Моя задача минимальная – обезвредить и доставить артефакт на место его хранения. Всё остальное на канцлере и ему ответ держать за расследование.
- Есть такие мыслишки, - широко улыбнулась я. – Так, гуляю на природе, думаю о жизни, как вдруг пришла идея: а не звенья ли это одной цепи? Украсть ведь артефакт из хранилища - не чашку чая выпить. Тут определённая подготовка нужна. Так просто ведь любому не поручишь дело. Нужно знать исполнителя, осознать, что не подведёт. Такая внутренняя трансформация у заказчика должна случиться, что в итоге довериться и не проиграть. Или тот, кто заказывал похищение слишком хорошо знаком с методами и работой хранилища и протоколом поведения внутри секретного объекта. Как думаешь, может это прийти в голову во время прогулки? Или я перепарилась под зноем?
Лицо Дона перекосилось, губы поджаты, а в глазах полыхнул злобный огонь. Только не страшно мне и всё тут. Знала верховного канцлера, как облупленного. Вместе начинали пять лет назад. Взглянет не по-доброму раз другой и снова в норму придёт.
- Воровка дала показания, - начал Дон. - Говорит, что шевеление в рядах воров началось задолго до кражи. Все ждали хорошее задание, надеялись. Причём пошло это от подручного главаря банды. Он много суетился, искал определённых магов. В бригаде укрепилось мнение, что скоро поступит серьёзный заказ. Кто-то из воров предполагал, что дело политическое. Мы порылись в памяти девчонки, определили того, кто строил такие предположения.
- Да-а, - протянула я, - на пустом месте такие догадки строить не будешь. Скорее всего, кто-то слышал чуть больше положенного. Так кто это был?
- Некто Самсон Корявый. Девчонка его так опознала. Судя по мнению членов банды, он весьма загадочная личность. Ни с кем особой дружбы не свёл, держался особняком. Говорят, его часто видели возле «Весёлой вдовы». Самсон говорил девчонке, что выбирать будут мага с несильным Даром. Мы допрашиваем всех девушек из «Весёлой вдовы». Пытаемся установить связь с Корявым одной из них. Засели за записи с видеокамер и патрулирующих дронов. Всё что к этому моменту удалось узнать: цепочка на девушке обороне обрывается. Можно сделать вывод, что заказ пришел через десятые руки.
- Оборотне?
Дон уловил мою интонацию, которую, каюсь, не успела скрыть. Ну, не рассказывать же ему о беседе двух людей в лесу. К тому же это может оказаться совпадением.
- Рассказывай! – потребовал Мир.
- Это я так… Удалось установить личность оборотня по записям с камер?
- Нет. Пусто. Всё стёрто. Сделал запрос в международное агентство связи, у них хранятся архивы. Но ответ придёт на днях. Запросил пограничников и полицейское агентство. Но…
- Но… - подхватила я.
- Мина, скорее всего, оборотень пользовалась дартаком для перемещения. Это только предположения. Точнее сказать – версия. Но если она оправдает себя, то всё равно это ничего не даст. Установить его мощность для переброски биологического тела нет возможности. Но дело не в этом, хотя знать бы возможности прибора, можно было бы установить радиус прыжков в пространстве и снять информацию с камер видеонаблюдения на максимальном удалении. Так вот, дартак не каждый в состоянии приобрести. Его изготовляют только в единственной лаборатории в Хиссе. Подделок нет ни в одной стране мира. Весь товар именной. Силовая установка, передающая импульсы для работы прибора находится в специальном бункере и место это засекречено. При поступлении заявления о краже дартака импульс моментально блокируется.
Мне вдруг стало ясно, почему оборвалась магическая нить, которую я нащупала после трансформации. Оборотень встретилась с чародейкой и они вместе переступили в другую точку пространства. То, что встреча в лесу и таинственная девушка-оборотень, на которую вышел Дон звенья одной цепи, теперь сомнений не вызывало. Осталось разобраться: это один и тот же человек или нет.
- Я поняла тебя, Дон. Займусь этим. Как думаешь, сколько таких дартаков выпущено со дня открытия лаборатории?
