Злорадствовать нехорошо. Но я с удовольствием отметила, как вытянулись лица адвокатов, когда они услышали исповедь покойного. Один из парней, помоложе на вид, даже вякнул что-то на тему, что я могла воздействовать на зомби и заставить его сказать неправду. Из женской солидарности. Но напарник его одернул и под моим скептическим взглядом что-то шепнул товарищу на ухо. Тот нахмурился и бросил на меня недоверчивый взгляд. Я в ответ оскалилась профессиональной улыбкой, сияющей, как лампочка, и такой же бездушной.
Да, голубчики мои, все так. Мертвые, даже анимированные, лгать не умеют. И на прямой вопрос отвечают максимально четко и правдиво, как Белые Свидетели. Кому, как не вам, знать об этом. Ведь не первый раз обращаетесь в нашу контору. Другое дело, что вопрос, на который зомби должен ответить, нужно сначала правильно сформулировать. К этому, кстати, чаще всего адвокаты и цепляются. Якобы некромант оказывает воздействие на свидетеля.
Я помотала головой в тщетной попытке остановить мыслемешалку, в которой продолжали всплывать подробности ушедшей ночи. Пистолет из наплечной кобуры перекочевал в кобуру, закрепленную на спинке кровати. Ножны глухо брякнули о прикроватную тумбочку. Достала нож, убедилась, что на лезвии не осталось ни пятнышка крови. Протерла его еще раз и убрала в ящик.
Взгляд опять зацепился за костюм, брошенный на кресло. М-да, часть гонорара придется потратить на обновление гардероба. А ведь так трудно найти одежду, в которой можно незаметно носить кобуру. Нет, разрешение на ношение оружия у меня есть. С этим полный порядок. Но окружающие так странно реагируют, когда замечают пистолет у женщины. Предрассудок, конечно. Была бы я мужчиной, никому бы и в голову не пришло спрашивать, зачем мне огнестрельное оружие. А раз я хрупкая леди, то мне полагается стрелять только глазками.
Вот только кокетство не спасает от клыков лича. Дамской сумочкой не отмашешься от плотоядного зомби. Мило улыбаясь, вампиру зубы не заговоришь. Поэтому я предпочитаю держать под рукой что-то повесомее, чем взгляд из-под ресниц. Пистолет, например. Желательно с обоймой, полной серебряных патронов. Или нож, на худой конец. А лучше и то и другое.
Что ж. Пусть покупка нового костюма будет моей самой большой проблемой. А сейчас в душ и спать. Хотя бы два часа.
Заснула я, едва коснувшись подушки.
Глава 3. Аманта
— И бить…ся сердце перестало!
Ничто так не бодрит с утра пораньше, как чашка горячего чая, пролитая себе на колени. Я с воплем вскочила, чашка упала на пол, осколки злыми осами брызнули во все стороны. Один, особо ретивый, впился в ногу. Рана мгновенно набухла, алые бисеринки крови на глазах увеличились и слились в ручеек. Тень плотоядно дернулась, но я шикнула на нее и побрела в ванную комнату на поиски бинта и перекиси.
«Надо больше спать… Надо больше спать… Надо…», — вновь и вновь повторяла я про себя, как мантру, копаясь в аптечке. Рана оказалась неприятно глубокой. Значит, будет шрам. Как будто их и так мало. Невольно потерла ребра под левой грудью. Сквозь тонкую ткань ощутила бугристый рубец, который так и остался на теле, невзирая на усилия целителей. Тот сумасшедший, решивший принести меня в жертву, постарался на славу, чтоб его Хаос на том свете также разукрасил.
И вот теперь у меня появится новая отметина.
«Придется на работу в брюках идти», — подумала я чуть позже, глядя на неаккуратную повязку. Кровь никак не хотела останавливаться, поэтому бинта ушло гораздо больше, чем планировалось. Я поморщилась. Опять мистер Оливер нудить будет: «Аманта, у нас солидная кампания и такое вопиющее нарушение правил приличия недопустимо…»
— Ничего, переживет, — подмигнула я отражению, криво усмехающемуся в зеркале.
