Теперь Джо больше походил на обычного мальчишку, хотя внешность у него всё ещё была слишком миловидная. Ну, и глаза с красноватыми радужками оставались неизменными, от чего мальчик никак не мог избавиться.
Джо собрал волосы в короткий хвостик, схватил с полки козырёк и посильнее натянул его на глаза. Сестре он надел чепчик с оборками, чтобы спрятать и её красные глаза.
– Ты можешь не таскать с собой Кэрол, – Мэнэми всё это время задумчиво наблюдала за сборами. – Я могу побыть сегодня с ней.
Кэрол звонко засмеялась, громко выкрикнула «Мемене» и хлопнула в ладоши. Женщина наградила кроху пристальным холодным взглядом, точно наблюдающая с крыши хищная птица.
За год Кэрол выросла, окрепла, юркой мышкой бегала по крошечной квартире, норовя стащить и спрятать куда-нибудь всё, что лежит, как её казалось, не на своих местах. Единственное, что могло хоть ненадолго усмирить эту неугомонную девочку в кружевных панталонах и длинных, по локоть, перчатках, – посадить её в высокий деревянный ящик и дать мешочек с сухарями. – Нет, – раздражённо бросил Джо. Он слишком часто говорил это, но не постеснялся повторить: – Я всегда должен за ней присматривать.
Он поправил на сестре платьице с длинными рукавами, панталоны, туфельки, с особой внимательностью проверил крохотные перчатки, которые доходили девочке до самых плеч и были стянуты резинкой через спину.
– Почитаешь сегодня про соцветия суктумелы?
Джо покосился на задумавшуюся женщину.
– Опять какое-то ядовитое растение? – пробурчал он, в последний раз поправив светлое платьице на тихой девочке. – Может, что-нибудь про государственные структуры? Современные технологии? Или хотя бы историю?
– Я хочу, чтобы ты почитал про суктумелу, – Мэнэми оперлась о стол. Её мутные глаза смотрели в никуда, словно и сама она сейчас находилась не здесь. – Хочу обсудить с тобой её эффект и применение в медицине. Вечером.
– Хорошо, – Джо с трудом сдерживал раздражение. Он поднялся и подошёл к столу, взглядом выискивая на нём нужную книгу. – Где?
Читать про ядовитые растения у Джо не было никакого желания, но Мэнэми из раза в раз просила… нет, требовала читать их, чтобы потом вместе обсудить свойства и способы их применения. Джо мог бы использовать это время с большей пользой.
Мэнэми медленно пододвинула книгу, которая уже лежала под её рукой. Она всё ещё смотрела куда-то в сторону, но Джо знал, что такая отстранённость обманчива – на самом деле Мэнэми всегда внимательно следила за ним.
Мельком глянув на часы и ужаснувшись, Джо бросил книгу в свой мешок, закинул его за спину и взял набравшую вес Кэрол на руки. Уже на выходе он бросил через плечо:
– Постараюсь не задерживаться. Но вчера было много работы.
– Тебе ещё тут надо всё успеть, – заметила Мэнэми и наконец-то глянула на мальчика. – А то опять до ночи провозишься.
– Постараюсь не задерживаться, – упрямо повторил Джо и вышел.
Улица мира Смоук встретила детей оглушительным рёвом моторов, стуком колёс по брусчатке и громкой руганью прохожих. Джо усадил Кэрол себе на плечи и поспешил по тротуару, держась как можно ближе к домам.
Город так и не принял брата и сестру. Даже спустя год мальчик сторонился шумных улиц, обходил стороной прохожих, которые, казалось, не знали о существовании личных границ, а взгляды преследовали сирот, хотя те были одеты просто, а их волосы были выкрашены в чёрный. Каждый раз, когда Джо замечал чье-то пристальное внимание, ему казалось, что они вот-вот разглядят белую прядь или случайно наткнутся на красноватые глаза. Поэтому Джо смотрел только под ноги, поглубже натягивая козырёк.
Сапожная мастерская, в которой подрабатывал Джо, находилась по соседству. Он специально выбрал это место, чтобы было недалеко от квартиры Мэнэми. Он ходил только от дома до мастерской, работал полдня там, получал зарплату и откладывал деньги. Вторую половину дня Джо помогал Мэнэми.