- Не много. Вещь стоит целое состояние. Выпускают по одному в три-шесть месяцев. Всего примерно… Штук шестьдесят, или около того.
Я хмыкнула и произнесла:
- Шестьдесят подозреваемых? Не многовато. Богатые оборотни среди заказчиков есть?
- Нет. Потому придётся работать с теми вводными, которые известны.
Возникла пауза. Я не решалась задать вопрос, который вертелся у меня на языке. Дон смотрел на меня пронзительным взглядом. Он вообще проворный парень, потому в свои тридцать пять стал верховным канцлером. Ой, не зря он начал строить догадки вокруг дартака. Ой, не зря... Ладно, буду спрашивать напрямую:
- Дон, что происходит в кланах оборотней? Генрих или Мэр в этом замешаны?
- Пока фактов подтверждающих это нет, но…
Опять безликое «но»! Впрочем, в устах Дона это могло значить следующее: Генрих знал о проблемах других кланов, только держался особняком. Или: Генрих на подозрении, но доказательств пока нет, идёт сбор информации.
Выходило, что нужно связываться с семьёй, начинать копать оттуда и пытаться отыскать любую возможность выгородить близких. Я бы могла спустить всё на тормоза и будь что будет, а вмешаться в самом конце расследования. Только не нравились мне намёки Верховного канцлера.
Я вздохнула и произнесла:
- Расспроси Евлампия-трактирщика. Может, что-то слышал или какая душа ему нашептала о преступлении, а он не придал значение. И вот еще что… В день кражи «Перехлестья веков» заступить должен был Клаус, хранитель. Только жаль, он умер в ту ночь. Его кто-то подменял. Вот этого подменного хранителя кто-нибудь допрашивал? Круг общения проверял? Может связь возникнет или зацепка.
- Допрос вёл не я, но с документами ознакомлен. Я понял, к чему ты клонишь, и сделаю это.
Дон кисло улыбнулся. Не любил верховный канцлер, когда лезли в сугубо компетентное расследование такие неучи и выскочки, как я. Но делать нечего, вот Дон и терпел.
- А ты не поделишься информацией о родственниках Клауса?
- О ком именно? - нахмурился Дон.
- Кир Вар, его дальний родственник. Кажется троюродный брат.
Дон откинулся на спинку кресла, в котором сидел. Возникла пауза. Я улыбалась, Дон – хмурился и поджимал губы, а время-то - тикало. Но я не решалась первой прерывать молчание, потому ждала.
- Мина, это ведь не праздный вопрос. Выкладывай.
- Да, собственно нечего, выкладывать. Всё, что могу предъявить – интуицию.
Дон хмыкнул и впервые с начала разговора, широко улыбнулся.
- Ты там, где бы ни была, держись. Есть еще запросы? Завтра набери мой код, я тебе сброшу сообщение.
- Я всё поняла. До связи. Ах, погоди, вот еще что… Артефакт, которым воровка пользовалась более сильный, чем тот, который хотела своровать. У меня возник вопрос: почему нужен конкретный камень и готовы разбазаривать сильные артефакты, что его получить?
- Резонно, - кивнул мужчина. – А почему ты решила, что пользовались сильным артефактом?
- Ты ведь у меня показания не снимал? Вот и считай, что я их тебе даю официально: мне не понятна причина интереса к слабому камню. Пользовались заклинаниями боевой магии, причём не каждый может активировать заклинание, хоть трижды будь Эгоцентриком.
- Спасибо за зацепку, Мина.
- Всегда - пожалуйста. Ускорься с расследованием, Дон. Мне уже сегодня нужны ориентиры. Поеду в Хиссу, поищу магический след камня на магах. Может чего и выйдет. Ладно, до связи.
- До связи вечером, Мина.
Отключив плеерон, я направилась к замку. Думать ни о чём не хотелось. Предпочитала размышлять на сытый желудок, а у меня с утра маковой росинки во рту не было. Понимаю, что от этого зависело расследование, но разговор с Генрихом, требовал определённой подготовки, и выбора места.
- Мина!
