Тери еще раз облизала жирные пальцы и старательно вытерла их об лохмотья.
«Одета я, конечно, не лучшим образом. Но ладно, гляну быстренько, одним глазком – и назад. Сама светиться не буду. Наверное, уж дамы с бочками на головах растрезвонили про явление этой, как ее, Ожины-отшельницы. Пускай теперь явится еще разок - принцу! Ну, в путь!»
Тери присела на корточки перед нужным зубцом, пригладила обеими руками волосы, стерла крошки с губ, приложила ладони к дрогнувшему от прикосновения, нагретому солнцем камню и прошептала: «Хочу видеть принца!» - и гусиным шагом пролезла в низкий проем.
Она попала в просторный зал, с огромными матовыми окнами. Кудрявый человек в балахоне, измазанном красками даже на спине, отвернувшись от нее, рисовал портрет бравого нарядного юноши с раздвоенным подбородком, то и дело сверяясь с листком, прилепленным к краю подрамника.
В зале еще находились люди, но Тери ими не интересовалась. Она во все глаза разглядывала портрет. «Раз ход привел меня сюда, на портрете - принц. Вот он какой! Ничего так. Хотя художник наверняка польстил. Рожа тупая и самодовольная, но тут не до выбора!»
- Софита! – позвал художник, поворачиваясь в зал. Тери увидела прищуренные быстрые глаза и бородку клинышком. – Взгляни, что не так, крошка. Мертвое лицо получается.
Девушка в ярком полосатом платье, с болтающимися по сторонам свежего личика звенящими подвесками, оторвалась от своего занятия. Она раскладывала вокруг вазы, стоящей на голубом покрывале, яблоки. Трое ребятишек с альбомами на коленях ждали, когда можно будет начать рисовать.
Подняв голову, девушка увидела Тери. Зеленые глаза ее сделались круглее яблок. Тери могла в любой миг отпрыгнуть на башню, поскольку сидела на корточках в волшебном проходе, не давая ему сомкнуться. Но в глазах девушки она прочитала не столько страх и удивление, сколько узнавание.
- Екана? – спросила та потрясенно.
Пока Тери колебалась, стоит ли эта загадка разгадывания, девушка с подвесками выдохнула:
- Что стряслось?
Она подбежала к Тери, схватила ее за руки и потянула. Тери подчинилась, выпрямилась. Стало чуть темнее – ход закрылся.
Звеня подвесками, яркая девушка потащила Тери за собой, и со словами:
- Нет, нет, даже не спорь, Тьер! Я не брошу ее в беде, – втолкнула в темную комнатушку, какую-то кладовку.
- Ну? - спросила она, пожимая руки Тери и заглядывая ей в глаза. – Что с тобой? Как ты здесь? Что за лохмотья? Ты убежала?
Тери молчала по двум причинам: с одной стороны, она еще не разобралась, что случилось. Она поняла, что неведомая Екана дружит с художниками, может попасть в беду и убежать, рассчитывая на поддержку Софиты, и что одевается она обычно по-другому. Не так уж много. Но самое главное, ее поразило имя. Неблагозвучное и странное. Бывает, что человек видит нечто и понимает: это мое, оно мне жизненно необходимо, оно спасет меня. Так же подействовало на Тери незнакомое имя.
«Что за бред, - подумала она, - я пришла за принцем. На что мне какая-то Екана? Ну и имечко!»
- Встань-ка! – вдруг сказала Софита. – в роллете ты мне казалась пониже? Ты на каблуках? Нет, – она поглядела зорким взглядом художницы и вдруг спросила недоверчиво и опасливо. - Ты – не Екана?
- Нет, - призналась Тери, ожидая, чем все это кончится, и разрываясь между осторожностью и любопытством.
Бренча подвесками, Тери порывисто ухватила Тери за руку и вытащила на середину зала с матовыми окнами.
Ребятишки с альбомами пооткрывали рты, забыв рисовать. Тьер тоже опустил кисть, и оглянулся раздраженно. При виде Тери он растерялся.
- Госпожа Екана?!
- Тьер, это не Екана. Она выше. Но ведь одно лицо, взгляни!
- Софи, - Тьер предостерегающе повел глазами в сторону двери.