Ему оставалось чуть больше месяца, прежде чем отдать долг за спасение, и к этому времени Джо хотел поднакопить денег и попробовать начать жить самостоятельно. При этом ухитриться не влезть в дела, которые вела Мэнэми, и не остаться на улице, учитывая, что Джо было только тринадцать, и он не мог взять опеку над сестрой. Да и самому ему не помешала бы опека…
Только не от Мэнэми. Что-то в этой женщине настораживало его. К тому же Мэнэми была единственной, кому Джо рассказал о способности своей сестры.
Наконец-то Джо подбежал к нужной двери и пнул её, в который раз подумав, что по пожарной безопасности та должна открываться в другую сторону.
– Опять опаздываешь! – пробасил мужской голос.
– Прости! – из дверей крикнул Джо и вбежал внутрь. – Я отработаю!
Послышалось приглушенное «угу», явно означающее, что сапожник не поверил мальчику. Но Джо не обратил внимания. Он усадил сестру в высокий деревянный ящик, подготовленный специально для неё, сунул ей пару деревянных фигурок и поспешил вглубь помещения. На пару минут этого должно было хватить…
Здесь, почти как во всех домах в этом районе, было тесно. Узкое помещение уходило вглубь здания, где посередине потолка висела одинокая люстра. Рабочий стол сапожника стоял в самом дальнем углу и освещался старой лампой. Пока Джо начищал ботинки, убирался, принимал заказы и рассчитывался с клиентами, Байрон Джонс трудился.
Байрон Джонс не был великим мастером, не обладал особым талантом да и желанием работать тоже. Он делал то, чему его научил отец, и это единственное, что он умел. И, к слову, это была лучшая сапожная мастерская в квартале. Наверное, потому что на окраине это дело было не особо выгодным. Но Байрон Джонс неплохо справлялся.
– Что сегодня? – спросил Джо, подбегая к начальнику.
– Там стоит несколько пар, – не отвлекаясь от работы, бросил Байрон. – Давай начищай и неси клиентам.
– Далеко? И ко скольки? – Джо тут же заприметил пару туфель, которые явно ждали его.
– Через час на Топную. Опаздывать нельзя, клиент богатый.
– Понял, – отозвался Джо и принялся за работу.
Он начистил туфельки за пятнадцать минут. Две изящные пары тёмно-синей кожи на аккуратном каблучке, украшенные двойными атласными бантами на носках. Несмотря на потёртости на сгибах и слегка выцветшие ленты, было видно – когда-то эти башмачки стоили немалых денег. К тому же Байрон возился с ними двое суток. Что он говорил? Богатый клиент?..
– Я успею быстрее! – крикнул Джо, выискивая на полках подходящие коробки.
– Хорошо начистил? – Впервые за всё время Байрон оторвался от работы. – Халтуры я не потерплю.
Джо закатил глаза и отнёс несколько пар маленьких туфелек сапожнику.
Байрон, человек лет шестидесяти, жил в тихом одиночестве, где единственными собеседниками были кожаные заготовки и старые колодки. Всю свою жизнь он отдал мастерской – этому тесному царству, пропитанному запахами воска и кожи, где каждый инструмент лежал на своём месте, отполированный десятилетиями использования. На семью – будь то жена, дети или просто верный пёс – у него не хватило ни времени, ни сил.
Годы кропотливой работы под тусклой лампой не пощадили его зрение. Его широкие руки, покрытые сетью мелких шрамов от шила и вощёных ниток, огрубели. И всё же, несмотря на возраст, он оставался крепким мужчиной – жилистые руки по-прежнему уверенно держали молоток, а в тёмных волосах только-только проклюнулась первая седина. Соседки на рынке поговаривали, что он ещё мог бы найти себе пару – вдову или такую же одинокую душу. Но Байрон лишь отмахивался, возвращаясь в свой дальний угол мастерской, где под аккомпанемент скрипа и постукивания продолжал превращать куски кожи в обувь.
Кэрол в коробке запищала: «Няся, гулять! Няся, гулять!», – и Джо тут же глянул на сестру.
