказалось, там, за низенькой и наверняка неудобной спинкой диванчика, сидел парень и мрачно перебирал какие-то сушеные лопухи. Симпатичный. Даже тонкий нос с великоватой горбинкой его не портил, очень удачно сочетаясь со всем остальным. Растрепанные волосы то ли выгорели, то ли осветлены, потому что изначально они были русыми, Миррет это просто знала, видимо что-то божественное проявлялось. Зато светлые серо-зеленые глаза самого натурального оттенка, хоть и редкого.
— Привет, — сказал парень и помахал рукой.
Смертью от него по-прежнему несло, но не так, как от неведомого чудовища, а как от самого обычного некроманта, которые толпами бегали по школе, а в городе подрабатывали тем, что заставляли выходить из простенков крыс, издохших там назло отравителям.
— Привет, — робко ответила Миррет и увидела стоявшую под стеной гитару с грифом характерной формы. Именно его девушка приняла за рог улитки. — Стыдобища, — прошептала Миррет.
А некромант улыбнулся, так спокойно и очень приятно, став еще симпатичнее.
— Я Луи, — представился он и помахал лопухом.
— Миррет, — отозвалась девушка, борясь с желанием накрыться пледом с головой и притвориться мертвой.
Это же надо так опозориться. Если какие-то боги за ней следят, насмехаться будут ближайшие полвека. А потом наверняка кто-то тоже отличится, и старую шутку забудут ради новой.
В общем, придется потерпеть.
Или не возвращаться домой, пока все не утихнет.
Второе Миррет нравилось гораздо больше первого, ей и без насмешек было плохо.
Светлому Аркалелю, отцу незабвенной Аллочки, тоже было плохо. Проснулся он почему-то не в своей постели, в которой вроде бы засыпал, выпив на ночь пару бокальчиков вина, а посреди болота, на огромном листе кувшинки, под которым, в ответ на любое движение, что-то многообещающе хлюпало.
— Та-а-а-ак, — сказала любима дочь, сидевшая на соседнем листе. — Проснулся.
Тон дорогой и вроде бы доброй девочки был очень далек от доброжелательного, и эльф заподозрил худшее. Даже шею ощупал на предмет веревки и поискал около себя камень.
— Так, — повторила Аладриэль, покрутила на пальце любимый кольт, с удовольствием наблюдая за тем, как беспутный папаша втягивает голову в плечи, а потом улыбнулась и сказала: — Поздравляю.
— С чем? — еще больше забеспокоился эльф.
— Как это с чем? — возмущенно спросила лягушка, сидевшая в цветке кувшинки.
Лягушку эльф не заметил, поэтому шарахнулся и чуть не свалился в воду, неприятного вида и запаха.
— Нервный какой-то жених, — сварливо сказала лягушка. — Из лука стрелял? Стрелял. Я за стрелу подержалась? Подержалась. Все, теперь женись.
Эльф ошарашено икнул и признался:
— Не хочу.
— А кто же тебя, болезного, будет спрашивать? Все по сказочным канонам, — сказала лягушка и расплылась в улыбке.
Эльфу захотелось все-таки найти камень, веревку и тихо утопиться. Потому что, как отсюда можно сбежать, он не представлял.
— У меня и свидетель есть. Вот она, — добавила лягушка и указала на Аллочку.
Аладриэль мстительно улыбнулась.
А эльф еще раз икнул и попытался утопиться без камня. Неудачно. Его сразу же вытолкал из воды дочкин муж, а какие-то девицы с рыбьими хвостами еще и пощекотали, противно хихикая.
— У тебя есть только один выход, — сказала эльфийка, вдоволь налюбовавшись мокрым отцом. — Ты должен уговорить правителя Светлых Дубрав нас развести. И тогда я забуду о том, что ты стрелял, а она держалась.
— Потому что из-за вашего дурного неразрывного заклятья никакого житья нет, — неожиданно для эльфа заговорил водяной. — Ни я не могу уплыть на глубину, ни Аллочка уйти дальше на сушу. Поигрались и хватит. Данное богам обещание было исполнено, не разводиться эта глупая икринка, к счастью, не обещала.