Софита мигом подскочила и заткнула раззявленные рты масок по бокам двери тряпками.
- А ну, марш в комнату, - приказал Тьер ученикам. - Можете поиграть в галерее. Занятий сегодня не будет. И держите рты на замке – не то мигом поедете по домам!
Он подошел к Екане, цепко разглядывая ее. – Черты – просто копия. Если делать скульптуру – не отличишь. Но совершенно другое выражение. Ты – ее старшая сестра?
- Ты пришла спасти Екану! – воскликнула Софита, стиснув руки у груди.
Итак, Тери получила новую порцию сведений: Екана как две капли воды похожа на нее, только пониже ростом, и ее требуется от чего-то спасать. Сведения эти мало что прояснили.
- Я не Екана. Пожалуйста, поподробнее: кто такая эта Екана, и что с ней происходит? – спросила Тери, прикидывая расстояние до волшебного лаза, чтоб удрать в случае чего.
- Подождите тут! - Тьер увлек Софиту в угол зала, и быстро-быстро зашептал ей, хмурясь.
- Но Тьер! К чему такие ужасы! Если бы прислали шпионку, то выдумали что-нибудь попроще. Как хочешь, я ей расскажу!
И не дожидаясь согласия художника, Софита подошла к Тери.
- Ты как две капли воды похожа на невесту принца, Екану. – Тери при этих словах словно ударили. Она выпрямилась и уставилась на Софиту горящими глазами.
- Правда, ты повыше ее и покрепче. И решительная. Екана – такая мечтательная, робкая, беспомощная – прямо дитя! Хочется ее защитить. Но черты – один в один. У нас с Тьером глаз наметанный.
Тери фыркнула, а Софита продолжала:
- Это просто удивительно. Может быть, вас разлучили в младенчестве, и тебя воспитывали одни люди, а ее… Говорят, она из-за моря. А ты откуда?
- Я – путешествую, - туманно сообщила Екана. – Путешествую, - повторила она понравившиеся, невесть откуда всплывшее в памяти слово. – А принц? Он не женат?
- Ну, уж наверное, нет, коли у него есть невеста.
- Софи, пусть она о себе расскажет, - напомнил издалека Тьер.
- Да, так будет лучше. Вначале представься, а потом я отвечу на вопросы.
Тери задумчиво грызла ноготь.
- А эта Екана, она, что же, очень любит жениха?
- Знаешь, у меня такое впечатление, будто ты свалилась с неба!
- Ну, отчасти так и есть. Я тоже из-за моря…
- О! – Софита забренчала подвесками и выдохнула очарованно. – Ты чародейка!
- Опять же отчасти… Я прибыла сюда с некоей целью, и честно откроюсь тебе, после того, как ты расскажешь про принца. Это он на портрете?
- Его парадный фасад, так сказать. - Губы Тьера скривились.
- Принца никто не видел, кроме Тьера – он рисовал эскиз, и, когда я расспрашиваю, ничегошеньки мне не рассказывает, но вид у него при этом такой, будто его вот-вот вырвет.
- Софита, язык приведет тебя на плаху!
Тери подняла брови – вся внимание.
- А Екана что говорит?
- Она его тоже не видела и вообще ничего не знает, бедняжка. По крайней мере не знала, когда Тьер делал наброски к портрету. Про принца рассказывают такое… - Софита, понизила голос и наклонилась к Тери так близко, что крылья серебряных птиц окахзались в опасной близости от глаза.
- Софи, - простонал Тьер, делая страшные глаза в сторону двери.
- Ну я же заткнула все подслушки – раздраженно отвечала девушка, кивнув она на маски с тряпичными кляпами. - Ты лучше иди, Тьер. Не беспокойся. Я все устрою лучшим образом. Ты меня знаешь!
- Такой трус стал, как нарисовал принца! – сказала она, когда художник удалился. - С чего же мне начать?
- Да с чего угодно. Все равно, остальное потянется, как на веревочке.
- Давай сядем. – Они уселись на табуреты учеников. - Ну, король сегодня оделял анами народ в честь праздника…
«Надо же, купились на такое нехитрое представление!» - Тери попыталась скрыть ухмылку.