– Ты бы пустил её побегать, – внимательно рассматривая обувь, проворчал Байрон. – Что ж она в коробке постоянно сидит…
– Тут много острых предметов, – Джо осмотрел разложенные на полках шила и ножи. – Вдруг поранится?
Байрон протянул Джо туфли и удовлетворённо кивнул.
– Ты её чересчур опекаешь. В таком возрасте детям нужно бегать, энергию куда-то девать.
– У тебя же нет детей. Откуда знаешь?
– Это и так всем известно.
Байрон пригладил короткую щетину, наблюдая, как маленький Джо сначала упаковал туфельки по коробкам, потом сунул их в мешок, достал сестру из ящика и усадил себе на плечи.
– Да оставь ты её, – в который раз взмолился Байрон. – Уж полчасика я за ней пригляжу. Что тебе лишние тяжести таскать?
– Мне не тяжело, – бросил через плечо Джо. – Какой дом?
– Пятнадцатый.
И Джо потянул на себя тугую дверь и выскочил на улицу.
Людей стало гораздо больше. Все куда-то торопились и, казалось, хотели помешать Джо.
С тех пор, как Джо поселился у Мэнэми, он окреп здоровьем, хотя до этого даже не осознавал, в каком плачевном состоянии находился. Коробки с обувью, которые таскал Джо, не слишком оттягивали руки, а вот Кэрол, которая постоянно сидела на его плечах, прибавляла в весе с каждым месяцем. Если бы не ежедневные тренировки с Мэнэми, Джо наверняка бы уже распрощался со спиной и здоровьем.
До пятнадцатого дома на улице Топной идти было двадцать минут, но Джо успел за пятнадцать. Это был небольшой, но крепкий домик, обнесённый кованой оградой с острыми, как клыки, шпилями. За ней виднелся аккуратный двор с вымощенной плиткой дорожкой и парой ухоженных кустов, чья зелень казалась неестественно яркой на фоне серых стен.
Джо с трудом сдержал свист. В этом районе, где здания жались друг к другу, как нищие у костра, такой домик выглядел белой вороной. Не то чтобы богачом – скорее скромным середнячком, случайно затерявшимся среди трущоб.
Прогресс наступал на него со всех сторон: слева нависал пятиэтажный муравейник с облупленным фасадом, справа высились сплавленные в единый организм дома с кирпичными фасадами, изуродованные пристройками из клепаного металла, где веретенообразные дымоходы сплетались в паутину с вентиляционными шахтами новых паровых котлов.
А этот домик – выбеленный, с резными ставнями и медной табличкой у двери – будто врос корнями в землю, отказываясь сдаваться. Его крыша, покрытая черепицей, а не ржавым железом, как у соседей, блестела под солнцем. Фундамент, хоть и потрескавшийся по углам, всё ещё держал форму. Даже дверная ручка – массивная, в виде львиной головы – намекала, что здесь живут люди, у которых хватает денег не только на хлеб, но и на бронзу.
Джо позвонил в звонок, дождался, когда откроют калитку, и аккуратно толкнул дверь. Он старался не рассматривать дворик. Растения и зелень напоминала ему о мире, в котором он вырос, а возвращаться мыслями в прошлое Джо всё ещё был не готов.
Прислуга открыла дверь, и Джо вошёл в дом, внимательно смотря под ноги и встав только на придверный коврик. Сейчас у него появился шанс встретиться с кем-то, у кого водились деньги, и впечатление Джо собирался произвести самое лучшее. Как только он заметил, как со второго этажа спускается грузная женщина, Джо чётко и внятно проговорил:
– Туфельки для юной леди от Байрона Джонса!
Джо осторожно выложил коробки на стойку для обуви, одной рукой придерживая сидящую на плечах Кэрол.
– Ох, всесоздатели!.. – раздался тяжёлый вздох женщины. – Мало того, что девочку заставляет таскать коробки, так ещё и с маленьким ребёнком на плечах!
Джо поджал губы. Его частенько путали с девочкой, и, казалось, можно было бы уже начать спокойно реагировать на это, но нет, Джо каждый раз едва сдерживал раздражение. Он выложил последнюю коробку и осторожно поставил Кэрол на пол, как раз когда женщина спустилась с последней ступеньки. Джо низко поклонился, как это делали только мужчины.
