– Спасибо, Арвид. И прости, что побеспокоил.
Джерри медленно поднялся и, так же касаясь пальцами стен, медленно вышел из палаты, провожаемый полным жалости и беспокойства взглядом медсестры.
Если бы Джерри видел, как на него смотрят, он бы взбесился. Но ему оставалось лишь догадываться об этом. Да и сил выходить из себя не было. Эти два часа были невероятно спокойными и умиротворёнными. И всё же Джерри не смог отдохнуть.
У него было мало спокойных воспоминаний. Возможно, сейчас они просто не вспоминались – всё затмили пережитые ужасы. Джерри бы и про этот концерт не вспомнил, если бы не услышал, как Арвид играет на скрипке. А концерт тот действительно был скучным. Хотя, возможно, такое ощущение сложилось потому, что сразу после у Альфиса случилась истерика, и Джерри с отцом пришлось ещё час его успокаивать.
Сейчас это казалось таким далёким и смешным…
Джерри не помнил, как дошёл до палаты, и что было после. Он вообще мало что запомнил из последних дней. Он чётко помнил только то, что когда-то видел, а чувства оставались за гранью зрения.
Ни то, как доктор осматривал его, ни его слова не запомнились. Джерри знал, что тётя, если что, расскажет ему. Он даже не пытался что-то запомнить. В какой-то момент он подумал, может, это конец? Неужели он сдался? Как, оказывается, легко его сломать.
В какой-то момент Джерри нашёл себя снова лежащим на кровати. Какое было время суток, он не понимал. Секунды всё так же чётко отсчитывали в голове время, но лишь секунды.
Было тихо. Такая тишина могла царить, только когда мир охватывает ночь. Та самая тишина, когда весь мир засыпает. Когда, кажется, ещё немного – и мир умрёт.
Казалось, ещё немного, и Джерри тоже уснёт, как мир. Тихо, беззвучно. Застынет на этой грани между жизнью и смертью. Что наша жизнь без настоящего? Перед смертью у человека перед глазами проносится вся его жизнь. Как и сейчас у Джерри.
Послышался тихий скрип. Джерри напряжённо застыл, лёжа в кровати. Может, ему показалось?
Перед глазами всплывали прерывистые картинки. Джерри уже даже не пытался вглядываться в них или удерживать. Они кружили его в водовороте воспоминаний и с каждым разом лишь сильнее затягивали в гнетущее прошлое.
Звук шагов.
Джерри приподнялся на локтях. Это уже не могло ему померещиться. Он снова прислушался – тишина. Голова раскалывалась от непрекращающихся болей, гудела и тяжелела. Может, ему уже мерещатся звуки?
– Кто здесь? – на всякий случай тихо спросил Джерри.
Кто-то навалился на него, закрыл рот и вдавил в кровать. Джерри вцепился в чьи-то запястья. Его придавили к кровати, не давая подняться и пошевелиться, а сил у Джерри осталось так мало, что все попытки сопротивляться были безуспешны. Его рука резко скользнула по чьему-то худому плечу вверх к горлу, и в ладонь впилось что-то острое.
Джерри сморщился от боли и замер. Руки, закрывающие ему рот, ослабили хватку, и Джерри наконец-то смог вдохнуть. Человек, так и сидевший на нём, тоже замер. Джерри снова потянулся рукой к чей-то шее, на этот раз аккуратнее. Пальцы коснулись острых холодных полосок металла, собранных в ожерелье. Джерри одернул руку и нахмурился.
– Какого чёрта, Элла? – злобно прошипел он.
Перед глазами появился образ девушки во дворе Чистилища. Она смотрит на него и показывает фак.
Ладонь всё ещё болела от впившегося в неё ожерелья. Элла положила руки на грудь Джерри. Тот попытался сбросить с себя девушку, но та крепко схватила его за руки.
– Пошла вон, – снова шикнул Джерри. Голова раскалывалась, а сил уже ни на что не осталось.
Элла отпустила левую руку Джерри, уложила правую на подушку и сложила его пальцы в букву «в». Джерри сморщился от боли, нахмурился, а девушка продолжила складывать пальцы в буквы, пока не получилось слово «взгляд», и знак вопроса в конце.