- Вроде как неплохо он себя чувствует, вопреки слухам. Сам вышел, руками долго махал. А из придворных его никто не видел. Чудно, да? Но судя по тому, что произошло между принцами, я думаю, что дела его плохи, - продолжала Софита.
- А что, принцев несколько? – насторожилась Тери.
- Было. Тут вообще туман и темная ночь. Якобы старшего, Ульриха, на охоте укусила змея. Но служанка лекаря рассказала своей племяннице, которая моет полы в кухне, а та рассказала зеленщице, а та поварятам, а старший поваренок дружит с Каром – ты видела его, он лазурит толок, весь перемазался по уши - и все они болтают, будто спина Ульриха была истыкана ножами. Этой публике можно верить с оговоркой, но странная змея, правда? И вообще, придворные испокон века ездят охотиться, и никакие змеи никого не кусали. Второй принц, Ашрин, зачем-то пошел бродить по замку ночью – зачем, спрашивается? Обычно девицы сами рвались попасть к нему в спальню! Утром его нашли под Собачьей башней с разбитой головой и свернутой шеей. Скажи, для случайности это перебор, а? Тут уж либо голова, либо шея! Похоронили его, и сразу третий брат, Семлин, объелся на поминальном пиру. Ну, этому никто не удивился – он постоянно объедался и потом болел, а на этот раз вдруг умер. И тем же вечером пропал Гевен, последний – этого уж никто ничего объяснить не мог, но парнишка, что на побегушках у камергера, приходится пирожнице двоюродным племянником, а поварята подслушали, как она рассказывала младшей кондитерше,
- Я знаю, а поварята дружат с Каром, - перебила Тери, которой казалось, что пробираясь к сути, словоохотливая Софита, чистит капусту, пробираясь к кочерыжке.
- Именно! Ну и до нас дошло, что будто выносили из принцевых покоев свернутый извивающийся ковер. Но про это никто ни гу-гу. Объявили, что младший принц никуда не девался, а уехал за море с важной миссией. Но королева была в отчаянии. Она горевала так, как не горевала о смерти старших сыновей. Почему, спрашивается? Отношения в королевском семействе далеко не сентиментальные. Вот так принцев не осталось совсем. Не то они истребили друг друга в борьбе за престол, не то кто-то истребил их. А тут и король вдруг упал с лошади. Никогда не падал, и вдруг упал! Смекаешь, что творится во дворце? Поэтому Тьер такой пугливый.
- А чьей же невестой стала Екана?
- Вот! Это еще цветочки были! Дальше начинается самое странное.
- Куда уж страннее! Король то ли жив, то ли мертв, принцы сожрали друг друга, как пауки в банке…
- Ты слушай, слушай! – Софита горела желанием выложить все сплетни, подгонять ее не было нужды. – Прошло сколько-то времени. Может, месяц, может, два, и по замку поползли слухи: принц нашелся. Якобы он до своей миссии не доплыл, а его схватили пираты и бросили на необитаемом острове. И вот он лежал в пещере, связанный по рукам и ногам. Обнаружили его какие-то рыбаки, а я думаю – контрабандисты. С чего бы рыбакам по пещерам шастать? Может, они сами на него и напали. Они якобы опознали принца по регалиям: кольца там, фамильные, цепь на шее. Пираты не сняли, ага! Сам-то он уж говорить не мог, лежал как мертвый. От греха подальше привезли, как он был, во дворец. И во дворце его приняли за мертвого, даже, вроде похоронили, но как-то тайно.
- Закопали?!
- Скажешь тоже! Кто же принцев закапывает? Тут под дворцом, – для наглядности Софита стукнула пяткой в пол, - усыпальница. Гробы им с рождения готовят. Родился принцем – вот тебе гроб! С именем и датой рождения. А когда помер – потом выбьют. Когда он там помрет: во младенчестве, или в старости – никого не волнует. Вот стали, значит, Гевена в гроб опускать, а он возьми и схвати придворного придворного за руку, и так глухо застонал. Придворный-то враз и помер со страху. А принц Гевен будто его жизнь забрал и стал с той поры поправляться. Ты могла бы провести месяц в пещере, без еды, воды, в путах и остаться живой? А он смог! Ну, может, королевская кровь, особенная, конечно, я не понимаю. Только от всех этих испытаний принц головой поехал. А женить его надо, потому что король, говорят, совсем плох. А с другой стороны, как же он плох, если сегодня к народу выходил? А с третьей стороны, к народу выходил, а во дворце не показывается! Ерунда какая-то, смекаешь!