– Ну что вы, миледи, мне не тяжело! – он выпрямился и улыбнулся. – Сестра совсем не тяжёлая, да и я крепче, чем кажусь.
– Ох, – леди схватилась за сердце и снова оглядела Джо с ног до головы. – А на вид совсем девочка…
С трудом Джо сохранил лицо и выдавил из себя:
– Наверное, я просто внешностью пошёл в маму, – и натянул широкую улыбку.
Почтенная дама не особо оценила шутку, но и Джо такая тема была не по душе. Мальчик чувствовал, что и так порядком задержался. Он снова поклонился, и, когда уже был готов распрощаться с леди и удалиться, с лестницы раздались лёгкие шаги, и сквозь перила на Джо глянула девочка.
Она была примерно его ровесницей, тёмные волосы убраны в пучок, отчего худое лицо казалось почти истощённым, но глаза восторженно сверкали, а светлое платье так ей шло, что девочка казалась скорее симпатичной, нежели нет.
Джо снова низко поклонился и повторил:
– Ваши туфельки, юная леди, – а про себя заметил, что ножка у этой девочки очень аккуратная, раз она носит такой маленький размер.
– Спасибо, – бледные щёки порозовели, а сама она поспешила пригладить причёску, пряча взгляд.
Откланявшись, Джо попрощался, вновь усадил Кэрол на плечи и поспешил обратно. Всю дорогу в его голове вертелись мысли об этой девочке, которая так засмущалась при виде него. Он даже не заметил, как пришёл в мастерскую. Кэрол тут же вернулась в свою коробку, которая уже стала для неё привычной.
– Байрон! – на ходу позвал Джо. – А что это был за клиент?
– И ты спрашиваешь это после? – Байрон усмехнулся, продевая толстую обувную нить в иглу. – Это леди Эштон.
– А девочка? Её дочь?
Байрон оторвался от работы и настороженно покосился на мальчика. Тот как ни в чём не бывало прибирался на полках.
– Её племянница, леди Лэнгстафф, – после секундного колебания ответил Байрон. – Сирота. Родители у неё умерли, осталась на попечении тётушки.
– То есть девочка живёт за счёт тётушки?
Байрон отложил нить и иглу, снял очки и уже внимательнее посмотрел на подмастерье.
– А что это тебя так интересует? – с подозрением спросил он, сурово нахмурившись.
Джо наконец-то глянул на сапожника и тяжело вздохнул.
– Мне просто интересно…
Байрон покачал головой и проворчал:
– Не верю.
Тогда Джо подошёл к нему, оглянулся на дверь и, понизив голос, заговорил:
– Только не смейся надо мной, ладно? – Лишь после того, как Байрон пообещал этого не делать, Джо продолжил: – Думаю, я ей понравился. Если так, было бы здорово жениться на ней.
– Жениться?.. – На лбу Байрона образовались морщинки. Он явно не собирался смеяться. – Джо, тебе тринадцать, какая женитьба?
– А когда мне об этом думать? – возмутился мальчик. – Я – сирота без рода и средств. Пока буду ждать, когда я повзрослею, на ней женится кто-нибудь другой.
Байрон тяжело выдохнул и потёр лоб тыльной стороной ладони.
– Не думаю, что твоя опекунша будет рада это услышать…
– Она мне не опекунша, – еле слышно прошипел Джо.
– Нет? – Байрон схватился за короткие тёмные волосы. – А кто твой опекун?
– У меня нет опекуна.
Теперь Байрон покосился на дверь, проверяя, нет ли там кого. Убедившись в этом, он снова шёпотом обратился к мальчику:
– Тебя же в приют заберут, если узнают.
– Знаю, – Джо на мгновение задумался, но только на мгновение. – А может, ты им станешь?
– Чего? – Густые брови сдвинулись.
– Ты не пожалеешь! – приободрившийся Джо аж подпрыгнул. – Я буду помогать по дому, по работе. Днём я мог бы чистить обувь и разносить заказы, а вечером прибираться. Штопать, если надо, могу что-то шить, но это у меня пока не очень хорошо получается… Ты можешь платить мне вдвое меньше, если будешь кормить.