Перед ним стоит Бекки и улыбается своей очаровательной улыбкой. «Бридж опять потеряла взгляд».
Джерри отдернул руку.
– Зачем ты пришла? – сквозь зубы проговорил он. – Позлорадствовать?
Элла положила ладонь Джерри себе на щеку. Тот почувствовал, как девушка отрицательно покачала головой. Ладонь всё ещё болела.
– Если ты думала, что я не догадаюсь, что ты ясновидящая – ошибаешься. Ты… – Джерри почувствовал, как приподнялись щеки девушки.
Она улыбнулась?
По спине пробежал холодок. В открытое окно со свистом влетел ветер. Джерри снова бросило в дрожь.
Холодные руки смыкаются на его шее, а перед глазами – человек в гладкой белой маске без лица.
Элла, держа Джерри за руку, повернула голову и прикоснулась к раненой ладони губами. Он вздрогнул. На ладони остался горячий след её поцелуя.
Перед глазами – Элла на фоне металлического стебля, оборачивается и посылает Джерри воздушный поцелуй.
– Ты знала, – еле слышно проговорил Джерри.
Элла снова взяла руку Джерри в свои и сложила из его пальцев жест «сломанный».
«Так ты сломанный», – усмехнулся человек с холодными руками.
Цепкие руки Эллы не отпускали Джерри. Она так и лежала на нём, не давая вдохнуть полной грудью. Несмотря на холодный ветер из открытого окна, Джерри было нечем дышать. Он снова попытался спихнуть с себя девушку, но та явно не собиралась слезать. Лишь придвинулась ещё ближе.
– Пошла вон, – с трудом повторил Джерри.
Снова перед глазами Элла. Она смотрит на него, изучает, а рукой перебирает металлические пластинки на своём ожерелье. Она не сводит с Джерри глаз. От этого ему становится дурно.
Он отвернулся, словно это могло избавить его от зависшей перед глазами картинки. Дышать становилось всё тяжелее. Голова трещала и раскалывалась. И снова Джерри пробила дрожь. Холод растекался от шеи по его телу. Он снова чувствовал на себе холодные руки.
Человек в белой маске без лица держит его за горло…
Джерри вырвал руки из хватки Эллы и схватился за горло. Он дрожал, дыхание прерывалось, он никак не мог избавиться от воспоминаний. И чем чаще они мелькали у него перед глазами, тем реальнее становились. Джерри хотел кричать, но сил не было. Только холод.
Элла прижалась к Джерри, обняла его голову руками и уткнулась лицом в шею. Она коснулась горячими губами там, где когда-то прикоснулись холодные руки. Джерри вздрогнул. Это прикосновение прогнало мучительное воспоминание.
Снова перед глазами Элла. Она перебирает металлические пластинки на своём ожерелье. Она не сводит с Джерри глаз, но что-то в этом взгляде изменилось…
За первым поцелуем последовал второй, чуть выше. По шее начало разливаться тепло. Джерри бессильно опустил руки, всё его тело задрожало. Только в этот момент он осознал, в каком напряжении находился всё это время.
Девушка придвинулась ещё ближе, её губы едва коснулись мочки уха. Она обхватила Джерри за шею, прижалась к нему грудью. Дыхание сбилось. Джерри вздрогнул, руками упёрся в плечи Эллы, будто пытался оттолкнуть её, но по какой-то причине не делал этого. Он набрал побольше воздуха, чтобы что-то сказать, но тут она крепко поцеловала в губы.
Впервые за долгое время воспоминания отступили. По телу Джерри разлилось тепло. Поцелуй согревал, а головная боль проходила. Хотелось прижаться к девушке сильнее, поцеловать ещё крепче, полностью окунуться в её тёплые объятья. И с каждой секундой этого поцелуя к Джерри возвращались силы.
Невольно руки Джерри обвились вокруг девушки. Он прижал её к себе, обнял за талию. Её футболка задралась, и Джерри случайно коснулся кожи, такой гладкой, нежной и тёплой. Девушка вздрогнула от холодных прикосновений. Она приподнялась, прервав поцелуй. Её руки спустились Джерри на плечи, на грудь, затем ещё ниже, пока не ухватились за его кофту и не задрали её.