Я остановилась и повернулась на окрик. По поляне в направлении меня бежал Эран. Он улыбался, махал рукой и выглядел вполне счастливым человеком. Он был одет в узкие штаны для езды на драконах и куртку, застёгнутую на все пуговицы. Я дождалась когда он поравняется со мной и спросила:
- Вы умеете перемещаться по воздуху?
- С чего вы взяли, Мина?
- Вопросом на вопрос отвечать не прилично, - хмыкнула я, чем заставила покраснеть маара Жар, - но я отвечу. Я шла в лес, потом из него, и вы в поле зрения не попадались. И еще: давайте на «ты».
- С большим удовольствием… Мина.
Опять моё имя прозвучало чересчур интимно для рядовой встречи мало знакомых людей. Я решила не зацикливаться на этом и произнесла:
- Спасибо за цветы.
О-оо, еще немного и я начну краснеть, будто школьница и кокетливо хихикать. Зачем сказала про цветы? Ну, цветы и цветы, ничего особенного. Кто только не присылал мне букетов из мирсианской знати, и ничего, не реагировала. А тут вдруг: «Спасибо за цветы». Осталось добавить: «Мне так приятно, вы так любезны», и скосить глазки, чтобы понятнее стало собеседнику, что цветами дело не кончится, как минимум – свиданием, и как максимум – супружеским венцом.
- Я очень рад, что они вам… тебе понравились.
Мальчишеская озорная улыбка появилась на губах Эрана, а я тяжело вздохнула, осознав, что парень похоже на пороге влюблённости в меня. С этим надо покончить. Пресечь, так сказать, на корню, чтобы не разрасталось. Любовь – сорняк, пусть красивый и идеальный. Вопрос: как? Нет у меня практики общения с влюблёнными юношами. Я как-то резво перескочила этот этап, прыгнув в жизнь при дворе суверена и в постель к Вирту.
В юности мне нравился один парнишка из школы, он начал захаживать в гости, приглашать на прогулки. Но Вирт загрузил меня работой по самые уши, и как-то не до прогулок было. Короче – дружок отвадил парня. А ведь у нас и было-то всего одно настоящее свидание. Я понимаю, что Вирт охранял меня, зная или догадываясь о моём Даре, но то единственное свидание с ровесником всё еще казалось самым прекрасным из воспоминаний юности.
Я молчала, разглядывая Эрана, наслаждаясь его реакцией на меня. Мне отчего-то не хотелось прекращать этого, чопорно переходя на другой тон общения. У меня была взрослая сложная жизнь, полная интриг, злости, недоверия и пакостей. Окружение гадило мне, я не отставала и паскудничала, и всё как-то происходило в моей жизни привычно, обыденно. У меня был умелый любовник, на попечении которого я находилась долгие годы и он знал меня, мой характер, чувствовал, будто себя самого. Муж, умеющий вовремя подстраховать меня на политической арене, предоставив все возможности, давление, денежные ресурсы и связи клана. Суверен благоволил ко мне, сделав доверенным лицом. Только никто и никогда в моей жизни, кроме того школьного друга, не смотрел на меня, в то наше единственное свидание. Так сейчас глядел Эран.
Не знаю почему, но я почувствовала себя неудачницей. Впрочем, конечно, знаю. Я оплакивала воспоминание о том, что могло бы быть, но так не состоялось. Я не собиралась изменять Вирту, давать ложную надежду Эрану, но и отказаться от созерцания юношеского порыва я тоже не в состоянии.
С ума сойти! Слышал бы кто-нибудь мои мысли – умер бы от хохота. Умудрённая опытом матрона двадцати двух лет, созерцала порывы отрока от силы лет девятнадцати и желала насладиться его влюблённостью. По годам мы не далеко с Эраном ушли друг от друга, но по жизни, обстоятельствам, взгляда на окружающий мир – мы на разных берегах одной расщелины, пусть даже нас объединял взгляд вниз в пустоту, в бездну.
Между нами и в самом деле пропасть. Дело не в годах, а в реалиях, в которых мы живём. Мне ведь тоже когда-то понравился Ев Жемчужный. Я прибыла ко двору вместе с Генрихом. Что меня тянуло тогда к Еву? Искушенность. Так же и Эрана интуитивно тянуло ко мне желании постичь грязную сторону существования.