Тери слушала очень внимательно.
- Подожди, - спросила она, - при чем тут свадьба принца и здоровье короля?
У Софиты даже рот открылся от изумления.
- Без короля королевству нельзя, а как же Гевена короновать, если он до сих пор не женат? Какой же король без королевы?
«Надо торопиться, пока меня не опередили», - поняла Тери.
- Придворные, пока позируют, о чем только не болтают. Сидеть же долго надо, а к молчанию они непривычны. Язык – их главное орудие. И вот наболтали, что якобы принц не принц вовсе, а оживший мертвяк, или подменыш, или вовсе оборотень, и опасно его держать среди людей. Потому и со свадьбой тянут. Но против королевы никто пикнуть не смеет. Объявила Гевена наследником, значит – наследник! И ветер сразу в другую сторону задул. Новые сплетни пошли. Заговорили: дескать, госпожа Дуррах поколдовала над ним, он стал ласковее котенка, и можно ставить его во главе королевства. А потом шепотом, дескать, король-оборотень – именно то, что нам нужно! Войдет в возраст, повернется лицом к врагам – и покажет себя во всей красе!
«Не забыть выяснить про здешних чародеев. Как я забыла про них. Вот с кем надо ладить! Ведь волшебный ход не сам собой появился!» - подумала Тери.
- Такое несут – и с гор и с моря! А что! Других дел они не знают, кроме как языками чесать, – тараторила с горящими щеками и глазами Софита, накручивая на «рожки» подвески, чтоб своим звоном не мешали разговору. – Но принц точно жив. Тьер рисовал его. После чего стал шарахаться от собственной тени! Придумали еще, что принц – переодетая девчонка, оттого его держат в тайне и никому не показывают. Взгляни: какая же это девочка!
Тери подошла к портрету. На нее сверху вниз смотрел недоросль с внушительным носом и раздвоенным подбородком. Недоросль стоял прямо, держа руку на сабле. Ногой он попирал драконью голову с высунутым языком. Казалось, дракон посмеивается над напыщенным молодым человеком. Костюм, увешанный королевскими регалиями, еще не был дописан. Тери молча разглядывала портрет.
- Это для заказчика. Все признаки фамильного сходства налицо, побрякушки Тьер нарисует. Им неважно, какой принц на самом деле. Ты на эскиз смотри! Он с натуры сделан. - В углу полотна был приколот набросок, сделанный углем. Рисунок производил жуткое впечатление. Художнику удалось запечатлеть миг перехода человека в зверя или наоборот: смутный абрис лица, глаз, смотрящий из темноты, оскал. - Видала?! Тьер жутко талантлив, но тратит жизнь на придворную мазню. Ему не хватает времени на настоящую работу.
Тери не слушала болтовни. Сердце ее сильно билось. Она принимала решение. Сумеет ли она справиться с неведомой и гибельной дворцовой стихией? Нужно ли это ей? Решила, что нужно, и сумеет.
- Ты говоришь, его пытались женить. Что пошло не так? - спросила она, поворачиваясь к Софите.
- Про это вообще молчок, но садовник, что стрижет траву возле Одинокой башни, будто бы видел и рассказал своей жене, а та сказала свояченице брата шорника… - споткнувшись о пристальный взгляд черных глаз Тери, Софита сбилась, помолчала и сказала просто. – Ну, садовник нашел мертвую девушку возле башни. Не то она сама выпрыгнула, не то ее выбросили. Истерзанная вся, а груди – огромная дыра. Сердце вырвано, - прибавила она чуть слышным шепотом, остановив взгляд на Тери. – Вся трава кругом в крови.
- А что еще говорят?
- Говорят, что девиц ему тайно водят, и он их жрет.
«Похоже: сплетни – любимое занятие во дворце. Но если я справилась с разбойниками в ночном лесу, неужели не справляюсь с бесноватым принцем?»