Джо собрал волосы в короткий хвостик, схватил с полки козырёк и посильнее натянул его на глаза. Сестре он надел чепчик с оборками, чтобы спрятать и её красные глаза.
– Ты можешь не таскать с собой Кэрол, – Мэнэми всё это время задумчиво наблюдала за сборами. – Я могу побыть сегодня с ней.
Кэрол звонко засмеялась, громко выкрикнула «Мемене» и хлопнула в ладоши. Женщина наградила кроху пристальным холодным взглядом, точно наблюдающая с крыши хищная птица.
За год Кэрол выросла, окрепла, юркой мышкой бегала по крошечной квартире, норовя стащить и спрятать куда-нибудь всё, что лежит, как её казалось, не на своих местах. Единственное, что могло хоть ненадолго усмирить эту неугомонную девочку в кружевных панталонах и длинных, по локоть, перчатках, – посадить её в высокий деревянный ящик и дать мешочек с сухарями. – Нет, – раздражённо бросил Джо. Он слишком часто говорил это, но не постеснялся повторить: – Я всегда должен за ней присматривать.
Он поправил на сестре платьице с длинными рукавами, панталоны, туфельки, с особой внимательностью проверил крохотные перчатки, которые доходили девочке до самых плеч и были стянуты резинкой через спину.
– Почитаешь сегодня про соцветия суктумелы?
Джо покосился на задумавшуюся женщину.
– Опять какое-то ядовитое растение? – пробурчал он, в последний раз поправив светлое платьице на тихой девочке. – Может, что-нибудь про государственные структуры? Современные технологии? Или хотя бы историю?
– Я хочу, чтобы ты почитал про суктумелу, – Мэнэми оперлась о стол. Её мутные глаза смотрели в никуда, словно и сама она сейчас находилась не здесь. – Хочу обсудить с тобой её эффект и применение в медицине. Вечером.
– Хорошо, – Джо с трудом сдерживал раздражение. Он поднялся и подошёл к столу, взглядом выискивая на нём нужную книгу. – Где?
Читать про ядовитые растения у Джо не было никакого желания, но Мэнэми из раза в раз просила… нет, требовала читать их, чтобы потом вместе обсудить свойства и способы их применения. Джо мог бы использовать это время с большей пользой.
Мэнэми медленно пододвинула книгу, которая уже лежала под её рукой. Она всё ещё смотрела куда-то в сторону, но Джо знал, что такая отстранённость обманчива – на самом деле Мэнэми всегда внимательно следила за ним.
Мельком глянув на часы и ужаснувшись, Джо бросил книгу в свой мешок, закинул его за спину и взял набравшую вес Кэрол на руки. Уже на выходе он бросил через плечо:
– Постараюсь не задерживаться. Но вчера было много работы.
– Тебе ещё тут надо всё успеть, – заметила Мэнэми и наконец-то глянула на мальчика. – А то опять до ночи провозишься.
– Постараюсь не задерживаться, – упрямо повторил Джо и вышел.
Улица мира Смоук встретила детей оглушительным рёвом моторов, стуком колёс по брусчатке и громкой руганью прохожих. Джо усадил Кэрол себе на плечи и поспешил по тротуару, держась как можно ближе к домам.
Город так и не принял брата и сестру. Даже спустя год мальчик сторонился шумных улиц, обходил стороной прохожих, которые, казалось, не знали о существовании личных границ, а взгляды преследовали сирот, хотя те были одеты просто, а их волосы были выкрашены в чёрный. Каждый раз, когда Джо замечал чье-то пристальное внимание, ему казалось, что они вот-вот разглядят белую прядь или случайно наткнутся на красноватые глаза. Поэтому Джо смотрел только под ноги, поглубже натягивая козырёк.
Сапожная мастерская, в которой подрабатывал Джо, находилась по соседству. Он специально выбрал это место, чтобы было недалеко от квартиры Мэнэми. Он ходил только от дома до мастерской, работал полдня там, получал зарплату и откладывал деньги. Вторую половину дня Джо помогал Мэнэми.