В комнату ворвался холодный ночной ветер. Джерри зябко поежился, по коже побежали мурашки. Он позволил снять с себя кофту и обхватил девушку, желая снова оказаться в её объятьях. Она уткнулась носом ему в шею и крепко прижала к себе. Дрожащими руками Джерри сжал край её футболки, желая как можно скорее избавиться от одежды, которая разделяла их.
Девушка тихо вздохнула и вдавила его в кровать. Джерри замер. Девушка полыхала жаром. Ему хотелось задержать её, остаться в этом тепле, в этих объятьях как можно дольше. Это желание опьяняло.
Девушка прикоснулась губами к его щеке, шее, затем сползла чуть ниже, поцеловала ключицу, плечо. Каждый поцелуй оставлял на теле обжигающий след, сбивал дыхание и кружил голову. Её руки медленно скользили по торсу всё ниже и ниже, вырисовывая горячие дорожки. Воздух заканчивался, погружённый во тьму мир кружился.
Джерри яростно мотнул головой. Его руки рванули в поисках ускользающей от него девушки. Он схватил её за плечо и потянул к себе, а она позволила ему это. Джерри одним движением прижал девушку к себе и страстно поцеловал в губы. Мысли спутались, ритм сердца сбился, в голову ударил жар, мир вокруг закружился до тошноты. Джерри только и успел, что отпрянуть от девушки и судорожно глотнуть воздух. В следующее мгновение он потерял сознание.
Пришел в себя Джерри в поту. Он с трудом сбросил с себя промокшее насквозь одеяло. Воздуха не хватало. Он спустил ноги с кровати и медленно сел. Голова закружилась.
Джерри встал и, осторожно придерживаясь за стену, пошёл к окну. Голова всё ещё кружилась, он никак не мог отойти ото сна. Рука нащупала плотную штору. Джерри дёрнул её, и больничную палату залил яркий солнечный свет. Джерри потянулся к окну. Оно было не закрыто. Он распахнул его и высунулся наружу, глотая свежий воздух. Холодный ветер приятно коснулся лица. Джерри облокотился на подоконник и уставился в окно. От долгого сна голова была тяжёлой, но она наконец-то начала приходить в порядок. Картинка перед глазами расслоилась, показывая варианты будущего.
Джерри замер. Его руки вцепились в край подоконника.
Он видит?
Последнее, что он чётко помнил – как мейстер Люжен склонился над ним. Что потом? Его госпитализировали… Все остальные воспоминания размыты, лишь звуки, холод и…
Шея полыхнула жаром. Джерри схватился за неё.
А что было вчера?
И хоть его тело всё ещё горело огнём, по спине пробежал холодок. Он взглянул на свою ладонь, в которую накануне впилось ожерелье. Никаких следов.
Элла…
Джерри зябко поёжился и обернулся на кровать – его кофта валялась на полу. Неужели к нему вчера действительно заходила Элла?
По коже пробежали мурашки. Как сквозь сон Джерри вспоминал горячие руки, скользящие по его телу, жгучие поцелуи, возвращающие его к жизни… Кровь снова начала закипать от воспоминаний о тех объятьях.
Нет, это не могла быть Элла.
Дверь тихо открылась, и вошла тётя. Её взгляд пробежался с кровати вдоль стены до окна и упёрся в Джерри. Тот уставился на неё в ответ. Тётя удивлённо подняла бровь и усмехнулась:
– Ну что, наконец-то пришёл в себя?
Несколько мгновений Джерри молча стоял, не зная, что и ответить. Его взгляд снова пробежался по комнате, и снова зацепился за лежащую на полу кофту.
– Ко мне вчера никто не заходил? – неуверенно спросил Джерри.
Тётя отрицательно покачала головой.
– Я никого не видела, – она озадаченно осмотрела Джерри с головы до ног. – Ты больше не мёрзнешь?
Джерри невольно опустил взгляд на свой обнажённый торс. Было ли всё это на самом деле?
Джерри кивнул и с трудом оторвался от подоконника.
– Думаю, я иду на поправку, – он огляделся, нахмурился и спросил: – А где Альфис?
Тётя улыбнулась.