«Одета я, конечно, не лучшим образом. Но ладно, гляну быстренько, одним глазком – и назад. Сама светиться не буду. Наверное, уж дамы с бочками на головах растрезвонили про явление этой, как ее, Ожины-отшельницы. Пускай теперь явится еще разок - принцу! Ну, в путь!»
Тери присела на корточки перед нужным зубцом, пригладила обеими руками волосы, стерла крошки с губ, приложила ладони к дрогнувшему от прикосновения, нагретому солнцем камню и прошептала: «Хочу видеть принца!» - и гусиным шагом пролезла в низкий проем.
Прода от 08.08.22
Глава тринадцатая
Она попала в просторный зал, с огромными матовыми окнами. Кудрявый человек в балахоне, измазанном красками даже на спине, отвернувшись от нее, рисовал портрет бравого нарядного юноши с раздвоенным подбородком, то и дело сверяясь с листком, прилепленным к краю подрамника.
В зале еще находились люди, но Тери ими не интересовалась. Она во все глаза разглядывала портрет. «Раз ход привел меня сюда, на портрете - принц. Вот он какой! Ничего так. Хотя художник наверняка польстил. Рожа тупая и самодовольная, но тут не до выбора!»
- Софита! – позвал художник, поворачиваясь в зал. Тери увидела прищуренные быстрые глаза и бородку клинышком. – Взгляни, что не так, крошка. Мертвое лицо получается.
Девушка в ярком полосатом платье, с болтающимися по сторонам свежего личика звенящими подвесками, оторвалась от своего занятия. Она раскладывала вокруг вазы, стоящей на голубом покрывале, яблоки. Трое ребятишек с альбомами на коленях ждали, когда можно будет начать рисовать.
Подняв голову, девушка увидела Тери. Зеленые глаза ее сделались круглее яблок. Тери могла в любой миг отпрыгнуть на башню, поскольку сидела на корточках в волшебном проходе, не давая ему сомкнуться. Но в глазах девушки она прочитала не столько страх и удивление, сколько узнавание.
- Екана? – спросила та потрясенно.
Пока Тери колебалась, стоит ли эта загадка разгадывания, девушка с подвесками выдохнула:
- Что стряслось?
Она подбежала к Тери, схватила ее за руки и потянула. Тери подчинилась, выпрямилась. Стало чуть темнее – ход закрылся.
Звеня подвесками, яркая девушка потащила Тери за собой, и со словами:
- Нет, нет, даже не спорь, Тьер! Я не брошу ее в беде, – втолкнула в темную комнатушку, какую-то кладовку.
- Ну? - спросила она, пожимая руки Тери и заглядывая ей в глаза. – Что с тобой? Как ты здесь? Что за лохмотья? Ты убежала?
Тери молчала по двум причинам: с одной стороны, она еще не разобралась, что случилось. Она поняла, что неведомая Екана дружит с художниками, может попасть в беду и убежать, рассчитывая на поддержку Софиты, и что одевается она обычно по-другому. Не так уж много. Но самое главное, ее поразило имя. Неблагозвучное и странное. Бывает, что человек видит нечто и понимает: это мое, оно мне жизненно необходимо, оно спасет меня. Так же подействовало на Тери незнакомое имя.
«Что за бред, - подумала она, - я пришла за принцем. На что мне какая-то Екана? Ну и имечко!»
- Встань-ка! – вдруг сказала Софита. – в роллете ты мне казалась пониже? Ты на каблуках? Нет, – она поглядела зорким взглядом художницы и вдруг спросила недоверчиво и опасливо. - Ты – не Екана?
- Нет, - призналась Тери, ожидая, чем все это кончится, и разрываясь между осторожностью и любопытством.
Бренча подвесками, Тери порывисто ухватила Тери за руку и вытащила на середину зала с матовыми окнами.
Ребятишки с альбомами пооткрывали рты, забыв рисовать. Тьер тоже опустил кисть, и оглянулся раздраженно. При виде Тери он растерялся.
- Госпожа Екана?!
- Тьер, это не Екана. Она выше. Но ведь одно лицо, взгляни!
- Софи, - Тьер предостерегающе повел глазами в сторону двери.