Боже мой! Почему, почему в юности мы не хотим блаженствовать иллюзиями, любить саму Влюблённость, мечтать? Ведь ринувшись в пучину взрослой жизни, мы понимаем, что будем шагать до самой смерти по колено, если повезёт, в грязи и по самые уши - если не посчастливится, и вспоминать о мечтах. Только в моём случае, я сожалела о мечте в саму мечту.
Так похоже на меня, вот подумала и сама не поняла что хотела сказать этим. Видимо мало во мне отцовского. Вот уж папа, накрутит словеса на стержень правды, и слушаешь его высказывания, точно музыку. А я что? «О мечте в саму мечту» - звучит как-то двояко и в обоих случаях не слишком культурно. Позор на мою светлую голову.
Только нет сил отказаться от возможности продлить удовольствие и наслаждение чужим заблуждением, искренней влюблённостью.
Чушь! Чушь! Чушь!
Что только в голову не полезет от рабочего рвения, доходящего до натуги. А тут еще проблемы в семейной жизни с Генрихом, а значит и папой. Я на перепутье, должна сосредоточиться на кланах оборотней, поиске артефакта, а я о влюблённости! Не тем занималась, ох не тем.
Встряхнись, Мина! Почувствуй себя снова чемпионом в дворцовых интригах, борцом, гадкой, строптивой фавориткой суверена, которая во всякую дыру влезет и вылезет из нее с честью, или с уловом. Вот, вот уже чувствую, оно начинается… Ну, почти! Борец во мне уже проснулся и…
Нет. Ничего не началось, и влезать во все дыры мне не хочется, ведь в них может дурно пахнуть...
- Мина, разрешите вас… тебя проводить?
В голосе Эрана появились напряженные нотки. Вероятно, я не уследила, и на лице отразились переживания. Пришлось улыбнуться и произнести:
- Ты так и не ответил на вопрос, Эран. Как удалось тебе переместиться сюда так, чтобы я не заметила.
- Я использовал дартак для перемещения.
Вот это новость! Стоп, а чего это я так радуюсь? Ведь знала, что родственники из Хиссы не бедняки. Энн уж точно денег не считала, ведь были всегда у неё и нашего общего рода Ртуть.
- Здесь приличное расстояние, - смахнув не существующую пылинку с рубашки Эрана, тихо произнесла я. Руку ненадолго задержала на груди мага и томно посмотрела в глаза. – Разве возможно такое перемещение? Это просто чудо какое-то… техническое.
Эран отреагировал на моё прикосновение, со всем пылом разгорающейся любви. Я даже заподозрила, что я у него первая, эта самая, любовь. Не понравился мне такой расклад, но что поделать, сам напросился.
- У меня личное устройство, а в лаборатории стоит установка усиливающая воздействие поля дартака. Энн владелица лаборатории вХиссе, где производят дартаки, а мы с отцом – совладельцы. Выпускаем и продаём устройство и при необходимости, после специального запроса от владельцев, усиливаем мощность на короткий срок.
Молодец, Эран! Как любой парень, перед понравившейся девчонкой давай «мускулатуру» демонстрируй. Ну, в случае неокрепшего идеалистического чувства и желания получить в моих глазах значимость, Эран показывал возможности и связи семьи. «У меня есть вот это и у меня есть вот то. Дерзай, девочка, со мной не пропадёшь», - читалось в его взоре.
М-да-а… Дела-а-а. Как всё запущено...
- А я могу получить список тех мааров, кто получил услугу от вашей лаборатории? В особенности о тех, кто пользовался усилителем в предыдущие четыре месяца?
Я напустила в очи смирения, кротости и интереса, сделала шаг навстречу Эрану и взяла его за руку. Мы стояли очень близко. Мне казалось, я слышала, как стучало его сердце о рёбра, а воздух между нами уплотнился, стал едва ли, не осязаем. Или это моё сердце так стучало? Похоже на то. Не порядок, пора заканчивать с этой историей. Скромность, Мина – привилегия и следует о ней вспомнить.