– Ты слишком быстро приходишь в себя, – она снова усмехнулась. – Сразу про Альфиса… – Джерри громко выдохнул и покачал головой. Тётя пожала плечами. – Сегодня к вечеру должны добраться. Ты выздоровел как раз вовремя.
Мир Смоук. 18.09.1114 г, день покушения на практике
Город непрестанно гудел, грохотал, жил. Марта с наслаждением наблюдала за его безумной жизнью. Она любила её, окунулась с головой, неслась вместе с ней в одном бурном потоке. От этого ощущения движения жизни на лице её невольно проступила улыбка.
Марта подвинулась поближе к окну, точно пытаясь разглядеть, что происходит в домах напротив. Внизу сновали машины, рычали и пыхтели, крутились многочисленные шестерёнки, кипели паровые двигатели, людские голоса сливались воедино и взмывали над крышами домов. За всем этим молчаливо наблюдали тёмные окна.
Марта дыхнула на прохладное стекло. Улица за окном тут же погрузилась в белую пелену. Осторожно, точно боясь случайно проделать дырку в стекле, Марта нарисовала на запотевшем окне улыбку.
– Арл, – она тихонько обратилась к сидящему рядом брату.
Тот медленно оторвался от книги, посмотрел на сестру, потом на окно.
– Да? – он выжидающе глянул на Марту. Та невольно усмехнулась.
– Героиня этой книги совсем глупая, – сказала она, – ну разве можно так страдать? Надо было ей самой бросить этого дурака.
Марта неодобрительно помотала головой, покачивая своими волнистыми волосами. Маленькая тёмная прядка выбилась из причёски. Марта с особой внимательностью убрала её, а белую чёлку старательно уложила на бок, чтобы все могли ею любоваться.
– Я говорил, что эта книга не стоит твоего времени, – Арл кивнул на лежащую на коленях сестры книгу. – Я бы мог тебе что-то посоветовать.
– Но ты же не читаешь про любовь, как ты можешь посоветовать? – в который раз удивилась Марта.
Она всё также улыбалась, а брат улыбался в ответ. Сейчас они чувствовали себя маленькими беззаботными детьми, которых ждала интересная игра.
– Я бы посоветовал тебе не читать про любовь, – усмехнулся Арл в который раз. – Разве тебе не хватает её в жизни?
– Ну, это же совсем другое, – покачала головой Марта, и снова уставилась в окно на нарисованную там улыбку. – В жизни всё скучно. Полюбили, разлюбили, расстались… Никакой трагедии, драмы. Страдания скучны и однообразны, жизнь слишком спокойная. А в книгах – совсем другое.
Она задумчиво провела пальцем по нарисованной улыбке. Крохотные капельки, точно слёзы, начали скатываться по холодному стеклу.
– В книгах – опасность подкарауливает за каждым углом. Вот ты читаешь про любовь, кажется, снова что-то обычное и скучное, – её палец продолжил рисовать улыбку. Та становилась всё шире и шире, пока не образовала полукруг, а потом замкнулась в ровную окружность, – но на самом деле герои уже под злым прицелом автора. И в самый прекрасный момент, – она ткнула в самый центр круга, оставив там точку. – Выстрел! Они окунаются в самые невообразимые приключения, и именно после этого начинается самая пылкая любовь! – она обернулась на брата. – В жизни такого не бывает.
Арл усмехнулся, отложил свою книгу и посмотрел на сестру.
– В жизни интереснее, – он кивнул на бледнеющую на окне плачущую мишень.
– Ой, – отмахнулась Марта, перекинув ногу на ногу. Книга соскользнула с её колен и беззвучно упала на мягкий ковёр корешком вверх. – Скажешь ещё.
Девушка загадочно посмотрела на книгу, в окно и нарисованную мишень, потом снова на упавшую книгу и неохотно потянулась за ней. Стоило только наклониться и коснуться мягкого переплёта, как крохотную комнату пронзил оглушительный грохот и череда выстрелов. Окно разлетелось на крохотные осколки, и они яростно посыпались на мягкий ковёр и обложку упавшей книги.
Стена напротив продырявилась от выстрелов, краска и штукатурка разлетелись в пыль. Марта застыла, всё также нагнувшись с протянутой к книге рукой.