Эльф тяжко вздохнул и попытался доказать, что светлый Айтанэль его не послушается, у него из-за дочиных отказов вся политика порушилась, еле потом настроил. Но доча, вместо того, чтобы внять и начать искать другой выход (акваланг там купить или большой аквариум на колесиках), мстительно встала на ноги, воздела руки над головой и страшно завыла:
— Призываю светлых богов в свидетели и обещаю, что если мой отец…
— Не надо, — пискнул папаша, отлично помнивший, чем закончился предыдущий дочкин призыв богов в свидетели. Они его точно не пожалеют и женят на лягушке. — Я постараюсь.
— Вот и хорошо, — сказала Аллочка, засунув кольт в карман непромокаемых рыбацких штанов.
— Иваны все равно лучше, — добавила лягушка и опять расплылась в улыбке.
У Василисы были свои заботы, она писала инструкцию для Дженни, согласившейся проводить бестолкового Финиста до озер с живой и мертвой водой. Вода была нужна Бабе Яге, чтобы вернуть балбесу все то, что отстрелила влюбчивая эльфа. А советоваться с ней по этому поводу Василиса стала сразу после того, как жажда мести сменилась жаждой деятельности.
Баба Яга, мудрая женщина и дальняя родственница, подумала, погадала на картах, а потом даже поговорила через интерент с подругами-ведьмами, но ни одна так и не смогла придумать другого выхода из создавшейся ситуации. Разве что подождать, пока само отрастет, а ждать Василиса не хотела. Мало ли куда муженек опять влезет и что ему там еще отстрелят. Пускай уж лучше делом займется.
В общем, придется Финисту проходить квест рассчитанный на Иванов. Сапоги топтать, во всяческие сомнительные авантюры влезать, друзей заводить, пока не дойдет до озер. Без квеста дойти до них невозможно, просто система переменных порталов не туда выкинет.
А чтобы Финист не отвлекался и не свернул совсем уж не туда, с ним шла Дженни, отчего-то чувствовавшая себя виноватой. А Василиса будет следить за ними по тарелочке, по очереди с Бабой Ягой, и направлять, если заплутают, а то и магическую помощь оказывать. Квестом это не запрещено.
— Готово, — наконец сказала Василиса, и Баба Яга одобрительно сплюнула сквозь зубы.
— Дам-ка я ему меч-кладенец, — сказала, немного подумав. — И подружек попрошу за ними присмотреть. А то твой Финист и сам собьется с пути, и девку собьет. Внушаемая она. Даже огня боится от того, что сама себе это внушила.
Василиса благодарно кивнула и задумалась о том, а не сходить ли к Змею Горынычу и не попросить ли его о воздушной поддержке? Драконы, даже трехголовые, квестом тоже вроде не запрещены. Но не будет ли он привлекать излишнего внимания?
Подумав, от дракона Василиса все-таки отказалась. Хотя чуяло ее сердце, что бабка права — Финист обязательно собьется и собьет.
Прода от 18.08.2019, 13:21
Глава 6
О мстительном эльфе, божественном транспорте и страшном подземелье.
Выпил? Отдай ключи другу…
(Социальная реклама)
Светлый Аркалель был абсолютно прав — правитель Дубрав, выслушав несчастного дочиного папу и неприлично похихикав над угрозой женитьбы на лягушке, входить в положение отказался и гордо сообщил, что разводить никого не будет. Мол, это ему статистику портит, да и прожили молодожены вместе совсем недолго, пускай еще поживут, вдруг притрутся.
Перед глазами Аркалеля, на удивление трезвого, а поэтому мающегося головной болью и прочими прелестями похмелья, замаячила улыбчивая лягушка, в свадебном венце. Мир стал покачиваться, и несчастный эльф приготовился падать в обморок, надеясь, что это смягчит жестокого правителя. Но обморок что-то не спешил, даже наоборот, чем больше эльф на нем сосредотачивался, тем быстрее он отдалялся.
— Но нельзя же так! — предпринял еще одну попытку так и не и не дождавшийся обморока эльф.