- Есть такие мыслишки, - широко улыбнулась я. – Так, гуляю на природе, думаю о жизни, как вдруг пришла идея: а не звенья ли это одной цепи? Украсть ведь артефакт из хранилища - не чашку чая выпить. Тут определённая подготовка нужна. Так просто ведь любому не поручишь дело. Нужно знать исполнителя, осознать, что не подведёт. Такая внутренняя трансформация у заказчика должна случиться, что в итоге довериться и не проиграть. Или тот, кто заказывал похищение слишком хорошо знаком с методами и работой хранилища и протоколом поведения внутри секретного объекта. Как думаешь, может это прийти в голову во время прогулки? Или я перепарилась под зноем?
Лицо Дона перекосилось, губы поджаты, а в глазах полыхнул злобный огонь. Только не страшно мне и всё тут. Знала верховного канцлера, как облупленного. Вместе начинали пять лет назад. Взглянет не по-доброму раз другой и снова в норму придёт.
- Воровка дала показания, - начал Дон. - Говорит, что шевеление в рядах воров началось задолго до кражи. Все ждали хорошее задание, надеялись. Причём пошло это от подручного главаря банды. Он много суетился, искал определённых магов. В бригаде укрепилось мнение, что скоро поступит серьёзный заказ. Кто-то из воров предполагал, что дело политическое. Мы порылись в памяти девчонки, определили того, кто строил такие предположения.
- Да-а, - протянула я, - на пустом месте такие догадки строить не будешь. Скорее всего, кто-то слышал чуть больше положенного. Так кто это был?
- Некто Самсон Корявый. Девчонка его так опознала. Судя по мнению членов банды, он весьма загадочная личность. Ни с кем особой дружбы не свёл, держался особняком. Говорят, его часто видели возле «Весёлой вдовы». Самсон говорил девчонке, что выбирать будут мага с несильным Даром. Мы допрашиваем всех девушек из «Весёлой вдовы». Пытаемся установить связь с Корявым одной из них. Засели за записи с видеокамер и патрулирующих дронов. Всё что к этому моменту удалось узнать: цепочка на девушке обороне обрывается. Можно сделать вывод, что заказ пришел через десятые руки.
- Оборотне?
Дон уловил мою интонацию, которую, каюсь, не успела скрыть. Ну, не рассказывать же ему о беседе двух людей в лесу. К тому же это может оказаться совпадением.
- Рассказывай! – потребовал Мир.
- Это я так… Удалось установить личность оборотня по записям с камер?
- Нет. Пусто. Всё стёрто. Сделал запрос в международное агентство связи, у них хранятся архивы. Но ответ придёт на днях. Запросил пограничников и полицейское агентство. Но…
- Но… - подхватила я.
- Мина, скорее всего, оборотень пользовалась дартаком для перемещения. Это только предположения. Точнее сказать – версия. Но если она оправдает себя, то всё равно это ничего не даст. Установить его мощность для переброски биологического тела нет возможности. Но дело не в этом, хотя знать бы возможности прибора, можно было бы установить радиус прыжков в пространстве и снять информацию с камер видеонаблюдения на максимальном удалении. Так вот, дартак не каждый в состоянии приобрести. Его изготовляют только в единственной лаборатории в Хиссе. Подделок нет ни в одной стране мира. Весь товар именной. Силовая установка, передающая импульсы для работы прибора находится в специальном бункере и место это засекречено. При поступлении заявления о краже дартака импульс моментально блокируется.
Мне вдруг стало ясно, почему оборвалась магическая нить, которую я нащупала после трансформации. Оборотень встретилась с чародейкой и они вместе переступили в другую точку пространства. То, что встреча в лесу и таинственная девушка-оборотень, на которую вышел Дон звенья одной цепи, теперь сомнений не вызывало. Осталось разобраться: это один и тот же человек или нет.
- Я поняла тебя, Дон. Займусь этим. Как думаешь, сколько таких дартаков выпущено со дня открытия лаборатории?