Джерри медленно поднялся и, так же касаясь пальцами стен, медленно вышел из палаты, провожаемый полным жалости и беспокойства взглядом медсестры.
Если бы Джерри видел, как на него смотрят, он бы взбесился. Но ему оставалось лишь догадываться об этом. Да и сил выходить из себя не было. Эти два часа были невероятно спокойными и умиротворёнными. И всё же Джерри не смог отдохнуть.
У него было мало спокойных воспоминаний. Возможно, сейчас они просто не вспоминались – всё затмили пережитые ужасы. Джерри бы и про этот концерт не вспомнил, если бы не услышал, как Арвид играет на скрипке. А концерт тот действительно был скучным. Хотя, возможно, такое ощущение сложилось потому, что сразу после у Альфиса случилась истерика, и Джерри с отцом пришлось ещё час его успокаивать.
Сейчас это казалось таким далёким и смешным…
Джерри не помнил, как дошёл до палаты, и что было после. Он вообще мало что запомнил из последних дней. Он чётко помнил только то, что когда-то видел, а чувства оставались за гранью зрения.
Ни то, как доктор осматривал его, ни его слова не запомнились. Джерри знал, что тётя, если что, расскажет ему. Он даже не пытался что-то запомнить. В какой-то момент он подумал, может, это конец? Неужели он сдался? Как, оказывается, легко его сломать.
В какой-то момент Джерри нашёл себя снова лежащим на кровати. Какое было время суток, он не понимал. Секунды всё так же чётко отсчитывали в голове время, но лишь секунды.
Было тихо. Такая тишина могла царить, только когда мир охватывает ночь. Та самая тишина, когда весь мир засыпает. Когда, кажется, ещё немного – и мир умрёт.
Казалось, ещё немного, и Джерри тоже уснёт, как мир. Тихо, беззвучно. Застынет на этой грани между жизнью и смертью. Что наша жизнь без настоящего? Перед смертью у человека перед глазами проносится вся его жизнь. Как и сейчас у Джерри.
Послышался тихий скрип. Джерри напряжённо застыл, лёжа в кровати. Может, ему показалось?
Перед глазами всплывали прерывистые картинки. Джерри уже даже не пытался вглядываться в них или удерживать. Они кружили его в водовороте воспоминаний и с каждым разом лишь сильнее затягивали в гнетущее прошлое.
Звук шагов.
Джерри приподнялся на локтях. Это уже не могло ему померещиться. Он снова прислушался – тишина. Голова раскалывалась от непрекращающихся болей, гудела и тяжелела. Может, ему уже мерещатся звуки?
– Кто здесь? – на всякий случай тихо спросил Джерри.
Кто-то навалился на него, закрыл рот и вдавил в кровать. Джерри вцепился в чьи-то запястья. Его придавили к кровати, не давая подняться и пошевелиться, а сил у Джерри осталось так мало, что все попытки сопротивляться были безуспешны. Его рука резко скользнула по чьему-то худому плечу вверх к горлу, и в ладонь впилось что-то острое.
Джерри сморщился от боли и замер. Руки, закрывающие ему рот, ослабили хватку, и Джерри наконец-то смог вдохнуть. Человек, так и сидевший на нём, тоже замер. Джерри снова потянулся рукой к чей-то шее, на этот раз аккуратнее. Пальцы коснулись острых холодных полосок металла, собранных в ожерелье. Джерри одернул руку и нахмурился.
– Какого чёрта, Элла? – злобно прошипел он.
Перед глазами появился образ девушки во дворе Чистилища. Она смотрит на него и показывает фак.
Ладонь всё ещё болела от впившегося в неё ожерелья. Элла положила руки на грудь Джерри. Тот попытался сбросить с себя девушку, но та крепко схватила его за руки.
– Пошла вон, – снова шикнул Джерри. Голова раскалывалась, а сил уже ни на что не осталось.
Элла отпустила левую руку Джерри, уложила правую на подушку и сложила его пальцы в букву «в». Джерри сморщился от боли, нахмурился, а девушка продолжила складывать пальцы в буквы, пока не получилось слово «взгляд», и знак вопроса в конце.