Поразительно все же устроено наше общество. Женщины в брюках — все еще нонсенс. Даже к тому, что леди стали занимать должности, на которые раньше претендовали исключительно мужчины, как-то стали привыкать. В столице поговаривают, в моду женские дуэли вошли. И ничего! Все всех устраивает. А вот женские брюки до сих пор как красная тряпка для поборников нравов и традиций.
«Леди должна быть грациозной и скромной», — вякнул внутренний голос тоном моей первой учительницы этикета и танцев.
— Леди – да. Но при чем тут я?
Взглянув на часы, поняла, что времени заварить новый чай не осталось. Надеюсь, что миссис Вайнер, секретарша мистера Оливера, проявит человеколюбие и напоит бедную меня чашечкой своего фирменного чая. Как истинная жительница туманного Альбиона, миссис Вайнер из всех известных напитков признает только собственноручно заваренный чай. Более того, для каждой ситуации у нее находится особый рецепт.
— Аманта, поверь, правильно заваренный чай — это дар богов, — поделилась как-то миссис Вайнер со мной рецептами. — И выручить он может в любой ситуации. Например, ночь была бессонной, а тебе кровь из носу нужно именно сегодня горы свернуть? Выпей чашечку зеленого чая с имбирем и лаймом. Это придаст тебе сил. Сердце разбито, а настроение под стать осеннему дождю? Чашечка черного чая с мелиссой и веточкой вербены и вот уже улыбка искоркой светится в твоих глазах. В крови бурлит огонь и кажется, что ты готова разрушить весь этот несправедливый мир до основания? Оставь это. Лучше выпей чашечку чая с валерианой и лесными ягодами, и ты сразу осознаешь, что мир — это всего лишь твое отражение. А самое главное, дорогуша, не клади в чай воспоминания о прошлом. Горчить будет. Лучше добавь сахар будущих надежд.
Не скажу, что я тогда запомнила все рецепты, но отношение к этому напитку изменила навсегда.
Мысли о предстоящем чаепитии немного улучшили настроение, подпорченное бессонной ночью и утренним происшествием. Поэтому дом я покидала, мурлыча под нос незамысловатый мотив. Хотела было сесть за руль, но заметила, что верный паромобиль как-то странно припал на одну сторону. Обойдя машину, скрипнула зубами. Правое заднее колесо безнадежно спущено.
— Двуликая, да когда я так нагрешить-то успела?
Быстро потыкав в кнопки комма, встроенного в левый кожаный наруч, отправила сообщение: «Мистер Дарс, пришлите мастера посмотреть мой мобиль. Колесо спустило. Мисс Тайгерс». Спустя пару секунд прилетело лаконичное: «Вечером заскочит Чижик».
Очень мило.
Чуть было не пнула колесо, но вспомнила, что ноге и так уже досталось. Ничего не поделаешь. Придется бежать на омнибус. Настроение опять ухнуло ниже плинтуса. Я уже говорила, что недолюбливаю людей? Так вот, общественный транспорт для меня — это земной филиал Ада. Круг так пятый, а то и шестой.
К сожалению, на стенания и заламывая рук времени не осталось. На ходу проверяя, есть ли в кошельке мелочь, поспешила на остановку. Но не успела пройти и пяти шагов, как прямо передо мной на дорожку выскочил драный черный кот. Я замерла на месте, скрестив пальцы.
— Брысь, нечисть!
Неужели придется нестись в обход? Точно на работу опоздаю.
«Плохая примета» метнула на меня взгляд зеленых наглых глаз, длинные усы недовольно передернулись, котяра на мгновение задумался, ступил на дорожку, явно намереваясь перейти мне дорогу и… тут из-за зеленой изгороди раздался заливистый лай. Кот распушился, злобно зашипел и прыснул в кусты.
— Спасибо, Гештальт, — я показала соседской таксе большой палец и побежала дальше.
Хорошая новость: на омнибус я успела. Плохая: успела не только я.
Я уже и забыла, какими переполненными бывают омнибусы с утра пораньше. Как хорошо, что сегодня брюки надела. Не зря говорят: «Не было бы удачи, да неудача помогла».