- Не много. Вещь стоит целое состояние. Выпускают по одному в три-шесть месяцев. Всего примерно… Штук шестьдесят, или около того.
Я хмыкнула и произнесла:
- Шестьдесят подозреваемых? Не многовато. Богатые оборотни среди заказчиков есть?
- Нет. Потому придётся работать с теми вводными, которые известны.
Возникла пауза. Я не решалась задать вопрос, который вертелся у меня на языке. Дон смотрел на меня пронзительным взглядом. Он вообще проворный парень, потому в свои тридцать пять стал верховным канцлером. Ой, не зря он начал строить догадки вокруг дартака. Ой, не зря... Ладно, буду спрашивать напрямую:
- Дон, что происходит в кланах оборотней? Генрих или Мэр в этом замешаны?
- Пока фактов подтверждающих это нет, но…
Опять безликое «но»! Впрочем, в устах Дона это могло значить следующее: Генрих знал о проблемах других кланов, только держался особняком. Или: Генрих на подозрении, но доказательств пока нет, идёт сбор информации.
Выходило, что нужно связываться с семьёй, начинать копать оттуда и пытаться отыскать любую возможность выгородить близких. Я бы могла спустить всё на тормоза и будь что будет, а вмешаться в самом конце расследования. Только не нравились мне намёки Верховного канцлера.
Я вздохнула и произнесла:
- Расспроси Евлампия-трактирщика. Может, что-то слышал или какая душа ему нашептала о преступлении, а он не придал значение. И вот еще что… В день кражи «Перехлестья веков» заступить должен был Клаус, хранитель. Только жаль, он умер в ту ночь. Его кто-то подменял. Вот этого подменного хранителя кто-нибудь допрашивал? Круг общения проверял? Может связь возникнет или зацепка.
- Допрос вёл не я, но с документами ознакомлен. Я понял, к чему ты клонишь, и сделаю это.
Дон кисло улыбнулся. Не любил верховный канцлер, когда лезли в сугубо компетентное расследование такие неучи и выскочки, как я. Но делать нечего, вот Дон и терпел.
- А ты не поделишься информацией о родственниках Клауса?
- О ком именно? - нахмурился Дон.
- Кир Вар, его дальний родственник. Кажется троюродный брат.
Дон откинулся на спинку кресла, в котором сидел. Возникла пауза. Я улыбалась, Дон – хмурился и поджимал губы, а время-то - тикало. Но я не решалась первой прерывать молчание, потому ждала.
- Мина, это ведь не праздный вопрос. Выкладывай.
- Да, собственно нечего, выкладывать. Всё, что могу предъявить – интуицию.
Дон хмыкнул и впервые с начала разговора, широко улыбнулся.
- Ты там, где бы ни была, держись. Есть еще запросы? Завтра набери мой код, я тебе сброшу сообщение.
- Я всё поняла. До связи. Ах, погоди, вот еще что… Артефакт, которым воровка пользовалась более сильный, чем тот, который хотела своровать. У меня возник вопрос: почему нужен конкретный камень и готовы разбазаривать сильные артефакты, что его получить?
- Резонно, - кивнул мужчина. – А почему ты решила, что пользовались сильным артефактом?
- Ты ведь у меня показания не снимал? Вот и считай, что я их тебе даю официально: мне не понятна причина интереса к слабому камню. Пользовались заклинаниями боевой магии, причём не каждый может активировать заклинание, хоть трижды будь Эгоцентриком.
- Спасибо за зацепку, Мина.
- Всегда - пожалуйста. Ускорься с расследованием, Дон. Мне уже сегодня нужны ориентиры. Поеду в Хиссу, поищу магический след камня на магах. Может чего и выйдет. Ладно, до связи.
- До связи вечером, Мина.
Отключив плеерон, я направилась к замку. Думать ни о чём не хотелось. Предпочитала размышлять на сытый желудок, а у меня с утра маковой росинки во рту не было. Понимаю, что от этого зависело расследование, но разговор с Генрихом, требовал определённой подготовки, и выбора места.
- Мина!