Перед ним стоит Бекки и улыбается своей очаровательной улыбкой. «Бридж опять потеряла взгляд».
Джерри отдернул руку.
– Зачем ты пришла? – сквозь зубы проговорил он. – Позлорадствовать?
Элла положила ладонь Джерри себе на щеку. Тот почувствовал, как девушка отрицательно покачала головой. Ладонь всё ещё болела.
– Если ты думала, что я не догадаюсь, что ты ясновидящая – ошибаешься. Ты… – Джерри почувствовал, как приподнялись щеки девушки.
Она улыбнулась?
По спине пробежал холодок. В открытое окно со свистом влетел ветер. Джерри снова бросило в дрожь.
Холодные руки смыкаются на его шее, а перед глазами – человек в гладкой белой маске без лица.
Элла, держа Джерри за руку, повернула голову и прикоснулась к раненой ладони губами. Он вздрогнул. На ладони остался горячий след её поцелуя.
Перед глазами – Элла на фоне металлического стебля, оборачивается и посылает Джерри воздушный поцелуй.
– Ты знала, – еле слышно проговорил Джерри.
Элла снова взяла руку Джерри в свои и сложила из его пальцев жест «сломанный».
«Так ты сломанный», – усмехнулся человек с холодными руками.
Цепкие руки Эллы не отпускали Джерри. Она так и лежала на нём, не давая вдохнуть полной грудью. Несмотря на холодный ветер из открытого окна, Джерри было нечем дышать. Он снова попытался спихнуть с себя девушку, но та явно не собиралась слезать. Лишь придвинулась ещё ближе.
– Пошла вон, – с трудом повторил Джерри.
Снова перед глазами Элла. Она смотрит на него, изучает, а рукой перебирает металлические пластинки на своём ожерелье. Она не сводит с Джерри глаз. От этого ему становится дурно.
Он отвернулся, словно это могло избавить его от зависшей перед глазами картинки. Дышать становилось всё тяжелее. Голова трещала и раскалывалась. И снова Джерри пробила дрожь. Холод растекался от шеи по его телу. Он снова чувствовал на себе холодные руки.
Человек в белой маске без лица держит его за горло…
Джерри вырвал руки из хватки Эллы и схватился за горло. Он дрожал, дыхание прерывалось, он никак не мог избавиться от воспоминаний. И чем чаще они мелькали у него перед глазами, тем реальнее становились. Джерри хотел кричать, но сил не было. Только холод.
Элла прижалась к Джерри, обняла его голову руками и уткнулась лицом в шею. Она коснулась горячими губами там, где когда-то прикоснулись холодные руки. Джерри вздрогнул. Это прикосновение прогнало мучительное воспоминание.
Снова перед глазами Элла. Она перебирает металлические пластинки на своём ожерелье. Она не сводит с Джерри глаз, но что-то в этом взгляде изменилось…
За первым поцелуем последовал второй, чуть выше. По шее начало разливаться тепло. Джерри бессильно опустил руки, всё его тело задрожало. Только в этот момент он осознал, в каком напряжении находился всё это время.
Девушка придвинулась ещё ближе, её губы едва коснулись мочки уха. Она обхватила Джерри за шею, прижалась к нему грудью. Дыхание сбилось. Джерри вздрогнул, руками упёрся в плечи Эллы, будто пытался оттолкнуть её, но по какой-то причине не делал этого. Он набрал побольше воздуха, чтобы что-то сказать, но тут она крепко поцеловала в губы.
Впервые за долгое время воспоминания отступили. По телу Джерри разлилось тепло. Поцелуй согревал, а головная боль проходила. Хотелось прижаться к девушке сильнее, поцеловать ещё крепче, полностью окунуться в её тёплые объятья. И с каждой секундой этого поцелуя к Джерри возвращались силы.
Невольно руки Джерри обвились вокруг девушки. Он прижал её к себе, обнял за талию. Её футболка задралась, и Джерри случайно коснулся кожи, такой гладкой, нежной и тёплой. Девушка вздрогнула от холодных прикосновений. Она приподнялась, прервав поцелуй. Её руки спустились Джерри на плечи, на грудь, затем ещё ниже, пока не ухватились за его кофту и не задрали её.