Софита мигом подскочила и заткнула раззявленные рты масок по бокам двери тряпками.
- А ну, марш в комнату, - приказал Тьер ученикам. - Можете поиграть в галерее. Занятий сегодня не будет. И держите рты на замке – не то мигом поедете по домам!
Он подошел к Екане, цепко разглядывая ее. – Черты – просто копия. Если делать скульптуру – не отличишь. Но совершенно другое выражение. Ты – ее старшая сестра?
- Ты пришла спасти Екану! – воскликнула Софита, стиснув руки у груди.
Итак, Тери получила новую порцию сведений: Екана как две капли воды похожа на нее, только пониже ростом, и ее требуется от чего-то спасать. Сведения эти мало что прояснили.
- Я не Екана. Пожалуйста, поподробнее: кто такая эта Екана, и что с ней происходит? – спросила Тери, прикидывая расстояние до волшебного лаза, чтоб удрать в случае чего.
- Подождите тут! - Тьер увлек Софиту в угол зала, и быстро-быстро зашептал ей, хмурясь.
- Но Тьер! К чему такие ужасы! Если бы прислали шпионку, то выдумали что-нибудь попроще. Как хочешь, я ей расскажу!
И не дожидаясь согласия художника, Софита подошла к Тери.
- Ты как две капли воды похожа на невесту принца, Екану. – Тери при этих словах словно ударили. Она выпрямилась и уставилась на Софиту горящими глазами.
- Правда, ты повыше ее и покрепче. И решительная. Екана – такая мечтательная, робкая, беспомощная – прямо дитя! Хочется ее защитить. Но черты – один в один. У нас с Тьером глаз наметанный.
Тери фыркнула, а Софита продолжала:
- Это просто удивительно. Может быть, вас разлучили в младенчестве, и тебя воспитывали одни люди, а ее… Говорят, она из-за моря. А ты откуда?
- Я – путешествую, - туманно сообщила Екана. – Путешествую, - повторила она понравившиеся, невесть откуда всплывшее в памяти слово. – А принц? Он не женат?
- Ну, уж наверное, нет, коли у него есть невеста.
- Софи, пусть она о себе расскажет, - напомнил издалека Тьер.
- Да, так будет лучше. Вначале представься, а потом я отвечу на вопросы.
Тери задумчиво грызла ноготь.
- А эта Екана, она, что же, очень любит жениха?
- Знаешь, у меня такое впечатление, будто ты свалилась с неба!
- Ну, отчасти так и есть. Я тоже из-за моря…
- О! – Софита забренчала подвесками и выдохнула очарованно. – Ты чародейка!
- Опять же отчасти… Я прибыла сюда с некоей целью, и честно откроюсь тебе, после того, как ты расскажешь про принца. Это он на портрете?
- Его парадный фасад, так сказать. - Губы Тьера скривились.
- Принца никто не видел, кроме Тьера – он рисовал эскиз, и, когда я расспрашиваю, ничегошеньки мне не рассказывает, но вид у него при этом такой, будто его вот-вот вырвет.
- Софита, язык приведет тебя на плаху!
Тери подняла брови – вся внимание.
- А Екана что говорит?
- Она его тоже не видела и вообще ничего не знает, бедняжка. По крайней мере не знала, когда Тьер делал наброски к портрету. Про принца рассказывают такое… - Софита, понизила голос и наклонилась к Тери так близко, что крылья серебряных птиц окахзались в опасной близости от глаза.
- Софи, - простонал Тьер, делая страшные глаза в сторону двери.
- Ну я же заткнула все подслушки – раздраженно отвечала девушка, кивнув она на маски с тряпичными кляпами. - Ты лучше иди, Тьер. Не беспокойся. Я все устрою лучшим образом. Ты меня знаешь!
- Такой трус стал, как нарисовал принца! – сказала она, когда художник удалился. - С чего же мне начать?
- Да с чего угодно. Все равно, остальное потянется, как на веревочке.
- Давай сядем. – Они уселись на табуреты учеников. - Ну, король сегодня оделял анами народ в честь праздника…
«Надо же, купились на такое нехитрое представление!» - Тери попыталась скрыть ухмылку.