Я остановилась и повернулась на окрик. По поляне в направлении меня бежал Эран. Он улыбался, махал рукой и выглядел вполне счастливым человеком. Он был одет в узкие штаны для езды на драконах и куртку, застёгнутую на все пуговицы. Я дождалась когда он поравняется со мной и спросила:
- Вы умеете перемещаться по воздуху?
- С чего вы взяли, Мина?
- Вопросом на вопрос отвечать не прилично, - хмыкнула я, чем заставила покраснеть маара Жар, - но я отвечу. Я шла в лес, потом из него, и вы в поле зрения не попадались. И еще: давайте на «ты».
- С большим удовольствием… Мина.
Опять моё имя прозвучало чересчур интимно для рядовой встречи мало знакомых людей. Я решила не зацикливаться на этом и произнесла:
- Спасибо за цветы.
О-оо, еще немного и я начну краснеть, будто школьница и кокетливо хихикать. Зачем сказала про цветы? Ну, цветы и цветы, ничего особенного. Кто только не присылал мне букетов из мирсианской знати, и ничего, не реагировала. А тут вдруг: «Спасибо за цветы». Осталось добавить: «Мне так приятно, вы так любезны», и скосить глазки, чтобы понятнее стало собеседнику, что цветами дело не кончится, как минимум – свиданием, и как максимум – супружеским венцом.
- Я очень рад, что они вам… тебе понравились.
Мальчишеская озорная улыбка появилась на губах Эрана, а я тяжело вздохнула, осознав, что парень похоже на пороге влюблённости в меня. С этим надо покончить. Пресечь, так сказать, на корню, чтобы не разрасталось. Любовь – сорняк, пусть красивый и идеальный. Вопрос: как? Нет у меня практики общения с влюблёнными юношами. Я как-то резво перескочила этот этап, прыгнув в жизнь при дворе суверена и в постель к Вирту.
В юности мне нравился один парнишка из школы, он начал захаживать в гости, приглашать на прогулки. Но Вирт загрузил меня работой по самые уши, и как-то не до прогулок было. Короче – дружок отвадил парня. А ведь у нас и было-то всего одно настоящее свидание. Я понимаю, что Вирт охранял меня, зная или догадываясь о моём Даре, но то единственное свидание с ровесником всё еще казалось самым прекрасным из воспоминаний юности.
Я молчала, разглядывая Эрана, наслаждаясь его реакцией на меня. Мне отчего-то не хотелось прекращать этого, чопорно переходя на другой тон общения. У меня была взрослая сложная жизнь, полная интриг, злости, недоверия и пакостей. Окружение гадило мне, я не отставала и паскудничала, и всё как-то происходило в моей жизни привычно, обыденно. У меня был умелый любовник, на попечении которого я находилась долгие годы и он знал меня, мой характер, чувствовал, будто себя самого. Муж, умеющий вовремя подстраховать меня на политической арене, предоставив все возможности, давление, денежные ресурсы и связи клана. Суверен благоволил ко мне, сделав доверенным лицом. Только никто и никогда в моей жизни, кроме того школьного друга, не смотрел на меня, в то наше единственное свидание. Так сейчас глядел Эран.
Не знаю почему, но я почувствовала себя неудачницей. Впрочем, конечно, знаю. Я оплакивала воспоминание о том, что могло бы быть, но так не состоялось. Я не собиралась изменять Вирту, давать ложную надежду Эрану, но и отказаться от созерцания юношеского порыва я тоже не в состоянии.
С ума сойти! Слышал бы кто-нибудь мои мысли – умер бы от хохота. Умудрённая опытом матрона двадцати двух лет, созерцала порывы отрока от силы лет девятнадцати и желала насладиться его влюблённостью. По годам мы не далеко с Эраном ушли друг от друга, но по жизни, обстоятельствам, взгляда на окружающий мир – мы на разных берегах одной расщелины, пусть даже нас объединял взгляд вниз в пустоту, в бездну.
Между нами и в самом деле пропасть. Дело не в годах, а в реалиях, в которых мы живём. Мне ведь тоже когда-то понравился Ев Жемчужный. Я прибыла ко двору вместе с Генрихом. Что меня тянуло тогда к Еву? Искушенность. Так же и Эрана интуитивно тянуло ко мне желании постичь грязную сторону существования.