Несколько мест было свободными, но от одной мысли о том, что придется присесть рядом с посторонним человеком, который в любой момент сможет меня коснуться, меня прошиб холодный пот. Пришлось встать в проходе и уцепиться за скобу в потолке. Паровой двигатель запыхтел, короткий гудок оповестил об отправлении и пейзаж за стеклом медленно поплыл назад. Стук колес, перемежаясь с пульсом в висках, монотонно застучал в тяжелой после бессонной ночи голове. Я и не заметила, как погрузилась в какое-то непонятное состояние: и сон, и не сон, какая-то вязкая дрема, затягивающая в водоворот странных видений.
Из тревожного забытья меня вырвал омерзительный скрежет металла.
— Копать-погребать, — брякнула я, глядя на то, как прямо на нас тараном прет грузовик, еще более древний, чем омнибус. Взвизгнули тормоза, зашипел пар, пахнуло раскаленным металлом, вопли перепуганных людей резанули по оголенным нервам. Омнибус тряхнуло, я покачнулась, но в тот же момент на талии сомкнулись сильные руки, опалившие жаром даже сквозь кожу корсажа. Меня буквально пригвоздили к полу, и уверенный низкий голос пророкотал над самым ухом: «Держу, не бойтесь».
В другой ситуации наглецу не поздоровилось бы, но сейчас я даже взглядом не удостоила непрошеного спасителя. Моим вниманием полностью завладел прущий на нас железный монстр. Сквозь окно, по которому побежали трещины, видно, что в кабине безусый парнишка с широко распахнутыми глазами зашелся от беззвучного крика. Хаос побери этого ротозея! Наш омнибус сейчас сомнет, как консервную банку.
Тень рванулась вперед, расплескалась по грузовику. Голова закружилась от резкого выплеска силы, но я упрямо сцепила зубы. Конечно, кто-то может заметить, что я вытворяю и тогда одной самонадеянной некроманткой в этом городе станет меньше. Плевать. Если не остановить грузовик, здесь будет кровавое месиво.
Держать! Дерррржать…
Из носа побежала теплая струйка, в голове зазвенело, но все мое внимание было приковано к темному пятну, быстро расползающемуся по радиатору грузовика. Чувствуя, как Тень истончается, я в панике потянулась к источнику Силы, который обнаружился совсем рядом. Откуда он взялся в старом омнибусе, сообразить не успела, но зато Тень сыто потемнела и наконец-то остановила злополучный грузовик.
На миг, длиной в пропущенный удар сердца, все замерло. Казалось, что все мы стали частью страшного маг-снимка из новостной газеты. Омнибус раскорячился в зыбком равновесии, готовый в любой момент завалиться набок. Пассажиры застыли в нелепых позах. Пространство будто рассыпалось на миллион осколков из звуков и образов, не связанных друг с другом: пронзительно синий кусок неба в окне, вонь горелой резины, застывшие на тротуаре зеваки, скрежет металла, клубы пара, бледное лицо водителя грузовика…
Истошный визг какой-то дородной бабы, похожей на базарную торговку, пришпорил время. События закрутились адским калейдоскопом.
— Выпустите меня! — завопила она, выпучив глаза и крепко, до побелевших пальцев, прижав к груди старую черную сумку — Откройте дверь! Сейчас же откройте!
«Если все ломанутся в двери, омнибус опрокинется. Людей передавит, как тараканов тапком», — мелькнула в голове паническая мысль. На мгновение показалось, что Леди в Белом уже стоит за плечом. А услужливое воображение тут же в красках расписало картину грядущей катастрофы: горячий пар, битые стекла, кровь на мостовой, стоны и хрипы умирающих.
Чего мне стоило не спустить Тень на кликушу, только Двуликая знает. Остановил меня испуганный детский взгляд. Малышка с огромными голубыми глазами, явно дочь этой самой бабы, растерянно цеплялась за юбку матери. По щекам девочки бежали слезы. И от вида этих слез мое сердце больно сжалось.
Толпа тяжело качнулась к двери.
— Стоять! — рявкнул вдруг мужчина у меня за спиной. — Дверь не открывать!