— Почему? — заинтересовался правитель Светлых Дубрав.
— Они так несчастны! — решил давить на жалось Аркалель. Другого выхода у него все равно не было. — Они на что угодно готовы, чтобы…
— А вот с этого места поподробнее, — жизнерадостно сказал правитель и даже поерзал в расписном кресле, в котором традиционно принимал жалобщиков и просителей. Говорили даже, что он специально заказал у мебельщиков такое, на удивление неудобное, чтобы не засиживаться в нем и не давать поводов для слухов о том, что он подобрел.
— Ну… — задумался о подробностях дочин папа.
— Отлично! — явно обрадовался правитель. — У меня как раз есть одно задание для настоящих героев.
И сказано было таким тоном, что Аркалель понял — доча его пристрелит.
А дальше начались чудеса.
Правитель Светлых Дубрав бодро вскочил с кресла, подхватил просителя под руку и провел через потайную дверь, замаскированную ковриком с орхидеями. Усадив гостя за находившийся в крошечной комнатке столик, хозяин лично налил вина. Опешивший, из-за проснувшегося в Айтанэле гостеприимства, Аркалель выпил вино залпом, не чувствуя вкуса. Не смотря на это, организму оно понравилось и захотелось еще.
— Значит так, — сказал правитель, опять наливая гостю вина. — Ты же знаешь, что из-за отказа твоей дочери, отношения с Пресветлым Эрландом у нас несколько охладели. Он вообще обидчивый, хоть и пытается этого не показывать. А сейчас есть шанс все наладить.
— Да? — удивился Аркалель.
— Да, — подтвердил Айтанэль и подлил еще вина. — Два года назад, как раз после побега твоей дочери, Эрланд, от огорчения, ушел в очередной приключенческий поход. То ли мир спасал, то ли сокровища искал, то ли очередного Темного Властелина убивал, в общем, не суть важно. Но в этом походе он встретил девицу — рыжую, острую на язык, грудастую, как раз в его вкусе. Единственный недостаток — смертная она. Впрочем, это не помешало Эрланду в очередной раз жениться. Причем, зацепило бедолагу настолько, что он впервые задумался о том, где бы достать для жены бессмертие. И узнал о существовании молодильных яблок, произрастающих в каком-то сказочном царстве.
— Ага, — сказал Аркалель, наконец распробовав вино.
— Принесет твоя доча яблочки — разведу. Не принесет, сам понимаешь, — сказал правитель и улыбнулся.
— Яблочки? — переспросил Аркалель.
— Молодильные. Я их преподнесу Эрланду к годовщине восхождения на престол. А она довольно скоро. Так что и времени у твоей дочи немного.
Аркалель согласно икнул.
Вино приятно шумело в голове, и поиски каких-то яблок вовсе не казались такой уж проблемой.
А вопрос: — почему Айтанэль сам за этими яблоками не отправился? — в хмельную голову не пришел. В голове вообще радостно носилась туда-сюда единственная мысль — женитьба на лягушке отменяется!
— Поход за молодильными яблоками в том царстве — довольно банальный квест, — объяснял тем временем правитель. — Цари в окрестных царствах имеют привычку стареть и рано или поздно додумываются до того, чтобы захотеть помолодеть. А тут как раз и разные добрые молодцы подтягиваются, одни лошадей воруют, другим царевны нужны, у третьих просто с головой не все в порядке. Вот этих молодцев и отправляют.
— Ага, — нетрезво отозвался дочин папа, которого какие-то там молодцы вообще не интересовали.
— К яблочкам можно попасть несколькими путями. Можно доехать на специально обученном волке. А можно порталами. Первый способ опаснее, но быстрее, волк редко плутает в лесах тех царств. Но найти его самого — непросто. По слухам, там надо в специальном месте скормить ему коня. Но не факт, что то место найдется, оно блуждающее. Да и коня может сожрать какой-то посторонний волк. Второй способ немного безопаснее, но гораздо длиннее. Там придется пройти по системе порталов, попутно выполняя какие-то малопонятные задания.
— Ага, — опять отозвался Аркалель, допивая вино.