В комнату ворвался холодный ночной ветер. Джерри зябко поежился, по коже побежали мурашки. Он позволил снять с себя кофту и обхватил девушку, желая снова оказаться в её объятьях. Она уткнулась носом ему в шею и крепко прижала к себе. Дрожащими руками Джерри сжал край её футболки, желая как можно скорее избавиться от одежды, которая разделяла их.
Девушка тихо вздохнула и вдавила его в кровать. Джерри замер. Девушка полыхала жаром. Ему хотелось задержать её, остаться в этом тепле, в этих объятьях как можно дольше. Это желание опьяняло.
Девушка прикоснулась губами к его щеке, шее, затем сползла чуть ниже, поцеловала ключицу, плечо. Каждый поцелуй оставлял на теле обжигающий след, сбивал дыхание и кружил голову. Её руки медленно скользили по торсу всё ниже и ниже, вырисовывая горячие дорожки. Воздух заканчивался, погружённый во тьму мир кружился.
Джерри яростно мотнул головой. Его руки рванули в поисках ускользающей от него девушки. Он схватил её за плечо и потянул к себе, а она позволила ему это. Джерри одним движением прижал девушку к себе и страстно поцеловал в губы. Мысли спутались, ритм сердца сбился, в голову ударил жар, мир вокруг закружился до тошноты. Джерри только и успел, что отпрянуть от девушки и судорожно глотнуть воздух. В следующее мгновение он потерял сознание.
Пришел в себя Джерри в поту. Он с трудом сбросил с себя промокшее насквозь одеяло. Воздуха не хватало. Он спустил ноги с кровати и медленно сел. Голова закружилась.
Джерри встал и, осторожно придерживаясь за стену, пошёл к окну. Голова всё ещё кружилась, он никак не мог отойти ото сна. Рука нащупала плотную штору. Джерри дёрнул её, и больничную палату залил яркий солнечный свет. Джерри потянулся к окну. Оно было не закрыто. Он распахнул его и высунулся наружу, глотая свежий воздух. Холодный ветер приятно коснулся лица. Джерри облокотился на подоконник и уставился в окно. От долгого сна голова была тяжёлой, но она наконец-то начала приходить в порядок. Картинка перед глазами расслоилась, показывая варианты будущего.
Джерри замер. Его руки вцепились в край подоконника.
Он видит?
Последнее, что он чётко помнил – как мейстер Люжен склонился над ним. Что потом? Его госпитализировали… Все остальные воспоминания размыты, лишь звуки, холод и…
Шея полыхнула жаром. Джерри схватился за неё.
А что было вчера?
И хоть его тело всё ещё горело огнём, по спине пробежал холодок. Он взглянул на свою ладонь, в которую накануне впилось ожерелье. Никаких следов.
Элла…
Джерри зябко поёжился и обернулся на кровать – его кофта валялась на полу. Неужели к нему вчера действительно заходила Элла?
По коже пробежали мурашки. Как сквозь сон Джерри вспоминал горячие руки, скользящие по его телу, жгучие поцелуи, возвращающие его к жизни… Кровь снова начала закипать от воспоминаний о тех объятьях.
Нет, это не могла быть Элла.
Дверь тихо открылась, и вошла тётя. Её взгляд пробежался с кровати вдоль стены до окна и упёрся в Джерри. Тот уставился на неё в ответ. Тётя удивлённо подняла бровь и усмехнулась:
– Ну что, наконец-то пришёл в себя?
Несколько мгновений Джерри молча стоял, не зная, что и ответить. Его взгляд снова пробежался по комнате, и снова зацепился за лежащую на полу кофту.
– Ко мне вчера никто не заходил? – неуверенно спросил Джерри.
Тётя отрицательно покачала головой.
– Я никого не видела, – она озадаченно осмотрела Джерри с головы до ног. – Ты больше не мёрзнешь?
Джерри невольно опустил взгляд на свой обнажённый торс. Было ли всё это на самом деле?
Джерри кивнул и с трудом оторвался от подоконника.
– Думаю, я иду на поправку, – он огляделся, нахмурился и спросил: – А где Альфис?
Тётя улыбнулась.