- Вроде как неплохо он себя чувствует, вопреки слухам. Сам вышел, руками долго махал. А из придворных его никто не видел. Чудно, да? Но судя по тому, что произошло между принцами, я думаю, что дела его плохи, - продолжала Софита.
- А что, принцев несколько? – насторожилась Тери.
- Было. Тут вообще туман и темная ночь. Якобы старшего, Ульриха, на охоте укусила змея. Но служанка лекаря рассказала своей племяннице, которая моет полы в кухне, а та рассказала зеленщице, а та поварятам, а старший поваренок дружит с Каром – ты видела его, он лазурит толок, весь перемазался по уши - и все они болтают, будто спина Ульриха была истыкана ножами. Этой публике можно верить с оговоркой, но странная змея, правда? И вообще, придворные испокон века ездят охотиться, и никакие змеи никого не кусали. Второй принц, Ашрин, зачем-то пошел бродить по замку ночью – зачем, спрашивается? Обычно девицы сами рвались попасть к нему в спальню! Утром его нашли под Собачьей башней с разбитой головой и свернутой шеей. Скажи, для случайности это перебор, а? Тут уж либо голова, либо шея! Похоронили его, и сразу третий брат, Семлин, объелся на поминальном пиру. Ну, этому никто не удивился – он постоянно объедался и потом болел, а на этот раз вдруг умер. И тем же вечером пропал Гевен, последний – этого уж никто ничего объяснить не мог, но парнишка, что на побегушках у камергера, приходится пирожнице двоюродным племянником, а поварята подслушали, как она рассказывала младшей кондитерше,
- Я знаю, а поварята дружат с Каром, - перебила Тери, которой казалось, что пробираясь к сути, словоохотливая Софита, чистит капусту, пробираясь к кочерыжке.
- Именно! Ну и до нас дошло, что будто выносили из принцевых покоев свернутый извивающийся ковер. Но про это никто ни гу-гу. Объявили, что младший принц никуда не девался, а уехал за море с важной миссией. Но королева была в отчаянии. Она горевала так, как не горевала о смерти старших сыновей. Почему, спрашивается? Отношения в королевском семействе далеко не сентиментальные. Вот так принцев не осталось совсем. Не то они истребили друг друга в борьбе за престол, не то кто-то истребил их. А тут и король вдруг упал с лошади. Никогда не падал, и вдруг упал! Смекаешь, что творится во дворце? Поэтому Тьер такой пугливый.
- А чьей же невестой стала Екана?
- Вот! Это еще цветочки были! Дальше начинается самое странное.
- Куда уж страннее! Король то ли жив, то ли мертв, принцы сожрали друг друга, как пауки в банке…
- Ты слушай, слушай! – Софита горела желанием выложить все сплетни, подгонять ее не было нужды. – Прошло сколько-то времени. Может, месяц, может, два, и по замку поползли слухи: принц нашелся. Якобы он до своей миссии не доплыл, а его схватили пираты и бросили на необитаемом острове. И вот он лежал в пещере, связанный по рукам и ногам. Обнаружили его какие-то рыбаки, а я думаю – контрабандисты. С чего бы рыбакам по пещерам шастать? Может, они сами на него и напали. Они якобы опознали принца по регалиям: кольца там, фамильные, цепь на шее. Пираты не сняли, ага! Сам-то он уж говорить не мог, лежал как мертвый. От греха подальше привезли, как он был, во дворец. И во дворце его приняли за мертвого, даже, вроде похоронили, но как-то тайно.
- Закопали?!
- Скажешь тоже! Кто же принцев закапывает? Тут под дворцом, – для наглядности Софита стукнула пяткой в пол, - усыпальница. Гробы им с рождения готовят. Родился принцем – вот тебе гроб! С именем и датой рождения. А когда помер – потом выбьют. Когда он там помрет: во младенчестве, или в старости – никого не волнует. Вот стали, значит, Гевена в гроб опускать, а он возьми и схвати придворного придворного за руку, и так глухо застонал. Придворный-то враз и помер со страху. А принц Гевен будто его жизнь забрал и стал с той поры поправляться. Ты могла бы провести месяц в пещере, без еды, воды, в путах и остаться живой? А он смог! Ну, может, королевская кровь, особенная, конечно, я не понимаю. Только от всех этих испытаний принц головой поехал. А женить его надо, потому что король, говорят, совсем плох. А с другой стороны, как же он плох, если сегодня к народу выходил? А с третьей стороны, к народу выходил, а во дворце не показывается! Ерунда какая-то, смекаешь!