Ему оставалось чуть больше месяца, прежде чем отдать долг за спасение, и к этому времени Джо хотел поднакопить денег и попробовать начать жить самостоятельно. При этом ухитриться не влезть в дела, которые вела Мэнэми, и не остаться на улице, учитывая, что Джо было только тринадцать, и он не мог взять опеку над сестрой. Да и самому ему не помешала бы опека…
Только не от Мэнэми. Что-то в этой женщине настораживало его. К тому же Мэнэми была единственной, кому Джо рассказал о способности своей сестры.
Наконец-то Джо подбежал к нужной двери и пнул её, в который раз подумав, что по пожарной безопасности та должна открываться в другую сторону.
– Опять опаздываешь! – пробасил мужской голос.
– Прости! – из дверей крикнул Джо и вбежал внутрь. – Я отработаю!
Послышалось приглушенное «угу», явно означающее, что сапожник не поверил мальчику. Но Джо не обратил внимания. Он усадил сестру в высокий деревянный ящик, подготовленный специально для неё, сунул ей пару деревянных фигурок и поспешил вглубь помещения. На пару минут этого должно было хватить…
Здесь, почти как во всех домах в этом районе, было тесно. Узкое помещение уходило вглубь здания, где посередине потолка висела одинокая люстра. Рабочий стол сапожника стоял в самом дальнем углу и освещался старой лампой. Пока Джо начищал ботинки, убирался, принимал заказы и рассчитывался с клиентами, Байрон Джонс трудился.
Байрон Джонс не был великим мастером, не обладал особым талантом да и желанием работать тоже. Он делал то, чему его научил отец, и это единственное, что он умел. И, к слову, это была лучшая сапожная мастерская в квартале. Наверное, потому что на окраине это дело было не особо выгодным. Но Байрон Джонс неплохо справлялся.
– Что сегодня? – спросил Джо, подбегая к начальнику.
– Там стоит несколько пар, – не отвлекаясь от работы, бросил Байрон. – Давай начищай и неси клиентам.
– Далеко? И ко скольки? – Джо тут же заприметил пару туфель, которые явно ждали его.
– Через час на Топную. Опаздывать нельзя, клиент богатый.
– Понял, – отозвался Джо и принялся за работу.
Он начистил туфельки за пятнадцать минут. Две изящные пары тёмно-синей кожи на аккуратном каблучке, украшенные двойными атласными бантами на носках. Несмотря на потёртости на сгибах и слегка выцветшие ленты, было видно – когда-то эти башмачки стоили немалых денег. К тому же Байрон возился с ними двое суток. Что он говорил? Богатый клиент?..
– Я успею быстрее! – крикнул Джо, выискивая на полках подходящие коробки.
– Хорошо начистил? – Впервые за всё время Байрон оторвался от работы. – Халтуры я не потерплю.
Джо закатил глаза и отнёс несколько пар маленьких туфелек сапожнику.
Байрон, человек лет шестидесяти, жил в тихом одиночестве, где единственными собеседниками были кожаные заготовки и старые колодки. Всю свою жизнь он отдал мастерской – этому тесному царству, пропитанному запахами воска и кожи, где каждый инструмент лежал на своём месте, отполированный десятилетиями использования. На семью – будь то жена, дети или просто верный пёс – у него не хватило ни времени, ни сил.
Годы кропотливой работы под тусклой лампой не пощадили его зрение. Его широкие руки, покрытые сетью мелких шрамов от шила и вощёных ниток, огрубели. И всё же, несмотря на возраст, он оставался крепким мужчиной – жилистые руки по-прежнему уверенно держали молоток, а в тёмных волосах только-только проклюнулась первая седина. Соседки на рынке поговаривали, что он ещё мог бы найти себе пару – вдову или такую же одинокую душу. Но Байрон лишь отмахивался, возвращаясь в свой дальний угол мастерской, где под аккомпанемент скрипа и постукивания продолжал превращать куски кожи в обувь.
Кэрол в коробке запищала: «Няся, гулять! Няся, гулять!», – и Джо тут же глянул на сестру.