Боже мой! Почему, почему в юности мы не хотим блаженствовать иллюзиями, любить саму Влюблённость, мечтать? Ведь ринувшись в пучину взрослой жизни, мы понимаем, что будем шагать до самой смерти по колено, если повезёт, в грязи и по самые уши - если не посчастливится, и вспоминать о мечтах. Только в моём случае, я сожалела о мечте в саму мечту.
Так похоже на меня, вот подумала и сама не поняла что хотела сказать этим. Видимо мало во мне отцовского. Вот уж папа, накрутит словеса на стержень правды, и слушаешь его высказывания, точно музыку. А я что? «О мечте в саму мечту» - звучит как-то двояко и в обоих случаях не слишком культурно. Позор на мою светлую голову.
Только нет сил отказаться от возможности продлить удовольствие и наслаждение чужим заблуждением, искренней влюблённостью.
Чушь! Чушь! Чушь!
Что только в голову не полезет от рабочего рвения, доходящего до натуги. А тут еще проблемы в семейной жизни с Генрихом, а значит и папой. Я на перепутье, должна сосредоточиться на кланах оборотней, поиске артефакта, а я о влюблённости! Не тем занималась, ох не тем.
Встряхнись, Мина! Почувствуй себя снова чемпионом в дворцовых интригах, борцом, гадкой, строптивой фавориткой суверена, которая во всякую дыру влезет и вылезет из нее с честью, или с уловом. Вот, вот уже чувствую, оно начинается… Ну, почти! Борец во мне уже проснулся и…
Нет. Ничего не началось, и влезать во все дыры мне не хочется, ведь в них может дурно пахнуть...
- Мина, разрешите вас… тебя проводить?
В голосе Эрана появились напряженные нотки. Вероятно, я не уследила, и на лице отразились переживания. Пришлось улыбнуться и произнести:
- Ты так и не ответил на вопрос, Эран. Как удалось тебе переместиться сюда так, чтобы я не заметила.
- Я использовал дартак для перемещения.
Вот это новость! Стоп, а чего это я так радуюсь? Ведь знала, что родственники из Хиссы не бедняки. Энн уж точно денег не считала, ведь были всегда у неё и нашего общего рода Ртуть.
- Здесь приличное расстояние, - смахнув не существующую пылинку с рубашки Эрана, тихо произнесла я. Руку ненадолго задержала на груди мага и томно посмотрела в глаза. – Разве возможно такое перемещение? Это просто чудо какое-то… техническое.
Эран отреагировал на моё прикосновение, со всем пылом разгорающейся любви. Я даже заподозрила, что я у него первая, эта самая, любовь. Не понравился мне такой расклад, но что поделать, сам напросился.
- У меня личное устройство, а в лаборатории стоит установка усиливающая воздействие поля дартака. Энн владелица лаборатории вХиссе, где производят дартаки, а мы с отцом – совладельцы. Выпускаем и продаём устройство и при необходимости, после специального запроса от владельцев, усиливаем мощность на короткий срок.
Молодец, Эран! Как любой парень, перед понравившейся девчонкой давай «мускулатуру» демонстрируй. Ну, в случае неокрепшего идеалистического чувства и желания получить в моих глазах значимость, Эран показывал возможности и связи семьи. «У меня есть вот это и у меня есть вот то. Дерзай, девочка, со мной не пропадёшь», - читалось в его взоре.
М-да-а… Дела-а-а. Как всё запущено...
- А я могу получить список тех мааров, кто получил услугу от вашей лаборатории? В особенности о тех, кто пользовался усилителем в предыдущие четыре месяца?
Я напустила в очи смирения, кротости и интереса, сделала шаг навстречу Эрану и взяла его за руку. Мы стояли очень близко. Мне казалось, я слышала, как стучало его сердце о рёбра, а воздух между нами уплотнился, стал едва ли, не осязаем. Или это моё сердце так стучало? Похоже на то. Не порядок, пора заканчивать с этой историей. Скромность, Мина – привилегия и следует о ней вспомнить.