Паника схлынула, как и не было. И я могла бы списать такой эффект на властность голоса, если бы не звон в ушах. По спине побежали мурашки, затылок заломило, словно в него вкрутили болт. Я застыла, боясь пошевелиться.
Незнакомец применил мощное ментальное заклинание. Вообще-то такие фокусы требуют особого разрешения. Но не мне первой бросать камень, верно?
Толпа затихла, пассажиры начали оглядываться, пытаясь рассмотреть того, кто взял на себя командование.
— Как не открывать? — взвизгнула торговка. — Мы же здесь все умрем!
Ты смотри, какая устойчивая. Из одаренных, что ли? Но мужчина пассаж торговки оставил без ответа.
— Отступите от двери влево, — рыкнул он тем, кто стоял в проходе. Пассажиры понятливо кивнули и осторожно задвигались. Мужчина перевел взгляд на возницу грузовика, въехавшего в наш омнибус. Перехватил меня одной рукой, а другой сделал жест, будто что-то отталкивает от себя. Удивительно, но харизмы мужчины хватило на то, чтобы выдернуть из ступора бледного, как полотно, парнишку. Он судорожно кивнул, чуть дыша тронул какие-то рычаги и грузовик медленно, поскрипывая, сдал назад. В нашем салоне повисла звенящая тишина. Казалось, что стук моего сердца даже зеваки на улице слышат. Застонал металл, кто-то взвизгнул, но тут же осекся, словно человек испугался, что крик нарушит хрупкое равновесие.
Наконец омнибус задумчиво качнулся, и под общий выдох облегчения встал на все четыре колеса. Дверь открылась и люди хоть и поспешно, но без паники начали покидать омнибус. Послышались свистки городовых. Торговка вспомнила о ребенке и кинулась успокаивать дочь. Девочка, до сих пор молчавшая, вдруг разревелась белугой. Какой-то бородач в поношенном сюртуке достал из кармана петушка на палочке и протянул малышке.
— С днем рождения тебя, маленькая, — добродушно прогудел он, склонившись к ребенку. Потом выпрямился и взглянул на попутчиков с восторгом человека, чудом избежавшего смерти. — Да и нас всех.
Пассажиры загалдели, на лицах замелькали улыбки, кто-то уже побежал к злополучному грузовику, задать трепку незадачливому парнишке, чуть не устроившему местный апокалипсис. А я вдруг четко, до последней ноты, ощутила аромат: чувственный мужской парфюм, запах дорогого табака и еще что-то эфемерное, но брутальное настолько, что прям бери и упаковывай в пузырьки с возбуждающим зельем. Секунду спустя пришло осознание, что исходит аромат от нашего спасителя, того самого, чья рука все еще властно сжимает мою талию.
Взглянула на мужчину. В груди екнуло. Было отчего. Бесконечно уверенный в себе. Невозмутимый, как око бури. И в то же время от него исходит такая энергетика, что, кажется, тронь и искры брызнут во все стороны.
Я почувствовала, что ноги стали ватными. Сердце заколотилось, как сумасшедшее. Щеки запылали. И что-то мне подсказывает, что виной тому отнюдь не выплеск силы.
Цепкий взгляд из-под полей шляпы скользнул по моему лицу. Мужчина нахмурился. Улыбка, едва тронувшая уголки тонких губ, исчезла, как и не было.
— Вы в порядке? — встревожился он, протягивая белоснежный платок.
— Да, спасибо, ? буркнула я, вытирая кровь. Пытаясь скрыть смущение, тихо добавила. — А вы молодец. Не растерялись.
— Всегда к вашим услугам, ? откликнулся незнакомец, с каким-то странным интересом рассматривая мою прическу.
Я отвернулась и скривилась. И этот пялится, будто экспонат в музее увидел. Далась им всем моя седина. Ну не берут ее красители, ни магические, ни обычные. Что мне теперь, на лысо бриться?
«А что он тут делает? — спохватился мой внутренний параноик. — Такие мужчины на омнибусах не ездят. Его проще представить за рулем роскошного Nautilusa, ну в крайнем случае на мощном пароцикле, но никак не в салоне переполненного омнибуса.