– Ты бы пустил её побегать, – внимательно рассматривая обувь, проворчал Байрон. – Что ж она в коробке постоянно сидит…
– Тут много острых предметов, – Джо осмотрел разложенные на полках шила и ножи. – Вдруг поранится?
Байрон протянул Джо туфли и удовлетворённо кивнул.
– Ты её чересчур опекаешь. В таком возрасте детям нужно бегать, энергию куда-то девать.
– У тебя же нет детей. Откуда знаешь?
– Это и так всем известно.
Байрон пригладил короткую щетину, наблюдая, как маленький Джо сначала упаковал туфельки по коробкам, потом сунул их в мешок, достал сестру из ящика и усадил себе на плечи.
– Да оставь ты её, – в который раз взмолился Байрон. – Уж полчасика я за ней пригляжу. Что тебе лишние тяжести таскать?
– Мне не тяжело, – бросил через плечо Джо. – Какой дом?
– Пятнадцатый.
И Джо потянул на себя тугую дверь и выскочил на улицу.
Людей стало гораздо больше. Все куда-то торопились и, казалось, хотели помешать Джо.
С тех пор, как Джо поселился у Мэнэми, он окреп здоровьем, хотя до этого даже не осознавал, в каком плачевном состоянии находился. Коробки с обувью, которые таскал Джо, не слишком оттягивали руки, а вот Кэрол, которая постоянно сидела на его плечах, прибавляла в весе с каждым месяцем. Если бы не ежедневные тренировки с Мэнэми, Джо наверняка бы уже распрощался со спиной и здоровьем.
До пятнадцатого дома на улице Топной идти было двадцать минут, но Джо успел за пятнадцать. Это был небольшой, но крепкий домик, обнесённый кованой оградой с острыми, как клыки, шпилями. За ней виднелся аккуратный двор с вымощенной плиткой дорожкой и парой ухоженных кустов, чья зелень казалась неестественно яркой на фоне серых стен.
Джо с трудом сдержал свист. В этом районе, где здания жались друг к другу, как нищие у костра, такой домик выглядел белой вороной. Не то чтобы богачом – скорее скромным середнячком, случайно затерявшимся среди трущоб.
Прогресс наступал на него со всех сторон: слева нависал пятиэтажный муравейник с облупленным фасадом, справа высились сплавленные в единый организм дома с кирпичными фасадами, изуродованные пристройками из клепаного металла, где веретенообразные дымоходы сплетались в паутину с вентиляционными шахтами новых паровых котлов.
А этот домик – выбеленный, с резными ставнями и медной табличкой у двери – будто врос корнями в землю, отказываясь сдаваться. Его крыша, покрытая черепицей, а не ржавым железом, как у соседей, блестела под солнцем. Фундамент, хоть и потрескавшийся по углам, всё ещё держал форму. Даже дверная ручка – массивная, в виде львиной головы – намекала, что здесь живут люди, у которых хватает денег не только на хлеб, но и на бронзу.
Джо позвонил в звонок, дождался, когда откроют калитку, и аккуратно толкнул дверь. Он старался не рассматривать дворик. Растения и зелень напоминала ему о мире, в котором он вырос, а возвращаться мыслями в прошлое Джо всё ещё был не готов.
Прислуга открыла дверь, и Джо вошёл в дом, внимательно смотря под ноги и встав только на придверный коврик. Сейчас у него появился шанс встретиться с кем-то, у кого водились деньги, и впечатление Джо собирался произвести самое лучшее. Как только он заметил, как со второго этажа спускается грузная женщина, Джо чётко и внятно проговорил:
– Туфельки для юной леди от Байрона Джонса!
Джо осторожно выложил коробки на стойку для обуви, одной рукой придерживая сидящую на плечах Кэрол.
– Ох, всесоздатели!.. – раздался тяжёлый вздох женщины. – Мало того, что девочку заставляет таскать коробки, так ещё и с маленьким ребёнком на плечах!
Джо поджал губы. Его частенько путали с девочкой, и, казалось, можно было бы уже начать спокойно реагировать на это, но нет, Джо каждый раз едва сдерживал раздражение. Он выложил последнюю коробку и осторожно поставил Кэрол на пол, как раз когда женщина спустилась с последней ступеньки. Джо низко поклонился, как это делали только мужчины.