Тери слушала очень внимательно.
- Подожди, - спросила она, - при чем тут свадьба принца и здоровье короля?
У Софиты даже рот открылся от изумления.
- Без короля королевству нельзя, а как же Гевена короновать, если он до сих пор не женат? Какой же король без королевы?
«Надо торопиться, пока меня не опередили», - поняла Тери.
- Придворные, пока позируют, о чем только не болтают. Сидеть же долго надо, а к молчанию они непривычны. Язык – их главное орудие. И вот наболтали, что якобы принц не принц вовсе, а оживший мертвяк, или подменыш, или вовсе оборотень, и опасно его держать среди людей. Потому и со свадьбой тянут. Но против королевы никто пикнуть не смеет. Объявила Гевена наследником, значит – наследник! И ветер сразу в другую сторону задул. Новые сплетни пошли. Заговорили: дескать, госпожа Дуррах поколдовала над ним, он стал ласковее котенка, и можно ставить его во главе королевства. А потом шепотом, дескать, король-оборотень – именно то, что нам нужно! Войдет в возраст, повернется лицом к врагам – и покажет себя во всей красе!
«Не забыть выяснить про здешних чародеев. Как я забыла про них. Вот с кем надо ладить! Ведь волшебный ход не сам собой появился!» - подумала Тери.
- Такое несут – и с гор и с моря! А что! Других дел они не знают, кроме как языками чесать, – тараторила с горящими щеками и глазами Софита, накручивая на «рожки» подвески, чтоб своим звоном не мешали разговору. – Но принц точно жив. Тьер рисовал его. После чего стал шарахаться от собственной тени! Придумали еще, что принц – переодетая девчонка, оттого его держат в тайне и никому не показывают. Взгляни: какая же это девочка!
Тери подошла к портрету. На нее сверху вниз смотрел недоросль с внушительным носом и раздвоенным подбородком. Недоросль стоял прямо, держа руку на сабле. Ногой он попирал драконью голову с высунутым языком. Казалось, дракон посмеивается над напыщенным молодым человеком. Костюм, увешанный королевскими регалиями, еще не был дописан. Тери молча разглядывала портрет.
- Это для заказчика. Все признаки фамильного сходства налицо, побрякушки Тьер нарисует. Им неважно, какой принц на самом деле. Ты на эскиз смотри! Он с натуры сделан. - В углу полотна был приколот набросок, сделанный углем. Рисунок производил жуткое впечатление. Художнику удалось запечатлеть миг перехода человека в зверя или наоборот: смутный абрис лица, глаз, смотрящий из темноты, оскал. - Видала?! Тьер жутко талантлив, но тратит жизнь на придворную мазню. Ему не хватает времени на настоящую работу.
Тери не слушала болтовни. Сердце ее сильно билось. Она принимала решение. Сумеет ли она справиться с неведомой и гибельной дворцовой стихией? Нужно ли это ей? Решила, что нужно, и сумеет.
- Ты говоришь, его пытались женить. Что пошло не так? - спросила она, поворачиваясь к Софите.
- Про это вообще молчок, но садовник, что стрижет траву возле Одинокой башни, будто бы видел и рассказал своей жене, а та сказала свояченице брата шорника… - споткнувшись о пристальный взгляд черных глаз Тери, Софита сбилась, помолчала и сказала просто. – Ну, садовник нашел мертвую девушку возле башни. Не то она сама выпрыгнула, не то ее выбросили. Истерзанная вся, а груди – огромная дыра. Сердце вырвано, - прибавила она чуть слышным шепотом, остановив взгляд на Тери. – Вся трава кругом в крови.
- А что еще говорят?
- Говорят, что девиц ему тайно водят, и он их жрет.
«Похоже: сплетни – любимое занятие во дворце. Но если я справилась с разбойниками в ночном лесу, неужели не справляюсь с бесноватым принцем?»