– Ты слишком быстро приходишь в себя, – она снова усмехнулась. – Сразу про Альфиса… – Джерри громко выдохнул и покачал головой. Тётя пожала плечами. – Сегодня к вечеру должны добраться. Ты выздоровел как раз вовремя.
Глава 15. Беззаботные дети
Мир Смоук. 18.09.1114 г, день покушения на практике
Город непрестанно гудел, грохотал, жил. Марта с наслаждением наблюдала за его безумной жизнью. Она любила её, окунулась с головой, неслась вместе с ней в одном бурном потоке. От этого ощущения движения жизни на лице её невольно проступила улыбка.
Марта подвинулась поближе к окну, точно пытаясь разглядеть, что происходит в домах напротив. Внизу сновали машины, рычали и пыхтели, крутились многочисленные шестерёнки, кипели паровые двигатели, людские голоса сливались воедино и взмывали над крышами домов. За всем этим молчаливо наблюдали тёмные окна.
Марта дыхнула на прохладное стекло. Улица за окном тут же погрузилась в белую пелену. Осторожно, точно боясь случайно проделать дырку в стекле, Марта нарисовала на запотевшем окне улыбку.
– Арл, – она тихонько обратилась к сидящему рядом брату.
Тот медленно оторвался от книги, посмотрел на сестру, потом на окно.
– Да? – он выжидающе глянул на Марту. Та невольно усмехнулась.
– Героиня этой книги совсем глупая, – сказала она, – ну разве можно так страдать? Надо было ей самой бросить этого дурака.
Марта неодобрительно помотала головой, покачивая своими волнистыми волосами. Маленькая тёмная прядка выбилась из причёски. Марта с особой внимательностью убрала её, а белую чёлку старательно уложила на бок, чтобы все могли ею любоваться.
– Я говорил, что эта книга не стоит твоего времени, – Арл кивнул на лежащую на коленях сестры книгу. – Я бы мог тебе что-то посоветовать.
– Но ты же не читаешь про любовь, как ты можешь посоветовать? – в который раз удивилась Марта.
Она всё также улыбалась, а брат улыбался в ответ. Сейчас они чувствовали себя маленькими беззаботными детьми, которых ждала интересная игра.
– Я бы посоветовал тебе не читать про любовь, – усмехнулся Арл в который раз. – Разве тебе не хватает её в жизни?
– Ну, это же совсем другое, – покачала головой Марта, и снова уставилась в окно на нарисованную там улыбку. – В жизни всё скучно. Полюбили, разлюбили, расстались… Никакой трагедии, драмы. Страдания скучны и однообразны, жизнь слишком спокойная. А в книгах – совсем другое.
Она задумчиво провела пальцем по нарисованной улыбке. Крохотные капельки, точно слёзы, начали скатываться по холодному стеклу.
– В книгах – опасность подкарауливает за каждым углом. Вот ты читаешь про любовь, кажется, снова что-то обычное и скучное, – её палец продолжил рисовать улыбку. Та становилась всё шире и шире, пока не образовала полукруг, а потом замкнулась в ровную окружность, – но на самом деле герои уже под злым прицелом автора. И в самый прекрасный момент, – она ткнула в самый центр круга, оставив там точку. – Выстрел! Они окунаются в самые невообразимые приключения, и именно после этого начинается самая пылкая любовь! – она обернулась на брата. – В жизни такого не бывает.
Арл усмехнулся, отложил свою книгу и посмотрел на сестру.
– В жизни интереснее, – он кивнул на бледнеющую на окне плачущую мишень.
– Ой, – отмахнулась Марта, перекинув ногу на ногу. Книга соскользнула с её колен и беззвучно упала на мягкий ковёр корешком вверх. – Скажешь ещё.
Девушка загадочно посмотрела на книгу, в окно и нарисованную мишень, потом снова на упавшую книгу и неохотно потянулась за ней. Стоило только наклониться и коснуться мягкого переплёта, как крохотную комнату пронзил оглушительный грохот и череда выстрелов. Окно разлетелось на крохотные осколки, и они яростно посыпались на мягкий ковёр и обложку упавшей книги.
Стена напротив продырявилась от выстрелов, краска и штукатурка разлетелись в пыль. Марта застыла, всё также нагнувшись с протянутой к книге рукой.