– Ну что вы, миледи, мне не тяжело! – он выпрямился и улыбнулся. – Сестра совсем не тяжёлая, да и я крепче, чем кажусь.
– Ох, – леди схватилась за сердце и снова оглядела Джо с ног до головы. – А на вид совсем девочка…
С трудом Джо сохранил лицо и выдавил из себя:
– Наверное, я просто внешностью пошёл в маму, – и натянул широкую улыбку.
Почтенная дама не особо оценила шутку, но и Джо такая тема была не по душе. Мальчик чувствовал, что и так порядком задержался. Он снова поклонился, и, когда уже был готов распрощаться с леди и удалиться, с лестницы раздались лёгкие шаги, и сквозь перила на Джо глянула девочка.
Она была примерно его ровесницей, тёмные волосы убраны в пучок, отчего худое лицо казалось почти истощённым, но глаза восторженно сверкали, а светлое платье так ей шло, что девочка казалась скорее симпатичной, нежели нет.
Джо снова низко поклонился и повторил:
– Ваши туфельки, юная леди, – а про себя заметил, что ножка у этой девочки очень аккуратная, раз она носит такой маленький размер.
– Спасибо, – бледные щёки порозовели, а сама она поспешила пригладить причёску, пряча взгляд.
Откланявшись, Джо попрощался, вновь усадил Кэрол на плечи и поспешил обратно. Всю дорогу в его голове вертелись мысли об этой девочке, которая так засмущалась при виде него. Он даже не заметил, как пришёл в мастерскую. Кэрол тут же вернулась в свою коробку, которая уже стала для неё привычной.
– Байрон! – на ходу позвал Джо. – А что это был за клиент?
– И ты спрашиваешь это после? – Байрон усмехнулся, продевая толстую обувную нить в иглу. – Это леди Эштон.
– А девочка? Её дочь?
Байрон оторвался от работы и настороженно покосился на мальчика. Тот как ни в чём не бывало прибирался на полках.
– Её племянница, леди Лэнгстафф, – после секундного колебания ответил Байрон. – Сирота. Родители у неё умерли, осталась на попечении тётушки.
– То есть девочка живёт за счёт тётушки?
Байрон отложил нить и иглу, снял очки и уже внимательнее посмотрел на подмастерье.
– А что это тебя так интересует? – с подозрением спросил он, сурово нахмурившись.
Джо наконец-то глянул на сапожника и тяжело вздохнул.
– Мне просто интересно…
Байрон покачал головой и проворчал:
– Не верю.
Тогда Джо подошёл к нему, оглянулся на дверь и, понизив голос, заговорил:
– Только не смейся надо мной, ладно? – Лишь после того, как Байрон пообещал этого не делать, Джо продолжил: – Думаю, я ей понравился. Если так, было бы здорово жениться на ней.
– Жениться?.. – На лбу Байрона образовались морщинки. Он явно не собирался смеяться. – Джо, тебе тринадцать, какая женитьба?
– А когда мне об этом думать? – возмутился мальчик. – Я – сирота без рода и средств. Пока буду ждать, когда я повзрослею, на ней женится кто-нибудь другой.
Байрон тяжело выдохнул и потёр лоб тыльной стороной ладони.
– Не думаю, что твоя опекунша будет рада это услышать…
– Она мне не опекунша, – еле слышно прошипел Джо.
– Нет? – Байрон схватился за короткие тёмные волосы. – А кто твой опекун?
– У меня нет опекуна.
Теперь Байрон покосился на дверь, проверяя, нет ли там кого. Убедившись в этом, он снова шёпотом обратился к мальчику:
– Тебя же в приют заберут, если узнают.
– Знаю, – Джо на мгновение задумался, но только на мгновение. – А может, ты им станешь?
– Чего? – Густые брови сдвинулись.
– Ты не пожалеешь! – приободрившийся Джо аж подпрыгнул. – Я буду помогать по дому, по работе. Днём я мог бы чистить обувь и разносить заказы, а вечером прибираться. Штопать, если надо, могу что-то шить, но это у меня пока не очень хорошо получается… Ты можешь платить мне вдвое меньше, если будешь кормить.
